За день до похорон Тосаки Токиоми
В церкви всегда был полусумрак. Тьму пронзал как будто клинком лишь огонь свечей. Амедеус - молодой человек лет двадцати семи, стоял у алтаря и молился. Советом высших санов на него была возложена должность Наблюдателя в Войне за Грааль. Он был как всегда насторожен. Его пугало все новое и неизведанное, но больше всего ему не нравились кроваво-красные татуировки, которые покрывали всю его руку. Они очернили его плоть. Юный служитель церкви каждый день подвергал себя телесному наказанию за то, что разрешил втянуть себя в это черное дело. Он всю жизнь боролся с магами и их еретическими учениями, а теперь ему предстояло следить за их дурацкой войной. Однако учитель оказал Амедеусу честь, дав и ему роль в баталии за лже-Грааль. Наставник всегда указывал путь истинный. Он помогал справляться неопытному священнику с демонами, что постоянно преследовали его. В сущности, на человека всегда нападает искуситель. Учитель начал готовить Амедеуса к войне за восемь лет до призыва Слуг. Юному человеку пришлось погрузится во тьму с головой, он изучал магию. За такое отступление от истины церкви он ненавидел себя, но видел единственный выход. Маги должны были исчезнуть. Они захватили власть и ведут людей по ложному пути. Было решено призвать Слугу, который был бы сильнее любого другого, кто помог бы церкви следить за выполнением всех правил, но не отдал бы Грааль в руки недостойных – магов. С Чашей они могли бы сделать мир чуточку чище. Он намеревался призвать Рулера. Две недели назад два человека, скрывающие свои лица под мантиями, привезли реликвию, которая должна была послужить катализатором. Посылка была доставлена из Греции. Реликвия принадлежала язычникам. Амедеус не хотел даже прикасаться к ней, чтобы еще больше не пятнать свою душу. Незнакомцы утверждали, что эта древняя пряжка принадлежала одной из самых старинных богинь Олимпа. На помощь церкви должна была прийти сама древняя богиня правосудия – Фемида. Она гордо стоит в расщелине гор. Глаза ее завязаны плотной тканью, чтобы иллюзии не могли завладеть ее разумом, а в руках она держит весы, которые могут указать подлинный вес пера… Все было готово к призыву. Священник помолился, перекрестился, поцеловал свой тяжелый крест, попросил о прощении Господа и начал читать заклинание призыва. С каждым словом в нем все сильнее закипала ненависть к магам. Они убили его родителей, оставив его в живых. Он не мог простить им тех голодных лет, когда он скитался по свету в поисках хоть кого-то убежища. Он не мог забыть того страха, которого он натерпелся. Его спас учитель, предоставив кров и наставив на путь истинный. Боль пронзала все тело, но она не была больнее наказаний, которым он подвергал себя сам. Было даже приятно, что даже теперь он не был полностью окутан тьмой. Круг призыва загорался все ярче, затем появился серый вихрь, который откинул новоиспеченного мастера в глубь церкви. Из бури появился монстр, который прошипел: - Ответь, ты ли мой мастер?***
Неделя, наполненная множеством событий, пролетела даже слишком быстро. Аркадия чувствовала, как сильно устала, поэтому ей было так тяжело встать. Она уже как три часа проснулась, но все еще продолжала валяться в постели. Тосака не знала, что ей делать, за что взяться в первую очередь. Аркадия не хотела думать или планировать что-то, сейчас бы оказаться подальше от этого мерзкого городишки, где-нибудь в абсолютно безлюдном месте, в тишине, покое, без лишних потрясений. Аркадия попыталась связаться по ментальной связи с Арчером, но он не отзывался. Тосака подумала, что это довольно странно, но решила сослать все на тот факт, что грек не был призван именно ею. Существовала вероятность, что их связь много слабее, чем у истинного мастера и Героического духа, отозвавшегося на его зов. Девушка пересилила свою лень и села в кровати. Первым в глаза бросились фигуры участников в войне за Грааль, разбросанные по полу. На столе лежала шахматная доска, расколотая боевым топором Гильгамеша. Аркадия тяжело вздохнула. Она не хотела видеть всего этого безобразия, особенно Азраил, что стоял в углу у двери. Уж лучше бы Экскалибур! Достаточно известный и знакомый меч, который ни раз защищал их семью в кровопролитных схватках за реликвию. Тосака бы хотела подержать его в руках и почувствовать всю чарующую силу короля Артура. Аркадия была наслышана о истории прадеда и Артурии Пендрагон. Возможно, но не факт, Эмия даже был в нее влюблен. Впрочем, в такого доблестного и бескорыстного праведного рыцаря сложно не влюбиться… Аркадия это знала по себе. Тосаку пробрала дрожь. Она каждую минуту ждала, что Ассасин явится за ней. Она сильно жалела о том, что протянула время, и не сразу узнала, кто охотится за ней. Если бы она спохватилась чуть раньше, то… Хотя сейчас Аркадию больше интересовало другое: как Роял сумел призвать Короля Ассасинов? Девушка невольно заскулила. Явился Гильгамеш в своем восточном легком наряде, демонстрирующим его статную фигуру. Раз он явился так, значит еще не решил, что надеть. Аркадия всегда удивлялась его способности надолго зависать перед шкафом. Тосака меньше думала, в чем выйдет из дома, чем он. Но разве будешь перечить Королю Героев? - Я уж думал, тебя душат, - недовольно пробубнил Гильгамеш. - Боюсь, я бы не издала в этом случае и писка, - отмахнулась Аркадия и окончательно встала на ноги. - У тебя не появилось идеи, как можно истребить Ассасина? «Я знал, что больше всего беспокоило ее в данный момент. Она знала, как выиграть сражение у недостойного Рояла, но пташка не хотела заходить в эту битву с козырей. Ей нужна была довольно простая, но уверенная победа. Я понимал ее чувства, но не мог найти решение, которое бы удовлетворило ее. Мне ничего не оставалось делать, как отвечать раз за разом одно и тоже». - Мой ответ точно такой же, как и перед тем, как ты легла спать. А он в свою очередь совпадает с ответом, что я давал тебе два дня назад. Аркадия открыла было рот, чтобы сказать что-то, но Великий царь ее перебил: - Нет, даже если ты все-таки сможешь взломать коды, в чем я сомневаюсь, мы не сможем его уничтожить атомной боеголовкой. Во-первых, потому что она не сильно ему навредит, а во-вторых, мы даже не сможем его обнаружить. - Прости, - сжмурилась Аркадия. – Вы правы, Ваше Величество. Девушка внимательно посмотрела на Гильгамеша. Король уже расселся на роскошном кресле посередине комнаты и скучающим взглядом смотрел на Аркадию. Тосака понимала, что стоит только отпустить Кастера, как он тут же расправится с Первым Хассаном, но все же был процент, что Гильгамеш может уступить. Аркадия не хотела оставаться одна, поэтому не торопилась кидать своего Слугу на амбразуры. Они были обязаны дойти до конца вместе. Тосака пошла в душ, но в дверях решила еще раз обернуться и спросить: - А мы…? - Нет, - твердо ответил Гильгамеш. – Может ты уже включишь свои гениальные мозги? Аркадия вновь закатила глаза. Опять он делает ей комплимент, от которого хочется удавиться. Почему никто не научил его красиво общаться с девушками? «Наконец она ушла придумывать план. Я не сомневался, что в следующий раз эта чертовка скажет, что я должен буду сотворить для нее. Из-за ее упаднического настроения на меня напала хандра. Я ничего не хотел делать. Сейчас меня даже не интересовали жалкие людишки, устроившие баталии за мой Грааль. Я осмотрелся по сторонам. Абсолютно пустая комната. Обычно, жилище очень много может сказать о своем хозяине, но не о ней. Если так судить, то предо мной пустой человек. Я хотел познать дырку от бублика. Пустые стены, пустой стол, белая постель, единственный инвентарь, который хоть чем-то отличает эту комнату от необжитого места – шахматы, которые никак ее не характеризуют. С кем я связался? Она очень боится хоть кого-то подпустить близко к себе. Чего она страшится? От чего я должен защитить ее? Как же мне не давал покоя этот вопрос! Стоило войти в мои покои, как приблизительно можно было понять, к чему расположена моя душа. Стены были увешаны охотничьими трофеями и изысканными сокровищами. Сколько себя помню – занимался коллекционированием. В моей личной библиотеке можно было найти разнообразные свитки, которые помогали мне обустраивать государство по своему вкусу… Эта же девчонка не понятно, чем увлекалась и дорожила. Многочисленные грамоты были свалены в общую кучу в шкафу и покрылись изрядным слоем пыли. Диплом об окончании Часовой Башни подпирал одну из книжных полок, на которых стояли совершенно новые ни разу не открытые книги… Странности на странностях. Она меня всем этим подзадорила еще больше! Случайно мой взгляд упал на этот отвратительный старый меч. Азраил ужасен! Ни за что на свете не стал бы брать его коллекцию. Иначе он бы осквернил ее одним своим присутствием. Даже от копии несло смрадом царствия Эрешкигаль. Я был у ее врат и воспоминания остались не из приятных. Я взял его в руку, чтобы оценить истинную силу оружия. Рукоять была холодна, как камень. Жалкая подделка имитатора! Однако, стоило им взмахнут, чтобы усомниться в своих преждевременных выводах. Я никогда особо не увлекался холодным оружием ближнего боя, но умел оценивать мечи. Подделка подделкой, но ощущался как настоящий. Неужели ей приходилось иметь дело с настоящим оружием? Неужели она умеет пользоваться подобным? Ох уж эта чертовка! Не разочаровывай меня!». Аркадия вышла из душа и столкнулась с задумчивым взглядом Гильгамеша. Он стоял посреди комнаты с Азраилом. Она была удивлена: все это время, что Кастер был один, он рассматривал ничем непримечательный меч, который вряд ли хотел заполучить в свою сокровищницу. Она ничего не успела спросить, ее прервал дверной звонок. Аркадия чувствовала за дверью мастера… и Слугу. - Гильгамеш, не хочешь пройтись по магазинам? – тут же сориентировалась девушка. - Ты хочешь умереть? Не буду мешать, - улыбнулся он, прихватив с собой Азраил. Аркадия немного удивилась, что ее вот так просто оставили одну, но ничего не могла противопоставить, сама же попросила. Странный он. Аркадия услышала второй звонок. Она посмотрела в дверной глазок. На пороге стоял Микаэль фон Айнцберн со своим Слугой. Если бы он хотел ее убить именно сегодня, то придумал бы другой способ. Исходя из этой разумной цепочки, она открыла ему дверь. - Привет, - смущенно произнесла она. – Проходи на кухню, я переоденусь и подойду. Микаэль ничего не ответил. Он лишь замер, увидев ее в халате и с полотенцем на голове. Если бы Сейбер не подтолкнула его вперед, то он бы так и остался стоять перед дверью. В следующий раз Аркадия явилась в бордовом платье, что было на ней во время заседания суда. Она поставила чайник, достала кружки… Айнцберн потерял дар речи. Он впервые за долгое время смог увидеть ее лицо. Она изменилась. Однако вся спесь и огромное эго было при ней, что никогда от нее не убудет. Она всегда будет считать себя лучше, чем кучка людишек вокруг нее. Не это самое страшное. Больше всего нужно бояться оказаться в немилости госпожи Тосаки. Микаэль видел, как легко и непринужденно Аркадия разбивала все планы на будущее людей, которые перешли ей дорогу. Айнцберн не понимал лишь одного, почему она еще не разрушила его жизнь? А ведь он сам нарывался, пытался вынудить ее себя ненавидеть, заставить ее разрушить все перспективы. Он в открытую говорил ей в лицо, как ненавидит заносчивый характер Тосаки. Она молча слушала и кивала, иногда давала отпор, но не больше. Микаэль надеялся когда-нибудь понять ее душу, скрытую от всех. - Что случилось? – вдруг нарушила молчание Аркадия, садясь напротив и подавая чай. Сейбер опять ткнула Айнцберна в бок, подавая ему празднично украшенную коробку. - С Днем рождения! – неловко поздравил девушку Микаэль. Айнцберн проснулся утром и понял, что Тосаку никто не поздравит в это день. Вейвер как обычно забудет, мама не решится, Танака постесняется лезть с такими пустяками к старшей сестре, а остальным нет до нее дела. Аркадия никогда не отмечала свой День рождения, но Микаэль не хотел, чтобы Тосака чувствовала себя одиноко. Не в этот день. Ей, как и любому другому человеку, приятно внимание, приятно, что хоть кто-то помнит такие мелочи. Была и еще одна причина. Возможно, это ее последний День рождения. Микаэль впервые в жизни видел, как Аркадия покраснела от смущения. Она приняла коробку из его рук и поставила рядом. Хорошо, что Тосака не любила открывать подарки на людях. Он и не хотел, чтобы она рассматривала его при нем. Обязательно расплачется, а видеть слезы на лице Тосаки – погубить свою решимость действовать. Она никогда не распускала сопли, как бы трудно ей не было. В этом вся Аркадия. - Где твой Слуга? – поинтересовался Айнцберн. Аркадия с вызовом посмотрела на Микаэля. Она не собиралась отвечать на его вопрос, а он знал, что не получит ответ. Затем девушка перевела взгляд на Героя Айнцберна. Перед ней была красивая девушка с прекрасной золотой шевелюрой (не такой яркой как у Гильгамеша, конечно же). Некоторые пряди были алыми. Красивое сочетание. В шестнадцать и у Аркадии были красные пряди. Случайно вышло. Надо же было взять и проспорить Микаэлю! Тогда впервые девушка поняла, что знания о мире шестнадцатилетней девушки много отличаются от знаний двадцатилетнего парня. Четыре года разницы… В студенческие годы временами это было пропастью, сейчас же они были на одном уровне. Со временем разница в возрасте стирается. - Микаэль, ты знаешь, кого призвал Роял? – спросила она у него. Аркадия все еще искала поддержки у семьи Айнцбернов. - Это второе, почему я пришел к тебе, - ответил он. – Вчера я ввязался в драку с ним. Мы бежали с поля боя поджав хвост. Магистр Эль-Меллой говорил, что ты лично принимала участие в бою с ним… Я предлагаю и в этот раз объединится против Рояла. Я помогу тебе еще раз, - мямлил Айнцберн. - Для победы над ним мне нужен лишь твой Слуга, - ответила Аркадия. – Однако, ты очень хороший, я бы даже сказала, слишком хороший, поэтому так уж и быть, я объединюсь с тобой. - Ты невыносима. Всегда добиваешься всего, чего хочешь. Я был тебе нужен еще в парке, но ты не стала унижаться, ждала, пока я приползу сам! Если бы ты стала мастером, вряд ли бы Соломон ответил на твой призыв. Скорее, к тебе бы пришел какой-нибудь тиран. Возможно, Слуга твоего прапрадеда. Вы бы отлично поладили! - Или бы не смогли договориться из-за величия эго, - улыбнулась Аркадия, но его слова как обычно прочно засели в ее голове. Неужели он опять был прав? Айнцберн слишком хорошо знал ее. Так было всегда. - Ну, так что? - Айнцберн, чтобы я без тебя делала! Серьезно, я скучала по тебе весь этот год. Давай отложим убийство друг друга напоследок. Предлагаю, уничтожить всех, кто покусился на мой Грааль, а потом займемся местными разборками. - Я уничтожу тебя, - закатил глаза Микаэль. – Серьезно, я найду способ, как убить тебя. - Я тебя тоже люблю, Айнцберн, - улыбнулась она, зная, что его слова – не пустой звук. Однако мысли Аркадии были не такими веселыми. Чтобы она не говорила или не делала, эта война станет последним, что она увидит в своей жизни. Чаша должна быть уничтожена, и только она могла сделать это. Микаэль встал из-за стола и вышел. Сейбер внимательно посмотрела в глаза Аркадии. Маг постаралась сохранять внешнюю веселость, но этот взгляд… Аркадия была пленена серьезность и проницательностью голубых глаз слуги. Взгляд Сейбер был таким же тяжелым, как у Микаэля. Аркадия всегда знала, что ему было жалко ее. Он считал, что она самый несчастный в мире человек, у которого с манерами все не очень гладко. Жалость… Она ненавидела Айнцберна за это чувство к ней. Он был проницательнее всех. Он знал все ее слабости. Он знал ее лучше, чем она себя. - Еще раз с Днем рождения, Тосака. Надеюсь, ты поднимешь бокал за мое здоровье. Я буду ждать весточки. - Спасибо, что зашел, - смущенно ответила Тосака. Он ушел. Аркадия прошла в самую светлую и большую комнату своей квартиры. Здесь привычно обитал Гильгамеш. Кастер обустроил комнату в виде тронного зала. Несмотря на все противоречия, могущество древнего царя Урука всегда захватывало дух девушки. Она знал все мифы древнего Вавилона, и история жизни Короля Героя покорила сердце Аркадии. Его путь был непростым. А, впрочем, героям всегда нелегко жилось… Тосака решила открыть презент Микаэля пока была одна. Она медленно открывала коробку. Внутри поверх мишуры лежал конверт. Он был подписан красивым извитым подчерком Сакуры. Она всегда любила украшать буквы и писать разноцветными ручками, как бы приукрашивая свое письмо. Но в этот раз Сакура отказалась от своей привычки, она писала пером. Аркадия чувствовала в каждой букве дрожь руки подруги. Она умирала. Сакуре потребовалось недюжинное усилие, чтобы написать свои последние строчки. Аркадия прогнала грустные мысли прочь и раскрыла конверт: «Дорогая Рин, Если ты читаешь это письмо, значит рассудок покинул меня и Микаэль исполняет мою последнюю просьбу. Ты всегда знала, что под конец будешь одна, но… Черт возьми! Ты так хорошо умеешь убеждать, поэтому сама поверила, что я дотяну. Рин, только тебе я была нужна, только для тебя я была важна. Не спорь. Микаэль всегда знал, что я кукла, он меня создал. Я тебя удивила, правда? Вот мой ответ на вопрос: «Почему ты к нему так привязана?». Я не знаю, что писать. Я не знаю, как прощаться, не глядя в твои бездонные синие как океан глаза, не чувствуя твоего тепла, не дотронувшись до твоей души. Мы столько еще не сделали. Я так и не увидела Египет. А ведь ты обещала! Я не злюсь. Ты мне готова была пообещать все, что угодно, лишь бы я держалась и верила. Я всегда покупалась на твои уловки и всегда тебе верила. Я не прошу тебя больше давать мне клятву. Мы уже сказали друг другу все. Я хочу просить лишь об одном: когда будешь сидеть возле реки, озера, моря или океана в лунную ночь, вспомни обо мне. Если у меня все же есть, как ты утверждаешь, душа, то я буду безумно рада. Я еще жива, ты не думай. Так просто я не умру. Я сосуд для Грааля и пока не придет время, я буду жить. Только больше не могу ходить, есть, думать, смеяться… Я застряла внутри своей черепной коробки. Но мне лучше, чем тебе, потому что ты там со мной. Рин, просто не проиграй судьбе в кости. Я поставила на тебя все, что у меня есть. Я желаю тебе удачи. Пусть каждая кукла в твоем плане действует согласно сценарию. Твори на холсте Войны только яркими красками. Удивляй противников. Наращивай свою мощь постепенно. Заставь их дрожать от страха и восхищения. Пусть они падают ниц пред тобой, как перед королевой. Я знаю, ты можешь. Ты такая одна – прекрасная и неповторимая. Королева всех Королев.С безумной любовью навеки твоя,
Сакура».
Аркадия прижала к сердцу прощальное письмо. Она не плакала. Нет. К такому исходу событий Тосака была готова давно. Оплакивать подругу она будет позже, когда увидит в последний раз ее тело… В коробке лежала еще и шкатулка. Аркадия, не открывая ее, поняла, что там драгоценные камни. Микаэль знал, что так сможет помочь своей временной союзнице. Тосака была ему за это благодарна. Сейчас она не могла рассчитывать на содействие со стороны своей семьи, которая потратила большую часть своего времени на коллекционирование. Своих богатств у нее было немного. Какой же он внимательный и догадливый… - Ты пришла поклонится королю, а его здесь нет? Что ж, вот он я, целуй мне ноги, - в дверном проеме материализовался Гильгамеш. - Прямо бегу и падаю, - закатила глаза Аркадия. – У меня есть идея, как уничтожить первого Хассана. Гильгамеш усмехнулся и сел на свой трон. Он всегда знал, что эта девочка способна выбраться из любой ситуации. Как можно сомневаться в себе? - Тебе придется поработать, - прежде чем начать, предупредила мужчину Аркадия. - Я не боюсь работы. Это отребье должно поплатится за то, что возжелало часть моего сокровища. Надеюсь, он умрет в муках. - Мне нужен Герой с фантазмом много превышающий заряд атомной боеголовки. Кто-то столь же мощный, как и ты. Кто-то, кто сможет пожертвовать собой ради тебя. - Хм, - задумался Гильгамеш. – То есть ты не собиралась встречаться с Хассаном, потому что боялась, что я могу погибнуть? Аркадия задумалась над вопросом Кастера. Он ведь был просто Слугой, но возможность потерять его очень пугала. Гильгамеш с большой вероятностью мог бы победить Хассана, но все действия Аркадии были направлены на невозможность их столкновения. Что такое с ней происходит? Она, конечно, никогда бы не стала подставлять другого под удар, предназначенный ей, но он Слуга. Героические души призываются в этот мир только лишь затем, чтобы сражаться, чтобы помочь мастеру вырвать Чашу из лап осквернителей Грааля. - Одного, - ответил Гильгамеш. – Столь сильным, как я, был только один. Но даже силы Гримуара может не хватить для его призыва. Аркадия взвесила слова Гильгамеша. Для осуществления ее плана одного Слуги было мало. Гримуар могущественная вещь, но есть кое-что еще, что гораздо сильнее свода заклинаний Соломона. Она медленно взошла на трон Гильгамеша. Девушка положила руки ему на колени. Впервые за все время их знакомства она смотрела ему в глаза не снизу-вверх. Его рубиновые глаза впились в ее лицо. Она посягнула на личное пространство короля, но ее следующие слова стоили этого: - Так возьми у меня столько маны, чтобы тебе хватило на призыв двух Героических душ. Он усмехнулся. Гильгамеш хотел было возразить, что такой шавке, как она, просто повезло призвать его, но ее глаза источали решительность. Она права. Если он заберет еще больше маны, то возможно сможет призвать его… Он поцеловал ее. - Хей, у тебя же был парень. Что ж ты так плохо целуешься? Аркадия отстранилась от него. У нее пылали щеки. Она спустилась вниз. Ей не было стыдно в этом признаваться, но перед ним было неловко: - У меня за двадцать пять лет был всего лишь один его поцелую. Так что, Ваше Величество, я вся Ваша. - Ох уж эти книжные черви. Все приходится делать самому. Гильгамеш спустился со своего трона и внимательно посмотрел на девчонку, которой зачем-то был нужен Святой Грааль. Она не говорила ему, что ей нужно от машины для исполнения желаний. Однако он не сомневался, что ее желание не будет столь мелким, как у этих людишек. А ведь его богиня нищих была даже ничего. Он запустил руки в ее длинные темные волосы и поцеловал ее еще раз. На этот раз она хотя бы не укусила его…***
Сандр перебирал рисунки Танаки. Она могла бы стать неплохим художником, но никому не было до этого дела. Танака была домашним зверьком, который только что и делал, так это существовал. Девочка с отличием окончила школу, но так дальше никуда и не пошла. Побоялась? Танака всегда старалась избегать этой темы. Сандр догадывался, что его молодая жена пытается что-то скрыть. Молодой человек и не пытался лезть с расспросами. Сугубо личные тайны должны оставаться тайнами. Он тоже не хотел, чтобы она к нему лезла с вопросами о прошлом. Из пачки рисунков выпала фотография. Сандр поднял ее и всмотрелся. Обычная традиционная семейная фотография. Археолога заставили облачиться в костюм, но его озорную почти глупую улыбку ничто не может спрятать. Тосака Токиоми как всегда серьезен, но взгляд у него тяжелый, уставший. Зять… Ничего не изменилось. Он был как всегда отстранен от реальности происходящего. Его как будто и не было на той фотографии, в том мире. Теща казалась напуганной. Чрезмерно напряжена, потеряна. Аркадия… Такая маленькая. Ей здесь от силы лет пять-шесть. Этот взгляд. Слишком серьезная, как будто и не ребенок вовсе. Смотря на эту далеко неидеальную семью, Сандр вспомнил свою. Мама была достаточно строгой женщиной. Весь дом держался в ее ежовых рукавицах. Никому не давала лениться. Все всегда были пристроены к делу. Отец – нерешительный ученый, который был помешан на своих магических исследованиях, из-за которых дом посетили Инквизиторы. Тяжелое было время. Сандр помнил, как прятался в каждой щели, боялся каждого шороха, вздрагивал от дуновения ветра. Бежал, прятался и трясся в страхе. Тогда его и нашли… - Мальчик, ты откуда? – спросил дядя, появившийся из ниоткуда. - Не знаю, - растерянно произнес пятилетний малыш. - Ты маг? – спрашивал незнакомец. Сандр испуганно посмотрел на мужчину и собирался уже было бежать, но его окружили со всех сторон. Прятаться было негде. Слезы сами хлынули с глаз. Он залился слезами. Сандр понимал, что его жизнь в руках этих людей, и он совершенно не понимал, что им нужно. - Да. Я маг в седьмом поколении, - вытирая сопли ответил мальчик, готовый принять небесную кару. - Хорошо, - вышел из-за спины незнакомца седовласый старик в традиционном японском костюме. – Ты станешь моим преемником. Отныне я нарекаю тебя Сандр. Да сохранит это имя тебя от всех невзгод и освободит от прошлого. Пойдем, дитя, я укажу тебе новый путь. И старик не солгал.***
Проникнуть ночью в Часовую Башню было не так просто. Благодаря немалой работе на магистра Эль-Меллоя Аркадия знала парочку ходов, которыми пользовался учитель. Взламывать барьеры было несложно, но любая ошибка могла привести к провалу. Пока все шло по плану. Пока Аркадия была уверена в своих действиях. - Если я грохнусь в обморок, я надеюсь, ты хотя бы вынесешь меня отсюда, - произнесла девушка, останавливаясь в очередной раз, чтобы отдышаться. «Напишу записку Вейверу, он тебя заберет», - ответил Гильгамеш даже не материализовавшись. - Спасибо за участие, - продолжила спуск по лестнице Аркадия. «Кстати, щенок, зачем тебе мой Грааль?» - Смести с лица всех тиранов и стать правительницей мира, - ответила Аркадия. «Зачем тебе тогда эта Чашка? Ты просто можешь стать моей женой и тогда весь мир падет к твоим ногам». - Во-первых, если ты не догадался, то это мой план Б. А во-вторых, мой король, я не хочу быть твоей игрушкой. Я хочу быть великой не потому, что я жена величайшего из Героев человечества… Гильгамеш рассмеялся. - А если серьезно? – спросил он еще раз, пытаясь докопаться до истины. - В третьей войне за Святой Грааль Чаша была опорочена. Я должна выиграть, чтобы очистить ее от проклятья. Как только я сделаю это, можешь забрать себе. Тогда она точно не опорочит твою сокровищницу, Золотце. - Я тебя не понимаю. Ты жертвуешь всем ради этого? Смешно и скучно! Должны же быть у тебя хоть какие-то цели и идеалы. - Я сейчас очень устала, Гильгамеш, давай поговорим об этом позже, пожалуйста. Он не стал терзать девчонку. Если она и в правду так похожа на него, то царь догадывался об ответе. Они добрались до крипты Часовой Башни. Аркадия с помощью магии зажгла все факелы. На земле был вычерчен огромный круг призыва. Он служил для тренировки юных магов. Аркадия часто здесь пропадала. В этом месте всегда было тихо. Обычные студенты боялись жуткой обстановки в подземелье. В каждой тени им мерещились призраки. Призывы без Грааля никогда не были успешными. Слуги были слабыми и похожи больше на зверей, чем на людей. Девушка села на пол, опираясь на стену. Ей нужен был сон. Она никогда не отдавала еще столько маны разом. Аркадия могла спокойно колдовать, но тело требовало отдыха. Девушка боялась, что может заснуть прямо здесь и отоспать несколько дней. Возможно, опять потребуется два дня, а может и больше. Все действия Гильгамеша она видела, как во сне. С каждым морганием веки разнимать было все труднее. А он необыкновенно хорош! Гильгамеш был весь истинное величие. Царь стоял в центре круга и читал свое заклинание призыва, которым пользовался в далеком прошлом. Он был так не похож на мага. Все его тело – сила, мужество, стать, величие. Ни одна статуя не могла выразить его истинную сущность. Он сиял ярче солнца, а его магия была похожа ни искуснейшие из золотых сокровищ, которые когда-либо придумывал человек. На торсе и спине Гильгамеша появились красные линии. Аркадия читала, что при использовании всей своей силы становятся видны татуировки. Король Героев читал заклинание на древнем шумерском. Аркадия никогда даже не предполагала, что этот язык на самом деле настолько красив. На нем бы рассказывать о мужестве, борьбе, подвигах… Слова Кастера, слетев с его губ превращались в золотые письмена. Он кружились, выпрямлялись, увеличивались, уменьшались, исчезали и появлялись. Его магия была похожа на танец света, золота, звезд – на метеоритный дождь. Невероятное зрелище. Увидеть Царя Героев за творением – впервые увидеть салют. Также волнующе прекрасно и страшно одновременно. Последнее, что услышала девушка: - Кто посмел призвать меня, Царя Героев, в этот погреб?! - Заткнись, - произнес Кастер. – Как ты позволил каким-то жалким людишкам дважды забрать у тебя Грааль? Шорох цепей заставил их обернуться. Пререкаясь друг с другом они не заметили появления Энкиду. А вот брат их названный времени зря не терял, он подготовил приветственный удар. Тысячи золотых цепей были нацелены на Гильгамешей. Кастер призвал заклинание защиты, а Арчер открыл свою сокровищницу, показав сотни благородных фантазмов. - Как я рад тебя видеть здесь, Энкиду. Такого подарка судьбы я и не ожидал, - радостно произнес Гильгамеш-броненосец. - Ха! – самодовольно произнес Кастер. – Наконец, я смогу вдоволь повеселиться! - Солнце. Как много солнц я вижу. Я в раю? – от грохота проснулась Аркадия. - А это что за отребье? – отвлекся от созерцания Энкиду Гильгамеш-младший. Все повторилось вновь. Аркадии хотелось предстать перед Королем Героев в лучшем из своих нарядов, с лучшими украшениями… Ей хотелось выглядеть под стать ему, но каждый раз обстоятельства складываются так, что она скорее похожа на бездомную, чем на мага, и тем более по ней не скажешь, что она из рода очень могущественных и богатых магов.***
Проснулась Аркадия от того, что встретилась лицом с полом. Аркадия долго не могла выпутаться из одеяла. Кто-то очень ловко и быстро помог Аркадии расправиться с «монстром». Тосака села на полу, убрала волосы и принялась рассматривать своего спасителя. С первого взгляда показалось, что перед Аркадией невероятно красивая девушка. Она как будто была дочерью природы. Длинные волосы напоминали весеннюю траву или ветки плакучей ивы. Глаза – отражение мартовского неба, чистого, отмытого от грязи за зиму. Кожа – первый снег… - Спасибо, - отблагодарила Аркадия девушку и попыталась вспомнить, что произошло. - Не за что. Я Энкиду. Тебе нужна помощь? Аркадия, услышав столь древнее имя, вышедшее из шумерских легенд, попятилась в бок от лучшего друга Гильгамеша. Точно. Последнее, что она видела, перед тем как уснуть, призыв. - Я думала, он призвал самого себя, - недоумевала Аркадия. – Я явно слышала его голос. Ай, черт с ним. Я долго спала? - Нет, мастер, часов двенадцать, - ответил Энкиду и улыбнулся. - Хорошо, - успокоилась Аркадия. У Тосаки было ощущение, что спала она гораздо больше. Аркадия оглянулась вокруг и не узнала свою комнату. Она больше напоминала сад, чем комнату в бетонной квартире. Тосака как будто вновь попала в тропический лес или же в оранжерею деда. Здесь можно было отдохнуть душой, насладиться жизнью и отринуть все плохие мысли. Воздух был таким приятным, свежим, заполненным ароматом цветов. – Как красиво! - Я знал, что тебе понравится, - улыбнулся Энкиду. Он помог встать Аркадии на ноги. Маг прислушалась. В доме было как-то тихо, как будто они с Энкиду были совершенно одни. Гильгамеш всегда был шумным, а когда их теперь два… - Мы вдвоем? – поинтересовалась девушка. Энкиду кивнул. – А где король Урука? Два. - Когда мы разрушили Часовую Башню… - Вы разрушили Часовую Башню? – схватилась за голову Аркадия. Сразу представился разъяренный магистр Эль-Меллой. Кажется, он не просто будет рвать и метать. Но всегда лучше погибнуть от его руки, чем от топора Гильгамеша или меча Первого Хассана. - Не до основания, но она пострадала сильно. Я еле успел вынести оттуда тебя, мастер. Потом мы решили, что слишком шумные, поэтому переместились куда-то за город и продолжили сражение. Вскоре Гилы решили понять кто из них сильнее, чтобы продолжить битву со мной. А я позаботился о тебе, мастер. Аркадия была ошеломлена услышанным. Она даже почти осела на пол, но Энкиду поймал ее и усадил на стул. Затем он метнулся и принес воду. Аркадия выпила залпом и зарыдала. Впервые ей было так плохо. Для того, чтобы уничтожить Первого Хассана она позволила Гильгамешу уничтожить самое святое место Ассоциации магов. Ее точно посадят в тюрьму. И это лучший из возможных вариантов. - Мастер, я не закончил, тут еще к вам посыльный приходил. Я не совсем понял, свой он или чужой, поэтому связал, привести? – спросил Энкиду. Аркадия чисто механически кивнула. В мыслях же у нее была эпическая битва Королей Героев. Они крушили и ломали все вокруг. В эпицентре их противостояния явно казалось, что начался апокалипсис. Их бы остановить и вразумить. Всю свою мощь они должны вылить только на одного недостойного – Рояла. Тут в спальню ввели Арчера. Аркадия даже не сразу сообразила, что это еще один ее Слуга. Да уж, эта война за Святой Грааль точно войдет в историю, как война с перебором Слуг. Будет смешно, если она проиграет. Айнцберн будет долго смеяться. «У нее были Героические души, которые могли разрушить мир, но в итоге, они переубивали друг друга», - так бы он и сказал на ее похоронах. -О! Замечательная новость. Я уже боялась, что не увижусь с тобой, - встала Аркадия и направилась к Слуге. - Мастер, я узнал, кто стоит за Лансером. Собственно говоря, поэтому я так долго не появлялся. Я надеюсь, Вы простите меня, мастер, - опустил голову Арчер, как бы сожалея. Энкиду, сообразив, что больше в его услугах упаковщика не нуждаются, освободил грека и ушел на кухню. - Что случилось? – поинтересовалась Аркадия, убежденная, что больше уже ничем ее не удивишь. Арчер вновь усадил девушку на стул. Он несколько раз прошелся по комнате. Он начинал, но не смог продолжить. - Я нашел их в одном из клубов. Она совсем ребенок, мастер. Ей лет шестнадцать, а она так хочет казаться взрослой. Ее желание – стать одной из членов Ассоциации магов, но ей не хватает ни денег, ни влияния. - Глупое желание никчемного мага, - фыркнула Аркадия. – Но хорошо, что ты остался защищать ее. Арчер был в недоумении. Свою последнюю реплику она произнесла так, как будто у нее свалился камень с души. Тосака явно недооценивала девочку, которую ему пришлось защищать. Аркадия была дурой, если недооценивала мастера Лансера. Мила очень способный маг, и у нее есть все шансы обыграть каждого, кто покусился на Грааль. Грек хотел было сообщить имя Лансера, но передумал. Госпожа Тосака совсем не похожа на ту девушку, о которой говорил ее дед. Посеянные семена сомнения стали давать всходы. Аркадия же безумно жалела девчонку, которая была втянута в этот бой не по своей воле. Она просто подвернулась под радар Грааля, и он решил избрать ее своей жертвой. Тосака понимала, что соперница даже и в половину не понимает, во что ввязалась. От подобных раздумий ей стало тяжко на душе. Почему-то в ее мыслях новоиспеченный мастер выглядела точно так же, как Танака… Аркадия вдруг почувствовала вкусный запах, разносившийся из кухни. Она бросила Арчера и направилась следом за своим обонянием. За плитой Энкиду творил чудеса. Аркадия замерла на пороге. Как же давно никто не готовил завтрак для нее! - Энкиду…! – удивленно произнесла Тосака, впервые в жизни не находя, что сказать. - Все же когда-то мне удалось спасти чью-то жизнь, раз ты здесь. - Впервые в жизни вижу, что кто-то радуется моей стряпне, - был не меньше удивлен Энкину. Он усадил Аркадию за стол и угостил ее приготовленным на вкус Гильгамеша завтраком. Энкиду был удивлен, что ей нравилась его стряпня. Обычно он мог угодить только Гилу. Впрочем, сын природы даже и не пытался доставить удовольствие кому-нибудь еще. Энкиду сам осознавал, что был для Гильгамеша таким же спутником, как Луна для Земли. - Как же мало нужно, чтобы осчастливить тебя, - сказал он, смотря на сияющую Аркадию. – Хочешь, я каждый день, что послан мне в этом мире, буду готовить для тебя? Аркадия растрогалась в конец. Слезы хлынули потоком. Она сама не понимала, почему ревет. Однако в поступках Энкиду была забота, которой, как видно, ей не хватало. Аркадия привыкла всем показывать зубы, отбиваться от предрассудков людей. Она навсегда запомнит свой первый приезд в Часовую Башню. Сколько всего она слышала от отца (который здесь даже не учился), от деда Тосака (который несколько лет был деканом исторического факультета), от матери и её отца. Они рассказывали про Часовую Башню, как про нечто невероятно волшебное и сказочное, про место, полное своих загадок и секретов. Тайнами Аркадия была сыта по горло, а вот загадки ее всегда притягивали магнитом. Наверное, именно поэтому Аркадии так нравилось помогать археологам при раскопках. Всегда надеешься на порцию чего-то странного, необычного, полного сюрпризов. Они с отцом вошли в кабинет, где сидели дряхлые старички и обсуждали свои насущные проблемы. Единственным свежим и равнодушным к спорам был магистр Эль-Меллой II. Аркадия тогда даже и подумать не могла, что старички для него те еще дети, многим из них он был наставником. Тогда декан факультета современной магии уже давно не брал к себе в ученики. Отец стал просить за дочку, принять ее в стажеры. Зная, что Аркадия еще слишком мала, чтобы претендовать на место студента Часовой Башни, он надеялся, что девочку допустят хотя бы до библиотеки и посещения некоторых дисциплин. Все только смеялись над ней. Никто не верил, что она может хоть что-то. Магистр заступился и взял ее в ученики. Профессора всегда требовали с нее больше, чем с остальных. Однако, Аркадия не могла сказать, что ее ненавидели. Спустя год обучения она не видела в своем окружении людей, которые бы не любили ее, не восхищались ей… Только вот, несмотря на все это она чувствовала себя одинокой. Всегда, когда людей было нечетное количество и делили на пары, она оставалась одна. Ее никогда не приглашали на вечеринки, потому что считали, что Аркадия интересуется только древностями, а остальное для нее пустая трата времени. Никто не пытался заговорить с ней о ней, а не об учебе. Дома ей потворствовали всем прихотям, но лишь потому что она была «светом» будущего рода Тосака-Эмия. Аркадия была единственной, кто смог унаследовать цепи Широ. В четыре года, перед смертью Борца за справедливость, ей пересадили цепи прадеда. Эмия несколько раз пытался передать магию сыновьям, невесткам, внукам. Он не слишком огорчался, что его дар не унаследуют поколения, но это единственное, о чем перед смертью просила Рин. Прабабушка не хотела, чтобы Широ ушел просто так. Она не хотела, чтобы ее муж повторил судьбу Киритцугу. Также Аркадия быстро усваивала то, чему ее учили. На что у многих уходили годы, ей требовались лишь месяцы. Она упрощала ритуалы, училась работать интуитивно. Она всегда следовала девизу дома Тосака: «Сохранять спокойствие и быть элегантным». Благодаря такому подходу она продвигалась вперед семимильными шагами. Над вопросами студентки преподаватели ломали голову годами! Однако из-за учебы она общалась с дедушками, отцом, но никак не со сверстниками. А спустя какое-то время Аркадия не могла найти язык с ребятами своего возраста. Они как будто отставали во всем. Им было не интересно. Несмотря на всеобщую любовь, всегда приходилось всем доказывать, что она не просто красивая кукла. Приходилось каждый раз отстаивать свои идеи и задумки. Знаменитые деды, успешный отец, великий наставник… В начале все заслуги приписывались им, а лишь потом смотрели на нее. Легче стало лишь к концу обучения, когда всем был виден потенциал Тосака-Эмии Аркадии Рин. Однако привычка огрызаться осталась и возможно никогда уже не уйдет. Забота... Аркадия уже давно жила в квартире одна. В доме Тосака всегда очень шумно: постоянные споры до хрипоты, часто ссоры из-за пустяков, а двери хлопают чаще, чем кто-либо входит – все это очень мешает учебному процессу. В одиночестве есть одно преимущество – тебе некого винить, кроме себя. Однако это же является и недостатком: ты сам распоряжаешься собой. Тебе никто не приготовит завтрак, не встретит после тяжёлого дня, не расскажет ничего перед сном… Грохот в комнате Аркадии ознаменовал конец их идиллии. Маг резко встал из-за стола и побежала навстречу шуму. Посреди комнаты стоял Гильгамеш-Арчер.Он такой же высокий и величественный со стоящими дыбом золотыми волосами, пылающими как огонь. Невероятно красивый мужчина! А глаза. Такие же, как у Кастера (что нисколько не удивительно, это же один и тот же человек), тёмно-красные словно кровь. Они явно выглядят не как человеческие и светятся таинственным сиянием, заставляющим всех прочих людей блекнуть. У него совершенное, с золотыми пропорциями тело, излучающее величие. Невольно Аркадия увидела его ауру, такая же обжигающе яркая, тоже золотая. Не успела Тосака ничего сказать или сделать, как была окружена фантазмами. - Ты тоже алчешь моей Чаши?! – гневно проговорил он. - Ваше Величество, я не претендую на Грааль. Я здесь, чтобы завоевать его для Вас. Она как можно медленнее попятилась назад. Возможность уйти живой пока существовала… Аркадия спиной на что-то наткнулась. Оно было тёплым, немного жестким и не сдвигалось, как не старалась девушка. Она осторожно повернула голову. Сзади стоял второй ухмыляющийся Гильгамеш. Теперь она осознала всю тяжесть своего положения. - И зачем ты мне нужна, отребье? – продолжал Арчер. - Я умна, даже сказала бы, что гениальна, но это решать не мне. Я маг, силы которого недооценивают мои враги, потому что никогда не использовала все свои возможности. Также нельзя забывать о том, что только я могу придумать план, который оставит нас в живых. И еще, Ваше Величество, только благодаря мне Вы здесь, - ответила Аркадия, но в глазах ее плясали искорки гнева. Она не могла поверить, что хоть кому-то позволяет так скверно обращаться с собой. - Да ты смелая, - усмехнулся Гильгамеш-Арчер. - Я? – в ответ ухмыльнулась Аркадия. – А чего мне бояться? Я живу лишь для Вас, для Вашего удовольствия. Если вдруг захотите меня убить, займите очередь. Врагов у меня больше, чем друзей. - В очередь? – был оскорблен Гильгамеш-младший. – Да как ты смеешь ровнять МЕНЯ с какими-то жалкими людишками. - С людишками? – удивилась Аркадия. – Я даже не пыталась. Просто мне кажется, что старшим надо уступать… Она не успела даже договорить, как почувствовала тяжесть на своем плече. Аркадия сразу сообразила, что закопала саму себя. С одним Гильгамешем в словесной перепалке она с легкостью могла справиться. Это не сложно, главное следить за его переменчивым настроением и не допускать, чтобы искры превратились в пламя… Но это срабатывало только пока он был один. Теперь же шансы на мгновенную смерть немного увеличились. Гилы явно скорее встанут на сторону друг друга, чем один из них решит защитить ее от себя же самого. Аркадия никогда не могла назвать себя трусом, но в данный момент ей было страшно до жути, даже сердце в пятки ушло. А ведь Кастер знал это! Ментальную связь никто не отменял. Именно благодаря ей Аркадия уловила, что на нее надвигается опасность. - Меч продолжение моей руки, - произнесла девушка, высвобождая древнюю защитную магию, которую использовала впервые. Несколько мечей пронзили созданный из чистой энергии щит, но мага даже не задели. Девушка выдохнула. Она боялась, что не успеет. Аркадия не знала, что ей делать дальше. Король ликовал, он насладился зрелищем. - Знаешь, что, мой король, - резко повернулась к Гильгамешу Аркадия, - издевательство над слабыми – это не показатель силы! Она отодвинула Кастера со своего пути и вышла из своей комнаты. Впрочем, вряд ли она хоть что-то могла назвать своим. Гильгамешу принадлежало все по праву рождения. А кто она? В действительности, шавка. От наплыва подобных мыслей ей стало грустно. Она больше не могла оставаться в квартире. Среди Героических душ она чувствовала себя не в своей тарелке. Она не могла вечно развлекать их, ей нужно было продолжать продумывать план. Аркадия вышла на улицу. Девушка не думала куда идет. Ноги привели ее в Часовую Башню. Энкиду был прав, здание разрушили не до основания. Рухнула лишь башня, где были сосредоточены лаборатории. Страшно, но на работу все же придется идти. Ей нельзя было прятаться в тени, потому что могли вернуть обратно в тюрьму. Туда девушке хотелось попасть меньше всего. Аркадия вошла в кабинет Эль-Меллоя и включила планшет. Срочно нужно было отвлечься. Посмотреть хотя бы новости… От увиденного девушку чуть не вырвало. Все как один говорили о массовых исчезновениях людей. Был даже введен комендантский час, за соблюдением которого никто не собирался следить. На планете слишком много голодных ртов, правительству выгодно иметь пару-тройку серийных убийц, прореживающих население. Они даже не собирались ловить маньяка. Только вот Аркадия предполагала, что за убийствами стоит не человек с поехавшей крышей, а одна из ошибок в системе призыва Героических душ. И куда смотрит Наблюдатель, если перед его носом творится подобное? Кто осмелился призвать Эвенджера отдельным классом? Разве промахи прошлого ничему не учат? Темнота, что окажется в Чаше, лишь усугубит ситуацию. Рулер им, видите ли понадобился, но откликнулась не та душа! Да как так можно?! Без вести пропало семьсот человек. Нельзя было спускать все на самотек. Роял пусть подождет. Сейчас у Аркадии вырисовалась новая задача. Девушка закрыла новости, взяла несколько книг с мифами древней Греции и вышла на улицу. На воздухе всегда лучше думается. Нужен был беспроигрышный план. - Мастер, я бы не рискнул выходить на улицу один, - материализовался рядом Арчер. – Разрешите сопровождать Вас? - Спасибо, - поблагодарила девушка Слугу деда. – Мне просто нужно пройтись. Желательно, правда, вообще найти себе новое жилье, но он меня и там достанет! - Ваш дедушка верил, что Вы сможете призвать выдающегося Слугу. Он верил в Вашу победу, - решил подбодрить мастера грек. – Когда состоялся наш последний разговор, он просил защитить Вас. - Это так на него похоже, - улыбнулась Аркадия. – Он всех просит не помочь мне, а защитить, как будто я сама со всем справиться не могу. Но я благодарна тебе за все. - Вы ещё не смирилась с его смертью? – поинтересовался он. - Как можно смириться с уходом любимого человека? Ты бы смог? - Не знаю, - ответил он. Арчер больше не хотел вызывать мастера на разговор. Она была совершенно не такой, как ему описывал мастер Тосака. Старик говорил, что добрее девчонки не найти, однако Аркадия была сколько хитрая, чем добрая. Она ничто не делала просто так, все имело смысл. Арчер не хотел этого признавать, но иногда ему казалась идея шестнадцатилетней девчонки верной. Вряд ли у Аркадии есть желание, которое принесет этому миру счастье. Она захочет могущества, превосходства над всеми… Таких, как она надо исключать сразу. Однако, что-то не давало окончательно принять эту идею… Возможно, из-за неполноценной связи он никак не мог понять ее. Мастер явно что-то скрывала от всех уже долгие годы и этот секрет знал старый Тосака. Они зашли в маленький магазинчик, где работал еще доисторический телевизор. Сейчас ими никто не пользуется. Видимо, хозяин магазина нашел его на какой-то свалке и сумел починить, чтобы завлекать посетителей антиквариатом. Он показывал один канал, который все еще передавали для тех, кто застал времена телевизионного бума. Шли новости. Аркадия застыла, когда увидела кадры, присланные со спутника… Ничего более красивого и страшного она не видела в жизни. Среди взрывов и золота огня совершенно не было видно сражающихся, однако девушка знала: это те самые Героические души, что громят ее квартиру. Только сейчас до нее дошло, не ей нужно бояться первого Хассана. Он могуществен, в его арсенале множество фокусов, но все это ничтожно, по сравнению с мощью древних полубогов… Точнее богов на две третьих.