* * *
— Нам стоит обсудить некоторые важные вещи, — она села на край кровати Снейпа, как и накануне, когда он только пришел в себя. Он сделал попытку отстраниться, а Гермиона только порадовалась, что его ноги тоже в состоянии двигаться. — Во-первых, вам необязательно тут находиться. Формально, вы под домашним арестом на время разбирательств, поэтому можете перебраться в свой дом в Паучьем тупике. Там уже провели обыск в моем присутствии, ничего не нашли. Что думаете? Гермиона пытливо на него посмотрела, Снейп приподнял бровь. Она вздохнула и протянула ему руку. — Если согласны, то пожмите. Давайте без моргания, вам все равно надо разрабатывать мелкую моторику, — он дотронулся до её ладони без особого энтузиазма. — Хотите жить дома? Снейп сжал пальцы. Они были едва теплыми и какими-то жесткими, как будто у него началось обезвоживание. Но показатели были в норме, она следила, опасаясь, что персонал в больнице будет относиться к вроде-как-Пожирателю с пренебрежением или даже пытаться прямо ему навредить. — Хорошо, значит буду давить на это, — она собралась с мыслями. — Во-вторых, вас, очевидно, захотят допросить. Веритасерум в вашем случае не эффективен, поэтому они будут настаивать на легилименции или Омуте памяти. Выпотрошить память напрямую дознаватели согласны с радостью, а вот за Омут придется побороться. Но, возможно, вас, как опытного окклюмента, устроит и первый вариант? Согласны на легилименцию? Он повторил движение. — Как знаете, — она посмотрела ему в глаза. — Надеюсь, вы не станете выкидывать какие-нибудь глупости. Сейчас у министерства уйма забот и без вас, если мы построим свою линию поведения правильно, то, как сказал целитель Данн, к новому году уже сможете бегать. С палочкой и без аврора за спиной. Видимо, он хотел с усилием сжать её пальцы, но получилось лишь легкое рукопожатие. — Ничего, отомстите мне позже, а пока, будьте добры, не дергайтесь, — Гермиона перевела дух и выдала самую мякотку: — Несмотря на то, что вы, наконец, пришли в себя, вы все ещё считаетесь недееспособным, поэтому все вопросы решаются через меня. Можно сказать, я ваш официальный представитель. Но не волнуйтесь, в разговорах с чиновниками я уже поднаторела. На удивление, на эту информацию он не отреагировал ровным счетом никак. То ли уже догадался о чем-то подобном, то ли не больно то рассчитывал на реальную помощь. Серебристый олень материализовался прямо перед ними. Снейп вздрогнул. Голос Гарри был усталым. — Они пришлют Купера на освидетельствование. Ничего неожиданного. Повторное слушание назначено на пятнадцатое августа, — Поттер вздохнул и Гермиона отчетливо представила, как он потирает переносицу под очками. — Я зайду вечером. Патронус сделал несколько шагов к ней, как будто хотел, чтобы она погладила его по голове, и растаял. Рысь Кингсли появилась практически на том же месте прямо следом и была лаконична. — Мисс Грейнджер, ваше прошение удовлетворено в полном объеме. Когда сам врио министра магии сообщает хорошие новости, это, мягко говоря, дает надежду. Правда, дело резонансное, так что неудивительно, что у него тоже есть свой интерес. Она выдохнула с облегчением. Подстраховалась, конечно, прямо вовремя. Гермиона опять посмотрела на Снейпа, тот выглядел бледным, замученным, совсем исхудавшим, но, как и прежде, наглухо закрытым. — Похоже, мне удалось разморозить часть ваших средств на оплату представителя, то есть меня же, и медицинское обслуживание. Когда покинете больницу, вам нужно будет на что-то жить. Это тут нас бесплатно кормят. Она не заметила, как проговорилась. Он нахмурился и опять сжал её пальцы, но уже без напряжения. — А вы как думали? — хитрая улыбка. — Это все мой тайный план, чтобы завладеть вашей учительской зарплатой и милым домиком в Коукворте! Мне еще на втором курсе понравилось вас грабить. Гермиона старалась выглядеть дружелюбно, Снейп, казалось, тоже дернул уголком рта, но вряд ли разделял радость, скорее подавлял желание что-нибудь высказать. Точнее, попытаться. Впрочем, она сама себе в красках представляла, как бы и в каких выражениях он отблагодарил её за эту заботу. В дверь постучались, и Гермиона встретила медсестру, принимая у той поднос и перекидываясь парой слов. — А вот и еда! Перетертый в однородную жижу суп неаппетитно блестел в неглубокой тарелке. — Придется перетерпеть, вы долго отвыкали от твердой пищи, — она вернулась на свое прежнее место, на сей раз он не стал пытаться от неё убежать. — Я вам помогу, а вы все послушно съедите. Снейп хмыкнул, выражая, как ей показалось, крайнее неудовольствие. Понятное дело, что это было уже действительно унизительно для него, и он бы скорее предпочел голодать, чем принял помощь, но куда деваться. Она установила столик перед ним и перемешала пюре. — Если вы думаете, что у вас есть выбор, то глубоко ошибаетесь. При сопротивлении вас просто переведут на питание через зонд, — Гермиона подчеркнула его положение ещё и устно. — Ложечку за зельеварение. Снейп был готов убить её на месте, очевидно, но рот открыл. Когда посуда почти опустела, она решила дать ему немного свободы. Или, наверняка, унизить ещё больше, в его понимании. — Хотите попробовать сами? Она развернула ложку ручкой к нему, он схватился за неё с готовностью, но чуть не уронил. Гермиона перехватила его пальцы и сжала, помогая зафиксировать положение. С её страховкой ему удалось съесть остатки супа почти самостоятельно. Сложностей с чаем не возникло — в стакане была трубочка. — Как вы себя чувствуете, профессор? — Снейп свел брови к переносице и показал жестом, как будто пишет что-то невидимой ручкой. Видимо, попрактиковавшись на ложке, он решил, что достаточно ловок для письма. — Хорошо, сейчас. Она отыскала карандаш в своей сумке, понимая, что с пером он точно не справится, и вложила его ему в руку, убирая все со столика и кладя на него бумагу. Профессор перехватил карандаш, как ребенок, всей ладонью, и начал старательно выводить буквы. Долго, медленно, неразборчиво. Она не торопила его, но немного нервничала, надеясь, что он не попросит её убраться к черту прямо сейчас. «Сколько вы здесь находитесь?» — криво, но читаемо. Гермиона растерялась. — В смысле? — и посмотрела на него с недоумением. — С мая. То есть я не присутствую тут постоянно, конечно, но прихожу. Часто. Не думайте только, что я рыдала у вашей постели днями напролет, у меня ещё есть дела. Конечно, она рыдала и даже не раз, но не сколько по его душу, а в принципе, от всего. Да и зачем Снейпу об этом знать? Он опять взялся за карандаш, а она позволила себе порадоваться, что, похоже, прогнозы целителя были даже пессимистичны. «Зачем?». Гермиона поджала губы. — Затем. Какого ответа вы ждете? Всякий бред про прощение и благодарность? Я поступила так, как посчитала правильным, — она свела брови к переносице, но тут же расслабила лицо и фыркнула. — Да и когда вы валялись в коме, тут была практически бесплатная гостиница — кресло, уборная, бесплатная еда и спокойная обстановка. Так что самопожертвование шло с комфортом, мне даже понравилось. Наверное, для человека, который не знал, через что она, они прошли, это все звучало диким бредом, но ей казалось, что Снейп мог бы понять, если бы захотел. Но комментировать её слова он никак не стал, а эмоции его она понимала с трудом. Министерские работники заявились раньше, чем ожидалось, прервав их странный разговор. Молоденький стажер, кажется Гермиона даже припоминала, что он учился на Пуффендуе на пару курсов старше их, попытался было её выпроводить, но она смерила его жалостливым взглядом. — Вы, наверное, новенький? — парень надулся. — Мистер Снейп признан недееспособным, поэтому все вопросы решаются через меня и только в моем присутствии без исключений. — Конечно, мисс Грейнджер, — старший инспектор Купер снисходительно улыбнулся. — Но ваш подопечный пришел в сознание. — И это абсолютно ничего не значит, пока его не признают способным самостоятельно принимать решения. Все ваши соображения на этот счет можете предоставить суду, на следующем слушанье этот вопрос обязательно рассмотрят. — Я вас понял, — он посмотрел на неё с большей серьезностью. — Однако, в связи с изменением состояния мистера Снейпа, я также хотел бы порекомендовать повышение мер безопасности незамедлительно. — На каком основании? — её брови взлетели вверх, хотя, конечно, она ожидала этого. — Мера пресечения на данный момент — домашний арест и лишение палочки. И я планирую забрать мистера Снейпа домой из больницы до конца этой недели, в зависимости от решения лечащего врача. — Вы не в праве принимать такие решения без одобрения… — Инспектор Купер, я знакома с бумагами не хуже вашего. Пункт восемнадцатый, подпункт третий, — она позволила себе не цитировать написанное, заставляя его рыться в папке. — Как вы можете заметить, никакого дополнительного разрешения мне на это не требуется. Счета и недвижимое имущество мистера Снейпа уже переданы мне во временное пользование, и я начну обеспечивать ему комфортный переезд незамедлительно. — И это все равно подразумевает под собой ужесточение условий: на территорию и самого мистера Снейпа наложат продвинутые следящие чары, так же в доме будет введен полный запрет на использование магии. — От дополнительной защиты отказываться было бы глупо, а вот вводить такой запрет неразумно, — она мило улыбнулась. — Достаточно будет ограничить в этом только мистера Снейпа, а не создавать неудобства мне или медицинскому персоналу. В конце концов, судебное разбирательство не должно мешать лечению и процессу восстановления. Конечно, Купер сразу же вцепился в это допущение. Они пререкались минут пятнадцать, пока не перешли на тему с допросом, где уже Гермиона настаивала на Омуте памяти с энтузиазмом старой-доброй гриффиндорской заучки, разжевывающей Невиллу основы зельеварения. Стажер быстро слился с фоном, профессор скучающе рассматривал потолок. — Мисс Грейнджер, чем быстрее мы сможем допросить подозреваемого, тем быстрее разрешится вся эта ситуация. Или, возможно, вы предпочитаете подождать, пока вербальные функции, — как будто говорил о предмете, — не восстановятся? — Это было бы чересчур. Но, инспектор Купер, мы всегда можем пойти навстречу друг другу. Вы выдадите предписание на разрешение использования моей палочки на территории дома мистера Снейпа, а я подпишу разрешение на использование легилименции, как метода допроса, незамедлительно. Они посмотрели друг на друга с улыбками, за которыми скрывалось плохо замаскированное раздражение, и пожали руки. — Бумаги пришлю завтра с курьером. Приятно иметь с вами дело, мисс Грейнджер, — теперь он выглядел практически искренне дружелюбным, — как и всегда. — Благодарю за сотрудничество. Приятного вечера, старший инспектор. Когда за ними закрылась дверь, она потянулась и размяла шею. Прелести бюрократии. Хорошо ещё, что непосредственно с аврорами она разобралась до того, как Снейп пришел в себя, иначе тут бы уже был отряд с дознавателем и литрами веритасерума просто для антуража. Хотя не сказать, что общение с сотрудниками Визенгамота ей давалось легче. — Простите за весь этот цирк, профессор. Хотите что-нибудь? «Кроме того, чтобы оставить вас в покое, конечно же». Впрочем, Снейп смотрел на неё со сдержанным интересом и вполне спокойно. Она опять вручила ему карандаш и бумагу. «Что им известно?». Гермиона поняла, о чем он. — Только то, что касалось Дамблдора. Что бы вы не думали, Гарри не идиот, по крайней мере, не всегда. Он едва заметно кивнул и вновь сосредоточился на письме, но пальцы дрожали, и карандаш вылетел из рук. Она подняла его с простыни, касаясь его живота сквозь одеяло, и Снейп напрягся. Требовать от него смирения и в этом вопросе было бы уже перебором, поэтому она помогла ему сцепить пальцы понадежнее и отошла к креслу. «Что известно вам?». Он неловко приподнял бумагу, сминая одну сторону, она наклонила голову, думая. — Многое, полагаю. По крайней мере, достаточно, чтобы сделать соответствующие выводы о вашем вкладе в победу. И наше выживание, — она забралась на широкое сиденье с ногами и села по-турецки. — Можете считать, что я возвращаю вам долги, хоть вы об этом и не просили. Со своими грехами, как Пожирателя, и всеми двусмысленностями двойного агента разбирайтесь сами. Я не собираюсь канонизировать вас, но и преступника в вас не вижу. Больше он ничего не спросил и, вскоре, задремал. Как много, долго и подробно. И очень похоже на реальность. Теперь она, казалось, действительно могла вспомнить, что заботилась о нем, в прямом контакте, очень близко. Удивительно, как это он нашел в себе силы ограничиться Обливиэйтом, а не прибил её! Хотя шутка была так себе, должно быть, ему действительно было тяжело встать на ноги в прямом и переносном смысле, раз он подпустил её так близко. Если хоть часть из этого случилась взаправду. Её пытались сжечь заживо, ей самой пришлось наложить нежеланный Обливиэйт, на работе образовалась куча проблем (впрочем, как и всегда), но все равно, все равно он ей снился. При чем не как мерзкий манипулятор, а как кто-то дорогой для неё, чья судьба ей была не безразлична. Надо было перестать игнорировать все это и начать разгребать. И, на самом деле, только один человек мог ей в этом помочь. Стояла глубокая ночь, далеко за полночь, но с обеда Гермиона проспала достаточно, чтобы потерять всякое желание продолжать валяться в постели, тем более, после таких снов. Но и бродить по дому, чтобы, не дай Мерлин, разбудить кого-нибудь (особенно Джеймса), тоже было бы не очень вежливо с её стороны. Она все же прогулялась до гостевой ванной, стараясь не шуметь, и уселась на кровать, соорудив себе теплое гнездо из одеяла и подушек. Экран мобильника светился ярче приглушенного Люмоса, так что Гермиона зажмурилась и вздохнула. Чар на дом Поттера было наложено какое-то астрономическое количество ещё Орионом Блэком и функционировали они, надо сказать, отменно (пока они сами не запороли всю секретность), но все же здание располагалось прямо посреди Лондона, так что Гарри старался не беспокоить магглов лишний раз и внес корректировки. Теперь связь тут безбожно барахлила и пропадала периодически, но была. «Профессор, вы любите кофе?» Конечно же, подождать утра она не могла. Не то чтобы это было так важно: когда прочитает, тогда и ответит, но сразу тянуло какой-то драмой и надрывом. Как будто она писала бывшему после вечера в баре (хотя не то чтобы она часто бывала в барах, а у её бывших даже не было телефонов). И да, естественно она остановила свой выбор на самом идиотском вопросе-с-намеком. «Да». Ответ пришел всего через минуту. Прекрасно, с какой вероятностью она его разбудила? И почему её это волнует, учитывая первопричину самого сообщения? «Я тоже, жить без него не могу. Но родители запрещали мне пить его в детстве — от него зубы темнеют и вообще вредно, а потом как-то даже не было возможности распробовать и оценить по достоинству. Не помню, когда именно я на него подсела». Она сама не понимала, зачем столько строчит какую-то чушь, вместо того чтобы просто спросить напрямую. В одну смс текст не влез, и из-за плохой связи мобильник ещё некоторое время тупил, не сообщая о доставке. Это заставило её пожалеть о затеянном разговоре только ещё больше. Может, не стоило вообще ворошить прошлое? Черт с ним, с воспоминаниями! Сколько она потеряла, пару месяцев? Полгода не самого счастливого времени? Ой, да кого она пытается обмануть… Её подсознание ясно разграничило приоритеты, и было очевидно, что просто простить и отпустить ситуацию уже не получится. Это, наверняка, будет донимать день за днем, пока она просто не потеряет самообладание в какой-нибудь не прекрасный момент. «Что вы помните?» Ну хотя бы он не стал ходить вокруг да около. «В том-то и дело, что ничего. У меня провалы в памяти с июля девяносто восьмого по декабрь, но сроки весьма расплывчаты. И мне кажется, что это напрямую связано с вами». Ну вот, не так уж и сложно. Он долго не отвечал, или сообщение застряло где-то в системе, пока телефон отчаянно пытался подключиться к сети. Гермиона все же задремала от нечего делать, подмяв под себя подушки и свернувшись нелепым клубком, как будто замерзая. Это ведь ничего ей, по сути, не давало, может, немного спокойствия, но и только. Как ей теперь к нему относиться? Стоит ли добиваться всей правды или просто начать обходить его по широкой дуге, что, учитывая его замкнутость, не будет большой проблемой? «По двадцать третье ноября». Гермиона положила телефон на прикроватную тумбочку, встала, потягиваясь, и начала одеваться. Придет на работу немного раньше, но зато избежит необходимости выпрыгивать из камина в министерстве под ручку с Гарри и не подкормит в очередной раз слухи, будто они крутят роман прямо в его доме с ребенком и беременной женой. Шутки про тройнички ей ещё во времена Рона надоели.Часть 10
16 февраля 2020 г. в 12:10
Они сидели с Гарри на кухне в его доме и чинно обедали. Кричер хлопотал у плиты, бурча что-то себе под нос, но не недовольно, а просто увлекшись. На десерт ожидались блинчики. Джинни кормила Джеймса, точнее ел он сам, уже вполне уверенно орудуя ложкой, но она приглядывала за ним и отвлекала разговорами, чтобы избежать капризов.
— Что там с консьержем уже выяснили? — начала Гермиона вполголоса.
Прошатавшись почти всю ночь с Морганом, она и с утра вскочила ни свет ни заря, вернувшись на место пожара, заглянув в Бюро исследований и вообще совершив почетный обход всех, кого могла напрячь в этой ситуации. Отдых Данбар резко сократился, Уилкис, казалось, вообще не спал. Роджерса она тоже все-таки вызвала, но на сам матч отпустила, когда Мартин, наконец-то, появился на работе, сразу после заключительного обследования в Мунго. Нужно было изучить чары, что были использованы в здании аукциона, и уцелевшие материальные улики, поспрашивать на Косой аллее и в Лютном… Единственный, кого она проигнорировала, был Снейп, но его помощь и не требовалась.
— Ничего интересного, — Поттер покосился на сына. — Авада, судя по всему.
— Вполне вероятно, он сам поджигателя и предупредил, подписав себе смертный приговор. Уж больно дергался, — Гермиона отправила в рот ещё один кусок отбивной и тщательно пережевала, раздумывая. — Здорово, что Бриджерс подключился, я ему очень благодарна, но все же надеюсь, что он передаст мне все свои наработки завтра же.
Его группа проверяла людей, что были связаны с аукционом и чьи личности удалось установить. Пока что найти удалось только парочку магглов, так что, наверняка, мозги дознаватели потрошили только так. Гарри усмехнулся и отпил воды из стакана.
— Уж при мне можешь не притворяться, я в курсе, что вы терпеть друг друга не можете.
— Не обесценивай мои усилия, я очень стараюсь быть профессионалом и не давать личным размолвкам мешать работе, — она насупилась. — И вообще, мы с ним даже ни разу не цапались в открытую.
— Ладно, у тебя действительно неплохо получается сдерживаться, — Гарри опять улыбнулся. — А он просто ищет повод, чтобы поставить тебя на место.
— Так он у него уже есть — я же отправилась на дело с магглом и попалась в примитивную ловушку!
— Подобных историй и у него найдется мешок, как и проблем с магглами, вот если ты прошляпила что-то очевидное…
— То завтра на планерке мы все это узнаем. Хотя я готова перетерпеть свои пять минут унижения, если он действительно что-то накопал. Все в этом деле как-то не так.
— Отдала жетон на проверку?
— Да, с утра. Так что пока никуда не лезу.
— А с тем детективом как прошло?
— Как обычно. Занимается теперь своими делами, признаков тревоги не проявляет. Установила следящие и оповещатели в его доме на всякий случай, погладила кошку, — она продемонстрировала царапины на пальцах, которые от усталости так и забыла залечить.
— Вряд ли напавший будет вас преследовать, тем более маггла.
— Тоже так считаю, но мало ли. Он в любом случае в более уязвимом положении.
— Милый, хочешь отдохнуть? — заворковала Джинни. — Давай я тебе помогу.
Она очистила остатки еды со столика и самого Джеймса, сунув грязную миску в руки подоспевшему домовику, и подхватила сына на руки.
— Гермиона, тебе тоже лучше поспать, выглядишь, как боггарт человека с бессонницей.
— Да, мам! — она закатила глаза. — А колыбельную ты мне споешь?
— И молочка подогрею, — Джинни фыркнула. — Доедай и иди в постель, Кричер постелил свежее белье.
На этот раз Гермиона предложение приняла. Она действительно чувствовала себя разбитой, а возвращаться в пустую квартиру, где, казалось, ещё чувствовалось присутствие Моргана, как будто его память так и осталась там призрачным отпечатком, откровенно не хотелось.