Гарри Поттер и Охота на Чемпионов

      За время короткой пробежки от карет по мраморной лестнице все школьники снова успели вымокнуть до нитки, а когда они, наконец, вбежали в высокие двери замка, все стало еще хуже: несколько тяжелых водяных шаров упали с потолка, треснув по голове Рона и разорвавшись прямо под ногами Гарри и Гермионы.       — ПИВЗ! — услышали они сердитый голос профессора МакГонагалл, она поскользнулась в луже воды, и, если бы не мгновенная реакция слегка замечтавшегося о карьере загонщика и потому забывшего о своей стеснительности и неловкости Невилла, несомненно упала бы.       — Ничего не делаю, ничего не делаю! — заверещал полупризрачный человечек, парящий на высоте двадцати футов над головами. — Они все равно мокрые!       — Я позову директора! — нахмурилась МакГонагалл, но Гарри понял, что это была слабая угроза: Пивз кинул последний шар в группу второкурсников и, кудахча, улетел вверх по мраморной лестнице.       — В зал, — приказала заместительница Директора и по совместительству глава Дома Гриффиндор. — И спасибо, мистер Лонгботтом. К слову, не могу не отметить, как Вы изменились за лето.       Невилл действительно порядком закабанел и теперь был на полторы головы выше Джинни — точно как на той книжке с принцами и принцессами, в которую его тогда-еще-не-невеста прятала дневник Тома Реддла.       Они прошли в Большой Зал и уселись за стол Гриффиндора. Осушающие чары, наложенные ими перед входом в зал, сработали так себе — возможно, стихия ливня оказалась сильнее недоученных магов, а возможно, водяные шары Пивза отличались какой-то особой зловредностью: по крайней мере, носки и обувь мистера Поттера и мисс Грейнджер так и остались мокрыми, несмотря на все их старания. В результате Гарри символически сплюнул, вытащил из сумки оказавшиеся лишними разноцветные носки и, сняв с себя мокрые, натянул на ноги гриффиндорский и слизеринский. Гермионе он вручил те, что были в цветах Рэйвенкло и Хаффлпаффа.       Стало намного комфортнее.       Золотые тарелки сияли, парящие в воздухе свечи горели, а на заколдованном потолке зала клубились тучи и сверкали молнии.       — Привет, Гарри! — подскочил к ним Колин Криви, маньяк-фотограф, точнее, колдограф. — Представляешь — сегодня поступает мой брат! Мой брат, Деннис!       — В самом деле? — удивилась Лаванда. — Но ты же магглорожденный!       — Ну да, — кивнул Колин, — и Деннис тоже, он же мой брат!       — Никогда не слышала, чтобы в обычной семье рождались сразу несколько волшебников, — медленно проговорила Лаванда. — Гермиона, а у тебя ведь тоже брат недавно родился?       — Да, — ответила та, — сейчас ему годик. Но мы пока не знаем, волшебник он или нет.       Лаванда о чем-то задумалась. Гарри помнил, что один из братьев мисс Браун был сквибом, то есть сыном волшебников, лишенным магии. Может быть, она размышляет о несправедливости, ведь несмотря на все ее положительные качества, она была волшебницей с рождения…       Он не успел додумать: двери Большого Зала распахнулись, и профессор МакГонагалл ввела колонну мокрых до нитки первокурсников. Двое потирали макушки: видимо, им тоже досталось от водяных шаров Пивза, а один, самый маленький, был закутан в гигантскую кротовую шубу Хагрида, отчего напоминал самодвижущийся меховой холмик с торчащей из него головой.       — Колин, представляешь, я упал в озеро! Я в озеро с лодки упал! — на весь зал шепнул он, и Гарри понял, что это и есть Деннис Криви.       Профессор МакГонагалл метнула в него строгий взгляд, не оказавший, впрочем, никакого видимого действия, и вздохнула: мальку явно светил ее факультет.       Так и случилось: едва пацан вскарабкался на табуретку, а профессор возложила ему на голову Распределяющую Шляпу, та, ни секунды не размышляя, закричала «ГРИФФИНДОР!», и Деннис, путаясь в полах шубы, плюхнулся рядом с братом.       — Представляешь, Колин, я нагнулся посмотреть, что там, в глубине, а тут как грохнет! Молния, гром, бабах! И я вылетел из лодки прямо в озеро, здорово, правда? И меня что-то подхватило, огроменное такое, а потом закинуло обратно! — на одном дыхании пропищал он, ерзая по скамейке своим шиловместилищем.       — Наверное, это был Гигантский Кальмар, — авторитетно заявил Колин, — как бы его снять-то…       — Ва-а-ау! — воскликнул Деннис. — Вот это приключение!       Гарри показалось, что профессор МакГонагалл, возлагавшая шляпу на голову кудрявой брюнетки, услышала это и тяжело вздохнула. Слабоумие и отвага, что поделать.       — А вот, гляди, Деннис, это тот самый Гарри Поттер! — показал Колин. — Помнишь, я тебе фотку показывал, где мы вместе сняты?       — О, привет! — не растерялся малек. — Я Деннис, Деннис Криви. А правда, что ты самый молодой ловец столетия?       Гарри не успел ответить. Последнего по алфавиту первокурсника, Кевина Уитби, наконец, распределили в Рэйвенкло, МакКошка унесла табурет и шляпу, а профессор Дамблдор, одетый в умопомрачительную, расшитую звездами и полумесяцами, мантию (к слову, разноцветные носки прекрасно ее дополнят, — решил Гарри), поднялся и хлопнул в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание.       — Скажу вам одно, — провозгласил он. — Ешьте!       — Наконец-то, — буркнул Рон Уизли, накладывая себе побольше картофельного пюре. — А то так ведь и помереть недолго.       Факультетское привидение — Сэр Николас де Мимси-Порпингтон, или Почти Безголовый Ник, осуждающе посмотрел на него, сокрушенно качая недоотрубленной головой.       — Между прочим, пир вообще мог не состояться, мистер Уизли, — строго сказал он. — Сегодня на кухне были неприятности. Пивз выразил желание присутствовать на банкете, — пояснил он остальным. — Но Совет Призраков по настоянию Кровавого Барона, — кивнул он в сторону привидения Дома Слизерин, — решил не позволять ему присутствовать. Он же совершеннейший дикарь — не может смотреть на тарелку с едой без того, чтобы не опрокинуть ее на чью-нибудь голову.       — То-то Пивз сегодня такой зловредный, — понимающе кивнул Гарри. — Всех водой залил…       — Если бы только это, — поджал губы сэр Ник. — Еще до вашего прибытия он учинил полный разгром на кухне. Разбросал все горшки и сковородки, опрокинул котел с супом, домашние эльфы были в ужасе.       — Что?! — Гермиона опрокинула стакан с тыквенным соком. — В Хогвартсе есть домашние эльфы?!       — Мы же предлагали тебе познакомиться с ними в позапрошлом году, — пожал плечами Фред.       — Их там целая сотня, — пояснил Джордж, — у нас в Хогвартсе самая большая община домовиков Британии!       — Но они… С ними хорошо обращаются? Они получают зарплату? У них есть выходные, отпуска и пенсии?       — Выходные и отпуска — это последнее, что нужно домашним эльфам, — ответил Джордж. — Они любят работать. Помнишь, как Винки зыркнула на Перси, когда он попытался убрать соринку с кресла ее хозяина?       — Ага, — подтвердил Фред, — ну и насчет зарплаты — помнишь, как та же Винки возмутилась тем, что Добби просил деньги за свою работу? Они просто считают получение зарплаты чем-то позорным!       — Это рабский труд! — вспыхнула мисс Грейнджер. — Все здесь создано рабским трудом! Я не желаю в этом участвовать! — она отодвинула от себя тарелку.       — Отсутствие зарплаты — не признак рабского труда, — умиротворяюще произнес Гарри. — Например, префекты за выполнение своих обязанностей зарплату не получают, но они же не рабы? Признак рабского труда — подневольность.       — Им просто внушили это, чтобы не платить за их труд! Это психологическое насилие! Вот что это, Гарри Джеймс Поттер! И я не буду есть пищу, приготовленную руками бесправных рабов!       — А, — кивнул Гарри. — Тогда держи, — он протянул ей завернутый в бумагу сэндвич, до которого у них не дошли руки в купе Хогвартс-Экспресса. — Не оставаться же тебе голодной!       Гермиона взяла сэндвич и сердито впилась в него зубами.       — Мистер Грюм с тобой согласен, Гермиона, — проворковала Лаванда Браун, — смотри — он тоже сэндвичи ест. И пьет он тоже только свое, — она указала на преподавательский стол, где отставной аврор как раз в это время отхлебывал из фляги.       Мисс Грейнджер нахмурилась: видимо, поняла, что над ней подсмеиваются.       — Он же параноик, — сказала она. — Он и у вас ничего не ел!       — Параноики живут дольше, — совершенно серьезно подтвердил Гарри. — На твой день рождения я продам тебе такую же фляжку. За один кнат. И ты всегда можешь воспользоваться Хедвиг, чтобы заказывать еду у мадам Розмерты.       — Хедвиг не примет у нее денег за доставку, — возразила Лаванда. — То есть это все равно будет использованием рабского труда.       — Она же сова! — воскликнула мисс Грейнджер.       — Вот именно, — ответила Лаванда. — Чем рабство почтовых сов лучше рабства домовых эльфов?       — Но совам не нужны деньги! И вообще…       Юноше на мгновение показалось, что сейчас Гермиона заявит, что никогда больше не будет пользоваться совой Гарри… но этого не произошло. Видимо, то самое брошенное в запале «не смей ничего дарить мне!» на втором курсе, из-за которого Гарри и пообещал не подарить, а продать ей флягу — кстати, в контексте получилось довольно обидно — оказалось слишком горьким уроком.       Вместо этого она насупилась и на пару дюймов отодвинулась от Гарри.       Когда школьники покончили не только с ужином, но и с пирогами (с патокой и с изюмом), Дамблдор снова поднялся со своего трона. Гарри попытался перехватить его взгляд, но Повелитель Памяти не задержался на его лице ни секунды — значит, либо не придал его письму значения, что вряд ли, либо его планы откровенности с Гарри не предусматривали.       — Как обычно, у меня есть несколько объявлений, — сказал директор. — Прежде всего, позвольте представить вам нового преподавателя Защиты От Темных Искусств, бывшего аврора и преподавателя аврорских курсов, профессора Грюма.       Профессор, скрипнув деревянной ногой, привстал, а искусственный глаз в его левой глазнице, как показалось Гарри, просканировал весь зал.       — Затем, — продолжил директор, — я вынужден напомнить, что Запретный лес по-прежнему остается запретным, а список нежелательных предметов вырос до четырехсот тридцати семи позиций и, если вдруг кто-нибудь пожелает ознакомиться с ним, находится в кабинете мистера Филча, нашего завхоза.       Завхоз — к слову, тоже сквиб, как и брат Лаванды, лишь покрепче обнял сидящую у него на коленях старую кошку по имени Миссис Норрис, с которой он почти каждую ночь патрулировал замок, ловя нарушавших правила школьников.       — И, наконец, я вынужден объявить, что Чемпионат по Квиддичу в этом году проводиться не будет.       — КАК?! — хором воскликнули Фред и Джордж Уизли.       — Да, мистер Уизли, мистер Уизли, — улыбнулся Дамблдор, — поскольку в этом году Хогвартс принимает у себя возрожденный Триволшебный Турнир…       — ВЫ ШУТИТЕ, ПРОФЕССОР!       — О, нет, я не шучу. Впрочем… Впрочем, я мог бы рассказать анекдот про тролля, лепрекона и ведьму-заику…       Профессор МакГонагалл демонстративно прокашлялась.       — Эхм… Пожалуй, сейчас действительно не время, — согласился директор. — Так что тем, кто пока не успел прочитать хотя бы «Историю Хогвартса», я расскажу, что это такое. Турнир был основан около семисот лет назад и проводился каждые пять лет. Студенты трех крупнейших европейских школ — Хогвартса, Шармбатона и Дурмштранга — выставляли по одному Чемпиону от Школы, которые и сражались за главный приз в трех достаточно трудных Испытаниях.       По залу прокатилась волна ропота.       — Делегации Шармбатона и Дурмштранга прибудут в Хогвартс в конце октября, — продолжил Дамблдор, — а на День Всех Святых беспристрастный судья решит, кому из студентов предстоит вместе с другими Чемпионами бороться за честь школы, Кубок Триволшебного Турнира и персональный приз в тысячу галлеонов!       Ропот превратился в гул. Тысяча галлеонов по текущему, хотя и неофициальному, курсу соответствовала примерно сорока тысячам фунтов.       Гарри подумал, что если жеребьевка состоится на Хэллоуин, то неприятности, обычно подстерегающие его в этот день, будут обязательно связаны с турниром. «Давайте считать, что Том знает о Турнире… — вдруг вспомнил он слова мадам Боунс. — И как-то использует его в своих планах…» Хреново…       — К сожалению, — развел руками директор, — это соревнование, изначально задуманное как путь для налаживания связей между колдовской молодежью разных стран, год от года становилось все опаснее, так что в начале девятнадцатого века Турнир был закрыт из-за многочисленных жертв среди участников или даже зрителей и судей.       — В тысяча семьсот девяносто втором году одним из заданий Турнира было поймать кокатриса, — пояснил Гарри, успевший благодаря предупреждению мадам Боунс ознакомиться с кое-какой литературой, — ну и там окаменела куча народа. Он, кокатрис этот, вроде василиска, только на птицу похож, и послабее слегка.       Гриффиндорцы, полтора года назад толпой запинавшие василиска самого Салазара Слизерина, переглянулись.       — Ну и что, брат? — спросил Фред. — Опыт-то есть!       — Разумеется, братишка, — кивнул Джордж.       — Поэтому, — продолжил Дамблдор, — принимая решение возобновить Турнир, организаторы приняли решение допустить к участию только совершеннолетних волшебников. Директора всех трех школ согласились, что только студенты не младше шестого или седьмого курса будут способны справиться с заданиями, которые по-прежнему остаются трудными и опасными. Поэтому я лично прослежу, — тут он упер взгляд в близнецов Уизли, — чтобы никто не смог с помощью какой-либо уловки обмануть беспристрастного судью, который и решит, кто будет Чемпионом Хогвартса.       — Но наш день рождения только в апреле… — растерянно пробормотал Джордж.       — Больше сложностей — больше почета, — отрезал Фред.       — ХХА! — воскликнула Анджелина Джонсон, ставшая капитаном гриффиндорской команды по квиддичу после триумфального ухода Оливера Вуда. — Завидуйте, мальки! — она щелкнула по носу сначала Джорджа, а потом и Фреда. — Мне исполнится семнадцать за неделю до Хэллоуина, так что вам останется только болеть за меня!       — Посмотрим, что ты скажешь, когда мы сварим немного старящего зелья, — прошептал ей Фред.       Анжелина насупилась: если кто и мог обмануть Дамблдора и убедить этого самого пока неизвестного судью, то это могли быть только близнецы. Ну и, пожалуй, известный пройдоха и скрытый слизеринец Гарри Джеймс Поттер. Плюс, может быть, Терри Хиггс, слизеринец явный, но достаточно умный, чтобы не слишком это афишировать.       — Я не собираюсь участвовать, — ответил Гарри на невысказанный вопрос от уставившихся на него гриффиндорцев, — у меня и без того хлопот хватает.       Действительно — пусть они с Гермионой и отказались от одного дополнительного предмета (Гермиона от Предсказаний, а Гарри от Маггловедения), но все равно оставалось целых четыре. А хроноворота у них больше не было.       — Задержись, Поттер, — услышал он каркающий голос, когда возбужденные студенты отправились по общежитиям.       — Да, профессор Грюм?       — Ты все понял? — старый аврор, опираясь на посох, спустился с возвышения, на котором стоял преподавательский стол, и подошел к гриффиндорцу.       — Да, сэр. К кубку не соваться, с гостями быть осторожнее, а то мало ли что.       — Если бы только с гостями… — вздохнул Грюм. — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! Мне совсем не нравится, что кто-то умудрился вломиться в мой дом всего через четыре часа после суматохи в доме Барти Крауча, да еще и смыться до прибытия авроров.       — Так точно, профессор Грюм, сэр! Это крайне подозрительно, профессор Грюм, сэр! А что там было? У Крауча?       Про суматоху у мистера Крауча Гарри ничего не слышал. Про то, что тот заболел — слышал от Джинни утром, а вот про суматоху — нет. Интересно, это не Перси обивал порог директора Департамента Международного Сотрудничества в надежде, что тот передумает и все-таки возьмет его в свой отдел, ну и зализал тому задницу до запора?       — Сам Барти, когда к нему прибыл наряд авроров, выглядел слегка потрепанным и сказал им, что еще не привык обходиться без домового эльфа и взорвал собственный ужин, — пояснил Грюм.       — Так ему и надо, сэр! — вздернула носик Гермиона, поджидавшая Гарри у дверей зала.       — А, мисс Грейнджер. Приношу свои извинения за бессонную ночь. И… Отличные носки, вот что! — ухмыльнулся калека, уставившись волшебным глазом на ноги задержавшейся чуть поодаль мисс Грейнджер. — И у тебя, Поттер, тоже!       Гарри подумал о том, что волшебный глаз Грюма довольно крут. Хм… Но, если старик может видеть сквозь прикрывающие носки джинсы и мантию… Да, пожалуй, лучше не заострять на этом внимания девчонок.       — Разрешите идти, сэр? — Маленькому Ревнивому Гарри до смерти хотелось увести из-под этого пронизывающего все взгляда подругу. Ясно, что это бессмысленно, на уроки-то ходить все равно придется, но…       — Идите.       — С этим надо что-то делать! — раздраженно сказала Гермиона, когда они шли в сторону спален.       — С Грюмом? — уточнил Гарри; про свою догадку насчет волшебного глаза он ей, разумеется, не сказал, но она ведь и сама могла догадаться. — Или с эльфами?       — С эльфами тоже. Но вообще-то я имела в виду Пивза. Ладно мы! Но, что он атаковал сегодня еще и первокурсников, было просто возмутительно! Что они подумают о замке, который встречает их сначала дождем, а потом водяными бомбами?!       — Эм-м… — притворно задумался Гарри. — Ну, может быть, то, что в следующие дни первого курса они встретятся с цербером в коридоре, троллем в туалете и драконом…       — Драконом? Тут правда есть драконы?! — конечно же, это был Криви. Младший Криви, Деннис. Уже сухой и без Хагридовой шубы вокруг него.       — Был один, — кивнул Гарри. — Прямо тут вылупился, ну, не в коридоре этом, а рядом со школой. Но, когда немного подрос, улетел в Румынский заповедник, прямо с Астрономической башни.       Детали отлета Норберта (точнее, Норберты) в заповедник он, разумеется, опустил.       — Ух ты! И вы его видели?       — Ближе, чем хотелось бы, — подтвердила мисс Грейнджер, продолжая путь к башне и не отпуская руки своего парня.       — Жаль, что он улетел, — вздохнул Деннис, пристраиваясь рядом с ними. — Я так хотел увидеть дракона!       — Хагрид тогда обещал, что тут больше не будет никаких яиц с драконами внутри! — строго сказала мисс Грейнджер.       — Но про яйца с драконами снаружи он ничего не говорил, — вспомнил Гарри свою шальную мысль при том давнем обещании; Гермиона нахмурилась. — Лучше скажи, Деннис, а чего это ты от своих отстал?       — Я тебя хотел про квиддич спросить, — слегка засмущался малек. — Колин мне столько рассказывал, и колдофото показывал тоже… А это правда, что ты начал играть прямо с первого курса?       — Правда, — не стал отрицать Гарри. — Не уверен, что тебе так же повезло бы, — при словах «повезло бы» Гермиона закатила глаза, — но мы тут поговорили с Анжелиной, темненькой такой, она в этом году капитан команды, ну, и в следующем тоже, и решили, что будем потихоньку готовить второй состав. Все равно в этом году игр не будет из-за турнира, а в следующем, если хорошо себя покажешь, вполне сможешь сыграть. Тем более, что через два года у нас сразу четверо из команды уходят. Так что приходи на пробы. Ловцом хочешь быть?       — Не-а, — помотал головой Деннис. — я, когда с пацанами окрестными в футбол играю, всегда на воротах стою. И фиг меня пробьешь, вот!       — О! — задумался Гарри. — Наш вратарь, он же и капитаном был, как раз школу закончил, теперь в «Паддлмир Юнайтед» ушел, и вроде как сразу в основной состав. Так что шансы у тебя есть. Летать-то умеешь?       — Я на Колиновой метле пробовал, — солнечно улыбнулся Деннис, — он ее на гонорары купил, от фоток, которые он «Пророку» продал, ну, тогда, когда этот Локхарт в тебя стрелял, а ты пули рукой останавливал!       Скромному Гарри захотелось отметить, что пуль-то в стартовом револьвере профессора Локхарта как раз и не было, но Скрытный Гарри решил, что распространяться об этом не следует: вдруг еще пригодится…       Деннис продолжал:       — Мы с Колином ничего не нарушали, конечно, ночью летали, нас только мама с папой видели. А жаль, — вздохнул он, — на метле знаешь как офигительно овец пасти было бы?       — Догадываюсь, — сказал Гарри.       — А этот Пивз — как вы с ним боретесь?       — Да почти никак, — вздохнул Гарри. — Его только наш прошлый учитель Защиты смог победить, почти ровно год назад это было. Кста-а-ати. Гермиона… У тебя резинка жевательная есть? Ты же дочь стоматологов, и…       — Я на заклинания перешла, — нахмурилась мисс Грейнджер. — И на зелья. Мама и папа, конечно, не одобряют, но они все-таки сильно удобнее — и для удаления запаха, — тут она строго посмотрела на Гарри, — и для гигиены.       — Жаль… — пробормотал Гарри. — А то, судя по шуму, Пивз как раз вон за тем углом…       — У меня есть! — младший Криви прыгал от возбуждения. — «Орбит» с апельсиновым вкусом! Сойдет?       — Давай, — согласился Гарри и закинул в рот сразу две пластинки.       — Пи-и-ивз! — полтергейст, пристраивающий водяную бомбу над дверным проемом, оглянулся, и нотки радостного предвкушения в голосе Поттера ему не слишком понравились.       — Чего тебе, Потти? — проскрипел он.       — Не оставить ли тебе в покое хотя бы первокурсников, Пивз? — строго спросила у вредного духа мисс Грейнджер.       — А какое тебе дело до мелюзги, девочка-бобриха? — прищурился Пивз.       — Не смей на них нападать! — рявкнула мисс Грейнджер.       — Или что? — Пивз прекратил прилаживать бомбу, перехватил ее поудобнее и рванулся к ним.       — Или… «ВАДДИВАЗИ!» — комок жвачки, повинуясь палочке Поттера, рванулся вперед и попал не в ноздрю, как в прошлом году, а в открытый для очередного оскорбления рот; Пивза закрутило, и водяная бомба разбилась о каменный пол на изрядном удалении от троицы.       — «ВИНГАРДИУМ ЛЕВИОСА!» — намекать мисс Грейнджер на размер ее верхних резцов было не лучшей идеей.       Влекомый прилипшим к нёбу комком полтергейст дернулся вверх и размазался по потолку, затем палочка Гермионы отправила его на пол, прямо в свежеобразованную лужу, а потом Гермиона приложила его и об обе стены, для симметрии.       — Видимо, жевательная резинка хорошо прилипает к эктоплазме, — пробормотала мисс Грейнджер, когда отчаявшийся избавиться от липкого комка Пивз с невнятным хриплым подвыванием скрылся за углом. — Гарри, когда будешь делать очередной заказ, пожалуйста, включи в него два блока «Орбита», деньги у меня есть. Только не с апельсином, а с мятой: мятный вкус мне больше нравится.       Они поднялись по длинной-длинной лестнице и назвали портрету Полной Дамы пароль, после чего портрет отъехал в сторону, открывая ведущую в Общую Гостиную Гриффиндора дыру. Первым делом Гарри передал излишне шустрого первачка Кэти Белл, назначенной в этом году префектом. Та немедленно начала отчитывать его, но баллов по первости не сняла.       — Ну с Пивзом теперь примерно понятно, что делать, — сказал Гарри. — А с эльфами?       — Я думала, ты постараешься сделать так, чтобы я об этом забыла, — прищурилась мисс Грейнджер, — а у тебя, оказывается, есть какой-то коварный план переубедить меня, Гарри? Это же видно по твоим бесстыжим глазам!       — Ну, пару лет назад я уже попробовал объяснить тебе, что ты неправа, — пожал плечами Гарри. — Больше что-то не хочется.       Это был риск крупно поссориться с любимой, но Гарри решил, что, во-первых, она все равно не оставит своих попыток сходу причинить всем вокруг справедливость, а во-вторых, если уж они поссорятся, пусть это будет как можно дальше от Хэллоуина, когда ему совершенно точно нужна будет вся помощь, которую способна оказать мисс Грейнджер.       — Это было совсем другое! — гневно воскликнула Гермиона. — И вообще, Гарри Джеймс Поттер, это нечестно! Я тогда под зельями и чарами была!       — Но тем не менее, ты же про этот случай сама сегодня вспомнила? — проверил свою догадку Гарри.       — Да, — проворчала мисс Грейнджер. — Когда мы о Хедвиг говорили.       — Я так и понял. А поскольку сейчас ты вроде как в ясном уме и твердой памяти — то сама как-нибудь разберешься. Только кушать не забывай.       — Дурак и рабовладелец, — шлепнула его по сложенным на груди рукам Гермиона, но потом не сдержалась, улыбнулась и поцеловала его, благо все остальные уже разошлись по спальням.       — Я так соскучилась, — сказала она, зарываясь пальцами в его шевелюру. — Ты же завтра снова на тренировку в шесть встанешь? Можно мы после этого пойдем, проверим нашу Лабораторию?       — Обязательно, — кивнул Гарри. — Заодно посмотрим, как работает новый пароль на двери туалета.       — Новый пароль?       — Завтра расскажу, — шепнул ей Гарри и попытался отстраниться.       — Подожди, — сказала девушка.       Она скинула туфли и, продолжая одной рукой держать его за шею, изогнулась (отчего организм юноши сразу бурно отреагировал) и другой рукой сняла с маленьких ступней носки: черно-желтый и сине-бронзовый.       — Вместо подарка на День Рождения, я официальный День Рождения имею в виду, отведешь меня к этим самым ста домовым эльфам, — сказала она, запихивая носки в карман его мантии. — Сам у близнецов узнавай, где они и что они.       — Я уже знаю, — усмехнулся Гарри. — Мне Сириус с Биллом совсем недавно рассказали, да и показали тоже. Спокойной ночи?       — Спокойной ночи. Но завтра, Гарри Джеймс Поттер, ты покажешь и расскажешь мне все, причем без отмазок!