Fechi

Сомнофилия — это влечение к спящим людям или желание того, чтобы с тобой занимались сексом пока ты спишь. Нанами часто дремала в разных местах, иногда даже на ходу. Похоже, это было следствием того, что ночью она вовсе не спала. Хината не любил судить людей по стереотипам, но Чиаки определённо была Геймером, который играет всю ночь на пролёт, забив на своё здоровье и режим. Вот и вновь девушка спала днём. Они были в кафе, Хаджимэ даже не заметил, как светловолосая тихонько прилегла на стол, приоткрыла рот, из которого начала течь мелкая струйка слюны, и заснула. Хината не хотел её будить, но и оставлять здесь не собирался. Он просто решил, что подождёт пока она не проснётся. Секунды превращались в минуты, а минуты переросли в час. Целый час Хаджимэ просидел в этой забегаловке со спящей Нанами, а та даже и не собиралась уходить из мира Морфия. Всё это время Хината старался развлечь себя, как мог. Смотрел в окно, любовался прекрасным пейзажем из ничего. Смотрел в любую другую сторону и видел тоже, что и раньше. Безмолвную, раздражающую пустоту. Весь этот остров будто прекратил движение, за всё это время никто из его «одноклассников» не то, что зашёл внутрь, даже не прошёл мимо кафешки. Парень аж представил, что Монокума созвал всех на Центральный остров, объявил, что ему всё надоело и убил всех, кроме него и Чиаки, потому что телевизор находящийся в этом кафе каким-то чудесным образом вышел из строя. И теперь, они вдвоём вынуждены оставатся последними жителями этого жуткого острова под названием Бармаглот. Хаджимэ удивился ходу своих собственных мыслей, пошёл умыть лицо в уборной этого заведения и решил, что этим же вечером выбросит все хоррор-фильмы, хранящиеся в его коттедже, от галлюцинаций и навязчивых мыслей подальше. Взгляду Хинаты уже не на чём было сконцентрироваться, всё здесь было увидено и высмотрено до прожжённых дыр. Как вдруг он нашёл самый простой способ скоротать время — таращиться на «спящую красавицу», из-за которой он здесь и задержался на столь долгий срок. Он смотрел на неё уже где-то минуту и старался улавливать каждое её мелкое движение. То она невзначай дёрнет носом, то вздрогнет всем телом. У неё были такие неестественно светлые волосы. Они граничили с то ли телесным, то ли розовым. Хаджимэ склонялся ко второму варианту. У корня, где-то посередине макушки, была видна полностью белая, словно заснеженная, кожа. Парень приблизился ближе и стал чувствовать лёгкий запах клубничного шампуня. Ха… клубника. Это подходит под стиль Чиаки. Внезапно Хината заметил, что его рука находится во всего лишь нескольких миллиметров от волос подруги. Он быстро остановил её от необдуманного поступка. Как, чёрт побери, Хаджимэ мог додуматься до того, чтобы прикоснуться до неё. Это бы её явно разбудило. Парень уже и сам не замечал, что дорожит тем, что Нанами спит. Почему? Он задался довольно хорошим вопросом. Что-то притягательное было в спящих людях. Нельзя понять, что у них сейчас на уме. Хотя что может быть в мыслях у того, кто спит? Явно сон, конечно. И нет, Хинате не нравилась та «беспомощность», в которой находятся спящие, совсем нет. Поразмышляв ещё немного, Хаджимэ понял, что и сам не до конца осознаёт суть своей… проблемы? Нет, это больше смахивает на фетиш. — Хината? — донёсся довольно знакомый голос девушки, — Что ты делаешь? Шатен перевёл свой взгляд с барной стойки на девушку и ужаснулся тому, что его правая рука лежала у неё на голове, осторожно поглаживая красивые волосы. Он посмотрел на свою левую руку и понял, что всё это время, пока Хаджимэ капался в самом себе, она лежала на руке Чиаки. Она невольно сжимала её. Это было и смешно, и позорно, хотя Хината поймал себя на мысле, что не хочет прерывать контакт.