***
Они остановились на небольшой поляне, которую со всех сторон словно охраняли могучие деревья. Майская трава переливалась под полуденным солнцем, редкие цветы пестрили яркими красками неумолимо надвигающегося лета. Небольшие птицы, что не любили жить около шумной Конохи, порхали по веткам, и приятные звуки трели и хлопанья крыльев дарили внутреннее умиротворение. — Мы устроим привал, а к вечеру, часам к семи, доберёмся до поселения. Всё же восемь часов передвигаться как гражданский и как шиноби две разные вещи, — Шестой опустился на траву, делая глоток воды из фляги. Харуно давно не удивляло его лицо, однако, кинув на Хатаке мимолетный взгляд, ей совершенно не понравился его осунувшийся вид. — Как давно вы были на медосмотре? — строго спросила девушка. Вспоминая несчётное количество пациентов, что прошло через её профессиональные руки, она в памяти не находила среди них своего учителя. Какаши немного скривился, натягивая маску обратно. — Давно, — он не стал ей говорить, что в последний раз он видел госпиталь изнутри перед принятием должности Хокаге. Харуно ещё больше сдвинула брови и уверенно подошла к сенсею, окрасив ладони в мятное сияние лечебной чакры. Шиноби решил не сопротивляться искреннему порыву ученицы ему помочь, и сидел смирно, пока розововолосая его сканировала. Она делала это предельно внимательно, чтобы сразу обнаружить какой-либо недуг, но кроме общей усталости и крохотных гематом ничего не нашла. Остановив руки на его спине, куноичи выдохнула и с некоторым сожалением убрала ладони. — Так я буду жить, доктор? — с хитринкой в голосе поинтересовался Шестой. — Отдыхайте побольше. На вашем месте я бы сейчас поспала, пока есть время, пусть и это несчастные двадцать минут. Сакура села на траву рядом с Хокаге и (честное слово, случайно!) их руки непозволительно близко оказались друг к другу. Её мизинец едва касался мизинца руки мужчины, но руку отдёрнуть не позволило любопытство — почему сенсей первым не разорвал этот странный контакт? Хатаке опустил взор в сторону Харуно, посмотрев в её ясные малахитовые глаза, что искрились смущением, страхом и чем-то очень-очень личным. Не переводя взгляд, он осторожно пододвинул руку ближе, и сердце куноичи забилось, как птица, что только учится летать. Её скулы окрасил румянец, она опустила голову и тоже пододвинула руку. Всё это казалось таким призрачным, но, как ни странно, правильным. Сакура дрожала, чувствуя тепло бледных пальцев учителя, и предвкушала неоформленное желание стать ближе. Какаши осторожно положил мизинец на её и очень медленно переплёл их пальцы, внимательно следя за каждым движением бывшей ученицы. Воздух из лёгких девушки вышел гулко и со свистом. Она определённо могла сказать, что это ненавязчивое со стороны касание было во много раз более трепетным и интимным, чем все поцелуи бывшего. Так они и сидели под могучим деревом, молча, не сказав ничего. Лишь когда нужно было отправляться, куноичи чуть сильнее сжала мизинец сенсея, вкладывая очень многое в этот жест. Мужчина понял её, бесконечно нежно улыбаясь.***
Прыгая по ветвям, девушка смотрела в спину Хатаке, благодаря того за понимающее молчание. Ей нужно было привести мысли в порядок и успокоить внутренний пожар чувств, который мог в любой момент не послушаться хозяйку и вырваться наружу. В данный момент куноичи была уверена в одном — их чувства с Какаши взаимны, либо, по крайней мере, они оба испытывают притяжение друг к другу. Этот факт позволил расслабиться, потому что добиваться кого-то в данный момент она просто не смогла бы, и скорее всего розововолосая задавила бы свои чувства на корню. Даже забавно, многие делают невероятные вещи ради того, чтобы рассказать о своих чувствах, а они просто придвинули пальцы друг к другу. — Мы на месте, — Хатаке спрыгнул на землю, подходя к уютным домикам, что кучкой устроились на опушке, и девушка поспешила за мужчиной, поравнявшись с ним. Шестой, держа руки в карманах, локтем касался её руки, ненавязчиво показывая их новообразовавшуюся связь. Она была очень тонкая, как ниточка шелкопряда, но подававшая большие надежды стать крепкой, как тот канат, что крепился к воротам поселения, держа массивные деревянные столбы. Дозорный был проинформирован о приезде Хокаге, и он проводил шиноби к отдельному домику, что выделили для Шестого и его спутницы. Постройка была совсем крохотной, с одной комнаткой и ванной, что была просто прикрыта ширмой. Некоторое время назад это бы совершенно не напрягло Харуно, но сейчас её смущение яркими красками предзакатного неба окрасило всё лицо и немного шею. Хорошо хотя бы, что тут было два футона. Поблагодарив провожатого, Шестой, послушав недавний совет девушки, опустился немного вздремнуть, чтобы дать растерянной от новых впечатлений куноичи как можно больше времени обдумать произошедшее. К тому же, ему действительно не помешает поспать, в отличие от Сакуры сегодня ночью он совсем не спал. — Ты посторожишь снаружи? Я сменю тебя через три часа. Девушка вздрогнула от голоса учителя, словно уже успела отвыкнуть от него, и, коротко кивнув, вышла за дверь. Они оба понимали, что отдых мужчине нужен намного больше и то, что Сакура, скорее всего, пока не уснёт.***
Сакура сидела на крыше домика, и её грызли сомнения. Вдруг просто у сенсея никого давно не было, поэтому и обратил внимание на неё? Всё же странно, Какаши знает Сакуру с двенадцати лет, в какой момент его отеческая забота превратилась в мужскую поддержку? Он явно ей не интересовался, когда она была ребёнком. Вдруг она будет просто неинтересна для учителя? У них внушительная разница в возрасте и огромная пропасть жизненного опыта. Он как мудрый волк, покалеченный, но не сломленный, а она как белка-летяга, что при полёте неудачно влетела в дерево и почти перестала бороться за место под небом. Может, Какаши с кем-то поспорил на неё? Нет, последнее, во что могла поверить Харуно, это именно в эту чушь. Хатаке чрезвычайно остро дорожил связями вокруг него, и он не мог ни единую из них подставить под удар — до слёз печальное прошлое не позволяло ему это сделать. Ей так хотелось верить, что между ними всё сложится, и ей больше не придётся нести бремя своего существования без сильного плеча рядом. Да и что уж говорить, Сакура искренне желала, чтобы и сенсей был счастлив после стольких трагедий, что с ним происходили. Её дежурство подходило к концу, как в деревню вошла женщина, облачённая в тёмный плащ. Лица не было видно, ноги её еле держали. Из её горла вырвался надрывный крик, отчего Харуно прыжками помчалась к ней. Вокруг незнакомки уже столпились дозорные, кто-то побежал за целителями. — Харуно-сан, извините за беспокойство. Девушка рожает, пожалуйста, помогите ей! Куноичи помогла роженице подняться и потихоньку отнесла её в лазарет. Целители подготавливали стол для незнакомки, на который розововолосая положила девушку. Кунаем разодрав плащ пациентки, оружие чуть не выпало из рук Сакуры. На столе лежала Карин.