Loving The Stars.

Дверь твоей комнаты отъезжает в сторону. Ты слишком занята чтением, чтобы обратить на это внимание. Поэтому, когда прохладные пальцы скользят по твоей шее, вздрагиваешь так сильно, что книга вырывается из рук, планируя на пол. Несколько листов сминаются при падении. Вместо того, чтобы посмотреть на нападающего, если его можно так назвать, ты бросаешься за предметом. И сталкиваешься лбом с Ясмин. Она, очевидно, тоже пришла к выводу, что стоит поднять книгу. Собственно, и сами пальцы принадлежали ей. Единственная причина, по которой ты не отреагировала на них должным испугом, вы обе находились в ТАРДИС. Живая машина предупредила бы тебя об угрозе, если бы она такой была. Однако темноволосая девушка абсолютно не входила в этот список опасности. С другой стороны лоб теперь отзывался неприятной ноющей болью. Ты потираешь его, благодарно киваешь на протянутую книгу и отправляешь её на низкий столик у кровати. Вряд ли Яс пришла просто так, тем более после вашего неожиданного момента на складе Сары. Несмотря на то, что на подруге сейчас пижама с ушками на капюшоне, её лицо выражает беспокойство. – Можем поговорить? – несмело спрашивает, мнётся, не зная, где можно занять пространство. Ты хлопаешь рукой по одеялу, и после некоторых раздумий пакистанка забирается на постель, устраиваясь рядом с тобой. Невозможно не смотреть на неё. Прошло совсем немного времени, после того, как вы расстались и встретились снова. Но это лишь обманчивые суждения, если конкретнее: коротким расставание являлось лишь для тебя. Для неё это были долгие годы. В начале её поведение не замечалось таким, ты подбираешь правильное слово, но не находишь его, поэтому используешь первое с похожим значением, другим. Она изменилась, не нужно было вглядываться, чтобы увидеть отличия. Больше уверена в себе, движения приобрели чёткость и выверенность, взгляд стал настороженным. И слова она теперь выбирала лучше. Впрочем, не всегда получалось верно. Воспоминание о подвале склада впивается в мысли цепкими эфемерными зубами. Только тогда ты увидела в этой незнакомой отчасти девушке свою Ясмин. Всё ещё напуганную, всё ещё не знающую, что сказать и как повести себя в напряжённой ситуации. Несмотря на тот образ, который она смогла возвести вокруг, он оставался красивой маской, за которой можно было спрятаться. Доктор не раз показывала вам, как все, даже самые удачные, маски могли быть сдёрнуты нужными словами. В тот раз слова принадлежали Дэну. У тебя не было выбора не слышать их. Они говорили, пока ты замерла, вслушиваясь в каждый звук, доносящийся от них. Потом, конечно, далеки нарушили холодящую тишину. Но то мгновение, когда Кан обернулась на тебя, застыло в памяти напуганными глазами и тихим шёпотом. Ясмин молчит, то ли не знает, как начать, то ли собирается с духом. Ты не препятствуешь, но когда она всё так же не способна выдавить из себя ни слова, всё-таки принимаешь ведущую роль. Кому-то всё равно придётся, не так ли? Вряд ли она пришла, чтобы просто тихо посидеть на твоей кровати. И, честно сказать, ты не знаешь, что именно она желает услышать, если вообще хочет этого. – Есть решение? – как ты и ожидаешь, вздрагивает. – Я… – силится что-то сказать, сразу одёргивает себя. – Мне… – Страшно, – заканчиваешь ты за неё. Нет никакого труда окончить фразу, как и ранее, она звучит точно так же. До этого ты поняла её, можешь и сейчас. Ясмин кивает, её пальцы вонзаются в рукава пижамы, натягивая их так сильно, будто она собирается порвать ткань на отдельные лоскуты. Они дрожат, и ты накрываешь одну из её рук своей, осторожно стискивая прохладную кожу. – Это правда? – вопрос ставит тебя в тупик, ей нужно пояснить, иначе ты не догадаешься правильно, о чём она спрашивает. – То, что ты мне сказала тогда. Ты правда так думаешь? Или… Или? Разговор тормозится, реплики снова и снова прерываются, когда Яс не может произнести их полностью, страшась собственных слов. Твой разум выхватывает частичный фрагмент воспоминаний, проигрывая его. Чтобы ты, наконец, поняла. – Яс! – бросаешься следом за девушкой, едва повелительница отправляет её за Сарой и Ником. Позади слышится громкий приказ остаться, но это не первый раз, когда ты позволяешь себе игнорировать чужие слова. Разберёшься с последствиями чуть позже, сейчас твоё присутствие требуется в другом месте. В голове отпечатывается резкая интонация Доктора. – Яс, подожди меня! Пакистанка движется быстро, но рвано. Замирает у стены, опираясь на неё рукой. Именно это короткое мгновение даёт тебе возможность догнать подругу. Прежде, чем она сделает ещё пару шагов, ты стискиваешь пальцы на её запястье, останавливая. – Яс, – несмотря на то, что ты обходишь её, она всегда находится к тебе боком, отворачивается, не разрешая увидеть лицо. Рука в твоей ладони сильно трясётся, передавая тебе вибрацию. – Ты знаешь, что она не хотела так говорить с тобой. Слова ощущаются бессмысленными. Произносишь их, но не чувствуешь, что они могут помочь в данный момент. Нужно попытаться подобрать правильные, однако твой разум и так разодран неожиданным признанием, вытащенным на свет Дэном. Никто из вас, кроме него, надо полагать, не ожидал этого. Ни ты, ни сама Кан. Ты злишься на себя за то, что не увидела раньше, не смогла понять. Конечно, однажды вы говорили об этом, несколько лет назад. Давнишнее воспоминание расцветает в памяти осколками, ломается, едва пытаешься сосредоточиться на нём. Тогда это были твои слова, они, в общем-то, ничего особенного не значили. А буквально парой недель раньше, с твоей точки зрения, естественно, ты бросила в лицо Яс глупую фразу, пусть и являющуюся ответом на её собственную реплику. Острую, произнесённую в отвратительно ненужное время. «А твоя?» Теперь это жжёт на границе мыслей. Ты не собиралась обижать девушку, защищалась от её нападения, выставив перед собой щит с копьём в центре. Кто же знал, что оно может ударить так сильно и так успешно. Её выражение лица в тот момент ты не связала ни с чем. Способна ли ты расплатиться за это? Злится ли она на тебя, простит ли? Слова всегда бьют сильнее меча. – Мне нужно найти Сару и Ника, – шёпотом произносит Ясмин, медленно и осторожно, словно не доверяет своему голосу. Пальцы, прижатые к стене, белеют от надавливания. Да, вам действительно стоит это сделать, пока вас не убили в коридоре какого-то незнакомого складского помещения, а петля не началась заново. Чёрт возьми, временные петли всегда возникают в неверные моменты. Но ты не можешь заставить себя отпустить стиснутое запястье. Не даёшь отойти и продолжить путь. Если вы погибнете здесь, это будет целиком твоя вина. И всё же перезагрузка не сулит никакого решения, не поможет эмоциям. Чем больше раз вы начинаете снова и снова, тем хуже становится. Доктор выходит из себя, её раздражает буквально всё вокруг, вскоре начнёте раздражать и вы. Она попытается это скрыть, но её отношение видно через действия и слова. Полминуты назад она сказала Ясмин то, чего бы не произнесла в другой ситуации. Ощущение неправильности момента скользит в твоём разуме, разливает чувство тревожности. Ты бы хотела предотвратить всё до того, как станет ещё хуже. Только как? Твой слух неожиданно меняется. Мотаешь головой из стороны в сторону, но никак не догадываешься, что произошло. Странное чувство не покидает, будто… Определения в голове не возникает, впрочем, не до него. Ты отбрасываешь все лишние мысли, аккуратно тянешь Яс на себя. Она и правда делает пару шагов вперёд, резко тормозя, когда понимает это. – Нет времени… – Есть, – прерываешь её. И откуда-то действительно берётся уверенность. – У нас есть на это время. Ясмин неловко поворачивается. Это первый раз, когда она смотрит на тебя, ещё не в глаза, взгляд останавливается где-то на шее. Зато ты можешь увидеть её чуть лучше, чем до этого. Выражение её лица отзывается в тебе сдавленной болью. Сильнее всего действуют тонкие дорожки слёз на щеках, ползущие куда-то вниз к подбородку. Губы девушки дрожат, нет, её всю трясёт. Пока ты всё ещё рассуждаешь, как начать, подруга не ждёт тебя. – Как? – бормочет она. Наконец-то отпускает стену, однако тут же прижимается спиной, будто заставляя себя стоять ровно. Ты двигаешься к ней, стараясь уловить каждый звук в этой оглушающей тишине коридора. – Как ты справляешься с этим? – С чем? – не очень хорошее решение спрашивать, но тебе надо получить больше информации. – С… – неопределённо машет свободной рукой, подтягивает её к груди, хватаясь за ворот куртки, – с чувствами. – Я не справляюсь, – отзываешься, внезапно понимая суть вопроса. Она ждёт продолжения, какого-то верного ответа, и ты сгоняешь мысли в сознании, чтобы дать его. – Просто позволяю им идти через меня, больше ничего не остаётся. – Больше ничего, – глухо шепчет Ясмин. Молчаливо кивает, раздумывая. Дёргает зажатым запястьем, ты с запозданием разжимаешь пальцы. Но вместо того, чтобы убрать руку, она захватывает твою ладонь, до боли стискивая. Неудобно и неприятно, поэтому ты не говоришь ей об этом. Только ловишь за плечо, притягивая к себе. Она с готовностью отлипает от стены, врезаясь в твоё тело. Обхватывает тяжёлыми, удушающими объятиями, утыкается лицом в шею, плечи вздрагивают, пока ты поглаживаешь её по спине. – Я не знаю, что мне делать, – некоторые звуки тонут в ткани футболки, но в целом ты разбираешь всё, что необходимо. Было бы гораздо легче, если бы ты знала сама. Вы встретились, когда Яс недавно отпраздновала двадцатилетие. Но годы в прошлом, отрезанные от вас с Доктором, которые ей пришлось прожить, чтобы вернуться к вам, сделали её взрослее и опытнее. Ты никогда не считала её юной и наивной, а сейчас точно не сможешь назвать такой. Ясмин Кан выросла в невероятных приключениях. Она могла управлять потрясающими космическими шаттлами, могла разобрать чужую систему безопасности по кусочкам, выстраивая из неё что-то другое, полезное и нужное. И все эти знания никак не помогали, когда дело касалось собственной личности. Как-то вы сидели под звёздами Фрионского Моря, болтали о всякой ерунде, попивая непонятные коктейли, заказанные неподалёку. Делились тайнами, разговаривали о времени, о прошедших и будущих днях, о мечтах и стремлениях. И Яс призналась, что никогда в жизни не влюблялась действительно сильно. Со всеми этими странными реакциями организма, пресловутыми бабочками в животе и всем остальным. Она спросила тебя тогда, каково это? Ты рассмеялась, смех вышел натянутым. Иногда любить сложно, болезненно. Теперь она знает – насколько. Однако, чувствуешь, вы различаетесь даже в этом. Влюблённость в Доктора делает тебя сильнее в бесконечной погоне, в попытке приблизиться к повелительнице. Ты видишь перед глазами лучший пример, стремясь к нему. Не пытаешься стать такой же, вовсе нет. Скорее, позволяешь этому окутывать тебя загадочной аурой звёзд, наслаждаясь их отблесками в чужих глазах. А Ясмин… – Он прав, – шепчешь ты в её волосы, и она сжимается от твоих слов. – Дэн прав. Ты должна сказать ей. Всхлипывающие звуки становятся ответом. – У тебя не получилось, – слышится тихий голос. Вообще, скорее всего, она имеет в виду само признание. Ты ни разу не говорила ей, что оно было. Сначала не была уверена сама, события того дня казались слишком ненастоящими. Но когда Доктор признала их, навстречу устремился страх осознания. Всё-таки решилась, всё-таки сказала. Вы решили всё по-своему. И этот вариант не подходил Яс. Она не такая, как ты. Ей нужно больше, чем звёзды. Сильнее, ярче и в то же время проще. – Я… Тебе не требуется слышать её слова, чтобы понять их. – Можешь. Это всегда страшно, – кончики твоих пальцев нежно царапают открытую шею Кан, никакой боли, только поддержка. – Но ты храбрая. И способна справиться со всем, как бы страшно тебе ни было. Даже если это Доктор. Особенно, если это Доктор. Мягко сжимаешь ладонь пакистанки, и она сразу возвращает пожатие, цепляясь за твою руку так, будто это единственное, что удерживает её. Отчаянное действие, не дающее ей потерять слабую связь с реальностью. Твоя футболка мокнет, тёмные растрепавшиеся волосы лезут в глаза, но ты не отпускаешь девушку, только стискивая крепче. Не позволяя ни на секунду усомниться в своём присутствии. Ты здесь ради неё, ты ослушалась приказа инопланетянки ради неё. И ты не дашь ей остаться в этой ужасающей тьме чувств одной. Именно это и произносишь шёпотом в самое ухо, закрытое прядью волос. – Ты не одна. Я не оставлю тебя. Дрожь её тела усиливается, объятия становятся сильнее, ты выдерживаешь их, прижимая подругу к себе так близко, как это возможно. Постепенно эмоции идут на спад, Яс замирает в твоих руках, её дыхание успокаивается, возвращаясь в относительную норму. Когда ты вспоминаешь о вашей цели, она возникает где-то далеко на периферии сознания. Сара и Ник! Ранее ты упоминаешь, что у вас есть время, однако сейчас это не кажется правильным. Сколько вы находитесь тут? Что, если уже поздно, а до них добрались далеки? Что, если они нашли и Доктора с Дэном? Могли ли вы остаться последними живыми в этом здании? Разум подсказывает – нет. Ты не говорила остальным, но в одной из петель тебя не убило. И она всё равно перезапустилась, отбрасывая тебя туда, где ты находилась ранее. Не смерть являлась катализатором. Вернее, не твоя смерть. И не чья-то ещё. Если это всё делала ТАРДИС, значит, она защищала только одного из вас. Пилота. Пока раздумываешь, Ясмин отпускает тебя, а после достаточно резко хватает за голову, одновременно высвобождаясь и стискивая ваши лбы вместе. Она не закрывает глаза, наполненные слезами, ты смотришь прямо в них, отыскивая непроизнесённый вопрос. Он так и не звучит вслух, и ты говоришь сама. – Скажи ей. Тебе это нужно. Позволь себе быть храброй. Понятия не имеешь, услышала ли девушка твои слова так, как они звучали. Поняла ли смысл и желает ли пойти по этому пути, который ты предлагаешь ей. Вам, вероятно, придётся обсудить это ещё не раз, потому что она не готова. Никто из вас не готов, однако ты отлично знаешь, что поддержишь её в любом решении. Это жизнь Яс, и ты хочешь сделать её неповторимо прекрасной. В таком случае, кто ещё может быть прекраснее Доктора? – Сара и Ник? – спрашивает Кан. – Сара и Ник, – подтверждаешь ты. Она берёт тебя за руку, и вы спешите найти их, надеясь, что не стало слишком поздно. В какой-то момент ощущение изменения слуха пропадает. Ты так и не выясняешь, что именно произошло с тобой и Яс. Зато когда кидаешь короткий взгляд на телефон, часы на экране всё ещё ровно на той минуте, на которой вы покинули Доктора, отправляясь за ребятами. Удивительно, но не необычно. Вы давно привыкаете к странностям. Ты возвращаешься в настоящее слишком резко, дёргаешься, пугая этим девушку. Она непонимающе смотрит, словно только что задала вопрос и ожидает ответа. Как глупо, что ты не услышала его. Возможно, это был неуловимый шанс понять её беспокойство. – Прости, я… – Тоже вспомнила? – её губы растягиваются в улыбке. А может и не спрашивала ничего пока ещё. Судя по затуманенному взгляду, пакистанка и сама не смогла удержаться от размышлений. – Если бы ты не пошла за мной, я не знаю, что делала бы. Не могу даже понять, о чём думала в тот момент. Всё как будто расплывается. Как будто это было не со мной. – Жуткое ощущение, – тебе не нужно объяснять это состояние, ты хорошо знаешь его. – Да, – соглашается. – Я хочу показать тебе кое-что. Она роется в кармане пижамы, чтобы затем вытащить что-то зажатое в ладони. Довольно маленькое, чтобы обхватить вещь всеми пальцами, но очень важное, чтобы не стискивать их сильно. Ясмин протягивает тебе руку и ждёт, пока ты сложишь под ней свои. На твои ладони выпадает маленький вытянутый прибор. Такой невесомо лёгкий, похожий на какое-то стальное пористое семечко, заключённое в серебристую клетку металла. Странный предмет, ты никогда не видела его прежде. – Коснись верхушки, – подсказывает тебе Кан. Едва ты подносишь палец к ней, как семечко негромко пищит, активируя заданную программу. Рядом с вами появляется оранжевый контур, приобретающий черты Доктора. Ты видишь это краем глаза, больше заинтересованная в реакции подруги. Она не смотрит на тебя, однако и не нужно ловить её взгляд, чтобы почувствовать ауру разливающегося напряжения вокруг. Должна ли она показывать? Ты не уверена в своём выводе. Переводишь взор на голографическую проекцию. Помехи скользят по образу Доктора, то разрушая его, то создавая вновь. Это несомненно она, пусть и непривычно застывшая в одном моменте. Вновь касаешься прибора, изображение оживает. – Это адаптивная голограмма, – голос повелительницы чуть заметно искажается. – Прямо сейчас мы в ТАРДИС. Ты слушаешь сообщение, Доктор размахивает руками, дополняя слова привычными движениями. К плечу приваливается нечто тёплое, это Ясмин смещается на кровати, прижимаясь к тебе. Не раздумывая, подхватываешь её ладонь, переплетая ваши пальцы вместе. Благодарно сопит, её глаза не отрываются от рябящего контура голограммы перед вами. – Я вытащила тебя из твоего временного потока, потому что хорошо это умею, – самодовольство Доктора не поражает тебя. – Зазнайка, – фыркаешь и сразу ощутимо дёргаешься. – Ты только что назвала меня зазнайкой? – интересуется блондинка. Яс тихо вздрагивает, ты поворачиваешься к ней, чтобы успеть увидеть улыбку, которую она спешно прячет. – Первый раз меня тоже проняло, – делится она. Интонация в её голосе подсказывает, что все последующие разы оказались точно такими же. Перегибаясь через тебя, девушка вновь запускает запись, остановленную во время твоего рывка. – Я должна записать это и подсунуть тебе в карман, чтобы ты знала: если мы потеряем друг друга, если разделимся – не бойся. Запись активируется, если между нами не будет связи две недели. Я не буду знать, где и когда ты окажешься. Пальцы Кан больно стискиваются на твоей руке на этих словах. Словно осознавая это, она медленно разжимает их, пытаясь выглядеть непринуждённо. Ты не обманываешься внешним видом, внутри у неё бушуют отнюдь не приятные эмоции. Доктор рассказывает план действий, помогает найти ориентир. Желает, чтобы её компаньоны не потерялись, а знали, что им нужно сделать, как поступить. Пока ты продолжаешь вглядываться в мерцающее помехами изображение, твои мысли скользят в другом направлении, пытаясь ухватить то, чего пока ещё не постигают полностью. К сожалению, ты обладаешь потрясающими способностями к эмпатии, и достаточно лишь пары секунд, чтобы оценить ужасающее положение Яс. Ты как будто видишь мир её взглядом, понимание того, что она должно быть чувствовала, захватывает разум стремительно и бесповоротно. Одна, пусть с Дэном и Джерико, но одна. Без Доктора, без ТАРДИС. Тогда в твоём распоряжении осталась машина времени, какая-никакая, а поддержка. Напоминание о том, что ты действительно путешествуешь с повелительницей. У Ясмин не было ничего, кроме этого прибора и короткого сообщения. Как быстро ты бы сдалась на её месте? Нет, ты отметаешь этот вопрос, не давая ему появиться до конца. Не сдалась бы. И всё же пакистанке очень повезло, что с ней оставались те двое, помнивших и знавших в какой-то мере Доктора. Без них она бы начала сомневаться, постепенно сходить с ума. Затем это превратилось бы в одержимость, которую явно не оценили бы в том веке. Яс и правда повезло. – Если ты слышишь это, я волнуюсь за тебя, – вероятнее всего, эту часть ты не должна видеть. Уже пытаешься выключить прибор, когда подруга тянет тебя за руку, мотая головой. Она хочет, чтобы ты увидела всё? – И определённо скучаю. – Я тоже скучаю, – произносит она негромко. – Да, я знаю, – отзывается голограмма. – Надеюсь, ты сказала: «я тоже скучаю», иначе это прозвучит странно. Ой, погоди-ка, – Доктор вскидывает голову, чуть оборачиваясь в сторону, – похоже, ты зовёшь меня из комнаты управления… – Это ведь… – ты вдруг понимаешь. – Ага, – шепчет Ясмин. – Как раз перед нападением Ангела. Запись заканчивается, ты некоторое время катаешь инопланетную вещицу по ладони, цепко удерживая пальцами, чтобы не уронить. Девушка замирает рядом, кажется, даже задерживает дыхание. Ожидает реакции, заранее боясь предполагаемого ответа? Ты мягко высвобождаешь ладонь из её хватки, брюнетка как-то съёживается в пространстве, но ты не отстраняешься, просто перекидываешь руку через её плечи, притягивая к себе в тёплых объятиях. И чувствуешь, как она расслабляется в них. – Видишь, не только ко мне Доктор относится по-другому, – повторяешь ты когда-то давно сказанную фразу. – Она могла и тебе… – Нет, – обрываешь, зная, что она не сделала этого. У тебя было много времени, чтобы прошерстить свои карманы, пока ты пыталась заставить ТАРДИС работать. Повелительница не дала тебе ничего, чтобы напомнить о себе. Она не забыла, но не сочла нужным. Ты могла бы сказать, что это болезненно, однако на самом деле не испытываешь никакой боли. Несмотря на то, как повлияло на тебя её вынужденное молчание десять месяцев, ты сама однажды исчезла на три, чтобы принять собственное решение. Доктор уважала личное пространство и чужой выбор. А причина, по которой она не оставила сообщения для тебя, была куда более простой. Она знала, что вы встретитесь вновь, и знала, что ты знаешь это. Ясмин она боялась потерять окончательно. Конечно, не озвучиваешь вслух именно это. Ты слишком хорошо понимаешь Доктора в её поступках, но не открываешь тайну другим компаньонам, оставляя себя единственной, кто видит её мотивы чуть более полными. Вероятно, это складывается из того, что она позволяет тебе увидеть о себе. Но нельзя не заметить: вы мыслите одинаково. И точно понимая, что скрывается за весёлой маской на лице блондинки, ты не можешь предать её даже в мыслях, не говоря уже о каких-то словах, способных привести к этому. – Почему ты так уверена? – хрипло шепчет Яс, она снова на грани, эмоции атакуют, кружа и пытаясь столкнуть вниз, и ты лишь крепче сжимаешь объятия вокруг неё, предотвращая падение. Прибор колет ладонь острым выступающим краем. – Мне не понадобилось, я нашла её почти сразу после… – тебе трудно назвать это «потерей», ты позволяешь слову раствориться, так и не произнося его. Кан вздрагивает, слыша без продолжения. – Она могла знать об этом, в конце концов, это ведь Доктор. – Это Доктор, – повторяет пакистанка. Её подбородок давит на твоё плечо, переносишь свободную руку, вплетая пальцы в тёмные волосы. Это Доктор. Ты могла бы сказать, что вас связывает только она, но ведь это неправда, не так ли? Будь лишь повелительница вашей с Ясмин связью, она бы никогда не пришла к тебе и не показала, как сильно важна для неё эта запись, сделанная за мгновения до нежеланного разрыва, инициированного жуткими каменными пришельцами. А она была важной. То, как Яс провожала взглядом голограмму, всё ещё стоит перед твоими собственными глазами. Невозможно представить, сколько раз она вообще посмотрела сообщение за эти годы. Словно слыша твои мысли, девушка тихо бормочет. – Знаешь, я не могла заснуть без… – фраза даётся ей с трудом, не заканчивается, обрываясь почти у конца. – Когда у меня не было возможности, а такие моменты бывали слишком часто, приходили другие мысли. Могло ли это быть последним? Могли ли мы не встретиться больше? Что, если это всё, что у меня останется? Всего лишь образ на глупой инопланетной флешке. Затихает неожиданно, но когда ты пробуешь вставить что-то, говорит дальше. – А затем я думала о том, что однажды встречу тебя. И ты будешь всё ещё такой же, в то время как мне придётся прожить десятилетия, чтобы увидеть тебя. Вдруг ты не поймёшь, что это я? Вдруг не захочешь видеть? Несколько часов назад мы вместе покинули ТАРДИС, а теперь какая-то сумасшедшая старуха пытается поговорить с тобой, называя себя твоей подругой. Доктор дала мне запись, чтобы я не сошла с ума, но от твоего присутствия ничего не осталось, только память, которая может подвести. – К счастью, мы никогда не проверим этого, – против воли улыбаешься, хотя чужие слова обжигают сознание. Ты никогда не думала об этом за всё то свободное время, которое вы получили после устранения Потока. Представить себе постаревшую Ясмин очень трудно, твой разум не способен на это, можешь даже не просить. Но, оказывается, сама она представляла. – Дэн и… Джерико поддерживали меня, – имя профессора отдаёт тоской в тишине комнаты, – старались, чтобы я не оставалась одна. Они… думаю, они справились хорошо. Но как бы они ни пытались, мысли так просто не оставляли, превращаясь в ночные кошмары. Снова и снова, каждый раз в новом обличье. И всё равно в них было одно, несмотря на то, как менялись события – я теряю вас во времени, а когда нахожу, уже слишком поздно, чтобы что-то исправить. – Яс… – дальше имени ничего нет, но она не обращает на это внимание. – Когда Доктор вернулась, в момент, когда она просто, знаешь, оказалась перед нами в туннелях Уильямсона под Ливерпулем, как будто и не уходила вовсе, мне казалось, что я уже двинулась крышей. Что всё это нереально и никогда не будет реальностью. На миг я подумала, что умру прямо там, или уже умерла, кто знает. И она обняла меня так… так… – подыскивая нужное определение, Ясмин сжимает тебя, как если бы желала показать физически, как именно это произошло. – Словно ничего другого не существовало. Словно Вселенная не распадалась на части в это самое мгновение. А всё, что имело значение, это я. Отзвук сердца брюнетки отдаётся в твою грудь, быстрые неритмичные удары. Изо всех сил сосредотачиваешься на них, ей нужно выговориться, и прерывать её сейчас, будет твоей самой большой ошибкой среди всех. Ты не сделаешь её. – Потом наваждение спало, начались привычные моменты. Мы куда-то бежали, кого-то спасали, как выяснилось – её саму. Но это всё равно не подводило к тому, где находишься ты. Доктор не отвечала, хотя мы с Дэном спрашивали. Быть может, она даже не слышала вопросов, слишком занятая размышлениями и разговорами с собой. Знаешь, даже так, находясь разделённой в одном пространстве, она не особо-то была понятной. Вообще-то, всё стало ещё более загадочным, они общались без слов, взглядами. Не удерживаешь себя от смешка, и Кан смеётся вместе с тобой. На самом деле немного жаль, что ты пропустила такое шоу. Сразу два Доктора – вот это весело. Не для спутников, правда. Никакой фантазии не хватит, чтобы правильно воспроизвести возможность увидеть повелительницу в двух местах одновременно. По крайней мере твоей – точно. – Дальше ты знаешь, с помощью Пассажира мы остановили Поток, и… Я не уверена в том, что случилось. Доктор и ты оказались в ТАРДИС. То есть, она там всегда была, но что-то поменялось. Она перестала раздваиваться. До сих пор не понимаю, как описать, будто на секунду пространство изогнулось, соединяя её. И я увидела тебя. – Ты чуть не сломала мне рёбра, – вспоминаешь ты, глупо улыбаясь. Даже спустя несколько лет Ясмин была рада видеть тебя, разве это не могло не радовать? Вместо ответа она быстро кивает, подавая дрожь через всё тело. Как бы ни хотелось, ты не можешь рассказать девушке больше того, что она знает. Без Доктора, без её согласия, у тебя нет права объяснять. Она понимает это, видимо, поскольку не настаивает. Сейчас вы сосредотачиваетесь лишь на её эмоциях. – Всё это время я так тщательно скрывала от себя правду, что растерялась, когда Дэн задал тот вопрос. Не знала, что это настолько заметно. Хочешь знать, почему я обернулась к тебе? Нет, я не желала спросить, видишь ли ты это тоже. Я… пыталась напомнить себе, что это не страшно, – ты застываешь с открытым ртом, не в силах ничего произнести. – Напомнить, что есть кто-то, кто может полностью понять меня. Когда ты пошла за мной, я осознала, что при всём ужасе моей ситуации, я всё-таки не одна. Кан переносит руки на твои плечи, отталкивая тебя. Не сразу, но ты поддаёшься, её глаза заполнены слезами. Они не влияли на голос по какой-то причине, поэтому ты никак не могла узнать, что она плачет. Однако сейчас Яс всё же позволяет тебе увидеть, как дорожки слёз блестят на её лице в инопланетном свете ламп ТАРДИС. Она снова, как и тогда на складе, ловит тебя, прижимая твой лоб к своему. На этот раз закрывает глаза, чтобы не смотреть, ты не отводишь собственный взгляд. – Спасибо, – выдыхает почти неслышно. – Поэтому мне нужно спросить ещё раз. Ты правда так думаешь? То, чем она интересуется, понять не так уж сложно, ты с успехом догадываешься. Вы обе отлично знаете: Дэн прав. Но то, чего он не предполагает, считая, что его опыт вполне охватывает всё, остаётся за гранью его слов. Ливерпулец осознаёт, насколько тяжёлой бывает упущенная возможность, он сам недавно пережил это. И всё же его случай мог лишь отдалённо соответствовать вашей действительности. При всём уважении Диана была человеком. Доктор являлась вселенной. У тебя нет сомнений, когда ты отвечаешь. – Да, я думаю так, – тёплый лоб подруги всё ещё прижимается к тебе, ты аккуратно отводишь одну из её рук, вкладывая маленькую флешку, чтобы затем зажать её ладонь с ней. – Если ты не скажешь, если не спросишь, ответ всегда будет отрицательным. Вы обе оказываетесь влюблены в одну инопланетянку. Но если тебе хватает её доверия и присутствия, Ясмин желает другого. Ты не можешь винить её, не все вокруг должны чувствовать так, как ты. Не в этом ли всё великолепие разного восприятия? Сложно удержать себя от короткого мига сочувствия, которое тебе приходится испытать. Влюбиться в Доктора вот так… Ты бы не пожелала этого никому, поскольку знаешь о ней немного больше, чем Дэн и Яс. И настаиваешь на признании, пусть и понимая какую-то тщетность этого действия. Если она не сделает этого, если продолжит закрываться дальше, в конце концов, эти эмоции разорвут и так пробитое сознание на клочки. Кан необходимо признаться. Тебя волнует и сама повелительница. Твой поступок она приняла, но сможет ли принять ещё один? Её отношение к девушке было очень ценным, это доказывает и сообщение, и реплики, которые ты слышишь в приключениях. Доктор безумно переживает за неё, вовлечена и опасно близко подбирается к грани, из-за которой не вернуться. Такие истории всегда трагичны. Прекрасно видишь эту часть, и в отличие от кого-то ещё, кто бы не посмел, кто отступил бы, ты готова заплатить эту цену. Вопрос в том, готова ли Яс? Да, не Доктор, нет. Именно Ясмин. Потому что Доктор никогда не будет готова. – У меня есть ещё кое-что, – голос пакистанки отрезвляет тебя, ты вопросительно мычишь. – Нет, не вещь. Просьба. Она, наконец, открывает глаза. Стирает слёзы краем пижамы, стараясь справиться с подступающей тревогой. Осторожно касается твоей руки, вновь переплетая ваши пальцы. Долго смотрит на инопланетную флешку в ладони, словно проигрывает запись в голове. За те годы, которые Яс провела вдали от вас, с единственным напоминанием о Докторе, скорее всего, она успела выучить её. – У меня был Дэн всё время. Вежливый, добрый, понимающий Дэн. Мы с ним сблизились так быстро и… Не важно. Ты сказала, что не оставишь меня. Но я хочу попросить тебя о другом. Пожалуйста… – Кан вскидывает голову неожиданно, ловя твой взгляд, на карих радужках видны отблески звёзд, согревающие тебя их присутствием. – Пожалуйста, не оставляй её. Ты понимаешь её просьбу лучше, чем что-либо ещё в этот момент. Если что-то пойдёт не так, если признание вызовет не те эмоции, проявится не тогда, когда стоит, Доктор останется одна против вас. Никого не окажется на её стороне. Вот этого ты не допустишь никогда. – Хорошо, – соглашаешься ты, улыбка на лице Яс горит гораздо ярче звёзд в её глазах. – Спасибо.