Несколькими неделями ранее
Эта была незнакомая улица. Алекс часто выходила из дома раньше в сопровождении невидимого домовика и просто бродила недалеко от дома, смотря на магглов. Они были странными. Отец часто читал газету вслух, приучая Алекс к желанию знать, что происходит в мире и, какие бы громкие события ни были запечатлены на страницах пророка, магглы о них не знали. А их быт, обеспеченный технологиями! Алекс была поражена, когда на одном из экранов увидела самолёт, а новости о космосе и вовсе были чем-то необъяснимым. Алекс любила магглов. Хотя нет, она просто не понимала, за что их можно было ненавидеть. Они были такими же, как и Алекс, как её родители или любые другие знакомые. Рождались, учились, заводили семьи работали, умирали. Их жизни не так уж сильно отличались от жизней волшебников, если не углубляться в их быт. Да даже законы были похожи: нельзя убивать, воровать, обманывать… Что мир магглов, что мир волшебников существовали совместно, пусть и не влияя друг на друга и только волшебники могли как-то влезть в маггловскую обыденность, нарочно или же случайно. Магглы же просто существовали и ничего не делали волшебникам. Вот только было кое-что, чего Алекс не могла понять в этих таких похожих на неё, но отличающихся людях: как в их семьях, не имеющих ни капли волшебной крови, мог родиться волшебник. Сегодня этот вопрос неожиданно всплыл в детском сознании, пока Алекс прогуливалась по соседней улице. Флос держался чуть позади, скрыв себя от магглов, но Алекс видела, как домовик накладывал чары, и знала, что он будет рядом до возвращения домой, поэтому решила изведать новые территории, и эта засаженная деревьями улица как раз была такой. Людей здесь было мало, но зато слышалось много детских голосов. По другую сторону улицы стояло большое здание, ограждённое высоким забором, сквозь тонкие прутья которого виднедись во что-то играющие дети. Много ребят разных возрастов, совершенно не похожих друг на друга. Из окон тоже выглядывало несколько детских лиц, а само здание почему-то напоминало больницу. — Это детский приют, госпожа Алекс, ― голос Флоса, как всегда, прозвучал неожиданно, правда сейчас казался куда более тихим. ― Довольно старый, но Косая алея находится от него в другой стороне, поэтому вы о нём не знали. — Вот как… На словах «детский приют» Алекс погрустнела. Некоторым вечерами, особенно в начале мая, родители часто размышляли о сиротах войны. Обычно разговор о них заходил после прочтения газет, если в статье говорилось о Гарри Поттере, его друзьях или любой другой фамилии, звучавшей громко именно после падения Волан-дэ-Морта. Алекс тут же отправляли спать, но она не всегда сразу покидала гостиную. Голоса родителей во время подобных рассуждений становились слишком печальными, будто чужими. Они были в достаточной мере пропитаны сочувствием, чтобы и Алекс начала сопереживать как жертвам войны, так и маггловским сиротам. ― Пошли обратно. Детские голоса были пусть и весёлыми, но Алекс стало неуютно от их количества, да и прохожие стали посматривать на девочку, разглядывающую приют, хорошо что через дорогу. От некоторых взглядов стало немного некомфортно, и Алекс спешно развернулась, задумчиво следуя за полу-невидимым домовиком пока кое-что не произошло. Это было неожиданно. Алекс увидела это боковым зрением, будто что-то мелькнуло в уголке глаза. Почувствовала самой чувствительной частью души, запрятанной глубоко-глубоко. Лёгкий порыв ветра, совсем не ощутимый, проскользнул мимо, даже не шелохнув нежную листву на деревьях, лишь на уровне подсознания потревожил Алекс, заставив её остановиться и обернуться. ― Кара, ― закричали сразу несколько голосов и вокруг высокого дерева за забором столпилась маленькая толпа, а в центре её была девочка со слегка растрёпанными светлыми волосами, оттряхивающая свою одежу и выглядящая слишком поражённой, поглядывая на толстую ветку. К детям тут же подбежало несколько взрослых, уж слишком обеспокоенно осматривая и ощупывая «Кару», выглядящую совершенно целой. ― А если бы ты разбилась? ― начала сетовать одна из нянек, довольно грубо схватив девочку в локоть и ведя в здание. Алекс прищурилась, наблюдая за этой сценой, но встряхнув головой она тут же забыла произошедшее, возвращая свои мысли к желанию вернуться домой. Лишь вечером Дэнверс вспомнила о том мимолётном чувстве. Было в том миге что-то знакомое, что-то привычное. Оно едва шепнуло Алекс о своём присутствии и сгинуло, затерялось в детских воспоминаниях. Сидя на ступеньках, ведущих на четвёртый этаж, Алекс лёгким покалыванием чувствовала взгляд самого вредного из прадедушек, возомнившего себя домашним надзирателем, и именно этот взгляд заставил вспомнить слегка взлохмаченную блондинистую голову. ― Что это было? ― не удержала мысли в голове Алекс и тут же испуганно взвизгнула, услышав писклявый, вопровительно-обеспокоенный голос домовика. ― Что «это», ― поинтересовался Флос, с любопытством заглядывая в детское лицо своей младшей хозяйки. ― Ты-то мне и нужен, ― с неожиданным восторгом выдала Алекс и практически скатилась по лестнице на пару ступенек вниз. Не будь она так озадачена, то непременно бросила бы на раздражающий портрет победный взгляд, наслаждаясь тем, как хмурится сморщенное лицо. Но Алекс было не до предка. Она твёрдо водрузила руки на плечи эльфа, не давая ему сбежать. ― Когда мы гуляли возле приюта, ― начала Алекс, наталкивая дырявую память домовика на нужный отрезок времени, ― ты не ощутил ничего… странного? Такое быстрое, лёгкое, незаметное? ― Я всего лишь почувствовал, как вы колдовали, ― на круглом, чуть глуповатом лице не отразилось ничего, что могло бы заинтересовать Алекс, но слова домовика заставили её нахмуриться точно так же, как и прадедушка, когда тот хочет сделать кому-нибудь замечание, да не может углядеть, за что. ― Я? Я колдовала? ― Да! ― уверенно и почему-то гордо закивал Флос. ― Девочка падала с дерева и вы не дали ей пораниться. ― Я? ― ещё раз переспросила Алекс, на что домовик снова кивнул. Теперь по лицу Дэнверс можно было решить, что она съела что-то кислое. ― Я применила магию… ― Чтобы замедлить падение девочки с дерева, ― продолжил за хозяйку Флос и ощутил, как хватка на его плечах ослабевает. ― Сходим завтра туда ещё раз, ― не вопросом, а приказом сказала Алекс и пошла в свою комнату.***
На следующий день Алекс снова увидела светловолосую девчушку, но на этот раз куда ближе, так как перешла дорогу. Время было тем же, что и вчера, много детей резвилось на огороженной территории приюта, вчерашняя девочка крутилась у того же дерева, с которого вчера упала. Вот только на этот раз она твёрдо стояла на земле и ловила на себе строгий взгляд воспитательницы всякий раз, когда только прикасалась к шершавой коре. Видимо вчера её сильно отругали, запретив лазить по деревьям, а на сегодня ничего не забыли, поэтому девочка было вынуждена лишь смотреть на не внушающие доверия ветки обиженным взглядом. Сначала Алекс подумала, что девочка хочет снова забраться наверх, на её лице ясно читалась нужда, но понаблюдав ещё немного она поняла, что девочке было нужно не само дерево: она смотрела на ветки недовольным взглядом но не от того, что ей туда нельзя. Переведя взгляд наверх Алекс увидела что-то, как минимум по цвету отличающееся от листвы и поняла, что в густых ветках застрял мяч, который, видимо, вчера и пыталась достать девочка, да не удалось. Не успела Алекс посочувствовать незнакомке, как снова ощутила это щекочущее чувство, снова пронёсшееся из-за ограды, а сине-красное пятно в листьях пошевелилось, будто бы подул ветер, хотя ветки оставались неподвижными. Смуглое, обиженное лицо посетили новые эмоции: непонимание, а после — восторг. Глаза девочки расширились, а на тонких губах раскрылась улыбка, не удерживая удивлённого вздоха, после чего прямо в руки девочке упал мяч. ― Мерлинова борода, ― одновременно сказали Алекс и Флос, оба убеждаясь, что вчера колдовала вовсе не Алекс, а эта самая девочка.***
Алекс озадачено спустилась на этаж со спальнями и неизвестно зачем остановилась у комнаты, которая теперь принадлежала Каре. Дэнверс мало что поняла из разговора родителей и крёстного Кларка, но почему-то чувствовала, что должна быть именно здесь. После того случая с мячом Алекс и Флос побежали домой, на перебой рассказывая родителям о колдующей девочке-сироте, и вот сейчас эта девочка стала для Алекс младшей сестрой. Элайза быстро подтвердила, что Кара волшебница, из министерства пришло подтверждение того, что волшебников в её семье никогда не было (Кара попала в приют после смерти родителей и проверить её родословную, зная имена, не составляло никакого труда), а после этого Джеремайя провёл несколько дней в разъездах. Алекс не участвовала в этой истории ровно до того момента, пока не увидела теперь уже знакомую девочку на пороге дома. Ей никто даже не сказал, что Кару собираются удочерить, и это невероятно злило. Алекс посмотрела в сторону закрытой двери и прищурилась, всё ещё злясь. Денверсы были известным и уважаемым родом. Они не были бывшими пожирателями, которым нужно осветлить себя в глазах общества, так зачем было удочерять маггла? Конечно это беспокоило Алекс в последнюю очередь. Она была зла на родителей, а не на светлую историю фамилии, но источник злости сейчас сидел за дверью и с кем-то разговаривал. Сначала не обратив на это внимание, Алекс прислушалась, стоило услышать старательно приглушённый всхлип. ― Она… плачет? ― пронеслось в голове Дэнверс и она, невзирая на осуждающие взгляды с портретов, припала ухом к двери. И правда, Кара плакала. Тихо. Отвратительно тихо. Отвратительно от того, что было слышно, что она боится плакать хоть немного громче, и совершенно непонятно по какой причине. Алекс прижалась к дереву плотнее, но ничего кроме всхлипов не слышала. Это разозлило её ещё сильнее, и Дэнверс бесцеремонно распахнула дверь. Кара вздрогнула, уставившись на Алекс испуганными, заплаканными глазами и из-за всех сил прижала к груди плюшевого щеночка. ― Почему ты плачешь? Вопрос прозвучал громко, требовательно и грубо, и, только заканчивая его, Алекс увидела, что Кара сжалась ещё сильнее, смотря на неё с будто бы привычным для лица страхом. От этого стало неуютно, и Алекс поморщилась, а Кара всё так же продолжала стоять возле раскрытого шкафа, в который за всё время, что Алекс не было в комнате, так и не положила ни единой вещи. ― Что… что случилось? ― голос Дэнверс стал гораздо мягче, в нём больше не было злости, только непонимание и немного раздражения. Кара ещё раз всхлипнула, быстро смахивая с смуглых щёк слёзы, и, кажется, чуть расслабилась, поэтому Алекс повторила свой вопрос: ― Почему ты плачешь? ― Потому что… ― писк ещё более тихий, чем у возникающего из неоткуда Флоса, пронёсся по комнате, и Кара снова испуганно вздрогнула, но на лице Алекс больше не было злости, и она никак не отреагировала невнятность речи Кары. ― Потому что мне страшно. Алекс удивлённо подняла брови, всё ещё не понимая причину слёз, из-за чего тут же надулась. ― Я вас не знаю, ― продолжила Кара чуть более смело. ― А тебе я не нравлюсь. ― С чего ты это взяла? ― усмехнулась Алекс, оперевшись о дверной косяк, но едва не соскользнула с него стоило Каре поднять на неё взгляд. — Это видно, ― только и сказала Кара, снова прижав к груди игрушку, и опустила голову на не до конца раскрытый чемоданчик. Складывалось впечатление, будто бы из него достали только щенка. Алекс тоже посмотрела на него, не понимая, как у девочки может быть так мало вещей, после подняла взгляд наверх. Комната Кары пусть и располагалась как раз под кабинетом Джеремайи, но услышать оттуда что-либо было невозможно. ― Ты не разбираешь вещи, потому что боишься, что тебя отведут назад? — это предположение возникло из неоткуда, а реакция на него Кары снова разозлила Алекс, но она сдержалась. Вместо того, чтобы снова повысить голос она уверенно подошла к Каре и показательно начала открывать каждый ящик шкафа. ― Что ты ищешь? ― Богарта, ― как бы отмахнувшись от девочки, но ответила Алекс, продолжая всматриваться в каждый тёмный угол. После шкафа она пошла к такому же пустому комоду, игнорируя непонимание светловолосой, и, только посмотрев в каждый ящик, убедившись в том, что и Кара в них посмотрела, Алекс снова заговорила. ― Пара говорил, что богарты — это страх. Если ты чего-то сильно-сильно боишься, то он выйдет из самого тёмного места именно в образе этого «чего-то». Углы пусты. Сказав это, Алекс самоуверенно улыбнулась, но после ойкнула и быстро упала на пол, заглядывая под кровать. ― Здесь тоже нет, ― наигранно облегчённо заявила Дэнверс после поисков и на секунду остановилась спиной к Каре, думая, что же сказать ей. ― Никаких богортов в твоей комнате, ― слово «твоей» было намеренно выделено чуть более уверенным тоном, ― так что ты не увидишь родителей, что прогоняют тебя. А то, что ты мне не нравишься… — на этих словах Алекс повернулась к Каре и задумчиво надулась. ― Я тебя тоже не знаю, поэтому тоже немного боюсь. Вот так вот сравнять себя с Карой показалось Алекс хорошей идеей, и она не прогадала. В уголках синих глаз больше не было слёз, Кара смотрела на Алекс с интересом и больше не цеплялась за игрушку, как за волшебную палочку. ― Я не страшная, ― немого обиженно пробубнила Кара, тоже надувшись, и от этого выражения лица Алекс захотелось улыбнуться. ― Мы тоже, ― весело сказала она, смешками в голосе заставляя Кару посмотреть себе в глаза. ― Мы просто друг друга не знаем. Так давай знакомиться. Я Алекс, теперь буду твое старшей сестрой, — Алекс немного требовательно протянула руку и недовольно потрясла ей, подталкивая Кару на ответные действия. ― Я… Я Кара… теперь буду твоей младшей сестрой. Неуверенно вложив ладонь в протянутую руку, Кара будто бы ждала, что Алекс сейчас ее оттолкнёт, но вместо этого Дэнверс, пытаясь сделать это как отец, уверенно пожала чуть трясущуюся ладонь.