White Wolf Services

Очнулся он уже в аду. Пахло чем-то резким, невыносимо скрипело что-то железное, а сверху на него смотрел некто ровно с таким выражением лица, которое должно быть у чертей при взгляде на грешника. Впрочем, это все же был человек. В белом халате. Взгляд его смягчился, когда он заметил что Лютик пришел в себя. — Итак, давай еще раз. Значит, ты нашел его лежащим лицом в унитаз в клубе? — Да. Там шел концерт. Геральт! — Окей. Он явно перепил, но. Это сотрясение случилось не сегодня. Прошло уже некоторое время. Без квалифицированной медицинской помощи. Вы понимаете степень своей безответственности, молодой человек? Лютик хотел ответить, что какая к черту разница, денег на лечение у него все равно нет, и он собирался полежать в покое, да, только он тогда сдохнет от голода, потому что не сможет зарабатывать, а еще у него сердечная травма, и вообще — но по счастью в горле пересохло и он только прохрипел что-то невнятное. — Это моя вина, — вмешался Геральт. — Я думал, что он просто ушибся, и попытался оказать ему помощь самостоятельно. — Ты был с ним в тот момент? При каких обстоятельствах получено повреждение? — У него в квартире была протечка, он был в мокрой обуви. Поскользнулся, упал и ударился головой о какой-то металлический ящик. Лютик был благодарен, что его спаситель умолчал про пару моментов: А) он был не совсем трезв в тот момент, и Б) этот “металлический ящик” валялся там, где он валялся, потому что в квартире был полный бардак. — Да? Он что, из Блавикина? Звучит как история из того района. Разве что не хватает уточнения, что навернулся он по пьяни. — С окраин, — политкорректно не стал уточнять Геральт. Врач поднес Лютику стакан воды, и, пока тот жадно пил, принялся перечислять список обследований, которые требовалось пройти, и сами названия которых просто кричали об их неподъемных ценах. — У меня нет денег на это... — начал Лютик. — Заткнись, я заплачу, — ответил неожиданно Геральт. — Эти обследования бесплатные с прошлого года, — прервал их врач. — И главное: никакого алкоголя и никотина, покой, никакого чтения, в том числе с экрана, никакого ТВ, только мягкое освещение. Тишина, очень важно. Хотя как вы этой тишины добьетесь в вашем районе, я не знаю даже. Месяц там жил, каждую ночь пьяные упыри орут. — Я заберу его к себе, у меня тихо. Лютик поперхнулся водой. — Весьма благородно, — улыбнулся врач. Казалось, будто он хочет сказать что-то еще, но никак не решается. Геральт молча забрал протянутые ему бумажки. Все выглядело так, будто Лютик его питомец, попавший по хозяйскому недосмотру в историю. — Забирай его сейчас, завтра к девяти привезешь на обследования, — полились еще медицинские термины, — и, это… Геральт… как там Йеннифер? — Она в порядке, осталась досмотреть концерт. Передать ей привет от тебя? — Нет… — доктор, кажется, стеснялся чего-то, — не стоит. Лютик попытался собрать все это в своей ударенной голове. Геральт, во-первых, как-то нашел его в клубе. Во-вторых, просто взял и оставил свою девушку где-то там, чтобы ему, Лютику, помочь. Возможно, тут как-то повлиял тот факт, что он нашелся в унитазе, в геральтовой, так сказать, вотчине. Было стыдно и радостно. И очень хотелось помыть голову. Пока они шли по пустынному коридору — точнее, шел Геральт, а Лютик скорее волочился, сквозь пьяную пелену рассудка постепенно осознавая все происходящее. — Я сейчас, — увидев на одной из дверей знак “WC”, он направился прямиком туда. Вода в кране была не чета воде из садового фонтанчика, но Лютику всего-то надо было — умыться и избавиться от мерзкого ощущения во рту. Краем глаза он увидел, что Геральт не остался снаружи, а пошел за ним следом: сторожить. Чуть было не сказанув, что-де справится сам, он вовремя прикусил язык — в голове кусками всплыли диалог с Йеннифер и воспоминания о том, в каком состоянии его нашел Геральт. Щеки загорелись от стыда, и Лютик раздраженно плеснул себе в лицо ледяной водой. Они вернулись к пикапу, а Геральт так и не проронил ни слова. — Очень на меня злишься? — рискнул подать голос Лютик. — Я злюсь на себя, — почти прорычал Геральт сквозь зубы. — Ты не понимаешь что ли, ты из-за меня на месяц минимум работоспособность потерял, фрилайтер-копирансер. Тебе нельзя читать и писать! — Я почувствовал, — понуро подтвердил Лютик, — но ведь я ударился не из-за тебя. — Оставь это вот свое, — Геральт усадил Лютика на переднее сиденье, сам пристегнул, и только тогда сам сел в машину. — Я должен бы отличать человека от радиатора. Человек так легко не чинится. Видимо, странная уверенность Геральта в том, что именно он был виновником сотряса или по меньшей мере задержки с его диагностикой, никакому переубеждению не поддавалась. Но дело ведь было совершенно не в этом, а в том, что кое-кто бесстыдно нарушил тайну переписки! А этот вёл себя так, будто даже и не заметил. Секундочку. Минуточку. А вдруг?.. Он же в этом не шарит, действительно. Мог ли он не понять? Что, если Йеннифер написала после того сообщения еще несколько, и тогда это было не слишком заметно? Правда, ты сам ей всё рассказал, придурок, смутно припомнил он. Что ты в курсе их отношений. Она выглядела удивлённой, да. И вот теперь если она сообщит об этом Геральту раньше, чем он сам признается, это будет очень, очень плохо. Лютик прикинул, каковы у него шансы быть выкинутым из машины прямо сейчас на ходу, если он скажет, и насколько это больнее, чем быть выгнанным позже — не только как нарушитель личного пространства и гребаный сталкер, но и как лжец, пытавшийся скрыть это. — Я залез в твои соцсети, — выпалил он и зажмурился. — Окей. Лютик распахнул глаза. — А? Все еще не понял, или хочет, чтобы ему дали полное, максимально унизительное признание? Пожалуйста. Лютик не против умереть от его руки. Быстро, на месте, и голова больше болеть не будет. — Я. Читал. Твою. Личную переписку. В фейсбуке. И фото видел. Понимаешь? Геральт посмотрел наконец на него, а не на дорогу. Ненадолго. Потом покраснел. — Прости, — прошептал Лютик, — я отвратителен. Я должен был заниматься делом, а вместо этого вечно иду на поводу у своего проклятого любопытства. Ты был ко мне так добр, а у меня не нашлось к тебе и минимального такта. Просто отвези меня к моей конуре, чтобы я мог сдохнуть в ней и не загрязнять городские улицы. Геральт продолжал краснеть еще полминуты, потом аккуратно остановил автомобиль. В разрешенном для этого месте. Потрясающий самоконтроль. Лютик отстегнул было ремень безопасности, но Геральт положил свою руку на его. — Я прочитал твой дневник. Тот блокнот, что лежал на подоконнике, со стихами. Они ведь тоже не для клиентов, правда? Пряжка больно уткнулась в ладонь — но Лютик не пошевелился, так и замер, тупо уставившись в пространство. У него в голове уже сорвалось было с опор метафорическое колесо обозрения и покатилось крушить его воздушные замки. Теперь этот процесс резко остановился — успев раздавить его, кажется, лишь наполовину. — А, мой дневник, — отозвался Лютик, теребя ремень второй рукой и испытывая легкое желание им задушиться. — Ну, это пустяки. Там, в общем-то, ничего такого и не было. Всего лишь листов десять попыток уложить польский перевод откровенно романтической песни на табы вперемежку с вариантами УТП и девизов фирмы. А также неизбежный результат этой коллаборации в виде пары неудачных виршей, в которых невзначай упоминалось про белого волка. И, кажется, пара карандашных иллюстраций на полях. — Ничего такого, чего я ни за что в жизни не показал бы объекту своей симпатии, да. Мысль сорвалась с языка прежде, чем прошла премодерацию в голове. Лютик прикусил язык и уставился на кнопку аварийной сигнализации, боясь смотреть куда-то еще. Геральт напрягся. Какому еще объекту симпатии? Он прочел весь дневник от корки до корки. Да, там были какие-то рабочие черновики. И были стихи явно одинокого человека. Несколько рисунков, не изображающих ничего конкретного (ну или он не понимал в современном искусстве). Но не шла там речь ни про какие симпатии. Если честно, открывая тот блокнот, он нашел себе оправдание, будто пытается понять, проститутка парень или нет. Уж больно подозрительно тот себя вел. И именем назвался слишком… кокетливым, что ли. И да, был к тому же довольно привлекателен. Уже с первых страниц стало понятно, что это никак не телефонная книжка для записи клиентов интим-услуг. Но Геральт все равно дочитал, все до самого конца. И именно поэтому он прекрасно мог понять поведение человека, оставшегося одного в доме едва знакомого хрена с подозрительно белой башкой. Ему тоже захотелось знать «что ты такое», и теперь… ну, теперь он видел сиськи Йен, и знает, что они с Геральтом… ну и кто из них тут, спрашивается, проститутка? Мальчишка (нет, по документам ему 25, но) выглядел потерянным. — Так. Давай так. Ты мудак, и я мудак. Ты травмирован и без меня не вылечишься. Давай ты не будешь тупить больше, чем уже натупил. И я тоже постараюсь. Лютик медленно кивнул, все так же глядя в одну точку. — Мы едем домой. Тебе обязательно нужно выспаться. А завтра на томографию. — Тебе разве не нужно на вызовы? — неловко спросил Лютик. — Вызовы подождут. Я не единственный укротитель фекалий в этом городе. — Но ты лучший, да? — улыбнулся парень и наконец посмотрел Геральту в глаза. — Возможно. Вечерние пробки уже рассосались, и они доехали до пригорода за двадцать минут. Лютик хотел было заикнуться насчет того, чтобы заскочить по пути к нему за укулеле и другими важными вещами, без которых он не мог жить — но вовремя вспомнил про предложение Геральта не тупить и решил им воспользоваться. Даром что в голове все еще было гулко от выпитого. Конечно, проблевавшись в клубном туалете и освежившись в туалете больничном, он почти восстановил способность к координации. Но не способность здраво мыслить — для этого и правда надо было проспаться. К тому же, отсутствие зубной щетки и сменной одежды почти сразу перестало волновать Лютика, стоило напомнить себе, что сегодня он ночует под одной крышей со своим плейбоем-сантехником. Что оказалось вовсе не такой идиллией, как ему показалось изначально — стоило лишь по привычке остановиться под дверью дома, чтобы закурить. — Эй! — воскликнул Лютик, когда еще даже не зажженную сигарету самым бесцеремонным образом выдернули у него прямо изо рта. — Врач тебе что сказал? — напомнил Геральт, заодно выхватив и пачку из рук. — Да много чего он сказал! — возмутился Лютик, тщетно потянувшись за одной из немногих вещей, что у него вообще оставались с собой. И той лишили. — Как будто можно соблюсти все его указания и не сдохнуть со скуки. Кажется, тот нашел аргумент неубедительным. — Геральт, пожалуйста, — взмолился Лютик, следуя за своим спасителем (и, похоже, потенциальным мучителем) в дом. — Это вообще единственное, что помогало мне унять головную боль все эти дни. Не считая вискаря, которым он догонялся два вечера подряд. Об этом Лютик предпочел на всякий случай умолчать. Когда на следующее утро его засунули в аппарат для томографии, Лютика очень интересовало, может ли эта штука видеть его эротические фантазии. Потому что это было вообще основное наполнение его мозга, после того как вчера Геральт сам лично и очень аккуратно помыл ему голову. Такими едва ощутимыми движениями, будто был профессионалом из спа-салона, а никак не привыкшим работать с железками сантехником. Что уж говорить про то, что он нашел ему новую зубную щётку, и что он сейчас сидел в геральтовой футболке, из-за размера слегка сползавшей, оголяя плечо. Он в ней выглядел чуточку сумасшедшим. Или просто он им был. Врач задавал какие-то вопросы о самочувствии, Лютик рассеянно отвечал, все дальше и дальше уплывая мыслями куда-то в мечты. — Пан Юлиан. Я понимаю, что это сейчас сложно, но постарайтесь сконцентрироваться. На какие лекарства у вас выявлены аллергические реакции? — Ни на какие. Да меня и не лечили никогда особо-то. Он был довольно приятный чел, этот доктор. И кстати, он кажется неплохо знал Геральта и Йеннифер. Кстати. — Скажите, доктор, а откуда у Геральта этот его красивый дом с садом? «У него же в профиле написано что он из детского дома», — чуть было не пояснил Лютик. Врач посмотрел на него странно. Было почему, пожалуй. — Дом он получил по завещанию от директора техникума, насколько мне известно. У того не было своих детей, а Геральта он считал своим лучшим учеником. — Оу, — впечатлился Лютик. Если б его декан ему что-то завещал, так только под гипнозом, да и то поди в ту же секунду издох бы на месте от жадности. — Меня, знаете ли, тоже мучает вопрос один, — сказал доктор уже каким-то не очень официальным тоном, — А откуда у Геральта вы? Лютик чудом умудрился не растерять свой рассеянный вид, чтобы выиграть себе время на подумать. Что тут вообще сказать? Реальная история прозвучала бы как самая невероятная брехня. — Я... не помню, — соврал он наконец, гипнотизируя взглядом гипсовую модельку головного мозга у врача на столе. — Это из-за падения, наверное. — Так, а другие приступы амнезии у вас были? — тот тут же принялся что-то записывать у себя в компьютере, а Лютик — проклинать свое существование. — Фиг его знает, если я что-то не помню, то как тут разберешь, что оно вообще было и я про это забыл, — пробурчал он, надеясь, что прозвучало это убедительно, и попытался сменить тему. — А вы с ним что, друзья? Я как-то удивился тому, что вы принимали пациентов вечером пятницы. Врач улыбнулся. — И в этот день недели я тоже обычно не работаю. Мы не друзья, может быть, но… выручали друг друга несколько раз, и это вошло в привычку. По его лицу было видно, что привычка эта ему совсем не в тягость. — Он достойный человек, для меня честь помогать ему. Вы в хороших руках, и обязательно поправитесь. Хотя, конечно, судя по наличию провалов в памяти, повреждение более значительно, чем выглядит… — доктор посмотрел в компьютер. Лютик силился прочитать имя у него на бейджике, но буквы расползались, а голова заболела снова. Только сейчас он понял, насколько привык большую часть информации получать из текстов. Он встал и подошел к окну, пока врач заканчивал заполнять бумажки. На книжной полке стояли какие-то разнокалиберные тома, но названия мелким шрифтом тоже невозможно было разобрать, не напрягаясь. Написанное крупными золотыми буквами название самой большой книги было даже не на польском. И не на латинице вовсе. И не на кириллице. Лютик озадаченно заморгал, но потом высшее образование все-таки милостиво пришло на помощь. Аааа. Ага. — Я думал, вам совсем запрещено… ну, по субботам работать. — Да. Но ради спасения жизни можно, это даже прописано. — Доктор указал ручкой на ту самую книгу, не открывая взгляда от своего монитора. — Разумно, — кивнул Лютик. Вообще он не чувствовал себя так будто спасение его жизни не могло бы подождать пару выходных. Но кто знает, что Геральт сказал этому парню о его состоянии. Может, он сгустил краски на всякий случай. — А Йеннифер? Врач напрягся, но тем не менее удержал лицо. — С ней я знаком тоже. — Близко? — спросил Лютик, чувствуя, как ходит по краю бестактности. Доктор отложил ручку, повернулся на своем стуле. Посмотрел Лютику прямо в глаза, сглотнул и наконец ответил: — Думаю, примерно как вы с Геральтом. Лютик понимающе кивнул, про себя почти матерясь. Как они с Геральтом — это как? Как любовники? Почему тогда на концерт с Йеннифер не пошел он сам? А если как друзья — то к чему был этот мелодраматизм сейчас? Пожалуй, стоило бы выудить из врача больше инсайдов, чтобы хотя бы понятно стало, на что стоит надеяться — и чтобы поскорее уже разбить себе сердце, если уж на то пойдет. Но резкий укол в висок напомнил Лютику, что интересоваться у врача стоит, в первую очередь, о других вещах. — Скажите, пан... Эээ… — Хиреадан. — Пан Хиреадан, как долго... ну... я пробуду еще в таком состоянии? Доктор развел руками. — Сотрясение средней тяжести, но тут уж вы сами себя запустили, обратившись за помощью так поздно. Если будете соблюдать все рекомендации, то можете ждать полного выздоровления через месяц. Но вполне может статься, что остаточные последствия травмы будут наблюдаться еще долгое время. — Долгое — это какое? — уточнил Лютик, уже понимая, что не хочет знать ответ. — До года. Но бывает, что некоторые симптомы остаются на всю жизнь. Не хочу пугать… "Ага, — раздраженно подумал Лютик, — но отлично выходит." — ...просто подчеркиваю необходимость полноценного восстановления. Как я и говорил — без алкоголя, сигарет и зрительного перенапряжения. Нужны покой и уют. Так что с Геральтом вам в этом плане повезло, думаю, — Хиреадан доверительно улыбнулся. — Малость подожди, сейчас поедем. На передней панели лежали несколько деталей непонятного Лютику назначения, и Геральт сосредоточенно одну за другой протирал их тряпкой и складывал в пластиковый ящик. — Ты у клиента был? — У двух клиентов. И третью еще на завтра записал. Спасибо. Лютик сначала не понял, за что спасибо, потом до него потихонечку дошло. Странно, честное слово, как через день после падения он мог несколько часов перелопачивать сайт и тэги, а сейчас… Геральт смотрел в свою работу, а он смотрел на руки Геральта. Ох и мышцы — явно еще качался дополнительно, просто от физической работы такими красавцами не становятся. Наверное, женщины всегда платят ему щедрее. Вот Лютик точно не удержался бы, будь у него свободные деньги. Воображение услужливо подсунуло ему сомнительную картинку, где Геральт стоит полуголый у него на кухне, а из карманов его рабочего комбинезона торчат разные купюры, как у стриптизера. Лютик не удержался и хихикнул. — Что? — Геральт оторвался от своего занятия. Ну-ка, быстро, что соврать? — Я перелопатил тебе целый сайт, а сам ведь в этом ничего не понимаю, — он кивнул на какую-то штукень в руках мастера. — Латунное соединение американка, прямое, — пояснил Геральт. — Оу. Ну теперь хотя бы знаю, какого цвета латунь. Геральт изменился в лице. Потом странно затрясся. Потом просто рассмеялся в открытую. — До двадцати пяти дожил, а латуни ни разу не видел? Не гони, парень. Лютику стало немного даже обидно. — Эй! Конечно я видел. Я просто не знал, как это называется. То есть, я знал про латунь, что есть такой металл, но не знал, как она выглядит. Ну, не сопоставлял, что вот это оно. — Это сплав, а не металл, — поправил Геральт, все еще улыбаясь. — Да, действительно. Не знать, какая на вид латунь — это примерно как поставить себе пароль из пяти букв. Наверное, смешно. К чести Геральта, ухмыляться он перестал. — Они все старые, — пояснил он, заводя машину, — клиент сказал, можно выкинуть. Ну если у кого-то победнее какое-нибудь такое соединение понадобится, можно будет поставить. У них часто денег не бывает на такое добро. — Сантехник Робин Гуд, — кивнул Лютик. — Я не ворую, мне отдали. — Да-да-да, законопослушный мой. Привези мне укулеле, и я сложу про тебя баллады.