Брак среди песков

Хината проснулась поздно; солнце, проникая сквозь бамбуковые жалюзи, падало на ее лицо. Вздохнув, она зарылась поглубже в одеяла, воспоминания о прошлой ночи наполняли разум, и она была готова умереть, лишь бы избавиться от них. Воспоминания о горячем дыхании на ее коже, о сильной боли; Хината крепко зажмуривалась, но это не помогало, потому что изумрудные глаза преследовали ее. Наконец, она села, прижав простыни к голой груди. Слезы жгли глаза, и Хината подавила крик, закрыв рот ладонью. Она чувствовала себя грязной, использованной и больной. Вздохнув, она слезла с кровати и поспешила в ванную, там включила горячую воду, чтобы наполнить ванну, высыпала туда фиолетовой соли. Ожидая, пока ванна наполнится, Хината подошла к зеркалу, оттуда на нее затравленно взглянули покрасневшие глаза; начавшая загорать кожа побледнела. Нахмурившись, Хината отвернулась, скрутила волосы в пучок, выключила воду и ступила в исходящую паром ванну. Хината откинулась на бортик и попыталась расслабиться, но это не помогло, каждый раз, закрывая глаза, она вспоминала, где Гаара касался ее. Широко распахнув глаза и схватив мыло, она принялась скрести руки в местах, которые он трогал. Хината покраснела, вспомнив, как его губы целовали ее шею и начала яростно натирать шею, пока та не стала пылать. Остановившись, Хината поняла, какими глупостями занимается. — Что ты делаешь? — холодный голос Гаары прошел через нее, точно нож. Хината крутанулась в ванне, вода выплеснулась через край от ее движения. Гаара стоял здесь с конвертом в одной руке и чашкой кофе в другой, вопросительно смотрел на шею Хинаты там, где она остервенело терла. — Ты пытаешься содрать с себя кожу? — осведомился Гаара, ставя чашку на тумбочку возле ванной и кладя рядом конверт. — Я принимаю в-в-ванну, — выдавила Хината, опускаясь в воду по подбородок. — Ясно, — пробормотал Гаара и выпрямился. — Я не смогу быть с тобой весь день, как обещал, появились дела. Подумал, что ты захочешь провести время, просматривая информацию о своих учениках, поэтому отправил за их досье. Хината чуть приподнялась и заглянула в конверт на тумбочке. — Спасибо. — Кофе тоже для тебя, Грета будет поблизости, и если захочешь позавтракать, сообщи, — сказал Гаара. — Эм... спасибо, — снова поблагодарила Хината, она не знала, что еще сказать. Гаара с минуту смотрел на нее в леденящем молчании, а затем развернулся и ушел, не сказав ни слова. Дверь со щелчком закрылась за ним. Облегченно вздохнув, Хината снова опустилась в воду, после прошлой ночи она бы не хотела провести день рядом с Гаарой, она наверняка будет заикаться, пока не сможет дышать, а затем грохнется в обморок прямо ему под ноги. Эта мысль заставила Хинаты улыбнуться; она вязла чашку кофе и немного отпила. Хината слегка сморщила нос, напиток оказался очень темным и крепким без намека на сливки или сахар. Ну да ладно. Наконец, просушив руки, Хината взяла конверт и достала содержимое. Три досье ее новых учеников, все завалили экзамен на чунина, в чем не было ничего необычного, если учесть, что их недавно объедини в команду и они провели вместе чуть больше года. Как команда они выполнили несколько миссий ранга D, а всего одну миссию ранга С провалили. Хината удивилась, что Гаара дал команде второй шанс, собираясь отправить их через три месяца в Коноху, чтобы пересдать экзамен на чунина. Обычно, если команда проваливалась, учитель брал еще год, чтобы подтянуть навыки учеников. Но, как отметил Гаара несколько дней назад, трое генинов были из известных в деревне семей, и для поддержания мира среди жителей Гаара сделал исключение. Сначала Хината вытащила досье Шоны, единственной девушки в команде, и открыла его; на первой странице была прикреплена небольшая фотография. Девочка с нерешительной улыбкой, яркими голубыми глазами и короткими темно-рыжими волосами, падающими на плечи; посмотрев внимательнее, Хината заметила шарм, пересекающий правый глаз девочки. Хината продолжила читать документ. Имя: Шона Возраст: 13 Семья: Отец: Секка, очень известный ниндзя-медик Суны Мать: Соня, погибла, защищая Шону Уровень ниндзя: Генин Навыки: ниндзя-медик, специализирующийся в лечении и медицинских дзюцу для исцеления других. Интенсивные тренировки в тайдзюцу и уклонении от атак врагов. Комментарии: не выдерживает давления. Демонстрирует неуверенность и нерешительность в общении с товарищами по команде. Хината нахмурилась, читая описания некоторых миссий; Шона, похоже, настолько не доверяла своим товарищам по команде, что подвергала себя опасности, хотя ниндзя-медик должен держаться позади и верить, что его товарищи со всем справятся сами. Хината взяла досье Шимы, с фотографии смотрел мальчик, демонстрирующий в широкой улыбке белые зубы, его рыжие волосы были такими же спутанными и непослушными, как и у Кибы. Имя: Шима Возраст: 12 Семья: дедушка Саджо, один из членов совета Гаары Кузен: Кано Мать и отец погибли. Уровень ниндзя: Генин Навыки: использует только тайдзюцу, слаб в ниндзюцу и отказался даже пробовать гендзюцу. Комментарии: Шима сначала делает, потом думает, он полагается только на свою физическую силу, из-за этого его умение владеть чакрой очень слабое и не помогает ему. Шима иногда теряет над собой контроль, позволяя эмоциям брать верх над разумом. Имеет дурную привычку дразнить Шону, из-за чего, в конце концов, потерял ее доверие и уважение. Хината, убрав досье и достав последнее — досье Кано, взглянула на фото мальчика с короткими русыми волосами и карими глазами. У него было скучающее выражение лица. Чем больше Хината читала, тем больше видела, насколько сильно он отличается от кузена. Имя: Кано Возраст: 13 Семья: дедушка Саджо, один из членов совета Гаары Кузен: Шима Мать и отец погибли. Уровень ниндзя: Генин Навыки: тренировался в гендзюцу, очень хорош в ментальных играх с оппонентом, считает тайдзюцу слишком утомительным, чтобы им заниматься. Комментарии: Кано исключительно хорош в гендзюцу. У него проблемы с тем, чтобы не заснуть, и оставаться сосредоточенным во время миссий. Его главная сила в доверии к товарищам по команде и умении удерживать их вместе. Хината закрыла досье и засунула его обратно в конверт. Мысль о том, что будет впервые преподавать сразу трем ученикам, вызывала у нее одновременно и энтузиазм, и нервозность. Хината вспомнила, как Гаара сказал, что не будет миссий — это ранило ее, все тяжелые тренировки пошли насмарку. В конце концов, она джонин и вполне компетентна для преподавания. Все мысли о прошедшей ночи ушли; улыбаясь, Хината закончила мыться и оделась. Был почти полдень, и она слегка проголодалась. Хината тихонько спустилась по лестнице, пройдя на кухню, взяла яблоко и кусок хлеба, и направилась в сад, который видела в день прибытия. Она любила цветы, этим увлечением она особо дорожила после того, как отец как-то упомянул, что ее мать любила цветы так же сильно, как Хината. Прогуливаясь по саду, Хината остановилась напротив одуванчиков, нахмурившись и задумалась, что сорняки делают среди цветов, ведь на остальных клумбах их не было. Опустившись на колени, она наклонилась, чтобы сорвать желтые цветы. — Ты что делаешь? — раздраженно прокричал юный голосок. Вздрогнув, Хината подняла взгляд и увидела Мию. Она уперла руки в боки, из конского хвоста, в который были собраны ее светло-серебристые волосы, тут и там торчали локоны. Карие глаза свирепо смотрели на Хинату. — Я... тут сорняки, — неуверенно проговорила Хината, указывая на желтые цветы. — Одуванчики — это не сорняки, они обладают лечебными свойствами, — с негодованием сказала Мию. — Ох... — произнесла Хината, понимая, что Мию, наверное, ниндзя-медик, раз знает такое. Нагнувшись, Мию подняла один из вырванных Хинатой цветов и показала на корень. — Настой из корня способствует выведению токсинов из организма. Он может помочь от отеков, связанных с высоким кровяным давлением и слабостью сердца. Он используется для очищения кожи и борьбы с веснушками. — Мию еще не сказала, что я использую цветы одуванчиков, чтобы делать сладкое вино, — раздался сверху нежный голос Греты. Мию закатила глаза. — Ну да, и это тоже. — Хината-сама не позволяйте моей дочери вас поучать. Это сад Казекаге, и вы вольны менять его, как вам будет угодно, — с доброй улыбкой сказала Грета. Хината встала, отряхивая грязь с колен. Она чувствовала себя неуютно рядом с поразительно красивой Гретой. На ней были коричневые шорты и белая майка, открывающая ее загорелую кожу, соломенная шляпа и завершающие образ зеленые садовые перчатки. Грета держала корзину с недавно собранными шпинатом, салатом и помидорами. Ее длинные светлые волосы волнами ниспадали на плечи, слегка развеваясь на легком ветерке; в темно-карих глазах не было ничего, кроме доброты. Даже несмотря на тонкие шрамы на скулах в Грете была элегантная красота, заставляющая Хинату чувствовать себя неуклюжей. — Мию, ты нашла ножницы, о которых я просила? — осведомилась Грета у дочери. — Нет, — сказала Мию, вставая. — Как насчет мелиссы? — Грета приподняла идеальной формы бровь. — Хорошо, мам, я поняла намек, — со вздохом произнесла Мию. — Когда это сделаешь, я смогу начать готовить обед, — сказала Грета, мягко улыбаясь дочери. — Вам нужна помощь? — поинтересовалась Хината. — О, вы так добры, но у меня все под контролем. Почему бы вам не пойти осмотреть сад вместе с Мию, — предложила Грета и, повернувшись, пошла обратно к дому. — Твоя мама очень хорошо разбирается в лечебных растениях, она ниндзя-медик? — спросила Хината, следуя за Мию. Мию зыркнула на нее. — Нет, это не так, — безапелляционно заявила она. — А ты? — спросила Хината. — Кто бы я ни была, я сдала экзамен на чунина в прошлом месяце, — с нотками гордости в голосе произнесла Мию. — Поздравляю, — с улыбкой сказала Хината. — Одна команда провалилась, неудивительно, если учесть, что они все время собачились, а командная работа не должна быть такой, — заметила Маю, скорбно качнув головой. — Я слышала об этом, — обронила Хината, вспомнив досье своих новых студентов, которые она недавно читала. — Я буду их новым наставником. — Ого, — удивленно проговорила Маю. — Я не имела в виду, что они плохая команда, просто не умеют работать вместе. — Буду иметь в виду, — терпеливо сказала Хината. — А кто твой учитель? — Баки-сан, — сказала Маю, наклоняясь, чтобы аккуратно сорвать листья растений, не повредив их. — Это — мелисса, мама говорит, что оно подходит как для салатов, так и для лечения бессонницы. — Бессонницы? — с любопытством спросила Хината. — Да, Казекаге страдает бессонницей. Мама всегда заваривает ему мелиссу перед сном. Хината изумилась, но зато теперь поняла, почему Гаара не вернулся в постель прошлой ночью — у него были проблемы со сном. — Я не знала, — сказала Хината, смущенная, что не догадалась сама. — Вы не знаете, что у вашего мужа бессонница? — удивленно спросила Мию. — Мама знает все о моем папе, например, что его любимое блюдо — мисо-суп с баклажанами, что он любил читать, а его любимое животное — собака. — Кто твой отец? — спросила Хината, забирая переданные ей листья и складывая в сумку. — Я не знаю, кто был моим отцом, и не спрашиваю, потому что тогда мама начинает плакать, — быстро сказала Мию, вставая и направляясь к другому растению. Мию коснулась длинного стебля нежными пальцами. — Семена покрыты защитной щетиной. Семена клевера одни из лучших заменителей кофе, просто нужно их высушить и слегка обжарить, у них такой же аромат кофе. Мама говорит, что Казекаге пристрастился к кофе, но кофеин только добавляет ему проблем со сном. Поэтому она заваривает кофе из клевера, он также уменьшает воспаление, лихорадку и боль. Хината улыбнулась, она была очень впечатлена тем, как Мию хорошо разбиралась в растениях. — Ну, это все, чего хотела мама, так что я пойду помогу ей с обедом. — Мию улыбнулась, забрала мешок с мелиссой и направилась к дому, оставляя Хинату продолжать экскурсию по саду в одиночестве. *** Гаара сидел в готовом кабинете, бывшим частью гончарного производства, которое он строил. Он смотрел на бумаги на столе перед собой и не мог сконцентрироваться. Такого с ним никогда не случалось, Гаара мог оставаться сосредоточенным даже во время одной из тирад Темари. Сейчас же все, о чем он мог думать: Хината и прошлая ночь. Сперва он не понял, почему она терла свою бледную кожу так сильно, что на ней остались красные следы. Теперь, подумав, Гаара осознал, что Хината пыталась смыть его прикосновения. Слишком неприятная мысль, не хотелось ее обдумывать. Был уже ранний вечер, Гаара знал, что не сможет как следует поработать, так что стоит лучше пойти увидеться с женой. Он не собирался извиняться, он был в своем праве как муж, но может быть Хината, в конце концов, откроет свои чувства и объяснит, что ее так ранило. Гаара уже успел заметить, что если его новоиспеченная жена нервничает, то она начинает заикаться, а если расстроена, то пытается выпустить чувства на волю. Наконец, Гаара закрыл папку и вышел из кабинета, заперев за собой дверь. Он медленно шел через сад, занимавший значительную часть поместья. Гаара заметил неподалеку Хинату, ее длинные черные волосы мягкими волнами спадали на плечи, фиалковые глаза сверкнули радостью, когда она увидела Гаару, и слегка улыбнулась. Гаару ошеломило то, что она рада его видеть; он ожидал, что у нее будет тот же загнанный взгляд, как и утром. — Гаара. — Хината взмахом руки позвала его к оранжевому цветку, которым любовалась. — Пустынная лилия «Марипоса», — назвал цветок Гаара. — Интересное имя, — сказала Хината, не отрывая взгляда от цветка. — «Марипоса» означает «красивая», — пояснил Гаара. — Я думала т-т-ты будешь з-з-занят весь день, — внезапно сказала Хината, она старалась не встречаться с ним взглядом, уставившись на его грудь. — Я и был занят весь день, — сухо заметил Гаара. — Сейчас уже время ужина. — Я потеряла счет времени, — Хината покраснела. — Прочитала досье своих студентов? — спросил Гаара, направляясь к дому. В воздухе витал доносящийся оттуда восхитительный аромат ужина. — Да... Прочитала и очень впечатлилась, — сказала Хината, не заикаясь, но когда она обернулась и увидела, что Гаара на нее внимательно смотрит, то выпалила следующие слова слишком поспешно: — Экзамен на чунинов пройдет через три месяца и раз он проводится в Конохе... то на него уйд-д-дет месяц. — Я в курсе, — обронил Гаара, кивая. — Ты не против, чтобы я уехала н-н-надолго? — спросила Хината. — Когда придет время, тебя будет сопровождать Темари или я сам, — заметил Гаара. — О... — выдохнула Хината. Они достигли веранды дома и увидели, что Грета накрывает на стол снаружи, чтобы они смогли насладиться приятным вечером. Бамбуковые светильники мягко сияли в темноте, ночные цветы медленно открывали розовые и желтые бутоны, несколько крокусов уже полностью открылись, показывая ароматные белоснежные лепестки, будто светящиеся в вечернем воздухе. Супруги сели и поели в молчании, оно, казалось, не беспокоило Гаару, а Хината старалась не показать, как сильно она нервничает. Когда ужин закончился, Гаара, наконец, посмотрел на Хинату, и она покраснела. — Устала? — спросил Гаара. — Нет, — быстро ответила Хината. Грета ушла, предварительно принеся высокие бокалы с лимонадом и два покрывала, которые положила на стол. Встав, Гаара поставил рядом два шезлонга и кивком головы показал, что Хината должна сесть на один из них. Та быстро это сделала и взяла покрывало, Гаара передал ей один из бокалов с лимонадом. Они лежали рядом и смотрели, как сад пред ним расцветает; сладкий аромат цветов опьянял. — Почему ты меня боишься? — спросил Гаара тихим голосом, от которого по спине у Хинаты пробежала дрожь. — Эм... Я просто не з-з-знаю тебя, — выдавила Хината, рассеяно накручивая на палец темный локон. — Прошлая ночь... — начал Гаара, но Хината подскочила и прервала его. — Прошлой ночью... Я хотела... т-т-ты не заставлял меня... и м-м-мы решили это, когда подписали договор, — выпалила Хината. Гаара молчал, радуясь, что она открылась ему и призналась, о чем думает. Хината внезапно потянулась и взяла его за руку. — Ты не сделал мне б-б-больно. Было больше шока, чем б-б-боли. Гааре нравилось чувствовать ее маленькую ручку в своей, поэтому он постарался растянуть удовольствие. — Ты можешь спросить меня, о чем угодно, — сказал Гаара, глядя в ночь. Хината задумалась на мгновение, решая, что хочет узнать о своем муже. — Что ты больше всего ценишь в людях? — наконец, спросила Хината, это был глубокий вопрос, но ответ на него пригодится ей в дальнейшей супружеской жизни. Она узнает, что Гаара уважает в других людях. — Честность для меня превыше всего, — ответил Гаара твердым голосом. — О... даже выше любви и дружбы? — неуверенно спросила Хината. — Они происходят от честности, — объяснил Гаара. — Без честности не может быть любви и дружбы. Бессознательно сжав руку Гаары, Хината закусила губу, раздумывая над тем, что он сказал. То, как она кусала нижнюю губу белыми зубками, казалось ему очень милым. — Какая у тебя любимая буква? — внезапно спросила Хината. Гаара удивленно покосился на нее. — Любимая буква? — Ага... У меня «Л», — сказала Хината с робкой улыбкой. — Почему буква «Л»? — спросил Гаара, немного растерянный из-за такого ее вопроса. — Ну... С этой буквы начинают слова, которые определяют мою жизнь... такие как Лояльность, Ласка и Любовь, — объяснила Хината. — «Г», — наконец, сказал Гаара. — Почему «Г»? — спросила Хината. — С нее начинается мое имя, — произнес Гаара как нечто само собой разумеющееся. — Хорошо, но должна быть и другая причина, — с мягким нажимом заметила Хината. — «Г» стоит в начале... Гнева, Горя, Гибели, — Гаара понял, в чем смысл этой игры в буквы, когда начал перечислять слова. Но, услышав слабый вздох Хинаты, остановился. — Это... все м-м-мрачные слова, — сказала Хината с дрожью в голосе. Гаара взглянул на их руки, переплетенные у него на коленях, и попытался придумать слова, которые бы ее успокоили. — Гордость, галантность и... гуманность, — Гаара сам себя удивил, произнеся последнее слово; гуманность явно было не тем словом, которое бы использовали, чтобы описать его самого. Это то, что бы он хотел проявить, но не знал, как — Гуманность... мне нравится, — прошептала Хината, поворачиваясь на бок и глядя на скрытый тенями от светильников профиль Гаары. Остаток вечера они провели в умиротворяющей тишине, наслаждаясь компанией друг друга.