darkness exists to make light truly count

      Вэриан аккуратно перевернул страницы, выцветшая бумага ломилась под его пальцами в перчатках. Уже был вечер; яркое, оранжевое солнце уходило за горизонт, освещая площадь своим светом. Мальчик наконец-таки нашёл время, чтобы прочесть свою новую старую книгу. Свернувшись калачиком у фонтана, он всё ещё находился в поле зрения Рапунцель и Юджина, которые гуляли по рынку, беседовали и рассматривали витрины магазинов. Он до этого вымыл перчатки в фонтане, после того как помог Рапунцель с её рисунком, хотя до сих пор уверен, что на лице у него остались пятна от розового и фиолетового мелков. Мальчик не хотел ещё сильнее испортить книгу, поэтому, перед тем как вновь к ней прикоснуться, он ждал, когда перчатки полностью высохнут. Он весь день вёл себя аккуратно с книгой: Юджин подарил ему кожаную сумку с ремешком через пояс, чтобы её можно было нести. Вэриан попытался отказаться от подарка, понимая, сколько Юджин уже для него сделал, но парень объяснил, что получил её даром от торговца, поэтому мальчик принял сумку. Сейчас она лежала пустой рядом с Вэрианом. Пока что Вэриан успел прочесть немного страниц, поскольку выцветшие чернила требовали больше внимания и времени на чтение. По широкой улыбке на его лице каждый прохожий думал, что мальчик читал какой-то фэнтезийный или приключенческий роман, а не историю всех религиозных институтов Короны. Честно говоря, он не особо увлекался историей, но для Вэриана был достаточен факт того, что это было что-то новое для него — и что это принадлежало ему и только ему. Он уже столько раз поблагодарил Юджина, что начал переживать, что совсем наскучил парня этим, но мальчик ничего не мог поделать. Это было мелочью, он знал, но это всё равно многое значило. Нежный звон внезапно прервал тишину. Вэриан поднял голову и увидел троих музыкантов, шествующих по площади. Любая другая мысль исчезла из головы Вэриана. Он закрыл книгу и положил её в сумку, а затем поднялся на ноги и последовал за музыкой, как будто кто-то схватил его за само сердце и потянул за собой. Рапунцель уже была там, и, когда их взгляды встретились, мальчик понял, что они подумали об одном и том же. Вся излучая радостью, девушка взяла брата за руки, и они вместе начали танцевать. Это напоминало ему музыку из таверны, но более спокойную и радостную. Скрипка добавляла красоты, её сопровождали живые звуки блокфлейты, и связаны они были струнами мандолины. Эта музыка так и требовала, чтобы под неё танцевали, и Вэриан с радостью начал исполнять её приказ. Они уже начинали привлекать к себе внимание, люди собирались вокруг, но Вэриан был удивлён тому, что ему не было неловко. Вместо этого, он продолжал танцевать, пока Рапунцель кружилась и приглашала остальных к веселью. Поражённый внезапной смелостью, мальчик начал широко улыбаться и последовал примеру сестры, беря незнакомцев за руки и приглашая их на танец. Полная женщина с морщинками под глазами, мальчик, который по росту едва доходил до груди Вэриана, темнокожий подросток с длинной косой — все без сомнений присоединились. Даже Юджин с лёгким толчком от Макса. Вэриан практически не видел ни его, ни Рапунцель, пока он сам кружился вместе с горожанами, быстро двигаясь от одного человека к другому. Это немного напоминало балет: всё выглядело дико, спонтанно, свободно, но и так гармонично. Люди двигались и дышали в унисон, пока толпа, сформировавшаяся вокруг танцоров, радостно хлопала в одном ритме. Энергия искрилась в воздухе и дрожала под ногами Вэриана, земля тряслась от вибраций. Она затаилась внутри мальчика, бурлила внутри него и наполняла такой радостью, что он начал ею излучать. Когда музыка ещё громче заиграла, она дошла до финального аккорда. Восторженные голоса и аплодисменты изверглись, заполняя резкую тишину, появившуюся ненадолго. Вэриан смеялся от радости, затаив дыхание, обернулся и увидел в толпе Рапунцель. Её было трудно не заметить, поскольку она и Юджин — единственные, кто не двигался. Они закончили танец, столкнувшись друг с другом. Грудь к груди, руки переплелись, взгляды строго направлены друг на друга. Небольшой румянец на их щеках, яркие улыбки на их лицах и искра, которую Вэриан мог практически чувствовать из другого конца площади. Весь мир замедлился перед Вэрианом, всё исчезало в спокойствие и тишине. Откровение стучало так громко, как сердце, заглушая его уши. Они нравились друг другу. Бам. Прям, нравились-нравились. В романтическом смысле. Внезапно всё встало на свои места, Вэриан начал уже понимать. То, как они смотрели друг на друга; странная, но живая искра в их глазах; румянец, и нервный смешок, и нерешительные прикосновения — это всё из-за любви… Бам. Внезапный ужас душил Вэриана. Ему хотелось закричать, потому что это было несправедливо, что Юджин решил забрать у него сестру. Потому что так всегда происходит, когда люди влюбляются, не так ли? Ничто больше не было важно, кроме любви, включая Вэриана. Его бросят, о нём забудут. Всё изменится, это было слишком, это было несправедливо, как она могла так с ним поступить, она обещала, что они всегда будут вместе, она обещала… Однако… Бам. Однако. Однако Рапунцель была счастлива. Юджин делал её счастливой. Бам. Вэриан медленно вдохнул. Он думал. Его… его не бросят. Рапунцель любит его, она обещала ему, что они всегда будут вместе, и она никогда не нарушает своё слово. Она бы никогда не сделала ему больно. Её чувства к Юджину этого не изменят. Ничто этого не изменит. И ничто не изменится. Да, они нравились друг другу, но к концу дня Вэриан и Рапунцель вернутся домой, к своим жизням, а Юджин — к своей. Бам. И остался только один вечер. Вэриан выдержит. Это было не более, чем волшебная ночь, которую будешь с радостью вспоминать. Поэтому он собирается поддержать Рапунцель в этом, потому что это делало её счастливой, а если Рапунцель счастлива, то и Вэриан тоже. Бам. Это только на один вечер. Вэриан сделает что угодно, чтобы он стал невероятным для них обоих.  — Все к лодкам! — закричал кто-то, разрушив момент. Все краски вернулись в мир Вэриана, боль утихла в груди, когда он наконец-таки выдохнул. Он свыкнулся теперь с тем необычным фактом, что Рапунцель испытывала к кому-то чувства. Это было что-то новое, но всё стало для них новым, с тех пор как они покинули башню. И если он уже выдержал всё, то с этим точно справится, особенно потому что это было важно для Рапунцель. Рапунцель с застенчивой улыбкой на лице повела Юджина через всю площадь. Её глаза бегали повсюду, пока взгляд не остановился на Вэриане. Девушка засияла и побежала к брату, захватив его в медвежьи объятия. Вэриан рассмеялся, приобняв сестру в ответ, ноги его болтыхались над землёй:  — Рапунцель!       — Вэриан! Это было так весело! — Рапунцель опустила Вэриана, посмотрев на Юджина, подходящего к ним. — Куда все идут? Юджин улыбнулся:  — Пора запускать фонарики, — он помахал ребятам рукой и повёл их подальше от толпы. — Пошли, нам тоже стоит поторопиться. Рапунцель наклонила голову, смотря на уходящих горожан, и последовала за парнем. Вэриан взял свою сумку и надел её через плечо, следую за парой. Книга тряслась из стороны в сторону в самой сумке.  — Куда мы? — любознательно спросила Рапунцель.  — К докам, — ответил Юджин. Вэриан остановился:  — З-зачем? Юджин, не заметив, пожал плечами:  — Ну, поскольку для вас это очень важное событие, я подумал, что вам нужно идеальное место с шикарным видом.  — В лодке? На… на воде? — дыхание Вэриана участилось. — Я не… я не думаю, что это… хорошая идея…  — Вэриан? — голос Рапунцель казался обеспокоенным.  — Я… Я не… Простите, — выдохнул Вэриан. — Я не… Я не думаю, что… смогу пойти.  — Что такое?  — Всё нормально, парень? Вэриан не мог ответить. Дыхание перехватило, к глазам подступали слёзы. Было так, словно он вновь застыл, и этого было достаточно, чтобы посеять панику внутри него, адреналин уже сочился по венам. Рапунцель нежно взяла его за руку и увела подальше от площади, Юджина и расходящейся толпы людей.  — Дыши, Вэриан, — промолвила она. — Всё хорошо, дыши. Вэриан лихорадочно помахал головой, плотно закрыв глаза. Воздух не поступал, грудь сжималась, как будто его лёгкие были сделаны изо льда — больно, больно, больно. В ушах бился стук его сердца и блокировал все остальные звуки, и это было похоже на рёв наводнения — нет, нет, нет, не дыши, не дыши…  — Вэриан, — голос Рапунцель был ровным, её рука на его плече была тяжелой, как якорь. — Я здесь. Вэриан глубоко и тревожно вдохнул, все его тело тряслось от попытки. Паника потихоньку уходила, тяжесть в груди сходила, оставляя место для вдоха. Он глубоко вдохнул, думая о воздухе — не воде — проникающим через ноздри в лёгкие, пока Рапунцель нежно похлопывала брата по спине. Вскоре Вэриан достаточно успокоился, чтобы заговорить:  — Там вода, — высказался он, голос его звучал хрипло. — Я не могу. До девушки через секунду дошло. Она понимающе посмотрела на брата:  — О, Вэриан, — утешающе промолвила она. — Всё… нормально, мы найдём другое место для просмотра, хорошо? Ничего страшного, — она успокаивающе улыбнулась, несильно сжав его плечо. Вэриан глубоко вдохнул, уронив груз в груди. Хорошо. Хорошо, всё в порядке, ему не придётся приближаться к воде. Всё нормально. Но… Юджин уже снял лодку для них. Чтобы посмотреть на фонарики на воде. И Вэриан был уверен, что это было бы потрясающее зрелище: нежные, светящиеся огоньки, отражающиеся на водной глади. Это… было продуманно со стороны Юджина. Как будто он действительно понимал, как это было важно для Рапунцель. Вэриана начала мучить совесть. Он набросился на Юджина утром, доставил ему много неприятностей в библиотеке, а теперь он портит идеальный вечер, который Юджин запланировал. И он любил Рапунцель. И самое главное, что и Рапунцель нравится Юджин. Это был единственный вечер, который она проведёт с ним. Вэриан хотел сделать его идеальным для сестры, чтобы он надолго ей запомнился, перед тем как они на следующий день пойдут домой. Вэриан принял решение:  — Нет, всё нормально, — он нежно сказал Рапунцель. — Вы двое идите.  — Что? — Рапунцель была ошарашена. — Но, Вэриан, это такой важный момент для нас!  — В основном, для тебя, — ответил Вэриан, пожав плечами. — Это то, о чём ты мечтала всю свою жизнь, Рапунцель, я хочу, чтобы ты им сполна насладилась.  — И я буду, — упрямо сказала девушка, — с тобой. В памяти врезалось изображение. Фреска Рапунцель, нарисованная над камином, где она и Вэриан наблюдают за полётом фонариков. Именно так она себе и представляла этот момент, именно так они оба представляли себе этот момент. Ну, а что теперь? Перед Вэрианом лежал иной путь, который он никак не мог ожидать, но и в то же время не боялся. У внешнего мира есть одна особенность: ничто шло так, как он ожидал. Но, может, это и не было плохо? Потому что могло произойти так, как они оба мечтали, а может совсем по-другому, причём, возможно, только один раз в её жизни. Он понял, что хочет этого для неё. Вскоре Вэриан покачал головой:  — У нас с тобой будет много особенных дней, — нежно сказал он, — но в этот раз всё иначе, — он взял руки Рапунцель. — И… и я хочу, чтобы ты повеселилась и… уделила немного времени самой себе, — он наклонил голову в сторону Юджина и понимающе ухмыльнулся. Рапунцель моргнула. Вэриан понял, что она осознала его намёк, из-за небольшого румянца на её щеках.  — Ты… точно уверен, что всё нормально? — спросила она, и Вэриан знал, что речь шла не только о прогулке на лодке.  — Да, — улыбка Вэриана стала нежной и понимающей, и мальчик нежно сжал ладони сестры. — Я клянусь. Рапунцель улыбнулась в ответ:  — Хорошо, — смягчилась она, во взгляде её читались и благодарность, и любовь, и счастье. — Спасибо, — она поцеловала брата в макушку. Вэриан засиял от радости:  — Не за что, — сказал он, играя бровями. Рапунцель шутливо закатила глаза:  — Знаешь, ты не обязан этого делать, — ответила она, когда ребята уже шли к Юджину.  — Но? — продолжил Вэриан.  — Но я очень признательна, — закончила Рапунцель с улыбкой на лице. Юджин стоял неподалёку от ребят, чтобы дать им поговорить наедине, и обернулся к ним:  — Ну, всё нормально? — спросил он. Рапунцель глубоко вдохнула:  — Слушай, Юджин, Вэриан собирается остаться тут и подождать нас, — просто заявила она, — поэтому будем только ты и я. Ты… не против? — менее уверенно добавила она. Вэриан посмотрел в глаза Юджину и кивнул ему. Это было одновременно и поощрение и извинение за произошедшее утром, обещание того, что между ними теперь всё хорошо. Юджин удивился, но расспрашивать не стал. Он просто посмотрел на ребят и пожал плечами:  — Ну, если вы оба уверенны, то хорошо, — просто ответил он. Вэриан кивнул головой, напряжение как рукой сняло:  — Да! Вы, ребят, веселитесь! — он не мог не шутливо подмигнуть Юджину. — Но не слишком сильно. Юджин поднял брови, из-за чего Вэриан захихикал и затем отвернулся от пары:  — Когда вы закончите, то вы знаете, где меня найти! — он позвал через плечо, направляясь обратно в город. Ему не пришлось оборачиваться, чтобы понять, что Рапунцель покраснела. Часть его хотела остаться в доках, чтобы понаблюдать и убедиться, что всё идёт как надо, но мальчик тут же вспомнил, что главная причина, по которой он решил не идти, — это чтобы ребята провели время только вдвоём. Он верил, что Рапунцель может за себя постоять, и он доверял Юджину. …довольно странно, однако. Он знал Юджина всего лишь почти два дня, но он уже доверил ему свою жизнь и безопасность, свой секрет, Рапунцель, её сердце и мечты. Вэриан предположил, что это была особенность внешнего мира. Это была та самая смесь трепета и ужаса, знание того, что, возможно, это станет ошибкой, но это будет его ошибка. Разумеется, ему хотелось, чтобы это не было ошибкой. Рапунцель будет просто подавлена, если что-то…  — Эй, Вэриан, подожди! Вэриан остановился, услышав голос Юджина, и обернулся:  — Юджин? — спросил он, подняв брови, когда Юджин подошёл и остановился перед ним, пряча руки за спину. — Эм, что такое?  — Эй, — Юджин ему кивнул, озорная ухмылка отразилась на его лице. — В общем, эм, я хотел подождать, когда мы отплывём от причала, но раз у нас поменялись планы, то я понял, что лучше отдать сейчас, — он протянул что-то Вэриану в руки. Вэриан чуть не выронил вещицу и не воскликнул от радости, когда понял, что это. Это был фонарик. Сделанный из бумаги, легче пера и тоньше шёлка, и имеющий широкую цилиндрическую форму. Изящные линии украшали края фонарика, внутри был круглый фитиль. На секунду Вэриан потерял дар речи:  — Это для меня? — наконец-таки хоть что-то сказал он, его голос был похож на шёпот. Юджин пожал плечами:  — Это твой первый Фестиваль Фонариков, приятель, — сказал он. — Это меньшее, что я мог сделать. В горле Вэриана образовался огромный ком. Он покачал головой, протягивая вперёд фонарик:  — Я… я не могу это принять, — хрипло сказал он, — ты уже столько сделал…  — Эй, — нежно сказал Юджин. — Я с большим удовольствием это всё делаю. Вэриан медленно вдохнул, подняв голову, чтобы посмотреть Юджину в глаза и найти там сомнение или сожаление, но вместо этого — подбадривание.  — …хорошо, — смягчился, наконец, мальчик. — Спасибо. Юджин радостно кивнул:  — Итак, когда придёт время, просто зажги фитиль и отпусти фонарик, — объяснял он, давая Вэриану спичку. Вэриан взял её, погружаясь в рассуждения:  — А затем тепло от огня нагреет воздух и создаст подъёмную силу, — понял он, — которая преодолеет массу фонарика и позволит ему взлететь! — ахнул он. — Поразительно! Юджин улыбнулся:  — Да, ты всё понял! — он похлопал Вэриана по плечу и развернулся. — Веселись, ладно?  — Ладно, — Вэриан рассеянно провёл большим пальцем по спичке, слушая удалённые шаги Юджина, и затем мальчик понял, что должен был что-то сказать. — Э-эй, Юджин? Юджин повернулся к нему:  — Да, парень? Вэриан сглотнул, на лице появилась маленькая, застенчивая улыбка:  — Я… очень признателен, — тихо сказал он. — За всё то, что ты для нас сделал. Юджин смягчился во взгляде:  — Не за что. Юджин и Вэриан помахали друг другу на прощание, и мальчик наблюдал за его удаляющимся в закат силуэтом. Он прижал фонарик к груди очень осторожно из страха его сломать и не мог ничего поделать с широкой до ушей улыбкой и с радостным биением сердца.

***

      Когда они оказались посреди водоёма, уже стемнело. Солнце быстро скрылось, оставляя позади себя полосы оранжевого и розового на небе. На его месте прохладная синева растянулась по всему небосклону, все облака просто исчезли. Рапунцель не могла понять, где именно море встречалось с небом, поскольку они идеально друг с другом сливались, и если бы девушка уплыла далеко, то отправилась бы в неизвестность. Конечно, сперва ей необходимо было научиться плавать. Их лодка нежно качалась из стороны в сторону благодаря течению. Вода была прозрачной и гладкой, словно стекло, совсем не похоже на бешеный потоп из каньона, и Рапунцель находила это успокаивающим. Замок ярко сверкал, поражая своим могуществом. Тёплые крупинки света выстроились по всей стене, как яркие, подмигивающие глаза. Ни один звук не нарушал тишину. У фьорда стояли несколько лодок, но ни одна из них не загораживала им вид. Воздух был бодрящим и чистым, но не прохладным. Это была идеальная ночь, идеальная ночь, чтобы посмотреть на фонарики. От этого Рапунцель ещё сильнее занервничала. Она даже не была удивлена, когда Юджин внезапно заговорил. Девушка не особо и старалась сдержать свои эмоции, и все её сомнения были видны на лицо. Она могла надеть маску, когда это было необходимо, но ей почему-то показалось, что рядом с Юджином это было бесполезно.  — Ты в порядке? — нежно спросил Юджин. Рапунцель наклонила голову, рассеянно ведя пальцами по краю лодки. Он глубоко вдохнула и ненадолго задержала дыхание, затем медленно выдохнула, слова покинули уста, причём так тихо, будто бы дуновение ветра их заглушит:  — …я боюсь.  — Почему? Рапунцель обернулась и краем глаза посмотрела на Юджина. На вид он был серьёзным, открытым, терпеливым, глаза сверкали нежностью, беспокойством и чем-то ещё, что заставило девушку отвернуться от парня. Она опустила взгляд в море, наблюдая за отражением света на журчащей воде.  — Я… смотрела из окна восемнадцать лет, — сказала Рапунцель, — мечтая увидеть, как фонарики будут взлетать на небосклоне, — она рискнула вновь посмотреть на Юджина в ожидании ответа. — Что если это будет совсем не то, как я мечтала? В выражении лица Юджина не было капли сомнений:  — Всё будет именно так. Рапунцель слегка улыбнулась:  — Ну, а если и да? Что мне тогда делать? Юджин задумался:  — Ну, в этом, думаю, и вся соль, — сказал он. — Ты просто отправляешься за новой мечтой. Рапунцель поникла во взгляде. Найти новую мечту… где? Как? Зачем? После этого она и Вэриан вернутся домой. И хоть это приключение их изменило, ничто уже совсем не изменится. Ежедневная жизнь будет такая же, что и раньше: скрываться в башне ради их же безопасности. Отыскать новую мечту… Такое вообще возможно?  — Что ты имеешь в виду? Голос Юджина застал её врасплох в этот раз, потому что она не ожидала ответа, и девушка поняла, что говорила вслух. Рапунцель почувствовала, как её лицо горело:  — Ой, извини, просто мысли вслух. Юджин нахмурился:  — Рапунцель…  — Всё нормально, — быстро убедила его девушка, тяжесть её слов росла всё сильнее. — Правда, Юджин, всё нормально. Это… более, чем достаточно, я… сегодня был замечательный день, — она пораженно покачала головой, тихо засмеявшись. — Я не могу быть более счастливой. Юджин внимательно рассмотрел её. Во взгляде его отражалась грусть, но вскоре отошла назад, и на смену ей пришла радость:  — Не можешь быть более счастливой? На твоём месте, я бы не был так уверен, — сказал он, и край губ поднялся в улыбке. — Смотри. Рапунцель с любопытством последовала его взгляду и ахнула. Она встала на ноги и подошла к носу, лодка начала раскачиваться под её весом. Крепко вцепившись в хорошо отполированный деревянный нос, девушка подняла голову к небу и расширила глаза. Одинокий золотистый огонёк улетал в горизонт, медленно и грациозно поднимаясь от стен замка. Такой маленький, одинокий огонёк, но так сильно озарял небо своим светом, и Рапунцель не могла отвести взгляд. И вскоре сотни других фонариков поднялись в небо. Они создавали гармонию различных оттенков, многие тона оранжевого и жёлтого плавно сливались друг с другом, их свет мерцал, словно биение сердца. Как будто они все сами оторвались от земли, улетая от замка, людей и кораблей на причале и окутывая небо, словно одеяло. Будто весь мир озарился светом. Рапунцель боялась даже моргнуть, не желая пропустить хоть что-то. Но вскоре у неё начала кружиться голова, от того, что девушка надолго задержала дыхание. Она удовлетворённо вздохнула после всех этих лет ожиданий, сердечных переживаний и тоски. Что-то изменилось с этим вздохом: огромная дыра внутри её сердца наполнялась. Сразу же всё изменилось. И мысль о том, что это её устраивало, девушку одновременно и пугала и очаровывала. Позади неё Юджин прокашлялся, из-за чего Рапунцель повернулась к парню. Он держал в руках два фонарика, уже зажжённых и нежно светящихся, на лице его образовалась понимающая улыбка. Глаза Рапунцель расширились. Она широко улыбнулась, она была и приятно удивлена, и тронута, и счастлива. Отойдя от носа, она села рядом с Юджином, разум её пытался подобрать нужные слова. Рапунцель вдруг осенило, будто бы она нашла недостающую деталь мозаики:  — У меня тоже для тебя кое-что есть, — сказала она, рыская под сидением. Выражение лица Юджина совсем не изменилось, когда Рапунцель достала сумку, только удивление в его глазах. От этого девушка ещё сильнее убедилась, что это было верное решение. Будто бы все сомнения улетели вдаль вместе с фонариками, оставив в душе девушки тепло и свет.  — Я должна была отдать её тебе раньше, — начала Рапунцель, — но… я просто боялась. Но знаешь что? Мне уже больше не страшно, — она посмотрела в глаза Юджину. — Ты понимаешь, о чём я? Юджин нежно опустил сумку, показывая девушке отложить её в сторону:  — Уже начинаю понимать, — ответил он, отдав один из фонариков девушке. Вместе они подняли свои фонарики в небо. Два фонарика поднимались по одному потоку воздуха, медленно кружась вокруг друг друга, будто в танце. Рапунцель наблюдала за ними, пока они не слились с огромной тучей фонариков, сердце её застучало быстрее. Девушка уронила взгляд на воду, где отражался мерцающий свет фонариков.  — О, смотри! — Рапунцель поднялась, увидев утопающий фонарик. Она глазами последовала за его направлением, пока он опускался к ним. Она поспешила к краю лодки и протянула руку так далеко, как могла, чтобы поймать фонарик кончиками пальцев, пока он не утонул. Рапунцель села обратно с трофеем. На нём был очень красивый рисунок солнца, а пламя внутри него всё ещё ярко горело. Девушка посмотрела на фонарик, а затем, радостная, подняла его к небу вместе с остальными.  — Спасибо тебе. Рапунцель удивлённо взглянула на Юджина:  — Мне? — спросила она. — За что?  — За то… что показала мне, — Юджин ей улыбнулся. — Я… Рапунцель, я всю свою жизнь сбегал из одного места в другое, и я всегда думал, что знал, что ищу, но… это вот оно. Это ты. Быть с тобой здесь и сейчас — это то, к чему я шёл. К чему мне всегда суждено было прийти, — он протянул руку и положил её над рукой Рапунцель. — Я… Я наконец-таки это осознал, — промолвил он. — А ты? Рапунцель не сводила глаз с их рук. Это было как прошлой ночью у костра: отголоски надежды, огонёк понимания в глазах и «Это действительно то, чего ты хочешь?». Только в этот раз она не отвернулась. Она наконец-таки поняла, что это было за чувство. Это был тот самый толчок, который она всю жизнь ощущала при желании увидеть фонарики, этот непонятный зов за стенами башни. Она могла это видеть, и оно вело её к нему. Рапунцель взяла Юджина за руки.  — Я тоже, — прошептала она. Реальность тянула Рапунцель за рукав, шепча на ухо, что между ними ничего не будет, напоминая, что завтра уже всё закончится. Что именно они могут создать вместе? Она вернётся обратно в башню, а он исчезнет с трофеем, и всё вернётся на круги своя. У них не было будущего, ни одного существующего сценария, который бы не закончился разбитием сердец. Юджин приближался, и Рапунцель уже было всё равно. Он рукой убрал волосы с её лица, его пальцы невероятно нежно прошлись по её коже, и его взгляд не остановился перед ней: не искал, не высматривал какие-либо знаки от неё. Когда рука его прошлась по её щеке, это был вопрос. И Рапунцель ответила на него, наклонившись вперёд, двигаясь инстинктивно, пока расстояние между ними сокращалось. Её глаза самостоятельно закрылись, сердце успокоилось, несмотря на внезапную лёгкость, взявшую над ней контроль. «Суждено», — сказал тогда Юджин. Возможно, это и было как раз то. Судьба. Эта мысль окрыляла. Что кто-то, вроде него, был предназначен ей судьбой, что ей было предназначено судьбой нечто большее, чем коротание жизни в башне. И теперь всё стало ясно, оно стояло перед ней лицом, и всё, что ей надо было сделать, — это… Юджин остановился. Они были совсем на волоске, когда Рапунцель почувствовала, что Юджин отстранился. Она открыла свои глаза:  — Всё нормально? Взгляд Юджина был направлен далеко от неё, брови нахмурились, а скулы напряглись. Ему потребовалось время, чтобы прокрутить у себя в голове её слова. Он моргнул, покачав головой.  — А? О, да, ага, — уверил её Юджин. — Да, конечно. Я просто… — он запнулся. — Прости, мы… можем ненадолго причалить к берегу? Рапунцель вопросительно подняла брови:  — Эм… да. Юджин одарил её улыбкой, которая была и облегчённой и успокаивающей. Он взял весло и погрузил его в воду, поворачивая лодку не к докам, а к противоположному берегу. Рапунцель тревожно села, нервно покусывая нижнюю губу и теребя волосы. Тишина была нагнетающей, внезапный туман сгустился над ними, и каждый всплеск воды был громким и резким. Их лодка причалила к каменистому берегу, дерево скрежетало о гравий и шероховатый песок. Пляж был обрамлён густой чащей, а поломанные ветки образовали стенку. Юджин опустил весло и вышел из лодки, прихватив с собой сумку.  — Извини, всё хорошо, — сказал Юджин примирительно и искренне, но всё же обеспокоенно. — Мне надо кое-что уладить. Рапунцель посмотрела сначала на Юджина, затем на сумку и вновь на парня. Её сердце тревожно заколотилось:  — …хорошо, — вскоре ответила она, кое-как улыбнувшись. Её сомнения были до боли очевидны, и Юджин поморщился:  — Я скоро вернусь, — сказал он. В последний раз уверяюще взглянув, Юджин повернулся и отправился вдаль пляжа, гравий хрустел под его ногами. Рапунцель наблюдала, как его фигура исчезала в тумане. И вот она была одна, совершенно одна, что было в первый раз за всю её жизнь. Она, конечно, знала, что были времена до появления Вэриана. Она была тогда маленькой и мало что помнила, за исключением того, что это ей не нравилось. С тех пор были только он и она. Они давали друг другу пространства, когда было необходимо, проводя немного «личного времени» в своих комнатах, но это не считалось, когда одного из них всё равно было хорошо слышно. Сейчас же она была совершенно одна, а вокруг ни единой души. …она не хотела к этому привыкать. Рапунцель обняла себя, нервно вдохнула и принялась ждать.

***

      Вэриан осторожно рассматривал своё творение, прищуривая глаза при лунном свете.  — Что скажешь, Макс? — спросил он, глядя на лошадь. Это была четвёртая косичка, которую он заплёл в гриву коня, и мальчик был приятно удивлён своими успехами. Коса была более аккуратной, чем предыдущие. Макс заржал в согласии, навострив уши. Он поначалу удивился, когда Вэриан спросил, мог ли он потренироваться в плетении на нём, так как ещё никто не занимался так его гривой. Но он позволил, сидя у доков и хрумкая яблоки, которые дал ему Юджин, пока Вэриан работал. С улыбкой на лице Вэриан присел рядом с Максом, собирая очередные локоны гривы. Он вновь начал напевать во время работы, мелодия той музыки до сих пор не покидала его разум. Для чтения уже слишком стемнело, поэтому мальчик решил, чтобы плетение косичек — лучшее времяпрепровождение. Фонарики были чудесны. Они создавали необыкновенный рой мерцающих, кружащихся огоньков, лениво плавающих по ночному небу. По факту, это зрелище компенсировало свою непрактичность: в этом не было смысла, кроме удовольствия, и хоть Вэриан это оценил, но масштаб всего был колоссальным. Он решил, что по логике это играло в пользу королевства: в связи с фестивалем многие большие работы были приостановлены, что сильно отражалось на королевской казне, поэтому торжество и продолжалось. Другой причины Вэриан не видел. Однако было в этом что-то: доброжелательность. Вэриан смог не только это почувствовать, наблюдая, как фонарик, подаренный Юджином, грациозно взмывал далеко в небе, но и увидеть это на лице каждого незнакомца. Он никогда не думал, что большой город может быть таким… радостным. Это совсем не подходило под описания Матушки, которая изредка им рассказывала о мире за стенами башни. Мысли уже шли далеко, поэтому Вэриан переключился на другое. Было уже поздно, последние фонарики уже давно исчезли за горизонт. Нежный звук плещущейся о доки воды дополнял гул ночного ветра, и это не тревожило Вэриана, как он изначально предполагал. Он понял, что ему было вполне комфортно находиться рядом с водой без всякой нужды в неё погружаться. Умиротворённость окутала его, словно теплое одеяло. Странно, что он чувствовал себя так спокойно вдали от дома. Вдали от Рапунцель. Сейчас мальчику было достаточно ощущать движения дышащего Макса, и весь его разум вспоминал сегодняшние события, как при прочтении книги с картинками. Учитывая обстоятельства, Вэриан довольно неплохо справился со всем. Он понимал, что некоторые вещи порой ошеломляли. Но было такое чувство, что его тело будто знало, что подобное он испытает только один раз за всю жизнь, что он смог справиться с толпой, шумом и новыми ощущениями, только потому что сегодня был его единственный шанс через это всё пройти. Это было слегка и радостно и печально. Вэриан выдохнул:  — Ты когда-нибудь хотел, чтобы всё было иначе, Макс? — нежно спросил он. Макс удивлённо повернулся к мальчику.  — Просто… — Вэриан прикусил губу, смотря на свои руки, занятые плетением кос. — Я бы… хотел перемен. Не слишком сильных. Я не могу представить, что бы всё изменилось, я бы понятия не имел, что делать, но… Я не уверен, что хочу, чтобы всё… всё вернулось, как было раньше, — он остановился. — Проблема в том, что это единственные возможные варианты. Возвращение домой означало бы, что всё снова вернётся на круги своя. А не идти домой? Это даже не обсуждалось. Макс нежно заржал, что казалось успокаивающим. Его теплое дыхание смахнуло чёлку Вэриана, от чего тот улыбнулся.  — Спасибо, Макс, — сказал он, почесав коня за нос. — Я уверен, что всё наладится…  — Рапунцель! Внезапный крик нарушил тишину, из-за чего Вэриан вздрогнул. Он с быстро бьющимся сердцем встал на ноги, послышался стук копыт о гравий, так как Макс тоже встал. Этот крик мог принадлежать только одному человеку.  — Макс, — ахнул Вэриан, — это был Юджин. Макс навострил уши к направлению крика и наклонил голову, Вэриан сделал то же самое. Они вдвоём скрылись за большим зданием в доках. Вэриан осторожно высунул голову из-за угла. Он чуть не ахнул. Юджина тащили от лодки четыре гвардейца. Он отчаянно боролся, на лице его читались паника, недопонимание и страх. Этот взгляд прям-таки говорил, что случилось что-то неладное.  — Рапунцель! — он вновь прокричал, и у Вэриана желудок свело. Рапунцель нигде не было поблизости. Вэриан спрятался за стену, сердце его бешено колотилось.  — Рапунцель, — выдохнул он. Он быстро схватил сумку и надел её через плечо, взглянув на Макса. — Я… Я должен найти Рапунцель, убедиться, что с ней всё в порядке… ты попытайся узнать, что произошло с Юджином, хорошо? Во время разговора он отцепил свой меч в ножнах и пояс от седла Макса, быстро нацепив их на себя. Они решили, что конь понесёт их с утра, чтобы Вэриан не привлекал лишнего внимания, но сейчас мальчик был уверен, что они ему пригодятся. Макс насторожился от идеи разделения, но сейчас это было необходимо. Конь кивнул Вэриану и ускакал, а мальчик обернулся и направился в город, его босые ноги передвигались по каменистой дороге. Здания молниеносно проходили мимо него, дыхание участилось, пока он бежал через улицы, к концу города, по мосту. Учитывая, откуда именно приплыла лодка, нужно было искать на противоположном берегу. А поскольку Рапунцель в лодке не было, она, скорее всего, находилась там, если, конечно, не в воде. Вэриан чуть не остановился от такой мысли, страх леденел его душу. Мальчик отодвинул его в сторону, вытерев подступающие слёзы. Он не мог сейчас сдаться, когда Рапунцель могла быть в опасности, когда могла сильно нуждаться в брате. «Держись, Рапунцель», — подумал он. «Я иду».