Непростая жизнь I: Белые вороны

      Старшие не первый раз собирались в покоях вожака для обсуждения одного и того же вопроса. Древнего интересовало все, что касалось самок: их здоровье, подготовка, отношения между соклановцами, личное мнение о многих вещах. Порой Старейшина спрашивал у кровавых такое, чего они сами не знали и не думали выяснять.       Так как Наудорну было мало что сказать, но он должен был присутствовать, чтобы знать о делах, в основном говорили Скив и Олтар’ен. Первым всегда выступал именно медик, а в этот раз к нему было со стороны вожака повышенное внимание.       — Я разработал первую партию сывороток, сильнейший, — начал он. Древний ничего не сказал, но чуть склонил голову набок в вопросе. — Требуется около пяти партий для того, чтобы самки не только «поменялись», но и остались живы. Учет ошибок уманов.       — Сколько это займет времени? — со вздохом поинтересовался Древний. В его голосе звучала твердость, как обычно, но Скив все-таки уловил нотки усталости. Насколько он знал, вожаку приходится решать разные проблемы касательно политики и суда. Всем Старейшинам вверено курировать определенные кланы и следить, чтобы между ними не возникали конфликты. А тут как раз «Золотая стрела» и «Бьющие-в-сердце» собирались разделять колонии. Но не могли решить, кто останется на планете, а кому придется заново все обустраивать уже на новой территории, что гораздо дальше столицы. Древний говорил, что это тяжелый процесс, ибо оба клана крайне упрямы. Одни цеплялись за свой статус, другие за полезность. После долгих выяснений всех нюансов, он решил поступить нестандартно: часть колонии «Золотой стрелы» и часть «Бьющие-в-сердце» разом отправились на новую территорию осваивать местность. Так там будут и потомство статусных воинов, и полезные ремесленники, что занимались производством. После такого решения «Бьющие-в-сердце» охотнее захотели покинуть старую колонию, пусть и передав оставшуюся часть в владения другому клану. Так конфликт и решился, но изрядно потрепал нервы Древнему.       — Точно сказать трудно, — ответил Олтар’ен. — Все зависит от того, как их организм примет их. Первые сыворотки, вероятно, сработают быстро, но чем дальше, тем сложнее.       — Во время их действия не имеет смысла нагружать их разного рода испытаниями. Это может выйти боком, — рассуждал Старейшина, пальцами массируя правую надбровную дугу.       — Абсолютно верное замечание, — закивал медик.       — Я хочу, чтобы они были готовы к священной охоте до начала Сезона.       — ЧТО?! — все трое Старших одновременно прирыкнули от удивления.       — Сильнейший, до Сезона осталось меньше ста дней. Они просто не будут готовы к этому! — Скив вышел вперед, рыча от негодования, но тут же остановился, поймав на себе суровый взгляд вожака.       — Именно поэтому вам нужно выкладываться на полную, чтобы в последствии не мучиться весь Сезон, — тот говорил спокойно, но Скив знал, что вожак не в настроении слушать очередной спор. — У меня есть воин, который поможет тебе с их обучением, когда Олтар’ен подтвердит их готовность.       — То есть, вы сомневаетесь в моей способности подготовить их? — шипя, спросил Скив. Древний усмехнулся.       — Ничуть. Но поддержка все-таки понадобиться. Ведь это самки. А воин, которого я приглашу, сведущ в этом вопросе как нельзя лучше, — вожак застрекотал, приподняв одну верхнюю жвалу. А затем он поднялся, отчего Скив решил отойти назад к остальным Старшим и опустить голову в легком поклоне.       — Я понимаю, лидер, — пробурчал он.       — Пока что я снимаю с тебя ответственность за них и полностью перекладываю на Олтар’ена. Пока не добьемся необходимых результатов, — Древний прошел к смотровому окну, еле заметно потянувшись от долгого сидения. — И еще кое-что меня интересует.       Выдержав паузу, при которой все трое Старших с опаской ожидали вопроса, продолжил:       — Нарушений со стороны членов клана не возникало более по отношению к самкам? — Древний глянул на троицу из-за плеча. Все покачали головой. — Элеонора стала причиной конфликта, насколько мне стало известно.       — Нарушений не было, сильнейший, — резко выпалил Скив. Он хотел было отойти назад, но понимал, что такой жест покажется подозрительным. Но очень уж хотелось уйти от взгляда вожака.       — Хорошо. Напомните соклановцам еще раз о правиле принятия воительниц в клан. Особенно троице, что помогает вам. И о законе, который они могут нарушить по неосторожности…       С уроков Клинка о Зазин прошло около суток. Нора не перестала видеть странного паразита возле Даны, но, благо, не всегда. Порой Би растворялась в воздухе и будто бы исчезала, хотя по словам Даны она всегда оставалась рядом. Троица отдыхала и занималась своими немногочисленными делами. По правде говоря, делом занималась только Дана со своими шитьем. Кара и Нора просто сидели и пытались хоть что-нибудь придумать интересного, пока не позовут опять на тренировку.       Однако, прошло уже достаточно времени, а их никто так и не звал. Будто Клинок просто забыл о них или решил забыть на денек другой, дабы отойти от внезапного нападения ее подруги. Как не вовремя еще и Черный не отвечал. Его будто и не было никогда. Настораживало.       Вскоре девушки услышали тяжелые шаги. Не быстрые, размеренные. Почему-то Нора сразу поняла, что это Древний направлялся к ним. И не один.       Старейшина зашел первым, за ним следом проследовал пришелец, которого никто из них ранее особо не видел. Все его тело не покрывалось таким огромным количеством шрамов, как на большинстве клыкастых. Даже в паре метров от него Нора чуяла запах, как от больницы. Возможно, это главный медик, о ком Порез часто говорил, как о своем наставнике и для кого он собирал их анализы. Вид у медика был… честно, не очень. Контейнер, покоившийся на его спине, будто вот-вот стянет назад, отчего тот упадет. Даже не так. Он упадет от легкого тычка и развалится, будто фарфоровая кукла.       Прошло несколько секунд после того, как они зашли. Медик, несмотря на свое состояние, жестом подсказал самкам поклонится, прижав правую руку к груди. Все трое подскочили и повторили его жест. Старейшина, поскольку медик стоял за его спиной, удовлетворенно уркнул и кивнул в ответ.       — Хочу заметить, выглядеть вы стали крепче, — на мгновение приподняв верхние жвала в ухмылке, сказал Древний и склонив голову набок.       — Спасибо, Древний, — Нора благодарно улыбнулась ему, горя от некой радости и чувства трепета, который вызывал один только вид Старейшины.       — Самый-сильный, — прокряхтел медик сзади.       — М? — непонятно промычала Кара вместе с Норой.       — Уважительно говорить к лидер — Самый-сильный, — пояснил он.       — Ой, простите, — девушка виновато выдохнула, чувствуя себя смущенной школьницей перед преподавателем, что ставил хорошую оценку почти ни за что.       — Вы еще не встречали главного медика, — Древний встал к девушкам боком, указав на медика рукой. — Его имя Значимый.       Медик в легком поклоне склонил голову, после снял контейнер со спины и поставил на землю. Начал в нем копаться внутри, будто вожак подал некий невидимый для девушек знак. Нора настороженно сделала шаг вперед.       — Что вы собираетесь сделать?       — По моему приказу Значимый доработал сыворотку, которую вам вводили человеки, — Древний сказал так, явно надеясь, что вся троица поймет, к чему он клонит. Значимый в тот же момент вытащил медицинский пистолет и подключал колбу с полупрозрачным содержимым. Нору сразу же передернуло, и она замахала руками.       — Так, стоп-стоп-стоп! — Старейшина не двинулся, даже голову не склонил. Может быть, ждал дальнейших возмущений, либо не считал это чем-то важным. Медик же замер. — Зачем это надо?       — Убедившись, что исследования человек относительно вашей связи с нами оказались правда, я решил довести дело до конца. Но с большей уверенностью в успехе, — глаза Древнего были расширены чуть больше, чем обычно, что показывало его дружелюбие. Но такое девушек не устраивало.       — Мы не станем как… эти? — тихо спросила Кара.       — Нет, — ответил за вожака медик.       — А если все же станем? — уточнила Нора, сощурив в подозрении глаза. Настала минутная тишина, во время которой глаза Древнего сузились. Он издал еле слышимое рычание, словно недовольный тигр во время охоты. Этот рык будто бы окутал девушек подобно веревке, не давая им сдвинуться с места.       — Тогда полетят головы, — спокойно проговорил он, только все равно прозвучало с угрозой. Даже Значимый выпрямился и приободрился, опасаясь гнева вожака. Выдержав еще немного угрожающей тишины, Древний расслабленно приподнял плечи и прикрыл глаза. — Однако, мало вероятно, что до такого дойдет.       — Это необходимо? Почему мы не можем остаться такими? — Нора сделала шаг вперед, глубоко вздохнув. Она опасалась, как бы такими вопросами не разгневать Старейшину. Тот вновь принял серьезный вид, но угрозы от него более не исходило.       — Вы не можете дышать без этих масок там, где дышим мы. Что еще более важно, человек не способен прожить достаточно долго, чтобы пройти через все испытания. Если бы вы проходили обучение столько же, сколько каждый детеныш, закончили бы будучи старыми и ослабевшими. Вы попросту не сможете пройти первую свою охоту. Таких объяснений достаточно? — Древний наклонился к Норе, заглядывая напрямую в глаза. Она сглотнула.       — А если не захотим? — осторожно спросила она.       — Тогда вернем вас на родную планету. Мне нет нужды держать вас здесь, — Древний выпрямился, слегка взмахнув правой рукой в элегантном жесте. — У вас было достаточно времени решить для себя, хотите вы остаться или нет.       — Может быть есть какой-то третий вариант решить проблему, — девушка понимала, что такими рассуждениями может раздражать вожака, но пока она никак не могла согласиться с такими условиями. Объяснения резонны, а попытаться стоит.       — Элеонора! — негромко рыкнул Древний, быстро приблизившись к ней. Нора осталась стоять, хотя очень хотелось отбежать, как это удалось Каре и Дане. Его взгляд напоминал тяжесть наковальни, удерживаемую на весу, чтобы та не раздавила. И с каждым разом руки все слабее, а металл все ближе к голове. — Это не моя прихоть, не выражение нетерпимости, это нужно ВАМ!       — Значит: либо уколы и остаемся здесь, либо назад домой. Третьего не дано, — со вздохом констатировала Нора, на что Древний утвердительно кивнул и вернулся на прежнее место со спокойным выражением морды. Другие девушки молчали, не зная, что сказать. Тишина опять растянулась на пару минут.       — Хорошо подумаете над своим выбором, чтобы в будущем не сожалеть. Подумайте, что заставит вас вернуться к предыдущей жизни, — вожак отошел к медику, как бы дав девушкам возможность обсудить данную ситуацию. Без лишних слов троица собралась в круг и шепотом начала переговариваться.       — Короче, нам дали триальную лицензию на месяцок, теперь пора платить, — фыркнула Нора, попытавшись разрядить обстановку. Шутка вроде бы удалась, но особо не помогла. — Ладно. Итак, есть ли кто-то на Земле, к кому есть вернуться? Дана?       — Семья. Родители, брат… но я давно жила одна и часть жизни в психушке, — пробормотала девушка.       — Кара?       Та молча помотала головой в отрицании.       — Как так?       — Я детдомовская, — на лице альбиноски на секунду проскочила улыбка, но скорее не радостная, а нервная. — Мне не к кому возвращаться.       — Я чувствую себя здесь гораздо лучше, чем на Земле. Либо это самовнушение, — продолжала бормотать Дана. — Но я чувствую, что мой дом здесь.       — И я тоже…       Элеонора сделала несколько глубоких вдохов.       — Знаете. Я хотела выучиться на художника, — начала она невзначай, что немного озадачило остальных. — Думала рисовать буду на заказ и все такое. Вернуться к этому и лишить себя давней мечты полетать в космосе… Да черта с два!       — Значит, мы все остаемся? — глаза Кары загорелись искоркой радости. Нора и Дана закивали, поддерживая улыбкой. Если уж и превращаться в чудовищ, то вместе.       Ответ, сказанный чуть позже, казалось, вообще не удивил Древнего. Он усмехнулся и на мгновение глянул на медика. Вдруг он мысленно ему сказал что-то типа: «Вот видишь, я говорил, они не захотят домой»? Он прекрасно знал, что они захотят остаться. Просто дал для спокойствия душ девушек им решить самим. Хитро и мудро, не поспоришь.       Главный медик за несколько секунд ввел сыворотки им в шею, объясняя, что теперь им нельзя тренировать до конца всего курса приема препаратов. А также сидеть в изоляции. Тренировка еще ладно, пофилонят от души от отдохнут от Клинка, но сидеть взаперти, при том, что никому нельзя будет к ним заходить… кошмар, который придется терпеть. Очень долго терпеть…       Прошло несколько дней с того момента, когда самок закрыли в их отсеке на изоляции. Олтар’ен запретил к ним наведываться попусту, а дабы не возникало предлога «проверить состояние», дал ему отслеживать показатели удаленно. Старший медик с чистой душой отсыпался все это время, Скив стал появляться в тренировочном зале с таким отличным настроением, какого у него вообще никогда не наблюдалось во время обучения молодняка. Он продолжал строго преподавать, но позволял себя посмеяться и проще реагировал на подколы со стороны младших. Фаитон предположил, что он из-за самок свихнулся.       — Видите, что эти самки могут сделать в клане, — бурчал он все время.       — Ну-ну, спасатель, ну-ну, — подразнивал его Йечинде. Не будь рядом с ними Скара, давно подрались. И все настроение Скива вмиг улетучиться, возвращая ворчливого яута назад. Хотя медику иногда тоже хотелось Фаитону влепить хорошенько по жвалам за подобные слова. Еще совсем недавно они с Элеонорой помирились и обещали больше не конфликтовать, а этот идиот за их спинами продолжает говорить гадости. Это еще при том, что своими глазами видел, как Дана с легкостью могла задушить Скива. Ей ничего не стоило повторить такое и с громилой. Ох, Скар бы на такое поглядел. Видеть, как предмет его, скажем откровенно, нездорового и непозволительного интереса, способен на подобное, желание узнать ее еще лучше во многих смыслах только усиливалось.       Внезапно Скар вздрогнул, почувствовать острую боль в области лба. Будто клином ударили прямо меж надбровных дуг. Потерев больное место, он понял, что просто впечатался в угол развилки, настолько замечтался. Нет, с этим надо заканчивать. Мысли о самках слишком много отнимают внимания. Если он так задумается во время какой-нибудь сложной процедуры, точно лишиться пальцев. В лучшем случае… Это сейчас повезло, просто свернуть не успел. И хорошо, что никого рядом не оказалось. Не хватало еще, чтоб начали думать, будто он стал рассеянным.       Мини-компьютер резко запищал, оповещая о беспокойном состоянии самок. Не было ясно, что именно не так. Потому, успев лишь подать сигнал Олтар’ену, он, вопреки запрету, ринулся по коридору к их отсеку.       Только открыв отсек, Скар заприметил, что все три уманки стояли на коленях, держась за горло, сильно кашляя и хватая воздух ртом. Дыхательные маски валялись рядом с каждой из них. Яут немедленно двинулся к ближайшей — это была Кара — прижимая маску вновь к ее лицу. Она испуганно стала отталкивать его руку.       — Нет-нет, я не могу дышать! — кашляя, прикрикнула она. Скар оставил ее на мгновение, попытавшись надеть маски на Дану и Нору, но и они упирались. Почему? Он был в полной растерянности от непонимания. Не понятно, они задыхались от того, что сняли их, или, что начали дышать простым воздухом. От последней мысли он вздрогнул.       Олтар’ена он вряд ли бы долждался вовремя, но вот кто точно примчится быстрее ветра, это его товарищи. Фаитон и Йечинде прибыли буквально через минуту, как раз когда Скар проводил Дане массаж для нормализации дыхания: сидел сзади и массажировал спину, заднюю часть шеи и межреберья, разведя большие пальцы рук в стороны.       — Какого… — ругнулся Йечинде, тут же кинувшись к Каре. Фаитон поспешил оглядеть, что с Норой. Она схватилась за его руку и не хотела отпускать. С ее глаз текли слезы от затянувшегося кашля.       — Быстро, делаете им все то же самое, что и я, — рыкнул на них Скар, снимая свою маску с пояса и прижимая к лицу девушки, чтобы она дышала.       — Ты чего делаешь, они же не дышат азотом! — возразил громила.       — А ТЕПЕРЬ ДЫШАТ! Делай, сюйит-де!       Уделив достаточно времени массажу и убедившись, что уманки начали меньше кашлять, Скар сказал всем перейти к поглаживаю грудной клетки. Скар прекрасно понимал, что это выглядит несколько вульгарно и, возможно, самки им потом пропишут по первое число и будут иметь на это право, но так требовала инструкция по оказанию первое помощи. Сильнее всего смущался Йечинде, делая все медленно, неуверенно. Скару пришлось на него рявкнуть для скорости. Далее шли постукивания по спине. И именно после них уманки наконец стали ровно дышать.       — Трахать тебя в рот… — выругалась Нора.       — Какой ужас… — сняв маску и сделав несколько вдохов и выдохов, Дана издала странный звонкий звук, частично схожий на икоту, а затем начала плакать, прикрыв рот. Кара автоматом спрятала мордочку на груди Йечинде, также громко всхлипнув. Они так испугались… Скар буквально ощутил весь этот страх на себе, готов поспорить, что и Йечинде с Фаитоном не меньше оказались шокированы произошедшем. А видя, как по глазам Даны скатываются слезы, яут просто с ума сходил.       Да что с ним такое твориться? Это не запах на него так влиял при виде уманки. Не пресловутое влечение просто потому, что она самка. Он просто не мог видеть, как ей плохо. И сейчас страх, испытанный ею, испытан и им. За нее. За то, сможет ли он помочь ей. И не провалит ли все. Его счастье, что все обошлось.       Пока он сидел как вкопанный за спиной самки, та развернулась к нему и обхватила руками шею, прижимаясь. Скар рефлекторно придержал ее за плечи и спину.       — Спасибо… спасибо, — шептала она, дрожа всем телом. Яут минуту придумывал, как ему поступить дальше. Чтобы это не выглядело, как ухаживание, но и не обидеть ее, не показаться чересчур суровым, не того он хотел. Но как велик соблазн прижать ее покрепче, втянуть запах кожи и волос, попробовать капельку пота на вкус, проступившую на лбу… Слишком пошлые мысли! Соберись, Скар! Не теряйся! У тебя еще будет время разобраться в этом! Ты лишь чувствуешь, как подступает постепенно сезон.       Но ее нужно как-то утешить… хоть как-то. Думай! Тебя сейчас никто не видит. Йечинде и Фаитон заняты другими самками, их внимание полностью на них. Всего лишь маленький жест утешения.       Скар медленно поднял когтистую лапу и мягко запустил ее в волосы, поглаживая затылок. Дрожь унялась, в последний раз пробежавшись мурашками по телу. Самка стала немного расслабляться, наваливаться на самца все больше, будто плавилась. Но какой же это жест… ощутить эти волоски меж пальцев, такие мягкие и маслянистые. Очертить когтями контур ее черепной коробки и остановиться на затылке…       — В порядке? — громкий голос Фаитона нарушил спокойствие. Обращался, судя по всему, к Норе. Оба встали на ноги, хотя уманка еще держалась за его руку.       — Да… вроде…       — Прекрасно, отпускай меня, — буркнул в ответ громила. Нора выглядела слишком шокированной, чтобы возмутиться такой грубости. А для Скара значило, что пора закругляться и больше с огнем сегодня не играть. Он отстранился от самки, оставив ее сидеть на полу, но чуть задержался, чтобы посмотреть на ее личико.       — Скар, нам тут нельзя быть, так? — поинтересовался Фаитон. Медик молча закивал, но резко вздрогнул, вспомнив, что позвал Олтар’ена. Пришлось хватать обоих и выпинывать наружу. Как удачно старший медик пришел тогда, когда уже след простыл. Выглядел ошарашенно с невыспавшимися глазами.       Чуть успокоив наставника от лишней паники, Скару пришлось рассказать, как он спас уманок от удушения, используя одновременно и руки, и ноги, иначе бы кого-то обделил. Олтар’ен, естественно, покрутил когтем у виска, но иного объяснения не нашел. Зато дико удивился, что эффект от первой сыворотки проявился так быстро…       Корабль клана приближался к Атоллу, который все называли «Барахолкой». Такое имя он получил из-за своего рынка, ибо тут могло появиться то, что для многих окажется абсолютным хламом, и только для единиц — настоящим сокровищем. В остальных аспектах Атолла называть так считалось невежественным. Он был одним из старых космических городов и славился своими учителями, готовящие молодняк к суровой жизни вечных охот. По счастливым обстоятельствам, для Йечинде, Скара и Фаитона то был Атолл, в котором они обучались.       Обычно клан прибывает на Атолл по двум причинам: что-то надо пополнить или набрать неокропленных. Для второго еще время не настало, а Скар помнил, что Наудорн жаловался на малое количество топлива, мол остались считанные капли. Скив точно подумывал бы о том, чтобы взять для самок необходимое обмундирование, пока они на изоляции. Для остального клана неплохой шанс что-нибудь обменять, отдохнуть или просто пройтись по городу.       Уже на трапе медик вспомнил, как первый раз ступил на твердую металлическую поверхность Атолла, еще такую непривычную, холодную и неприятную. Как отец сопроводил его лично, давая советы по поведению в группе с другими учениками. И пусть тон его чувствовался холодным и отчужденным, будто его не интересовало все это и делал уже не первый раз по какому-то сценарию, малек Скар набирался храбрости рядом с ним.       — Йечи, помнишь наш первый день? — усмехнувшись под маской, медик обернулся к своему товарищу, что шел рядом. Фаитон куда-то запропастился, возможно даже убежал на рынок без них, потому и шли вдвоем.       — А как тут забудешь? Прекрасно помню, как Фаитон меня когтем тыкал и дразнил до тех пор, пока я на него не набросился с кулаками, — Йечинде поднял кулак вверх и зарычал. — Он меня повалил на спину и стал за ногу таскать по всей комнате. Все вокруг ржут, кричат. И тут резкая тишина, мы слышим шаги стражника. А в дверях ты стоишь вместе с Надломанным-Клыком собственной персоной.       Оба рассмеялись.       — Я тогда отцу в морду боялся заглянуть, нутром чуял, как он был раздражен.       — И хорошо, что не посмотрел. Наверное в тот день я точно постарел на десять циклов. Чтобы перед нами, малолетними дебилами, стоял знаменитый охотник, первый победивший Чудовище Двадцать Первого сектора, да еще и потом подзатыльник отвесил… вот ради такого и стоит жить. Хотя я желал тогда сквозь пол провалиться. Только потом вспомнил, что там вообще-то тюрьма.       — А помнишь, как мы взяли и одновременно вдарили Фаитону в морду с обеих сторон. Он отлетел на целых три метра назад и упал, как мешок с черепами, — Скар изобразил руками летящую тушу и характерным звуком показал, как оно падает.       — Вообще, ты заметил, что Фаитон часто с кем-то дрался? — внезапно заметил Йечинде, потерев подбородок маски.       — А ты удивляешь? Да он все обучение пытался из нас дерьмо выбить. Пока мы не сработались в последних испытаниях. Да и не сказать, что ты тоже был паинькой, — Скар косо глянул на товарища, скрестив руки над головой и потянувшись.       — Ну да, я тоже любитель подраться. Хотя до нашего громилы мне далековато, — инженер пожал плечами, внезапно осознав кое-что: — Скар, а что нам, собственно, надо тут?       — А? — яут отвлекся от своих воспоминаний, — Точно-точно. Я решил, что стоит подыскать что-нибудь в качестве подарка для самок. Чтобы облегчить их нахождение в изоляции.       Йечинде ответил не сразу, хмыкнув. Скар даже через маску ощущал его лукавый взгляд.       — Очаровать одну из них хочешь? Дану, да? То-то ты в первую очередь ее спасать бежал.       — Чтобы ты знал, нет. Первым делом я подбежал к Каре. Просто… — младший резко замолк, вдруг осознав, что мог также помочь и Каре или Элеоноре, но пошел на автомате к Дане. И ему это нечем объяснить товарищу, кроме очевидного интереса.       — Просто-что? — Йечинде слабо пихнул его плечом, хихикнув. — «Просто она мне нравиться, вот я и пошел ее лапать»?       — Просто я посчитал, что Дана нуждалась в моей помощи больше. С ее эмоциональными скачками при таком стрессе могло случиться что угодно, — быстро выкрутился медик, пихнув собрата в ответ. — А подарки мы ищем всем. И ты свой подберешь для Кары.       Йечинде заткнулся, отведя голову в сторону. Ага, Скара он задирает по поводу уманки, а сам к Каре неровно дышит. Яут бы мог это использовать и отыграться, но никогда ничем подобным не занимался. Отец с матерью натаскали его вести себя выше подобных издевательств. Сделать единственный укол гордости обидчика, только чтобы указать на его ошибочное поведение — вот это верный подход.       Они шли вдоль металлических прилавков, усеянных информационными блоками. Где-то стояли «продавцы», где-то обходились и без них автоматизированные аппараты выдачи. Яуты искали любые упоминания «инопланетных технологий», как бы смешно это не звучало. По факту это просто хлам, который иногда охотники собирают для жаждущих ознакомиться с уманской культурой.       — Может, мы смогли бы найти у Аро что-нибудь? — аккуратно спросил Йечинде и слышно заскрипел зубами от отвращения. Скар поддержал его реакцию, покачав головой.       — Чтобы он снова потребовал у нас раздобыть алкоголь? Ну нет.       Внезапно медик остановился и развернул голову в сторону. Ему показалось он кого-то заметил подозрительно знакомого. И действительно, около одного прилавка стоял, сложив руки на груди, Фаитон. Он надел полное закрытое обмундирование и обвесился разного рода подвязками, коих у него огромное количество, просто не любил никогда носить. Так яут казался старше на вид. Как Воин чести.       Оба яута прошли к нему навстречу, чуть позднее поняв, чего тот не пошел с ними и так разоделся. В воздухе около прилавка царила какофония запахов, поскольку тут можно было взять своего рода косметику. Еще точнее — масло для дред. Такая вещь поддерживала здоровье кожи отростков, а для самок еще придавала особенный привлекающий запах, потому для них масло пахло куда сильнее. Фаитон долго и не спеша выбирал бутылек, принюхиваясь к каждому по нескольку раз. Если он брал себе, так скрываться смысла бы не имело. Значит, хочет взять с запахами для самок. Подумав об этом, Скар предложил Йечинде просто пока пройти мимо. Раз их товарищ захотел такой подарок преподнести для самки, почему бы и нет.       Наконец, они нашли ремесленника, у которого имелись «технологии» уманов по части развлечений. Ни один из младших понятия не имел что и для чего это было нужно, постоянно спрашивая, что как себя ведет. Ремесленник для удобства модернизировал все эти замысловатые штуки под их вид электропитания, но не экраны. Йечинде отыскал круглую вещь, в которую вставлялись сменные диски. Каждый диск ремесленник держал в отдельных коробочках из прозрачного пластика. Говорил, что если вставить один, начнет издавать различные звуки и песни уманов. Но, правда, требовалось подключить к странному выводу из двух проводков с выпуклыми решеточками на концах. Скар в свою очередь нашел странную коробочку с кнопками и небольшим экраном. В это устройство тоже требовалось вставлять сменные картриджи вместо дисков. Вещичка светилась, пищала, что-то показывала, а от нажатия кнопок что-то могло измениться. Таким разве что детей заинтересуешь, но все же решил взять с парочкой картриджей.       — Так-так-так, — когда молодые яуты окончательно заключили с барахольщиком сделку и забрали неведомые устройства, они услышали сзади знакомое хитрое пощелкивание. Обернувшись, увидели перед собой высокого крепкого Воина чести, что держал металлический бочонок подмышкой одной рукой, а на плече другой свисали связанные веревками коричневатые кости неведомого существа. Окрас у воина напоминал отпечатки листьев на серо-зеленой коже. Грудь и спина частично закрывались бинтами, на которых виднелись кровавые следы, совсем свежие. — Паинька и Все-пошло-не-так. Не думал, что встречу своих «любимых» учеников первыми среди всего клана.       — Йалар! — воскликнул Йечинде. Он и Скар выпрямились и, стукнув себя по груди, принялись трясти того за плечи в приветствии.       — Ты тут какими судьбами?       — Броню починить. После последней охоты она превратилась в груду металлолома, — хмыкнул Воин чести и потряс костями на плече. — Ну и обменять на кое-что, раз выдавалась возможность. Громила с вами?       — А вон он, под тебя косит, — Йечи указал на приближающегося Фаитона, что также заметил прибывшего Йалара и своих товарищей. Перекинувшись парочкой приветствий, яут предложил пройти к нему на корабль, посмотреть как у него все устроено. Прибыв на место, он вытащил свеже очищенный череп своей новой добычи. Вытянутая голова твари с мелкими отверстия под глазки, мощными челюстями и пористой структурой костей. Младших это, безусловно, впечатлило, ведь перед ними лежала голова опаснейшего зверя из тридцать второго сектора, именуемый как Белая смерть. Монстр с почти безжизненной, покрытой холодными снегами планеты, способная выживать в трудных условиях и оставаться невидимой для глаз яутжа. Размер черепа впечатлял, в половину тела Йалара длиной. Сам Воин чести с большим удовольствием рассказал, как завалил эту тварину, пожертвовав броней и немного истекая кровью от глубоких ран.       — Тварина эта, как оказалось, еще и полезна своими органами и твердой кожей. За них я спокойно смог отремонтировать и броню и корабль даже, — яут указал на корабль, как с другой стороны активно вели ремонт. Снимали поврежденные пластины и ставили новые. — Ну а вы как? Скив уже ушел или Древний его так и не отпускает?       — О-о, он надолго застрял, — Фаитон ухмыльнулся, водя от нечего делать когтем по бедренной пластине. Никто из самцов о самках говорить не собирался, по понятным причинам. Но Йалар подозревал, что что-то они не договаривают. Только Йечинде трясся от желания выложить все на стол.       Все-таки яуты крепко дружили с бывшим наставником, ранее деливший пост со Скивом и вечном с ним на этот счет ругаясь. Настолько хорошо и с уважением они к нему относились, что не принимали всерьез обидные прозвища.       — Эй, Фаитон-туп-как-картон, чего от тебя пахнет, как от самки? — воин чести указал на громилу, отчего тот смущенно выпрямился, а после согнулся и зашипел.       — Это тебя не касается.       — Да ну? Стало быть, тайно в сезон посещает кого? — Йалар хитро сощурился и ткнул Фаитона когтем в лоб, что не очень громиле нравилось.       — А он, наверное, хочет подарить… — чуть не выпалил Йечинде, но Скар его вовремя со всей силы пихнул в живот. Яут согнулся от боли. — Не… ничего…       — Нам нельзя об этом говорить, ладно? — уточнил медик, и охотник в понимании кивнул. Не первый раз ему соглашаться с любовью Древнего многое держать в тайне до последнего.       — Скар-скипидар, ты не в курсе, Скив все еще принимает снотворное от своих кошмаров?       — Кошмаров?       — А, точно, забыл, что это среди старших только известно. Спрошу иначе. Ведет себя нормально?       — Если постоянное ворчание и жалобы на головную боль — нормально — то да, вполне, — медик почесал когтями затылок.       — Ясно. Типичный Скив. Но ничего, жены из него хорошо «выбивают» негатив во время сезона. Отдохнет, — все рассмеялись, кроме Фаитона. — Что такое, малыш Фаитон, рычишь в баритон? Дай хотя бы пойму, что за запах. Уж я-то понимаю, от какого запаха любая самка сойдет с ума. А то взял какой-нибудь запах корешков с соком древа, это провал на века.       — Ай, пошел ты, — громила махнул на него рукой и, тихо выругавшись, направился прочь. Йалар довольно глянул на оставшихся.       — А ведь именно это он и взял.       Просто сидеть и ничего не делать — убивало. Когда им в каком-то смысле привили постоянную занятость и тренировки, а после вот так запереть, словно животных, нахождение в четырех стенах превращалось в настоящее мучение. И ничего под рукой не было. Электронный чертеж Кара не отдавала, лишь на время, но вдохновения никакого не ощущалось. Дана шила. А Элеонора совсем без дела. Оставалось только ходить от стенки к стенке или спать.       В этот раз на нее навалилась сильная усталость. Болела голова и все тело казалось слабым, будто она подхватила что-то. Если обычно она не замечала, как засыпала, то сейчас все происходило постепенно. Она словно погружалась затылком вниз в воду, глубже и глубже. И чем больше вода обмывала ее лицо, тем меньше боли чувствовала. Пока не исчезла совсем.       Внезапно она ощутила сильное дуновение ветра на коже и услышала вой. Но отдаленный, глубокий. Нора открыла глаза.       Она оказалась сидящей на скале, под которой раскинулись бесконечные леса. Зеленые с необычными кругловатыми листьями и извилистыми ветвями. Край скалы напоминал мозаику из кучи небольших камешков, удерживаемые сильной проросшей между ними травы. Это… не было похоже на сон. Мысль об этом напугала Нору, потому та подскочила с места и начала оглядываться по сторонам.       На соседней скале, далеко-далеко, ей показалось, стоял темный силуэт. Темный не из-за дали, не от освещения, хотя вместе суток, кажется, были сумерки, а потому что сам по себе являлся чернотой. Стройная фигура, сложившая руки за спиной и взирающая на бескрайние просторы под собой с долей гордости. Однако, когда Нора начала лучше приглядываться и заморгала, силуэт исчез.       — Не меня ищешь? — ехидный мягкий голос, вызывающий у девушки дрожь, раздался где-то за ее спиной. Нора обернулась, увидев высокого мужчину. По телосложению и чешуйками на коже напоминал яутжа. Абсолютно черная кожа немного поблескивала от остаточного света на небе, но сильнее выделялись украшенные золотом татуировки: линии, черточки, иероглифы яутского языка, но более сложные и замысловатые, что Норе не разобрать. Татуировки покрывали грудь, живот, руки и плечи, которые сейчас ничего не скрывало. На голове красовалась маска с светящимися красными линзами. Такая же черная, как и кожа. Дреды украшали кольца с резными рисунками, а на концах парочки из них висели золотые заклепки. И ко всему прочему, мужчину обволакивал плотный черный туман.       — Черный? — удивленно спросила Нора через пару минут осмотра.       — Не-е-ет, вы меня с кем-то путаете. Я Фиолетовый, — яутжа сложил руки за спиной и ответ голову в сторону. Из-под маски послышалось тихое утробное хихиканье. Девушка промолчала, просто кивнув. Глаза метались то по телу Черного с какой-то долей восхищения, то возвращались к пейзажу под скалой.       — Так… где мы?       — В твоих снах, — Черный чуть склонил голову вперед. Нора подумала, что все слишком реалистично для сна. Но, с другой стороны, почему бы Черному такое не сделать.       — Угу, — вновь кивнула девушка, как бы соглашаясь с действительностью. Затем она сделала несколько шагов вперед в сторону сущности, оказавшись почти вплотную к нему. Он не шелохнулся. — Значит, вот ты какой.       — Какой? — Черный наклонился еще сильнее вперед уже торсом. Стекла маски засветились сильнее, а девушка завороженно утопала в них, словно в море крови.       — Красивый, — слова сорвались с губ девушки в виде шепота.       — Забавно, — сущность выпрямилась. — Кое-кто ранее выражал отвращение к тому, как выглядят яутжа.       Нора смущенно закусила губы. Да, было такое. Хотя со временем она начала к ним привыкать. Особенно сейчас с осознанием, что она сама захотела с ними остаться. И, вполне возможно, станет такой же, как и они. Но, наверное, в Черном ее привлекало что-то совсем другое. Какая-то тяга, словно между ее сердцем и рукой яута невидимая нить. Он тянет ее к себе, больно дергает и наматывает на руку. Элеонора чувствовала себя легко и непринужденно рядом с ним, а это тяга была подобна ощущению трепета от возвращения домой, где тепло и уютно, после долгого пути сквозь проливной дождь.       — Я готова исправить свое мнение, — Нора шагнула еще раз вперед, сократив расстояние до меньше, чем пары сантиметров. Вытянула руку, дабы мягко прикоснуться к груди Черного, ощутить под пальцами его кожу, теплая она или холодная. Эти прикосновения казались каким-то богохульством, будто она прикасается к чему-то крайне ценному и прекрасному, как к древней статуе, единственной и неповторимой даже лучшими мастерами планеты.       Пальцы прошли сквозь тело. В то же мгновение Черный превратился в дымку и переместился в бок.       — Можно только смотреть, — фыркнул он. Все его ехидное настроение улетучилось мгновенно. Стекла маски потускнели, оставив яркими лишь небольшие точки, будто зрачки глаз.       — А мы что в музее? — хихикнула Нора, шагнув к Черному снова. Тот отодвинулся назад. — Или ты меня испугался?       — Не терплю прикосновений, — сущность ходила задом вокруг Норы, не давая себя тронуть.       — Я не достойна тебя трогать? — девушка встала в стойку, будто кошка, готовящаяся к прыжку. Выжидала удобный момент и ложными выпадами провоцировала яута двигаться.       — Кто знает, я пока не проверял, — ехидство вернулось к Черному. Он хитро стрельнул стеклами маски. — Но в будущем ты точно можешь мне понадобиться.       — И для чего же? Ищешь себе девушку? Вожделеешь ко мне?       — А должен? — Элеонора широко раскрыла глаза и рот, громко и с возмущением вдохнув воздух.       — Вот сейчас было очень обидно. Так и отказа легко добиться в будущем, — она подразнила яута указательным пальцем в жесте «но-но». — Я жду извинений.       Черный поднял гордо голову и вновь хитро сверкнул стеклами маски, а из его горла послышался смех. Не собирался он извиняться. Они стояли так молча какое-то время. Нора теряла терпение, но не отступала, а вновь старалась подойти к Черному и дотронуться до него.       Оказавшись очень близко, словно он сам ее решил подпустить, она приготовилась вытянуть руку. Но что-то ей помешало. Черная дымка, исходящая от сущности, обхватила ее и обездвижила неведомой силой. Девушка могла поклясться, что чувствовала через маску ухмылку.       — Ты уже могла чувствовать, как тебя тянет. Я испытываю… похожее ощущение. И всякий мог бы принять его за желание, — Черный наклонился к ее лицу. — Мне ничего не стоит одним взглядом раздеть тебя и насладиться красотой тела, даже уманского. И съесть его. Мысленно. Каждый кусочек.       Коготь его руки, которую он вытянул, скользнул по лицу, очерчивая контур челюсти Норы. По спине прошлись мурашки. Сладостная дрожь. Она вытянула шею навстречу Черному, желая хотя бы лбом коснуться его маски.       Столь же внезапно он убрал руку и за пару шагов оказался достаточно далеко от девушки.       — Так не интересно, — Нора потеряла равновесие и упала на колени, недовольно скривившись и зарычав. — Просыпайся, Элеонора.       — Просыпайся, Элеонора, — Дана потрясла задремавшую Нору. Ей не сразу удалось понять, что реальность — комната на корабле, а не горы и леса.       Она увидела Пореза, присевшего рядом, а также другого яута, позднее опознав как Храброго, застрявшего безмолвно в дверях.       — Как самочувствие? Болит что-то? — поинтересовался медик. Девушка собралась рассказать, что у нее болит голова. Только вот, боль ушла после сна. Черный еще и лечить может? В ответ Нора отрицательно покачала головой. Порез, похоже, остался доволен и переключил свое внимание на Дану.       — А этот чего стоит в дверях? — спросила спустя минуту Нора и показала пальцем в Храброго. — И громилы с вами нет?       Порез подошел к Храброму, видя, что он завис и палился на Кару, смущенно закрывающую свое личико. Медику пришлось пихнуть его в бок. Тот вздрогнул и чуть не выронил сверток, что был все время в руках. Он подался вперед, дабы словить его, и грохнулся на пол. Кара, услышав грохот, открыла личико и захихикала.       — Ты в порядке? — прикрыв рот от смеха, спросила она. Храбрый издал утвердительное пощелкивание.       — Он еще не привыкнуть, что вы без маски. А громила стоять за углом на стреме, — пояснил медик. — Мы решить немного скрасить время изоляция.       Храбрый поднялся и первым вручил сверток в руки Кары. Девушки ожидали чего угодно, что можно было бы ожидать от пришельцев: всякие побрякушки из костей или что-то связанное с тренировками, например гантели какие. Но оказалось, что это… ПЛЕЕР!       Самый настоящий старенький плеер, воспроизводящий CD-диски, а также пара наушников. Троица не поверила своим глазам, принявшись изучать его так, будто первый раз вообще видели такие технологии. Да, видно, что кто-то переделал отсек питания, но в остальном кнопочки, крышка и разъемы те же. Ко всему прочему целая куча разных дисков с альбомами разных исполнителей, будь то попса или даже рок. Нора сразу откопала The Offspring и Rammstein. У нее от потрясения проступили слезы. Неужели у них будет музыка? Вот бы еще попросить их найти динамик, чтобы не ограничиваться только одними наушниками… но уже что-то.       — Где… где? — только и могла выговорить она, пока Кара, держащая заветный плеер, сидела в полном недоумении.       — Есть источники, — отбрехался Порез, всучив свой сверток в руки Даны. — Открыть и мой тоже.       — Я вас расцелую, если там будет приставка, — выпалила Нора, пока Дана копошилась с «оберткой». И сразу же покраснела, заметив характерные кнопочки. — Господи, вы реально притащили приставку?!       Настоящий Game boy color. Старенькая портативка с полупрозрачным голубеньким корпусом и маленьким экранчиком. Работающий идеально, за исключением пары глюков с изображением, но это могло быть связано с изменением электропитания. Что уже говорить о том, что умный Порез еще и мешочек с картриджами принес, среди которых числились и покемоны, и марио, и герои меча и магии, и даже тетрис с микки маусом. При том, что подарки, вроде как, были адресованы далеко не Норе, она радовалась больше всех.       Не теряя ни минуты, все три девушки накинулись на Пореза и Храброго, что в тот момент присели рядом с ними, и повалили их на пол. Начали целовать им жвала и неустанно говорить спасибо. Оба охотника рефлекторно приняли оборонительную стойку, однако с первым поцелуем оба обомлели.       — Смотрите как расквасились, — девушки засмеялись, выпустив яутов из хватки. Те еще долго не решались вставать, будто бы от поцелуев они стали тяжелыми и неподъемными.       — Вот ради этого нарушить правило можно, — пробурчал Порез. Храбрый даже не мог сказать что-то адекватное и неустанно урчал, что развеселило девушек еще сильнее.       Остался только громила, который один на стреме, не обласканный, не расцелованный. Да и Нора, по факту, без подарочка.       Пока Дана и Кара разбирались с подарками подробнее, Нора отправилась на выход. Да, им нельзя выходить, но никуда дальше поворота она не пойдет. Сейчас совсем не до желания свободы.       Вечный стоял там же, где и сказал Порез. За углом, посматривая на пустующий коридор. Где-то вдали слышались разные шаги, то громче, то тише. Но громила не дергался. В руках он что-то крутил.       — Вечный, — негромко позвала Нора, чтобы не напугать его. Он выглядел напряженным. Охотник повернулся к ней с таким выражением лица, будто бы ждал ее. — Скучаешь тут?       — Нет, не скучаю, — фыркнул он, сразу отвернув голову и сжав предмет в руке. Девушка видела, он раздражен или смущен. К нему не стоило бы подходить, велика вероятность по новой начать конфликт, хотя они пытались сдерживать свое обещание друг другу. От этих мыслей Нора невольно потянулась к оберегу, ощупав его пальцами. Громила краем глаза наблюдал за этим. — Подойди. Поговорить надо.       Последнее Вечный сказал спокойно. Когда та оказалась рядом, охотник с неуверенностью протянул ей странный бутылек с маслянистой жидкостью.       — Это… тебе, — буркнул Вечный, спрятав взгляд.       — Что это? — шепнула ему Нора, словно боясь разозлить.       — Это, м-м… масло. Им самки мазать дреды, хорошо пахнуть, — Вечный провел рукой сверху-вниз, обхватив пальцами один из своих передних дред. — Если тебе не понравится запах, мне все равно, понятно?       Девушка открыла бутылек, ожидая пресловутый запах тины. Но в ее ноздри ударил первым делом аромат меда, смешанный с цветами, отдаленно напоминающие розы своими нотками в запахе.       — Ты подарил мне, получается, духи, — улыбнувшись и глянув на смущенно Вечного, что чесал затылок, сказал девушка. Тот кивнул, даже если не понял вопроса. — Знаешь, у людей это считается дорогим подарком.       — И что? — без задней мысли спросил охотник, нависнув над ней.       — Это многое может означать… Неважно, — она прижала бутылек к груди и закусила губу. Вечный не понимал ее намеков, значит и думать о серьезном не стоило. Хотелось спросить почему именно духи, но посчитала глупым. Она и другие девушки ожидали от Пореза и Храброго подарков еще примитивнее, а не человеческие технологии. Да, это не приставка, не плеер, а просто духи. Но все-таки… — Спасибо. Мне очень нравится запах.       Она улыбнулась так искренне, насколько было возможно. Подумала потянуться, чтобы тоже поцеловать жвалу, но Вечный сильно напрягся и мог отреагировать агрессивно. Поэтому она поцеловала свою ладонь и провела ей по скуле охотника. Жвала Вечного сжались вместе, глаза широко раскрылись и выражали недоумение. Нора не стала что-то говорить, просто сбрызнула на волосы несколько капель масла и размазала по всей голове. Вечный наклонил к ней голову, почти прижимаясь пастью к волосам, и глубоко втянул воздух.       — Ну как?       — Хорошо пахнуть. Очень хорошо.       — Прямо съесть хочется? — шутливо спросила девушка, прежде чем повернуть обратно к их отсеку.       — Возможно, — Вечный поддержал ее тихой усмешкой.       — Ай, лучше пойдем я покажу, как играть в покемонов.       — Играть в что? — за спиной послышался задумчивый стрекот.       — Увидишь.