***
- Юнги, если ты сейчас же не поешь, то я тебя так выпорю, что ты месяц сидеть не сможешь! – уже рычал альфа, смотрящий на своего омегу с плохо скрытой угрозой. - Нет, не буду! Сам жуй свои овощи! Это не я их хочу, а ты, – продолжал упрямиться омега. Признать честно, Юнги специально выводил своего альфу каждый раз. Злой Чонгук был отдельным фетишем беременного омеги, а последнее время было куча поводов лишний раз вывести мужа. Вот последнюю неделю альфа долбит Юну мозги питанием. Омега отказывался от овощей и всяких разных «полезностей», он ведь не виноват, что из-за токсикоза единственный продукт, который нравится организму, - кола. Парень пьет эту «химию» на завтрак, обед и ужин и это позволяет ему быть хоть немного в строю, но даже не смотря на высококалорийность сего продукта, Юнги все равно терял вес ежедневно, что не ускользнуло от Чонгука. Живот у мужа то растет, а сам он будто на глазах уменьшается. Чон в тот же день позвонил врачу и уже через час они сидели на приеме у ведущего омегу врача. Тот приписал специальную диету, которая поможет восстановить все макро и микроэлементы в организме беременного, но тот даже узнав о угрозе все равно продолжал пить колу как воду и ничего не имел против такого образа жизни. Его не рвет, а значит все хорошо. Что и привело их к каждодневным ссорам. Чонгук хотел, чтобы его омега кушал правильную пищу, а Юнги хотел лишь колу и клал он на цукини с рукколой огромный хер. - Если ты сейчас же не съешь то, что я приготовил, то ты можешь забыть о коле, - надвинулся на нахохлившегося омегу альфа. - Ты не посмеешь забрать её у меня! – воскликнул тот, словно маленький ребенок. - Ещё как посмею. Я больше не буду её покупать, - скрыл свое умиление за насмешливой улыбкой Чонгук. – Ты сейчас же берешь палочки и приступаешь к еде. Альфа пододвинул большую тарелку с овощным салатом, тофу и говядиной к Юнги, тот посмотрел на содержание тарелки так, будто в там смешали кровь, песок, дерьмо и сахар, не меньше. - Не купишь ты, то я куплю сам! - сделал вывод омега и сложил руки на груди. - Да тебя от всех запахов тошнит и сносит с ног малейшим порывом ветра, - отбил мяч Гук. - Значит я заведу себе нормального альфу, который будет покупать мне колу! - не сдавался Юнги. На этих словах он увидел, как заходили желваки и нервно сжались руки в кулаки. Альфа был зол. Очень зол. А Юнги ловил эстетический оргазм, смотря на своего альфу. Смотрел на грудную клетку скрытую черной водолазкой, что быстро поднималась и опускалась, на напряженную шею, что была не скрыта коротким воротом водолазки, на руки, перевитые венами. - Чонгук-и, - протянул Юнги и с возбуждением посмотрел на него. - Если через секунду этот помидор не будет в твоем рту, то я позвоню папе, - прохрипел альфа и втянул носом усилившийся запах возбужденного омеги. "Вот динамо!!!!", - прокричал омега в голове. Альфа уже три месяца не подпускает его к себе, даже минет отклоняет, на предложение "руки помощи" так вообще морщится и молча уходит, ничего не сказав, а Юнги себя накручивает, да так профессионально, что любой воздушный гимнаст позавидует. Чонгук ходит весь такой сексуальный, дразнит и в последнюю секунду дает заднюю. И конечно омега начал думать, что проблема в нем и уже две недели искал все возможные "минусы", что могли оттолкнуть мужа. И вот даже сейчас на нескрываемое предложение Чонгук пригрозил Юнги папой. На словах о папе возбуждение омеги моментально исчезло. Даже образ все ещё злого Чонгука уже так не заводил, как секунду назад. Омега готов был выть при виде папы Чонгука, который был розовым и пушистым на первый взгляд, а на самом деле настоящий тиран. - Нет-нет-нет, что ты, зачем же лишний раз волновать папочку по таким пустякам, я все съем, - омега сиюминутно схватил тонкими пальцами металлические палочки для еды и со злостью вцепился зубами в ни в чем неповинную помидорку. - Хороший мальчик, - альфа не без удовольствия зарылся пальцами в мягкие волосы и потрепал, за что заслужил многообещающий взгляд. Юнги ненавидел такую похвалу, будто животного, который наконец-то начал ходить в лоток, а не на ковер похвалили. Чонгук понял, что бесит этим Юна и сразу же убрал руку, засунув свою ухмылку победителя поглубже. - Ну, ты кушай-кушай, - пробормотал Чон и вышел из кухни. Нужно было что-то делать со стояком, что за последние три месяца мучал его каждый раз при виде омеги.***
Но Юна хватило лишь на три дня, а дальше организм уже решил, что хватит. На четвертый день Юнги вывернуло практически на колени Чонгука, когда тот пытался накормить его пибимпабом. Любая еда перестала задерживаться в омеге дольше чем на пятнадцать минут, а в привычный рацион вернулась горячо любимая кола. Юнги уже был готов выслушивать сотни нотаций от Чонгука и принудительную кормежку, но на пятый день получил звонок от мужа, в котором он извинялся и просил собрать небольшой чемодан для трехдневной поездки в Пусан. Омега радостно «ускакал» в гардеробную собирать вещи уже предвкушая три дня Рая на земле, но счастье Юнги длилось недолго, а если быть точным, то ровно три часа пятьдесят две минуты и двадцать восемь секунд. Именно через столько времени омега услышал звонок. Юнги без особой охоты поднялся с дивана и поковылял к двери, он знал, что это не может быть кто-то важный, ведь Чонгук заехал за вещами ещё два часа назад. Юн нажал на ручку и открыл дверь, но лучше бы он её не открывал. За дверью стоял никто иной как папа Чонгука, Ким Сокджин радостно улыбался, держа в руках небольшую дорожную сумку. Юнги застыл в дверях и уже был готов начать креститься, обливать Сокджина святой водой в надежде, что тот исчезнет, как и любая нечисть в фильмах, которые так любил омега посмотреть на досуге. - Ну, что ж ты, сынок, меня в дверях держишь, не рад видеть меня? – игриво спросил омега, а в глазах было столько бесят, что танцевали, подпрыгивали, да и вообще весело проводили время, что сердце Юна подскочило сначала к горлу, а потом ухнуло в пятки. - Да нет, что Вы, папа, конечно, рад, просто так неожиданно, - вымученно улыбнулся Юн и пропустил старшего в дом. Тот прошел вглубь комнаты и сразу же начал осматриваться. - А чего это у тебя так не убрано? Вон сколько пыли! – воскликнул старший и провел по комоду, стирая несуществующую пыль. – А сколько посуды немытой! – практически упал в обморок старший при виде трех тарелок в раковине. - Господи! Какой бардак! - послышалось где-то из глубин жилища и сразу за этим грохот. "Мне пиздец, а ему еще больший пиздец", - Юнги мысленно проклинал Чонгука и понимал, что на эти три дня ему стоит запастись терпением, чтобы через неделю его не судили за два убийства: Чонгука и Сокджина. Заканчивалась четырнадцатая неделя и терпение омеги вместе с ней.Story is not over