Раскалённым солнцем сжигает кожу, Ветер сушит слёзы и ранит веки. Я героем был – стал теперь ничтожен, Ты ушёл в закат, ты ушёл навеки.
ТАРДИС пустеет. Первыми уходят Грэм и Кейт. Хотя ты знаешь лишь одного из них, из-за большого количества времени проведённого вместе, где-то на границе разума скользит непонятное ощущение следующей встречи с главой ЮНИТа. Разве вы с Доктором не встречали удивительных людей из прошлого и будущего Земли? Почему бы не начать встречать таких же потрясающих, но из настоящего? Следующая партия – Тиган и Эйс. Последняя не забывает остановиться рядом с тобой, сунув ладонь для рукопожатия. Ты вздрагиваешь, понимая, что придётся протянуть левую. Чужие цепкие пальцы сжимаются на Руке, резко дёргая тебя вперёд. Нет причин думать, будто это случайный выбор, вы уже давно выяснили всё необходимое. И женщина лишь хочет напомнить. – Будь осторожна с этой штукой, – даже не морщится, стискивая артефакт пальцами. – Я говорила, что она опасна. – До того, как попыталась ударить меня битой, или после? – шутишь ты, Эйс пожимает плечами. – Я целилась в далека, если помнишь. Да, помнишь. Но ещё вспоминаешь её реакцию, когда бывшая спутница Доктора обнаружила в твоём владении Руку Омеги. С другой стороны, бывали первые встречи и похуже. Вы, конечно, поговорили насчёт разногласий, когда пытались остановить далеков во время вторжения под землю около вулканов, и всё же этого не было достаточно ни для одной из вас. Надеешься, что Эйс поняла тебя и те слова, которые ты ей тогда сказала. Не каждый хозяин Руки в итоге становился озлобленным диктатором, желающим держать вселенную под своим контролем. По крайней мере, ты точно не собиралась быть такой. – Если Профессор доверяет тебе, мне тоже стоит, – фыркает Эйс, киваешь ей на прощание. Наконец, в кабине управления вы остаётесь втроём. Ты, Ясмин и Доктор. Прислоняясь к кристальному щупальцу спиной, смотришь на неподвижную повелительницу, забывшуюся сном. Нет уверенности в том, сон ли это, а не что-то другое. Быть может, глубокий обморок. Или… Нет, ты трясёшь головой, стараясь отбросить эти глупые мысли. И они не уходят, волнами накатывая снова и снова, возвращаются, вползают, царапают разум догадками. Оно ведь так и утверждало, то невозможное в своём существовании и могуществе создание. «Берегись сил, которые объединяются против тебя. И их Мастера». Время не лжёт, ему незачем лгать. Оно бессмертно и беспощадно, и всегда побеждает. Хочется заверить себя, что это случайность, простое нелепое совпадение, а луч Кворанкса даже не задел инопланетянку. Но ты не можешь врать себе, потому что знаешь правду. Её не трудно увидеть за словами Времени, за тем, что именно оно предрекало Доктору и тебе. Вот и всё? Ничто не длится вечно, у всего есть конец. И если твой ещё не наступил, то Доктор… Стискивая пальцы, заставляешь сознание сосредоточиться на дыхании. Вдох-выдох. Все остальные мысли должны раствориться в этом действии, когда ты берёшь дыхательную систему под свой контроль. Вдох-выдох. И если бы это действительно произошло, ты бы не стояла в консольной, глотая комок горечи и подступающих слёз, заталкивая его куда-то вглубь собственного организма. Вдох-выдох. – Ты в порядке? – Ясмин останавливается рядом. Ей больше не нужно управлять ТАРДИС, чтобы отправить всех по домам. Ну, не совсем по домам, зато чуть ближе к дому, чем какая-то кибер-планета за границами Земли. Пальцы девушки грязные, и она пытается почистить их, обтирая о брюки. Лучше не становится, но движения отвлекают немного, ты прослеживаешь их лишь взглядом, не пытаясь ответить на её вопрос. – Эй, всё закончилось. Мы снова спасли мир. – Да, – шепчешь, полагая, что ответ всё же нужен. – Тебе досталась сложная часть работы. – Не правда, – улыбается Кан, отчасти ты рада видеть эту улыбку на её лице. – Вы с Грэмом и Эйс остановили далеков, а Тиган и Кейт киберменов. Мы все отлично справились. Нельзя выбирать лучших в таком деле, это же не конкурс. Судя по нахмуренному лицу, шутка не вызывает у тебя ожидаемую реакцию. Однако вряд ли ты способна выдать её по запросу. Разум непонятно протестует, не стремясь хоть как-то помогать. Чувство пустоты в груди не распознаётся сразу, трудно сказать, чем оно вызвано. Прошедшими событиями или грозящими в недалёком будущем? – О чём думаешь? – отлично знаешь тон. Именно им в течение полугода пакистанка допытывалась до вас с Доктором о Карванисте, Дивизионе и обо всём, что вы скрывали. Ты до сих пор не знаешь, рассказала ли повелительница хоть что-то. – Думаю, где ты успела так накачаться, – переводить темы у тебя плохо получается, Ясмин продолжает сверлить тебя взглядом, однако всё равно выпрямляется, гордо расправляя плечи. Пусть и неумелая, лесть ей нравится. – Поживи с моё четыре года в прошлом, – на мгновение подруга смеётся, а затем сразу серьёзнеет и тихо просит. – Никогда не повторяй этого. Такой кошмар невозможно забыть. Поверь, ты не захочешь опробовать его на себе. Без Доктора… Фраза ещё не заканчивается, а ты вздрагиваешь на первых словах, для верности цепляясь рукой за щупальце. Дыхание резко перехватывает, Яс испуганно затихает, наблюдая, как ты стараешься справиться с внезапным приступом. Она, естественно, не понимает его, но чувствует твоё напряжение и то, как обычный, казалось бы, разговор после путешествия ломает тебя. – Серьёзно, – прохладные пальцы успокаивающе касаются твоего лица, заставляя поднять голову. Карие глаза сверкают отблеском инопланетных ламп на потолке, отражая тебя и кусок кабины позади, – что с тобой? – Всё в порядке, – выдавливаешь ты, пока Время бормочет в твоей голове, мешая думать. «Твоё время близится к концу». Голос звучит по-прежнему громко, пробивает вибрацией всё тело, вызывает неконтролируемую дрожь. Как будто ты и сейчас стоишь напротив него, заслоняемая лишь повелительницей. Впрочем, отсутствие аватара Времени ведь не значит, что его самого нет. Оно здесь, всегда рядом, затаившееся и ожидающее. Наблюдает, чтобы развлечь себя. – Ой, – Ясмин шутливо пихает тебя в плечо, всё ещё пытается развеселить, – не будь как Доктор. Это она любит утверждать, что всё хорошо, хотя Вселенная рушится прямо на глазах. Если что-то случилось, я хочу помочь. Я видела, как Эйс смотрела на тебя. Если она что-то сказала, то мне плевать, что у неё связи с Доктором и она помогла остановить Конец Света, я выскажу… – Это не Эйс, – прерываешь, Яс замолкает. Ждёт продолжения, каких-то объяснений. Понимая её характер, ты уже представляешь, как она вцепляется в тебя, не давая уйти из кабины, чтобы узнать нужное. Она ведь не отстанет, удивительно упорная девушка. Ты качаешь головой, говорить не хочется, у тебя нет прав. Вы только что завершили прекрасную миссию по спасению Земли, зачем делать хорошее событие плохим только потому, что в твоём разуме бродят неприятные мысли? Они ненастоящие, ты придумала их на основе чужих размытых описаний. Нет, ты лишь предполагаешь, что Время честное. Но, может быть, это не так? Может, на самом деле ему нельзя верить? Почему бы настолько мощному существу не быть лживым? Что, если оно врало всё это время? Что, если ты не умрёшь, а с Доктором всё отлично? Что, если заключение в Атропосе такое скучное, что повеселиться выходит только этим способом? Путая и запугивая? Почему бы нет? У каждого свои развлечения, по какой причине Время должно отличаться от всех остальных? Но оно отличается, да? Такое сильное, такое бесконечное, такое… нечеловеческое. Это люди лгут чаще всего, добиваясь своих целей, скрывая что-то, заставляя других выполнять всю работу за себя. А Время не человек, даже не пришелец. У него нет морали, нет границ и абсолютно нет понимания концепций добра и зла. Не потому, что оно не может понять, это просто ему не нужно. Так что, лжёт ли Время? Ты молчишь слишком долго, Ясмин приходится потянуть тебя за руку, привлекая к себе внимание. – Точно не Эйс? – она заглядывает в твои глаза, не знаешь, какой ответ в них написан, но на мгновение, прежде чем ты успеваешь остановить себя, твой взгляд скользит к Доктору на полу ТАРДИС. И Кан вздрагивает. – Эй, нет, она в порядке. В порядке! Вот именно тогда ты не выдерживаешь, первые слёзы обжигающими дорожками скользят по твоему лицу. На одну секунду пакистанка застывает, а затем тянет тебя вперёд, позволяя уткнуться лбом в плечо, её ладони аккуратно прижимаются к твоей спине. Поднимая собственные руки, стискиваешь пальцы на куртке подруги, впиваешься в податливую мягкость ткани, ощущая, как ногти едва ли не крошатся от прикладываемых усилий. Тебя трясёт, и ты не способна прекратить это. – Она в порядке, – повторяет Яс, вы обе не верите этим словам. Постепенно вся дрожь переходит в слёзы. Полноценные рыдания удаётся сдерживать. Желание не тревожить Доктора раньше, чем та самостоятельно придёт в себя, заставляет тихо всхлипывать, глуша звуки курткой Ясмин. Она же не совсем понимает твоё состояние, но продолжает стоять рядом, обнимая, не пытается помешать или нарушить давящую тишину. Даже ТАРДИС, кажется, не издаёт никаких звуков. Похоже, ты ошиблась, когда посчитала, что вас лишь трое. Нет, ТАРДИС тоже была здесь всегда. Не следовало забывать об этом. К счастью, ни одни, даже самые болезненные и непрерывные, слёзы не могут идти вечно, и, в конце концов, ты всё же затихаешь, на спине чувствуется приятное скольжение, а вот неожиданная эмоциональная вспышка выглядит глупой. Пробуешь осторожно оттолкнуть подругу. Она поддаётся и тут же находит взглядом твоё лицо, хорошо, что ты немного успокаиваешься. Ровно настолько, чтобы овладеть голосом. И ты, конечно, не должна говорить этого без разрешения Доктора, но у тебя нет выбора. Потому что Ясмин Кан заслуживает правды. – Это конец, – шепчешь ты, наблюдая, как её глаза расширяются. – Яс… это конец. – Н-нет, – она встряхивает головой, несколько прядей выбиваются из причёски, не до них. – Не говори так. Ты не можешь знать! В том-то и дело. Ты знаешь. Ты. Прекрасно. Знаешь. И если раньше у тебя были сомнения, то сейчас их нет. К твоему сожалению, ты веришь Времени. – Я хочу ошибаться, – честно признаёшься, Кан ловит каждый звук. – Но… мне жаль. Вот этим Ясмин отличалась от других людей из твоей прошлой жизни. Ей не нужно знать точно, чтобы поверить. Едва ты заканчиваешь, она уже не сомневается в твоих словах. Наверное, не догадывается, откуда у тебя такое понимание, но верит. Закрывает глаза, глубоко вдыхает, задерживая дыхание. Секунды тянутся очень долго, наконец, она шумно выдыхает. Ставшие едва ли не ледяными, пальцы находят твоё лицо, дёргают вперёд, заставляют прижать ваши лбы вместе практически до боли. И это неприятное ощущение давления словно превращается в нечто другое, подобрать определение сложно. Но ты могла бы назвать это якорем. Чем-то, что помогает удерживать разум, не давая ему распадаться на части от одних только мыслей. – Если это правда, – говорит тихо, почти шепчет, а голос звучит так, будто грохочет прямо в твоих ушах, – глупая и нелепая правда, то… что ты будешь делать? – карие глаза вновь смотрят в твои, слишком близко, слишком открыто. Сказать трудно, ты борешься с собой, выдавливая звуки из глубины горла. – Я останусь. Девушка мелко кивает, через сомкнутые лбы вибрация передаётся и тебе, вызывая клацание зубов. Протестовать нет смысла, да ты бы и не смогла, не тогда, когда Кан смотрит на тебя, страшась каждого сказанного вслух слова. Её взгляд неожиданно теряет контакт с твоим, отправляясь шарить пространству между вами. Дыхание учащается, как и нажатие чужих пальцев на твоей коже. – А я так и… – Тебе не надо, – ты тоже отводишь взор в сторону, на случай, если она захочет вновь посмотреть на тебя. Такие вещи трудно говорить в прямо лицо. – Ты не должна. Помнишь, как ушёл Райан? Ты сказала, что нам следовало бы поступить так же. Ты не должна оставаться. Это не… это не обязанность. Это лишь… мой выбор. Цена за все эти приключения, за путешествия по невероятным местам – боль. И если ты можешь ослабить свою, тебе стоит это сделать. Глухой смешок царапает слух. – Но ведь ты… – Не смотри на меня! – Доктор дёргается от крика, и вы обе поворачиваетесь в её сторону, проверяя. Нет, всё ещё без сознания. Некоторое время ты молчишь, подавляя желание говорить громче. – Мы отличаемся, Яс. Я бы хотела быть такой же сильной, как ты. – Сильной? – она неприятно усмехается. – Что из этого ещё сильнее? Бежать или оставаться? – Побег не слабость, ты можешь прожить без Доктора удивительную жизнь. А я не смогу, – ты не говоришь о предсказании Времени, Ясмин совсем не стоит знать, что она может потерять не только повелительницу. – Дай себе возможность отступить. Пакистанка отпускает твою голову, затёкшая шея радуется, но ты, напротив, хотела бы продлить контакт чуть дольше. Вы смотрите друг на друга, и ты осознаёшь, что это последний раз, когда действительно видишь Кан рядом. Сегодня или завтра – не имеет значения, уйдёт не только Доктор, но и твоя лучшая подруга во всей вселенной. Одна из лучших, по крайней мере. – Я… – ощущая неловкость, ты на миг замолкаешь, чтобы затем продолжить ещё более неловко, чем ранее, – пойду, останься с ней так долго, как сможешь. Не хочу мешать вам. Вообще, тебе не хочется уходить, не хочется оставлять Ясмин. А ещё, в глубине души, ты очень надеешься на ошибку, приняв на веру слова Времени. И где-то там же отлично понимаешь – всё-таки они правдивы. Ты много раз отступала с пути Доктора в приключениях, пожалуйста, отступи сейчас с пути Яс. Дай ей то, что она сможет запомнить на всю жизнь. – Ты никогда не мешала, – бормочет она, и ты признательно киваешь. Но до того, как твои ноги сделают шаг, её рука хватает тебя за запястье, останавливая. – Мы не увидимся, да? Это всё? Больше никаких встреч в ТАРДИС или посиделок в моём доме? Не знаешь, с чего вдруг у неё такая уверенность, но соглашаешься. – Да, я не хочу говорить тебе «пока», но, думаю, да. Мы не увидимся. Девушка стойко выдерживает твои слова, а после вновь дёргает к себе, обхватывая руками. Объятия очень сильные, ты стискиваешь собственные руки за её спиной, приближая Кан к себе так, словно хочешь влиться в её тело. Матерчатая тёплая ткань жёлтой куртки приятно ощущается под пальцами, тёмные волосы щекочут шею и лицо. Ты вдыхаешь звёздный запах, окружающий Яс, чувствуя, как он пробирается в лёгкие, а оттуда почему-то в голову, рождая яркие образы космического пространства. – Я люблю тебя, – шепчет она. У тебя нет шанса ответить, горло стискивает до боли, до невозможности дышать. Ясмин знает, ты тоже любишь её, и ей не требуется обратных слов, достаточно этих объятий, сдавливающих кости до хруста. Ты не плачешь, когда отправляешься в коридоры ТАРДИС. Ты не плачешь, когда живая машина выбрасывает дверь твоей комнаты за несколько метров от выхода в кабину. Но закрывая отъезжающую перегородку, ты ломаешься и сползаешь на пол, не в силах сделать пару шагов до кровати. Это так больно, прощаться с кем-то, даже если вы не говорите прощальных речей. И, знаешь, тебе предстоит ещё одно прощание.***
– Как себя чувствуешь? Замираешь на верхней ступеньке, когда слышишь вопрос, который стоило бы задать тебе. И ты бы спросила, если бы успела спуститься. Повелительница не даёт такого шанса, отворачиваясь от консольного пульта, чтобы не пропустить ответ. – Странно? – кроме этого слова на ум ничего больше не идёт. Доктор понимающе кивает, возвращая взор к консоли. На самом деле действительно странно видеть её такой ободрённой, словно ничего необычного и не происходит. Хотя ты и не можешь в полной мере сказать, является ли регенерация необычной. Для тебя – да, возможно, но для неё, видимо, не так. В конце концов, она проживала её уже не раз и не два. – Ты ведь попрощалась с Яс? – в тишине щелчок тумблера звучит слишком громко. – Да, – разговор особо не клеится, в основном из-за тебя. Отвечать трудно, да что там, даже думать теперь чертовски сложно. Ты скользишь взглядом по блондинке, пытаясь найти хоть какие-то отличия от её обычного поведения, но их просто нет. – Хорошо. Не люблю прощания, но иногда они необходимы, и это так злит порой. О, ты можешь смеяться! – замечает Доктор, когда ты давишь неловкий смешок. – Смех полезен, не пренебрегай им, продолжай жить весело, это всегда кстати. – Даже если не хочется? – Особенно, если не хочется, – поправляет инопланетянка. Перегибаясь через панель механики, пытается достать до рычагов на соседней, но промахивается, ты бросаешься вперёд, успевая поймать её. – Слишком короткие руки, постоянно забываю об этом. – Можно было обойти, – подсказываешь ты. – Да, безусловно, но вот эта кнопка должна всегда быть нажата, – она и правда давит на одну из кнопок. Ты совершенно не эксперт в расстояниях, однако вряд ли повелительница может достать до другого конца консоли, оставаясь там, где стоит. – Какой рычаг? – Серебристый, с тремя звеньями, – отыскивая взглядом нужный, переключаешь его. Гравитация пола чуть увеличивается, такое привычное чувство атакует тебя неизбежностью. – Спасибо. Поправь рукоять блокировки. И снова – спасибо. Наконец, позволяет себе отпустить кнопку, перед тем, как она делает это, по её рукам пробегает быстрое яркое свечение. Ты вздрагиваешь, и Доктор сразу вскидывает взгляд на тебя. Цепко проверяет эмоции, к сожалению, тебе не удаётся скрыть их. – Тебе не обязательно… – Сколько мне ещё раз нужно сказать, что я не уйду? – интересуешься ты. – Больше, чем ты думаешь, – прямой ответ заставляет тебя хмуриться. Доктор, напротив, улыбается. Понимание ускользает, намерения, как и всегда в таких случаях, остаются загадочными. – Я хочу защитить тебя. Откажешь мне в этом? – А ты примешь мой отказ? – ты стараешься не смеяться, но невозможно смотреть на улыбающееся лицо блондинки и оставаться серьёзной. Всё ощущается таким неправильным, вы не должны веселиться, не сейчас. И всё же вы это делаете. – Естественно, – убеждаясь в отсутствии свечения, Доктор протягивает руку, ловя прядь твоих волос. Накручивает на палец, наблюдая, как накладываются витки. – Если ты вдруг не замечала, я обычно принимаю чужие решения, какими бы они ни были. – Эй, я всегда замечаю, – дуешься ты. Это правда. Ты ранее ещё не встречала никого, кто настолько осторожно относился к чьим-то выборам, кто позволял бы следовать своим путём, лишь аккуратно направляя. Доктор никогда не настаивала, только предлагала. И иногда ты задумываешься, было ли это тем, что привлекало тебя в ней сильнее всего? Эта ли мягкость в отношении кого-то делала её такой великолепной? Той, за кем хотелось следовать. Той, кто не будет осуждать, если, конечно, не делать ничего плохого. И той, кто сводил тебя с ума одним видом, не говоря уже об остальном. А, впрочем, уже не так важно, не старайся разобраться в себе теперь. Когда ты влюбляешься в кого-то слишком сильно, детали не имеют значения, верно? Зачем искать начальную точку, когда можно просто наслаждаться самим ощущением? Лёгкое движение тянет твои волосы в сторону, вопросительно смотришь. – Если ты хочешь мне что-то сказать, тебе следует сделать это сейчас. Уже? Ты застываешь, осознание медленно, рывками накрывает тебя. Глаза Доктора спокойны, звёзды тепло обволакивают твой взгляд, мягко касаются, приветливо мерцая на радужках. И как нелепо, что слов нет, то ли их много в голове, то ли не найти вовсе. Это ведь как-то быстро, да? Неожиданно. Но вместе с тем, как ты напугана такой стремительностью, есть ещё и понимание. То самое, которое подводит гораздо чаще, чем требуется. Возможно, повелительница хотела бы задержаться, но не станет делать этого. Потому что Доктор всегда принимает чужие решения, даже если оно будет её собственным. И сейчас, в момент, когда ситуация практически нерешаема для тебя, она остаётся собой. Позволь ей это, не ломай грань, за которую не простишь себя. Что ты хочешь сказать ей? Что вообще можешь сказать? О, знаешь, она ведь подсказала тебе. Буквально минуты назад. Снова помогла вновь найти верную дорогу, как делала всегда за всё время вашего знакомства. Воспользуйся этим. – Доктор, – стараешься, чтобы твой голос не дрожал, иначе выйдет совсем паршиво. Эмоции нападают, и ты отбиваешься от них, не давая использовать ни одну найденную брешь в построенной за секунды защите, – я отпускаю тебя. Видела ли ты когда-нибудь настолько искреннюю улыбку ранее? Вспомнить не пытаешься, лишь хочешь получше запомнить это выражение лица, даже если у тебя не получится его воспроизвести потом в памяти. Этот порыв прерывается протянутыми руками Доктора, тёплое прикосновение к твоему лицу стирает все мысли. Закрываешь глаза, подчиняясь небольшому рывку вперёд. – Спасибо, – мягкое прижатие чужих губ ко лбу едва не останавливает твоё сердце. Эмоции вновь проводят атаку, на этот раз слезами, но ты давишь их ещё до возможного появления. Нет, не время, не сейчас. – Ещё увидимся. Наблюдаешь, как блондинка направляется к двери. Часть тебя рвётся за ней, желает вцепиться в этот знакомый серый плащ, стиснуть до боли пальцы и не отпускать никогда. Но вторая даёт Доктору то, что она дарила другим все годы существования. Принятие. Она оборачивается в конце, что-то шепчет ТАРДИС и бросает на тебя короткий взгляд. Ты киваешь ей, позволяя мерзким слезам вырваться наружу лишь в миг, когда дверь закрывается с обратной стороны. Опираясь на консоль, ты склоняешь голову вниз, уже не требуя от себя сдержанности. Тебя потряхивает, к счастью, в кабине больше никого нет. И тебе не нужно… Громкий скрежет пугает, вскидываешь голову, одно из кристаллизированных щупалец рушится на пол, рассыпаясь миллиардами осколков. Затем второе, а после цепной реакции подвергаются все. Стены складываются на твоих глазах, несколько деталей падает откуда-то сверху, и ты отшатываешься в сторону. Вовремя, консоль дымится, распадаясь. Ты не знаешь, что происходит с ТАРДИС, но почему-то уверена, что такого быть не должно. Отступаешь к более безопасной зоне, стараясь не наступить ни на что по дороге. И, как выясняется довольно быстро, увидеть уничтожение консольной комнаты ещё не самое ужасное. Хуже, когда кабина восстанавливается. Шестигранные ступени исчезают, заменяясь обычной лестницей. Пульт собирается из разломанных кусков, но он больше не золотисто-жёлтый и совершенно не похож на привычный тебе. Теперь, вместо приятного скругления, у него чётко очерченные границы панелей, угловатые изгибы, а также переливающийся зелёно-синий цвет. Кристаллы сливаются во что-то мягкое, поднимающееся вверх. Диван? Ладно, это фиолетовый диван. С потолка спускаются лампы на длинных проводах, а вот сам потолок отдаляется куда-то до невозможности далеко. Пространство растёт, расширяется. Пол разделяется на квадратные плитки. – Перестань, – шепчешь ты, тебе страшно увидеть то, во что превратится это место. Почему оно должно изменяться? Разве нельзя оставить хоть что-то знакомое? – Перестань! Тебе не обязательно делать это сейчас! – Но я ничего не делаю, – взвизгиваешь, когда интерфейс ТАРДИС появляется рядом. – Ты меняешь дизайн! – кричишь ты в ответ. – Зачем? – Я не меняю дизайн, – повторяет викторианская женщина, её безмятежности можно позавидовать, а вот у тебя такого нет. В прошлый раз она напугала тебя появлением, а затем просто ушла, так и не ответив на вопросы, которые ты задала ей. Что ей нужно теперь? Чего хочет ТАРДИС от тебя? Когда-нибудь ты узнаешь это или нет? – Ты меняешь его. Её слова ошеломляют тебя на мгновение. – Не правда, – бормотание выходит оправдывающимся, от неожиданной злости не остаётся и следа. – Подстраивается под твою личность. Обычно этого не должно происходить, но в момент, когда телепатическая связь ослабевает, ей приходится подключиться к чему-то ещё, – механический голос перебивается помехами. – Не волнуйся, она исправит всё. – Она? – сознание цепляется за единственное, что считает разумным в этих непонятных репликах интерфейса. Наверное, в первый раз слышишь смех ТАРДИС. Не те гудящие звуки, а что-то более похожее на человеческие эмоции. Надо сказать, это реально жутко слышать. Доктор как-то рассуждала об эффекте Зловещей долины, ты так и не запомнила объяснений. – Зачем спрашивать, если сама скоро увидишь? – Хорошо, – обманчиво спокойно соглашаешься. – Теперь ты мне ответишь? – На что именно? – Ты сказала, что время расплаты пришло. – А, это, – интерфейс продолжает вызывать неприятное чувство чужеродности, когда фыркает. Её прозрачность меняется с каждой секундой, переключаясь между осязаемостью и призрачным эффектом присутствия. – Не о чём беспокоиться, ты уже расплатилась. – Когда? И за что? – Скажи мне ответ в следующий раз, – тебя раздражает бесконечный уход от простых вопросов, ТАРДИС ухмыляется мерцающими губами. – Он будет последний, кстати. Да, точно, мы встретимся четыре раза, хорошенько подумай, прежде чем отвечать. – Это угроза? – не понимаешь ты. – Если захочешь считать её такой, – женщина исчезает, а вместе с тем кабина перестаёт меняться. Ты не желаешь разглядывать завершившийся дизайн, тебе абсолютно не интересно, каким он стал, но взгляд всё равно скользит по окружению, подмечая детали. И они мгновенно стираются из памяти, когда дверь позади скрипит. Сердце подпрыгивает, бешено ударяясь о рёбра. Собственная анатомия подводит тебя, пальцы рук сжимаются, ты боишься обернуться, не хочешь этого. И всё равно оборачиваешься. – Оу, – другой голос. – Надо будет переделать всё. Тихие шаги приближаются, другая походка. Медленно поднимаешь взор вверх, скользя по привычной одежде: ботинки, штаны, подтяжки, футболка с радужным принтом на груди. Длинные волосы спускаются по плечам, всё ещё светлые, нет, немного темнее. Рост чуть выше. Другое лицо. И те же звёзды на радужках глаз. Ты не удивляешься, вы уже встречались однажды. – Привет, – другая улыбка. Твоё молчание, видимо, никак не сказывается. Доктор склоняет голову в сторону, пробегая по тебе быстрым взглядом. Оценивает состояние, оставаясь удовлетворённой. – У нас с тобой много дел. И сначала… ТАРДИС издаёт громкий гул, повелительница закатывает глаза. – Не вмешивайся, я знаю, что это не по правилам, – ты никак не можешь привыкнуть к звучанию голоса, трудно найти отличия, тебе никогда не давались такие штуки, но что-то не так. Он более… вибрирующий? Перепады сложно оценить правильно. Пытаясь подсказать себе необходимое слово, ты отвлекаешься, почти пропуская все слова Доктора мимо. Ей приходится пощёлкать пальцами перед твоим лицом, заставляя тебя вздрогнуть, растерянно посмотрев на неё. – Извини, привыкаю к… поведению и привычкам, – когда снова видишь Доктора, в глаза бросается то, что ты отмела до того, как разум успел зациклиться. Неприятная хватка на горле опять проявляется, почти делаешь шаг назад, сражаясь с собственным телом. Понимаешь, что будет дальше? Не совсем, скорее вспоминаешь. Видела в потоке времени. Больно, но в то же время нет никакого желания сопротивляться. Тебе нужно хотя бы что-то. Нечто, помогающее удержаться на тонкой грани между падением и прыжком. Одно от другого, похоже, отличается лишь приложенными усилиями. Прыгать не хочется точно так же, как и падать. Ты надеешься остаться. – ТАРДИС не согласна, только это мои вещи. А я могу отдавать их кому захочу, не так ли? Опускаешь взгляд на протянутую к тебе руку. Серый плащ тёплый и мягкий, ткань мнётся под твоими пальцами. Когда ты хочешь взять его обеими руками, Доктор ловит свободную, прижимая к твоей ладони тонкую цепочку. Недоверчиво вскидываешь голову. Естественно, ты уже видела это, видела плащ на собственных плечах, когда провалилась во временной поток храма Атропоса. Именно эта деталь полностью уверила тебя в том, что всё-таки ты видела будущее. И ты никогда не думала, что оно на самом деле произойдёт. Это можно было бы списать на ошибку, всего лишь баг в системе времени. Возможно, какой-то случай совместил ваши с Доктором образы, когда вы встали на один постамент. Было приятно верить в это. Но, видишь, никакой ошибки нет. Этот плащ действительно принадлежал тогда тебе. Впрочем, не только он. Украшение на ладони блестит серебром. Скрещенные руки на одном конце, восемь звёзд на другом. Должна ли ты владеть этими вещами? Разве ТАРДИС довольна? Не думаешь, что решать машине. Спрашиваешь Доктора одним взглядом, не пытаясь произнести вопрос вслух. – Они твои, – подтверждает она. – Ей бы понравилось. А теперь, если не возражаешь, я пойду подберу подходящую одежду.