Старые псы, новые трюки

      — Ты… чего на земле разлёгся?       Когда Тсуна была тут в последний раз, сложно было бы ответить даже с приставленным к виску дулом — временные рамки настолько размылись, что неделя, десять дней и две недели, в целом, различались только названием, но никак не общим мироощущением. Даже акклиматизация особо не ударила — или это было меньшее, с чего её в итоге после дороги размазало, — так что перестроиться и всё-таки начать одеваться по погоде, в целом, оказалось не так уж и сложно.       И она правда не ожидала, что первое, что они с Ю увидят, как только зайдут на территорию клуба — распластавшегося звездой Вальта. Красного, с блестящим лицом, плашмя лежащим на асфальте под палящим солнцем. Опускаясь на корты, Отори тыльной стороной ладони дотронулась до каменной поверхности и тут же одёрнула руку — горячо.       — Хоть бы в тень лёг, — заметила она и ткнула Вальта в щёку.       И, видимо, случайно попала на какую-то кнопку включения, потому как Вальт резко распахнул глаза и через мостик вскочил на ноги. С таким видом, словно это не он буквально пару мгновений назад обтекал под солнцем.       — Готов продолжить! — объявил он куда-то в пустоту. Тсуна и Ю переглянулись, Отори вскинула бровь:       — Продолжить что?       Вальт вдохнул, в прыжке обернулся на них и, несколько раз моргнув, просиял так ярко, что, в целом, мог бы посоревноваться с солнцем.       — Отори-сенпай!       — Я не… — хотела было ответить Тсуна, но Ю положил руку ей на плечо и покачал головой. Пришлось смолчать.       — Так чего валялся? — Тендо также опустился на корты и подпёр голову рукой, уткнувшись локтем в колено.       Вальт смотрел на них так, словно в первый раз увидел, и Тсуна опять вернулась к размышлениям о том, как давно её тут не было: две недели — действительно самый-самый большой срок, на самом деле, скорее всего, немного меньше, чего явно было недостаточно, чтобы забыть о существовании… такого человека. Да.       — Тре-ни-ров-ка! — громко и радостно отчеканил он и явно собирался сказать что-то ещё, но тут из-за дверей раздалось именно то, что от тренировки и ждёшь, и Вальт, сильно вздрогнув, повторил: — Тренировка!       Только на этот раз оно прозвучало куда более обеспокоенно, нежели весело, и Тсуна даже опомнится не успела, как он с неожиданной для его состояния скоростью кинулся обратно в зал. И всё это произошло так быстро, смазано и спонтанно, что на осознание всей ситуации ушли ещё неловкие полминуты. Вальт был — Вальт что-то сказал — Вальта нет. И всё.       — Ну… тренировка, — протянул Ю, отчего Тсуна поморщилась, и пожал плечами: — Тренировка — это тренировка.       — Ещё десять раз повтори, — проворчала она, потирая переносицу. С каждым разом это слово переставало казаться настоящим, всё сильнее превращаясь в неясный набор звуков, из которых складывалась разве что тарабарщина какая-то, по неясной причине имеющая вполне чёткое и понятное для остальных значение.       — Тре…       — Молчать, — беззлобно гаркнула Тсуна, мрачно глянув на криво усмехающегося Ю. — Не надо. Пожалуйста.       — Сама же предложила.       — И сама прошу этого не делать. Ты помнишь, куда идти?       Случайная — и внезапная, если уж на то пошло — встреча с Вальтом, конечно, была приятным бонусом, но изначально Тсуна подняться к Кристине собиралась далеко не за тем, чтобы просто поздороваться. Пришлось даже невообразимое сделать — взять из закрытого кармана рюкзака удостоверение, которое таскалось по старой привычке на самый-самый крайний случай. Который, видимо, наступил, когда Хикару, получив тот сухой срез информации, выдерживающий в балансе «ни вашим, ни нашим», попросила Тсуну заняться именно тем, чем она, по большому счёту, всю жизнь и занималась.       Какой-то хернёй.       Важной, конечно. Но хернёй.       — Конечно, — Ю довольно хмыкнул. — Могу даже экскурсию по зданию провести.       Тсуна медленно выпрямилась, потирая шею. Хотелось поскорее зайти в помещение — и даже не из-за слабой надежды на наличие там кондиционера; не без этого, конечно, да, но первостепенной необходимостью сейчас была самая обычная тень: дорога сюда и так оказалась своего рода испытанием на прочность, потому что идти всё равно пришлось около получаса. А полчаса под палящими лучами — ну такое себе, мозгов хватило только на лёгкую одежду, но никак не на головной убор.       Вот и получила.       — Сначала основное, потом уже экскурсия, — Отори огляделась, прикрываясь от солнца ладонью. На длинном балконе между корпусами основного здания, который по какой-то причине представлял из себя прогулочную галерею в два — внутренний и внешний — этажа стоял кто-то конкретный, кого с подобного расстояния вкупе с палящей духотой разглядеть было… проблематично. У Тсуны глаза болели от попытки вглядеться, так что она поспешно отвернулась к Ю. — Ты… Ты куда?       Он показал «мир» пальцами и быстро скрылся в зале. Тсуна, поджав губы, сипло выдохнула и прошла за ним; взявшись за массивную дверную ручку, почему-то почувствовала укол в шею и снова глянула в том направлении, в каком глазела на неизвестную фигуру. Никого на этом балконе уже не было. Или вне зоны видимости.       В любом случае, важно было не положение фигуры — по большому счёту, опасаться было нечего, — а появившаяся и нарастающая как-то уж неприлично быстро паранойя. Хотя, казалось бы, кругом или дети, или испанцы из небольшого городка — чего уж тут бояться? Из-за чего, блять, нервничать.       Но нет, но шею-таки неприятно тянуло.       Что нервировало. Со страшной силой. А сочетание нервозности и налёта опасений — сильно «ну такая себе» смесь, которая в итоге приведёт разве что к лишней головной боли, не иначе.       Тсуна потёрла переносицу и тихо зашла в спортивный зал, надеясь, что в силу крайней увлечённости отработкой запуска на неё никто не обратит внимание. Она, в целом-то, догадывалась, для чего Ю первым делом решил зайти именно сюда — явно не чтобы поздороваться, — так что молча проследовала за ним, краем глаза высматривая в разбившихся на пары цветных головах хоть кого-то знакомого. Кроме Вальта и Рантаро соответственно, но даже они не сразу нашлись.       Вне общего столпотворения стояли двое: юноша, которого Тсуна видела впервые, и, собственно, Тред. Ю о чём-то с ним переговаривался, и прежде, чем она успела подойти, раздался противный и до невозможного громкий — потолки-то высокие — скрип свистка.       — Время вышло! Можете отдохнуть, — объявил Тред.       Тсуна нервно прищурилась, прикидывая: это потому что они пришли и дёрнули по своим очень важным делам или просто так удачно совпало, что тренировка действительно закончилась к этому моменту. На улице они проторчали не так уж и долго относительно активности Вальта — и тогда вопрос: успел ли он вообще хотя бы пару раз запустить волчок.       Пройти незамеченной не получилось. И не вышло бы в любом случае — Тсуна прекрасно помнила, как внимание однокурссников Ю привлекала из-за роста, а тут даже не студенты, тут просто дети, самые высокие из которых ей ну самое большое — по грудь, а то и ниже. И не заметить швабру в чёрных тряпках посреди светлого зала — ну, проблематично.       Она сдержанно кивнула Рантаро и молча ускорилась, долетая до Треда в три широких шага. Тот попятился под сдавленное хихиканье Ю.       — Мне… — начала было Тсуна и прикусила язык. — Нам. Нам нужна Кристина. Желательно, очень скоро. А лучше сейчас.       — Здравствуйте, — Тред ответил не сразу. Сперва, видимо, осознал, несколько раз моргнув, и медленно кивнул, убирая папку с какими-то листами под мышку.       — Привет, — Тсуна хотела просто кивнуть, но в итоге качнулась всем корпусом.       — Ты так ничего и не понял, да?!       Отори из-за плеча глянула на происходящее и всё-таки нехотя обернулась: крупный юноша катил на кого-то бочку, а самого попавшего под раздачу видно не было.       — Прошу извинить, — Тред прошёл вперёд и уверенно направился в их направлении.       — Джанго ушёл из-за тебя! Это ты виноват!       Юноша даже со спины выглядел достаточно внушительно, и очень уж ярко промелькнула мысль, что он вот-вот ударит того, с кем говорил. Двое мальчишек, стоявших к нему в непосредственной близости, заметно напряглись, пускай выражений лиц видно не было. Просто… чувствовалось это всё. Более чем ощутимо, и Тсуна, нахмурившись, прошла за Тредом, надеясь, всё-таки, что до открытого рукоприкладства дело не дойдёт.       Если в её время до кулаков доходило очень и очень редко, почти что в единичных случаях, то сейчас, хотелось надеяться, обойдётся вообще без этого. Массы и габаритов вполне хватало, чтобы припугнуть — а где-то на подкорке она подозревала, что первоцель заключалась именно в этом, — и от кулаков мог быть только вред: от травмы руки до наказания. Или всё вместе.       Догадка оказалась правдивой: до открытого насилия не дошло — юноша и двое его, видимо, приятелей ушли прежде, чем к ним подошёл Тред, зато наконец-то стало ясно, кто попал под раздачу.       Внезапно, Вальт.       Тсуна вскинула бровь и оглянулась на Тендо: не то чтобы чужие конфликты её сильно-таки интересовали, но Ю после просьбы рассказать события за последние дни трындел… достаточно продолжительное время. Не совсем по делу, видимо, потому что про чей-то уход из-за Вальта Отори, честно говоря, слышала впервые.       Ю на прежнем месте не наблюдалось.       — Ты в порядке? — он за какую-то долю секунды оказался возле мальчишки.       У Тсуны задёргался глаз: быстро.       — Что уже произошло? — она потёрла переносицу, заодно проведя большим пальцем под глазом, задевая подрагивающий участок кожи. — В плане… Вообще.       — Обычные коллективные разборки.       — Я не у тебя спрашивала, — Тсуна насупилась. Ю хмыкнул, но острить в ответ не стал.       Вопрос адресовался одновременно и Треду, и Вальту, которого эта ситуация явно покоробила — по крайней мере, выглядел он достаточно сникшим. У Тсуны слова в голове не складывались, глядя на него — хотя сказать что-то очевидно следовало, — так что инициативу перехватил Ю.       — Чужие решения не твоя ответственность, — фраза достаточно дежурная и, наверное, будь Вальт постарше — и не таким слепяще-солнечным ребёнком, — не сработала бы вовсе, но уверенный тон решил половину проблемы. Ещё треть — поза, потому что Ю опять почти что сел на корты, согнув колени и наклонив корпус так, что фантомная боль в ногах возникала уже у Тсуны. Зато — на одном уровне с Вальтом. — Так что не принимай на свой счёт.       — Все на взводе из-за предстоящего, — сухо заметил Тред. — И подобное всегда создает в коллективе определённого рода сложности. К сожалению.       — Без этого никак, — равнодушно фыркнула Отори. А потом поймала недовольный взгляд Ю, который ещё и жестом показал на Вальта, и поспешно кашлянула в кулак. — Но это в любом случае зависит только от человека: быть мудаком и срываться и на других или переживать всё…       И прикусила язык: во-первых, «мудак» проскочило совершенно случайно, а во-вторых, она понятия не имела, как закончить фразу. Потому что «или быть мудаком, или им не быть» — и всё. Но что-то подсказывало, что объяснить это стоило… подробнее.       — Каждый сам выбирает, как себя вести по отношению к окружающим, — подсказал Тред. Тсуна медленно кивнула. — И какие выражения выбирать.       Она поджала губы, но снова кивнула: да. Именно так.       — Так что иди на перерыв и не зацикливайся на таком, — Ю похлопал Вальта по плечу.       Напряжённое — или задумчивое — молчание юноши Тсуну напрягало гораздо сильнее, чем прилив активности. Но Вальт действительно ничего больше не сказал, и ей показалось, что при достаточном уровне тишины можно было даже услышать гудение процессора в мозгу. Главное, чтобы не перегрелся, но, с другой стороны, ей неиронично стало интересно, был ли это первый срыв кого-либо на него или до сего момента Вальту везло под раздачу не попадать.       Захотелось себя стукнуть за такой цинизм.       Тсуна вздохнула.       — Так что произошло?       — В плане? — Тред и Ю ответили ей неожиданно одновременно. Тсуна сдавленно усмехнулась. Продолжил Ю. — Ты про Джаго?       — Видимо? — она вскинула бровь: прозвучавшее имя не особо-то и запомнила, но тот, кто ушёл, да. — Ты вроде всё рассказал, нет?       — Я не знал, — протянул Ю, потирая шею. — И узнал, по большому счёту, вот только что, так что вопросы не ко мне.       — Решение покинуть клуб или же остаться — целиком личное дело каждого, — вполголоса заметил Тред. — Даже если это и косвенно из-за кого бы то ни было, этот кто бы то ни было не подписывает за тебя бумаги об уходе или переводе. Так что обвинять третье лицо в чём-то…       — Глупо, — отрезала Тсуна.       — Возраст во внимание бери… те. Оба, — встрял Тендо. — Это важно.       — Важно, — кивнул Тред. — Однако не оправдание.       Ю прищурился, но промолчал.       — Можно нас к Кристине, пожалуйста? — напомнила Отори. Дискутировать на фоне мальчишеской ругани немного не входило в планы, и она в полной мере настроилась сперва на решение рабочих моментов, а потом уже… расслабиться. Даже если со стороны выглядело излишне цинично — да какая разница, в кои-то веки занята делом — уже более чем отлично.       — Да, конечно, — Тред выдохнул. — Если не секрет, по какому вопросу?       — Немного прояснить обстановку в силу изменившихся обстоятельств, — отчеканила Тсуна. Он вскинул бровь с — очевидно — немым вопросом. — Просто останься в кабинете, это не такая уж и секретная информация, но повторять дважды не хочу.       — Как скажешь.       — Какая-то ты сегодня недовольная, — тихо хмыкнул Ю. Тсуна сипло вздохнула и потёрла шею:       — Не недовольная. Нервная.       Что было правдой лишь наполовину: определённо, недовольства она уж точно не испытывала, но и точно определить эмоцию не могла. Сослалась на самое понятное и в каком-то смысле привычное. Хотя по лицу Ю в итоге поняла, что он ей не поверил. Вообще.       — Допустим, нервная, — слова с выражением лица не стыковались, но зацикливаться на этом Тсуне не особо хотелось.       Если так подумать, то это, по факту, был первый раз, когда Ю принимал непосредственное участие в подобного рода деятельности. Потому что временными отрезками не совпали: когда Тсуна относительно активно этим занималась, он ещё был шкетом. А когда подрос, она осела на одном месте из-за перелома.       А сейчас — вот, можно было поздравить с дебютом.       Всё бывает в первый раз.       Первый — и хотелось надеяться, что последний.       — Пошли, — опомнилась Тсуна.       — Я знаю, куда идти, — хмыкнул Ю, но всё-таки направился к дверям. — Ты не нервничаешь, ты волнуешься.       — Может быть, — отрезала она. — Не знаю.       — По тебе видно.       Тсуна ничего ему не ответила, только выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Для всего была заготовлена вполне внятная и понятная — субъективно оценивая — речь, но чем больше Отори прогоняла её в мыслях, тем менее связной она начинала казаться; то же самое, что и со словом «тренировка», только растянутое до объёма целого текста.       Нагнали они Треда в несколько широких шагов; тот не особо-то и спешил, видимо, или просто показательно шёл медленнее, чтобы не уйти совсем уж вперёд.       — Кстати, а что Вальт-то учудил? — Тсуне необходимо было отвлечься на что-то простое и понятное, так что начать решила с простого, но всё-таки непонятного.       — А что он учудил?       — На земле валялся, когда мы пришли.       — Опоздал на тренировку. Штрафные десять кругов, — спокойно ответил Тред, чуть замедлив шаг.       — Только десять? — это вырвалось быстрее, чем Тсуна успела подумать. — То есть… Неважно…       Было. Очень неловко. И куда деться, о чём банально говорить — она посыпалась на очевидном, для себя отмечая, что запомнившееся извечное состояние экзальтации Вальта неплохо так вытягивало даже на… фоне остальных?       Они же были компанией, вроде? И ладно Шу — с ним всё ясно. Про Вакию тоже относительно — про устроенный им локальный турнир буквально пару дней назад Ю всё-таки упомянул. Двое здесь. Двое вроде понятно где. А их было шесть.       Где ещё двое.       Где Дайна.       — Ты чего? — Ю подтолкнул её локтем в бок. — Рука? Нога? Солнечный удар?       — Всё перебрал? — Тсуна криво усмехнулась. — Нет, осознание.       — Я хочу противно пошутить.       — Придержи, — она усмехнулась в кулак, кивая в сторону Треда. Тот или внимание на них не обращал, или в себя ушёл. — Просто… ты не знаешь, где Дайна вообще?       Ю натянуто улыбнулся, выдохнул и отвернулся, и Тсуна услышала, что он всё-таки сдавленно засмеялся. Потом кашлянул и в целом, похоже, решил сделать вид, что это не смех, а просто в горло что-то внезапно попало.       Отори обратила внимание, что вместо входа в основной корпус — этот квадрат с башнями, — они приблизились к ступеням, по которым можно было подняться на этот самый балкон-галерею, где стояла непонятная фигура. Догадка оказалась разочаровывающе-очевидной: Кристина?       — Ты только сейчас об этом спрашиваешь? — упавшим — от смеха, видимо, — голосом поинтересовался Ю. Тсуна только нахмурилась. — Нет, я просто… думал, что вы… связь держите?.. Ладно, не отвечай, знаю, что вопрос глупый.       — Ага, — поморщилась Отори. — Я просто поняла, что давно о нём ничего не слышала.       — Вы о ком, если не секрет? — внезапно подал голос Тред. Тсуна удивлённо вскинула бровь. — База участников клубов в большинстве своём является открытым ресурсом, так что если вам нужен кто-то конкретный — можно попробовать через клубную принадлежность его найти.       — Правда? — спросила и осеклась: естественно правда, что за глупые вопросы. Сама же в базе данных WBBA людей периодически выискивала… Ладно, не настолько глупый вопрос: знакомая ей база включала только участников организации с присвоенным ID-номером, и принадлежность к возможным клубам или командам там отображалась едва ли не в единичных случаях. — Любого игрока?       — Если он является активным членом действующего клуба — скорее всего, да, — протянул Тред, и по его взгляду Тсуна примерно догадалась, что он успел подумать. Проверяющие из WBBA, а таких очевидных вещей не знают. Но, с другой стороны, проверяющие — не работники по связям с общественностью, такой момент мог и ускользнуть.       От них — да. А вот архивариус, по идее, о таком знать обязан, и собственная полу-легенда заочно начала рушиться.       — Ясно, — Тсуна не нашла, что ещё на это ответить. — Спасибо за информацию.       — Если тебе интересно, Вальт не знает, — вполголоса заметил Ю. Отори медленно перевела взгляд на него. — Ни Вальт, ни Рантаро. Про Кенсуке — тоже, но он уехал ещё давно, до больницы твоей.       — Ясно, — повторила она.       Трогать каменные перила оказалось очень сомнительной затеей. Очевидно, но всё-таки Тсуна потрогала их ещё несколько раз: растекающееся по пальцем зудящее покалывание… не отвлекало, к сожалению. Но руку не хотелось одёргивать до последнего: пока совсем нестерпимо больно не станет.       Поднялись они быстрее, чем это произошло.       — Кабинет там, — проинформировал Тред, указывая на двухэтажную одинокую башню. Галерея проходила между ней и основным зданием.       — Ты никуда не уходишь, — напомнила Тсуна. — Ты как доверенное лицо имеешь право знать о происходящем так же, как и Кристина.       Он посмотрел на неё достаточно скептично, но спорить не стал, направившись в указанном направлении.       — Мне очень хочется надеяться, что ничего незаконного вы не делаете, — мрачно протянул юноша.       — Мне тоже, — хмыкнул Ю. Тсуна прикусила внутреннюю часть щеки: опередил. — Но если серьёзно, даже если делаем — можешь не волноваться: ни ты, ни Кристина об этом не узнают. На то оно и незаконное.       — Я сделаю вид, что не слышал этого, — Тред тяжело вздохнул.       — Ну, ты и не слышал, — осторожно заметила Тсуна. — Ю молчал.       Тред снова вздохнул и после нескольких постукиваний приоткрыл массивные двери из тёмного дерева; зашёл сам, жестом показал, что можно следовать за ним.       Отори неожиданно поймала себя на мысли, что это, кажется, был первый официальный приём? В кабинете, со всей серьёзностью и прочим — до этого, вроде как, единственный раз, когда Кристина её видела, был при первом же визите. Первом — и единственном, потому как после этого начался короткий марафон командировки внутри командировки.       Опыт весёлый, повторять не хотелось.       Кабинет ничем выдающимся не отличался. Или просто они все всегда делались по одному и тому же принципу фэншуя, отчего и начинали казаться абсолютно неотличимыми друг от друга — какая разница, собственно говоря. Единственный примечательный момент заключался в том, что сейчас Тсуна чувствовала себя по другую сторону: обычно, в таких кабинетах морально съёживаешься от ощущения, что сейчас неизбежно произойдёт что-то очень… да не плохое, собственно, а неприятное. И на памяти Отори, даже игнорируя проблемы с субординацией, это чувство возникало независимо от готовности выслушивать всё самое приятное.       А сейчас — нет. Сейчас — наоборот, съёживаются — и не только морально — от её визита.       — Отори-сан… — Кристина натянуто — или нервно, чёрт знает — улыбнулась. Тсуна кивнула. — Вас давно видно не было.       — Я поэтому и здесь, — Тсуна остановилась у дверей, пропуская Ю вперёд, и плотно прикрыла дверь. Не потому что их мог кто-то подслушивать — ага, как же, как будто есть кому, — а просто так, чтобы успокоить противный зуд лёгкой паранойи. И для надёжности. — Никакого официоза, если что. Просто маленький ввод в курс дела.       — Ага… — Кристина медленно кивнула. — Какого?..       Тсуна неожиданно резко пересекла помещение и оперлась на стол с такой силой, что случайно хлопнула. Достаточно сильно и громко, чтобы Кристина, вздрогнув, вжалась в кресло.       — В общем, — на выдохе начала Отори. — Мне надо, чтобы вы с Тредом в случае чего оказывались посильную помощь и — особенно это — докладывали о любого рода странных слухах и сплетнях среди детей. Особенно, если это касается «Быков».       Тсуна выпалила это на одном дыхании, понадеявшись, что на порыве энтузиазма не запутается в словах. Вроде бы, нет — не запуталась.       — Б… быков? — переспросила Кристина, отмерев. Тсуна кивнула. — Нью-Йоркских быков?       — Не обычных же.       — Зачем?       Отори поджала губы, потянувшись за удостоверением. Стоит ли раскрывать всё сразу или банально получится взять авторитетом и статусом — и зависла на этой мысли.       — Потому что у «Быков» крайне сомнительная слава, — она прищурилась. — И разбираться в этом надо очень осторожно, если не постепенно. И начать с малого — с того, что так или иначе просачивается, потому что даже у самого нереально должна быть почва-первоисточник.       — Всё это — ради глупых слухов? — Тред даже не скрывал раздражения. Тсуна нахмурилась, но перебивать не стала. — При всём уважении к вам, причина на такое должна быть и у вас. «Сомнительная слава» — не аргумент.       — Тсубаса Отори, отдел безопасности WBBA, — удостоверение доставать всё-таки пришлось. — Мне поручили вести дело против Александра Гилтена. Который, как мы все тут знаем, является непосредственным владельцем «Быков». И который — я более чем уверена — не упустит шанса присесть на уши одному конкретному юноше при первой же удобной возможности.       На самом деле, это был блеф в чистом виде. Тсуна просто зацепилась за тот факт, что сильнейший блейдер — Фри — в нынешний момент является членом БК-Сол, но при этом интуитивно чувствовала, что Александр — с этим его заскоком на «на сколько баллов ты можешь оценить» — при любом раскладе не упустит возможности заиметь в ряды своих «добровольно-согласившихся» такой кадр.       Это — и то, что Ю всё-таки рассказал: и про Фри — про его непонятный характер, — и про обстановку в БК-Сол. В частности, донёс одну конкретную фразу: весь успех клуба держится сугубо на Де Ла Хойе. Даже не неочевидно — вполне себе ясно, и некоторые — особенно пришедшие недавно — это прекрасно видят.       — Отдел безопасности вряд ли бы принял во всём участие, если бы дело касалось обычного переманивания, — Кристина сцепила руки в замок. — И подноготная у этого куда глубже, правда?       — Правда, — согласилась Тсуна. — Только это уже закрытая информация, о которой я, к сожалению, не имею право распространяться. Вам достаточно знать и этого. И быть готовыми к тому, что, возможно, в ближайшее время Фри может покинуть клуб.       Тоже блеф, но предупреждён — вооружён, и Отори посчитала, что озвучить свои подозрения стоит. Тем более это был наихудший из возможных исход. И не потому что судьба Фри её сильно уж волновала — не больше, чем любого другого ребёнка; она даже с трудом вспомнила, как тот выглядит. Просто не хотелось давать Гилтену больше…       Тсуна запнулась на слове и решила мысль не заканчивать.       — С чего… подобные мысли? — Кристина нервно выдохнула.       Стоило заранее поинтересоваться у Ю, знает ли он, в каких отношениях Кристина и Фри. И надавить именно на этот личностный аспект: неважно, были ли то близко-дружеские связи или что-то ещё — целью являлись не дополнительные детали, а сухой факт.       — Опыт, — соврала Отори. Она впервые занималась подобным настолько очевидно, в открытую, и внутри клуба, где самому взрослому, кажется, было лет шестнадцать от силы. Может, семнадцать. Но не больше. — И интуиция.       С другой же стороны, если не вдаваться в детали и уточнения, какой именно опыт имелся в виду, то, в целом… Не соврала, наверное. Недоговорила.       — Отдел безопасности, — протянула Кристина и встала из-за стола. — Если это никак не отразится на репутации клуба…       — Ни в коем разе, — поспешила заверить Тсуна.       — Если это никак не отразится, — продолжила девушка, — то конечно. Я вряд ли смогу запретить вам находиться на территории клуба, но пожалуйста, в случае чего не впутывайте в это…       — Хотелось бы не впутываться в это и самим, но увы, — не сдержалась Отори и, заметив, как Кристина поджала губы, сдавленно усмехнулась. — Всё под контролем. И я очень постараюсь, чтобы в случае чего жертвы были минимальными.       — Жертвы?!       — Не буквально! — встрял Ю, замахав руками. Тсуна нервно посмеялась: вовремя. Пусть спасает положение. — Оборот речи! Не больше!       — Не… Не стоит кричать, — Кристина слабо улыбнулась. Захотелось облегчённо выдохнуть. — Я поняла. Но спасибо за своевременное разъяснение…       — Лучше не стало, — сухо сказал Тред. — Жертвы какого толка?       — Меня убьют, а вам ничего не будет, — Тсуна пожала плечами. Когда даже от Ю не последовало никакой реакции, которая, в теории, могла бы сгладить углы, пришлось продолжить: — Вас это никак не затронет. Вообще.       — Это немного не тот момент, который… надо было прояснять, — шепнул Ю.       — Ты-то чему удивляешься, тебе не привыкать, — она сложила руки на груди и задумчиво пожевала губу, ожидая от Кристины и Треда хоть какого-то отклика. — Ну так что? По рукам?       — Если это коснётся только вас, — Тред кашлянул в кулак, — то конечно.       Тсуна прыснула от неожиданности: вот от него такого она правда не ожидала. Но довольно кивнула:       — Славно. — П… простите, — Кристина шумно выдохнула, косо глянув на юношу. — Он не это имел в виду.       — Правда? Жаль.       Ю наступил ей на ногу с такой силой, что Тсуна невольно подскочила, но всё ещё пыталась сохранить серьёзное лицо — дико тянуло смеяться. И не столько по той причине, что её ужасно забавляло чужое напряжение. Скорее, от истерики, потому что одно дело — понимать, что тебя запихнут в бетонные тапки, а совсем другое — проговаривать подобное вслух. Тем более в присутствии детей.       — Можно прояснить один момент?       — Конечно.       — Проверка клуба?..       — Он занимается проверкой, — Тсуна указала на Ю. — Я веду дело. Возможно, скоро пропаду. Но не обнадёживаю. Как получится.       — Ясно, — Кристина улыбнулась. — Спасибо за честность и ввод в курс дела. Окажем посильную помощь.       — А… — Тред вскинул бровь. — Вот дело закончится… И дальнейшая судьба Гилтена?       — Не могу сказать, — хмыкнула Отори. Потому что даже близко не представляла, что с ним будет… потом. Если ничего серьёзного не сделает, то просто с запретом отстранят. В худшем случае срок — и не факт, что условный. — К сожалению.       — Понятно.       Ей на секунду показалось, что он по её лицу всё прекрасно понял и просто не подав виду, что догадался.       — Если вопросов больше нет, то вот моя визитка, и не смею вас больше… напрягать, — Тсуна оставила на столе картонный прямоугольник и направилась к дверям. И остановилась в последний момент, посчитав нужным добавить: — То, что делает Ю, вне моей ответственности, мы с ним теперь работает раздельно.       — Тогда прошу Тендо задержаться.       — Без проблем, — отозвался Ю. Тсуна из-за плеча с ним переглянулась и, кивнув, вышла из кабинета.       Всё… прошло, в целом, неплохо. И даже не сказать «не так, как представляла», потому что заготовленная речь и общее представление о том, как себя вести, немного не стояли рядом с прикидками о возможном исходе. В том, что всё пройдёт относительно гладко, Тсуна даже почти не сомневалась, заносчиво положившись на возраст.       Обещала себе когда-то никогда так не делать. Как итог — именно это и сделала.       Ну славно.       Но зачёркивать первый пункт общего плана оказалось даже приятно. Первого — и единственного, потому что ниже шло всё то, о чём Тсуне очень хотелось расспросить кого-то из знакомых мелких: не получится допытаться у Вальта — пойдёт трясти Рантаро, всё ж просто.       За это непродолжительное время ступени обволокла тень. И вряд ли оно сильно исправит ситуацию, однако в любом случае подобное — во много раз лучше, чем сидеть на горячих камнях под палящим солнцем. Прада неожиданным открытием оказалось то, что фасадная стена была прохладной, и Тсуна, не особо долго думая, уткнулась в неё лбом, не глядя выводя на свободных участках блокнотного листа хаотичные линии.       — Я теперь выполняю твою работу, — Ю несильно, но всё-таки ощутимо её толкнул и уселся рядом, вытягивая ноги поперёк ступеней. — В плане наставничества.       — Ну хоть кто-то, — отозвалась Отори и выпрямилась, передавая ему блокнот. — Дальше по списку интервью.       По очень напряжённой паузе она всё-таки догадалась, что что-то сильно не так. Но Ю ответил быстрее, чем она успела спросить:       — Ты явно перегнула.       — С чем?       — С чернушностью, — и вздохнул. — Им по шестнадцать лет, а ты и так выглядишь сильно «так себе» — без обид. И фраза про «убьют» была явно лишней.       Тсуна скривила губы, пытаясь понять, правда ли он принял это за сильно неудачную чёрную шутку или просто отнекивается от неприятного.       — Ты меня отчитываешь или что?       — Я тебя прошу быть аккуратнее в выражениях. Я-то знаю, что ты в теории можешь сказануть, а они — нет, они-то не прожжённые.       — С боевым крещением, — Тсуна равнодушно пожала плечами. Ю нахмурился. — Но я тебя поняла, буду аккуратнее.       — В словах или действиях?       — В словах.       — А в действиях?       — А до действий ещё дожить надо, — она потёрла переносицу. — Потому что пока задача стоит просто. Наблюдать.       — За кем? — Ю подпёр голову рукой, поставив локоть на колено.       — Ты — за детьми, я — за ситуацией в целом, потому что с этим всё равно придётся пересекаться… Кстати, о чём тебя попросили-то?       — О том, что напрямую перекликается со сказанным выше.       — С чем?       — С наставничеством, говорю ж, — фыркнул он. — Попросили побыть ответственным взрослым на время турнира.       — Какого турнира? — вскинулась Тсуна. И быстро опомнилась. — А. Лига?       — Да, — Ю криво посмеялся, видимо, отслеживая тугой скрежет шестерёнок. — Быки там тоже будут, если что.       — Странно, если бы их не было, — заметила Отори и потянулась. — Состав команды уже объявили?       — Завтра. Но я догадываюсь, кто там будет. Не считая Фри, естественно.       Последнюю фразу он сказал с каким-то странным выражением лица, и Тсуна вообще не уловила причину такой перемены. Так что и вдаваться в детали не стала, понадеявшись, что паззл сложится, когда им с Фри получится теснее пообщаться.       Если получится.       Если успеют.       Пришлось дать себе пощёчину: это просто один из возможных исходов, во-первых, а во-вторых, Фри же не безвольный олень, которому достаточно на шею накинуть поводок и вести, куда вздумается.       — И кто же?       Ю проигнорировал нервный жест и пожал плечами:       — А сама как думаешь?       — Вальт и Рантаро?       — Ну а кто ещё?       — Это слишком просто.       — Спорим?       — На сколько?       — На тысячу.       — Спорим, — Тсуна фыркнула, крепко сжав протянутую руку. — При всём к ним уважении, не должно оно быть настолько понятно и просто.       — Ну, это да, — согласился Ю. — Но я по способностям оцениваю.       — Я не видела и не особо в курсе, — напомнила она.       — Но согласна?       — Согласна.       Ю же и разбил замок, довольно улыбнувшись. Тсуна всеми фибрами души ощущала какой-то подвох — да и, откровенно говоря, у него точно было преимущество во всей этой ситуации, — но сливаться не стала. По какой-то причине.

***

      И, в общем-то, тысяча йен ушла к Ю.       Тсуна хотела было закрыть программу, по привычке смахнув окно на дисплее, но вместо этого очень удачно — или не очень — нажала на пришедшее в очень нужный момент уведомление. Сообщение. Которое она при других обстоятельствах открывать бы не стала ещё следующие недели две. Как минимум.       Простой вопрос.       «Как дела?»       С неопознанного номера — Тсуна его просто не вбивала, — который, тем не менее, был в списке контактов, выписанных на обратной стороне ежедневника. Вот уж чего-чего, а первого сдвига с их стороны она правда не ожидала.       И откровенно растерялась, потому что… блять, а как? А что? Что именно это «как дела?» из себя представляет? Не погодой же они интересуются, правда же. Как дела с чем конкретно? С кем? Или что-то ещё?       Написала «нормально.» и выключила телефон. Для надёжности.       — Ты чего?       Ю через плечо заглянул в её телефон в тот момент, когда экран потух, но Тсуна с опаской прикинула, как много он мог увидеть до этого. Ничего такого в тексте не было, но, похоже, реакция оказалась более чем показательной.       — Выпить хочу.       — Палатки вон, а алкоголь в жару нельзя.       — Мне его и без жары нельзя.       После объявления о результатах отбора Ю очень решительно потащил её на городскую площадь, аргументируя это тем, что они в Испании уже чёрт знает сколько — всего две недели, — а на погулять просто, без необходимости чем-то заниматься, так ни разу и не выбрались. Тсуна отчасти была согласна с таким его настроем, но только по той причине, что после разрешения рабочего вопроса с Кристиной в голове было абсолютное перекати-поле, и что делать дальше она представляла крайне слабо. Основной момент решён? Да. Теперь, по идее, ждать сдвигов. И не растекаться мыслями по дереву.       Почему они пошли в центр, а не начали слоняться по улочкам, выискивая мелкие музеи и всякое примечательное, Тсуна решила не думать: вся активная движуха обычно происходила именно на подобного толка площадях, так что даже если Ю повёл её именно сюда без какого-либо чёткого плана, всё равно что-то, да выцепят. Окончательно в этой мысли Отори убедился, когда обратила внимание на то, как вокруг фонтана начинают собираться люди.       Центр этого городка всё также выглядел как иллюстрация с туристических открыток, и если бы не разрастающееся столпотворение, возможно, можно было бы даже оценить всю аутентичность и красоты по достоинству. Но вместо этого Тсуна в итоге пыталась разглядеть, что стало причиной такого повышенного интереса. А потом эта причина запрыгнула на растянутый между откуда-то взявшимися лесами трос и громко объявила о начале шоу.       Оказалось, пацан с интересной причёской.       Тсуна скептично прищурилась и хотела было уже направиться к скамейке, как прямо над головой пронеслось что-то белое, и пришлось-таки обернуться и посмотреть.       Пацан с интересной причёской. И какаду.       Она поджала губы и нехотя протиснулась поближе.       — Ой, это же… — начал Ю и запнулся, стоило пацану достать волчок. Тсуна догадалась, что он хотел сказать.       — У меня не у одной чувство дежавю? — осторожно уточнила она, заламывая руки за спиной. Ю медленно кивнул. — Отлично.       — Он просто из команды, с которой им завтра сражаться. Куза, кажется.       — По нему видно.       Ю несильно подтолкнул её локтем в бок.       Каким юноша был блейдером, сказать пока не представлялось возможным. Но на тросе прыгал очень умело и ловко, и не засмотреться на это оказалось сложно. Хотя Тсуна всё равно большую часть времени смотрела на попугая, которого, как выяснилось, зову Карл.       Взрослые разошлись достаточно скоро, осталась только толпа детей, и чтобы не стоять одинокой палкой посреди мелкотни, Отори отошла в сторону: вид — прекрасный. И на происходящее рядом в том числе, потому что Ю дёрнул её за руку и кивком головы указал на пару молодых людей, стоящих чуть поодаль.       Если бы Тсуна сама вертела головой, то приняла бы их за артистов: наряды более чем к этому располагали; один из них так вообще был в клоунском гриме и крутил фигурки из шариков. Однако — нет, посмотреть заставил Ю, так что картина складывалась относительно понятной.       — Сокомандники.       — Я думала, ты шарик хочешь, — беззлобно хмыкнула Отори.       — Шарик я тоже хочу, — насупился Ю. — Но я не об этом.       — Ну возьми, в чём проблема-то?       — Мне двадцать лет, — вскинулся он.       — А мне двадцать семь, и я прямо сейчас пойду и возьму тебе шарик, если ты стесняешься, — Тсуна вскинула бровь. Ю прищурился, поджимая губы. — Брать?       — Нет. Да.       Она криво усмехнулась и, хлопнув его по плечу, направилась прямиком к парочке, краем уха выцепляя напутствие клоуна для какого-то пацана, счастливо сжимающего скрученную из жёлтой колбасы собаку. И, видимо, сильно сбила настрой своим появлением, потому что улыбка клоуна сразу сделалась какой-то нервно-натянутой.       — Можно?       — Конечно! — несмотря на повисшую неловкость, клоун достаточно ловко скрутил из ярко-зелёного шарика очередного пуделя. — Обязательно приходите посмотреть на завтрашний турнир!       — Буду в первых рядах, — Тсуна улыбнулась. И про себя глубоко вздохнула, когда от подобного жеста и клоун, и стоявший рядом юноша в причудливом шлеме заметно дёрнулись. — Спасибо.       — Хорошего дня!       — Ага… — протянула Отори, на негнущихся ногах возвращаясь к Ю. Зато с шариком. Даже зелёным.       Тендо упорно смотрел в противоположную сторону, но дрожащие уголки рта и лёгкий румянец явно выдавали, что он не только всё прекрасно видео, но и тихо умирает от смеха в себя. Тсуна даже как-то неловко хмыкнула: неужели настолько плохо выглядит?       — Держи щенка.       — Держу щенка, — просипел Ю упавшим голосом, скрюченными от напряжения лапами загребая несчастный шарик. — Они испугались.       — Тебе с этого смешно?       — Мне смешно с ситуации и твоего лица.       — А с лицом что?       — Кто напрягся больше: ты или они?       — Они?       — Ага, а по лицу не скажешь.       Тсуна выдохнула, потирая шею, и снова посмотрела на юношу со странной причёской… которого, внезапно, на прежнем месте не оказалось. И в толпе его тоже не было.       — А куда делся?       — Пошли, — Ю взял её за запястье и повёл… куда-то, в противоположном от площади направлении. Тсуна послушал пошла следом, оглядываясь то на парочку артистов, то на начавшую разбредаться толпу. А потом заметила попугая — опять — и больше не отводила от него взгляд. — Ты только учти, что это чужой попугай.       — Я знаю, — протянула Отори. — А ведёшь куда?       — К его хозяину.       — Зачем?       — Потому что он направился в сторону клуба, и мне интересно, что ему надо.       Потребовались неприличные три минуты, чтобы осознать, что под клубом Ю подразумевал БК-Сол, а не буквально клуб или паб какой-нибудь, потому что за несколько секунд до вспыхивания лампочки над головой Тсуна уже была готова уточнить: что пацану в клубе делать?       Вопрос… не очень-то и глупый, даже. Просто тормознутый: это Ю и пошёл проверять.       — Ладно, я тут при чём?       — Ну а кто из нас шпион?       — Ю, ему одиннадцать, — Отори вскинула бровь. Стоило отвести взгляд лишь на пару секунд — и всё, попугая уже нет. — Это ж легче лёгкого.       — Я наблюдаю изнутри, ты смотришь со стороны. И на связи.       Тсуна прищурилась, но уточнять не стала: вроде как, ниша сомнительных решений принадлежала ей. Чего Ю на эту территорию полез, она понимала не до конца, но попробовала объяснить это сугубо скукой: всё самое интересное или уже закончилось, или ещё не началось.       На этой мысли она откровенно и очень ощутимо споткнулась: скучно ребёнку. Бывает.       Причём здесь пацан из завтрашней команды?       — Вопрос с подвохом: почему в клуб?.. Точнее, как ты понял, что в клуб?       — Погулял, пока тебя не было, — Ю пожал плечами. — В БК-Сол ведёт всего одна конкретная дорога — что в городе, что за. Да и на указатель глянь.       О том, что здесь вообще есть указатели, Тсуна узнала, собственно, только сейчас.       — И зачем нам знать, что он хочет?.. Не наше ж дело.       Ю остановился, глянул на неё с недовольным прищуром и развёл руками:       — Я подожду, когда моя Тсубаса вернётся к нам, и объясню.       — Твоя?       — Зануду выключи, — пояснил он и поправил очки. — Мне скучно.       — Я знаю, что тебе скучно. Дети тут причём?       — При том, что я начинаю понимать, что ты чувствовала.       — А, да? — Тсуна вскинула бровь. — Ну хоть кто-то из нас должен это понимать.       — Даже не спросишь, о чём я?       — Догадываюсь, — хмыкнула она и сложила руки на груди. — За эти несколько дней единоличного общения с кучкой детей, будучи лет на семь-восемь старше каждого из них, ты начал понимать, что я ощущала во время… командных поединков, верно?       — В точку, — Ю изобразил «пистолеты» пальцами и криво усмехнулся. — И знаешь, чего сейчас очень не хватает?       — Распиздяйства.       — Херни… Да. Именно.       — Только проблема в том, что мы с тобой только этим и занимаемся.       — Пока Хикару об этом не знает — не проблема.       Тсуна прищурилась. Ну, собственно, да: он был прав. Абсолютно. Потому что единственный человек, который в теории мог донести Хасаме о подобном — она сама. А будет ли она это делать? Нет.       — То есть, мы будем заниматься хернёй под эгидой полезных дел?       — Мы этим и так занимаемся, — повторил Ю её же слова. — Но называть вещи своими именами намного более честно, не находишь?       — Нахожу, — кивнула Тсуна. — И перед тем, как пойти заниматься хернёй, ответь на вопрос.       — Какой?       — Ты это делаешь для чего-то или просто так?       Подозрения, опять же, были. И очень конкретные. Но, тем не менее, она прекрасно понимала, что чёрта с два Ю ей честно признается в своём замысле — её же напрямую касалось. Или сама считает, или пусть мысль останется не озвученной — и никакого компромисса.       — Я не буду отвечать, — Ю криво улыбнулся. Тсуна на это только пожала плечами: ожидаемо. — Ну так?       — Пошли страдать хернёй, куда уж деваться.       Тендо громко хлопнул и с очень довольным видом зашагал вперёд, сжимая несчастного зелёного пуделя под мышкой. Тсуна заломила руки за спиной и поплевалась следом, пытаясь хотя бы примерно прикинь, что это самое «страдание хернёй» из себя вообще представляет. В понимании Ю, по крайней мере — вряд ли же он пойдёт её методом около-гедонизма, где всё удовольствие сводится к пьяному смотрению в одну точку. Тут… должно быть поразнообразнее. Определённо.

***

      «Ты тратишь свои навыки на слежку за одиннадцатилеткой», — эта мысль прозвучала так явно и, в целом-то, очевидно-понятно, что Тсуна даже не сразу сообразила, кому именно она принадлежала: ей или Йами; последнему, на самом деле, ни разу не удивилась бы, если бы сама о таком не думала.       Тот редкий момент, видимо, когда они были согласны хоть в чём-то. Удивительно.       Ю предложил ей прекрасную затею: или карабкаться по стене — и привлечь к себе внимание, — или обойти, потому что «вон там, за углом» было место, где стена заканчивалась, и можно было спокойно зайти со стороны леса. Планировка странная, но вникать в архитектурную историю замка Тсуна не стала — да и вовсе не хотела, — так что спрыгнула с дороги и по кустам поползла вдоль стены, радуясь, что сегодня предусмотрительно надела бриджи, а не юбку в пол. Хотя хотелось — и очень сильно. Неожиданным открытием стали ещё одни ворота — иронично, что запертые. К ним не вела дорога, фасадом они упирались в лес. И кроме как солью двери мазать, чтобы привлечь оленей и другую живность, наверное, никакой больше практической пользы от них не было. Тсуна постучала, пожала плечами и прошла дальше.       И только для того, чтобы пойти на поводу у одной мимолётной мысли, которая могла бы стать простым глупым «а что, если».       Но не стала.       Простыми и глупыми стали действия Отори, потому что на этих самых воротах наблюдался очень… примечательный выступ, не обратить на который внимание она не могла. И который в итоге выдержал её вес, когда она, уткнувшись спиной в выступ вдоль стены, поползла по бордюру вокруг арки, повиснув сначала на высшей его точке, а затем-таки зацепившись и за него. Правую руку свела неприятная судорога, но полдела уже сделано — осталось только или найти опору для ног, или просто приложить максимум усилий, чтобы подтянуться. Ну да, ничего сложного, да, всего-то лишь стена метров в десять, а Тсуна зависла на середине.       Пришлось пожертвовать пальцами и карабкаться выше, цепляясь сугубо за неровности каменной стены. Таким образом, получилось хотя бы встать, поставив ноги на этот самый бордюр. Отори, прищурившись, подняла голову и фыркнула, пытаясь просчитать примерный манёвр. Один точный прыжок — и, в целом, дело сделано, потому что если зацепится, то сможет подтянуться и залезть, а если промахнётся и упадёт — ну значит и не стоило начинать в целом, мозги совсем поплыли от жары, видимо.       Пальцы ощущались какими-то неприлично инородными, так что перед решающим прыжком пришлось ещё с полминуты поочерёдно с хрустом их разминать. И не смотреть на выступившие через трещины на пластинах капли крови: потом осознает, потом начнёт обтекать от боли. Сейчас или шанс, или сломанная — в лучшем случае — спина. Может, шея, но в эту сторону Тсуна не думала: сломанная шея — наилучшая концовка, так что… Ю предложил хернёй позаниматься. Она хернёй и занимается. И всё чётко.       Прыгать решила на «три», а в итоге не стала считать вообще — просто дёрнулась вверх. И уцепилась-таки. Одной рукой — правой. И поймала себя на мысли, что упасть и всё же разбиться не такая уж и плохая затея — такой идиоткой быть куда сложнее. Дошло до неё только когда она, собственно, уже висела.       Стена в десять метров. Возможно, чуть поменьше, но сильно дело это не меняет. А ещё надо как-то слезть.       Тсуна прикусила внутреннюю часть щеки, вытягивая левую руку и напрягая локоть правой.       Это была самая тупая её затея за очень долгое время, и рассказывать об этом Ю она не особо-то и горела желанием. Про пальцы что-нибудь придумает, а про остальное… Да выкрутится как-нибудь, не страшно. Не то чтобы захотелось внести в обязательный план пункт про «записаться в зал по возвращению», но от старой сноровки осталось только желание не сдохнуть настолько долбоёбским образом, тем более — под палящим солнцем.       Каких-то нечеловеческих усилий стоило забраться-таки на эти чёртовы ворота, чтобы выяснилось, что из-за чёртового солнца даже дух перевести не получится: эта точка обзора находилась идеально под открытым небом, и тут не то чтобы лежать нельзя было без ожогов — даже стоять было очень неприятно, потому что ступни начало саднить.       Головной убор. Сандалии с более толстой подошвой.       Список обязательного пополнялся.       Тсуна выдохнула, вытирая пот с шеи, и скептично глянула вниз: кусты. Выглядящие, к тому же, вполне себе мягкими.       Солдатиком прыгать в зелень она не собиралась, но и повторять аттракцион оплавленных мозгов не стала: просто аккуратно спрыгнула на арочный бордюр, держась за край, сползла в углубление между аркой и выступом и затем уже попыталась дёрнуться в сторону растительности, в последний момент осознав очередную свою ошибку: кусты — это листья и ебучие ветки. Много веток.       Очень много.       Она выдохнула, оценивающе глядя на сетку розовых полосок на ногах. Потом заценила руки: маникюр классный, но болезненный, и заживать, наверное, будет чёрт знает сколько. Это наказание за тупость — заслужено.       По крайней мере, перелезла. И даже без лишних свидетелей.       Тсуна прищурилась и глянула на главное здание — на десяток окон, в которых ни хрена видно не было. Даже если бы там кто-то и стоял, наблюдая за этой клоунадой, она-то их не видела, что немного раздражало, но, с другой стороны, у какого взрослого не возникает желания пострадать какой-то необъяснимой — травмоопасной — хернёй просто потому что?       Она выдохнула и потрогала собственную макушку: горячая. Точно мозги оплавились — раз уж начала подобным образом размышлять.       Руки едва слушались, но вроде в рамках терпимого, так что сильной проблемы Отори пока не видела. И локоть даже почти не болел — ну славно же!       Славно, да.       Где пацан с попугаем.       Тсуна потянулась, встряхнулась и выдохнула. Тут даже принцип «если бы она хотела…» не работал, потому что чтобы так рассуждать надо банально понимать, чего пацан — Куза? — хотел. Но… Но.       Ответ нашёлся сам благодаря попугаю.       Пацан как-то очень уж удачно слился со стеной, сидя на козырьке над входом в зал. По какой-то невнятной причине там располагались длинные окна, через которые, если так подумать, вполне чётко проглядывалось всё происходящее внутри.       Понимание, что опять, блять, придётся куда-то лезть — тем более, на что-то металлическое — ударило с такой силой, что у Тсуны подкосились ноги. По крайней мере, размялась, да — и это было единственным положительным моментом.       Осталось только решить, как залезть незамеченной что для пацана, что для находящихся внутри. Так высоко подпрыгнуть у неё уже не выйдет: лет -цать назад это получилось только из-за регулярных если уж не тренировок, то разминок точно, а сейчас… А сейчас даже близко не то состояние. Вариантом было пойти в обход — залезть с другой стороны и спрыгнуть сверху, но у Тсуны сильнее согнулись колени от мысли о горячем металле.       Пришлось оперативно вспоминать всё то, что она когда-то давно — даже не в прошлой жизни, а в позапрошлой — читала о птицах. И закрадывались сильные такие сомнения, что прочитанное о крупных хищниках применимо к попугаю. Даже подманивать, так-то, нечем.       Тсуна потёрла переносицу, делая глубокий вздох.       Этот вариант отпадал.       Оставалось… или звать, или лезть.       Не хотелось ни того, ни другого.       Пацан так увлёкся разглядыванием происходящего в зале, что её приближения, видимо, не заметил. Отори так и замерла под чёртовым козырьком, пытаясь сообразить, как поступить — и подступиться — лучше всего; вытянула руку вверх, прикидывая, сколько не достаёт до края. Оказалось, что не очень-то и много, и в целом…       В целом, она устала от подтягиваний на сегодня.       Пришлось подойти к стене, чтобы от чего-то отталкиваться ногами, но высоты прыжка более чем хватило, чтобы не просто зацепиться, а достаточно крепко схватиться. А корпус вытянула чисто на рывке. И улыбнулась под удивлённо-испуганный взгляд юноши.       — Ты чем тут занят? — Тсуна криво улыбнулась, залезая-таки на чёртов козырёк. После ворот он показался совсем ничтожным.       — Ничем! — выпалил он, и попугай скрипуче подхватил. — Ничем! Мы уже уходим!       Тсуна смотрела на скандирующего это же попугая.       — Ничем — и здесь?       — Мы просто смотрели… — юноша почесал нос. — Уже уходим, правда-правда!       На что тут смотреть — самая обычная тренировка. Отори вскинула бровь, наблюдая за беседой Рантаро, Вальта и Ю, который, как оказалось, что-то выписывает в блокнот. И даже игнорируя это, вопрос оставался: на что тут смотреть?       — Ты из другой команды, а ошиваешься на территории клуба, — протянула Тсуна. Пацан нервно поёжился. — Зачем?       — Блестяшка! — завопил попугай и так резко сорвался с места, что ни пацан, ни Отори среагировать не успели.       Белым пятном метнулся сначала в зал, потом из зала — и оставалось только глазами хлопать; по виду находившихся внутри, кажется, они тоже не поняли, что произошло. Тсуна прищурился: что за блестяшку он увидел и почему очки Ю всё ещё на месте.       Если не их, то что.       — Карл! — пацан хотел было сорваться с места, но в последний момент замер на крае козырька. Как выяснилось, потому что Вальт кинулся за попугаем с на удивление тихим для себя криком. — Вот блин…       — Попадос, — Тсуна присвистнула. Пацан сипло выдохнул. — Догоняй, что ещё.       — Это вышло ненамеренно, — процедил он и спрыгнул. Так легко, словно высота была не два с лишним метра.       Пришлось последовать за ним, и от приземления «солдатиком» по телу пробежала болезненная судорога. И Тсуна даже встряхнуться не успела, как её схватили за локоть и куда-то стремительно потащили. В сторону основного корпуса, за дверями которого, собственно, скрылись сначала попугай с Вальтом, а потом и пацан.       — Он утащил Валькирию, — шепнул Ю.       — Попугай?       — Ну не Куза же… Что у тебя с руками?       Тсуна косо глянула на пальцы и хмыкнула: они настолько онемели от внеплановой нагрузки, что она вообще не заметила, как ногти начали кровить более чем ощутимо и заметно. Красный маникюр ей никогда не нравился, но походу с ним придется ходить ближайшие недели две точно. А потом просто с мраморным — трещины вряд ли скоро заживут.       — Я… — она нервно хмыкнула. И ведь прекрасно понимала, насколько тупой была затея. А признаваться в этом вслух… Ха. — Ну как тебе сказать…       — Прямо? — Ю вскинул бровь. Потом глянул куда-то за Отори. — Только не говори, что ты через стену перелезала.       — Какой ты умный молодой человек, — Тсуна моргнула и улыбнулась.       — Там… — он нервно усмехнулся. — Там… Там был неогороженный участок… Со стороны леса…       — Я знаю, — кивнула Тсуна. — Но это было неинтересно.       Ю снова посмотрел на её руки. Тяжело вздохнул и выдавил что-то, что по идее должно было быть улыбкой, но получилась очень кривая пародия. Тсуна медленно кивнула: да. Именно так.       — Тебе не больно?       — Пока нет. — Пока.       Она пожала плечами: ну да, пока. Потом осознает, насколько болезненным была эта самая тупость — когда пальцы отвалиться к чертям начнут. Вместе с ногтями: без одного уже осталась по собственной глупости, чего ж остальные-то оставлять, ну правда.       — Разминка.       — Перед чем?       — Ты там шёл за чем-то, — напомнила Тсуна, поспешив сменить тему: отвечать-то нечего. — За кем-то, вернее.       — Что Куза-то хотел?       — Он… просто наблюдал, — она хмыкнула, вспомнив, какими квадратными глазами он на неё посмотрел. Пойман за локоть, ничего не скажешь. — Может быть, с какой-то конкретной целью, но мне ничего не сказал.       — А ты его допрашивала, что ли?       — Вот потому что не допрашивала, но он ребёнок, и это…       — Неэтично.       — Незаконно.       — И это тоже.       Раздался очень громкий свист. Тсуна как на рефлексе подняла голову, выискивая в небе парящую тень, и осознала с небольшой заминкой. Однако Куза выдал себя сам и пробежал рядом с ними так быстро, как, видимо, только мог; попугай летел за ним, всё ещё сжимая в клюве Валькирию.       — Я за ним, — отсалютировала Отори и быстрым шагом направилась за ним. Бежать не позволяло состояние ног: ей начало казаться, что ещё немного усилий — и просто начнёт крошиться, особенно в суставах. — На связи.       — Ага, удачи, — Ю сдавленно посмеялся. Тсуна ещё из-за плеча увидела, как его чуть не сшиб с ног Вальт, и предусмотрительно шагнула в сторону, когда пацан приблизился к ней. Количеству его энергии можно было только позавидовать. — Я к вам подтянусь, как закончу.       — Расспросишь?       — Рантаро, — кивнул он и повторил салютный жест.       Тсуна краем глаза отследила угол, по которому побежали юноши, и снисходительно хмыкнула: всё-таки, через этот неогороженный кусок леса она пройдёт. Хотя бы раз. Потому что на срез пути через ворота уже просто моральной выдержки не хватит, чего уж о физической говорить. Вальт кричал так, что слышно было даже отсюда. И шаг пришлось ускорить, потому как крик как раз-таки удалялся, а ей всё же хотелось немного застать происходящее.

***

      — То есть, просто представиться?       — Да… Да-а-а-а?!       Подойти со спины оказалось не так уж и сложно: Вальт слишком увлёкся попыткой жонглировать, а юноша с попугаем просто не смотрел в сторону клуба. Тсуне же проще, и кусок диалога она частично услышала: оба пацана оказались достаточно громкоголосыми.       — Да не бойся ты так, — она улыбнулась, потянувшись потрепать даже не… Кузу?.. а попугая, который очень охотно подставился под руку. — Просто на крышку в следующий раз залезать не надо.       — Пятнадцатый раз на удачу, — хмыкнул Вальт, уронив все мячи. Все три. И удивлённо вскинулся. — Отори-сенпай!       — Не сенпай, — как по рефлексу отрезала Тсуна. — Просто Тсуна. Можешь Тсубаса, если официально хочется. Но не сенпай.       — Вы знакомы? — Куза замотал головой, а Карл очень послушно перебрался Тсуне на руку.       — Да! — Вальт так радостно это сказал, что даже как-то неловко стало. — Она из Лиги! И была нашей наставницей в Японии!       Тсуна поджала губы: во-первых, про «наставницу» он явно загнул и слишком приукрасил, а во-вторых, в «лигу» списали всех так или иначе светившихся в эру металла блейдеров, так что это не особо о чём говорило. Только если не помнить запись того репортажа, когда она сломала руку, но в остальном же — лига и лига, ничего примечательного.       — Ну… — она попыталась возразить, но споткнулась на слове: а что говорить-то? Нет, ты не прав? Нет, всё не так? Или что? — Не совсем, но близко.       — Мне кажется, я о вас слышал… — протянул Куза.       — Лучше бы не слышал, — отмахнулась Тсуна и вздохнула. — Вы здесь… просто играетесь?       — Показываю Вальту трюки, — он пожал плечами и резко вдохнул. — Точно! Ещё можно вот так…       И, отойдя на несколько шагов, подпрыгнул, провернув очень удачный бэкфлип. Отори присвистнула, и Карл тут же повторил за ней. Держать его на руках оказалось… странно. Ощущалось ровно так, как и должно — маленькие цепкие лапки даже щекотали, — но всё равно как-то сильно иначе. Может, потому что Карл был сильно меньше и, соответственно, легче, чем…       Тсуна сипло вдохнула: тоска накатила одновременно ожидаемо и неожиданно. Она просто не думала, что от простого держания птицы на руках будет такой сильный эффект.       Соскучилась.       Но что поделать.       — Круто! — восторженно вскрикнул Вальт с горящими от энтузиазма глазами. — Научи!       — Разогрейся для начала, — вполголоса заметила Тсуна.       — А вы так можете? — поинтересовался Куза. Судя по лицу, абсолютно без какой-либо задней мысли.       — Не-а, сейчас уже вряд ли, — она криво посмеялась.       — Сейчас?       — Я потянула плечо, запуская волчок. Такие трюки без предварительной подготовки уже не провернуть.       Куза очень пристально смотрел на её пальцы. Тсуна, поджав губы, сжала кулак.       — Разогреться! — крикнул Вальт. — Хорошо! Что надо делать?!       — Тебе помочь? — Куза усмехнулся.       — Да!       Тсуна опустилась на колени и облегченно выдохнула, надеясь, что хотя бы в ближайшие полчаса не придётся никуда вставать. Пока не придёт Ю. Потом разберутся, что делать дальше, но на сегодня норма по страданию хернёй явно выполнена. Даже перевыполнена, если вспомнить про ногти.       От дуэта Вальта и Кузы как-то непонятно двоилось в глазах, но попытки Вальта встать на мостик даже умиляли в каком-то смысле. Хотелось подойти и подержать спину, чтобы увереннее держался, но попытка хоть слегка привстать ничем не закончилась, пришлось переползать на коленях и придерживать его одной рукой, потому что на второй до сих пор сидел Карл.       — У вас…       — Тебя.       Куза прищурился.       — У тебя… были птицы?       — Была, — кивнула Тсуна, пальцами упираясь в точку между лопаток. Для первой попытки Вальт вполне неплохо держался, хотя звуки издавал очень странные. — Хорошо держишься.       — Была?..       — Она… — Отори зажмурилась. — Я не знаю, что с ней в итоге стало. Или умерла, или улетела безвозвратно. Так что просто «была».       — Простите… А какая порода?       — Орлан.       У Кузы так лицо переменилось, что Тсуну даже пробило на смешок. Ну, наверное, не удивительно, что у жуткого вида тётки в итоге когда-то была хищная птица. По крайней мере, такой образ со стороны выглядел достаточно комично. Вальт издал звук, словно сдулся, и так и свалился с заломаными конечностями.       — Может, всё-таки жонглирование? — снисходительно уточнил Куза.       — Нет! — способность Вальта подскакивать из состояния, как могло показаться, полного изнеможения, определённо поражала. — Продолжаем!       — Неплохо справляешься, — выдохнула Тсуна, потрепав Карла по хохолку. Тот втянул шею, снова вытянул — и повторил это несколько раз, качаясь корпусом. Попугаи всегда казались какими-то до неприличия странными птицами, и держа одного такого в руках, Тсуна в этом более чем убедилась.

***

      — Ты глянь, кто там.       Тсуна посмотрела в указанном направлении и втянула голову в плечи: вот кого-кого, а эту морду лица она здесь увидеть не ожидала. И в целом, по большому счёту, и не хотела: открывающая речь Европейской Лиги прозвучала так хорошо и воодушевляюще, что внушила даже какое-то непонятное чувство приятной ностальгии. И очень не хотелось этот настрой сбивать, но увы — наличие здесь Гилтена послужило такой смачной ложкой дёгтя, что по спине пробежала неприятная дрожь.       Это даже не раздражение, это просто заёбанность, потому что вчерашний день прошёл и, в целом, закончился так хорошо и легко, что вся усталость испарилась за один ужин и пять часов сна. Потому что Тсуна полночи составляла заметки по итогу расспросов Ю, итог которых, всё-таки, оказался ну таким себе. Сильно «ну таким»: Вальт с Шу связь не держали уже сравнительно долгое время, Рантаро также ни сном ни духом о происходящем. Оба в курсе, что Куренай в Америке, но как он там и чем занят — увы, в сеть заходит редко, сообщения даже не открывает. Возможно, отвечает родителям и не более. Но всё-таки кусок из этого Тсуна так и так уже выяснила и не особо удивилась, так что за неимением нового просто выдохнула и легка.       И вот, походу, это самое «новое» решило заявиться сюда. По какой-то, блять, причине.       Блондинистой такой, одиннадцатилетней и по имени «Фри Де Ла Хойа». Потому что вариантов больше не было — Быков ещё даже не заявляли. Понятно, конечно, что они также примут участие, но до этого момента ещё надо было дожить.       — Вот блять, — выдохнула Тсуна, потирая переносицу. Ю красноречиво промолчал. — Я тебе не нужна?       — А?..       — Ну, в плане, здесь.       — Нет? — он вскинул бровь.       — Тогда я пойду поздороваюсь, а ты… ну, собственно, ты понял.       Ю показал ей большой палец.       Тсуна для себя отметила, что работать в паре очень даже неплохо: по крайней мере, Ю и с детьми лучше ладит, и пользы от него в этом аспекте куда больше, чем от неё — опять же, потому что он хорошо сходился с мелкими и в целом в их компании смотрелся как влитой. Так что этот аспект наблюдений за происходящим можно было целиком переложить на него и уйти в тень с чистой совестью.       И грязными мыслями, потому что вспышка усталости медленно, но верно перетекала в раздражение.       Представление команд Тсуна послушала уже в коридоре. Судорожно оглянулась, пытаясь понять, как выйти из зоны амфитеатра и попасть на балкон, и прикинула, что, в целом-то, стадионы всегда строились по одному и тому же принципу, и лестница — особенно для гостей — так или иначе должна быть на стыке. Тот факт, что она не попалась на глаза при входе в зал — проблема невнимательности.       Стадион круглый. Тут в какую сторону ни пойди — в лестницу уткнёшься.       А от отполированных мраморных стен становилось слишком неуютно. Зато на их фоне неприятный план эвакуации из здания в случае пожара наоборот стал более чем заметным. Тсуна приложила пальцы к прохладной стене, пока пыталась разобрать набор линий: лестницы всё-таки две, только от одинаковости происходящего начинало казаться, что они находятся где-то бесконечно далеко.       Вместе с пальцами приложилась к стене ещё и лбом. С полминуты постояла вот так. Фыркнула и продолжила идти, растирая шею. Остановилась снова только для того, чтобы послушать происходящее на арене: и БК-Сол объявили. Пришлось ускорить шаг, чтобы случайно не разминуться с этим, если он вдруг заскочил всего-то лишь на пару минут.       Лестница материализовалась на очередном сгибе, и Тсуна почти не думая полетела по ступеням. Не думая, потому что не цеплялась за поручни — ногти начинали кровить от каждого неосторожного движения. А после пробежки зависла: раскинулся абсолютно идентичный коридор. Пришлось напрягать пространственное воображение, прикидывая, с какой примерно точки Ю Гилтена увидел и сколько относительно пространства извне Тсуна прошла, ища лестницы. Складывалось примерно так, что нужная дверь была или прям-таки та, в которую она в итоге уткнулась, или соседняя — но где-то близко.       Зайдя в первую в условном списке дверь, Отори выяснила, что балкон не был разделён на отдельные помещения целиком; условным разделителем небольших, почти уединённых островков были массивного вида колонны. Это облегчило задачу. Очень.       Бой уже начался, и, наверное, не стоило удивляться, что первым от команды БК-Сол пошёл Фри.       — Как жаль, что он не на той стороне, — Тсуна, очевидно, услышала только конец фразы, но этого было более чем достаточно.       — Нашёлся, — фыркнула она, заглядывая за очередную колонну. И правда Гилтен. Вместе со скромного вида юношей, похожим на секретаря-ассистента. — Нескромный вопрос, но ты что тут делаешь?       Александр обернулся, удивлённо вскинув брови.       — Тот же… вопрос… получается, и к тебе? — он кашлянув в кулак, а парниша с папкой опасливо вжался в стену. — Каким ветром занесло?       — Рабочим.       — Какая ирония! Меня тоже.       Тсуна скептически прищурилась.       — «Быков» даже вскользь не упоминали. Работа?       — Мне надо было решить пару рабочих моментов и поговорить с некоторыми людьми тет-а-тет, — он улыбнулся. Тсуна снова фыркнула. — Ну и контингент изучаю, не без этого.       — Разве контингент?       — А что?       — Разве не одного конкретного юношу?       — Тоже заинтересована в Фри?       Она скривила губы.       — Скорее, заинтересована твоей в нём заинтересованностью.       — Это так очевидно?       — Более чем.       Александр простодушно пожал плечами и снова развернулся к арене. Тсуна на ватных ногах подошла к нему и тоже глянула на происходящее.       Вальт и Куза.       Интересно.       — Он просто очень способный юноша.       — Ты это и про Шу говорил, нет?       — Возможно. Но что поделать, если это правда.       — Не лезть к другим?       Он странно на неё посмотрел и также странно посмеялся: то ли делано, то ли около-нервно.       — Не без этого. Несмотря на то, что он первый номер, ему всё-таки есть куда расти. Он как… знаешь… не огранённый бриллиант. И эту самую огранку он в нынешних условиях получить не сможет.       Тсуна закатила глаза.       — И ты ему в этом можешь помочь?       — Именно, — Александр улыбнулся. — Ему практиковаться надо, а не тянуть на себе весь клуб. Подобная практика — не практика, извини за тавтологию.       Она прикусила внутреннюю часть щеки: скрепя сердце, с этим отчасти можно было согласиться. Однако признавать его правоту ей не хотелось вот вообще, потому что то же самое вполне можно было бы реализовать и внутри БК-Сол — при должном усердии.       Но, видимо, кто быстрее спохватился.       — И какие методы собрался использовать?       Запуск Кузы оказался… странным. Не то чтобы неожиданным — он вчера бэкфлипы и не только выделывал, удивляться тут, в целом, нечему, — но в достаточной мере нестандартным, чтобы всё-таки дёрнуть бровью. Особенно — из-за вопроса «а зачем?»       — Классические.       — Это какие? — Тсуна криво усмехнулась.       — Это нужно уточнять?       Учитывая, чьим он был протеже — да. Это надо было уточнять в самую первую очередь.       — Желательно.       — Регулярные сбалансированные тренировки…       — И?..       — И всё.       — Секретами делиться не хочешь?       — Да, — Александр также улыбнулся. Не криво — вполне даже мило и доброжелательно. — Если захочешь посмотреть воочию — можешь заскочить на днях.       — Ну нет, — Отори нервно посмеялась. — Хватит с меня перелётов.       — Давление?       — И это тоже.       Он с очень задумчивым видом потёр подбородок.       — Позволишь нескромный вопрос?       — Смотря какой.       — Если бы тебе… ну, допустим, десять лет назад предложили бы альтернативный вариант, который бы помог раскрыться полному твоему потенциалу, ты бы согласилась?       — Нет, — сразу же отрезала Тсуна. Потому что не особо-то и хотела думать над вопросом, понимая, к какому в итоге придёт выводу.       — Так сразу? Даже не подумаешь?       — Я понимаю, к чему ты клонишь, — процедила она. — Поэтому — нет. Таким способом — нет.       — К какому способу я клоню? — Александр сделал такие невинно-удивлённые глаза, что на секунду даже возникло подозрение, что произошло банальное недопонимание. Однако Тсуна от этой мысли отмахнулась так же быстро, как та и возникла. — Неужели подумала про… капсулы?       — Не только. Тренировки разными могут быть, а капсула сравнима с допингом, нет?       — Стимулятором… И да, правильный ход мысли. Только для начала надо подготовить определённую базу. И для этого нужны тренировки.       Тсуна вскинула бровь.       — Я понять не могу, ты сейчас согласился или опроверг?       — Да.       Она вскинула бровь. Александр улыбнулся ещё шире.       — Это ж рифмуется.       — Извини?       — Да неважно. Так о чём мы?       — О нераскрытом потенциале.       — Ага.       — Мне интересно, что ты думаешь об этих молодых людях: кто, на твой взгляд, способнее?       Захотелось уточнять, в чём именно способнее — в физическом плане Куза всё-таки был куда более развитым, — но она вовремя прикусила язык: понятно, о чём речь, и отшучиваться было бесполезно.       — Они оба.       — А если конкретнее?       Тсуна большую часть их матча смотрела куда угодно, кроме самой арены, и когда результат первого поединка объявили, глянула на табло за подсказкой. Если судить одномоментно, то, скорее всего, Куза — на правах победителя. Но язык не поднимался так быстро сметать Вальта.       Поэтому она только пожала плечами.       — А ты? — и мрачно посмеялась. — Давай, включи свою линзу и скажи, кто из них неогранённый талант?       — Ты просто за матчем не следила?       — Возможно, — Тсуна развела руками. — Но Вальт. Думаю, что Вальт.       — Обоснуй?       — Да кто ж знает, — она пожала плечами. — Просто кажется таковым.       — Из-за статуса «тёмной лошадки»?.. Не подумай, я разделяю твоё мнение, но хочу услышать аргументацию с твоей стороны.       — Поболтайся с ним рядом — и поймёшь, о чём я.       — Так просто?       — А зачем усложнять.       — Ты подумала?       — Над чем?       — Над моим вопросом.       — Каким из?       — Про себя десять лет назад.       — Мне казалось, я на него ответила.       — Ты отмахнулась, — Гилтен прищурился. — А мне нужен осмысленный ответ.       — С чего вдруг тебя это вообще так интересует? — Тсуна устало потёрла бровь.       — Просто мне кажется, что с твоим тогдашним нравом ты должна быть первым апологетом подобной методики.       Тсуна медленно подняла брови, опуская голову.       — Моим. Тогдашним нравом?       — Ну да?       — А ты у нас?.. Тогда знал меня лично?.. Или что? — челюсть начало сводить от очень мощного прилива впечатать Гилтена лицом в несчастную колонну. — Откуда такие выводы?       — Просто… Не только у WBBA есть глаза и уши везде.       Она прикусила внутреннюю часть щеки.       — Много в моём личном деле накопали?       — Достаточно, чтобы составить более чем понятную картину, — он пожал плечами. — Меня попросили переждать тебе, чтобы ты телефон держала в рабочем состоянии. Он у тебя… разряжен?       — Ага.       — Заряди.       — Ага.       — И не злись на меня. Я просто передаю то, что меня попросили тебе сказать, если мы вдруг увидимся. Мы увиделись? Да. Я тебе передал? Да. Всё.       — Это всё, что ты хотел сказать?       — Я всё ещё хочу услышать ответ. Осмысленно.       — Тогда — может быть, — выдавила Тсуна, выдыхая. — Сейчас — нет.       — Уверена?       — Слушай, ты сейчас договоришься, — она мрачно усмехнулась. — Нет. Сейчас — нет. Уверена.       — Точно… — спросил и осёкся, закрывшись руками. — Прошу простить, но стало интересно. Удар до сих пор поставлен?       — Даже если нет, есть ли разница, бьют ли тебя поставленным ударом или нет?       — Есть… Проверять не особо хочу.       — Правильно.       — С такими руками не больно сжимать кулаки?       — Нет, не больно, — Тсуна сделала глубокий вздох. Вообще-то, нет: как раз-таки кулаки сжимать было очень даже больно. Но какая разница. — Мы с тобой так заговорились, что пропустили матч.       — Куза против Фри… Тут даже смотреть не на что, — Александр сложил руки на груди. — Вот, о чём я говорю: ему в одиночку вытянуть всё ничего не стоит. Но дали это ему, тем более, когда речь о репутации не только команды, но и целого клуба?       — Поэтому ты предложил ему альтернативу в виду «Быков»… — устало протянула Тсуна. — Зацикленный.       — Когда дело касается таких талантов, можно и побыть зацикленным, — он усмехнулся. — Такое не каждый день случается.       — Но каждый раз.       — Не обязательно. Просто случай особый. Я в восторге.       — По тебе прям видно.       — Профессиональная деформа… Это был подкол, да?       — В точку, — цыкнула Тсуна.       — Мне нравится твоя манера речи. Сразу и не поймёшь, шутишь ли ты или говоришь серьёзно. Хороший навык. Надо выработать.       — Просто устань — и будешь звучать очень монотонно. Метод рабочий.       — Устать от чего?       — Вообще.       — Уставать надо от чего-то, — Александр сказал это с такой интонацией, словно объяснял элементарные вещи. Тсуна раздражённо нахмурилась. — У тебя просто очень много вещей, которые заставляют тебя так чувствовать. Вот и кажется, что вообще.       — Ты не мой врач, давай начнём с этого, — она мрачно хмыкнула. — И я не особо горю желанием здесь с тобой об этом говорить.       — Если ты сказала «значит», значит, подразумевается, что в менее официальной обстановке поговорить по-человечески получится?       — Только если в пабе, — Тсуна снисходительно развела руками. — Пригласишь — посидим.       — В пабе? Учитывая твоё прошлое?       — Ты не мой врач, — напомнила она, раздражённо дёрнув бровью: ещё одно напоминание о прошлом от него — и действительно окажется с колонной одним целым. — А за кружечкой кофе «душевно» разговаривать у меня не особо получается.       — Значит, приглашаю. Завтра, в семь вечера. Адрес напишу. Идёт?       Тсуна прикусила внутреннюю часть щеки и медленно кивнула.       — Идёт.       — Отлично.       Парниша, всего это время изображавший интерьер, что-то быстро напечатал в телефоне и кивнул Александру.       На финальный бой снова выше Куза и, почему-то, Вальт. Тсуна потёрла шею: холодный пот, конечно, не выступил, но ощущение были схожие. Не от исхода матча, вообще нет — от медленно приходящего осознания складывающейся ситуации.       Фри.       Александр.       Шу.       Она глянула вниз: если спрыгнет с балкона, при удачном стечении обстоятельств-таки сломает шею.       Ей прямо сейчас надо было поговорить с Ю. Вот просто жизненно необходимо.       — Тогда… До связи, получается?       — Уже уходишь?       — У меня тоже дела, — Тсуна сильнее сжала зубы. — Которые надо делать.       — Ну удачи.       — Ага, спасибо.       У неё чуть не вырвалось «тебе тоже», потому что… нет. Просто нет. Удачи в чём? Детей охмурять? Он в этом и без лишних пожеланий более чем справлялся. И лишний раз воротить это змеиное гнездо не особо-то и хотелось.       Тсуна на ватных ногах, пытаясь дышать ровно, дошла до двери в коридор, вышла из зала — и рванула вниз, игнорируя отвратительно-болезненную тяжесть с икрах. Не до этого сейчас, вот вообще не до этого.

***

      Получилось именно так, как она — как выяснилось — накаркала в наихудшем исходе. И, кажется, после разговора с Александром это было более чем ожидаемо, но всё равно ж знать, что так будет, и реально столкнуться с фактом — очень разные по восприятию вещи, и выпить хотелось уже сейчас, не дожидаясь завтра. И Киойе хотелось позвонить тоже сейчас, а не ждать ещё два-три часа, чтобы не будить его звонком в четыре утра по японскому времени. Но что с тем пришлось просто смириться, что с этим, и даже на абсолютную незаинтересованность в Фри как в человеке, всё равно было это противное и гадкое ощущение собственной неудачи. Шу ей было мало? Ну, видимо, да.       Ю занял душ и выходить оттуда пока не особо планировал, и Тсуна обтекала на балконе, наблюдая за закатом. Красиво, конечно, ни разу не отвлекало от всего произошедшего, и они даже с Ю-то толком не поговорили — просто не успели. А потом молчали — каждый в своих мыслях — всю дорогу до номера. Завтра, наверное, будет очень неприятный разговор с Кристиной. И даже не потому что Отори в чём-то напрямую виновата — вот, кстати, нет? Догадывалась же, что так будет. Даже предупреждала. И себя обвинять в уходе смысла не было — опять же, Фри не безвольное зверьё, которое можно утащить насильно.       Но даже так — противно было всё равно. И от этого отмахнуться никак не получалось.       Телефон пришлось-таки включить. Новых сообщений было немного, но смотреть их пока не было ни сил, ни уж тем более желания. Сейчас, постоит под душем, голову в порядок приведёт — и вот тогда можно будет вспоминать навык официальной коммуникации.       А потом телефон завибрировал, и Тсуна, наверное, это пропустила бы — проигнорировала, — но номер высвечивался не японский, что… заинтересовала в каком-то смысле. По крайней мере, это точно был не один из выписанных номеров — подобного кода она не помнила.       — Слушаю.       — Не спишь? — голос показался смутно знакомым, но слёту Отори вспомнить не смогла.       — Кто это?..       — Зео.       Она от неожиданности подскочила из-за стола и чуть не опрокинула стул — второй рукой успела поймать и снова села.       — Так?.. — нервный смешок сдержать не получилось. Визитку-то конечно оставила, но не думала, что он позвонит… вообще. А если и звонит, то, учитывая их разговор, по какому поводу вообще? И ничего хорошего в голову не приходило.       — Ты записку оставила. Вот и звоню по поводу.       Что она там в этой записке написала, Тсуна уже и забыла. Видимо, всё-таки что-то конкретное, раз позвонил.       — Какому?       Даже ежедневник для записи открыла. Чтобы фиксировать всё сказанное сейчас.       — Помнишь разговор про Зиггурета?       — Такое не забудешь.       — Масемуне приехал.       — И что?       — И привёз пару новых сведений, которые, наверное, тебе будет интересно услышать? Ты же Дожи знала лично, да?       — Ну? Мне уже страшно.       — Ой, а нам-то как было, — усмехнулся он и выдохнул. — Ты сейчас стоишь?       — А что?       — Просто если да, то лучше сядь, я не знаю.       — Хватит драму наводить! — прикрикнула Тсуна. Зео на том конце провода посмеялся. — Я серьёзно не в том состоянии, чтобы вокруг да около ходить.       — Ну… Поздравляю?       — С чем?       — Ты лично знала отца Масемуне.       — А Зиггурет тут причём?       — Он сейчас женат на его бывшей.       — То есть?..       — То есть, Зиггурет отчим Масемуне.       — Подожди. Я сейчас.       Тсуна на этот раз спокойно встала из-за стола, зашла в номер, открыла мини-холодильник, достала из дверцы небольшую стеклянную бутылочку с коричнево-оранжевым содержимым, зубами вскрыла и сделала два крупных глотка. На удовлетворения потребности подобного объёма не хватило, пришлось вскрыть вторую — уже не то же самое но факту, но по цвету и вкусу, в целом, одна херь.       Вертеть головой сразу стало очень легко, и чтобы не завалиться, пришлось опереться о кровать и сделать несколько глубоких вдохов. Пить так много и за раз явно не стоило, но что сделано, то сделано, и Тсуна надеялась, что хотя бы почерк позже сможет разобрать.       На балкон вернулась, цепляясь за устойчивые предметы мебели и кидая корпус вперёд. Ручку взяла очень неуверенно и нетвёрдо.       — Тсубаса?       — А теперь, — она шумно выдохнула. — Ещё раз. Всё то же самое. Но медленно.