За третьим поворотом

— …поэтому единственная наша рабочая теория, которую пока подтверждают данные моих коллег и сведения, полученные мною на практике у специалистов с Солнечных озёр, — это так называемая «архаическая теория», — Зитци сделала драматическую паузу, чтобы упоминание родного географического объекта отложилось в восточных головах, дождалась, когда у некоторых птиц из аудитории понимающе загорятся глаза, и продолжила: — Озеро в деревне Ханчао всё это время несло в себе остаток магии, — не криви клюв, не криви, не криви… — Создателя Краун’ко, только, можно сказать, со знаком минус. В результате мы имеем, — аккуратно вворачиваем в поток речи западную парадигму, чтобы им стал понятен ход её мысли, — два противоположных конца некоего спектра. Вода Солнечных озёр может использоваться как зачарованная основа для медицинских препаратов. Вода из озера Ханчао является разносчиком сильной органической инфекции. По природе своего возникновения, однако, они совершенно одинаковы. — Почему же о неблаготворном влиянии воды стало известно только сейчас? — спросил кто-то с задних рядов, судя по росту, какой-то подвид журавля. — Водоём находится рядом с жилой и уже какое-то время назад обжитой территорией, среди населения большой процент одарённых магически птиц, в том числе, лечащих. От вкрадчивого тихого, но в повисшем остром молчании прозвучавшего подобно раскату грома, шелеста вскинулись даже те, кто внимательно записывал каждое слово её лекции на бумажные носители. Зитци пожалела, что теперь, когда Сино выразительно раскрыл хвост и на него все посмотрели, незаметно наступить ему на лапу точно не получится. Неуклюже потянувшись к упрямому, рвущемуся из крыльев воздуху, она собрала в крыле, которым не держалась за кафедру, крохотный поток прохладного ветерка и наполовину вслепую послала его куда-то в район чужого затылка, мимолётом заметив, что некоторые пёрышки вздыбившегося гребня выглядели темноватыми, будто самыми их кончиками Сино задел покрашенный в тёмно-фиолетовый цвет потолок. Полинял он от стресса, что ли? Нет, да он в жизни расцветку так не менял, из года в год оставался банально синим. Уж Зитци с ним минимум десять линек пережила, заметила бы. Да и у Ва-Ши отродясь такого оттенка в оперении не бывало, у деда, Боусу, вообще перья скорее в золото уходили, он был стихийник… Точно, у Яизир фиолетовая кромка была на крыльях, но у неё это не наследственное, а Бездна… Зитци слишком поздно себя одёрнула — восхищённое осознание с резким щелчком сложилось в её буйной голове, и она не удержалась от улыбки. Никуда Сино было не деться от семейного таланта, как бы он от него ни бегал. Впрочем, следом пришло менее восхищённое осознание, что вопрос был адресован ей. Пауза уже наверняка затянулась непозволительно долго, пока она тут логические цепочки строила. Прошло пять секунд. Медленно переползала через цифру шесть секундная стрелка часов, висевших ровно за спиной высказавшегося журавля. Зитци оставила улыбку, щедро добавила в неё теплоты и плавно продолжила: — Только мы, всё-таки, лекари. Или врачеватели, — да, поправлять грамматику собеседника — низко, но ошибка была грубой, учитывая, что они, вообще-то, многоуважаемые коллеги. Ладно, если бы он атакующих назвал защищающими, применив свою восточную логику, было бы ещё хуже. — Магия Единого Острова на современном Западе ведёт себя непредсказуемо. Ханчао брала воду из этого озера уже пятнадцать лет, и никаких отклонений выявлено не было… — А задолго до этого, прошу прощения, воду из этого озера на промышленные цели также брала крупная провинция Ориши, где находятся основные посевные области графства Белого Пера, — добавил у неё из-за спины статный белоснежный лебедь с покрытыми церемониальной позолотой маховыми перьями. — Не сомневайтесь, если бы озеро проявило вредоносные свойства раньше, моя бабушка или мой отец непременно бы это заметили. Вода — основная стихия моей семьи. Вот ведь политики, а! Зитци невольно восхитилась. Граф Белое Перо ведь понятия не имел, о чём она вообще говорила, лекцию эту слышал впервые в жизни, спал примерно столько же, сколько и они, если не меньше, от медицины — по крайней мере, от вирусологии — был далёк предельно, но подыграл, да и как подыграл! Восточные выдержали вежливую тишину, воздержавшись от дальнейших вопросов, что было самой близкой к извинению реакцией, на которую Зитци могла рассчитывать. — Так вот. Ещё раз напомню, у нас не было времени на полноценные теоретические исследования, нашей задачей было найти способ справиться с болезнью. Архаическое происхождение озера навело нас на мысль, что наиболее эффективным будет лечение с использованием полного магического спектра, для чего мы и пригласили сюда наших уважаемых коллег. Здесь её часть заканчивалась, право голоса переходило к Сино. Зитци рискнула выдохнуть, опустив взгляд в свои бумаги, и краем глаза посмотрела на местных руководителей. С выражения лица губернатора, высокого — выше Ва-Ши, Сино-то и подавно… — павлина с роскошным чёрным-чёрным, что ночное небо, если бы оно было расцвечено алыми звёздами, а не белыми, хвостом, и чуть ли не брызжущими пламенем огненными глазами, можно было писать картины. С выражения лица стоявшей у входа стройной серой цапли в чёрных одеяниях, поджавшей под себя ногу, тоже. Даже Эшби выглядела удивлённой. Слава Тёмной, все трое стояли за спинами аудитории, поэтому их эмоции были видны только двум выступающим лекарям и графу, который, уж в этом она была уверена, лицо держать умел прекрасно. Зитци подумала по привычке занервничать, потому что разборки её ждали очевидно серьёзные, потом вспомнила, что у неё готово подробное объяснение собственного поведения, и твёрдо подняла голову, с прохладным интересом окинув внимательным взглядом каждого слушателя. Откровенного недоверия она не видела, никто не перешёптывался, слушали внимательно, записывали только формулы и важные детали, вроде бессимптомного периода и потенциальных способов передачи. Хотя, впрочем, переговариваться во время доклада у восточных было не принято, для этого существовали небольшие перерывы между выступлениями, чтобы все могли обменяться мнениями. Признаться, этот обычай ей даже нравился. Ничего нет хуже, когда ты переходишь к самому ответственному моменту исследования, а какая-то скопа решает поделиться с каким-то дятлом мнением по твоим теоретическим источникам, на которые вообще не нужно обращать внимания в данный момент. Хотя, возможно, проблема была не в западной научной традиции, а в её отменном слухе. Итак, Сино говорил, складывая вокруг восточных ушных раковин настоящие художественные композиции из лапши, а Зитци следила за реакцией аудитории, готовая в любой момент послать ему один из сигналов: скучают, встрепенулись, готовятся вклиниться с очередным бестактным вопросом. Впрочем, вероятность последнего была крайне мала. Стиль докладов у Сино отличался кардинально: он говорил сдержаннее, более короткими предложениями, чаще останавливался на деталях. Сама форма повествования, которую он выбрал для себя курсе на четвёртом, банально исключала собой любые вопросы. Собственно, поэтому они всегда работали в паре, где Зитци была эмоциональным рассказчиком, отстаивавшим безумную актуальность их затеи, а Сино сухо перечислял, что было по факту сделано, чтобы эта затея вообще сработала, заодно перечисляя все мелкие детали, которые она в пылу азарта забыла упомянуть. Его сосредоточенное, но при этом и лаконичное завершение было отличным способом успокоить и без того уставших после долгой лекции восточных, а заодно и усыпить их бдительность. Путешествие было долгое, отдохнуть гостям толком не дали, и если Зитци буквально чувствовала, как само пребывание на западной земле наполняет её тело свежими силами, то восточные не роняли головы на грудь исключительно из уважения к выступающим. — …и наша первая смена начнётся через пять часов, — закончил, тем временем, Сино. Вздрогнув, Зитци поняла, что прослушала половину его речи. Ладно, возможно, она устала чуть сильнее, чем ей казалось. Возможно, это был не прилив энергии от родного Запада, а банальный адреналин, который вот-вот иссякнет. — Если у вас возникнут какие-то вопросы, мы с коллегами будем рады на них ответить. Вопросы были, и, оставив Сино обсуждать с почтенным восточным хирургом — огненный лечащий, комбинация, которая им будет просто невероятно полезна, чудо, что его уговорили приехать, — его метод выжигания черни, Зитци оставила кафедру, не забыв стащить бумаги, в том числе, и соседские, а то с него станется про них забыть. Ей предстояло ответить на свои вопросы. С Сино остался граф Белое Перо, которому, видимо, не нравилась идея бросать своих наедине с кем-то из восточных, и Зитци граф — кажется, это был сын того, чьим крылом была подписана одна из её многочисленных бумажек для стажировки, слишком он молодой для минимум тридцатилетнего срока управления, — скорее нравился, чем нет, поэтому лучшего друга она решила ему всё-таки доверить. В главном зале, где желающие могли перекусить после теоретических слушаний и обсудить содержимое лекций перед расселением и недолгим отдыхом, их уже ждали. Зитци невольно ахнула, увидев среди почтенных западных академиков знакомое тёмное оперение и почувствовав среди бесчисленных одноветвенных ядер искрящуюся силой двойную ауру. Рутх обернулся на голос и распахнул ей чёрные крылья: — Зитци! — они обнялись, и разум Зитци, пусть и укутанный плотным коконом счастья, тут же принялся подмечать изменения: спину выпрямил, стоит вполоборота к выходу, никаких излюбленных туник с длинными рукавами и плащей до пола, взгляд внимательнее, защитная аура плотнее и заметнее лекарской… Разведчик! Пусть они были сверстники, но Зитци на секунду испытала такую же весёлую гордость, как когда её младший братец из последнего родительского выводка подпалил мамину бегонию — и тем самым стал первым в семье, отмеченным красной магической ветвью. — У нас тут будет небольшой брифинг, — заговорщицки сказал Рутх, опустив к ней голову под видом затянувшегося объятия старых друзей, — просто пара организационных вопросов, заодно тебя со всеми познакомим. Зитци не возражала. До тех пор, пока их не заставят выполнять всякие упражнения для установления социальных связей, как было на стажировке, она была готова хоть на одной лапе гимн Запада исполнить. Кроме того, с этими птицами Сино удержал Ханчао от гибели, не обладая никакими ресурсами, кроме своего упрямства, вечно кончающихся и плохо действующих лекарств и библиотеки, которой заправлял сумасшедший еретик. Коллектив был наверняка интересный, будет, о чём поговорить. Коротко кивнув кому-то за её спиной, наверное, губернатору, Рутх легонько подтолкнул её к ним, а сам в изящном развороте схватил с небольшого столика стакан с прохладным чаем и увлёк беседой кого-то из профессоров неорганической медицины с насыщенно-зелёной, многослойной аурой. Явный знак, что им нужно было по-быстрому исчезнуть со сцены, а не стоять посреди зала мишенью для расспросов. — Я думаю, Сино и Куарн нас догонят, — ровно сказала цапля. Две вещи: во-первых, с каких пор имя деревенского врача, пусть и из Белой Ивы, ставилось перед именем графа области, что Сино даже здесь умудрился натворить, во-вторых, да, это был всё-таки сын. И к сожалению, Зитци догадывалась, что могло послужить причиной такой скоропостижной передачи титула. — Интересное у вас вышло прочтение истории болезни, — склонил голову — у павлинов это был жест скорее уважения, чем недовольства, вспомнила она с облегчением, — губернатор, когда они вышли из главного дома «лекарского района» и пошли по улице. Зитци по едва заметному мерцанию воздушного барьера, поддерживаемого спрятанной где-то среди одежд зачарованной жемчужиной, поняла, что он сейчас тоже болеет. Но слабая форма на такой дистанции, которую они поддерживали, передавалась редко, а она сама была лекарь с сильным иммунитетом и всегда активной магической защитой. — Выбор был небольшой: либо врать, либо богохульствовать, — пожала плечами Зитци. — У них Краун’ко — бог-мученик. Пусть лучше думают, что доброму Востоку досталась хорошая вода, а злому Западу — отравленная, потому что… — в голову пришла гениальная мысль. — Ну вот потому что Сунь’фо сама семью отравила. Шагавшая по другой бок от губернатора цапля тихо хмыкнула. Зитци обернулась к ней, с любопытством склонила к плечу голову: — А вы кто? Про лорда Чёрный Огонь знаю, про графа Белое Перо знаю, Сино и Рутх мне за десять лет на всю жизнь уже в подкорку въелись, господ академиков заучивать буду все две недели совместной работы и никого не запомню. Судя по тёмной одежде, очень похожей на форму Рутха, и по разноцветным крапинкам, часть из которых была предупреждающе тёмной, вокруг глаз, цапля тоже была как-то связана со службой безопасности, да ещё и рангом повыше, чем Рутх. Зитци бы не удивилась, если бы они с её бывшим однокурсником представляли собой «официальных» и подчёркнуто выделяющихся среди лекарей посланников западного правительства, на которых все должны были оглядываться, а среди прибывших из других областей медиков было минимум двое подставных наблюдателей, дополнительно следивших за восточными. Более того, она бы удивилась, если бы это было не так. — Вирр из Красного Ока, очень приятно, — цапля протянула приятно прохладное крыло, крепко сжала. Зитци на секунду почувствовала, как жадно потянулось вперёд собственное ядро и чуть было не поскакала за ним, как подхваченная на крюк рыба, но вовремя осадила вскинувшуюся магию. Это Бездна так действовала, что ли?.. — Сино много о вас рассказывал. Не боитесь, что всё тайное рано или поздно станет явным, а вы уже наврали всем учёным птицам востока? На последней фразе она чуть-чуть понизила тон, потому что ровно в этот момент лорда Чёрный Огонь отвлёк ровно кто-то из учёных птиц Востока, и тот развернулся к собеседнику, заодно закрыв своих спутников полураскрытым хвостом, — Зитци поморщилась, заметив два болезненно-чёрных хвостовых пера, и тоже повернулась к Вирр. — Да мне всё равно, я к ним больше не поеду, — честно ответила она. Не выдержит она больше тамошнего режима, с рассветной учебной сменой надо как с курением бамбука — попробовал один раз на спор, прокашлялся, выругался, запил чаем, и достаточно. — Да и учитывая, сколько у нас больных и сколько придётся оперировать, им будет не до теоретики, — и, подумав, добавила ещё честнее: — За несколько сотен лет никто не догадался или не смог убедительно доказать, что почти вся Древняя История выдумана. Здесь, мне кажется, ситуация похожая. У них очень мало информации. Только слова очевидцев. — А очевидцы говорят то, что им удобно, — закончила Вирр. — Хладнокровно, но надёжно. Мне нравится. Зитци польщённо распушилась. Потом нахмурилась: — Единственное, что меня смущает и чему я, признаться, не придумала объяснения, это библиотека. Ко мне ещё по дороге сюда обратились несколько восточных, их интересовала литература по нашей парадигме, потому что у них там всё по-другому работает, а я не умею объяснять очевидные вещи. Я так понимаю, здание сейчас… пустует? Глаза Вирр слегка потемнели, но плечами она пожала почти скучающе: — Увы. За последние несколько месяцев Ханчао потеряла многих своих жителей. Сино бы понял намёк и заткнулся, но Зитци, пусть её и обдало холодом изнутри и снаружи, останавливаться вовремя не умела: — От болезни, да? Краем глаза она заметила, как лорд Чёрный Огонь предупреждающе приподнял гребень. Цапля тоже склонила голову, и Зитци… вдруг замешкалась, не в силах определить, что это была за эмоция, вроде, длинноногие так обычно злились, но губернатор ведь точно так же… да при чём здесь губернатор, он вообще павлин… — У черни ведь очень высокая смертность, — заговорила Вирр, и все сторонние мысли вылетели у Зитци из головы, будто их оттуда попросту стёрли, заменив болезненной тёмной пустотой. В мелодичном голосе не было ничего, кроме ледяного безразличия. — К сожалению, замену библиотекарю пока не нашли, да и вопрос довольно… деликатный. Это была не просто библиотека, а семейное хранилище. Уверена, восточные коллеги отнесутся к горю семьи Острого Крыла с присущим им пониманием. Иными словами, библиотека закрыта, а здание опечатано, пусть туда только попробует кто-нибудь сунуться, да, тебя это тоже касается, вопросы и предложения приниматься не будут. Зитци знала, что нужно делать, когда ей казалось, что можно ещё немного поспорить. Она отступила первой и отвела взгляд. — Я передам. Переживут, тут полно наших, наверняка найдётся какой-нибудь профессор, которого жареным зерном не корми, дай кому-то лекции про бинарную систему почитать, — нервы, проклятые нервы!.. Зитци терпеть не могла бессмысленный лепет, и именно его она сейчас и исторгала, пытаясь судорожно найти более безопасную тему для беседы. — Прорвёмся. Не знаете, в Ханчао где-нибудь жареную гречку продают? — У Сино её минимум три пакета, готов с вами пари заключить, — заметил вернувшийся лорд. — У Сино не та, — с неподдельной грустью сообщила Зитци. Она не могла быть стопроцентно уверена, рост не позволял получить визуальные доказательства, но, кажется, губернатор и разведчик непонимающе переглянулись над её головой. Разумеется. На всём Западе дай Тёмная десять птиц чувствовали разницу между разными производителями жареной гречки. Увы, все они были сейчас минимум за три поворота от Ханчао. Ровно в этот момент, слава Ей же и Её милосердию, они подошли к входной двери небольшого дома на самой окраине района. Судя по тому, что переулок, где они с трудом помещались втроём, выходил на заметно более широкую улицу, дом Сино стоял где-то между непосредственно центром и центральными районами. Логично, что восточных поселили поближе, так лорду Чёрный Огонь будет гораздо удобнее за ними присматривать. Что-то Зитци подсказывало, что от восточных он был сильно не в восторге, гораздо сильнее, чем показывал. Интересно, кто принимал окончательное решение об участии губернатора в приёме? Да, лёгкая форма, да, они были почти уверены, что воздушный барьер отлавливал частицы болезни, передававшиеся через дыхание, но риск оставался. И тем не менее, на него пошли все: и разведчики, и сам губернатор, по письмам Сино и по поведению производивший впечатление очень мудрой птицы, и, собственно, сам Сино. Политика? Или что-то ещё? Дом выглядел замечательно и уютно, очень в духе Сино, и уже успел обрасти сочной зеленью, которая даже не вся засохла за время эпидемии. Зитци не сомневалась, что на какой-то из сторон участка она обнаружит ухоженный садик, где всё растёт пышнее и быстрее, чем у соседей: Сино мог сколько угодно отмахиваться и отрицать очевидное, но часть таланта Боусу ему всё-таки передалась, — а в доме всё будет заставлено горшками с рассадой. Ей вдруг вспомнились академические дни, где всё было как-то попроще, и на секунду умилённая идиллия смешалась с тоской по минувшему. Впрочем, потом Зитци увидела входную дверь. Если это, конечно, можно было назвать входной дверью. — …Коллеги, можно вопрос не по теме? — ровно спросила она. — Можно, только, я думаю, мы вам на него не ответим, — таким же голосом ответил ей лорд Чёрный Огонь. — Вирр? — Дверь надо сразу открывать, — невозмутимо ответила цапля и повела крылом. Нет, в целом, это могло быть неплохой утренней разминкой, подумала Зитци, надеясь, что у неё не отвис клюв. Им в Академии дыру в головах протёрли, напоминая, что нельзя замыкаться в рамках только своей ветви и начисто забывать про остальные. Вот, отличный способ потренировать контроль над стихией воздуха. Стоило Вирр махнуть одним крылом, ещё и, небось, не преобладающим, как многокилограммовая дверь взмыла в воздух с такой лёгкостью, будто это была очень большая картонка. Помимо восхищения чужой опытной мощью Зитци испытала приступ сильнейшего любопытства. Уже несколько вещей указывали, что Сино, кажется, завёл крепкую дружбу с местной разведкой. С одной стороны, это было ожидаемо, потому что они оказались заперты на небольшой территории на долгое время и всё это время проработали над решением общей проблемы, пусть и разными методами и с разных сторон, попробуй тут не проникнись друг к другу симпатией и уважением. С другой стороны, Сино не производил впечатление птицы, которая по своей воле проявила бы интерес к чему-то, кроме своей работы и долгих рассветных чаепитий с разбавленным всем, чем только можно, кофе и задёрнутыми шторами, с него бы сталось побыстрее самоустраниться из центра событий. С третьей стороны, Зитци планировала сделать то же самое, поэтому ей нужно было знать, под какой характер мимикрировать. Откровенно говоря, это ведь было куда интереснее упрощённой версии Востока, единственной, доступной западным жителям вне рамок Недели Единения, у которой, к слову сказать, тоже были свои минусы. Пограничные обитатели очевидно сделали всё возможное, чтобы смягчить их адаптацию к чужим правилам, за что им, конечно, огромное спасибо, однако искажающий отпечаток на культуру это всё-таки накладывало, полноценное впечатление не сложилось. Деревня Ханчао за третьим поворотом невольно стала не только источником вирусной инфекции, но и центром той общественной жизни Запада, про которую иногда — очень редко и явно с тремя предварительными проверками-редактурами! — писали в газетах. И про которую Зитци чуть-чуть узнавала, по кусочкам собирая информацию. Она не планировала делать из этого научную сенсацию, не планировала использовать это для развития карьеры, она просто хотела знать. Что конкретно? Бесполезный вопрос. Смысл загонять своё желание в какие-то рамки, если они в любой момент могли рухнуть. Само познание было её целью. Сино бы явно не обиделся, поэтому Зитци взяла на себя роль хозяйки: откопала среди завалов посуду, на всякий случай хорошенько её сполоснула, нашла остатки чего-то питательного и предложила гостям. Хранилище, кстати, чуть меньше подходило под определение хаоса, но всё равно на троечку. Видимо, за Сино после схватки в библиотеке кто-то присматривал, судя по слегка растерянному стилю уборки, Рутх. — Лорд Чёрный Огонь, не подожжёте? — обратилась она к старшему павлину, кивнув в сторону поставленного на угли чайника. — Зитци, прошу, просто Шень. Охотно подожгу, если вы меня сориентируете, хранит ли Сино в доме спички, — Зитци удивлённо вскинула брови: неужели, она ошиблась, и красной ветви у губернатора в анамнезе всё-таки не было, только Бездна? А Шень — это, простите, тот самый, изобретатель жемчуга, Шень из Чёрного Огня? Как она сразу-то не сообразила, Господи, Сино же писал!.. Всё, к солнцу и к Мал’ни персонально все карантинные правила, она ему сейчас крыло сломает своим пожатием, плевать на последствия. Зитци почти поборола собственные эмоции, но Шень, видимо, успел по-своему истрактовать её удивлённое молчание: — Сино строго-настрого запретил мне колдовать. С ним, я думаю, вы понимаете, лучше не спорить. — И правда что, — всё ещё пребывая в некотором восторженном оцепенении, Зитци выудила с какой-то из переполненных мелочёвкой полок спички и передала ему. — Всё он правильно запретил, не колдуйте. Жемчугом лучше пользуйтесь, если совсем трудно. — Мне не трудно, — улыбнулся павлин. — Я больше половины жизни прожил без магии. Зитци чуть не уронила заварку. Покосилась одним глазом на Вирр, почему-то сердцем ожидая объяснения от неё. Были такие птицы, при знакомстве с которыми моментально формировалось чёткая уверенность, что они всегда всё знают. Та только слегка улыбалась, значит, это была не новость. Для Вирр, по крайней мере. — Вы из поздноядровых? — редкое, но случавшееся явление, Зитци мигнула, посмотрела на губернатора уже через призму диагностики, не нашла ничего необычного, кроме ворочавшейся рядом с воздушным мешком жидкости, которую плохо цепляла магия и которую она заметила по недовольно клубящейся рядом Бездне. Она посмотрела внимательнее, и у нижнего отдела позвоночника что-то такое было, будто… — По ядру не скажешь. И вы спину не ломали случайно? — она прикинула, как странно это прозвучало со стороны, поспешила объясниться: — Простите, я вообще совершенно о другом хотела спросить, но давайте сначала с этим разберёмся. — Можно и так сказать, — ответил Шень, совершенно не сбитый с толку её активностью. С темы слетел изящно, Зитци намёк поняла и временно убрала подальше наводящие вопросы. — Уже не помню, был это перелом или просто повреждение. Назовём это травмой. А что? — Да там некоторые позвонки просто так хирургически восстановлены… — Зитци пошевелила перьями, будто хотела нарисовать так восхитившую её структуру в воздухе, но быстро сдалась: — Неважно, лекарское. Если не беспокоит, то не думайте вообще об этом. Вы оба кофе будете? Обе птицы кивнули. Да, похоже, не найти ей здесь союзников по гастрономическим интересам. Заняв крылья готовкой, Зитци всё-таки вернулась к своим давним идеям: — Пока у нас есть минутка свободного времени. У воды ведь изначально не было никаких свойств, это просто озеро? — Питьевое, да. Мы предполагаем, что из него и сейчас уже снова можно пить, но пока не рискуем. — Когда восточные закончат лечение, посмотрим чуть внимательнее, не только с точки зрения зелёной ветви, — добавила Вирр. — Сейчас о присутствии в деревне отмеченных Бездной лучше не распространяться. Ожидаемо, потому что мастеров Сияния среди прибывших гостей не было, нужно было хотя бы создать иллюзию ответной любезности. Зитци не знала, как Эшби умудрилась убедить Восток отпустить часть своих учёных без божественной защиты, но была ей искренне благодарна. Когда в последний раз в одном жилом помещении оказались одновременно адепты Бездны и паства Сияния, ничем хорошим это не закончилось. — Прекрасно, — ответила она вслух. — Их Солнечные озёра натолкнули меня на мысль. У них, по сути, есть потенциально нескончаемый источник магически заряженной воды. По степени экономии времени и энергии это примерно как жемчуг, если не круче, — здесь Зитци воспользовалась подвернувшимся случаем и уважительно раскрыла свободное крыло поперёк груди. Шень ответил таким же поклоном, только куда более грациозным, понимающе улыбнувшись. — И я подумала, как было бы здорово, если бы у нас тоже был такой источник. А у вас тут такое симпатичное озеро и так часто, по сравнению, скажем, с югом, идут дожди… — Я понимаю, куда вы клоните, — вздохнул губернатор. — Вот так и превратится моя небольшая Ханчао в очередной крупный центр науки и торговли. — Скажешь, что не справишься с такой ответственностью или что-то подобное, — как бы невзначай сказала Вирр, изучавшая очередную рассаду, — попрошу Куарна перенести сюда резиденцию, будете вдвоём разбираться. Куарн — это, наверное, был граф, больше резиденций ни у кого из жителей деревни быть не должно. У Вирр были полномочия приказать что-то графу? Может, она не из разведки, а прямиком из министерства? Глаза Шеня комически расширились, он даже закашлялся: — Пощады! — впрочем, в следующую секунду взгляд его смягчился, а клюв чуть изогнулся, выдавая сдерживаемый смех, и Зитци всё-таки фыркнула вслед за цаплей, отпустив на волю уже сложившуюся формулу по прочистке лёгких. — Он здесь не выдержит, ему плавать нужно. — Зато ты сразу раздумал спорить, — мудро заметила Вирр. Следом её внимательный взгляд переместился на Зитци, которая моментально вытянулась, чувствуя себя, как на экзамене. На профильном, причём, экзамене. — Вам показывали водную формулу? — Да, и я её запомнила и переписала, — гордо сообщила Зитци. Визуальная память для медика была воистину бесценным сокровищем. — Говорят, зарядил озеро ещё Краун’ко, и оно за столько лет так и не вымылось. Наконец-то я могу это свободно сказать — согласитесь, жутковато. Она слабо себе представляла, что конкретно из рассказа Сино было общеизвестным для высокопоставленных жителей Ханчао, с которыми она сейчас работала, а что нет, но уж про Краун’ко и его истинную сущность все точно знали. После восхваления бога-создателя адекватное отношение к этой твари очень успокаивало. — Соглашаемся, — кивнула цапля. — И вы хотите попробовать повторить этот эксперимент? — Не думаю, что Тёмная слабее его, — ответила Зитци, и это была не просто воспитанная с детства вера, а подкреплённое аргументами заявление: — В конце концов, потоки тоже Краун’ко создал, но Она же их развернула по-своему после Разделения. А ещё она родилась смертной павой — и всё равно разодрала магию на две части! Сияние подери, да эти озёрца и рядом не стояли!.. Вирр снова склонила голову, и Зитци опять затормозила, пытаясь понять, что её так смущало в этом изгибе шеи, всё же нормально, ну да, необычное значение жеста, потому что сейчас она явно не злилась… — Я сообщу в центр. С вас в любом случае формула и готовность засесть с этой темой лет на пять, потому что не могу гарантировать, что займутся этим немедленно. — Вирр, — торжественно сказала Зитци, — как удачно, что я планировала сделать этот проект темой своей магистерской работы. Цапля только покачала головой, но Зитци видела, что она улыбается. Ей почему-то опять страшно захотелось распушиться. — Ещё, конечно, понадобится разрешение графа, но если согласился Шень, то Куарн согласится и подавно. По удачному совпадению ровно в этот момент дверь снова вежливо извлекли из дверного проёма. Это и был граф — он пропустил вперёд себя Сино и Рутха, которые с трудом сдерживали ухмылки, сам зашёл в прихожую и аккуратно притворил за собой дверь, умудрившись не оцарапать оплавленными петлями уже потрёпанный дверной косяк. — Ни слова, — командным голосом возвестила Вирр, раздражённо отпив кофе. — Не собирались, — закатил глаза Сино. Потом он разглядел только-только взявшую свою кружку Зитци: — Господи, дай хоть с тобой обнимемся нормально! И действительно, стоило им вылететь из потока, ведя за собой восточную ватагу, как Сино — исхудавший, словно потемневший, с жуткими мешками под глазами и полопавшимися сосудами в глазах, — подлетел к ним, даже не улыбаясь, с силой встряхнул ей крыло, имитируя деловое приветствие, и почти что потащил в лекционный зал, попутно выспрашивая всё по содержанию лекции и одновременно пересказывая свою часть, приготовленную для западных. Так уж получилось, что поздороваться они при этом на самом деле забыли. Сжав и без того тощего, а теперь совсем костлявого друга в объятиях, Зитци чуть-чуть подтолкнула его своей аурой, чуть более свежей и уверенной, и Сино благодарно соприкоснулся с ней лбами, улыбаясь. — Вот теперь я точно уверен, что всё будет хорошо, — тихо сказал он ей, будто вокруг больше никого не было. — Погоди, через неделю попросишь, чтоб нас расселили, — подмигнула Зитци. Она вдруг почувствовала, как частит чужое сердцебиение, нахмурилась, пробежалась диагностикой, вздрогнула: — Милостивая, что у тебя такие края у ядра рваные? Это ты так работаешь? Сино застыл над её головой — да, иногда у маленького роста были значительные недостатки — и наверняка ведь куда-то уставился. — Без продыху, — сказал он и шевельнул крайним хвостовым пером справа — у обычных павлинов радость, а у них — немое обещание рассказать попозже. Они расцепили объятия, и Зитци повернулась к его спутникам. Граф протянул крыло первым: — Я, наверное, единственный не представился. Куарн из Белого Пера, можно и нужно по имени. — Зитци из Крутого Вихря. Хотите, я у вас на землях местные Солнечные озёра сделаю? Граф уважительно посмотрел на неё: — Очень хочу, — он накрыл её крыло вторым своим, таким же приятно тёплым, и повернулся к Сино: — Но ещё сильнее, конечно, я хотел бы сейчас выпить молочного чая. Сино со страдальческим вздохом полез на верхние полки, куда Зитци просто не успела дотянуться, и вперемешку с растроганной нежностью — ну разумеется, у Сино была дома упаковка её любимого чая, который он всей душой ненавидел! — Зитци не удержалась и в очередной раз похвалила свою интуицию. Не зря, вот не зря ей граф сразу понравился.