«You are my only chance that I have at surviving...»

... — Мистер Осборн, — горничная легонько потрясла парня за плечо, — Хэрри... Хэрри с трудом разлепил глаза. Он уснул, сидя за столом у себя в комнате и уронив голову на руки. В висках гудело. — Сколько времени? — спросил он сонно, едва ворочая пересохшим языком после очередной бурно проведённой ночи в клубе. — Уже час дня, — горничная виновато опустила глаза. — Мистер Осборн, ваш отец просит вас зайти к нему. Хэрри, с каждой секундой всё глубже проваливаясь обратно в липкую пучину сна, неохотно потёр пальцами красные от усталости веки, а затем чуть похлопал себя обеими ладонями по щекам. — Да, конечно... Сейчас, иду. Спасибо, Лайла. Отвесив короткий поклон, служанка скрылась за дверью. Хэрри поднялся на ноги. Веки настойчиво продолжали слипаться, а глазные яблоки под ними болели от напряжения. Спать хотелось страшно. Он вернулся домой только под утро, пьяным и накаченным, каким приходил всю неделю после прошлого разговора с отцом. Из недр его желудка к горлу поднималась вязкая муть — осадок из мешанины коктейлей, энергетиков и спиртных напитков. Похмельная тошнота стояла поперёк груди. Разум заплывал. Словом, ощущения были не из приятных. Будто кто-то взял все его внутренности и вывернул их наизнанку, а затем в таком виде запихнул обратно. Хэрри чувствовал каждый свой орган — желудок, почки, печень, гудящий мозг, по ощущениям, превращённый в жидкую кашу, так что выловить в нём хоть какие-то цельные мысли не представлялось возможным. Он посмотрел на свои руки: на одном из пальцев обнаружилось металлическое кольцо с печаткой — результат дурацкого спора. Кажется, они вчера в шутку обручились с Кори, уже под завязку будучи накаченными марихуаной. Что было дальше, Хэрри не помнил. Точнее, помнил, но смутно и обрывочно. Вроде бы они пили... Там была водка, текила, джин-тоник, «кровавая мэри» и ещё какая-то ирландская хрень... Хэрри под ноль просадил баланс одной из своих банковских карточек, угощая выпивкой половину клуба — людей, которых он даже не мог вспомнить сегодня. Возможно, среди них были Эдди и Шанталь. И сын профессора Шторма, изо всех сил пытающийся привлечь пятёрку крутых парней к уличной гонке на спорткарах. Правда, Хэрри довольно быстро потерял их из виду, так как Кори пришла в голову эта идиотская затея с обручением. (К тому моменту он был уже в стельку). Оставшуюся часть вечера Хэрри танцевал и... целовался? Хэрри замер возле стола и слегка коснулся кончиками пальцев полураскрытых губ — они всё ещё хранили вкус и тепло поцелуев. Но... чьих? Точно не Кори — после двух часов ночи его желудок превратился в тыкву, и остаток вечера Кори провёл оккупируя одну из туалетных кабинок. ...Шанталь? Может быть, учитывая её раскованное поведение и явный, неприкрытый интерес к нему как к наследнику «Оскорпа». Брока Хэрри отмёл в сторону сразу. Это казалось слишком невероятным. Эдди был одним из тех зашоренных стереотипами парней, которые не стали бы целоваться с человеком своего пола даже на спор. К тому же, как Хэрри подметил, журналист явно не питал к нему особой приязни. Он толкнул рукой дверь в комнату отца (с того момента, как Норман Осборн слёг с болезнью, эта дверь практически не запиралась). Внутри комнаты по-прежнему царили замогильный холод и полумрак. Низкая температура воздуха замедляла естественный метаболизм в поражённых клетках больного, ненадолго приостанавливая рост и увеличение язв, а яркий дневной свет на этой стадии заболевания уже воспринимался настоящей пыткой для зрения. Вдобавок ко всему, для поддержания холода в комнате горничным не разрешалось впускать внутрь солнечные лучи, поэтому шторы на огромных (в половину стены) окнах всё время были плотно задёрнуты. Преодолев секундную робость, Хэрри перешагнул порог. Его отец всё так же лежал на кровати под балдахином, тяжело дыша. Аэротьюб на этот раз был отключен. — Я ждал тебя, — с трудом выговаривая слова сквозь глубокие хрипы, произнёс Норман. Хэрри, отставив всякую нерешительность, по-свойски прошёл к нему в комнату и остановился у самой постели. — Зачем ты уволил Чарльза? — не спуская с него глаз, с вызовом спросил он. — А, Чарльз... — Норман чуть плотнее откинулся на подушки, поддерживающие его со спины, и негромко вздохнул. — Старина Чарльз был лет на десять старше меня ещё в те дни, когда моя болезнь впервые начала проявлять себя. Тебе тогда было четыре года, ты вряд ли что помнишь. Я знал, что у меня мало времени для того, чтобы найти лекарство и преуспеть в изучении этого недуга, поэтому с головой окунулся в работу. На плечи Чарльза легли все хлопоты по дому и забота о тебе. Он фактически заменил тебе отца и мать, так как няню Мэлрой ты сильно недолюбливал — она была чересчур строгой и требовательной... — Мужчина слабо улыбнулся воспоминаниям, словно вновь увидел перед собой своего четырёхлетнего сына. Однако выражение лица Хэрри не изменилось. — Ты не имел права так с ним поступать, — холодно осудил он. Норман нахмурился. — А ты бы предпочёл, чтобы он на склоне лет взвалил на себя такую заботу и до конца дней своих ухаживал за инвалидом? Да что ты вообще знаешь о жизни здесь? Тебя не было. Я услал тебя в сердце Европы, подальше от всего этого безумия, чтобы ты не видел, как твой отец разлагается день за днём, на глазах окружающих превращаясь в полуживой, едва дышащий труп. Чарльз — вот тот, кому досталась эта печальная участь: смотреть, как его друг и хозяин медленно сходит в могилу в самом расцвете лет. А всё ради чего? Ради того, чтобы и его бестолковый сын повторил ту же судьбу? Хэрри изогнул одну бровь, требуя от отца объяснений. — Чарльз был немолод, — немного сбавив тон, продолжил Норман, — и всё же он посвятил все эти годы верному служению нашей семье и мне в частности. Я не жду, что ты будешь благодарен за то, что я избавил тебя от этих преждевременных хлопот по уходу за немощным стариком и не разрушил тем самым твою молодость. Ты ещё глуп, и многого не понимаешь, — (На этих словах Хэрри уязвленно поджал губы). — Но ты ведёшь себя как неразумный ребёнок! Ни во что не ценишь отпущенную тебе короткую жизнь! Таскаешься по каким-то позорным клубам в сомнительной компании, до самого утра накачиваясь выпивкой и наркотиками. Тебе должно быть стыдно! — Серьёзно? — Парень зло облизнул рот кончиком языка, устремив колючий взор на отца. — Стыдно? Стыдно — за что? За то, что я пытаюсь прожить свою, как ты выразился, короткую жизнь на полную катушку, а не сидеть в лабораториях с утра до ночи, точно подопытная крыса? Стыдно за то, что я, возможно, впервые в жизни живу так, как хочу я, а не ты? За что стыдно, папа? Может быть, за то, что благодаря тебе и твоей наследственности я рано умру? — Он всплеснул руками. Старший Осборн открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же его закрыл. Подбородок его крупно задрожал, а в глубине глаз разом собралась солёная влага. Было ли это от того, что слова Хэрри так больно хлестнули его, или он в действительности раскаивался и сожалел о семейном проклятии, которое теперь был вынужден нести за него его сын, — сложно сказать. В любом случае он выглядел целиком и полностью побеждённым — проигравшим в этой жестокой словесной битве всухую. Кое-как собравшись с духом, мужчина коротко обратился к своему сыну: — Подойди. В руке он сжимал какую-то штуку, по виду похожую на многофункциональный спичечный коробок, — Хэрри был уверен, что отец сейчас попросит его помочь ему прикурить одну из тех дорогих кубинских сигар, что так любил раскуривать в молодости, — но Норман просто вложил этот “коробок” ему в ладонь. Тот оказался металлическим. Хэрри попытался было разжать пальцы и взглянуть на вещицу поближе, но Норман предусмотрительно сжал его руку в кулак, бросив опасливый взгляд на камеру наблюдения, установленную в дальнем углу его комнаты для прислуги, ухаживающей за ним (таким образом Норман Осборн во время своей болезни всегда оставался “под присмотром”). — Что это? — Хэрри сглотнул, ощущая прохладу легкого металла у себя в ладони. Норман посмотрел ему прямо в глаза. — Это всё, чего я смог достичь за эти годы. То, что принадлежит только Осборнам. Ты один будешь владеть этим, когда меня не станет, потому что ты — мой сын. От того, что здесь хранится, зависит не только твоя судьба, но и судьба «Оскорпа». Надеюсь, у тебя хватит мудрости держать эту вещь подальше от чужих глаз и не отдавать никому, даже под страхом смерти. Помни: Осборнов нельзя запугать. Мы в сделке с самой Смертью. — Мужчина, насколько мог, ободряюще кивнул и медленно убрал руку от ладони сына. Хэрри крепко сжал в кулаке отданную ему на хранение вещь и, не говоря ни слова, вышел из отцовской спальни. Его мучило любопытство. Что это была за штуковина, о которой отец пёкся так сильно, что даже не доверил сыну ознакомиться с ней в присутствии камер наблюдения?

“От того, что здесь хранится, зависит не только твоя судьба, но и судьба «Оскорпа»”

Разумеется, речь шла об информационном носителе, вот только — о каком именно и как им пользоваться? Хэрри не заметил ни единого намёка на USB-разъём, когда чуть позже изучил этот девайс у себя в комнате немного подробнее. Как бы там ни было, а эту вещь надлежало хорошо спрятать — по крайней мере, до тех пор, пока он не выяснит, что это такое. ... — Прокрути немного назад. Дональд Менкен, склонившись над столом в небольшом служебном помещении, отведённом, по-видимому, для охраны, просматривал на мониторе запись с камер видеонаблюдения. Рядом с ним сидел Джейсон Морена, начальник службы безопасности, который послушно щёлкал по клавишам. — Вот здесь, — приказал Менкен, — останови. Увеличь изображение. Морена повиновался. На экране отец и сын Осборны что-то передавали друг другу (точнее, передавал только отец, а сын лишь в недоумении пялился на свою руку с зажатыми пальцами, словно пытался постичь, чем именно так дорога эта вещица, которую так настойчиво впаривал ему его больной родитель). На записи не нашлось ни одного случайного кадра, который бы раскрывал то, как выглядит предмет передачи. — Должно быть, какая-то флешка, — невозмутимо предположил агент. — Должно быть. — Менкен поджал губы. Ему совсем не улыбалось играть в «угадайку» с подчинённым. — Но если там важные для «Оскорпа» файлы, они не должны попасть в чужие руки. Ты знаешь сына хозяина — он импульсивный, халатный, безалаберный мальчишка, на которого нет надежды. Высокомерный и слабохарактерный. Для него тусовки в ночных клубах куда важнее интересов компании. Если ему придёт в голову выбросить или, не дай бог, продать эти сведения, «Оскорп» потерпит небывалые убытки и сокращения. С этого дня я поручаю тебе ответственное задание: вне своих служебных обязанностей ты должен будешь следить за ним и записывать каждый его шаг, а затем докладывать обо всём мне. Вместе мы предотвратим крах корпорации. Менкен посмотрел на Морену — тот понятливо кивнул в ответ. ... Хэрри вертел в руках опустошенную накануне банковскую карточку. Он уже принял душ и переоделся: поверх стильной шелковой рубашки с галстуком красовался не менее стильный серый костюмный жилет — одежда, купленная для него секретарями отца и которую он почти ни разу не надевал по возвращении из Оксфорда. Сегодня он решил изменить своему правилу и впервые показаться в «Оскорпе». Его отец более полугода назад вынужден был самоустраниться от дел компании по причине болезни, и теперь всем в корпорации заправлял Дональд Менкен, его советник. Хэрри просто не мог этого допустить. Он знал, что если не начнёт вникать в политику управления компанией уже сейчас, то в тот момент, когда он останется единственным полноправным наследником и владельцем предприятия и примет на себя обязанности директора, Менкену ничто не помешает точно так же отстранить от правления и его, сославшись на его полную безграмотность и неумение вести дела. Может быть, Хэрри имел ещё весьма скудное понимание того, как правильно заключать сделки на мировом уровне, но в том, что касалось психологии людей он разбирался отлично. И Дональд Менкен, с его показной доброжелательностью и лицемерным отношением к окружающим (включая самого Хэрри и его отца), не внушал ему ни капли доверия. Было слишком очевидно, что этот паршивец хочет заграбастать себе всю компанию вместе с её многомиллиардными доходами. Но чёрта с два у него это выйдет!       Хэрри снял со спинки стула пиджак, — последнюю деталь своего официального гардероба, — и, оповестив водителя по внутренней связи дома, спустился к машине. Он был в «Оскорпе» всего раз — когда ему исполнилось семь, и отец взял его с собой на экскурсию, чтобы показать, где он работает. Всё остальное время ему было строго-настрого запрещено появляться в компании, даже в сопровождении шофёра, и отвлекать своего сильно занятого папашу от важных дел. Теперь же Хэрри мог появиться там в любой момент — фирма принадлежала ему в равной степени, как и его угасающему отцу, — но отчего-то он не торопился этого делать. Неудивительно, что когда он вошёл в вестибюль здания, многие из сотрудников его не узнали. — Здравствуйте, сэр! Чем могу помочь? — Миловидная девушка за одной из стоек регистрации широко ему улыбнулась. Хэрри одним движением снял тёмные очки, прикрывавшие круги под его небесно-голубыми глазами, и обольстительно улыбнулся в ответ. — Здравствуйте, я Эдвард Брок-младший из «Дэйли Глоб», — внаглую соврал он. — Мистер Осборн просил меня написать очерк о его компании. — Он протянул сотруднице свой телефон с индивидуальным кодом Осборнов, чтобы она смогла просканировать его на подлинность, а затем беспечным тоном добавил: — Он сказал, что мне проведут здесь небольшую экскурсию. — Ясно, спасибо. — Не переставая дружелюбно улыбаться, девушка вернула ему телефон с подтверждённым кодом и вежливо попросила: — Не могли бы вы подождать минутку? Хэрри согласно отступил от стойки, пока сотрудница поднимала трубку, чтобы поставить в известность начальство, — но отступил ровно настолько, чтобы иметь возможность без труда слышать весь разговор. У него не было ни единого сомнения в том, кому она собиралась звонить. — Мистер Менкен, — негромко произнесла девушка и предусмотрительно прикрыла трубку ладонью. — Здесь пресса. Да, я помню, что вы наказывали в ваше отсутствие не пропускать никого из журналистов в компанию, но у этого парня «зелёный код». Да, код подлинный — сканер его подтвердил. Хэрри неприметно улыбнулся краешком губ, мысленно представив себе озабоченное лицо Менкена в этот момент — жаль, он не мог видеть его воочию. — Хорошо, я попрошу его зайти попозже, — согласно кивнула сотрудница, но тут вмешался Хэрри. Старательно меняя тон голоса на ещё более развязный, он произнёс: — Извините, мисс, но к вечеру мне нужно отнести этот черновик в редакцию, так что времени на осмотр у меня немного. “Вот же проклятье! — раздраженно прошипел в трубке Менкен. — И чёрт послал его на наши головы именно сегодня, когда у меня важная деловая встреча c представителями корпорации Гугл. Я не могу сорваться с неё сию минуту!” Хэрри ликовал. Более удачного момента для ознакомления с собственной компанией подобрать было сложно. “Сделаем вот что, — напутствовал Менкен секретаршу из трубки. — Вызовите кого-нибудь из отдела кадров, чтобы показать этому парню рабочие офисы. Но ни в коем случае не пускайте его в лаборатории — в особенности те, что находятся на нижних этажах. Эта информация строго засекречена. Да, и предупредите Морену.” Девушка машинально кивнула. — Хорошо, я поняла. Она положила трубку. Хэрри по-прежнему делал вид, что не расслышал ничего из этого разговора. — Прошу вас, следуйте за мной, — вежливо обратилась к нему сотрудница и повела в один из ближайших к ним коридоров. Хэрри с интересом осматривался, разглядывая прозрачные стены офисных кабинетов, переплетающихся друг с другом и образующих замысловатую сеть. Повсюду стояли компьютеры последних моделей. Кондиционеры, осветительные приборы, кулеры и прочая техника тоже были на высоте. В холле здания работало шестнадцать лифтов — все они были стеклянными и оборудованными на шесть-восемь персон. Мебель внутри офисов и в помещениях для отдыха также казалась недешёвой: офисные столы из высококачественного пластика с отделкой под дерево, кожаные диванчики и кресла в приёмных, компьютерные стулья с несколькими режимами откидной «спинки» и подлокотников. Хэрри знал из ведомости компании, что на одном этаже располагалось от двадцати до тридцати офисов. Всего в башне «Оскорпа» было тридцать два этажа. Чтобы обеспечить всё здание новыми технологиями и роскошной мебелью, потребовался не один миллион долларов. Его отец, похоже, нехило вложился в эту фирму — тем сильнее в Хэрри крепло желание выцарапать её из загребущих лап Менкена. «Оскорп» всегда принадлежал Осборнам — только им. Об этом свидетельствует само название корпорации. Никаких «Дональдов» в её тайтле нет. Воспользовавшись моментом, пока секретарша шла впереди, не оборачиваясь на него, Хэрри загуглил по внутреннему поиску корпорации в телефоне список сотрудников и вбил в открывшемся ему “окне” фамилию «Морена». На дисплее тотчас отобразилось фото и описание должности. Начальник службы безопасности. “Следовало догадаться”, — отметил про себя Хэрри и слегка щёлкнул языком. С фотографии на него смотрел молодой мужчина с глубоким, проницательным взглядом и чёрными, как смоль, волосами, уложенными назад. Наполовину испанец. Лицо у него было серьёзное, мужественное и в каком-то роде симпатичное. Плюс, армейская выправка — должно быть, спецагент. Звали агента Джейсон. Выяснив всё, что было нужно, Хэрри небрежно скинул информацию с экрана одним движением пальца и убрал телефон за пазуху. — Сюда, пожалуйста. В этот момент девушка распахнула возникшую перед ними дверь. За дверью обнаружился один из офисов, где работало около восемнадцати человек. Часть из них ловко расправлялась с офисной документацией, набирая формы на компьютере и распечатывая образцы на нескольких одновременно задействованных корпоративных принтерах. Другая часть сверялась с отчётностью. Кто-то делал пометки в общем календаре и бухгалтерской книге. Сопровождающая Хэрри обратилась к сотруднице, сидевшей за рабочим столом почти у самой двери. — Элен, вы не могли бы провести краткую экскурсию мистеру Броку из «Дэйли Глоб» по главному корпусу «Оскорпа»? Сотрудница перестала печатать и подняла на Хэрри заинтересованный взгляд поверх очков, который спустя секунду перевела на секретаршу, словно бы уточняя — действительно ли стоит показывать кому-то здание в отсутствие руководства? — Распоряжение мистера Менкена, — не очень громко и, как показалось Хэрри, испытывая некоторую неловкость перед ним, ответила секретарша. Девушка поднялась с места и одёрнула юбку. — Элен Бэйкер, — представилась она, протянув Хэрри руку, и, как только он её пожал, тотчас произнесла: — Что ж, пойдёмте. Думаю, сподручнее будет начать с центральных офисов и лабораторий, они у нас находятся с одиннадцатого по двадцать третий этаж... Она пригласительным жестом указала ему обратно на дверь, пропуская вперёд. Как только они подошли к лифтам, девушка удивлённо заметила: — Впервые вижу журналиста без фотокамеры. — Я пользуюсь встроенной «KL-500X» в телефоне, — не поведя бровью ответил Хэрри. — Это удобно и не отнимает много места от багажа. — Разработка «Оскорпа», — понимающе кивнула сотрудница и нажала кнопку вызова лифта. Подобные микро-камеры с полноценным мегапиксельным разрешением и функцией макро-съёмки поступили в продажу на рынок новых технологий всего год назад. До этого, как знал Хэрри, ими пользовались исключительно военные с целью сбора необходимых (и зачастую — секретных) сведений. Проще говоря — для шпионажа. И лишь год назад такие камеры были официально допущены до использования физическими лицами в быту (например, для работы, если ты журналист). Но стоили они до сих пор баснословную сумму, поэтому далеко не каждый рядовой репортёр мог позволить себе такую роскошь. У Хэрри таких камер было три, и любую из них он мог в мгновение ока поменять на новую в случае непредвиденной поломки. Наконец, лифт пришёл, и Хэрри, ступив внутрь вслед за спутницей, начал своё первое ознакомление с компанией.

***

Экскурсия длилась около двух часов. За это время Хэрри успел побывать в нескольких технических лабораториях, ознакомиться с офисной работой, а также с экспериментальными разработками в сфере технологий и протезирования. (Помимо выпускаемых корпорацией уникальных моделей телефонов, телевизоров, гаджетов, голографических карт, навигаторов, снаряжений для фитнеса, спорта, вооружения, средств слежения и контроля — включая управление автоматическими механизмами вроде «умной домашней сети», которая могла распознавать владельца дома или машины не только по отпечатку пальца, но и по сетчатке глаза, а также по голосу и (в особо деликатных случаях) по группе и составу крови, — «Оскорп» также тесно сотрудничал с медициной, поставляя на мировой рынок противовирусные вакцины, лекарства от неизлечимых или с трудом поддающихся коррекции заболеваний, глюкометры, бионические нанопротезы, аэротьюбы, корректоры и модернизированные инвалидные кресла, а также синтезаторы речи наподобие того, что был у Стивена Хокинга). Вообще размах сфер, в которых участвовали специалисты «Оскорпа», был впечатляющим. Здесь были представлены и наука, и астронавтика, и архитектура, и машиностроение, и биология, и генетика, и генная инженерия... Каждый отдел заведовал своей собственной уникальной лабораторией, где работало с десяток-полтора ведущих учёных с именами, зачастую известными всему научному миру. По крайней мере, их разработки безоговорочно прославляли их в именитых кругах. В особенности среди военных. Хэрри для видимости сделал несколько снимков на свой телефон. Пообщаться с профессорами ему не дали — это не входило в политику компании. Но Хэрри не особо расстроился на этот счёт, ведь случай пообщаться с каждым из учёных в отдельности непременно ещё представится ему в будущем, когда он займёт директорское кресло. Пока же следовало соблюдать некоторую проформу. Но, разумеется, больше всего его интересовало далеко не то, что ему показывали. Таинственные лаборатории на нижних этажах — вот, что занимало его разум. Почему Менкен так ревностно оберегал их от чужого глаза и какие именно опыты там проводились? Хэрри должен был это выяснить. Как только основная часть экскурсии подошла к концу, Хэрри, в очередной раз возвращаясь к лифтам в сопровождении Элен, внезапно спросил: — Я видел на лифтовой панели управления кнопку «минус» — она же предполагает наличие подземных этажей, если я верно понял? Девушка смешалась. — Д-да... — с запинкой произнесла она, быстро подбирая слова, — но там находятся склады компании. Контейнеры для хранения научного оборудования, а также товаров, подготовленных для продажи... Мой пропуск туда не действует. Для этого необходимо особое разрешение от руководства. — Какое именно? — Такое, которого у вас на данный момент нет, — послышался за их спинами жесткий мужской голос. Хэрри обернулся. Перед ним и Элен стоял начальник службы безопасности собственной персоной: в чёрном костюме, с уложенными назад волосами и с наушником в правом ухе, позволяющим поддерживать обратную связь с командой охраны. Лицо его было непроницаемым, а вид — спокойным и собранным. Хэрри чуть приметно усмехнулся. — Должно быть, вы не знаете, кто я, — начал было он, но охранник моментально его прервал. — Я прекрасно знаю, кто вы, мистер Осборн. Но это по-прежнему не позволяет вам нарушать границы дозволенного. Попасть на нижние этажи может только либо директор, либо его заместитель, и, насколько я знаю, вы сейчас не являетесь ни тем, ни другим. Ухмылка мгновенно стёрлась с губ Хэрри. Девушка, медленно вникавшая в их диалог, неожиданно обернулась и посмотрела на Хэрри широко распахнутыми и выражающими немой испуг глазами. Лицо её побелело. — Мис... тер... Ос... борн? — заикаясь, пролепетала она. Хэрри обаятельно улыбнулся. — Всё в порядке, Элен. Вы не первая, кто меня не узнал. Раздвинув полы пиджака, он запустил руки в карманы брюк и снова посмотрел на охранника. — Но я рад, что у нас такая бдительная система охраны. Признаюсь, если бы мне удалось одурачить и её, я был бы несколько разочарован. Не так ли, Джейсон? Агент чуть склонил голову набок, услышав своё имя. По его лицу трудно было прочесть эмоции, но всё же Хэрри почувствовал, что мужчина столь же неприятно удивлён тем, что его опознали, как и сам Хэрри с минуту назад. — Позвольте проводить вас до машины, — сухо предложил охранник. Парень не стал возражать. В конце концов всё, что он смог, он на сегодня уже выяснил и задерживаться в компании дольше было бессмысленно. Когда Хэрри садился в салон авто, в кармане его пиджака глухо зазвонил мобильник. Номер был не определён. Не став раздумывать долго, Хэрри ответил на звонок, поднеся трубку к уху. — Алло. — Хэрри? Это Макс... ...В этот момент сердце Хэрри пропустило пару ударов, а затем принялось колотиться в сумасшедшем ритме. Кровь прилила к вискам. Внезапно стало трудно дышать. Он облизнул пересохшие губы и, мельком взглянув на шофёра, не спускающего с него глаз через зеркало заднего вида, в волнении оттянул пальцами петлю галстука, резко ставшую слишком тесной для его шеи. — Макс? — не веря тому, что говорит, переспросил он. — Да, Макс Эксфорд из клуба... Хэрри точно обдали холодным душем: его пыл мгновенно угас. — Ты сказал, что позвонишь мне сам и не позвонил, поэтому я решил сделать это первым. — Стоп. Подожди секунду, — оборвал Хэрри. — Когда я такое говорил? — Вчера на вечеринке... — Мужской голос на другом конце замешкался, прежде чем неуверенно продолжить: — Ты не помнишь? — Чувак, я был под кайфом, я мог болтать что угодно, — небрежно отозвался Осборн. Повисла пауза. — Понятно, — упавшим голосом ответили на том конце. На такую безразличную реакцию звонящий явно не рассчитывал. Он уже собирался повесить трубку, но Хэрри его остановил. — Постой. Кто дал тебе мой номер? Хэрри знал, что сам он никому не мог его дать даже будучи в самой глубокой накачке алкоголем или наркотиками. — Кори, — послышалось спустя секунду. Ну отлично, подумал Хэрри. Теперь этот идиот спьяну раздаёт всем налево и направо личные контакты Осборнов. — Не волнуйся, я сегодня же удалю этот номер из своего списка контактов, — произнёс парень в трубку, словно прочитав его мысли. Он говорил тихо и, судя по тону, был сильно расстроен. — Спасибо. — Хэрри постарался вложить в свой голос максимум благодарности. Снова повисло молчание. Говорить больше было не о чем. Хэрри сбросил звонок и, захлопнув дверцу машины, приказал шофёру трогаться с места. Отвернувшись к окну, он снова вскользь коснулся губ подушечками пальцев. Что ж, по крайней мере, он узнал, с кем целовался накануне ночью. Правда, знание это его едва ли обрадовало.