«You are my only chance that I have at surviving...»

***

На побережье Ист-Ривер было холодно. Сквозной ветер пронизывал до дрожи. Питер сидел на гладких камнях и следил за тем, как Хэрри бросает мелкую гальку в пролив, рисуя на поверхности воды однотипные, разбегающиеся в разные стороны, круги. Прошло полчаса с момента их встречи у «Оскорпа», когда Хэрри позволил себе дать слабину перед Питером. Они почти не разговаривали больше, просто молча проводили время друг с другом. Питер чувствовал, что Хэрри нужна была поддержка, поэтому отказывался его покидать. Время перевалило за полдень. Что-то умиротворяющее было в том, чтобы сидеть вот так на берегу пролива и слушать негромкое бульканье камней, плюхающихся в воду. Где-то за пределами побережья продолжалась бурная городская жизнь — обрывки голосов, чужого смеха, автомобильных гудков и ярмарочной музыки сливались в какофонию звуков, долетающих до слуха и растворяющихся в морском воздухе. Питер прикрыл глаза, подставив шею влажному ветру. — В детстве я часто думал, что мы никогда не расстанемся. Смешно, правда? — Хэрри, не оборачиваясь к Питеру, с размаху запустил в реку ещё один камушек. — Думал, мы будем друзьями до гроба. — Мы и будем. — Питер упрямо посмотрел на него, и Хэрри, ощутив на себе этот пристальный взгляд, опустил голову, задумчиво перебирая в руке оставшиеся камешки. — Может быть. Он думал о том, стоит ли рассказать Питеру про свою болезнь. В таком ключе выражение «дружба до гроба» звучало бы более чем символично. Но что-то заставляло его не поддаваться этому чувству. Словно он стоял на распутье, и не было ни одного злосчастного камня, подсказывающего ему, как следует поступить. Кроме тех, что всё ещё лежали у него в руке. Питер нагнулся и тоже набрал горсть. Ему хотелось сказать Хэрри, что он всегда будет с ним, что бы ни случилось, и что Хэрри всегда может обратиться к нему за помощью или поддержкой. Но сказать это было непросто. Пит не знал, как Хэрри отреагирует на его слова. Сейчас, когда они были так близко, он внезапно почувствовал, будто их разделяет непреодолимое расстояние. Да, Хэрри и он были в чём-то похожи: оба потеряли семью, оба были одиночками по жизни... У Питера никогда не складывалось с популярностью среди сверстников. Он был слишком замкнутым и стеснительным парнем. Мэй часто сетовала на то, что он проводит за учебниками и фотографией гораздо больше времени, чем следовало бы, и из-за этого круг его знакомых и приятелей был очень узким. Только Гвен, да пара-тройка одноклассников, которым он помогал с физикой. Хэрри же не мог завести себе друзей из-за своего положения. К тому же, он был очень скрытным — Питер чувствовал, что Хэрри многое ему не договаривает, но делал вид, что всё нормально. Нельзя давить на человека, если он не хочет тебе открываться. Может быть, Хэрри просто ещё не был готов поделиться с Питером чем-то из своей жизни. Было даже немного удивительным то, как эти двое когда-то смогли сойтись. Если бы их родители не работали на одном предприятии, сейчас Питер видел бы Хэрри исключительно в новостях. От осознания этого факта ему сделалось не по себе. Он поёжился. — Хэрри, я рад, что мы с тобой знакомы, — сказал он, прежде чем закинуть один из поднятых камешков в мутную воду. Хэрри мельком посмотрел на него. К счастью, Пит не заметил, как он вздрогнул при этом. Было что-то мистическое в том, как слова Питера консонировали его собственным мыслям, будто Пит всегда мог точно угадать, о чём Хэрри думает в этот момент. Он поспешил перевести тему. — Ну и жизнь у вас тут, приятель... Один кореш рассказал мне. Гигантские ящеры, люди-пауки... — Хэрри усмехнулся. — Один. Человек-паук, — вскользь поправил его Питер. — Мужчина или женщина — никто точно не знает. — Да ну и чёрт с ним, — Хэрри махнул рукой. — Бегает чокнутый парень в трико по всему Нью-Йорку, спасает бездомных котят, застрявших на деревьях. Тоже мне супергерой... Питер закашлялся. Н-да, похоже, не один только Хэрри утаивал часть своей жизни от друга. В этом, в общем-то, они также были похожи. — Я думаю, он дарит людям надежду, — слабо зардевшись, сказал Пит. — На что? — На то, что в конце всё будет хорошо. — Он сглотнул. Ответ прозвучал слишком шаблонно. — Люди разные, — немного подумав, отозвался Хэрри, и в голосе его, как показалось Питеру, послышалась глубокая печаль. — Не все истории заканчиваются хэппи-эндом. Питер не знал, что на это сказать. Было что-то личное в том, с какой болью и грустью произнёс эту фразу Хэрри, но спрашивать Пит побоялся. Они и так только-только установили друг с другом хрупкий контакт. На сей раз следовало быть более внимательным к тому, что он говорит и что делает. Питер взял с ладони самый крупный камень и отправил его в реку со всего размаху. Тот сделал несколько скачков по воде, прежде чем затонуть где-то за двадцать-тридцать ярдов от берега. Хэрри проводил его ошеломлённым взглядом. — Друг, вот это да!.. — восторженно выдохнул он. — Тебя только в метатели на Олимпийские игры записывать! — Всё дело в запястье, — поспешно солгал Питер. — Если его разработать, ты тоже так сможешь. — Он неловко улыбнулся, надеясь, что эта маленькая хитрость сработает. Она сработала. Хэрри, ничего не заподозрив, улыбнулся в ответ. — Ладно, хорошо. — Внезапно Питер весь подобрался, выпрямившись и хлопнув самого себя руками по корпусу. — Играем в одно желание! Друг окинул его с головы до ног снисходительным взглядом, точно ребёнка. В детстве они часто играли в эту игру. Суть была в том, что один загадывает желание, а другой должен его исполнить. Наивная детская игра в Фею-Крёстную. Хэрри и сам не знал, для чего её выдумали. — Не стоит. У меня нет настроения, Пит. Но Питер не собирался сдаваться. — Ты хотя бы попробуй, — начал упрашивать он, стеная и канюча, точно девятилетний мальчишка. Хэрри фыркнул и с усмешкой покачал головой. Единственное, чего он хотел, это спать. И ещё немного — умереть. Но вряд ли Питер ожидал услышать от него именно такие варианты. В действительности Хэрри много, о чём хотелось бы пожелать. Например, о том, чтобы он был полностью здоров, и чтобы его родители оба были живы, и чтобы отец любил его как родного сына, а не как случайного приёмыша... Хэрри почувствовал, как на его глаза снова наворачиваются слёзы. — «Skittles», — выпалил он так, словно хотел поскорее с этим покончить. Питер опешил. — Те жевательные конфеты, которые мы любили в детстве? Он был по-настоящему удивлён ответу Хэрри. — Именно, — Хэрри кивнул и добавил негромко: — Не ел их целую вечность. Пит улыбнулся. — Ну, это самое простое желание из всех, что ты когда-либо у меня просил. — Правда? Я не помню, — Хэрри тряхнул головой, отчего длинная чёлка упала ему прямо на лоб, частично скрыв глаза. — Пойдём, — Питер потянул его за руку, оживившись, — найдём какой-нибудь магазинчик, где ещё продают эту древность. А ты точно не хочешь пиццу или что-нибудь более сытное? — тотчас заботливо переспросил он. Хэрри покачал головой. — Я не голоден, — сказал он и, скомкав пиджак в руке, послушно подался за тянущей его ладонью Питера. Покинув набережную, они вышли на одну из тех улочек, которые пересекала Пятая Авеню. Питер заприметил маленький магазинчик из тех, в которых всегда продают жвачки и сигареты у кассы. Он засунул руку в карман и нашарил мелочь. — Четыре доллара, двадцать семь центов, — вслух сказал он, подсчитав монеты в ладони. — Должно хватить. Если, конечно, они не подорожали за те десять лет, что я упорно их избегал. Хэрри издал смешок. — Ты избегал конфеты? Вот это новость! Скажи ещё, что завязал с колой и перешёл на яблоки, потому что в них витаминов больше. Они оба рассмеялись. Хотя Хэрри отчасти был прав, пусть и не подозревал об этом. С некоторых пор Питеру приходилось следить за своим здоровьем и физической формой, чтобы поддерживать в клетках хороший метаболизм. Но он не мог научно объяснить этого Хэрри, не выдав при этом свой главный секрет. К тому же, с конфетами у него была другая причина. — Нет, просто... — Питер не смотрел на Хэрри, он всё ещё разглядывал мелочь у себя в руке. — Одному их есть не прикольно. — Угостил бы ими подружку, — Хэрри продолжал улыбаться, потешаясь над Питером. — Я подумал, что это будет неправильно... Ведь это то, что объединяет нас двоих. — Пит, это всего лишь конфеты. Хэрри закатил глаза. — Я знаю. — Питер снова сглотнул, но всё ещё не поднимал взгляд. — Просто я очень... скучал по тебе, когда ты уехал. И... в общем... я дал себе обещание, что не притронусь больше к ним без тебя. Знаю, звучит глупо. Но каждый раз, когда я видел упаковку «Skittles» в магазине или рекламе, я вспоминал о тебе. Это было... немного болезненно, чувак. И избегать их, когда они были повсюду, скажу тебе, тоже оказалось делом не из легких. А потом я, наверное, привык. — Питер, наконец, поднял голову и посмотрел на Хэрри. Тот больше не смеялся. Напротив, он выглядел очень тронутым словами Питера. — В общем, я прогуляюсь до магазина, а ты жди меня тут, договорились? — Пит улыбнулся, стараясь вернуть им обоим более легкий и весёлый настрой. — Что за ерунда, почему я не могу пойти с тобой? — бросил Хэрри ему вслед, когда тот уже переходил дорогу. — Потому что иначе это не будет сюрпризом! — Питер обернулся на ходу, продолжая улыбаться. «Вот идиот», — про себя подумал Хэрри и с ответной улыбкой покачал головой. Некоторые вещи со временем не меняются. Питер — одна из них. Хэрри стоял у проезжей части, переминаясь с ноги на ногу и время от времени колупая носком дорогого, до блеска начищенного ботинка какой-то камушек под ногами. Так его и застала группа проезжающих мимо полицейских машин с мигалками, которая преследовала несущийся на полной скорости чёрный лендровер. То, что произошло дальше, показалось Хэрри больной фантазией его не спавшего двое суток и оттого воспалившегося разума. Внезапно в проёме между высотными зданиями над проезжей частью возникла фигура человека в красно-синем костюме, передвигающегося по воздуху. Хэрри подумал, что это ему снится. Человек двигался так быстро, что казалось, будто он цепляется руками за воздух, но присмотревшись получше, Хэрри разглядел тонкие нити верёвок, пучками вылетающие из его рук, как если бы он был... пауком, плетущим паутину. Осборн широко распахнул глаза. “Его называют Человек-Паук...”, “Мужчина или женщина — никто точно не знает...”, “Инсайдеры говорят, что он использует стальную проволоку из нановолокна, которая способна удерживать вес до десяти тонн — изобретение «Оскорпа», к слову...” Хэрри не мог поверить собственным глазам. Так это правда... То, что говорил Кори. Он взглядом проводил акробата до самого перекрёстка, где чёрный лендровер лоб в лоб столкнулся с выехавшей из-за угла машиной. Раздался громкий хруст сминаемого капота и звон разбивающегося стекла. Многие из пешеходов кинулись к месту аварии, но Хэрри точно остолбенел. Он продолжал неотрывно следить за происходящим, чувствуя себя зрителем какого-то экшеного 3D-блокбастера, не иначе. От удара налетевшая на лендровер машина перевернулась, совершив сальто через помятый капот, и уже готова была хряпнуться на землю, погребя под собой шофёра и ехавшую с ним пассажирку, но этого не произошло. Перевёрнутую машину поймал и мягко опустил на колёса... — Хэрри моргнул несколько раз. Нет, это была реальность! — тот самый трюкач в красно-синем костюме. “Некоторые пауки обладают очень большой выносливостью, — вспомнились ему слова профессора Штерна из сети, дававшего интервью по гибридогенезу. — Они способны перемещать отравленных своим ядом особей в два, а иногда в три раза больше себя. К тому же, их клетки быстро восстанавливаются при получении травм...” Что-то произошло. Кусочки пазла в голове Хэрри сдвинулись с мёртвой точки и принялись стягиваться друг к дружке. Но он всё ещё не мог увидеть картинку целиком. Все органы его чувств переключились на то, что происходило примерно в ста ярдах впереди него. Водитель лендровера выскочил наружу. Послышалась череда выстрелов. Спустя секунду завязалась потасовка. Хэрри не мог видеть с такого расстояния, кто стрелял, но он понял, что это был преступник, так как полицейским строго-настрого запрещалось открывать огонь в присутствии гражданских. Впрочем, в таком большом и кишащем злоумышленниками городе как Нью-Йорк всем было класть на правила: перестрелки здесь случались не реже четырёх раз в день, а то и больше — в зависимости от втянутого в инцидент боро. Хэрри опасался, что кого-то из прохожих может задеть шальная пуля, но, к его удивлению, всё закончилось так же быстро, как и началось. Уже спустя пару минут часть полицейских, усадив закованного в наручники правонарушителя на заднее сидение одной из машин, направилась обратно в участок. Другая же часть осталась дожидаться эвакуатор и оцепила трассу, чтобы приехавшая бригада смогла убрать с неё осколки битого стекла и запчасти пострадавшего автомобиля. На всё про всё у полицейских вкупе с красно-синим спасателем ушло не более пятнадцати минут. Для здешних копов это был рекорд в отлавливании вооружённого бандита. Хэрри, быстро потеряв интерес к происходящему после поимки преступника, развернулся обратно... и только тогда понял, что Питера до сих пор не было. Он уже начал волноваться, не пропустил ли случайно за всем этим зрелищем выход друга из магазина. А что, если Пит тоже увидел через стекло витрины случившуюся заварушку и выбежал посмотреть? Хэрри воспроизвёл в памяти серию выстрелов и испуганно проглотил вставший поперёк горла ком. Нет, Питер же не настолько дурак, чтобы подходить близко к стрельбе? Или... ...тут Хэрри вспомнил, что Питер, к тому же, ещё и корреспондент, которому платят за хорошие снимки. Он не на шутку разнервничался. Однако, едва только его нога ступила на проезжую часть, как из-за угла магазинчика, к которому был прикован его взгляд, вырулил и сам Питер. Хэрри облегченно выдохнул в сторону. — Прости, что заставил ждать! — Пит выглядел очень расслабленным и абсолютно спокойным, подходя к нему; по одному его виду можно было легко понять, что он пропустил всё самое интересное. — Я не знал, с какими вкусами взять конфеты, поэтому набрал сразу шесть пачек. Парень вывалил из подола куртки всё это добро прямиком в руки Хэрри. Нет, он совершенно точно дурак. Но, в любом случае, Хэрри был как никогда счастлив его видеть. — Что это у тебя? — Осборн перевёл взгляд на перепачканный локоть Питера. Он был в крови. — Ох... — Пит секунду смотрел на свой рукав, словно соображая, о чём его спрашивают, а затем не очень уверенно произнёс: — Наверное, неудачно облокотился о прилавок...