Помни о смерти

Тьма. Кругом непроглядная чёрная темень. Ничего не видно. Ничего не слышно. Никаких ощущений. Вокруг лишь тьма и пустота. Ни единого лучика света, ни одной души. Холодное и безжизненное ничто вне времени и пространства. Он… не может пошевелиться, скованный этой чернотой. Не может мыслить, не может чувствовать, точно оледевший труп… Вдруг… из ниоткуда возникает она. Темная фигура в платье, сотканном из теней. Под глубоким капюшоном видно лишь нижнюю половину лица. Мрак окружает её, не давая различить что-либо ещё. Эта зловещая фигура… Да. Вся тьма вокруг… от неё. Она… шевелится. Идёт. Идёт вперёд… к нему. Кажется… её губы двигаются. Она… пытается что-то сказать? Верно… то слова. Но что за слова? Он не слышит. Он не понимает… А она подходит ближе… ближе… Тьма всё сгущается… — А-а-а-а-акххх! Пробуждение Винсента было резким и весьма неприятным. Ни с того ни с сего подскочив, он не удержался и нелепо грохнулся со стула на пол. Уткнувшись носом в ковёр, несколько секунд он лежал, не сразу очнувшись от ступора. Поднявшись, граф глубоко и мерно задышал, пытаясь унять бешено стучавшее в груди сердце. — Мммхх… Чёрт… Что это было?... — простонал он, немного придя в себя. Круэлл чувствовал себя паршиво. Тело отчего-то казалось затёкшим и вялым, глаза сфокусировались не сразу, голова ныла от тупой боли… Всё как после очень тяжёлой ночи. Вялость, несобранность. Ещё и эта энергетическая пустота гложет… Только вот… Что всё это значит? — Ммххх… Хм? Особняк Карстен?.. Знакомая комната, отделанная зелёным, Винсент её хорошо помнил. Однако… что же он здесь делает? В голове каша… но тут точно что-то не так. В конце концов, почему, откуда такое плохое самочувствие? Ощущение неправильности налицо. Какой-то парадокс. Он ведь… должен быть не здесь?... Что?... — Так, что за чёрт? Думай… Хммм… Приложив руку ко лбу и пытаясь унять раздражающий стук в голове, граф присел на стул. Через некоторое время сознание начало проясняться. Будто отходя от тяжёлого и беспокойного сна, он начал вспоминать. Винсент помотал головой, отгоняя вялость, и сосредоточился. Понемногу... Перед глазами начали всплывать недавние события… А затем… — А?! Чт… Гхааа! Он всё вспомнил. Всё. Исход из столицы. Тяжкие думы. Стычку с культистами в лесу. Подготовку к сражению. Битву во дворе поместья. Петельгейзе. Тяжёлую победу. Боль… Вторжение чужака. Оцепенение. Тело, не подчиняющееся хозяину. Голос Архиепископа в своей в голове. Противостояние разумов. Ошибку. Выстрелы. Смерти, крики и слёзы. Появление Пака. Леденящий мороз... И сокрушающий удар, раздробивший Винсента Круэлла в пыль. — А... А... Как... Не... А-а-а-а-а-а-а-а-аааааааааааааааа!!! Гх! Кххх... Нет... Нет!! Сгинь, прочь... м-мерзость! Не позво-... Ты... не... Кхррхх! Я выживу...я...не...а-а-а-а... Нгххххх! Внезапный приход беспощадных посмертных воспоминаний вновь поразил его до глубины души, иглами впившись в многострадальный разум. Винсента охватила безудержная паническая тряска. Расширенные глаза бегали из стороны в сторону. Обхватив себя руками, едва не падая на пол, он сквозь зубы бормотал бессвязные слова, вновь наяву переживая последние моменты прошлой жизни. Неподконтрольное тело, убивающее союзников по чужой воле, противное чувство беспомощности. Отчаяние поражения. Холод, пробирающий до костей. И гигантская лапа Великого Духа, раздавившая его, как насекомое... Боль. Страх. Бессилие. Горечь. Хлад. И всё — за мгновение... Отходил от этого Винсент около минуты. А когда первый шок прошёл... — ...Хе. Хмф. Хе-хе. Ха-ха-ха-ха. Кха-ха-ха-ха-ха, хе-хе-хе-хе... Кхе-хе-хе-ха-ха-ха-ха-ха... Ха-а-а-а... Вдруг его лицо потемнело. По комнате разнёсся тихий, ненормальный, истерический смех. Пугающе хихикая, Винсент медленно поднялся, повернулся... — ...ЧЁРТ!!! ЧЁРТ, ЧЁРТ, ЧЁРТ, ЧЁЁЁЁЁРТ!!! КАК... КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО?! ПРОКЛЯТЬЕ!!! ХНА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! Тук! Бам! Бах! Бах! Бах! Стул смело в мгновение ока. Грянувшись на пол, он тут же оказался под градом неистовых, неконтролируемых ударов. Впавший в исступление Винсент почти вслепую бил по нему ногами, совершенно не сдерживаясь. Ступора и истерического тремора как не бывало. Теперь граф источал бурлящую, пылающую адским огнём ярость. — Чёрт подери! Проклятье!! Дьявол!! А-а-а-а-а-а-а-а-аааррррргггхххххх!!! Треск! Треск! Под яростным напором две ножки не устояли, разломившись. Да и всему остальному стулу недолго оставалось, он трещал по швам. Однако хруст, видимо, всё-таки малость отрезвил взбешённого Круэлла. Он перестал бездумно колотить по мебели, отошёл от неё на несколько шагов и схватился за голову, скрежеща зубами и тяжело хрипя. — Хаа... Хаа... А-а-а-а-а, чёёёёрт! Да вы, Тьма раздери, издеваетесь?! Как такое может быть?! Что за бред?! Я отказываюсь!... Гррхх, вот ведь... гррррххх! Будьте вы все ПРОКЛЯТЫ!!! Бум! Со злости Винсент ударил кулаком стену. На вспыхнувшую боль он внимания совсем не обратил. — Я так и не справился с силой этого ублюдка! Дьявол, что это вообще за магия?! Где основание чар?! Где конструкт?! Где звенья маны?! Ааа?! Как мне ЭТО сломать?!... — выдохшись, граф тяжело перевёл дух, — ...Пак устроил буран? Этот нелепый кошак — Великий Дух? А вызывает эту его форму смерть Эмилии?! Ха-ха-ха, какая оригинальная шутка!! Мало мне обычной возни с этой девчонкой! Наивная, беспечная, бестолковая! А как сама подохнет, так и с собой заберёт всех остальных, да?! Замечательно, просто превосходно, я в восторге!!! Воздух вновь закончился и Круэлл умолк, злобным взглядом буравя пространство перед собой. Всё произошедшее было просто немыслимо. Он почти победил. Сколько бы урона не нанёс Культ, всё можно было обернуть себе на пользу. Даже с одержимостью почти удалось справиться — обездвижив его тело, они бы лишили Архиепископа Лени всякого преимущества, а дальше Винсент уж как-нибудь освободился бы... Но всё полетело в тартарары. Граф ошибся, не убрав пистолет, девушки ошиблись, отойдя недостаточно далеко, хотя им прямым, разрази их гром, текстом прояснили опасность! Как ни парадоксально, но только Субару всё сделал правильно, подсказав Круэллу идею. Однако несмотря на всё это... Они же были всего в шаге от полной победы! А вместо этого Винсент опять испытал весь ломающий разум ужас посмертия заодно с правдой о смерти Эмилии и Паке! Осознание этого... было невыносимым! — ...Дьявол! Да, вот теперь это тупик, замкнутый круг! Как раз не хватало... смертельного условия! И вот оно, появление Пака из-за смерти Эмилии! Теперь картина завершена, всё в твоём стиле! Не так ли... Ведьма Зависти?! Граф с гневом посмотрел вверх, на потолок. Он не искал определенную точку на нём. Но знал, чувствовал — она видит. За всеми этими событиями Винсент подзабыл одну маленькую деталь. Весь этот мир, всё происходящее вокруг, все люди и нелюди — всё это смертельная ловушка, адский лабиринт, созданный Сателлой. Она раз за разом втягивает его в смертельные петли, устраивает трагедии, убивает невинных ради дьявольских сценариев и наверняка заливается хохотом где-то там, в междумирье, глядя на отчаянные попытки Винсента и Субару выбраться из очередного кошмара. Она — главный виновник, а все остальные — безвольные игрушки в её руках. Да, всё происходящее подстраивает эта садистская Ведьма. Она пытается сломить их, именно так. Однако... — И не надейся, тварь... Тебе меня так просто не сломить... До боли сжав кулаки, Круэлл вновь поднял глаза к потолку. Их взгляд стал пронзающ. В его глазах огнём Преисподней вспыхнула злостная, маниакальная решительность. С этого момента... Винсент ни за что не даст слабины. Несомненно — довольно игр в поддавки, сомнений и иллюзий! — Сволочь, тебе это с рук не сойдёт!!! Неужели ты думаешь, я сдамся из-за такой малости?! Да черта с два, слышишь?! Ни за что, ни за что, ни за что!!! Твои убогие петли меня не остановят!! ЖАЛКИЕ ПОТУГИ!!! Я разобью любую твою трагедию, выберусь из всех витков и назло всему твоему проклятому миру выживу!! Ты заперла в Аду не того человека, Ведьма!! Я УЖЕ ПОБЫВАЛ В СВОЁМ АДУ!!! Больше никаких полумер. Никаких жалоб. И никакой пощады. Это война. Если Винсент хочет выбраться из этой ловушки, то должен выложиться на весь возможный максимум. Использовать все возможности, идти на риск, жертвовать и продумывать всё до самых мелочей. Никому нельзя доверять, ни на кого больше нельзя полагаться — ведь Ведьма только и ждёт, чтобы воткнуть очередной нож в спину. Она легко манипулирует своими марионетками и запросто настроит их всех против Винсента. Он должен всё сделать сам. И никак иначе. Выбраться из дьявольской западни он может только своими силами. Любой ценой. Чего бы это не стоило. Неважно сколько умрёт, неважно сколько пострадает. В конце концов, этот мир — её творение. Так... к чему лишние сантименты?! — Ты ещё очень пожалеешь, что сделала Винсента Круэлла своим врагом! Во что бы то ни стало, я одолею тебя, выберусь и вернусь в свой мир!! А если представиться возможность — клянусь, я расправлюсь с тобой! Доведу до ума дело этих трёх "героев"!! Плевать на разницу сил, мне не впервой!! Я тебя не боюсь!! Мне нечего терять!! Пытайся сколько угодно со своими играми!! Только откройся... И Я СОТРУ КАЖДУЮ ЧАСТИЧКУ ТЕБЯ С ЛИЦА МИРОЗДАНИЯ!!! За прошедшие минуты, которые показались часами, Субару думать забыл и про лютый холод, и про пронизывающий ветер, что в мгновение ока пробрали до костей и поглотили всё тепло. Даже клокотавшая в груди ненависть и горечь по убитым как-то отошли на второй план. Не до них было. Перед его глазами развернулась невероятная и ужасная картина. Всё... пошло прахом. Уже не раз за всё своё пребывание в альтернативном мире Нацуки хотелось, чтобы эти самые глаза его обманывали, чтобы всё ими увиденное было галлюцинацией, плохим сном. Сейчас — особенно сильно. Увы... подсознательно он уже успел смириться с тем, что все происходящие с ним ужасы более чем реальны. Но тогда... как же так?! — П-Пак... ты... Огромное существо, нависавшее над Субару, никак не вязалось с этим именем. Он знал Пака как духа-фамильяра Эмилии и порой вредного кота с характером. Не безобидного, отнюдь, но дружелюбного и незлобивого. Однако... этот же самый Пак — теперь уже не маленький кот, а огромная зверюга с особняк ростом — только что без всяких колебаний и сожалений раздавил в лепешку Винсента заодно с Петельгейзе. Как каких-то насекомых. А уж этот леденящий душу не хуже мороза голос, что едва напоминал обычного Пака и одновременно безошибочно принадлежал ему... Субару не хотел этого принимать. Не хотел верить в этот худший исход. Однако... — Винсент... всё же ты не оправдал моих ожиданий. А теперь, не поговорить ли нам? Прогудевший сверху голос заставил Нацуки вздрогнуть. В миг морда переступившего лапами Зверя оказалась всего в нескольких метрах от его лица. Вместе с тем... холод усилился. — Субару, я разочарован. Мало того, что ты проигнорировал желание Лии и вернулся сюда... Ты дал ей умереть! Теперь, согласно моему контракту, я уничтожу мир. — Почему?... Лишь на этот вопрос хватило сил Субару, чувствующему, как окончательно немеет тело, охватываемое льдом, и разум, уставший от всего этого кошмара... — Лия... Эмилия была единственным смыслом моего существования. Мне нет место в мире, где нет её... — Зверь повернул голову, смотря куда-то в сторону, — Туман приближается. Видно, к нам спешит ещё один незваный гость. Чревоугодие... Ах, кажется сейчас его называют Белым Китом? Ты приманил его сюда и дал Лие умереть. А теперь умрёшь и сам. Треск. Бум. Оледеневшее окончательно тело Субару упало и раскололось. Сложная, противоречивая гримаса застыла на его лице... — "Неужели всё... действительно напрасно? Неужели я сделал недостаточно? Это я... не смог спасти Рем, Рам и Эмилию?... Я... правда... — Ты воистину бесполезен, Субару. ...холод смерти, тьма, краткий миг забытья — и вот Субару снова... вернулся. — Эй. — Ааа?! Э... — Не экай мне тут. Чего это ты вдруг замешкался? Он снова стоит посреди торговых рядом перед лавкой сурового дядьки-торговца фруктами. Яркое дневное солнце слепит глаза, тепло снова разливается по коже... Подвижность тела вернулась... — Ох... Снова головная боль, вялость... Приход в себя после посмертного возвращения никогда не был лёгким. Горой навалились тяжкие воспоминания, всколыхнулись с новой силой ожившие чувства... — Субару? Нацуки повернул голову и увидел в стороне Рем с пакетом амлок в руках. Живую. Не захлебывающуюся собственной кровью, не оледеневший труп... А живую. И какое же это счастье, облегчение. Субару чувствовал это каждый раз, возвращаясь после смерти. Радость от того, что все снова живы. И вот — эти лазурные глаза, это невинное, обеспокоенное лицо... Счастье, какое же счастье, что Рем цела и невредима! — Рем... — Да? Что случилось, Субару? Ты как будто призрака увидел. — Она подошла к нему и заглянула в глаза, пытаясь понять, что не так с парнем. — Рем... Рем, я... — Эй! Не хотелось бы прерывать трогательный момент, но нечего у моей лавки шуры-муры крутить! — Их прервал грубоватый окрик дядьки, с беззлобной насмешкой оглядывавшего их. — А... А, да, прости, дядя. Мы уже уходим. Ну, до скорого! Окончательно придя в себя, Субару по-быстрому распрощался с мужчиной, взял Рем за руку и поспешил прочь от лавки, направляясь в сторону особняка Карстен. Амлок они, в конце концов, накупили... а предстоят дела гораздо важнее. Мысли Нацуки прояснились, а вместе с ними вернулись и отодвинутые на второй план чувства. Мрачная, недобрая решимость появилась на лице парня... — Субару? Можно спросить? — вдруг подала голос Рем. — О чём? — поинтересовался Нацуки, стараясь говорить своим обычным голосом. — Ну, я могу ошибаться... Просто... Неприятный запах от тебя усилился. — Робко сообщила горничная. — Неприятный запах?... — пробормотал Субару и подумал, — "Ну да, это же сила Ведьмы. Каждый раз при использовании запах усиливается..." — Не обращай внимания. А если волнуешься, то покрепче возьми меня за руку! Так будет спокойней, да? — бодро сказал он уже вслух, пытаясь отвлечь внимание девушки. — Ох... Ладно. Рем всё-таки сжала его руку, очевидно всё ещё беспокоясь о состоянии Нацуки. И не зря. Наверное, довольно нечутко с его стороны было говорить ей такое, с учётом крайне неприятных воспоминаний, связанных у Рем с запахом Ведьмы... Но мысли Субару уже были далеки от неё. И отнюдь не чистыми были эти думы. О нет. Они были преисполнены злости и зависти. Нацуки решил — с него довольно. Ему надоело быть для всех мальчиком на побегушках, над которым можно издеваться сколько угодно. Хватит. Теперь он возьмёт всё в свои руки! — "По-вашему я бесполезен? Ну уж нет! Я докажу вам обратное. Я покажу, как вы все ошибались! Наверняка Винсент там сейчас рвет на себе волосы из-за того, что его план провалился. Ещё и меня опять обвинит! Да пусть он выдаст очередную "гениальную" идею — я ей следовать не буду! Достал уже играть в командира! Тем более такого дерьмового! Не обязан я ему подчиняться! Придумаю что-нибудь сам. Точно! Не буду действовать напролом, найду союзников! Та же Круш например. Она ведь благородная, наверняка не откажет помочь с культистами! Да, я приведу помощь, убью Петельгейзе и наконец докажу им всем — Винсенту, Эмилии, всем — что я не бесполезен!!! — ...так что с меня хватит. Вот мой план! Теперь я сам буду решать за себя, что мне делать! И ты меня не остановишь, понял?! Вернувшись в особняк, Субару не стал тратить время зря и сразу же направился к Винсенту. И тот встретил его на удивление... спокойным. Относительно спокойным, разумеется. Волосы он на себе, конечно, не рвал, но был весьма хмур, мрачен и явно на взводе. В смысле, больше обычного... И вот, он с холодным выражением лица презрительно смотрел на Субару, только что высказавшемуся ему "за всё хорошее". Казалось бы, привычная картина... — Хмф. Какая наглость. Что, с каждой смертью теряешь в и так скудном уме? Жалко выглядишь, — на лице Винсента ненадолго показалась тонкая, противная ухмылка. — Могу сказать то же самое, — прошипел в ответ Субару. — Хо. Совсем перестал следить за словами, я погляжу. Это значит, моё лидерство некомпетентно? По-твоему, я всё не так делаю? Ещё скажи, что это я виноват во всех провалах. — Этого не скажу. Но да — меня достало это твоё командирство! Оно некомпетентно! И с меня его хватит! ...Но что-то тут было не так. Нацуки хорошо помнил, насколько бурно Винсент отреагировал на свою первую смерть. Гнев, страх, растерянность — он источал их так явственно и неприкрыто, что Субару не мог не проникнуться — ведь сам не так давно страдал точно так же, переживая первые смерти. И, безусловно, было от чего! В конце концов, даже вечно сдержанного Винсента это совершенно вывело из равновесия, да ещё как. А сейчас... Слишком уж спокойным казался он для своего второго раза. "Обычное" выражение лица, "обычная" манера разговора, "обычный" голос... Как-то не верилось, что он уже "привык". Что-то было в нём... неестественного. Впрочем... очень скоро Нацуки позабыл про свои подозрения. — И что же конкретно тебя не устраивает, Субару Нацуки? Я всегда старался устроить всё наилучшими образом, чтобы были довольны все. Даже те, на кого мне плевать. Планировал, придумывал... Ах, зачем расписывать очевидное. Я спасал твою шкуру и расхлёбывал заваренную тобой кашу с самого начала. Я выиграл вам время в битве с Эльзой, я разрешил инцидент со зверодемонами, я почти спас ситуацию на церемонии! И ты смеешь мне ещё что-то тут вякать?! Глупость! Напомню, ты ещё не искупил своего недавнего позора. Так что перестань страдать идиотией и делай, как я говорю! Пожалуй, насчет голоса Субару поторопился. Звучал Винсент очень угрожающе. Однако Нацуки уже более-менее научился загонять боязнь поглубже и не пасовать перед этим давлением. Этот низкий, грозный голос и уничижительная речь не заставят его отступить так просто. — Да чёрта с два, мне надоело! Можешь конечно расписывать свои заслуги, вот только кое-чего это не изменит. Ты всё делал для себя! Каждый раз ты только и думал, что о себе! Ты был готов бросить Рам и Рем на съедение зверодемонам! Да всегда, когда умирал кто-то, кроме меня или Эмилии, тебе наверняка было всё равно! Да даже Эмилия тебе нужна только для каких-то своих "планов"! Думаешь я не заметил?! Это твоё "наилучшим образом" строится на страданиях других! И да, тебе плевать! На всех нас! Только свою жизнь ты и спасаешь! — гневно выпалил Нацуки. — Какое открытие! — осклабился в ответ Винсент, — Не поверишь, но это естественно. Каждый человек в первую очередь печётся только о собственном благе! Так было, так есть и так будет! Люди эгоистичны по своей природе! Я всего лишь не пытаюсь скрывать очевидного. — Ага, конечно! Верь сколько угодно в этот бред, я не буду! Может у тебя такая картина мира — у меня нет! Сколько раз уже все следовали твоей указке — всегда кто-нибудь умирал! А тебе и пофигу, пока планам это не вредит! Отличный лидер, нечего сказать! — Если человек путается под ногами, мешает и умирает по собственной глупости, то это его проблемы, не мои. Проблемных необходимо устранять. А план не может сработать идеально в принципе, особенно при учёте таких людей! — Да ты совсем помешался на своих планах!! Короче, меня это задолбало! За лидером следуют, если он заслуживает доверия! Ты вообще не заслуживаешь, раз жертвуешь всеми ради себя любимого! Так что катись лесом! Я всё сделаю и без тебя! Спасу Эмилию и остальных, одолею Культ и убью Петельгейзе! Я сам изменю судьбу! — Замечательно. Флаг тебе в руки! Иди и играй в героя сколько угодно! Попробуй сделать хоть что-нибудь без моей помощи. Глядишь, наконец уяснишь, что всё это не игра, и что этот мир подстраиваться под твой наивный идеализм не будет! О, ты поймёшь это, когда тебя сведёт в могилу твоя ненаглядная полуэльфийка, которой ума не хватает отойти подальше и не лезть под пули! — Ах ты!... Терпение Субару лопнуло, и он бросился на Винсента с кулаками. Разговор итак проходил на повышенных тонах, Нацуки жестикулировал всё сильнее, а Винсент раздражался всё больше, начиная терять признаки обычной сдержанности. И вот, внезапно конфликт достиг точки кипения. Субару кинулся в бездумную атаку, но... — ...Акх! Кха!... Кх, отпу!... Аа-ааай-аайй!! Винсент легко ушел от кулака парня и парировал неслабым тычком в солнечное сплетение. В следующие пару секунд ошеломленный Субару уже корчился в болезненном захвате. Его правая рука оказалась в железных тисках умелого бойца. — Как умно выдавать за эгоизм желание жить. Ты, кажется, так и не понял. Нам в этом мире совсем не рады! Угроза везде! Рем, которую ты так защищаешь, не колеблясь прикончила бы тебя, не вправь я ей мозги! Я не собираюсь жертвовать собой зазря и спасать всех подряд!... Я не умру! Я буду жить! И ты мне не помешаешь устроить всё по-своему! Хочешь бессмысленно дохнуть — делай это сам!! Прорычав это, Винсент подхватил парня за грудки и с силой отшвырнул его в сторону. Субару распластался на полу, схватившись за болевшее запястье. — Твоя глупая затея обречена на провал! Никто из кандидаток не послушает посрамлённого шута, который чего-то от них требует! Не строй иллюзий, будто ты умеешь вести такие переговоры! Ты только ещё больше сядешь в лужу, заодно опять бросив тень на наш лагерь. Ну и ладно, от тебя легко будет отбрехаться, да и голова Архиепископа сполна покроет любые твои выходки. Пока ты будешь позориться здесь, я уничтожу культистов и спасу особняк. Больше у них нет для меня сюрпризов, и никто больше не будет мешаться в бою! Очень скоро до тебя дойдет, какой подход единственно верен! Результат скажет за меня! Ну что, посмотрим, кто из нас лучший "спаситель"?! Винсент бросил на Субару последний уничижительный взгляд, сложив руки на груди. Тот ответил озлобленным и поднялся. — О да, посмотрим! Когда я приведу армию союзников, ты помрёшь от зависти без всяких Петельгейзе! — рыкнул он напоследок. С этими словами Нацуки поспешно вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Разозлённый донельзя и полный недоброй решимости, он направился к себе в комнату, чтобы немного успокоится и продумать разговор с Круш. Ещё многое предстояло сделать. Самому. Без этого Винсента. В это же время из-за угла за ним с тревогой наблюдала пара голубых глаз... — "Тц. Всё-таки развёл меня на лекцию, недоумок. Я трачу слишком много сил на него. И вообще... всё это плохо влияет на нервы. Впрочем, чего ещё ожидать от творения Ведьмы..." Винсент раздражённо вздохнул и прикрыл глаза. Разговор прошел не совсем так, как он планировал. Точнее, даже совсем не так. Субару открыто выступил против графа, пытался предъявлять претензии, спесиво объявил о том, что сам разрешит все проблемы и всех спасёт... Это так бесило. Искренне убежденный в своей правоте дурак — пожалуй, самое невыносимое создание в мире. Этот Нацуки наговорил столько бреда, что Круэлл едва удержался от соблазна сломать ему пару пальцев... И вот, теперь он "сам по себе". Им предстоит действовать раздельно. Не этого Винсент ожидал... но это ничего и не меняло. Ведь он... подготовился. — "Хмф. Даже ничего не заподозрил, тупица." Граф открыл глаза. На его губах заиграла тонкая, коварная ухмылка. А глаза... светились огнём Тьмы. — "Хм-хм. Получилось. Да, держится хорошо. Не спадёт. И хоть сейчас приводи в действие... Что-ж, пора приниматься за дело. Довольно я поддавался Ведьме. Больше... никаких поблажек. Ни себе. Ни ей.