***
— Какая очаровательная особа, — проговорил Терентьев, закончив рассказ о беседе с племянницей убитой. — Это вы о ком? — не понял Штольман, отвлекший от своих мыслей. Он пытался думать о деле, но мысли настойчиво возвращались к одной девушке с невероятными голубыми глазами. — Об Анне Викторовне, конечно, — невозмутимо ответил Дмитрий Алексеевич. — Весьма смышленая особа. Её бы мозги, да нашим сотрудникам… — он покачал головой и блаженно улыбнулся. — Ох, мечты-мечты! Кстати, а как вы познакомились? — Встретились на бале-маскараде, а познакомились, когда в доме её подруги произошло убийство, — усмехнулся Штольман. — А с чего вдруг такой интерес? — Да так… — неопределенно ответил господин Терентьев. От дальнейших объяснений его спас стук в дверь. — Войдите! Вошел дежурный и доложил, что прибыла хозяйка гостиницы, Тамара Моисеевна Илизарова. Это была почтенная еврейка-вдова Иосифа Илизарова, который умер более десяти лет назад. Степенно поприветствовав мужчин, она заняла предложенный стул и расплавила складки на своем темном платье. — Так о чём вы хотели побеседовать, господин следователь? — спросила она. Штольман взглянул на её сероватое лицо, четко очерченные черные брови, которые сходились на переносице и на напряженную прямую спину. — О мадам Ламбер, — невозмутимо ответил Терентьев. — Я же вчера вам всё рассказала, — холодно проговорила она. — С мадам Ламбер меня познакомила Лидия Александровна Покровская, моя давняя знакомая, и сказала, что её спиритический сеанс может принести дополнительный доход моей гостинице. — Когда она вас познакомила? — Около недели назад, — после некоторого раздумья ответила мадам Илизарова. — Вы не замечали за убитой ничего странного? — Ничего. Только накануне сеанса я слышала, как она жаловалась племяннице на плохое самочувствие, — равнодушно ответила она. Штольма пристально на неё посмотрел. У него было стойкое ощущение, что эта женщина сказала им не всё. Хотя может ему показалось? В конце концов, Илизарова выглядела спокойной. Слишком спокойной. Значит, не показалось. Она что-то не договаривает. Между тем, Дмитрий Алексеевич уже окончил допрос и отпустил мадам Илизарову.***
— Дух Марты Гребешковой явись! — тихо проговорила Анна. — Дух Марты Гребешковой явись! Тут по спине Анны Викторовны пробежал холодок. Она чуть пошатнулась и прикрыла на миг глаза. Появился дух. Но это была не гадалка. Анна резко распахнула глаза и как можно тверже произнесла. — Кто вы? — дух отрицательно качнул головой. — Вы Марта? Дух ничего не ответил и исчез. — Дух мадам Ламбер явись, — проговорила все ещё обескураженная Анна. Появилась гадалка. Анна Викторовна удивленно моргнула, но быстро взяла себя в руки и спросила. — Кто вас убил? Столовая. Во главе стол сидит невысокий толстый мужчина с седыми пышными усами и короткой шеей. По правую руку от него сидит темноволосая женщина, которой на вид не больше сорока лет. Напротив неё расположился щуплый мужчина с жидки светлыми волосами и молодая рыжеволосая девица, а рядом с ней сидела мадам Ламбер, а точнее Марта Гребешкова. Затем расположилась женщина со впалыми щекам и тускло-рыжими волосами. Также за столом находились дородная дама с жемчужным ожерельем и толстыми пальцами, мужчина средних лет в военном мундире, молодая барышня с чахоточным цветом лица. — Как вы долго собираетесь пробыть в Ялте? — сдержанно, несколько презрительно проговорила дама с жемчужным ожерельем на шее. — Не более двух недель, — спокойно ответила Марта Михайловна. — Так мало? — с неподдельным изумлением произнесла молодая темноволосая женщина. В столовую вошла служанка, которая стала сноровисто убирать тарелки. Хозяева и гости переместились в гостиную. Там уже всё было накрыто к чаю. — Глаша, — вдруг проговорил мужчина с усами, обращаясь к тощей девице с толстой косой, — подай-ка того кофе, который я привез из последней моей поездки… Девица кивнула и исчезла. Хозяева и гости уже взяли чашки, но вдруг послышался шум. Будто упало что-то тяжелое. Все поспешили узнать, что произошло. Гостиная же, наполненная ароматами чая и выпечки, осталась пуста… Видение кончилось. Анна вынула из своей папки несколько листов и карандаш и начала рисовать то, что ей показал дух убитой. На это у неё ушло более часа, а когда она освободилась, то поспешила на поиски Штольмана. — Дядюшка! — воскликнула она, столкнувшись с Петром Ивановичем на на крыльце гостиницы. — Ты уже встал! — Как видишь, — улыбнулся господин Миронов племяннице. — А ты куда так спешишь? — полюбопытствовал он. Анна тут же смутилась, но ответила. — К Якову Платоновичу.***
Дмитрий Алексеевич и Яков Платонович стояли на крыльце полицейского участка, когда заметили приближение Мироновых. Их появление очень удивило господина Теретьева, но всё же он после взаимных приветствий не отказался перекинуться парой слов со старым знакомым. Штольман же остался в обществе Анны. — Думаю, вам это поможет, — проговорила она, протягивая ему несколько листов. — Что это? — недоуменно спросил следователь. — Дом, где возможно отравили мадам Ламбер, — невозмутимо ответила Анна. — Дух мадам Ламбер нашептал? — с усмешкой спросил Штольман. Барышня Миронова с укором посмотрела на мужчину, но предпочла не отвечать на этот вопрос. — Сначала они были в столовой, потом они переместились в гостиную, где был подан чай. Мужчина с усами велел девушке с косой принести кофе, который он купил во время своей последней поездки. Служанка ушла. Все приступили к чаепитию, как внезапно раздался какой-то шум, и все покинули гостиную. На столе остались лишь чашки с чаем и выпечка. — Яков Платонович! — раздался голос Теретьева. — Вы идете? Штольман извинился перед Анной и, попрощавшись с ней и её дядей, поспешил в торону Дмитрия Алексеевича. — Пешком прогуляемся. Тут недалеко, — проговорил Теретьев, с нескрываемым любопытством глядя на друга на листы бумаги в его руках. — Что это у тебя? — Ничего, — он аккуратно сложил рисунки и убрал подальше от глаз друга. — Неужели письмо от барышни Мироновой? — лукаво улыбнулся Терентьев. — Что за глупости, Дмитрий, — покачал головой Яков. — С чего вдруг такой интерес? — Да я вас уж поди второй раз застаю за столь увлекательной беседой, за которой вы не замечаете ничего и никого, — усмехнулся Терентьев. Яков хмуро посмотрел на друга, но ничего не сказал. Чета Покровских действительно жила недалеко. Пока следователи дошли до нужного дома, улицы Ялты уже ожили и заполнились размеренным ленивым гулом, который свойствен небольшому южному городу. Яков очень удивился, когда увидел сходство комнаты с рисунком Анны. Впрочем, мысль о девушке тут же отошли на заданий план, так как Терентьев уже позвал первого домочадца. Хозяин дома, господин Покровский, показался Штольману мужчиной вдумчивым, сдержанным. Он отвечал спокойно, с достоинством. А вот его сын Николай, офицер, наоборот был слишком порывист. Впрочем ни тот, ни другой не сообщили ничего интересного. Молодая барышня Ольга с чахоточным лицом скорее напоминала загнанного в угол зверька. Впрочем, подобное поведение нашло свое объяснение, когда следователи познакомились с её матерью, статной дамой в ожерелье. — Всё эти гадания для глупеньких девиц, — высокомерно произнесла мадам Пирогова. — И ни я, и ни моя дочь… Как Штольман был рад, когда она покинула столовую! От этой женщины прямо за версту веяла могильным холодом. — И ничего мы не узнали, — вздохнул Терентьев, выходя на улицу. — Даже Глаша не сообщила ничего стоящего. Штольман осторожно посмотрел на аккуратно завернутую банку кофе и вздохнул. Он очень сильно сомневался, что это поможет. К блюду прикасались все, и никто не умер. Кое и чай тоже пили все. Никто не пострадал. Значит яд был добавлен в чашку мадам Ламбер. Но чашка уже наверняка вымыта… — Господин, Терентьев! — послышался голос Глаши. Дмитрий Алексеевич вздрогнул и обернулся. В их сторону стремительно двигалась служанка. — Возьмите, — он протянула сверток. — Что это? — недоуменно спросил Терентьев. — Чашка… Из неё пила мадам Ламбер. Она вчера случайно её разбила, когда ставила на поднос. Я собрала осколки, но забыла про них, так меня позвал хозяин… Терентьев посмотрел на Штольмана и взял сверток. Поблагодарив Глашу, следователи двинулись дальше. — Кажется, нам улыбнулась удача, — заметил Дмитрий Алексеевич. — Нам бы улыбнулась удача, если бы мы узнали мотив, — покачал головой Штольман. Терентьев нахмурился. Он уже думал о том, каков был резон убивать Марту Гребешкову, но так ни к чему и не пришел. Подозреваемых не было.***
Из головы Анны не шла та история, что произошла около года назад. Смерть мсье Головнева и его предполагаемой супруги. Кто же погиб в ту ночь? Впрочем, этот вопрос волновал не только барышню Миронову, но и Штольмана. Он попросил отправить Терентьева вопрос в Варшаву, а сам отправился к Илизаровой. — Не знаю, — пожала плечами барышня Миронова. — Может быть. Я видела марту Михайловну всего пару раз. И как видите, я её даже не узнала. — Не узнали, — эхом отозвался Штольман. — Да, — кивнула Анна. — Понимаете, когда я её видела в последний раз… Она была более восторженное, что ли. Штольман нахмурился, вспомнив недавний разговор с Анной. Она не узнала Марту. Да, она видела его всего пару раз, но… Допустим, за год она могла растерять весь свой восторг с опытом. Но… Яков качнул головой. Что-то всё равно было странное в этой истории. Мадам Илизарову Яков нашел неподалеку от кухни, где она распекала какого-то молодого человека в ливрее. При виде следователя она взяла себя в руки и поприветствовала мужчину. — Тамара Моисеевна, скажите, вы могли предоставить список постояльцев? Штольман и сам не знал, зачем это делает. Но чутье подсказывало ему, что в этом определенно есть смысл. Проверить список надо. Получив желаемое, Яков простился с хмурой Илизаровой и уже хотел отправиться в свой номер, когда столкнулся в коридоре с Аннной. Она явно была чем-то озадачена. — Яков Платонович, я тут думала о том, что произошло в Польше, — медленно произнесла она. — А что если тогда действительно погибла Ксения Головнева? Штольман изумленно приподнял бровь. — Почему вы так думаете? — спросил он. — Не знаю, — вздохнула Анна Викторовна, не желая говорить о странном происшествии с духами. Не поймет. — Но, а всё же? Что если мадам Ламбер не Марта Гребешкова? Штольман задумчиво посмотрел на Анну. Ему эта мысль почему-то в голову не пришла. Странно. Но если Анна права, то тогда объясняется ситуация с паспортом и некоторыми не соответствиями во внешности. Но вот вопросов меньше не стало… Поблагодарив барышню Мировнову за идею, Яков всё-таки отправился в участок. Там его уже ждал озадаченный Дмитрий Алексеевич. — На осколках нашли остатки яда, — хмуро произнес он. Штольман кивнул и положил на стол список постояльцев. — Зачем это? — удивился следователь. — На всякий случай, — пожал плечами Штольман. — Знаешь, мне тут подсказали одну интересную идею… А что если сейчас умерла не Марта?