***
На следующий день Хэрри отправился в компанию с утра пораньше — специально, чтобы удивить Менкена. На этот раз он не стал прибегать к маскировке. Напротив, Хэрри объявился в корпорации при всём параде — в сопровождении личного охранника. Уже на ресепшене его встретили как хозяина фирмы. Все девушки мгновенно поднялись с рабочих мест, а секретари вышли из-за регистрационных стоек, чтобы персонально поприветствовать будущего директора. Слухи здесь распространялись быстро. Спустя несколько минут появился и Менкен в обществе уже знакомого парню начальника службы безопасности. Он протянул Хэрри руку, и тот, отвесив короткую ледяную усмешку, пренебрежительно её пожал. К чёрту правила, подумал про себя Осборн, однако не стал ставить под сомнение репутацию руководства. Они оба, — и Хэрри, и Менкен, — хорошо знали, что на людях им следует придерживаться официально дружеских взаимоотношений. Во избежание всё тех же слухов. — Наконец-то имею честь приветствовать наследника компании на его рабочем месте, — не переминул тонко съязвить Менкен, завершив рукопожатие. Хэрри сдержанно улыбнулся. Дональд может сколько угодно отпускать свои шуточки про его пренебрежение должностными обязанностями, но в этой фирме главным он не будет никогда. Это осознание приятно согревало душу Осборна. — Разреши, я покажу тебе твой кабинет. — Менкен пригласил Хэрри за собой к лифтам. Оба охранника пристроились сзади. — Право слово, не стоило тебе брать телохранителя, — с напускной озабоченностью произнёс советник. — У нас здесь прекрасная охранная служба... — ...которая отлично защищает «Оскорп» от его же владельцев, — метко закончил Хэрри. Губы Дональда растянулись в едва приметной злой ухмылке. В язвительности Хэрри не уступал ему ни на шаг. Они поднялись на лифте до тридцать первого этажа. Как только прозвучал голосовой сигнал и двери лифта открылись, Хэрри увидел перед собой гигантскую табличку с надписью «Осборн» в полстены. В конце буквы «н» виднелась массивная дверь. Менкен кивнул на неё. — Располагайся, — сказал он Осборну. — Чуть выше находится лофт. Если тебе что-нибудь понадобится, можешь связаться с секретарём. В баре слева от рабочего стола есть спиртные напитки, — Он вновь усмехнулся. Усмешка эта Хэрри не понравилась. — Буду иметь в виду, — хмуро отозвался парень. — Могу я взглянуть на отчётность фирмы? Менкен кратко переглянулся с агентом, стоящим по правое плечо, прежде чем, стиснув зубы, негромко ответить: — Как пожелаешь. Я распоряжусь, чтобы тебе прислали необходимые документы. Хэрри удовлетворённо хмыкнул и, обернувшись к охране, хозяйским тоном произнёс: — Телохранитель останется со мной. А ты, Джейсон, свободен. Агент снова быстро посмотрел на Менкена. Тот кратко кивнул, и лишь тогда охранник покинул директорский этаж. — Ты уже решил, что сделаешь с акциями отца? — ненавязчиво поинтересовался советник. — Если вдруг захочешь их продать, у меня есть на примете покупатель, который согласен приобрести всю долю. — Не сомневаюсь, — сухо ответил Хэрри. Он хорошо разбирался в экономике и знал, что тот, кто имеет контрольный пакет акций, обладает решающим правом голоса на совете директоров. Очевидно, Менкен держал его за полного идиота, раз считал, что Хэрри готов вот так запросто продать своё место за большие деньги. Нужно быть в действительности круглым дураком, чтобы не понимать этого. Менкен ушёл, и следом Хэрри отпустил своего телохранителя. Он предполагал остаться в компании до самого вечера. Через десять минут ему принесли бумаги: графики, сметы, отчёты по доходам и расходам предприятия. Хэрри хватило полчаса, чтобы понять, какая это скука. Тем не менее он начал понемногу вникать в расчётные цифры. По крайней мере, достаточно для того, чтобы заметить, что налоговые вычеты совпадали с формами из бухгалтерского отдела. Идеально совпадали. Хэрри не зря изучал менеджмент и предпринимательское дело в частной академии Оксфорда целых семь лет: он мог с уверенностью сказать, что таких складных цифр в расчётной смете на предприятии с многомиллиардным годовым доходом вроде «Оскорпа» быть просто не могло. Было ясно как божий день, что большая часть бухгалтерии была успешно “подправлена”. Откинувшись на спинку кресла, Хэрри прикрыл нижнюю часть лица рукой и ещё раз задумчиво пробежался глазами по строчкам расходной сметы. В ней не оказалось ни единого упоминания о секретных лабораториях, зато почти на каждом листе была проставлена запись о «закупке технического оборудования в складские помещения здания». Зачем складам техническое оборудование, да ещё в таком объёме — интригующий вопрос. Странно, что бухгалтерия пока ни разу не задалась им после проверки отчётов. Хэрри отложил документы в сторону и вызвал секретаря. Им оказалась женщина за сорок, явно работающая на Менкена. Звали её Дениз. — Что вам угодно, мистер Осборн? — хорошо поставленным голосом чётко произнесла она заученную фразу. — Могу я узнать, какие именно склады находятся на нижних этажах здания и что в них хранится? Женщина замялась. Она явно что-то знала, но не спешила делиться этими знаниями с сыном директора. — Думаю, вам лучше обратиться с этим вопросом к мистеру Менкену. В конце концов он ваш советник. “Это-то и пугает”, — мысленно выдохнул Хэрри. Он чувствовал, что от него утаивают что-то в пределах корпорации, и всеми силами хотел докопаться до правды. — Вы же знаете, что рано или поздно я стану директором этой фирмы, — Хэрри покрутился из стороны в сторону на своём кресле, не спуская глаз с Дениз, словно взглядом пытался внушить ей эту мысль. — Зачем портить себе карьеру неверными приоритетами? Женщина обиженно поджала губы и затихла в раздумьях. Прошло несколько секунд, прежде чем она, пару раз оглянувшись на дверь, ведущую в кабинет начальства, сбивчиво не начала: — Не то чтобы я много знала... Доступ к нижним этажам закрыт для всех сотрудников компании — даже для тех, кто работает в руководстве. Я знаю лишь то, что это как-то связано с вашим отцом и паучьим ядом. — Паучьим ядом? — Хэрри приподнял бровь. Это было что-то новенькое для его слуха. — Мистер Осборн много лет работал над созданием вакцин, многие из которых получили «зелёный свет» на рынке медицины. Но после эксперимента с пауками что-то пошло не так, и все его исследования в этой области заморозили. — На миг женщина перестала шептать и придала своему голосу более уверенную окраску: — Думаю, вам лучше поговорить с ним об этом. В «Оскорпе» многие из научных разработок попадают под гриф «секретно». Конкуренты... сами понимаете. — Она пожала плечами. Хэрри понимающе кивнул. Про паучий яд он слышал впервые. Однако до конца осмыслить эту новость ему не дали... — Что здесь происходит? — Повисшую тишину нарушил строгий голос вновь возникшего в кабинете Менкена. Женщина испуганно обернулась. — Ничего особенного, — Хэрри поднялся со стула и переместился на покрышку дорогого стола. — Просто мы с Дениз обсуждали кое-какие подробности ведения дел в нашей компании. — Это какие же? — Дональд, не мигая, смотрел на Хэрри горящим взглядом. Почувствовав, что назревает конфликт между руководством, секретарь, коротко извинившись, поспешно скрылась за дверью. — Оказывается, у нас тут принято игнорировать вопросы вышестоящих должностных лиц о том, чем занимается корпорация. — Хэрри присел на краешек стола, его левый ботинок упёрся носком в пол. В лице Менкена не дрогнул ни один мускул. — Спроси меня, и я расскажу тебе об этом, — сдержанно ответил он. — Серьёзно? — Хэрри напустил деланного веселья во весь свой вид и с беззаботной улыбочкой махнул рукой куда-то в сторону. — Про эксперимент с паучьим ядом тоже расскажешь? Менкен напрягся. Его челюсти плотно сжались, а пальцы рук подобрались в кулаки. — Это вне моей компетенции. — А вот с моим отцом ты это обсуждал, — указал ему Хэрри. — Потому что он директор фирмы и непосредственный автор опытов. — А тебе не приходило в голову, что когда-нибудь директором стану я? Или ты собирался и дальше придерживаться политики увиливания от прямых вопросов и замятия неугодных тем? — Я буду придерживаться той политики, которую посчитаю нужной, — холодно отозвался Менкен. — И если твой отец решил не посвящать тебя в эту часть истории компании, значит так тому и быть. Хэрри разозлился и спрыгнул со стола. — Я больше чем уверен, что именно ты заставил его свернуть эти проекты и держать меня подальше от них. Но обещаю тебе, что как только начну руководить предприятием, то первым делом подниму на свет все те дела, которые ты зарыл в архив. Просто, чтобы посмотреть на твоё перекошенное лицо. — К счастью, этот день не сегодня, — усмехнулся Менкен. Хэрри в гневе стукнул кулаком по столу и вышел из офиса. Как же его достали все эти интриги, которые плели против него все, начиная от собственных подчинённых и заканчивая родным отцом! Как же он устал от постоянных упрёков, от тычков окружающих в его недостатки, промахи, слабости; от того, что в глаза люди говорили ему одно, а за глаза — совершенно другое. Вся эта светская мишура была для него самым настоящим адом. Абсурдный фарс — яркое шоу красочных, экстравагантных масок, под каждой из которых скрывалось уродливое, безобразное лицо. Хэрри ненавидел то, что ему приходилось жить такой жизнью. Спустившись на лифте вниз и направившись прямиком к выходу, он стремительно толкнул обеими руками вращающуюся дверь и резво слетел по ступеням крыльца, на середине пути ненароком зацепив кого-то плечом. Грубый удар от столкновения моментально отрезвил его, приведя в чувство. Краем глаза Хэрри отметил высокую фигуру и фотоаппарат. ...Ну, конечно! Броку наверняка уже стало известно о том, что кто-то недавно пытался проникнуть в «Оскорп» под его именем, и он, не теряя времени даром, на всех парах примчался в корпорацию, чтобы выяснить, что происходит, а заодно попутно нащёлкать снимков на очередную не пыльную статейку в «Дэйли Глоб». — Проклятье, Эдди! — вслух выругался Хэрри и, одёрнув на себе пиджак после удара, запальчиво поднял голову. Парень, стоявший перед ним, сердечно извинялся. Но это был не Эдди. Вытянутая тёмно-серая водолазка без горловины, потёртые синие джинсы, распахнутое демисезонное пальто и самые обычные кеды на ногах, стоптанные наполовину. За плечами болтался спортивный рюкзак. Густые каштановые волосы были зачесаны кверху над изломанной линией бровей, а во взгляде двух медовых глаз читались до боли знакомые теплота и мягкость. Хэрри моргнул пару раз, чувствуя, как комом в горле поднимается волна узнавания. Щемящее чувство в груди было невозможно перепутать. — ...Пит? — Он ещё раз недоверчиво пригляделся к давно забытым, но всё ещё угадывающимся по прошествии лет чертам, некогда ставшим ему такими родными, и с особым внутренним трепетом отметил зарождающуюся улыбку на противоположном лице. — Хэрри? Задетый в сердцах Осборном тип внешне отзеркалил его смешанную и неуверенную позу. Сомнений больше не осталось. Последний барьер был сметён звуком голоса, который, невзирая на низкий тембр, всё ещё казался мальчишеским. Словно далёкий привет из прошлого. Хэрри и не заметил, как оказался стоящим посреди ступеней крыльца в обнимку с лучшим другом детства. Это произошло спонтанно, само собой: всего за долю секунды он подался вперёд, и руки Питера мгновенно встретили его, принимая в свои объятия. Впервые за долгое время по возвращении из пансиона Хэрри, наконец-то, почувствовал себя дома. — Бог мой! Питер Паркер! — До сих пор не веря в реальность происходящего, Хэрри неловко похлопал Питера ладонью по плечу, словно проверяя на подлинность и лишний раз убеждаясь в том, что он настоящий, и всё это не является лишь плодом его воображения. — Очуметь! Он снова обнял Питера, причём так крепко, что Питеру пришлось протиснуть руку между ним и собой, чтобы избежать удушения. Хэрри был так счастлив! — Поверить не могу, что ты здесь! — не выпуская друга из объятий, горячо выдохнул он ему в самое ухо. Его глаза были в упоении прикрыты, а острый подбородок покоился на плече парня. — Я случайно узнал, что ты вернулся из-за границы и решил наведаться в компанию, чтобы увидеть тебя. Даже не думал, что мне с первого раза так повезёт! — Питер рассмеялся. Хэрри почувствовал, что вот-вот расплачется, точно ребёнок, которому только что подарили встречу с самым любимым и самым близким человеком на земле. Боже, он не видел Питера восемь с половиной лет! Подумать только... — ...Хэрри, ты меня задушишь, — откуда-то из тисков послышался хриплый, но, как и прежде, весёлый голос Пита. Хэрри послушно отстранился. Несколько секунд они молча улыбались, глядя друг на друга. — Ты... так изменился, — Питер со всех сторон осматривал Осборна, подбирая слова. — Стал ещё выше и солиднее. Настоящая суперзвезда. — Скажешь тоже! — фыркнул Хэрри и шутливо стукнул друга кулаком в плечо. Пит моментально согнулся, изобразив острую боль. Оба рассмеялись. — А вот ты — ни капельки! — в свою очередь заметил Хэрри. Если бы кто-то из знакомых случайно увидел его сейчас вместе с Питером на ступенях «Оскорпа», он бы очень удивился тому, каким не похожим на себя обычного показался бы ему младший Осборн. За все эти годы он никогда не был более искренним, более живым и открытым, чем в этот миг, стоя рядом со своим лучшим другом. Да что там! Он никогда в своей жизни не был более весёлым и радостным, готовым выдавать шутки одна за другой по три штуки за предложение. Изменился даже его взгляд: из холодного и опустошенного он превратился в задорный и смешливый. Хэрри Осборн снова стал девятилетним мальчишкой, любителем дворовых игр и детских шалостей. Он взглянул в сторону обшарпанного скейтборда, оставленного внизу у ограждения, и, кивком головы перенаправив на него взгляд Питера, весело спросил: — Твой? — Мой, — согласно кивнул тот. — Всё-таки научился стоять на доске? — Голос Хэрри искрил, выдавая очередную дружескую подколку. — А что я мог поделать! — Питер наигранно всплеснул руками. — Ты уехал и не оставил мне и возможности окончательно доломать твой симулятор! Они собирались снова рассмеяться, но Хэрри, внезапно став чуточку серьёзнее, негромко сказал: — Я не хотел, чтобы всё так вышло. Отец не дал мне выбора. Я бы никогда не уехал, не попрощавшись с тобой. — Я знаю, — мягко ответил Питер. Он по-прежнему смотрел на Хэрри с теплотой и заботой, как на своего родного брата, и под этим взглядом Осборну казалось, будто все его неприятности развеиваются, как дым. — Я скучал по тебе, — проглотив вставшую поперёк горла гордость, откровенно признался Хэрри. — Я тоже. Руки Осборна в очередной раз крепко сомкнулись на плечах Питера. Он судорожно выдохнул и закрыл глаза. — Что скажешь на то, чтобы сбежать отсюда ненадолго? — озвучил ироничное предложение Питер. Люди, спускающиеся и поднимающиеся мимо них по лестнице, постепенно заинтересовывались происходящим. Хэрри дерзко вскинул бровь и заглянул другу в лицо. — Бравый рыцарь похищает принцессу из замка? Что ж, честно говоря, рыцарь из тебя так себе. Ни коня, ни плана. Он усмехнулся, глядя в сторону скейтборда, оставленного Питером внизу у крыльца. — Зато из тебя принцесса — в самый раз, — пошутил Пит. — Скажи, ты до сих пор пользуешься услугами своих камердинеров? — Н-нуу... — загадочно протянул Осборн и лукаво склонил голову набок. — Когда я выхожу из душа, то один из слуг держит надо мной фен, а другой протягивает мне гребень. Но волосы я расчёсываю сам! — Отличное достижение за восемь лет, я считаю, — восторженно похвалил Питер. Секунды две они смотрели друг на друга не отрываясь, а затем одновременно согнулись от хохота.***
Набережная Дамбо в северо-западном районе Бруклина, как всегда, пестрила туристами и отдыхающими. Беговые дорожки были заполнены уличными спортсменами, обвешанными плеерами, с наушниками в ушах. Изредка их обгоняли велосипедисты, чьи предупреждающие звоночки время от времени тренькали пешеходам с просьбой уступить дорогу. Подмостки из деревянного настила, искусно обставленные уютными лавочками и скамейками, тянулись к самому пирсу; под Манхэттенским мостом хозяйственно расположилась галерея стрит-арта, где выставлялись работы современных художников, на фоне которых можно было сфотографироваться, а также заказать свой «моментальный портрет» кому-нибудь из уличных рисовальщиков. Внизу на пароме переправлялись люди, стремящиеся попасть на другую сторону реки. Откуда-то сбоку лилась мелодичная музыка, доносящаяся из павильона, где, переливаясь цветными огнями, беззаботно вращалась карусель «Джейн», привлекая к себе ещё больше посетителей. Слышался детский смех, радостные хлопки в ладоши, щелчки телефонных фотокамер родителей. Кругом пестрели лотки с мороженым и сладкой ватой. У перехода к Бруклинскому мосту парень в короне Статуи Свободы продавал воздушные шары и сувенирные фигурки нью-йоркских памятников. Из пиццерии «Гримальди» на всю округу разносился чудесный запах венской пиццы. То и дело звякали колокольчики над входами в местные кафе и рестораны-бистро. От сочетания ароматов сладкой выпечки и шоколада, изготавливаемого в магазинчике шоколатье Жака Торреса по Хадсон Стрит, кружилась голова и моментально начинали течь слюнки. Школьницы из частной манхэттенской школы, устроившись на одной из смотровых площадок, громко и весело смеялись, пуская в прохладный речной воздух большие мыльные пузыри. Пит шёл рядом с Хэрри, засунув руки в карманы пальто и аккуратно подталкивая вперёд ногой свой скейт, на который периодически запрыгивал, чтобы проехать пару-другую ярдов. Они оба с Хэрри уже съели по вафельному стаканчику мороженого и на тот момент просто наслаждались неспешной прогулкой по пирсу. — Так значит ты теперь фотограф? — спросил Хэрри, глядя на Питера из-под тёмных солнцезащитных очков. — Типа того, — Пит робко пожал плечами, стесняясь. — И немного графический дизайнер. — Это круто, — задумчиво протянул Хэрри, и Питер с улыбкой поднял на него глаза. — Да ладно тебе! Если уж говорить о крутости, то с тобой в этом плане не сравнится никто! Они засмеялись. — Серьёзно, чувак, — продолжил Питер. — Ты же как наследник какой-нибудь королевской семьи! За твоими фотками гоняется целая толпа нью-йоркских журналистов. Бэкхем и Виктория уже приглашали тебя на званый ужин в Лондоне? — Нет, увы, — Хэрри всё ещё улыбался. — И корона, боюсь, мне тоже не светит. А вот что касается фоточек, — он беглым взглядом скользнул по фотоаппарату, висевшему на груди Питера, — тебе, случаем, не нужно устроить приватную фотосессию? Поднять, так сказать, твой личный рейтинг в редакции. — Спасибо, — Питер тепло улыбнулся в ответ, опустив взгляд. — Но я правда не хочу использовать нашу дружбу в коммерческих целях. Это было бы слишком низко с моей стороны. Хэрри закатил глаза. Пит действительно ни капли не изменился за всё это время. — Причём тут ты? Я же сам предложил тебе это. Или я настолько плох, что желание делать снимки со мной пропадает сразу, стоит фотографу меня увидеть? — пошутил он. Питер фыркнул от смеха и, сняв предохранительную крышку с объектива фотоаппарата, нацелил его на Хэрри, настраивая чёткость. — Ты не мог бы расстегнуть свой пиджак? — попросил он и по вытянувшемуся лицу друга вмиг осознал, как двусмысленно это прозвучало. — Пожалуй, мне стоило сперва уточнить, не для порнографического ли журнальчика ты делаешь эти снимки... — Хэрри был озадачен. Питер, держась одной рукой за переносицу и почти позабыв про выставленный наизготове фотоаппарат в другой, от всей души хохотал. — Я не имел в виду ничего дурного! — сквозь смех оправдывался он. — Откуда мне знать? — как ни в чём не бывало продолжал шутить Хэрри. — Ведь я провёл с тобой всего-то сорок пять минут... Прохожие с улыбками оборачивались на двух, загибающихся от хохота, парней, придерживающихся друг за друга. — Клянусь, в следующий раз я буду изъясняться куда более однозначно! — добавил Питер, тыльной стороной ладони вытирая выступившие на глазах от смеха слёзы. — Брось, тебе это не дано, — с ехидцей заметил Хэрри и тотчас привлёк Питера рукой за шею к себе. — Иди сюда, страдалище! Хотя бы селфи запилим вместе. Щёлкнула встроенная камера на телефоне Хэрри. На дисплее появился снимок с крайне дурашливыми выражениями лиц. — Это точно нельзя отдавать в газету, — нарочито угрюмо заметил Осборн, пока Пит приобнимал ограду моста в очередном приступе веселья. Они провели вместе около трёх часов. За всё это время Хэрри успел расспросить Питера об учёбе в школе и о жизни с тётей Мэй, а также узнать о смерти дяди Бена, а Питер всё же смог сделать для себя несколько снимков друга и услышать историю его пребывания в пансионе. Когда они наворачивали по набережной Бруклина четвёртый круг, день уже начал клониться к закату. Но ни один из них, казалось, этого не заметил. Пит был так увлечён беседой, что напрочь позабыл про фотографирование и едва не оставил свой скейт у одной из скамеек, на которой они с Хэрри сидели, болтая. Хэрри же впервые за несколько лет почувствовал себя так, словно снова мог свободно дышать. Общение с Питером было для него сродни кислороду, которого ему так не хватало всё это время, и он только сейчас понял, что прожил последние годы, задыхаясь от невыносимого удушья. Проведя восемь лет жизни в одиночестве и в борьбе с собственными демонами, Хэрри совершенно позабыл, каково это — развернуть свои легкие на полную. Пит был для него тем самым глотком свежего воздуха, пресытиться которым было попросту невозможно. — Я слышал про твоего отца... — Тон Питера сделался грустным. — А, да... — Хэрри мотнул головой, не представляя, что на это сказать. — Врачи делают всё возможное. Но прогнозы всё равно неутешительные. — Сочувствую. — Питер положил руку на плечо Хэрри. Его ладонь была такой тёплой и заботливой, что Хэрри снова захотелось его обнять, но вместо этого он спросил: — Ты так и не рассказал мне, встречаешься ли с кем-нибудь сейчас? — Ну-у... э-мм... — Питер замялся в нерешительности. — Есть одна девушка... ещё со школы... — Вы с ней вместе? — Хэрри заинтригованно приподнял брови. — Не совсем... Она собирается в Лондон, как и ты. А я... я не думаю, что будет правильным отговаривать её от этого, — Питер вздохнул, обеими руками поправив лямки рюкзака за спиной. — В конце концов, это её решение. Хэрри постоял какое-то время молча, прежде чем задать свой следующий вопрос. — Ты её любишь? — ...Не знаю, — Питер повёл плечами. — Это сложно. Хэрри понимающе кивнул и усмехнулся: — Да уж... Все эти сложности — совершенно не мой стиль. — Ты никогда не влюблялся? — в свою очередь поинтересовался Питер. — Ну, я встречался с одной девушкой в пансионе. Кажется, её звали Ребекка Уильямс, — протянул Осборн, припоминая. — Но чтобы любить... Это трудно для человека вроде меня, которому никогда не выказывали любви, понимаешь? Ты же знаешь моего отца, его сложно упрекнуть в чувствительности. — Хэрри скривил губы в горькой усмешке. — Любовь — это не моё, бро. Я понятия не имею, что с ней делать. Мне ближе свободные отношения. Хэрри выглядел расстроенным, и Питер почувствовал себя виноватым за то, что поднял эту тему. — Я думаю, ты ещё встретишь такого человека, рядом с которым тебе будет хорошо и спокойно, — чтобы как-то загладить свою вину, произнёс он искренне. — Человека, который станет для тебя светом, теплом и воздухом. И с которым у тебя будет много общего. — Если следовать твоему описанию любви, то для меня этот человек — ты, — совершенно серьёзно ответил Хэрри. Питер рассмеялся. — Забавно, что ты это сказал. — Он снова подтянул обе лямки рюкзака к плечам, словно выжидал подходящего момента. — Не думаю, что ты помнишь это, но когда нам было лет по восемь, ты меня поцеловал. — Чт-?.. — Хэрри округлил глаза, не в силах произнести ни слова. Под этим взглядом Питер чувствовал себя ещё более неловко, поэтому постарался как можно скорее пояснить. — Ты тогда признался, что я тебе нравлюсь, а затем подошёл ко мне и поцеловал. Я не знал, как мне реагировать на это. Тогда на помощь пришла моя мама: она сказала, что, возможно, это оттого, что ты чувствуешь ко мне привязанность, но не знаешь, как её выразить. После этого мы с тобой ещё долго дружили, но больше ты ни разу такого не повторял. Наверное, мама была права: детям бывает сложно правильно выразить свои чувства. Питер с улыбкой наблюдал за Хэрри — тот всё ещё пребывал в немом изумлении от поведанной ему тайны. — Я абсолютно этого не помню, — медленно, почти по слогам произнёс он. Его так сильно поразила не столько странная новость из их совместного с Питом детства, сколько открывшаяся вместе с ней неожиданная правда: Хэрри до сих пор нравился Питер. Вот только как именно он ему нравился, определиться было трудно. Здесь точно не было влечения или страсти. Скорее, чисто платоническое чувство. Но если бы Хэрри мог, он задушил бы Питера в объятиях до смерти — настолько сильно было в нём желание его обнимать. — Что ж, — Питер наклонился и взял в руки свой скейт; на пирсе зажглись первые огни. — Уже довольно поздно. Тебя наверняка хватятся дома. Рад был увидеться с тобой! — Взаимно, — улыбнулся Хэрри. Питер помедлил. — У тебя ведь скоро день рождения? — внезапно спросил он. Хэрри снова в удивлении уставился на него. — Не думал, что ты помнишь о чём-то подобном... На этот раз улыбка расцвела на губах Питера. — Ты же мой лучший друг. Как я могу забыть об этом? — Он протянул ладонь и взял Хэрри за руку. Тот вздрогнул. — Если у тебя вдруг появится свободное от планов время до этого, приезжай к нам в Мидтаун — познакомишься с моей тётей. Она будет просто счастлива скормить в тебя свой черничный пирог! — Питер издал весёлый смешок. — Спасибо, Пит. Непременно приеду. — Хэрри обнял его на прощание. Прежде чем расстаться, Питер протянул другу написанный на сложенном вдвое блокнотном листе адрес и номер своего телефона и лишь затем двинулся в сторону метро. Хэрри до самого последнего мгновения провожал его взглядом.