Ради любви и мира

      После обеда Поттер вернулся в библиотеку. До отбоя ещё оставалось время, и потому он вполне мог заняться домашней работой. Снова.       В библиотеке в этот раз было больше людей. И не было Малфоя. Складывалось ощущение, что Драко специально караулил там Гарри. Что странно — далеко не всегда домашняя работа выполнялась им в этом хранилище знаний.       Поттер снова взял выбранные им до разговора с Малфоем и обеда книги и уселся за тот же стол, что и часом ранее. В который раз за день углубившись в чтение учебника по Травологии, он перенёс в черновой свиток ещё часть информации, пометив при этом, что стоит спросить Невилла о некоторых вещах, которые в данный момент Гарри понять не мог. Например, каким образом обнаруживается спелость плодов «огненных игл», если они вырастают сразу же после того, как загораются эти самые «иглы», а размером, цветом и фактурой не отличаются от спелых, но созревают только через один — тире — пять месяцев. Причём их необходимо тут же собрать, так как если дать им перезреть — взорвутся и разнесут половину теплицы. Или вот ещё: как только пламя «игл» становится синим — следует дать растению подкормку. Но не сказано — какую. В общих сведениях о растениях «огненных и пламенеющих» чёрным по белому написано, что какие-то растения нуждаются в подкормке из легковоспламеняющихся материалов, а какие-то нужно просто полить раствором из воды, пороха и красной угольной пыли. И если перепутать — произойдёт, опять же, взрыв. Рисковать не хотелось.       Искать Невилла не пришлось. После часа усердной работы Гарри обнаружил его входящим в библиотеку. Увидев однокурсника, Лонгботтом улыбнулся и двинулся к шкафам с книгами по Травологии. Найдя нужную, он вернулся к другу.       — Как дела? — в руках Невилла красовался новенький экземпляр «Трав лечебных и ядовитых. Полный справочник». Недавно Хогвартс пополнил свои фонды новыми и подержанными учебниками, энциклопедиями, справочниками и даже художественной литературой. Книготорговцы Уигтауна неплохо на этом заработали.       — Потихоньку. Хотел идти тебя искать. Просто тут вот… — и он вкратце изложил Невиллу свои вопросы. Тот слушал внимательно и не перебивал, лишь иногда медленно кивая.       — Ну, смотри, я не знаю, почему этого нет в учебнике, но зрелость определяется по бороздкам на плодах. До зрелости их нет, а когда плод созревает — появляются такие извивающиеся жёлтые полоски по всему «яблоку». Вот тут на картинке плод уже созрел, смотри, — он аккуратно ткнул пальцем в движущуюся картинку. Там, слегка подрагивая, выпятила свои красные «яблоки» с тонкими жёлтыми полосками ruscum igneus.       — Да, точно. Что ж. Это всё упрощает. Спасибо, — он записал в черновик всё то, что сказал Невилл.       — Что касается удобрений, то об этом говорится в справочнике. Подкармливать ruscum igneus лучше всего раствором. В период цветения из него неплохо бы убрать пепел. Иначе потом плоды будут слишком чувствительными к прикосновению и могут лопнуть при неосторожном обращении. Именно лопнуть, а не взорваться. А приятного мало — сок плодов токсичен и тоже оставляет ожоги, как «иглы», — Невилл усмехнулся. Очевидно, он это не только вычитал, но и установил опытным путём.       Гарри поблагодарил друга, записал полученную информацию, составил в полноценный текст и переписал на чистовик. Невилл в это время тихо сидел напротив и читал объёмный справочник «Трав лечебных и ядовитых» с нескрываемым интересом. Гарри даже позавидовал ему — Герою тоже хотелось бы видеть в чём-то интерес и смысл. А пока в душе безраздельно царствовала пустота, которую приходилось усердно игнорировать.       Дверь в библиотеку открылась, и в проёме возник Снейп, он быстро обвёл взглядом помещение и двинулся к стойке. В библиотеке и без того было довольно тихо, но с появлением профессора смолкли даже мухи. Хотя, возможно, жужжало в голове, чего Поттер не отрицал с того самого дня, когда Полумна заявила о мозгошмыгах.       Тем временем Снейп что-то попросил у мадам Пинс, та коротко кивнула и ушла в Запретную секцию. Вышла она не скоро, дав, тем самым, бывшему шпиону время для наблюдения за студентами. Но профессор лишь мазнул взглядом по столу, за которым сидел Лонгботтом и Поттер, после чего снова отвернулся к стойке.       Вернувшись, библиотекарь протянула Снейпу старую книгу в чёрном переплёте и на вопрос «можно ли выносить», кивнула утвердительно. Зельевар заглянул в содержание, перелистнул ещё пару страниц, захлопнул фолиант и, попрощавшись, вышел, тихо притворив за собой тяжёлую дверь. Тут же со всех сторон послышалось шушуканье. Гарри и Невилл лишь переглянулись, после чего снова уткнулись каждый в свой труд.       Ближе ко времени отбоя Поттер оторвался от параграфа о трансфигурации человека и с наслаждением потянулся. Невилл, отложив справочник, читал уже четвёртую книгу, теперь о травах «шотландских холмов».       — Скоро отбой. Предлагаю закругляться, — Поттер встал. Лонгботтом нехотя оторвался от увлекательной книги и поднялся вслед за Гарри.       — Пожалуй, ты прав. Надо быстрее собираться. Не хочу попасть в лапы Филча. Он после… ну… после того, как пришлось восстанавливать замок, — неловко свернул со скользкой темы Невилл, не желая говорить о битве, — совсем злой стал.       — Это точно.       Ребята быстро расставили книги по местам, собрали свои вещи и направились к гостиной Гриффиндора. До отбоя оставалось двадцать минут.       Замок постепенно пустел. Младшекурсники уже давно сидели в гостиных своих факультетов, так как им приходилось соблюдать комендантский час, в то время как студенты старших курсов чувствовали себя едва ли не королями своих владений — на них распространялся лишь запрет разгуливать по замку после отбоя.       На полпути гриффиндорцы наткнулись на Пивза — тот летал под самым потолком и пел похабные частушки. Никто не обращал на него внимания, да он особо и не стремился его привлечь. Только лишь приятно проводил время.       Благополучно дойдя до своей башни, Невилл сразу направился в спальню, а Гарри сел рядом с Роном и Гермионой.       — Что, опять в библиотеке торчал? — Рон хохотнул и получил от Гермионы ощутимый тычок локтем в бок. — Что?!       — Какая разница, где Гарри самостоятельно занимается домашним заданием? — она сделала акцент на слове «самостоятельно». Рон лишь беззлобно хмыкнул и снова уткнулся в газету. В последнее время он часто их читал, ощутимо наслаждаясь тем, что в волшебном мире снова всё приходит в норму.       Гарри снова задумался, обсудить ли с ребятами то, что ему поведал Малфой, или решать самому. Он боялся, что Гермиона тут же ринется в библиотеку, лишая себя сна, а Рон начнёт настраивать его против Малфоя, чего хотелось бы избежать, так как снова вставать на пути вражды после всего пережитого как минимум глупо. Решив, что рано или поздно он всё равно посветит друзей в курс дела, а Малфой его не просил не говорить об этом с кем бы то ни было, Гарри кашлянул. Две пары глаз обратились к нему.       — Сегодня я говорил с Малфоем. Он утверждает, что магия рода Блэк, признав меня наследником, ополчилась против его семьи, посчитав потенциально опасной.       Рон удивлённо вскинул брови, а Гермиона, наоборот, нахмурилась.       — Но ополчилась магия на то, что Люциусу и Драко дороже всего — на Нарциссу.       — Но, Гарри, она же спасла тебе жизнь тогда, в лесу, — начала было Гермиона, однако Поттер поднял руку, прося тишины.       — Нарцисса Малфой, в девичестве Блэк, не приносила мне вреда. И всё же, со слов Драко, поскольку его отец не имеет никакого отношения к Блэкам, а сам Драко младший в семье — магия нанесла урон матери семейства. Отчасти потому, что она Блэк, отчасти потому, что она дорога обоим Малфоям, и за спасение её жизни они готовы сделать всё возможное.       — Никогда бы не подумал, что Малфои так трепетно относятся друг к другу. Остальных готовы были загрызть, — Рон потянулся.       — А ты вспомни, Рон, как Нарцисса защищала Беллатрису. Несмотря на то, что была с ней не согласна во многих вопросах и не одобряла того подобострастия, с которым та относилась к Волдеморту. Защищала просто потому, что Беллатриса — её сестра. Для них семья — самое главное, — Гермиона откинула со лба прядь и снова задумалась.       — А я думал, что для них главное чистота крови, — лицо Рона осталось бесстрастным, однако руки немного напряглись, чуть сильнее сжимая свёрнутую газету.       — И это тоже. Лицемеры эти Малфои, конечно, — Гарри криво усмехнулся.       — В каком смысле? — Гермиона опять оживилась, видимо решив, что друг может сообщить важные сведения.       — Помните ту статью Риты Скитер, в которой она честила Малфоев на чём свет стоит? Там говорилось, что с XI по конец XVII века они считали отребьем только бедных магглов. В то время как с богатыми и знатными неплохо сотрудничали. А по слухам один из Малфев, уже не помню, кто — претендовал на руку королевы Англии. Так что их чистокровность под большим сомнением. И по факту — они должны были называться своими чистокровными друзьями «предателями крови». Но, как видишь, в их чистокровности почему-то никто не усомнился.       Рон пытался что-то вспомнить, сосредоточенно хмурясь.       — Я не помню ту статью. И не читал. Малфои своё начало ведут с XI века, что ли?       — Наверное, и раньше были. В XI веке они только приплыли из Франции. Возможно, там их предки и по сей день живут, — Гарри пожал плечами, показывая, что ему не особенно интересно как давно вероломные блондины топчут эту землю. — Да суть и не в этом. Малфой просит содействия. Чтобы я помог спасти его мать.       — Мне странно, Гарри, что ты колеблешься. Она ведь жертва, разве нет? — Гермиона нахмурилась и встала. На освободившееся место запрыгнул Живоглот. Потоптавшись, он лёг, свернулся калачиком и уснул. Или сделал вид, что уснул.       — Я колеблюсь не потому, что решаю — отдавать Нарциссу в руки смерти или нет. Я боюсь, что это обман, и на самом деле Малфои просто хотят провести какой-то ритуал, привязывающий меня к ним. Ну, или мою магию. Я не хочу целовать землю, по которой эти павлины ходят.       Рон усмехнулся. Гермиона пожала плечами, выражая тем самым сомнение, что такой исход возможен. Подумав, она подтащила стул и села, не решившись тревожить своего кота. Ребята снова погрузились в раздумья.       Вполне логично было предположить, что Малфои хотят восстановить свой статус в волшебном мире. Особенно Люциус. В то же время всё достаточно просто проверить — убедиться самому, придя в поместье Малфоев, что Нарцисса либо действительно при смерти, либо вполне здорова. Однако, если та здорова, его точно не захотят приглашать. Или же попытаются как-то обмануть, наложив чары, позволяющие казаться больным. Хотя Люциус и Драко дорожат ею, и не станут даже на время ослаблять и без того подорванное треволнениями войны здоровье Нарциссы, пусть и для видимости. Если же она на самом деле в опасности — Малфои его пустят.       Но оставалась проблема: как он сможет проверить состояние леди Малфой? Он ничего не смыслил в диагностирующих чарах. Нет, можно сотворить самое простое заклинание, но здесь замешана родовая магия, и вряд ли хватит поверхностного осмотра. Гермиона в этом разбирается лучше, но не настолько. Кто мог действительно помочь? Мадам Помфри? Да Люциус и на километр её к воротам не подпустит — колдоведьма могла всё рассказать Дамблдору, а тот точно захочет вмешаться. Нет уж, это дела рода, и Малфой вряд ли позволит кому-то ещё знать нечто столь значимое. Значит, нужен кто-то, достаточно хорошо знающий Люциуса, но не слишком его поддерживающий, или равнодушный к его аристократическим и чистокровным замашкам (чтобы исключить возможность «подтасовывания»), который неплохо разбирается в колдомедицине или, по крайней мере, диагностирующих чарах, и которого можно было бы назвать союзником.       Поттер задумался ещё крепче: «Ладно, к этому вернёмся позже. А вот что делать, если Нарцисса больна? Допустим, Малфой уже знает, какой ритуал в такой ситуации необходим. Хорошо. Но как проверить, действительно ли этот ритуал просто поможет Нарциссе и не навредит мне? Хотя, стоп — магия рода Блэк начала мстить Малфоям просто за то, что они потенциально опасны. Если они захотят мне навредить… я не знаю, что тогда будет, но точно ничего хорошего. Значит, по факту они этого сделать не могут. Если это всё, конечно, правда. А как вообще проверить, что моя магия на кого-то ополчилась? Ну, точнее, не моя, а Блэков. Мерлин, как всё сложно».       Гермиона очнулась первой.       — Гарри, каким бы ни был расклад, ты должен взять с Малфоя обет.       — Безбрачия? — Гарри хохотнул. Рон как-то хищно оскалился.       — Не думаю, что он согласится. Не будь такой жестокой, Герм.       Гермиона боролась между улыбкой и осуждающим взглядом.       — Нет. Непреложный Обет. Но тогда надо грамотно составить каждый пункт, чтобы Малфои не смогли увильнуть.       — Как-то это… По-слизерински, что ли, — Рон недоверчиво покосился сначала на Гермиону, а потом на Гарри и, увидев на лицах обоих задумчивое воодушевление, удивился. Но благоразумно промолчал.       — Что ж, ладно. Вот что я надумал — я попрошу Малфоя провести меня в их мэнор, чтобы лично удостовериться в плачевном состоянии Нарциссы. Но пойду не один, а с тем, кто сможет тщательно продиагностировать леди Малфой, дабы убедиться, что её слабость — последствие проклятия, а не специально наложенных обманных чар. Кто это будет — пока не знаю, но…       — Он должен быть знаком с Малфоями, но не симпатизировать им, также должен хорошо владеть чарами и иметь причины помогать лично тебе, Гарри. Хотя бы один такой человек на всю Англию точно найдётся.       — Гермиона, на поиски такого человека может уйти не один месяц. А в течение уже этого месяца Нарцисса погибнет. Нужен кто-то, находящийся рядом. Есть идеи?       — Помфри? — Рон, очевидно, плохо слушал. Друзья очень выразительно на него посмотрели. — А что?! Она работает здесь уже очень давно и наверняка лечила отца Малфоя.       — И что? Она кинется спасать его жену? Ты в своём уме? — Гермиона так яростно фыркнула, что Живоглот слегка приподнял голову и сверкнул жёлтыми глазами.       Уизли оскорбился. Он очень не любил, когда кто-то указывал на недостатки его ума, которых, к слову, было не больше, чем у того же Гарри, но Поттеру на них указывал только Снейп и половина Слизерина. Когда же это делала Грейнджер, Уизли падал духом и бычился. Гарри поморщился, так как ожидал, что на такой выпад Рон обязательно отреагирует, и всё закончится ссорой, которая сейчас была неуместна.       — Дело не в желании или нежелании мадам Помфри. Это дела рода, так что вряд ли Люциус подпустит её к своему дому и своей жене. Проще тогда сразу в Мунго кого-то найти, — Рон вдруг открыл рот, намереваясь сказать, что это неплохая идея, но Гарри настойчиво продолжил, слегка повысив голос и, видимо, раздражаясь, — что невозможно, так как единственные, кого мы знаем в Мунго — это Локонс и родители Невилла. И они пациенты. А, и ещё те, кто получили в битве травмы, повлекшие сумасшествие. Таких там семеро. К кому обратимся первому?       Рон смутился и густо покраснел.       — Чего ты взъелся? Сам посуди — ты ищешь колдомедика, который будет знаком с Малфоем. Неужели ты думаешь, что Малфои не болеют и не обращаются в Мунго?       — Насколько я знаю, Рон, такие богатые аристократические семьи как Малфои имеют своих лекарей. Скажем так, родовых. Которые из поколения в поколение лечат представителей одной фамилии. Их невозможно подкупить, так как больше всего они ценят доверие рода. К тому же, на них даже распространяется магия этого рода, и навредить они не могут чисто физически. А в Мунго можно заслать шпиона с целью убить Главу или наследника, например. Такие случаи были.       Гермиона ожидаемо знала всё. Гарри кивнул и подытожил:       — Нам нужен кто-то из наших знакомых, кто-то надёжный, но знающий Малфоев. И при этом не близкий друг Драко или Люциуса. Сужаем круг поисков. Подумайте, кто может подойти на эту роль.       Снова воцарилось молчание, которое вскоре было прервано ликующе-возмущённым возгласом Гермионы:       — Боже, Гарри, ну какие же мы идиоты!       Парни недоумённо воззрились на неё.       — Снейп! — она была в восторге от своей идеи.       Рон нахмурился, но после на его лице проступило осознание:       — А ведь точно, Гарри… Малфои ему доверяют до сих пор, так как Снейп был на стороне добра по личным соображениям, и когда Тот-кого-нельзя-называть пал — такое положение стало куда более выгодным, нежели второе отречение от дел их Лорда. А до шпионажа, во время и даже после он поддерживал связь с Малфоями, не меняя к ним отношения. К тому же он сильный маг и, скорее всего, Гарри, согласится тебе помочь. Хотя бы в память о твоей маме.       Поттер хмыкнул:       — В память о моей маме он прикрывал мою неугомонную задницу шесть лет, шпионил за Волдемортом, земля ему бетоном, почти двадцать лет… Неужели ты думаешь, что он не сдержал своего обещания беречь дитя Лили во что бы то ни стало? А сейчас я уже совершеннолетний и в няньке не нуждаюсь, что он мне сам сказал, как только вышел из Мунго. Он идеальный вариант по всем пунктам, кроме последнего. У него нет причин помогать мне.       — У тебя тоже нет особых причин помогать Драко, однако ты себе не простишь, если якобы по твоей вине погибнет леди Малфой, — у Гермионы было такое уверенное лицо, что Гарри стушевался.       — Я это делаю потому, что не могу иначе. Хватит с меня смертей, которые можно было бы предотвратить. А Снейпу с чего вдруг заботиться о кузине Сириуса? Из большой любви к Блэкам?       — Не думаю, что он воспринимает её как кузину Сириуса. Скорее только как жену мистера Малфоя. А то, что она в девичестве носила фамилию Блэк — досадное недоразумение, — Грейнджер сделала надменное лицо, изобразив Снейпа. Гарри фыркнул. Рон мягко хохотнул, отложив, наконец, газету на журнальный столик.       — Что ж. Ладно. Завтра я попробую поговорить с ним. Но сначала мы составим все три обещания Непреложного Обета, — когда речь зашла о реальных действиях, Поттер встрепенулся и заметно преобразился. Как будто снова оказался в лесу Дин или в Выручай-комнате второго мая.       — Не лучше ли будет в случае согласия Снейпа составить текст Обета вместе с ним? Он старше. И уже участвовал в этом… обряде, если так можно выразиться.       — Мало того, что мы попросим его содействия в мероприятии, которое его только обременит, не принеся никакой пользы, так ещё и консультантом по юридическим вопросам сделаем? Нотариус Снейп.       Гермиона закатила глаза.       — Ты так боишься, что он перетрудится? Бережёшь его нервы?       — Дело не в этом, — Гарри досадливо скривился. Такими темпами он обзаведётся морщинами точь-в-точь как у Снейпа, но уже в восемнадцать. — Просто чем больше просьб, тем меньше шансов получить согласие. Решит, что мы им пользуемся. А хотя знаешь… — Поттер всерьёз задумался. Почему бы и нет? Сам он вообще не знал, на что его можно употребить, а Снейп — зельевар, и его это вознаграждение могло бы привлечь. Гарри улыбнулся.       — Что если мы предложим ему награду, чтобы наверняка?       Брови друзей поползли вверх.       — Что, состояние Блэков ляжку жжёт? — Рон весело улыбнулся.       — Не деньгами. Василиск. Уверен, что даже его кости употребляются в зельях. А если учесть, что змеюка волшебная и тлеет, на минуточку, десятилетиями — там ещё много чего можно использовать. Василиск наверняка мог бы стоить целое состояние. Снейп за него нам любую консультацию предоставит.       — А тебе не жалко?       — А что я с ним сделаю? Распилю и продам? «Подходите, люди добрые, куски трупа василиска самого Салазара Слизерина! Тысяча галлеонов за килограмм!», — он изобразил зазывалу на рынке. — Уверен, что даже разделывать эту тушу на ценные составные надо грамотно. Снейп справится. А я буду как собака на сене, если не отдам. Назовём это моей благодарностью за… за помощь, — Гарри умолк.       — Идея неплохая. Особенно если учесть, что добраться до этого змея можешь только ты. Не думаю, что в Англии найдётся хотя бы один человек, говорящий на парселтанге.       Рон согласился с Гарри и Гермионой, только добавив, что каким бы Снейп ни был хорошим, отдавать ему такое состояние — сплошное расточительство.       На том и решили. Гермиона разумно рассудила, что этим заняться лучше на свежую голову, и погнала парней спать, а, убедившись, что оба благополучно достигли своей спальни, взяла на руки Живоглота и тоже отправилась на заслуженный отдых. День выдался насыщенным.