Изнутри

Следующие шесть дней проходят спокойно и расслаблено, и Чонгук наконец-то ощущает весь колорит отдыха. Каждый день в пять утра у него пробежка с Чимином, который, узнав о том, что Гук хочет привести себя в форму, сразу повёл его тем же вечером в спортзал. Но упав на кровать после какой-то получасовой тренировки, младший понял, что всё запущено. Дни также не обходились без купаний в океане и посещений достопримечательностей, что давали отвлечься от негативных мыслей, что только глубоко ночью посещали его голову. И вся тревожность сразу ушла, когда на третий день Гук поздно вечером сидел на кровати, решив поменять бинт, что загрязнился из-за песка. Чонгук в тот момент удивлённо поднял брови, тело расслабилось, а губы расплылись в улыбке - шрамы начали затягиваться, а глубоких ран будто и не было. За эти шесть он забыл, что такое депрессия. Многое снова вернулось на свои места, хоть и не всё: отношения с Хосоком так и не наладились. Старший видел, что тому становилось гораздо лучше, но всё равно старался сторониться, что даже переехал в отдельный номер. Младшего это огорчало, особенно будучи в компании друзей, ему приходилось не пересекаться взглядом с уже бывшим другом. Колкие фразы остались глубоко в сердце, из-за чего Гук не хотел первым извиняться, а Хосок даже не делал шаг навстречу. Оставался уже последний день, и он решил встретить его с рассветом. Ещё лишь четыре утра, а Чонгук уже вышел из номера, закрыв за собой дверь. Какое-то чувство сносило ему сейчас голову: одно как из книги, а второе - неземное. Правду, на самом деле, писал Хэл Элрод: «Утро, что изменило мою жизнь». Ранний подъем и вправду самое невероятное, что Гук на данный момент ощущал: приятное одиночество, свежий, дурманящий голову, воздух и начало чего-то нового. Сладкий воздух с множеством ароматов цветов и растений, что только проснулись, поступает в легкие заставляет Чонгука блаженно улыбнуться, а бег - окончательно проснуться и зарядиться энергией. Замечая при беге то самое место, где был его поцелуй с Хосоком при закате, Гук хмурится, закусывает губу, но продолжает бежать, подальше убирая воспоминания и лишние мысли. Он, по идее, должен добежать до синей кафешки, но резко сворачивает на пляж и останавливается, переводя дыхание. Волны океана расслабляют, солнце, что уже выглядывает из-за горизонта, греет лицо Чонгука. Тот снимает обувь и направятся ближе к воде, что ласкает уши своим тихим шумом волн. Яркие лучи поблескивают на воде, и парень улыбается, садясь на песок. Смотрит, как небо окрашивается в желто-красный оттенок, а вдалеке видит людей на сапах, что останавливаются и наблюдают за солнцем. У него сейчас чувство некой эйфории, что разливается в душе, переливаясь и нежно щекоча. Чонгук, закрыв глаза, ныряет в утреннее чувство, наслаждаясь теплом солнечных лучей и не сразу понимает, что будто что-то действительно щекочет его кожу на левой руке. Осознание приходит не сразу, но надолго игнорировать это чувство не получается. Постепенно открывая глаза, Гук думает, что это или собака, или крабик, которых тут очень много, и одного из них которого вчера раздавил Намджун, плача потом в номере на плече Чимина из-за жалости к маленькому существу. Невероятная картина, фотографию которой младший никогда не удалит. И полностью открыв глаза, чонгуков взгляд падает на... пустоту? Сначала он хмурится, а потом сразу же взвизгивает, смотря на руку. – Приехали, - протягивает Чонгук со вздохом и боится перевести взгляд на запястье - вдруг снова шрамы, кровь и глубокие порезы. Но, все же взглянув туда, видит только еле видные царапины, что остались ещё после тех болезненных событий. И ещё раз ощущая некую щекотку немного выше на тыльной стороне руки, он разворачивает руку противоположной стороной, наблюдая, как кожа постепенно приобретает чёрный цвет. Какого чёрта? Очертания линий и завитков сразу привлекают внимание, и младший заинтересовано наблюдает, как чёрная линия движется в хаотичном порядке, что-то вырисовывая. Это то самое неземное чувство, что поглощает Чонгука, а кожа покрывается мурашками. Первое, что он видит из всего того чёрного хаоса - что-то похожее на цветок, напоминающий тюльпан, но с лепестками розы. Улыбка инстинктивно появляется на лице, а свободная рука тянется к рисунку, начиная нежно проводить пальцами каждую линию. Солнце светит прямо на рисунок, что своей красотой заставляет чонгуково сердце пропустить удар. Это больше походит на сон, но Гук эти мысли сразу отгоняет, вспоминая исчезнувший след на двери и много других таких же странных событий. Он хочет насладится тем, как линия уверенно вырисовывает другое растение, которое младший не может разузнать. И ему впервые не больно. Не больно от того, что с ним делает безумство, хотя Чонгук уже не может называть это неким сумасшествием - всё сейчас происходит перед его глазами, и он с уверенностью и чистой головой, что раньше была затуманенной, может сказать - это лучшее, что случалось в его жизни. Даже несмотря на боль, тревожность и многочисленные потери крови, эти события заставили его почувствовать себя живым. Линия резко оборвалась на моменте, когда не хватило ещё немного, чтобы дорисовать лепесток третьего цветка, все также неизвестного ему, но Гук улыбается так, что щёки начинают болеть. Это так по-неземному прекрасно и невероятно, что для достоверности он ещё раз аккуратно проводит пальцами по рисунку. Три цветка вырисовано на его руке с тенями и штрихами, как положено профессиональному художнику. Чонгук хочет оставить это навсегда и никому не показывать, пряча под рукавами худи. Это напомнило детство, когда он до десяти лет верил в магию и волшебство. И, вновь посмотрев на рисунок, Гук поднимает глаза к небу, искренне улыбаясь, а после подрывается с места, желая поскорее вернуться в номер и взять чёрную ручку, что на всякий случай взял с собой в поездку.