Прах красных песков

      Горячий песок осыпался струйкой с пологой крыши дворца. Шум от потока воды, тёкшей из недр Рассветного Оазиса, едва доносился до внутренних покоев. А палящий зной, обыденный для пустыни, ослабевал и сменялся лёгкой прохладой под высокими сводами тронного зала.       Азир мерно расхаживал из одного угла в другой и обдумывал дальнейшие планы. Не так все привыкли представлять помыслы монарха о делах великой важности, но раньше никто не смел упрекнуть за такую причуду, а теперь никого и не было рядом. Даже Мару, которого он отправил выследить Зерата и найти его логово. Может… они ещё смогут поговорить, без всей божественной шелухи?       Из коридора, ведущего к тронному залу, послышались шаги, тяжёлые и быстрые. Так смертные не ходят. Что-то скрежетало по каменным плитам, а рядом семенила мягкая поступь. Гости приблизились к дверям, и Азир, не сдержав любопытства, взглянул на них глазами песочных стражей. И оторопел. По мановению руки распахнулись створки, и он устремился навстречу. Забыв о приличиях и статусе, Азир едва не сорвался на бег.       — Насус!       Гора обсидиановых мышц с шакальей головой распахнула объятья. Любой человек в здравом уме побежал бы прочь или упал на колени, моля о пощаде, но Азир только ускорился. Он подошёл вплотную, и они крепко обнялись. Азир заговорил первым:       — Я не надеялся увидеть тебя. Думал, погубил, как и всех остальных.       — Бывает участь незавидней смерти. Стало быть, может, и лучше было бы, если б погубил.       Азир отступил. Насус не изменился. За столетия он остался таким же, каким его помнил. Настоящий гигант со шкурой, отливающей ониксом, в бронзовом нагруднике и с глефой за спиной. Некогда многие знали, что под угрожающим обликом скрывалось незаурядное великодушие. Но вот глаза, их благородная синева, казалось… потускнела?       — Что ты такое говоришь? Невозможно представить Шуриму без её вечного хранителя! Я рад тебя видеть. А Ренектон, с ним?..       Насус помрачнел. Уловив настроение, Азир не закончил вопрос.       — Когда Зерат предал тебя, мы примчались в столицу с саркофагом поверженного ифрита, чтобы сковать мерзавца, если не сможем убить. Но наших сил не хватило. В бою мой брат влетел вместе с Зератом в усыпальницу императоров, и я запечатал вход. Ренектон пожертвовал собой, а теперь предатель одурачил ему голову, и он бродит где-то в пустыне, считая меня своим мучителем. — Насус перевёл дыхание и подтолкнул вперёд стоявшую рядом Талию. — Но это не так важно. Я прибыл, чтобы предупредить тебя. Талия должна была рассказать раньше.       — Простите, — советница потупила взгляд, — всё произошло так быстро.       — На западе, — продолжал Насус, — пали ещё два поселения. Здания стёрты в пыль, но тел погибших не осталось. Зерат подчинил племя кочевников с их диким питомником. Уверен, людей из этих селений он так же поработил своей воле. Но в Векауру его, как и меня, привела иная причина. Женщина по имени Сивир, твоя внучка.       — Внучка? — изумился Азир, отшатнувшись.       — Не знаю как, но род Омахов не прервался. Только её кровь, пролитая в гробнице, могла вернуть тебя к жизни. Обретя тело, видел кого-то поблизости?       Азир отступил ещё на шаг, напрягая память. Когда пробудился… рядом лежала истекающая кровью девушка. Жизнь уже покидала её, но он спас ту, окунув в целебные воды. После она куда-то пропала. Он совсем упустил её из внимания.       — Значит, нам нужно найти её первыми.       — Я… — робко начала Талия, — я должна была добраться до Шуримы вместе с Сивир. Мы все были в Векауре, когда прилетел Зерат. Пока Насус сражался, мы с ней сбежали, но по пути встретили её старых товарищей, и она решила отправиться с ними. Сказала, что сама разберётся со всем. Я пыталась её переубедить! Но не смогла. И не могла отправиться за ней, зная, что моя семья уже здесь!       — Нрав, достойный королевы-воительницы. Не вини Талию, — тяжело вздохнул Насус. — Амулет, который я дал Сивир, не позволит Зерату учуять её самое большее ещё пять дней. Но и мы не найдём её с помощью магии. Нужно действовать, промедление губительно.       Азир опустился на трон и внимательно осмотрел подошедших ближе Насуса и Талию. Они ждали его решения. Образы прошлого отравленными лезвиями вонзились прямо в сердце. Видения не покидали с самого дня воскрешения. Они редко приходили днём, но ночью, в те короткие часы сна, необходимые даже вознесённому, песочные образы терзали потаённые страхи. Азир мысленно тянулся к ним руками, пытался сделать хоть что-то, но в тот же миг они рассыпались потоками песка сквозь раскрытую ладонь.       — Хорошо. — Пелена перед глазами спала. — Талия, Сивир не сказала, куда может направиться?       — Кажется, напоследок она обмолвилась, что должна встретиться со знакомым в Мосломарке на юге… Да, точно.       — Туда направитесь и вы. Я не могу покинуть город, иначе Зерат не упустит возможности воспользоваться случаем. Насус, мне жаль, что Ренектона постигла такая участь. В этом моя вина, но постарайтесь избежать встречи с ним.       Мышцы под бронзовым нагрудником напряглись. Насус медленно покачал головой.       — Нет. Не могу обещать. Я слишком долго оставался в стороне, Азир. За три тысячи лет произошло многое. Время беспощадно. Оно лишает чувств, лишает сочувствия. Наши братья на крови клялись защищать Шуриму ценой своих жизней, но пали перед натиском песочных часов и поддались страстям, присущим их человеческой природе. Они поставили то, что осталось от империи после тебя, на порог гибели и сгинули сами. Это была бойня длиною в столетия. Ты не видел, какие зверства они учинили над нашим народом и друг над другом. Не видел. Это был их рок. А мой — встретить брата спустя века бездействия и пустой скорби о содеянном.       Послышались торопливые шаги. В зал вошёл посланник. Приблизившись, он склонил колено и произнёс запыхавшимся голосом:       — Прошу прощения, что отвлекаю вас, Солнцеликий, но только что прибыл целый отряд ноксианцев. Они требуют аудиенции. — Посыльный поднял голову и не скрыл удивления от вида сразу двух вознесённых.       — Пригласи, — коротко ответил Азир и молча посмотрел в глаза Насуса. Он понимал, что не сумеет переубедить того.       Что же до ноксианцев? Ивейн умела делать предложения, от которых невозможно отказаться. Как бы ни хотелось признавать, но у него не вышло одолеть Зерата. Теперь пренебрегать помощью от Чёрной Розы Азир позволить себе не мог.       Плавной походкой в зал проскользила женщина. Длинный нефритовый плащ из дорогой ткани плавно обволакивал и скрывал её фигуру. Лёгкое шуршание полов, простиравшихся на несколько шагов позади, разительно выделялось в наступившей тишине, словно шепоток дворцовых заговорщиков в тёмном углу.       Азир рассматривал черты прибывшей особы, не дожидаясь, пока та подойдёт и поклонится. Длинное вытянутое лицо, резко изогнутые брови над глубоко посаженными ядовито-жёлтыми глазами. Неестественные змеиные зрачки блестели под лучами солнца, проникавшими сквозь ещё не заделанную прореху в одной из стен. С каждым шагом плащ немного приоткрывался спереди, показывая окованный золотом элемент брони, защищавший объёмную грудь. Голову украшал головной убор ромбовидной формы с синим кристаллом в центре. Всё — от повадок до внешности — выдавало высокородное происхождение. Подойдя ближе, гостья присела в изысканном реверансе и заговорила:       — Меня зовут Кассиопея дю Кото. Думаю, — она слегка усмехнулась, заметив Талию, а после вновь перевела взгляд на Азира, — о великий император, получил послание от моей госпожи.       — У меня есть вопросы.       Брови Кассиопеи взметнулись вверх, а губы искривились.       — Я слушаю.       — Чьи интересы вы здесь представляете?       Кассиопея томно вздохнула.       — Официально — я посол империи Ноксус, со всеми подтверждающими документами. Неофициально — вы осведомлены.       Кассиопея заметила, каким взглядом Талия впилась в неё, и на её лице проскользнула ядовитая ухмылка. Азир разделял молчаливое негодование советницы, но положение обязывало смириться с решением, принятым за него. От наглости Ивейн вскипала кровь, но нарушение правил её игры означало потерю ценного союзника. Непозволительная цена в нынешних обстоятельствах.       — Сколько людей с вами прибыло?       — Две дюжины сопровождения — отобранные солдаты, которые знают цену брошенному слову. Пятеро чиновников, сведущих в экономике и управлении. Трое мастеров с опытом в масштабном производстве и двое крупных купцов со связями и возможностью предоставить поставки почти любых доступных товаров империи.       — Хорошо. Я позволяю вам остаться в качестве посла и принимаю все услуги, перечисленные в послании, но, — повисла тишина, — за вами и вашими людьми будет вестись наблюдение. Если подтвердится хотя бы один факт того, что ваши действия или действия одного из ваших подчинённых направлены против Шуримы, вы будете казнены. Позже мы подпишем договор со всеми необходимыми условиями для обеих сторон. — Стоило напомнить Ивейн, что он не забыл, как править.       — Что?! Даже если так, она же ноксианка! — шумно возмутилась Талия. — От них нельзя ожидать ничего хорошего! А верить им — всё равно что пригреть змею на груди, нельзя допускать такого! — Ноздри советницы слегка вздымались, а в глазах читался нескрываемый гнев. Порывистость, присущая юности. Не хотелось бы, чтобы это вызвало проблемы в будущем. Кассиопея опередила его.       — Дорогуша, — голос посла сочился надменностью и лёгкой угрозой, — управлять страной — не камушки ворочать. Здесь необходим опыт и знания. Ваш владыка сделал правильный выбор. — Не дав Талии вставить ни слова, Кассиопея обернулась к Азиру. — Ваше слово — закон на вашей земле.       Доселе молчавший Насус заговорил:       — Это плохое решение. Люди Шуримы вынуждено пали к жизни, где умение охотиться или прясть важнее научного знания, но среди них должны найтись те, чей талант поддастся огранке. Кроме того, посол проклята Змеиным стражем, и даже мастерской иллюзии не скрыть все последствия. А, значит, она разоряла гробницы твоего рода, только в них помещались столь могучие хранители.       Азир видел то, что магия пыталась скрыть. До бёдер — обычное женское тело, но ниже оно переходило в соразмерный змеиный хвост, покрытый блестящими зелёными чешуйками. Именно это придавало неестественную плавность походке Кассиопеи. Кончики пальцев скрывались за золотыми напальчниками в форме когтей, и оставалось догадываться, были за ними настоящие когти или нет.       — Не в этом дело, — решительно возразил Азир. — Ты сражался с Зератом, как и я. Ты должен понимать: он не вознесённый. Он нечто иное. Нам не одолеть его грубой силой и не запечатать вновь, лишь отсрочим неизбежное. Зерат должен исчезнуть. — Каждое слово отдавало болью и разочарованием. — У Кассиопеи есть сведения, которые способны помочь. Это моё решение. — Талия неодобрительно фыркнула и показательно сложила руки на груди. — Оно неоспоримо, советница. — Азир холодно продолжил: — Вы оба знаете, что делать. Не теряйте времени. А мне предстоит обсудить с нашей гостьей детали её пребывания.       Насус кивнул и молча устремился к выходу. Крупные когти на ногах глухим перестуком вторили ему. Талия ещё мгновение вглядывалась в змеиные зрачки и, всем видом показывая недовольство, последовала за Насусом.

***

      Затылок ныл, словно в него вбили раскалённый гвоздь. А то и не один, а добрый десяток. И вбивали с чувством, с любовью к делу. Память предательски подсовывала обрывки злополучного вечера. Случайная встреча со старыми братьями по оружию. Ссора с Талией. Дивный закат на берегу полноводной притоки Матери Жизни. Сдавленные крики. Увесистый удар тяжёлым по голове.       «Демон! И кто в этот раз решил поквитаться со мной?!»       Сивир попыталась сесть. Не вышло. Верёвки крепко связывали руки и ноги, и поверх них, будто этого оказалось недостаточно, висели тяжёлые кандалы.       «И кто это так позаботился обо мне? Неужели…»       — Эй! Эта сука очнулась! — послышался мужской голос, который Сивир совсем не хотелось узнавать.       «Ах вы, песчаные черви! Вам мало было у оазиса? Когда-нибудь я с вами разберусь окончательно, хтаонцы». Мысленно проклиная своё невезение, она попыталась нащупать опору и осмотреться. Тщетно. Глаза обматывала плотная повязка, а рядом удалось найти лишь голую стену. Однако Сивир с удивлением ощутила на шее амулет, который ей всучил невесть откуда взявшийся вознесённый в Векауре. Дорогую безделицу кочевники почему-то не тронули.       — Уже не такая прыткая, а, мразь?!       Воин подошёл. Сивир инстинктивно напряглась, и чутьё не подвело. Резкий удар ногой в живот заставил беспомощно скрутиться, выбив воздух из лёгких. «Ублюдок! Только подойди ближе…» Не успей она приготовиться, несколько сломанных рёбер могли бы оказаться наименьшей из проблем. Перевязанная рана на боку остро болела.       — Что, хтаонцы уже потешаются над беззащитными девушками? Ох, дурная слава о вас пойдёт, — она старалась придать голосу как можно более язвительный оттенок.       — Чё сказала?! — взревел мужчина, но тут же резко осёкся.       «Демон, неужели не сработало?»       — Отойди от неё: зверь, загнанный в угол, кусает в два раза сильнее. Ты не заметил? Она вслепую целилась ногами тебе в пах, а ты же не хочешь лишиться достоинства? Это будет больша-а-ая утрата для Неримазетских девок. — Из глубины пещеры, как поняла Сивир, раздались смешки. — Столько жизней потрачено не ради того, чтобы просто калечить её.       Последние слова и тон, с каким их произнёс незнакомец, не внушали приятного будущего.       «Как он понял?! Чтоб его холера взяла!»       — А ты поумнее будешь! Может, развяжешь мне глаза, чтобы я могла оценить все твои достоинства, новый вождь?       — Слишком простая уловка, Сивир. Можешь думать о нас что угодно, но судьбу это не изменит. От твоей руки пали десятки наших братьев. Ты убила моего отца, и ты поставила под угрозу само существование нашего племени. Но именно ты и воздашь всё это стократ.       — Больно учёные слова для хтаонца! Кто ты такой? Да и что вы со мной сделаете? Отдадите в бордель шлюхой зарабатывать состояние? Так вы и сами прекрасно справитесь.       — Да как эта мразь смеет?! — верзила вскипел от ярости.       — Успокойся! Она играет, пытается спровоцировать. А что до тебя, Сивир, ты нужна нам живой. — Голос приблизился. — Скоро вся Шурима подчинится Зерату. За тебя он обещает власть в новом мире. Хтаонцы станут элитой.       — Ну-ну, — презрительно хмыкнула Сивир и подалась вперёд. — Может, только в твоих мечтах, сладкий? Откуда знаешь, что сбрендивший маг не врёт?       — Не тебе об этом волноваться. — Что-то глухо ударилось о каменный пол. — Обед.       Сивир гордо вскинула подбородок, направив невидящий взгляд на голос.       — А если откажусь и помру с голоду?       — Тогда мы затолкаем еду в тебя силой. Обездвиженная, ослеплённая, ты разве что только с нашим громилой и можешь справиться.       — Так, может, развяжешь руки, чтобы уравнять шансы?       — Сколько бы ты ни язвила, я уважаю твой талант в драке. Ешь, пока я не передумал.       «Ублюдок, думаешь, самый умный? Это мы ещё посмотрим».       — Ах да, можешь не искать свои потайные клинки, мы обыскали тебя… очень тщательно.       В этот раз из пещеры донеслось грубое гоготанье. В беспомощной злости Сивир сжала кулаки — это всё, что она могла позволить себе. «Ещё поплатишься». Следующие часы она старательно прислушивалась к затихшим разговорам хтаонцев и судорожно пыталась придумать план бегства. Но в голову ничего не приходило, а пустой желудок обращал на себя внимание всё громче. Время тянулось удивительно долго.       Час проходил за часом, и все её чувства слегка обострились. Сивир ощутила… что-то? Едва заметная дрожь прошла по холодным стенам пещеры. Затихла. Затем ещё раз, сильнее и сильнее. «Что за херня?.. День становится всё интереснее». Спустя считанные мгновения на полноценный гул обратили внимание хтаонцы.       — Эй, что там творится? Проверьте дозорных! — вождь быстро раздавал указания, готовясь невесть к чему.       Сивир напряглась. Что бы ни произошло, она желала вырвать свободу любой ценой и уцепиться руками за неожиданный шанс. Тем временем дрожь усилилась, а с потолка осыпалась мелкая крошка. Что-то приближалось. Грохотнуло. Послышались возбуждённые крики и лязг металла, а после тонкий протяжный вопль.       — Нам не убить его, Ифан! Бежим, пока можем!       — Нет! — огрызнулся вождь. — Он даже не баккай! Цельтесь в брюхо! Достать оружие!       — Да пошёл ты, мне своя жизнь дороже!       Рядом пронёсся топот нескольких пар ног, но далеко убежать хтаонцам не удалось. Резко грохот утих, а наступившую тишину уродовали только стоны умирающих воинов. Сивир будто повисла в мыльном пузыре. Стремительность событий вокруг сменилась застывшим ничем. Ей так и не удалось стянуть повязку с глаз, и оставалось лишь ждать. Пузырь разорвался от голоса Ифана.       — Говорят, ты помогаешь тем, кто достоин, Раммус, да? Тогда посмотри на неё! Да её руки в крови по самый локоть! Она перебила десятки наших ради горсти монет, и, демон знает, сколько ещё смертей у неё на счету. Она наёмница! Думаешь, она лучше нас? Она заслуживает жизни?! Наше племя сражалось и грабило ради выживания! Ничего другого мы не умеем, и я не в силах это изменить! Но Сивир ничем не лучше нас! Если сейчас ты убьёшь меня, то запомни, все хвалёные легенды о тебе — поганая ложь! Вспоминай мои слова каждый раз, когда очередной шуримец принесёт тебе дары взамен на великую мудрость!       — Гм-м, — донеслось в ответ.       Горячий поток воздуха обдал лицо Сивир, а в ушах зазвенело. Ошарашенная, она неподвижно сидела, опёршись о камень, и вслушивалась в происходящее, такого исхода никак не ожидала. Раммус? Тот самый Раммус? Всё резко оборвалось, снова. Тяжёлые шаги прошаркали в её сторону. Что-то прикоснулось к лицу. Глаза неприятно заслезились от ударившего в них света из входа в пещеру. Сивир сощурилась, поморгала несколько раз и, наконец, разглядела спасителя.       Броненосец стоял прямо перед ней и рассматривал только что разрезанную повязку, повисшую на одном из острых когтей. Узоры из малахитовых чешуек усыпали панцирь существа, а с гигантских шипов, торчавших тут и там, скатывались капли ещё тёплой крови. Взгляд Сивир зацепился за торчавшее на одном из них дрожавшее сердце. Желудок свело.       — Гм-м. — Неожиданно ловкими движениями Раммус избавил Сивир от остальных пут. Крупные когти прошли сквозь железо кандалов, словно это была тончайшая ткань.       Не обращая внимания на неё, Раммус неуклюже проковылял дальше к одному из раскрытых тюков хтаонцев. Выудил оттуда закрытый кувшин, поддел крышку и в нелепой позе начал пить его содержимое.       — Козье молоко? — Сивир приподнялась, разминая затёкшие мышцы. В теле ощущалась неприятная слабость.       Оглядевшись, Сивир поблагодарила судьбу, что гордость не позволила унизительно отобедать. Иначе содержимое желудка тут же оказалось бы на окровавленном полу. Пространство вокруг, вплоть до зияющего закатным солнцем прохода, усеивали расчленённые трупы. Самые неудачливые ещё мучились в агонии. «Хитёр, вымолил себе пощаду». Ифан выглядел довольно странно для хтаонца. Сивир разглядела прямые черты лица, высоченный лоб и ухоженную рыжую бородку. Мужчина отличался от всех встреченных ею кочевников, но самое главное — он дышал. Пусть и без сознания, он единственный, кто выжил.       — Я, наверное, должна тебя поблагодарить? — Сивир обернулась к Раммусу, допивавшему уже четвёртый кувшин.       — Гм-м. — Тот задумчиво поставил лакомство на пол и обернулся. — Там. — Он указал лапой на лежавший в углу чаликар — четырёхлезвийное оружие, с которым Сивир не расставалась очень давно.       — Тебе нужен он?       — Гм-м.       Раммус меланхолично допил остатки молока, скрутился и укатился прочь, оставляя за собой кровавый след.       — Ну и ладно. — Сивир пожала плечами и подошла к Ифану, стараясь не смотреть на разбросанные вокруг куски тел. — Странный денёк для нас обоих, не находишь? — Она несильно пнула его. — Знаешь, мне ничто не мешает прикончить тебя сейчас, но… за тебя никто не обещал и пары монет, как-нибудь обойдусь.       Сивир подхватила чаликар, накидала в одну из сумок найденные припасы, которых хватило бы на несколько дней, и направилась к выходу, осторожно переступая лужи крови и ошмётки плоти.       — До следующего раза, вождь без племени.

***

      Полдневный зной изнемождал. Бесстрастное шуримское солнце силилось прожечь дыру в пустыне и добраться до сокрытого за камнем. К счастью или сожалению, ему не удавалось этого достичь. Однако случайным путникам или длинным караванам легче не становилось. Жар проникал всюду, в малейшие зазоры между одеждой и, словно орда мелких насекомых, расползался по телу, истощая и испытывая.       Талия в который раз благодарила судьбу за свой дар. Ведь именно с его помощью они с Насусом не плелись по раскалённому песку, а рассекали пустынные просторы, словно морскую гладь, верхом на плоском булыжнике. Горячий ветер бил в лицо, немного ослабляя напор палящего зноя. Сознание заполнилось раздумьями о туманном будущем. Она давно решила, что сделает всё ради благополучия родных и народа, но что именно нужно совершить? И какое из решений правильное? Верно ли поступила, доверившись Азиру? Взмахнув головой и откинув беспокойные мысли, она обратилась к Насусу, мирно сидевшему позади:       — Можно спросить?       — Да.       Слова заглушались ветром. Голос не выдавал его чувств, но одного взгляда хватало, чтобы понять — от призраков прошлого так просто не избавляются. Любопытство Талии превысило её такт, и она продолжила:       — Азир… каким он был раньше? Ну, до всего, что случилось? И всё это про Зерата — тоже правда?       — Он был… — Насус помедлил, то ли подбирая слова, то ли обдумывая вопрос, — достойным. Да, как и многих императоров, пороки спеси, гордыни и похоти не обошли его стороной. Порой в нём говорила жестокость, но чаще — справедливость. Кое-чем он отличился от всех своих предков. Бескорыстная дерзость и умение сопереживать — это возвеличило Азира в глазах многих. Это же его и погубило. Он изменился, и я хочу верить, что не в худшую сторону. — Он замолчал и, подняв голову, устремил взгляд за горизонт. — Нас с братом не было там, когда Шурима пала, но я не ощутил лжи в его словах. Думаю, всё, что Азир сказал, — правда.       Талия кивнула. Решив не продолжать расспросы, вновь окунулась в собственные раздумья. Новые сведения позволяли вздохнуть чуть легче. «Рано ещё делать выводы», — мелькнула мысль, после которой она окончательно успокоилась и сосредоточилась на их задании.       Ещё четыре часа они провели в молчаливом бдении. Шорох осыпавшегося песка и свист ветра на особо крутых склонах барханов сопровождали в пути. Дабы не привлекать лишнего внимания, Талия огибала редкие деревни и обходила стороной проходящие мимо караваны. Один раз довелось узреть подвижное селение кочевников, живших на огромных дорменах. Талия хорошо знала о них из рассказов баба-джан. Благодаря необычному сожительству одни держали в чистоте исполинские хитиновые пластины и сбивали насекомых-паразитов, а другие давали защиту, кров на гигантских спинах и находили путь к источникам воды. Гармоничный союз человека и природы больше подходил для Ионии, чем для пустынной Шуримы. Страшно представить, если Зерат сможет управлять дорменами…       — Остановись. Он учуял меня.       Талия замешкалась. Приостановилась на вершине крупного бархана.       — Но…       Не успела вставить и слова, как Насус уже стоял на песке. Не оборачиваясь, он бросил на прощание:       — Найди Сивир и отправляйтесь к Азиру. С Ренектоном я разберусь один.       Подхватив глефу, Насус подвесил её за небольшие ремешки на задней стороне нагрудника. Опустился на четыре лапы и, словно взаправдашний шакал, побежал на восток. Талии оставалось безучастно наблюдать, как всё дальше удалялся его силуэт. «А если он не вернётся? Если я не найду Сивир? Во что я, демон побери, ввязалась?!» Резко выпрямившись, она устремила взгляд на юг. Мысленно потянулась к булыжнику под ногами: спокойствие окутало плотным саваном, а волнение отступило. В такие моменты ей всегда казалось, что она сама превращается в камень, твёрдый и прочный. Усилие воли и множество незримых нитей протянулись к руке. Осторожный толчок — и порывы встречного ветра лёгкими касаниями вновь заласкали лицо. Путь продолжался.