Квирин сидел в полной тишине, теребя свою перчатку.
Он прождал уже где-то час, но благо, человек он был терпеливый. Это дало ему время собраться с духом и мыслями перед встречей. Всё же страж часто приносил прощения за то, что Квирину надо было ещё подождать. Это делалось, чтобы не вызывать подозрений: многие считали Квирина обычным советником по вопросам импорта и экспорта товаров Короны. Подобные встречи, как эта, на слуху не были экстра срочными, поэтому стражу не составило труда отвести Квирина в комнату, где он бы ждал, когда король закончит со своими делами.
Откинувшись на стуле, мужчина на минуту закрыл глаза. Эти поездки всё больше отнимали сил и в физическом и в эмоциональном плане. Он бы смог взять пару дней на то, чтобы восстановиться, однако совесть не позволяла. За пару дней многое может что измениться в мире. К тому же, путь обещал быть долгим, так что Квирин вполне мог отдохнуть и на корабле.
Звук приближающихся шагов вывел Квирина из рассуждений, и он обернулся. Король Фредерик вошёл в комнату, весь серьёзный и внушительный. Забыв об усталости, Квирин встал со стула и поклонился:
— Мой король.
Фредерик улыбнулся, прищурив глаза:
— Тебе обязательно это каждый раз делать?
— Это чисто формальность, — ответил Квирин, натянув улыбку вопреки желанию. — Рад тебя видеть, Фредерик.
— И я тебя, Квирин. Надеюсь, что у тебя всё хорошо, — сдержанно сказал Фредерик. — Пойдём, нам надо многое обсудить.
Квирин последовал за Фредериком вглубь замка, туда, где всегда проходили их встречи: личный кабинет Фредерика. Комната не сильно изменилась с последнего визита Квирина, который был всего месяц назад. Книжные шкафы были переставлены, в углу стоял новый горшок с растением. Всё было чисто и аккуратно, но Квирин с легкостью мог себе представить карты, разбросанные по столу, и страницы бумаги, полностью исписанные чернилами. Несколько часов были проведены за мучительной работой — отгадкой самой большой для них тайны.
— Приношу извинения за то, что не смог пораньше освободиться, — сказал Фредерик, закрыв за собой дверь. — Помогал Арианне с новыми законопроектами.
Квирин понимающе кивнул. Это была цена, которую они оба платили за сохранение тайны.
— Как она? — спросил он, услышав напряжённость в голосе Фредерика.
— Боюсь, снова слишком много работает над новым проектом, — вздохнул он. — Ты и сам прекрасно знаешь, как она старается себя занять в это время года.
— Ага.
Разговор дошёл до того самого неудобного момента, когда обычно следовало:
«А как твоя жена поживает?» — чисто из вежливости вопрос. Он был вне обсуждений для них обоих. Всегда был. Квирин прекрасно понимал, о чём они оба думали: жена Фредерика выжила, а у Квирина — нет.
От этого напоминания разожглись старые раны, чувство вины, которое мужчина долго и упорно пытался преодолеть. Квирин отмахнул их назад, как листья, летящие по ветру к нему в лицо. Он присел на стул с большой спинкой по приглашению короля.
На столе уже стояла бутылка. Фредерик наполнил два кристальных бокала янтарной жидкостью и подал один Квирину, который благополучно принял стакан.
Квирин не так часто выпивал и знал, что Фредерик тоже. Но бокал виски стал своего рода основой всего разговора, чем-то, чтобы облегчить боль главной сути их встреч. Было что-то для Квирина успокаивающе в том, как алкоголь прожигал ему горло.
Они оба какое-то время просидели в тишине, достаточно долгое, чтобы это сладкое послевкусие кольнуло Квирина в язык, перед тем, как Фредерик заговорил:
— Я так понимаю, ты ничего не нашёл в Эренделле, — голос Фредерика был спокойным: он прекрасно знал, что это не был вопрос.
С тяжёлым вздохом Квирин покачал головой:
— Нет, все эти слухи о магии оказались беспочвенными.
Они вновь потянулись за бокалы. Квирин понимал, что Фредерик смог раскусить его ложь. Это было ожидаемо, учитывая его работу. Но Квирин действительно надеялся, что юная принцесса сможет обуздать контроль над своей ледяной магией до своей коронации, ради блага её и всего её королевства.
В любом случае, он не нашёл то, что искал. К этому моменту, Квирин считал, что уже привык к неудачам, но это чувство разочарования всё так же оставляло в душе мощный отпечаток. Однако существовала и светлая сторона: были кое-какие слухи о бледной, темноволосой колдунье, терроризирующей одно дальнее королевство.
Возможно, это та самая ведьма, которая похитила его сына.
— Однако, — сказал Квирин. — Всё было
не так уж и напрасно.
Фредерик поднял брови:
— Ты что-то слышал?
Квирин тянул с ответом:
— Есть…
одна зацепка, но…
— Знаю, знаю. Не стоит себя обнадёживать, — Фредерик сел на стул. — Куда отправляешься?
— Далеко за стенами Короны, это точно, — в голове Квирина сразу предстали образы тёплых побережий и дуговых сооружений, сделанных из песчано-белого камня. Мужчине следует подтянуть свой испанский. — Поездка будет длиться несколько месяцев, куда больше, чем все мои предыдущие. Хочу попросить присмотреть за моей деревней в моё отсутствие.
— Считай, что уже сделано, — сказал Фредерик.
— Благодарю, — хоть в Старой Короне он практически не жил целых четырнадцать лет в связи с постоянными экспедициями, Квирину было спокойно на душе от мысли, что о жителях позаботятся.
— Тебе что-то будет надо в дорогу?
— Нет, твоего последнего жалования было более, чем достаточно, — если бы не помощь Фредерика, Квирину не на что было бы содержать все свои экспедиции. Отплытие на корабле не было особо дешёвым, особенно туда, куда он направлялся.
— Когда отправляешься?
— Завтра, — он уже восполнил все необходимы запасы, уже было нечего ждать. — Сожалею, что в этом году не смогу присутствовать на празднике по случаю дня рождения твоей дочери.
Фредерик уклончиво угукнул, отмахнув от себя все переживания. Квирин поднёс стакан к своим губам.
Сожалею.
Он о многом сожалеет. О том, что вообще отыскал этот цветок. О том, что недоглядел за сыном в ту ночь. О том, что не был достаточно быстрым, или сообразительным, или сильным, чтобы остановить похитительницу или чтобы найти сына. Множество
возможных вариантов и исходов событий мучили его во снах в виде безликого ребёнка, висящего на краю и тянувшегося к нему…
— Я узнаю этот взгляд, — сказал Фредерик. — Ты опять винишь себя.
Квирин безрадостно улыбнулся:
— Ты и сам прекрасно знаешь.
Фредерик кивнул:
— Да, знаю. Этот самый взгляд я вижу каждый день, смотрясь в зеркало, — он опустил стакан, голос короля погрубел. — Квирин, мы не должны терять веру.
Квирин отвёл взгляд:
— Прошло столько времени, а я всё ещё не…
— Ты лишь один человек. Ты не в состоянии обойти весь земной шар, — Фредерик наклонился вперёд, положив локти на колени. — Мы должны верить, что однажды их найдут.
А что, если нет?
Квирин закрыл язык за зубами, чтобы не подливать масла в огонь. Фредерик понятия не имел, каково это. Объезжать весь мир в поисках хоть
чего-нибудь, что могло бы их привести к пропавшим детям. Один тяжкий день за другим, путешествуя месяцами далеко за земли королевства в поисках ничего.
Квирин имел малое представление о способностях детей, поэтому каждая зацепка насчёт магии должна быть проверена. Интуиция подсказывала мужчине, что детей хорошо спрятали, но также существовал и страх того, что когда-то, в какой-то момент он их нечаянно упустил. Что если, они жили, как все обычные дети? Что если эта выделяющаяся голубая прядь его сына, которую он искал на голове каждого встреченного им мальчика, уже исчезла или скрылась? Квирин всегда инстинктивно знал, что он
поймёт, когда их найдёт, но что если они изменились до неузнаваемости? Стали обычной парой лиц, утонувшей среди сотен таких же?
Мужчины не были уверены, что их дети вообще вместе. Доклад Фредерика о преступнице совпадал с отчётами Ордена, оба описывали одну и ту же женщину. Вероятность того, что разные люди похитили конкретно двух этих детей, была крайне мала. Даже меньше чем та, что такие дети вообще существовали.
Но, быть может, у неё их больше нет. Может быть, они уже у другого человека, может быть, их разлучили. Может быть, их уже нашли, и спасли, и отдали тем, кто понятия не имел о происхождении детей или ребёнка и уже приютил как своего. Может быть, их по ошибке приняли за сирот, не учитывая, что у них, возможно, есть семья, ищущая их.
Было слишком много вопросов, создававших огромную паутину неизвестности. Иногда Квирин считал, что шанс найти детей был такой же велик, как и нахождение двух одинаковых ракушек, выброшенных в море, а в результате пусто потраченные годы наблюдения, как обыкновенная вода стекала по пальцам. И в потёмках сознания, как чудище в дремучем лесу, скрывался страх того, что всё это было напрасно, что, возможно, детей уже давно…
— Квирин, — Фредерик положил свою руку ему на плечо. — Она надеется каждый день. Мы должны хоть раз не терять веру.
Квирин выдохнул:
— …ты прав, — наконец-таки сказал он. — Ты прав, я… ещё не потерял надежду. Просто… иногда тяжело продолжать дальше, — он покачал головой, всё же улыбнувшись. — Мы вновь их увидим.
В глазах Фредерика был виден яркий огонёк:
— Будем надеяться, что в следующий раз мы выпьем за нашу победу, — сказал он, подняв стакан.
Мужчины чокнулись бокалами.
Остатки виски прожигали Квирину горло, как обещание, которое он не был уверен, что сможет сдержать.
do i have nothing good left to say?
do i need whiskey to start fueling my complaints?
people love to drink their troubles away
sometimes i feel that i'd be better off that way
finally, i could hope for a better day
no longer holding on to all the things that cloud my mind
maybe then the weight of the world wouldn't seem to heavy
but then again, i'll probably always feel this way
my nerves will be the death of me, i know
Конец первого акта
