Двадцать два года назад
В полутемени кабинета не были видны задумчивые лица трех мужчин. Собрались они, естественно, не за тем, чтобы заниматься обыденными делами: читать фолианты, рассматривать карты или неустанно следить за изменениями происходящего, но занимались именно этим. Начинать разговор никто не хотел, потому что он, как и всегда, ни к чему не приведет. Они не понимали, и даже не пытались понять друг друга. Токиоми отложил в сторону книгу и бросил взгляд на поседевшего, но так и не постаревшего отца. Эмия стоял у двери, прислонившись к стене и безэмоционально смотрел как будто сквозь сына. Временные прыжки странно сказывались на отце, но Широ скрывал все, что с ним происходило. Никто, кроме, пожалуй, матери, не знал, что у него на душе. Они были хорошей парой, сглаживали все неровности характеров. У Токиоми до сих пор сводило сердце, когда он видел отца без матери. Безусловно, это была огромная потеря для их семьи... Тосака перевел взгляд на внешне беззаботного Археолога. Он как мальчишка радовался древней карте, что прислал ему спонсор новой экспедиции. Археолог так и шептал: «Потрясающе!», «Не может быть!», «Как интересно!». Его лишь помани интересной работой, только намекни, что он может найти что-то древнее и таинственное - подорвется и тут же поедет, а за ним привычно и Токиоми. Все же, из-за своей невнимательности и растерянности, Археолог постоянно влипал в неприятности. Тосака, однажды приобретя друга, не хотел его терять. Мертвую тишину нарушило неожиданное стремительное появление женщины. Она с силой распахнула дверь. Коридорная лампа пролила немного света на окружающую обстановку. Эта милая молодая женщина была никто иная, как Рози. Падавший свет создавал вокруг нее ореол святости. Она была из тех красавиц, чья внешность не кричала броскими цветами, а поражала нежностью оттенков. Рози была как две капли воды похожа на мать. От отца ей досталась легкость характера, который ожесточился под натиском обстоятельств. - Вы! – воскликнула Рози, обведя каждого из присутствующих пальцем. – Если вы тронете мою дочь, то… то… Ни один из вас боле никогда не услышит моего голоса! Я, вот увидите, отрекусь от своего имени! Не втягивайте мою дочь в свои жестокие игры! Рози пыталась скрыть слезы за яростью. Из кабинета она почти убегала. Через пару минут она найдет любимого мужа и разрыдается в его объятьях. Она лучше всех понимала, что ждет ее долгожданную, вымоленную дочь. Еще несколько лет назад она несла это нелегкое бремя наследницы желаний семьи Тосака и Археолога. Однако произошло то, что не ожидал никто. Даже Археолог был удивлен до глубины души, хотя ему казалось, что он знал о секретах своей семьи все. Искатель приключений на свою седую голову знал, что метка мага в их семье передается по женской линии, мужчины лишь могут быть временными ее хранителями, но Археолог не ожидал, что она передается от матери к дочери прямо в утробе. Когда на свет появилась Аркадия, Рози стала любящей женой и матерью, но уже не была магом. Цепи утратили свои силы. Рози была сильнейшим магом, что рождались на свет в семье Археолога. Женщина ушла, заставив присутствующих обратить внимание друг на друга. Токиоми был на стороне невестки. Он не хотел вовлекать любимую внучку в эту клоунаду. Грааль не стоил ничьей жизни, какими бы не были желания. Тосака был близок к шагу отказаться от этой реликвии. - Она права, - решился нарушить тишину Тосака. – Я тоже считаю, что нам не стоит трогать девочку. Отдадим Айнцбернам их Грааль, пусть делают со своей древней затеей, что пожелают нужным. - Я не собираюсь сдаваться! - отозвался Археолог. - Помимо всяких ваших земных материальных ничтожных желаний, есть еще предназначение. Это невозможно игнорировать, в силу... - Замолчи! - встал из-за стола Тосака, опираясь кулаками о стол. - Вся эта твоя чушь ляжет на мои плечи. Я буду повинен в том, что этот ребенок, который никому не доверяет в целом свете, не понимает различия между добром и злом, лишенный стремлений и желаний, пойдет по указанному пути, что приведет к погибели. Да, из нее можно вылепить все что угодно! Почему я должен делать из нее идеальное оружие? Почему мы не можем сделать из нее того, кто, действительно, будет сам способен совершать чудеса без помощи какого-то там вшивого Грааля! - Токиоми, сядь, - совершенно спокойным голосом произнес Эмия. Тоска тут же остыл и сел на стул, как пристыженный учителем ученик. - Да, ты прав на счет Аркадии. Она очень необычный ребенок. Из нее мы можем вылепить кого угодно: хоть царицу, хоть принцессу, хоть ангела. Однако ты забываешь об одном... - О предназначении! - встрял вдохновленный Археолог. - Она увидела его в самом начале пути! Токиоми тяжко вздохнул. Опять та же песня. Они говорили об одном и том же, не меняя мотив. Они крутились, как волчок, вокруг оси одной проблемы. Тосака понимал, что если его все же переволокут на свою сторону эти два чокнутых старика, то он будет первым наставником на пути ребенка. Из-за анатомических особенностей для того, чтобы начать активирование цепей Археолога, потребуется практически полностью задействовать цепи Тосака. Причем успех в магии древней семьи-основательницы войн за Грааль не гарантирует успех в изучении искусства магии Археолога. Нет даже вероятности, что они активируют хоть пять процентов цепей, что передались девочки от Рози. Не было вероятности, что ребенок сможет хоть близко подойти к уровню своей предшественницы... - Я не верю, что есть что-то важнее жизни этого маленького крохотного чуда, - ответил Токиоми. - Есть! - одновременно ответили спевшиеся Эмия и Археолог. - Токиоми, - неожиданно стал серьезным искатель древностей, чем напугал всех присутствующих, - после долгих поисков и неудач, я принял твою теперешнюю позицию. Я потерял интерес к поиску средств для достижения своей заветной цели. Однако с появлением внучки я почувствовал нечто другое... Эмия не собирался раскрывать свои карты. Аркадия не просто уже познала всю суть этого мира, не только поняла, какую роль должна сыграть, но и видела последствия, что могут произойти, если она не пойдет по писанному сценарию. Он тоже видел тот ад, что не должен случиться, если сейчас настоит на своем. - Она и у Вас спрашивала о вестниках апокалипсиса? – неожиданно поинтересовался Археолог, ошеломленно смотря на Эмию. Широ ничего не оставалось, как кивнуть. Тосака ошарашенно стал переводить взгляд от одного старца на другого. В это мгновение он предпочел считать, что предназначение не пустой звук. Он сделал шаг в сторону решения отца и друга. Он начал молиться за благополучие любимой внучки. Широ же проигрывал в своей голове тот момент, когда Аркадия впервые, не в присутствии матери, решилась подойти к нему и задала свой чудовищный вопрос, звучавший так неестественно из уст ребенка: - У нас еще есть время до того, как на землю спустятся четыре всадника апокалипсиса, правда?Двадцать лет назад
В Риме было как обычно слишком солнечно и жарко. Богато украшенную церковь заполнил смрад от давно немытых изголодавшихся тел граждан города-миллиардника. Священник как обычно провел службу и торопился сбежать от стенающих нищих. Ему было в некотором роде стыдно смотреть им в глаза. Как бы не хотел он все исправить, он вступил не в ту организацию. За ошибки молодости все мы отвечаем в старшем возрасте, осознавая каждый шаг. Вдруг он заметил, что в углу церкви притаился ангел. Женщина была невероятно красивой, казалась дочерью солнца. Она была невероятно похожа на мать, считай, ее копия. Отец Аврелий забыл о всех своих намерениях и пошел навстречу очаровательной женщине. - Рози! Какая встреча! Что привело тебя в мою обитель? - Ты должен помочь мне! – сказала женщина так, что он сразу же поколебался в своей решимости отказать ей во чтобы то не стало. - Я бы с радостью, милая моя, но после того как твой отец проигнорировал наши наказы, вся ваша семья отлучена от церкви. Помочь вам – это прямая дорога в ад. Ты же не желаешь мне такой участи? - Я сама буду отвечать за свои грехи! – твердо ответила женщина. – Я прошу не за себя, а за дочь. Они хотят убить ее! Ты должен остановить ее пока еще не поздно! Рози понимала, что в сложившейся ситуации виновата сама. В силу способностей ей было открыто предвидение. Она видела к чему приведут ее решения. Однако она не могла отказать Ясуши, в которого была влюблена с незапамятных времен. Не могла не желать от него детей, не могла отказать себе в счастье быть матерью. По началу Рози не жалела ни о чем. Однако с годами женщина поняла, что сделала опрометчивую ошибку. Аркадия была самым из несчастнейших детей в мире. Единственное, что могла делать девочка - следовать наставлениям людей, которые были старше ее, умнее, мудрее и хитрее... Они вкладывали в нее только то, что считали нужным для достижения цели. Рози просто хотела спасти дочь от кошмара, что ждал ее впереди. - Как?! - удивленно спросил отец Аврелий. - Я не могу пойти против мага, тем более с такой сильной защитой. Я знаю насколько силен твой отец – изгоняющий демонов. Я даже на миллиметр не подступлю к вашему дому. Как я, по-твоему, могу спасти твою дочь, вырвать ее из цепких лап магов? Рози взяла под руку священника и вывела на улицу. Они некоторое время прогуливались по саду, что раскинулся перед древней церковью. Женщина долго не решалась начать разговор. Ей казалось, что она предает свою семью. - Сняв сан с отца, вы выгнали из церкви еще и его младшего брата. Он порвал с нами все связи, виня во всех смертных грехах. Он продолжил свою миссионерскую деятельность, разъезжая по странам и городам... Несколько лет назад мой кузен и его жена погибли, но у них остался сын. Мой отец ищет внука… Если вы найдете мальчика первым, то получите в свое полное владение экзекутора, который будет устойчив к любой магии. Я вам выдаю его местоположение, а вы спасаете мою дочь, по рукам? Священник долгое время сомневался над предложением женщины, но соблазн был так велик, что ему было невозможно сопротивляться. Иметь в подручных ученика, который является прямым потомком древнейшего, мудрейшего и величайшего мага в мире… - Как его зовут? – поинтересовался мужчина, приняв, как ему казалось, верное решение. - Амедеус.***
Мила стояла на балконе и следила за Лизи, которая все пыталась поймать кошку. Лансер скрыла свои нечеловеческие черты, чтобы не пугать людей. Лизи была невероятна счастлива за своим занятием. Истинно - ребенок! Мастер же никак не находила себе места. Мила все продолжала прокручивать в голове события прошедшей ночи. Увиденное напугало еще сильнее, но большее оказалось скрыто в зеркале души Кастера. Потеря союзника в виде Арчера тоже расстраивала ее. Казалось, был один большой плюс: Тосака мертва! Мила самолично видела, как стрела пронзила сердце Аркадии, но интуиция кричала, что на этом все не кончится. Геракл, отрубив голову Гидре тоже был уверен в своей победе, но потом эта тварь отрастила себе две головы... Срочно нужно было найти способ, как стать еще сильнее. Даже если допустить, что главный злодей мертв, остался еще могущественный, самовлюбленный, хитрый Кастер, гуляющий сам по себе; сильнейший из алхимиков вместе с великолепной Сейбер; плененный яростью Берсеркер со своим хитрым мастером и Райдер, перешедший в лапы Инквизитора… Дрожь пошла по коже, от воспоминания о Наблюдателе. После Аркадии он был одним из страшнейших соперников, с кем можно схлестнуться в бою! Если бы Арчер тогда не вмешался, то, вероятнее всего, солнце бы уже никогда не взошло над головой Милы. Девушка надолго запомнит ту злополучную ночь, когда она увидела Инквизитора в деле...***
Мила была, конечно, против работы в гостинице в ночную смену, но за позднее время платили куда больше, чем за дневное, поэтому пришлось остаться. И вот, в предрассветный час они с Лизи возвращались домой. Лансер не могла сидеть дома одна, в прочем, Мила без защиты тоже боялась появляться на улице, пришлось ее устроить на работу. После смены Лизи как всегда в восторге щебетала, рассказывая о всех своих приключениях. Все происходящее слишком бурно отражалось на ее эмоциях. Мила завидовала жизнерадостности своей Слуги. Мастер хотела бы тоже видеть мир в ярких тонах, но жизнь окунала ее в грязь с головой. Мила не верила, что с людьми может случаться хоть что-то хорошее... Лизи одним своим присутствием показывала: все наоборот, во всем просто нужно искать приятное. Девушки привычно зашли за поворот. Здесь были заброшенные складские помещения. Огромное пространство, куда обычно никто не совался. Неожиданно они остановились. Увиденное сразило девушек наповал, они так и замерли, в надежде, что их не заметят. В пятидесяти метрах впереди разворачивалось сражение между мастером Райдера и Надзирателем. Мила когда-то была свидетелем битвы между Инквизитором и магом, понимала, насколько это страшно, перейти им дорогу. Однако увиденное в прошлом было ничто, по сравнению с происходящим в данный момент времени. Мастер Райдера старался изо всех сил защитить себя, но все попытки были тщетны. Магия против Инквизитора была ничто. Она создавала ему проблем ровно столько же, сколько и кружащая над головой муха. Зато у мага забот прибавлялось, ни один его барьер не мог устоять перед Наблюдателем. Инквизитор с легкостью расправлялся с любым заклинанием, иллюзией или пеленой, при этом обстреливая мастера ключами. У мага временами не было шанса даже увернуться. Мастер уже плохо владел левой рукой и хромал на правую ногу. "Ему не выбраться из этого сражения живым", - с ужасом подумала Мила. Однако больше девушку удивляло другое: почему Райдер не вступит в битву и не защитит мастера? Все же Слуга имел небольшое преимущество над Инквизитором и ему бы не пришлось пользоваться магией, чтобы остановить врага. Лизи, прочитав мысли Милы, указала на что-то рукой. Девушка долго всматривалась в темноту, но потом увидела, как римлянин был прикован к стене плотными черными лентами. Мила не стала долго думать и кинулась к нему. Она хотела защитить неизвестного мастера. Все же неправильно, что Наблюдатель непосредственно вклинивается в ход войны за Грааль. Однако стоило ей дотронуться до черных лент, как по телу прошел ток. Ее откинуло в сторону. Райдер изо всех сил замотал головой. У него был испуганный взгляд, который, как будто, так и кричал: «Бегите пока можете, глупцы!» Мила не хотела сдаваться, но тут ее за руку схватила Лизи. Лансер уже была во всем своем боевом облачении и судорожно оглядывалась по сторонам. Ни для кого не было секретом, что девушка недолюбливала мужчин в любом виде. Была бы ее воля, то в мире установился матриархат. Лансер схватила Милу за руку и понеслась подальше от сцены происходящего. Они петляли, скрывались в тени. Спустя некоторое время, когда казалось, что навряд ли мог сохраниться хвост, девушки остановились. Лансер решила проверить обстановку, а Мила стояла прислонившись к стене, пытаясь отдышаться. Отдых был недолгим. Мила просто перевела взгляд в сторону и увидела черную рясу. Она резко выпрямилась. На нее надвигался он! Крик ужаса застыл в горле. В руках Наблюдателя было несколько ключей, с которых на землю капала кровь. Однако было что-то в лице молодого человека, что выбило девушку из колеи. Он как будто сожалел о содеянном. Он не был тем монстром, который ей еще недавно представлялся. Однако это не отменяло тот факт, что сейчас Наблюдатель собирался убить ее... - Прости, но ты слишком много знаешь, - совершенно спокойно произнес он. Мила закричала. Ужас окатил ее с ног до головы. Она оцепенела. А ведь мастер Райдера был неплохим волшебником. Как-то она уже видела его битву…Четыре месяца назад
Миле надоело сидеть дома и бояться. Девушка оделась как можно теплее и неприметнее и вышли из дому. Слишком много всяких слухов ходило о стычках между мастерами. Берсеркер и Райдер ни раз вступал в битву с Сейбер, Ассасин все время был рядом. Король темноты наблюдал, анализировал и не вмешивался. Создавалось ощущение, что он ждет совершенно другого мастера. Арчера нигде не было видно. Мастер стрелка никому не давал познакомиться со своим Слугой. Все фамильяры, которые Мила так кропотливо создавала, были безжалостно убиты. Старикашка даже не пожалел живых птиц, которых хитрая Мила заставила следить за своими врагами. Среди всего этого цветника нигде не было видно одной особы, ради которой в войну и ввязалась Мила… Девушка гуляла всю ночь по улицам холодного серого зимнего Лондона. Этот город Миле не нравился больше всего. Она поскорее уже хотела уехать на другой конец света. В Японии она никогда еще не бывала. Говорят, что благодаря своему расположению на островах, в дали от главных огненных точек, страна сохранилась практически в неизменном виде. Ходят слухи, что там есть музеи, в которых показаны какими были страны до своего полного уничтожения. Люди не были простыми отбросами, они творили, создавали… Впрочем, сейчас тоже. Только все их мысли направлены на одно, на создание оружия. Мила готова была лететь в далекую страну хоть сейчас и обживаться на новом месте, но по каким-то причинам ей не открывали визу и в приобретении билетов отказывали. Не уже ли длинные руки магов добрались и до туда? Они что, решили никого не выпускать из Лондона, пока не закончат отборочный тур здесь. Миле не нравился такой подход. Мастер Лансера неожиданно ощутила сильный поток манны. Ей не нужно было долго думать, чтобы понять, совсем рядом развязался бой. Лизи материализовалась еще до того, как Мила дала ей подобного рода указания. Девушка гордилась тем, что они со Слугой понимают друг друга на интуитивном уровне. Миле не нужно следить за Лизи, она сама сделает все сама как нельзя лучше. Они отправились ближе к полю боя, но не рискнули вылезти из своей норы. Мила была не просто поражена сражением, ей было страшно. Она не успевала следить ни за кем из четырех участников баталии. Сейбер сражалась с Райдером, что было естественно. Мужчина, по форме одежды римский император, восседал на огромном золотогривом белоснежно-белом коне и отражал атаки грациозной девушки недлинным золотым мечом. Сейбер фехтовала и двигалась во много раз лучше своего противника, но благодаря своему коню Райдер не попал ни под один удар. Мила впервые видела, чтобы лошади так проворно двигались. Она своего хозяина вытаскивала из невозможных ситуаций. Мужчина даже как-то умудрился легко ранить Сейбер. Однако больше Милу поразило не сражение между Слугами, а противостояние мастеров. Учитель говорил, что в битвах маг участия принимать не должен, он лишь незримая поддержка Слуги. Он прикрывает тыл своего фамильяра, снабжает его знаниями, информацией, а также исцеляет раны… Все эти истины рушились как карточные домики прямо на глазах. Мастера стремились не просто выиграть битву, а уничтожить друг друга. Мастер Райдера подвергал обстрелу своего соперника. В Айнцберна летели стрелы совершенно разного цвета, но стоило Миле присмотреться, как она в оружии увидела не сталь, а живых птиц. Они целились северному магу прямо в глаза, но мужчина смог как-то уклонится от них. Птички были превращены в жидкость и золотым дождем окропили асфальт. Мила даже не увидела, когда Айнцберн успел сделать преобразование. На что все же способна алхимия? Неужели эта наука не только о создании философского камня, работающая на растворах, эликсирах и прочих жидкостях? В следующие полчаса битва была закончена. Сейбер перерубила ноги коню Райдера, а северный маг скрутил по рукам и ногам соперника. Казалось бы, хорошенький один удар и все кончено, но тут появились птицы разных размеров, видов и окрасов. Они заполнили собой огромное пространство, мешая разглядеть, что все же произошло, а в следующее мгновение, когда поток схлынул, Райдер и мастер исчезли.***
Неожиданно материализовавшийся Арчер спас Милу от смертоносного удара. Слуга выставил вперед свой лук, и вывернул его на триста шестьдесят градусов, выбивая ключ из рук Инквизитора. В следующее мгновение Мила лишь почувствовала, как ее схватили и понесли в неизведанном направлении. Девушке было страшно. Первая мысль: ее отправят на гильотину другого монстра, посчитавшего быструю смерть от ножевого ранения слишком быстрой и не такой искусной, какую принесет новая убийца. Однако в следующую минуту ее поставили на землю и заботливо поинтересовались о самочувствии. Лизи была тут как тут. В начале она от страха попыталась напасть на Арчера, но Мила успела предотвратить бойню. Они стояли на крыше высотного здания, с которого город был как на ладони. Мастер посмотрела вниз и увидела того, кто только что намеревался ее убить. Он огорченно смотрел на крышу здания, куда они приземлились. Инквизитор не собирался их преследовать. Он очистил ключи о рясу и удалился в противоположном направлении. Мила почувствовала себя в безопасности и стала медленно оседать на землю. Ее подхватила за плечи Лизи. Дальше Мила ничего не помнила. Она точно была в сознании, но не была способна воспринимать реальность. Девушка пришла в себя, когда поняла, что ее накрывают излишне большим количеством пледов. Арчер приветливо улыбался ей, предлагая зеленый чай с мелиссой, Лизи рядом холтамила, пытаясь обустроить все как можно лучше. Мила все еще думала над произошедшим. Внезапно в голову пришла интересная идея. В окружении двух заботливых Слуг ей было так комфортно, что она решила сделать Арчера своим. Она понимала, что пока не сможет открыто противостоять Тосаке, но в распоряжении Милы была одна хитрость - гипноз. Мастер Лансера лишь посадит в голове Арчера семя сомнения, остальную работу сделает его сознание. Мила была довольна своей работой. Уже укладываясь спать, вспоминая истории войн за Грааль, она рассмеялась. Все шло по писанному сценарию. Арчер предавал мастера, святоша оказывался еще той темной лошадкой, на повестке дня сумасшествие Кастера... О, этого момента Мила начинала ожидать. Однако в ту же ночь она задумалась о том, что с двумя Слугами можно и попытаться противостоять жуткому монстру, а не дожидаться пока его натура начнет разрушать себя сама...***
И вот Тосака мертва. Кастер не собирался сходить с ума. Самоубийства Лансера Мила не собиралась допустить. Что дальше? Лизи все же поймала рыжую кошку и сейчас тащила животинку домой. Мила посмотрела на часы и поняла, что уже пора собираться. Новый план был достаточно трудоемкий. Нужно было как-то достать билеты до Фуюки.Три года назад
Заброшенный дом в каменных джунглях, которые уже начала завоевывать природа. Асфальт был раскурочен корнями деревьев, которые росли как на дрожжах. И все же, человек ничто. Не станет людей, никому от этого не станет хуже. Человек – ошибка эволюции. Он ничего не умеет, кроме как разрушать. Все, что пытаются сотворить люди приносит только гибель окружающей среде. Может быть, когда закончатся эти темные времена, люди изменятся и по-другому будут относится к своему родному дому – планете Земля? Мила уже как неделю жила в заброшенном дом. Он был холодным, продуваемый всеми ветрами, из освещения - лишь лучина. В этих одновременно ужасных и сносных условиях (смотря с какой стороны смотреть, бывает и хуже) девочка грызла гранит науки. Ее учителем стал какой-то выживший из ума волшебник, но Миле не на что было жаловаться. Старик, может и тронутый, но его метод обучения был действенный. Она уже могла творить не только самые простые заклинания и гипноз стал стабильнее. Мила пообещала себе, что когда-нибудь найдет ту девушку и превзойдет ее. Такие чудовища, как красный плащ не нужны погибающему миру. Если такое она может сотворить с самой страшной, неподвластной и яростной стихией даже не напрягая ни один мускул, то что станет с землей обетованной, когда она захочет большего? Так устроена человеческая душа, она не может остановиться на достигнутом. У нее нет предела желаний. С каждой исполненной грезой потребности только растут, причем с геометрической прогрессией. Это Мила познала на самой себе. Еще недавно она хотела просто хоть какую-нибудь крышу над головой, теперь же она желала жилище обязательно с мягкой кроватью и люстрой, чтобы можно было свободно читать по ночам...***
Амедеус никогда не видел сны. Однако часто его мучило чувство беспричинного беспокойства. В последнее время оно не то что зачастило, оно не пропадало не на минуту. В это утро, когда он проснулся в холодном поту с бьющимся как птица в клетке сердцем, он понял одну страшную вещь: «Я свернул не туда». Молодой человек всегда боялся тьмы: как реальной, так и душевной. Он боялся оступиться, поэтому как за соломинку хватался за приказы организации. Но в последнее время Амедеус чувствовал, как с каждым днем все больше и больше погружается во тьму. Он не знал к кому бежать за помощью. Он начинал сомневаться в каждом человеке, что окружали его. Некому было рассказать о своих сомнениях. Амедеус совершенно не понимал, зачем ему нужно было во имя церкви любой ценой биться за вещицу, которых полно в закромах организации. Сразу было видно, что есть что-то, что ему не рассказывают, но что? Именно к этой войне все присматривались, было заинтересовано даже руководство. С детства Амедеус ни о чем не мог мечтать, кроме как спасти людей от их ужасной участи. Он готов был сам лично спуститься для этого в ад… Что ж, с последним не было никаких проблем. Но почему так тяжко на сердце? Почему ему кажется, что он полностью окунулся в грязь и тонет? Почему ему постоянно мерещится, что его руки по локоть в крови? Амедеус надел рясу и пошел к алтарю. Неярко горели уже потухающие свечи, лишь в витражные окна церкви пробивался свет восходящего солнца. Молодой человек рухнул на колени, подставил лицо благодатному свечению и заплакал. Впервые в сознательной жизни он позволил себе пустить слезу. Терпеть всех этих демонов внутри себя было невыносимо больно! За какие прегрешения ему была уготована эта мука? Боль. Вечная непроходящая боль, ломающая кости. Временами хочется лезть на стены и кричать, но он терпит. Терпит и молчит о невыносимости своего положения. Тяжелее всего в те моменты, когда приходится использовать магические цепи. Такое ощущение, что это наказание за недопустимое поведение. Амедеус ненавидел свою жизнь. Однако был благодарен за то, что его забрали с улицы, кормят, поят, дают хорошее образование, да и, если так смотреть, перспективы у него неплохие... Слезы высохли, наступило время молитвы. Шепотом, еле слышно он просил Бога своими словами послать спасения грешным душам Аркадии, Микаэля, Лоренцо, Сакуры, Сандра и всех тех, кто погибнет или погиб от его руки. Он не хотел этого, но так было нужно. - Сын мой, встань с колен, - нарушил единение наставник. – Негоже это служителю божьему вымаливать прощение за то, что служишь Его целям. - Этого больше не повторится, - соврал Амедеус.***
Сандр очередное утро начал не с кофе, а со стакана виски. Новости были удручающими. Он совершенно не мог понять, что все же произошло этой ночью. Ему доподлинно никто не мог ответить. Танака тоже сильно переживала, поэтому встала чуть свет и отправилась на работу к сильнейшему из мастеров. Сандр переживал за жену, однако она перед уходом, в ответ на его заботу, попросила позаботиться о себе самом. В чем-то она была права. Мастер Берсеркера пытался добыть информацию, следя за главными героями ночного спектакля, но Кастер уничтожил всех фамильяров и установил настолько мощный барьер около замка Айнцберна, что до него невозможно было подобраться за пятьдесят километров. Такой мощи Сандр от него не ожидал. Мозг совершенно отказывался думать и искать новые пути решения. Прежде чем начать действовать, следовало как следует проанализировать ситуацию. На слухах далеко не уедешь. Кто-то сильно ударил по столу, за которым сидел молодой человек. Пустой стакан подпрыгнул и упал на пол, разбившись вдребезги. Сандр осторожно повернул голову в ту сторону, с которой раздался удар. Это была мисс Тосака. Ее невероятно красивое личико было искажено гримасой ярости. Сандр даже протер несколько раз глаза, чтобы убедиться - это не глюк. - Вот билеты до Фуюки. Проваливай из моего дома! – грозно произнесла миссис Тосака. Сандр не ожидал такого поворота событий. Миссис Тосака обычно была милой, кроткой и молчаливой женщиной. Она с улыбкой ухаживала за мужем и дочерью. Сандру казалось, что даже к нему она относится достаточно хорошо. Теща казалась ему той самой идеальной женой мага, которая поддерживала своего суженного во всех начинаниях. В общем, всегда была мягкой и пушистой. Однако сейчас этот милый зверек показал свои острые зубы и когти. Сандру даже показалось, что над ним нависает аура достаточно сильного и влиятельного мага. Сандр несмело встал из-за стола, взял билет и даже поначалу побоялся посмотреть женщине в глаза. У него складывалось ощущение, что его отсылают из Лондона навсегда. Сейчас он мог молить судьбу лишь об одном: хоть еще раз увидеться с любимой женой. - Да, миссис Тосака, - поклонился Сандр хозяйке дома и ушел собирать вещи. Все же, он был ей обязан многим. Она была очень хорошим человеком. Сандр был уверен: когда Аркадия подрастет, она будет похожа на свою маму. Повезет тому человеку, с которым она решит связать свою жизнь. Она окружит его заботой и нескончаемой любовью. Однако он уже никогда не будет на месте этого счастливчика. Рози села на место юнца и закрыла голову руками. Ей было тошно. Она ненавидела себя за то, что сдалась и не сделала ничего, чтобы защитить своих дочерей. Она ненавидела себя за то, что разрешила этим беспринципным магам творить с судьбой ее вымоленной дочери все, что им заблагорассудится. Рози знала, все грехи, совершенные Аркадией – это ее грехи. Она как мать должна была грудью встать на ее защиту, а не отмалчиваться в стороне. Танака тоже хлебнула из-за нее горя. Не стоило впускать Сандра даже на порог этого дома. Бедная, бедная девочка. Она тоже окунулась в омут реальности. Танака была первой, кто обнаружил мертвого Тосаку Токиоми.***
Танака проснулась ночью от безумной жажды. Ей опять снился этот ужасный сон. Она, конечно, не была магом в масштабном плане, но от мамы ей перепало пару способностей: видеть ауры и предвидение, только вот последнее она редко отличала от кошмаров. Слишком похожи и неконтролируемы. В это раз она видела сестру, тонущую в непонятной вязкой черной жиже. Танака видела ауру этого вещества – она такая же темная и склизкая. Девочка к этому мраку не подошла бы и на шаг, но что заставило Аркадию погрузиться во тьму с головой? В окружении мрачных мыслей Танака дошла до кухни и залпом осушила графин. По босым ногам прошел зябкий холодок. Девушка пожалела, что вышла в одной пижаме – дурацкая привычка. Она потерла ногу о ногу и пошла обратно в спальню. Из оранжереи деда пробивался тусклый свет. Опять он заснул за работой. Танака решила, что просто обязана отвезти дедушку в спальню и уложить в постель. Его хрупкий позвоночник утром не обрадуется, если проведет всю ночь в скрюченном положении. Девочка открыла дверь. В тусклом свете свечей она могла разглядеть только силуэт кресла и свисающую руку деда. Она осторожно пошла к Токиоми, стараясь не потревожить его хрупкий сон, ведь для начала нужно было сложить всю канцелярию, книги, подобрать разбросанные бумаги… «Хлюп-хлюп», - раздавалось под ногами. Танака смутилась. Что мог такого разлить дедушка? Она осторожно села на корточки и окунула пальцы в жижу… Это была кровь! Все тело затряслось от спустившегося из ниоткуда холода. С цокающими зубами Танака подошла к деду и не смогла сдержать душераздирающий вопль. На ее крики прибежала мама. Она резко включила свет в оранжерее, что еще больше усугубило положение. Теперь Танака видела все слишком отчетливо. Она не могла сдерживать слез. Она рухнула на колени прямо перед телом деда. На нем не было ни единого живого места. Старика как будто пронзили тысячи клинков. Его убийца был беспощаден к старому немощному магу, который уже и колдовать-то не мог. Страшное зрелище. Тело деда как будто прошло через мясорубку. - Мама, - утирая сопли произнесла Танака. - Да, дорогая? – спросила женщина, не зная за что ей хвататься и что делать. - Аркадия не должна его видеть таким… - Да, - ответила Рози, осознавая всю правоту младшей дочери. Если Аркадия увидит тело Токиоми, то ее ярость может горем обрушиться на каждого человека, живущего под солнцем. Рози слишком хорошо знала свою дочь и о ее нераскрытых способностях…***
Амедеус после долгой молитвы решил поискать уединения на улице. Нужно было еще сделать пару дел, связанные с должностью Наблюдателя, но он, как и обычно, откладывал их на потом. Следя за всем происходящим, Амедеус невольно начал болеть за Аркадию. Она прикладывала столько сил, чтобы добиться желаемого. Она была самым интересным участником в этой войне. Любопытство еще подогревал тот факт, что никто не понимал, чего она желает. От утреннего солнца не осталось и следа. Лишь серые тяжелые облака, заполонившие небо. Такое же состояние было и на душе у Амедеуса. Ни один человек никогда не сможет понять всю его боль и смятение. За свою недолгую жизнь он кем только не бывал, но главная и основная его миссия – изгнание демонов. Никто его не мог научить этому мастерству, не от кого было перенять навыки, все знания приходилось черпать из сухого письма старца, что вел когда-то наблюдения за такими же, как и Амедеус. Только в его книге не было ни строчки о том, что каждый изгнанный демонов навеки поселяется в клетке души мага, изгоняющего его. Амедеус чувствовал своих десятерых демонов. Он чувствовал их радость, когда по его рукам текла чужая кровь. Чтобы вернуть миру свет кому-то приходится погрузиться во тьму. Равноценный обмен. - Амедеус! – кто-то окликнул его. Юноша был несколько ошарашен. Голос явно принадлежал молодой женщине. Редко кто-то из представительниц прекрасной части человечества обращался к нему. Амедеус стал оглядываться по сторонам. Еще больше он удивился, когда увидел одиноко стоящую женщина в легком зеленом платье и плаще нараспашку. Она еле сдерживала платок, который так и стремился улететь вместе с ветром. Молодой человек понял, что звала его именно она. Но что нужно миссис Тосаке от него? Неужели она пришла просить за дочь? Пришла умолять его оставить ее в живых? - Вы меня звали? – спросил юноша у Рози. Она кивнула. Амедеус пошел ей навстречу. Миссис Тосака даже не скрывала слезы, которые прочертили свой путь по ее лицу тушью. Амедеус не знал, как реагировать на это. Все, с кем он говорил из мирских людей – глубоко верующие, она же, как он знал, не посещала службу. Она тоже была когда-то магом. Молодой человек растерялся. Ему всегда девушки казались слишком странными существами, он никогда не мог найти к ним подход. Вот и теперь Амедеус просто замер перед заплаканной красивой женщиной, не смея даже спросить, что ее привело к нему. - Прости меня, - произнесла она, утирая слезы. В ее глазах отражалось сожаление о поступке, что уже многие годы терзают душу. - За что? – искренне недоумевал Амедеус, определенно точно зная, что никак не может быть связан с семьей Тосака. Никто из них никогда не переходил ему дорогу. - За то, кем ты стал, - тяжело произнесла Рози. – Из-за меня твоя жизнь полна боли, тьмы и вранья. Я была слишком наивна и глупа, когда выдала им тебя. Прости… - Я не понимаю Вас, миссис Тосака… Рози отмахнулась и ушла, ничего толком ему не рассказав. Рози не могла сказать ему, кто он на самом деле. Она отреклась от своего истинного имени, данного ей при рождении. Даже ее муж не знал, на ком женился на самом деле, и почему она и Археолог так старательно скрывают свою фамилию.Семьдесят лет назад
Яркое солнце слепило глаза и не давало спать. Обычно после ритуалов по изгнанию злых духов Археолог спал непробудным сном, и ему было совершенно все равно, что твориться вокруг. - Вставай уже, - ударила его по плечу девушка, - пора возвращаться. Археолог посмотрел на нее через прищуренные глаза. Какая же красивая телохранительница досталась ему – самому хилому и неуклюжему псевдо-Инквизитору. Смешно. Его назначили на эту должность только потому, что никто больше не умел читать карты, ориентироваться на местности и не знал такого количества языков... В общем и целом, его держали здесь в качестве карманной энциклопедии. Кличка Археолог прилипла к нему лет десять назад из-за его страсти к поискам древних реликвий. Если бы не вынужденное служение церкви молодой человек уже давно бы занялся раскопками. Ему так хотелось найти последнее пристанище царя Соломона! Девушка, будившая его, была высокой, грациозной ланью, с ловкостью и силой которой не могли справиться даже очень сильные и громоздкие мужики. Археологу очень нравилось тайком от всех смотреть на ее ауру, которая переливалась фиолетово-оранжевым цветом, как закат. Но еще больше ему нравились ее светлые длинные волосы, которые она всячески прятала. - Он прилетел? – спросил Археолог у своего стражника. - Да, - строго ответила она. – И уже минут пятнадцать ищет тебя. - Что ж, - сел на своей лежанке молодой человек и потер руками глаза. – Держи под рукой пистолет. У меня нехорошее предчувствие. - Как скажешь, - спокойно ответила девушка, заряжая револьверы заговоренными серебряными пулями. Археолог медленно пошел к наставнику и «боевому генералу». Уже древний сухой старик, но все еще чувствовавший в себе силу. Священник лет семьдесят руководил главным разведывательным и оперативным отрядом Инквизиторов. Они не занимались поисками и казнями ведьм, они исследовали, искали и извлекали древние артефакты, которые могли грозить миру уничтожением. Археолог поцеловал руку и крест наставника и с тревогой на душе ждал приказаний. - Собирайся, выезжаем в Париж. Там был обнаружен одержимый, - произнес старик. - Я не могу. Чисто физически не могу. Мне нужно время, чтобы переварить предыдущих трех. Я должен освободить их, - честно сказал молодой человек, зная, что ничего не добьется. - Я сказал: «ты едешь», и ты. без всяких разглагольствий и жалости к себе, садишься в вертолет и выполняешь задание. - Нет! – молодой человек впервые твердо настаивал на своем. – Я Вам не пес на поводке! - Дурак ты, если думаешь иначе, - спокойно ответил наставник. - Что ж, если Вы так считаете, Отец, то должны знать, что меня надо крепко держать на поводке и ни в коем случае не снимать намордник. Одна трещина и вас никто не спасет. - Ты пытаешься запугать меня? – насмехался мужчина. - Нет, - сам испугался Археолог. – Ни в коем случае! Вы лучше всех знаете, как умер мой отец. - Я устал это слышать. Либо ты едешь с нами добровольно, либо в цепях. Археолог не успел согласиться, как почувствовал на своем плече руку телохранительницы. Она держала на мушке наставника. Молодой Инквизитор нервно сглотнул. Он не ожидал такого поворота событий. Тут же вокруг старика объявились его ученики, прикрывая наставника грудью, став ему живым щитом. Ожидаемо. Хорошо сработали, быстро, как на учениях. - Он никуда никогда не поедет, - твердо заявила девушка. - Если ты сейчас откажешь, то больше ни в одной церкви мира не найдешь себе пристанище. - Лучше быть одиночкой, чем идти на поводу у таких продажных людей, как вы. Спасайте людей, а не ищите выгоду для себя и своей религии. - Остановите девчонку и приведите ко мне этого доходягу, - скомандовал старик и пошел к вертолету, уверенный в своем решении. Девушка встала перед Археологом, выбирая себе цель. У нее было двенадцать выстрелов, а их человек десять. Преимущество в два патрона… - Насчет три, бежим, - шепнул своему стражу Археолог. Он остановил время. Пока у него получалось удерживать механизм древнего элемента всего лишь две минуты, но уже хоть что-то. Они бежали так долго, что под конец выдохся не только он, но и она. Рухнули под тень огромного раскидистого дерева и не могли пошевелить и пальцем, только тяжело и часто вздымалась грудь. - Прости, - через некоторое время спустя произнесла девушка. - Все хорошо, - отмахнулся Археолог. – Я думаю, ты права. Один я смогу сделать куда больше, чем под его командованием. Буду путешествовать по миру, искать артефакты, изгонять опаснейших демонов, исцелять души людей, с которыми когда-либо пересекусь… Молодой человек говорил это, а сам погрузился в грезы о своем великом, но никому неизвестном будущем. Он хотел еще многому научиться, многое узнать. Больше жизни ему хотелось быть похожим на Соломона, а раз существовало такое желание, значит оно исполнится. Неожиданно его мысли нарушило прикосновение стражницы. Она поцеловала его из-за чего Археолог весь покраснел. От нее всегда можно было ожидать необъяснимых вещей, но это было через-чур. - Я помогу тебе, - улыбнулась девушка, ударив Археолога по красному носу пальцем. – Что дальше? - Столько планов, столько планов! – потер руки молодой человек. – Во-первых, надо переговорить еще раз с Айнцберном про его Грааль. Во-вторых, нужно подтянуть мои боевые навыки. И, в-третьих, надо встретиться с одним моим родственничком, который считается величайшим магом в истории человечества… - Только не с этим алкоголиком! – взмолилась стражница. - К сожалению, с ним, - ответил Археолог. – Он, конечно, не знает ни одного заклинания, но он все равно хорош… - Только в этот раз я Ричард. Понял? Никаких женских имен! Иначе я пристрелю его. Вот сидел он в своей башне, ни к кому не приставал, жил, за людьми наблюдал. Нет же! Твоему отцу понадобилось вытащить его на свет божий! От него ведь никакой пользы! Археолог рассмеялся. Он знал, что, как только встанет на ноги и обзаведется своим жильем, женится на этой милой девушке, которая все время защищает его.***
Ни для кого не было секретом, как Айнцберн не любил свою обязанность - работать, однако сегодня это желание было куда меньше обычного. Во-первых, потому что в резиденции оставалось два опасных "хищника", предоставленных самим себе: Сейбер и Кастер. Смесь не то что взрывоопасная, термоядерная! Как не пыталась мечница убедить своего мастера, что все будет в порядке, он слабо в это верил. Во-вторых, Его Величеству царю Гильгамешу совсем не понравилось, что за главную Микаэль оставил Сейбер, а не его. Король Героев, конечно, старался не показывать своего недовольства. Но искрометный юмор и подколки его выдавали с потрохами. В-третьих, Айнцберна очень сильно волновала рана, полученная Сейбер от меча Ассасина. Он пытался вывести проклятье известными методами, но, как и ожидалось, ничто не дало результатов. Мечница, конечно, говорила, что ничего страшного в этом нет, но Микаэль тоже чувствовал ее невыносимую боль. В-четвертых, самое омрачающее, тело Аркадии, которое лежало в центре алхимического круга его мастерской. Айнцберн даже не мог придумать, что сказать ее родным... Сердце было не на месте. Он не знал, как реагировать на происходящее. Сил продолжать баталию совсем не было, желания заполучить Грааль стало еще меньше, хотя казалось, куда еще меньше?! Айнцберна абсолютно ничего не устраивало. Он хотел в далекую от цивилизации деревню, дожить свой век в покое и размеренном темпе. На входе его опять приняли далеко не ласково. Многих работников не устраивал тот факт, что их начальником был тридцатилетний парень. За его спиной шептали, что он купил это место. Если бы подобное слышала Тосака, то давно бы взбесилась. Микаэлю же было плевать на то, что думают о нем. Все равно все пустое... Он привычно прошелся по залам, проверяя систему безопасности и выставочные экспонаты, дал распоряжения и отказался кого-либо принимать в этот день. Затем направился в свой рабочий кабинет. Перед входом он застыл. Что-то здесь было не так, как будто взломана система защиты. Микаэль залез в карман пальто, нащупывая флакон с взрывчатой жидкостью. Не хотелось бы сейчас напороться на кого-либо из мастеров. Он резко открыл дверь в ожидании неприятных новостей, но все оказалось куда менее прозаично. Ну а кто же, кроме магистра мог обойти защиту?! Вейвер сидел за рабочим местом Айнцберна. Он был крайне озадачен и хмур. От выкуривания пачки сигарет его, видимо, остановило присутствие наимилейшего создания, младшей сестры Аркадии. Танака сидела подле Эль-Меллоя, утирая слезы, что катились ручьем. Их появление лишь омрачало и так невеселое положение дел. Хозяин кабинета повесил на вешалку пальто. Он застыл на месте, не имея смелости повернуться к ним лицом. Он не знал, что должен говорить или как себя вести. Нужно было как-то приободрить Танаку. -Так и будешь отмалчиваться? - задал вопрос Вейвер. - Роял мертв, - ответил Микаэль. В этом он был хотя бы уверен. - Я знаю, - кивнул магистр и с укором продолжил: – Сегодня утром говорил со следственным комитетом. Судебный процесс приостановлен. Законных наследников у Рояла нет, поэтому все его имущество теперь принадлежит Ассоциации магов. Гримуар Соломона тоже. Жди к себе в гости кого-нибудь из лордов, будут подыскивать стеллаж для книги... - Еще одна головная боль, - отмахнулся Микаэль. Он точно знал, что у Рояла найдут предмет сильно напоминающий "записную книгу" справедливейшего из царей. Вейвер сразу понял, что ему не следует беспокоиться и экстренно что-то придумывать. Подозрения не должны были пасть на его бывшую (коими они не бывают) ученицу. Микаэль слышал, как был отодвинут стул. Он предполагал, что магистр встал с места и прошелся к окну, как он часто делал, однако в следующее мгновение маленькая теплая ручка дотронулась до его плеча. Айнцберн невольно развернулся к девушке лицом. Она не отрывая глаз смотрела на него. Микаэль, видя ее заплаканное лицо, сам хотел разрыдаться. Так и хотелось прижать эту хрупкую куклу к себе. Однако он понимал, что любит другую, поэтому не смеет даже дотрагиваться до Танаки. Айнцберн лишь сжал руки в кулак. Он вновь пережил ночное горе...***
Микаэль не хотел оставаться праздновать триумф Аркадии. Он, на самом деле, был даже немного обижен на нее. Ему-то она могла и рассказать, что мастер Кастера! Однако, было интересно, как они с дедом призвали одну героическую душу в одной и той же системе Грааля, но в разных классах? Айнцберн не торопился возвращаться домой. Он проигрывал в голове каждую минуту битвы. Неожиданно ему стало как-то не по себе. Было такое чувство, что он что-то забыл на поле боя. Он остановился, взглядом окинул себя, но вроде бы все было на месте. Однако Микаэль решил не игнорировать это чувство и все же вернуться. В приметы он не верил. Вскоре интуиция начала трубить караул. Айнцберн со всех ног бросился к Тосаке. Сейбер пыталась угнаться за мастером, но даже скинув амуницию и освободившись от меча, ей не удавалось поравняться с ним. Они добрались до недавно покинутого места. Микаэль застыл. Он никак не мог поверить в происходящее. Он бросал взгляд на Аркадию, не осознавал увиденное и вновь смотрел на девушку. От переживания у него тряслись руки и подкашивались ноги. Наконец он смог разглядеть виновника произошедшего - Кастера. Микаэль коршуном набросился на него, схватил за шиворот и стал трясти царя: - Какого черта ты не смог уберечь своего мастера? Вас было двое! Двое! И вы не ударили палец о палец! Гильгамеш был, мягко сказать, ошеломлен. Эта война за Грааль удивляла его больше, чем все события жизни. По крайней мере, было пару-тройку персонажей, за которыми он с удовольствием наблюдал. Однако, кажется, только что он лишился одного из самых интересных объектов исследования. - Щенок, отцепись от меня, - грозно проговорил Гильгамеш и отстранился от Микаэля. Айнцберн взял себя в руки и принес извинения. Микаэль сел рядом с телом Аркадии. Она стала еще бледнее. Этот холод так не шел к ее лицу. Аркадия – огонь во плоти. Она должна сиять ярче солнца! Сердце щемило от жгучей боли. Все страхи оказались явными. Он не оставит все так, как есть. Тот, кто сотворил с Аркадией такое, пожалеет, что родился на свет. Слуга пожалеет, что был призван Граалем. - Оставь ее, мастер, - схватила за плечо Айнцберна Сейбер. Микаэль скинул ее руку. Он лучше знал, что должен был делать. Гильгамеш засмеялся. Он был самим громом. Как же его смех похож на ее. Микаэлю стало не по себе. Ему казалось, что он уменьшается до размеров песчинки, а Гильгамеш возвышается над городом. - Да ты влюблен в нее! – наконец сумел произнести Гильгамеш. - Даже не пытаюсь этого скрывать, - отмахнулся Айнцберн. Микаэль ударил Аркадию по щеке. На месте удара кожа покраснела. У мертвецов такого чуда не случается. Затем девушка вся засветилась голубоватым светом. У Микаэля камень свалился с плеч . Он определенно точно не был уверен, что Аркадия сможет повторить похожий фокус еще раз, но надеялся. Это же Тосака, величайший маг последнего столетия! - Так она жива? – удивилась Сейбер. - Ох, если бы ее можно было так легко убить, то я бы даже не заморачивался…***
- Микаэлушка, пожалуйста, дай мне хоть лучик надежды! – взмолилась Танака. - Скажи, что она жива? - Я думаю, нам всем стоит просто верить в ее силу и решимость, - ответил за молодого человека лорд Эль-Меллой. – По крайней мере, я верю, что она еще не исполнила своего предназначения…