Пелин Султан. Осенняя роза Османов

      Пелин не спала всю ночь из-за кошмаров: девушке снилось, как её убивают на глазах у Баязида. А самое страшное то, что убивала её Румейса. Девушка проснулась с криком и слезами на глазах и тут же позвала Амине хатун из общей спальни. Сама она теперь жила на втором этаже в комнате фавориток. — Что случилось, Пелин? — девушка вихрем вылетела к подруге и легко приземлись на край кровати наложницы Баязида. Светловолосая огромными глазами смотрела на вошедшую, и когда та уселась подле неё, сказала полным страха голосом: — Мне ужасный кошмар приснился, Амине! Будто Румейса по приказу Шехзаде убивает меня на его же глазах. Аллах да простит ей грехи, — последнюю фразу она произнесла уже тише, как бы успокаиваясь и приходя в себя. Амине, понимающе смотря на неё, взяла девушку за руку. — Это был всего лишь плохой сон, Пелин, не стоит об этом думать. Лучше одевайся и иди вниз, там Хатидже султан приехала, все собрались в общей спальне. — Кто такая Хатидже султан? — живо интересовалась девушка, позабыв в о своём сне. — Сестра повелителя, одна из четырёх его сестёр, и она, как я слышала, ненавидит Хюррем султан больше всех за то, что та якобы причастна к смерти её мужа.       Пелин хватило пять минут, чтобы привести себя в порядок: ярко-жёлтое платье и простые серьги немедленно оказались на ней, и готовая встречать сестру Повелителя, наложница Баязида отправилась в гарем.       Хатидже султан она узнала сразу: это была высокая женщина с длинными коричневыми густыми волосами, в длинном тёмно-бирюзовом платье и такого же цвета фате. В целом её образ был бы идеален, если бы ни нервозность в лице и движениях. Какая-то резкость и скованность окружали женщину, а под глазами были красные круги, что свидетельствовали о недосыпе. — Кто это? Почему она опоздала? — резким тоном обратилась к Пелин Хатидже. Блондинка поклонилась султанше в знак приветствия и стараясь не выдавать страха, ответила: — Я Пелин, госпожа. Я являюсь наложницей Шехзаде Баязида. — Ах, вот как? — женщина как-то оскалилась на неё, недобро щурясь. — Я слышала, что у него появилась новая фаворитка. Ты очень даже хороша собой, хатун. — Благодарю вас, госпожа, — Пелин снова поклонялась, рассматривая между тем стоявшую рядом с ней. Хатидже, как видно, настрадалась за жизнь и даже не скрывала этот факт, и какая-то жалость на миг проснулась в такой всегда расчётливой и холодной девушке. — Мне известно, что Шехзаде Баязид состоял в браке с покойной Хуриджихан султан, вашей дочерью. Её смерть лишила его покоя, но потом появилась я, и он сказал, что нашёл утерянное во мне.       Карие глаза Хатидже снова прищурились, словно на автомате, и это не укрылось от Пелин. Девушка хотела сейчас подружиться с госпожой, но та, видимо, на контакт особо идти не хотела, потому что уже через несколько секунд смачная пощёчина прошлась по лицу блондинки. От неожиданности и боли она упала, машинально приложив к щеке руку. Хатидже султан вмиг стала похожа на монстра: глаза стали метать молнии, лицо из более менее спокойного мгновенно превратилось в злую гримасу. — Да кто ты такая, чтобы так со мной говорить? Ты понимаешь, что и упоминать этот позор не смела, хатун?! Твоё бесстыдство не имеет оправдания, и ты не знаешь своего места! — крик госпожи жутким эхом разнёсся по всему гарему. Румейса и Наталия, мирно вышивавшие у входа, побежали звать Нису хатун, чтобы посмотреть новый скандал с участием ненавистной им обеим Пелин. — Госпожа! — из коридора показалась Хюррем султан со своей свитой в лице Сюмбюля и Афифе хатун. Хатидже обернулась на рыжую и кинулась на неё. — Утихомирь наложницу своего сына, Хюррем! Она смеет напоминать мне о том, что произошло у Баязида с моей дочерью! Мало того, она попыталась оскорбить мои воспоминания о бедной Хуриджихан! Как ты позволила этой дряни быть подле себя и сына? — было видно, что рыжеволосая госпожа уже не первый раз слышит такие крики в свой адрес, и потому она со скучающим видом стояла и ждала конца истерики Хатидже. — Госпожа, эта наложница была несдержан, но вам не стоит бить её. Ведь она любимая женщина моего сына, и я уверена, что ему не понравится ваще отношение к ней, — девушка в очередной раз подумала о том, что Хюррем султан завоевала тут такую власть именно благодаря характеру и спокойствию во всём: даже Махидевран не была так непоколебима и уверенна в себе, как эта женщина. Хюррем знала цену себе и своему положению в гареме, чего явно не замечала первая. Пелин стояла между двумя женщинами, одна из которых была готова убить прямо тут другую. — Посмотрим, кто ещё будет смеяться! — прорычала сестра султана и вышла размашистой походкой из гарема. Хюррем перевела взгляд на девушку и прошептав лишь «Иди за мной!», направилась к своим покоям.

***

— Аллах да тебя накажет, Пелин хатун, — Хюррем словно тайфун влетела в покои и закрыла за собой сама двери, избавив служанок от работы. Вошедшая за ней блондинка не смела глаза поднять на госпожу, которая сейчас была готова её убить на месте, не будь эта девочка наложницей её сына. — Госпожа, простите, если что не так… — попыталась она оправдываться, но Хюррем жестом руки перервала её лепет. Рыжая спустилась вниз со ступеньки и встала вровень с Пелин. — Я думала, что ты умная девушка, но ты разочаровала меня сегодня. Зачем ты напомнила госпоже и мне заодно об этом позоре? Если бы ты только знала, как я боялась за сына! Но ты не пойдёшь, пока не родишь сама, Пелин хатун. — Я могу сделать всё, что в моих силах, чтобы вернуть вам себе вашу благосклонность, моя госпожа, — блондинка решила не спорить с султаншей, чтобы не злить её лишний раз. Госпожа выгнула бровь и приблизив своё лицо ещё ближе к Пелин, спросила: — И что же ты сделаешь, если я прикажу тебе кого-то убить? — Я… Я не знаю, госпожа, — честно призналась она, опустив голову. Девушка знала, что рыжеволосая возможно, именно это ей и поручит, и решила, что лучше ей будет сразу сказать о том, что возможно она не сможет выполнить такое поручение. Хюррем почему-то улыбнулась, и глаза её потеплели. — Что же, ты сама сказала, что не хочешь никого убивать, — она стала прохаживаться по покоям с таким серьёзным видом, что Пелин уже мысленно попрощалась с жизнью и Баязидом. — Но ты обещала мне, что будешь рядом с моим сыном и защитишь его от всех невзгод. Это и есть твоё первое задание, Пелин, оно же и самое главное! Ты не должна ни на минуту расслабляться и воображать себя госпожой, а иначе тебя тут быстро раздавят. А сейчас иди в гарем, хатун, и не показывайся Хатидже на глаза!       Девушка поклонилась и выйдя из покоев Хюррем, тут же отправилась к Махидевран, чтобы та не думала, что Пелин обманула её. У покоев госпожи она столкнулась с Фатьмой, которая спешно куда-то шла, но заметив блондинку, остановилась. — Фатьма хатун, я пришла к госпоже, — сказала она, слегка кивнув шатенке. Та недоверчиво оглядела подошедшую, но пропустила девушку внутрь покоев Махидевран, что восседала как обычно, на своей высокой кровати и перебирала украшения. Но как только за блондинкой закрылись деревянные массивные двери, женщина вскочила и подошла к ней. — Госпожа, у меня для вас хорошая весть, — как можно более уверенно начала девушка, чтобы успокоить Махидевран, чьи глаза так и загорелись. — Я стала любимой наложницей Шехзаде Баязида, а так же стала опорой для Хюррем султан, которой я безумно понравилась.       Карие глаза черкешенки стали добрее, но в них блеснул огонёк азарта. Она не сомневалась в этой девушке, когда выбирала её для шпионажа. Умная и смелая, она была идеальным оружием для своих игр, и сейчас, когда бывшая любимица любимица султана получила действительно хорошие новости относительно приближения к Хюррем, женщина чувствовала себя ужасно гордой от того, что именно она стала той, кто подослал к рыжей шпионку, а не наоборот. Девушка ей нравилась, даже несмотря на то, что та иногда могла позволить себе лишнее. Сейчас она торжествовала и радовалась тому, что эта девочка не обманула её ожиданий. — Отлично, хатун. Я слышала, что тебя теперь зовут Пелин, и это очень хорошо для тебя. Видимо, Шехзаде сильно тобой увлёкся, так что цени это. Если ты и сына ему родишь, то станешь госпожой, — напутственно заявила она внимательно слушавшей её блондинке. — А сейчас иди к себе и отдохни, Пелин хатун.       Идя в сторону гарема, Пелин ее обратила сначала внимания на крики девушек и решила, что те просто опять что-то не поделили, но приблизившись ко дверям, девушка заметила, что кричат они не просто так: в центре круга стояла, вся сжавшись, Амине хатун, а подле неё остальные. Громче всех кричала Ниса хатун, которая сейчас была похожа на мокрую курицу. — Ты специально мне на новое платье щербет пролила? Аллах да покарает тебя и всех, с кем ты дружишь! Ты, я уверена, нарочно это сделала, чтобы отомстить мне за свою любимую подругу Пелин хатун! Чего молчишь, ведьма? Слова забыла?! — некоторое время наложница Баязида стояла, созерцая данную сцену, и чувствовала, что сейчас не сдержится и вырвет этой гадюке все волосы. Наконец, после трёх тщетных попыток успокоиться, она не вытерпела и широкими шагами подошла к столпившимся девицам. Те не заметили её сразу, продолжая осыпать оскорблениями бедную Амине. — Как вам только не стыдно?! — на крик девушки все тут же обернулись, и тридцать пар глаз недобро уставились на Пелин, которая продолжала: — Почему все вы тут стоите и кричите на Амине хатун? Что она сделала вас такое, что стала врагом сразу для вас всех? Уж не мне ли стала хорошей подругой, и потому вы решили загнобить её? Амине, что они тебе ещё говорили?       Стоявшая в центре круга и абсолютно напуганная Амине, поспешила приблизиться к подруге, чтобы быть в хоть какой-то безопасности. Когда девушки остались позади неё, она несмело ответила: — Они сказали, что как только ты появилась в гареме, то я начала приносить им проблемы. Ниса хатун только что обвинила меня в том, что я испачкала ей платье специально, но я сделала это случайно! Клянусь тебе, мне Наталия поставила подножку, и я споткнулась, пролив на неё щербет. Я не хотела дурного для Нисы хатун, хоть она и не ладит с тобой! Помоги мне, Пелин, только ты тут со мной дружишь и только ты поможешь мне! — Ниса хатун! — выслушав этот эмоциональный монолог, взвыла несвоим голосом Пелин, поняв, насколько сильно обидели её подругу. — Знай, что ты нанесла мне сильное оскорбление этим поступком! Я — Пелин, наложница Шехзаде Баязида, и я не позволю кому-то вроде тебя трогать мою подругу! Амине хатун будет жить отныне со мной и никто не помещает этому, особенно ты, Ниса. — Ты не госпожа ещё, чтобы тут командовать! — в игру вступила Румейса, которая все это время стояла, сжав руки в кулаки. — Ты права не имеешь решать, где будет жить Амине! — Дорогу! Шехзаде Баязид Хазретлири! — раздался голос Сюмбюля на весь гарем, и в следующий миг все увидели бодро идущего Шехзаде. Пелин мысленно продумала слова, которые она должна сообщить любимому, но когда Баязид встал перед нею, все они тут же вылетели из головы.       Баязид услышал громкие голоса в гареме, ещё находясь у Хюррем Султан и беседуя с ней. Попросившись выйти и узнать, в чём дело, он покинул покои матери и отправился вниз. Он понял, что кричала Пелин, и судя по всему, она кого-то защищала. Когда она повернулась к нему, чтобы поприветствовать его, Шехзаде сдвинул брови и принял самый серьёзный вид. — Что тут происходит? — спросил он железным тоном. Пелин набрала в грудь побольше воздуха и начала говорить медленно, взвешивая каждое слово. Краем глаза она приметила, что на балконе появилась Хюррем и стала внимательно слушать её объяснения.