Пелин Султан. Осенняя роза Османов

      На удивление Пелин освоилась на новом месте довольно быстро: девушки без лишних вопросов поняли, что с ней играть опасно. Блондинка стала самой уважаемой девушкой в гареме Шехзаде, хотя понимала, что этот статус невечен. Дети её росли вполне хорошо, и каждый день она с Амине выходила с ними в сад, чтобы дать Махпейкер и Мехмеду дышать свежим воздухом. — Знаешь, Амине, — сказала как-то госпожа во время одной из таких прогулок, правда, сегодня утром они пошли гулять без детей. — Я и представить не могла, что однажды стану той, кем явлюсь сейчас! Если Всевышний наградил меня чем-то, значит я в прошлой жизни спасла кого-то или сделала доброе дело. Но мало того, что он подарил мне любимого человека, он ещё и дал мне детей. — Аллах да сохранит вас, госпожа, — улыбаясь, говорила девушка. — Я скажу вам одно: ваша звезда счастья уже восходит над великой империей Османов! Вы родите Шехзаде ещё много детей, и один из ваших сыновей взойдёт на трон, Иншаллах!       Пелин задумчиво посмотрела на утреннее солнце, которое плавно поднималось над Кютахьей, окрашивая дома в розоватый свет. Светлые волосы госпожи тоже отливали золтом и розово-оранжевым, делая её похожей на охваченную огнём птицу-феникса. Звезда Пелин Султан Хазретлири… Она и вправду восходит на небосводе, сжигая всё вокруг. Блондинка думала о том, что то, что происходит, далось ей так просто, и она понимала, что так легко ничего не бывает, и что однажды разразится буря. — Госпожа! Госпожа, случилось ужасное! — Мелиса хатун, ещё одна служанка Пелин, которая единственная из гарема добровольно согласилась служить новой госпоже, бежала к ней по траве сада, путаясь в складках тёмно-оранжевого платья. Девушка была очень встревожена и гримаса ужаса на её лице в сочетании с яркой одеждой делала её похожей на разрушающее пламя. — Что случилось, Мелиса? — встревоженно поинтересовалась госпожа, которая тут же резкими шагами подошла к служанке. — В гареме случился пожар, ваши дети… Госпожа, Халиме увидела, что в детской был пожар и бросилась спасать ваших детей! Она смогла вынести их из огня, но… Шехзаде Мехмед полчил ожог на руке.       Глаза златоволосой госпожи в миг стали больше, чем обычно, и девушка, побежала в сторону дворца, звеня всеми украшениями, словно оповещая всех о том, что случилось. Сейчас к детям бежала вовсе не госпожа, не Пелин Султан, а обычная любящая своих отпрысков женщина, Лана из Белграда. Амине и Мелиса так же бежали за ней, но не могли угнаться за госпожой: страх за детей в такой степени овладел ею, что придал ей силы бежать сломя голову. Во дворце тоже стоял переполох: наложницы, почуяв запах дыма, начали бегать по гарему, калфы и евнухи напрасно пытались их угомонить. Баязид, узнав, что случилось, побежал в детскую и застав там Халиме с детьми Пелин, помог всем троим вылезти. — Баязид!!! — по гарему раздался оглушительный вой влетевшей во дворец Пелин Султан, которая с растрёпанными волосами, сбившейся на край алой, как цвет того опасного пламени, фатой, влетела во дворец и подскочив к любимому, тут же начала целовать своих детей, прижимаясь к Шехзаде. — Аллах, я так испугалась, когда мне сообщили о том, что в гареме пожар! Я перепугалась за тебя и детей и узнала, что у Мехмеда ожог. — Теперь всё хорошо, Халиме спасла моих детей, — Шехзаде благодарно посмотрел на свою фаворитку, что стояла чуть позади, скромно потупив глаза, но самодовольно улыбаясь. И тут, глядя на её хитрю улыбку, Пелин поняла, что хитрая брюнетка лично подстроила всё это, чтобы прослыть якобы доброй, показать то, как она спасла чужих детей и какая она прилежная, чтобы вернуть расположение Баязида. — Это ты подстроила, чтобы предстать перед Шехзаде приличной и доброй девушкой, и ради этого ты пошла на то, чтобы подвергнуть риску моего сына и дочь! — взвыла блондинка, подскочив к опешавшей от её крика Халиме. — Бессовестная ведьма ты, дрянь! Как ты только могла такое придумать, подвергнуть жизнь членов султанской семьи! — Достаточно, Пелин, — Баязид приблизился к своим женщинам, тут же замолчавшими под его полным огня взглядом. — Иди в свои покои и забери детей. Халиме, ты пойдёшь со мной, расскажешь мне всё в подробностях. — Но… — Пелин попыталась продолжить обвинения против Халиме, но Шехзаде одним взглядом приказал ей молчать, и она, зло поглядев на всех обитательниц гарема, вышла размашистой походкой, что совсем не подобала матери детей Шехзаде. — Аллах, прошу, покарай её! — шептала госпожа, сложивши руки в молитвенном жесте. Пелин пыталась заглушить боль, которую причинила ей Халиме хатун этим поступком. Лекарша нанесла мазь на руку Шехзаде Мехмедаи оставила госпожу в гордом одиночестве. Амине боялась подходить к ней и просто оставалась в своей комнатке, смежной с покоями Пелин Султан. Блондинка подошла к кроваткам Махпейкер и Мехмеда и усевшись на пол подле них, медленно начала шептать так, чтобы слышали только малыши и сам Всевышний: — Детки мои славные, Аллах мне свидетель, что однажды я отомщу за вас. Вы будете смотреть на муки ваших врагов, а я буду подле вас, охранять и направлять вас по нужному руслу. Небо пусть и закрыто тучами сейчас, но уверяю вас, милые дети, солнце ещё взайдёт над вами и моей семьёй. Мехиед, мой славный Шехзаде, сначала к тебе обращусь: ты — сын Шехзаде Баязида, потомок династии Османов, внук властелина мира, ты сын любящей матери, и да накажет меня Всевышний, если я потеряю тебе однажды! Махпейкер, солнечная госпожа, теперь о тебе: ты султанша с рождения, поверь, тебе будет позволено больше, чем мне, так как я всего лишь рабыня, но не ты. Если Аллаху будет угодно, то ты отомстишь за свою несчастную мать, которую унижает судьба. Не допустите же, дети мои, чтобы страдала ваша мать и отец, будьте справедливыми, если мы не будем, надейтесь тогда, когда не надеемся, верьте, когда мы не верим…