Прах красных песков

      Полторы недели прошли незаметно. Леона передала, что выполнила его просьбу. Направила людей на поиски того, что заставило безднорождённых покинуть Сай Калик. Насус восстанавливался после боя с Ренектоном. Раны оказались серьёзней, и даже вода из источника не ускоряла выздоровление. А Талия… скорбя по брату, носила белую ленту в волосах, но продолжала выполнять поручения.       Разобравшись с накопленными отчётами, Азир устало потянулся. После зачистки логова зер’сай так и не успел отдохнуть. Едва исцелившись, он принялся возобновлять порядок и патрули песочных солдат, а привычные способы расслабиться не умаляли тревогу и чувство вины. Неопределённость будущего как ближайшего, так и далёкого угнетала.       Сам того не заметив, Азир взглянул глазами песочных стражей на город. Не впервые позволял себе роскошь так наблюдать за шуримцами, слушать их разговоры и проверять исполнение приказов. Ему больше не требовались ни шайясин, ни полуправдивые доклады подчинённых. Конечно, до тех пор, пока никто не догадывался о его уловке.       Поначалу люди настороженно относились к неживым солдатам, но быстро привыкли и помалкивали лишь при глашатаях или гвардейцах. Их среди прочих слуг Азир выделял одеждой и доспехами и через них объявлял о важных решениях, передавал приказы. Оттого на обычных стражей почти не обращали внимания.       Неподалёку от храмовой улицы Азир заметил группку бедно одетых кочевников. Они окружили пару телег у мраморного памятника Сетаке. Видимо, солари вновь помогали нуждающимся, раздавая им еду: лепёшки, крупы и фрукты. Посреди толпы стояла Леона, руководившая процессом. Может, ему тоже стоило проветриться?       Азир отложил документы, встал из-за стола, подхватил посох и прошёл к выходу из дворца. Не скрываясь и не призывая солдат, он зашагал куда глаза глядят, но вскоре понял, что лишённая цели прогулка императора наверняка бы вызвала ненужные домыслы. Для вида стоило найти пусть формальную, но цель.       Завидевшие его издалека чакримцы сдержанно приветствовали и сразу возвращались к работе. Вазаир получил ответ от него, но до поры не разглашал всю суть соплеменникам. Вскоре показались белые крылья, а после и вся фигура Сетаки с чаликаром в руке. Шуримцев у подножия стало больше, а запасы провизии у солари стремительно убывали. Шумная толпа расступилась перед Азиром и пропустила его к Леоне. Рядом стояли двое юнош в светлых робах.       — Как проходит помощь нуждающимся? Есть ли нехватка в чём-либо?       — Нехватка? — переспросила Леона озадаченным тоном.       — Да. Солари прикладывают много усилий для помощи обездоленным и возрождающейся Шуриме. Я хотел удостовериться, что вам всего хватает.       Леона поджала губы, но Азир успел заметить мимолётную ухмылку. Она покачала головой.       — Нет, император. Мы организовали три дюжины похожих мест и пока справляемся сами. Если нам или людям, — она широко развела руками, — что-то понадобится, вы об этом узнаете.       — Рад слышать. Тогда я хочу переговорить с вами лично.       — Хорошо.       Леона отдала короткие указания аколитам и вместе с Азиром отошла к краю площади. Оттуда открывался лучший вид на статую, а беседу никто бы не услышал. Солдаты об этом позаботились.       — И о чём же таком важном ты хотел поговорить, что не отправил слугу, а явился лично?       Леона сложила руки на груди. Похоже, после всего она не сильно лучше стала к нему относиться.       — Хотел узнать, — Азир пропустил мимо ушей её тон, — как аватара чувствует себя после увиденного под песком.       — Тебя так волнует моё состояние? Лучше бы…       — Да.       Леона прервалась и совсем не скрывала удивления.       — Почему?       — Потому что я знаю, какого это — впервые столкнуться с Бездной. И какие могут быть последствия.       — Не бойся, даркином не стану. Это по вашей части.       — И всё же? — настаивал Азир. — Если не хочешь, я не настаиваю. Но порой просто выговориться бывает… больше, чем важно.       — И что? Станет легче? Ты говоришь совсем как Сетака и, может быть, даже прав, — Леона опустила руки. — Но тогда ответь ты. Когда… когда ты увидел Бездну первый раз, что испугало тебя больше всего?       Азир проговорил не задумываясь:       — Неизвестность. И осознание, насколько все мы малы перед непознанной, всеобъемлющей угрозой. И после того, как я вознёсся, мой страх укрепился. Я всё ещё не знаю, что такое Бездна. Я не знаю, откуда она взялась и как икатийцы принесли её в наш мир. Все их записи и исследования сгинули в ними же созданном разломе, а то, что выяснил Насус, едва ли поможет нам, если подобное произойдёт ещё раз.       — Это неправильно. — Леона окинула взглядом статую. — Аватары, вознесённые, императоры… мы призваны служить опорой для людей. Щитом перед любой невзгодой. А что это за щит, что дрожит от страха, как лист на ветру?       — Тебе не чужда поэтичность.       Леона покривила губами.       — Мы не можем позволять страху управлять собой и тем более проявлять слабость. Мне противно то, что я испытала. Вот и всё.       — Одного щита не хватит для всей империи. И даже тысячью щитов её не закрыть. Порой для спасения необходим меч, а иногда — кинжал в рукаве.       — Вот она, — Леона вскинула руку на статую, — не одобрила бы твои слова. Так же, как и я.       — Ты про Сетаку? — Азир снисходительно хмыкнул. — Сомневаюсь, что существует хотя бы одна её правдивая биография.       — Не существует, — повторила за ним Леона. — Ну расскажи тогда, как было на самом деле. Мне интересно.       Она повернулась к нему, и Азир невзначай залюбовался янтарём. Правильные симметричные черты лица восхищали природной красотой и притягивали взгляд.       — Честно?       — Если сможешь. — Леона пожала плечами.       Азир погрузился в воспоминания, решая, с чего начать.       — Я был знаком с ней, как и со многими другими вознесёнными. Она была Ра’Кортар — первой среди равных. Титул глубоко почитаемый и уважаемый, формально не ниже императорского. За ней тянулась слава безупречной благодетельницы и превосходного воина. По правде говоря, Сетака заслуживала и титула, и почестей, но характер… Скажу мягко: упёртости ей было не занимать. Впервые мы встретились на церемонии взаимной клятвы между императором и вознесёнными, когда я сел на трон. Там она выступила с речью, напомнившей мне о том, почему я так стремился занять место отца. После она всячески препятствовала нашим с Зератом реформам. Я не хочу сказать, что она вредила Шуриме, нет. У нас были одинаковые цели, но разное виденье того, как их достичь. И рабство стало нашим камнем раздора.       — И думать не хочу, сколько ты утаил.       — Тогда бы рассказ занял пару вечеров, — с надеждой произнёс Азир.       — Ты прав. У нас нет столько времени на праздные беседы. Но… Во всех книгах, где упоминалась Сетака, не было ни слова о том, что она хотела сохранить рабство.       — Она видела в нём залог стабильности. Если империя прожила так тысячу лет, значит и нет нужды что-то менять. Всеми это воспринималось как данность. Традиция. Нечто, неразрывно связанное со словом Шурима.       — Всеми, кроме тебя.       — И Зерата.       Взгляд Леоны помрачнел.       — Я всегда хотела быть похожей на Сетаку. Так же нести свет и справедливость людям. Мне с трудом верится в твой рассказ. — Леона переменилась в лице. — Мне пора. Спасибо за разговор, но дела не ждут. Твои, уверена, тоже.       Азир кивнул на прощание и остался наблюдать за удаляющейся фигурой, пока она не скрылась в одном из переулков.