Печорин.
31 января 2020 г. в 22:34
После ухода гостя Григорий Александрович велел слуге принести сигары, и закурил. Руки его дрожали от ярости, и сам вид его свидетельствовал о высшей степени негодования: лицо побледнело, губы сжались, ноздри расширились, а глаза смотрели прямо, но словно бы ничего не видели. Неторопливо выпуская облака дыма, он размышлял о нежданно госте: "Нахальный щенок! По виду ему нет и двадцати пяти, а ещё смеет учить, и кого - меня?! Назвать меня трусом! Никто и никогда не смеет так обо мне говорить, и он раскается в своих словах. И его слова о Бэле! "Не по-джентльменски"! Ещё не хватало, чтобы всякие нахальные молокососы лезли в мою личную жизнь!".
Докурив сигару он, впрочем, почти успокоился. Велев подать завтрак ему в спальню, он удалился заниматься своими делами.