***
Юфимия сидела в купе блестящего красного «Хогвартс экспресса» и пыталась успокоить плачущую Лили, слегка поглаживая по тыльной стороне ладони. Она сидела в уголке у окна, прижав лицо к холодному стеклу. Тут в купе проскользнул Снейп, уже переодевшийся в школьную форму. Он сел напротив девочек. Лили взглянула на него и снова отвернулась к окну. Юфимия вздохнула. «Обижается». — Я с тобой не разговариваю, — сказала она сдавленным голосом. У Юфимии в голове на секунду промелькнула мысль, что читали это письмо они как-никак втроём. И Лили надо бы обижаться не только на Северуса, но и на неё и на себя в том числе. Или вообще не обижаться. Да, так определённо будет лучше. — Почему? — Тунья меня ненавидит. За то, что мы прочли письмо от Дамблдора. — И что? Она посмотрела на него с глубоким отвращением: — А то, что она моя сестра! — Она всего лишь… — Резерфорд гневно сверкнула глазами, и Снейп вовремя остановился. Лили, занятая тем, как бы незаметно утереть слёзы с глаз, его не услышала. — Но мы ведь едем! — Он не мог скрыть ликования в голосе. — Мы едем в Хогвартс! Она кивнула сквозь слёзы и невольно улыбнулась. — Тебе лучше поступать в Слизерин, — сказал Северус, ободрённый этим проблеском. — В Слизерин? — откликнулся один из мальчиков, сидевших в купе и не обращавшим до этого на нас внимания. — Кто это тут хочет в Слизерин? Да я бы сразу из школы ушел, а ты? — он обратился к другому мальчику, сидящему напротив. — Вся моя семья училась в Слизерине, — сказал он. — Елки-палки! — воскликнул волшебник — А ты мне показался таким приличным человеком! Мальчик на это лишь усмехнулся: — Возможно, я нарушу семейную традицию. А ты куда собираешься, если тебе позволят выбирать? Первый поднял невидимый меч. — Гриффиндор, славный тем, что учатся там храбрецы. Как мой отец. Юфимия на это лишь фыркнула, а Северус презрительно усмехнулся. Мальчик обернулся к нам: — Вам это не нравится? — Да нет, почему? — ответил Снейп, хотя его усмешка была недвусмысленным ответом. — Если кто предпочитает быть храбрецом, чем умником… — А ты то куда пойдешь, если ты ни то, ни другое? — вмешался мальчик с семьёй слизеринцев. Первый расхохотался. Лили сидела прямо, вся красная, и переводила неприязненный взгляд с одного на другого. — Северус, пойдем поищем другое купе. — Оооо… Мальчики передразнили ее высокомерный тон. Первый попытался поставить Снейпу подножку. — До скорого, Нюниус! — раздалось из купе, когда дверь захлопывалась. — Высокомерные индюки. — Юфимия скривила презрительную мину и откинула завитую в аккуратный локон прядь с плеча за спину. Модельер, мадам Россини, утром летала вокруг неё и хлопотала над её причёской. На протесты волшебницы она упирала руки в боки и произносила с крайне недовольным видом: «Ma chérie, сегодня твой пе’гвый день à l'école, ты должна блистать-блистать!» — на последних словах женщина взмахнула руками. Говорила она с сильным французским акцентом, часто смешивая языки.***
Когда ребята вышли из поезда, уже переодетые в чёрные мантии, с пока что чёрными галстуками, их окликнул громкий, басистый голос: — Первокурсники, ко мне! Юфимия повернула голову, и её взору предстал очень высокий мужчина со спутанной тёмной бородой. Когда Хагрид, а мужчина представился именно так, усадил детей в лодки, помимо Северуса и Лили, в лодке сидел тихий мальчик, с каштановыми волосами и медовыми глазами. Последнее, кстати, разглядеть Юфимии удалось весьма тяжело, лишь когда мальчик на секунду поднял взгляд на лампу, стоящую в лодке, да и в принципе в ночной мгле мало что удавалось разглядеть. Пока лодки разрезали ровную водную гладь, девочка подняла глаза на Хогвартс. Ей не удалось подавить восхищённый вздох. Громадный замок возвышался над гладью озера, источая величие. Крепкие каменные стены, множество башен, шпили, витражные окна. Всё заставляло восхищаться этой незримой силе. Казалось, каждый уголок здесь дышал магией, завораживая, словно пытаясь зачаровать всякого, кто взглянет на могущественное здание. Внезапно Юфимии вспомнился миф о юноше по имени Нарцисс. Первокурсники вышли с лодок и прошли к главным воротам замка. Там их встречала женщина в изумрудно-зелёной мантии, с туго завязанными чёрными волосами. Юфимии она очень напомнила леди Аристу, но лет так на двадцать-тридцать моложе. — Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей Хагрид. — Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю. Они шли за профессором по вымощенному булыжниками полу. В итоге детей завели в какой-то маленький зальчик, где первокурсники набились, как горошинки в стручок. Профессор МакГонагалл произнесла небольшую вступительную речь, перечислила факультеты, ознакомила с системой начисления баллов и прочие общие вещи. А затем оставила нас собираться с мыслями. Стоит заметить, обстановка этому явно не способствовала. Некоторые ученики строили невообразимые догадки на счёт способа распределения, некоторые обсуждали на какой факультет хотят попасть. Юфимия почувствовала, как у неё потеют ладони. Рвано выдохнула. — Юфи, на какой факультет ты хочешь? — её руки коснулась тёплая ладошка Лили. — Не знаю, я просто положусь на случай. — она взяла Лили за руку, и помолчав, продолжила — Мне страшно. Лили выдохнула и произнесла: — Да, мне тоже. — Не волнуйтесь. — волшебницы повернули голову в сторону Северуса — Всё будет хорошо. — он ободряюще улыбнулся Лили. Юфимия скрипнула зубами. Иногда её несколько оскорбляет подобное подчёркнуто безразличное отношение. Внезапно произошло невероятное: прямо из стены начали выплывать жемчужно-белые полупрозрачные призраки. Они переговаривались между собой, а один мужчина, одетый в костюм ХVII века снял шляпу, немного склонил голову и, подмигнув, исчез вместе с полной женщиной в пышном платье. Зашла профессор МакГонагалл, и вся толпа двинулась за ней. Дети подошли к большим двойным дверям, из-за которых доносился шум множества голосов. И тут двери распахнулись. Юфимия даже не заметила, как невольно задержала дыхание. Это был огромный зал с четырьмя столами, над каждым из которых висел флаг своего факультета, и одним таким же преподавательским, стоящим на небольшом возвышении. Но больше всего притягивал внимание потолок. Он отображал тёмное небо с россыпью ярких звёзд, а свечи, что кружили под ним, создавали атмосферу тепла и уюта. Девочка улыбнулась — это действительно то место, куда хочется возвращаться и которое не потеряет этого семейного ощущения. Профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников старый треногий расшатанный табурет и положила на него большую остроконечную шляпу. Этот головной убор был настолько потрёпанный, что казалось, мог развалиться от малейшего прикосновения. И остались бы от него лишь многочисленные заплатки. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела: — Наверно, тысячу лет назад, в иные времена, Была я молода, недавно сшита, Здесь правили волшебники — четыре колдуна, Их имена и ныне знамениты. И первый — Годрик Гриффиндор, отчаянный храбрец, Хозяин дикой северной равнины, Кандида Когтевран, ума и чести образец, Волшебница из солнечной долины, Малютка Пенни Пуффендуй была их всех добрей, Её взрастила сонная лощина. И не было коварней, хитроумней и сильней Владыки топей — Салли Слизерина. У них была идея, план, мечта, в конце концов Без всякого подвоха и злодейства Собрать со всей Британии талантливых юнцов, Способных к колдовству и чародейству. И воспитать учеников на свой особый лад — Своей закваски, своего помола, Вот так был создан Хогвартс тыщу лет тому назад, Так начиналась хогвартская школа. И каждый тщательно себе студентов отбирал Не по заслугам, росту и фигуре, А по душевным свойствам и разумности начал, Которые ценил в людской натуре. Набрал отважных Гриффиндор, не трусивших в беде, Для Когтевран — умнейшие пристрастие, Для Пенелопы Пуффендуй — упорные в труде, Для Слизерина — жадные до власти. Всё шло прекрасно, только стал их всех вопрос терзать, Покоя не давать авторитетам — Вот мы умрём, и что ж — кому тогда распределять Учеников по нашим факультетам? Но с буйной головы меня сорвал тут Гриффиндор, Настал мой час, и я в игру вступила. «Доверим ей, — сказал он, — наши взгляды на отбор, Ей не страшны ни время, ни могила!» Четыре Основателя процесс произвели, Я толком ничего не ощутила, Всего два взмаха палочкой, и вот в меня вошли Их разум и магическая сила. Теперь, дружок, хочу, чтоб глубже ты меня надел, Я всё увижу, мне не ошибиться, Насколько ты трудолюбив, хитёр, умён и смел, И я отвечу, где тебе учиться! Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла. Профессор развернула пергамент и начала зачитывать имена и фамилии учеников. Они выходили вперёд, и на их голову опускали шляпу. На ком-то шляпа долго думала, а кому-то сразу называла факультет. — Уинстон, Эдвард! — в очередной раз произнесла МакГонагалл. К табурету вышел тот самый мальчик, с которым ребята сидели в лодке. После минуты раздумий шляпа выкрикнула: — Пуффендуй! Под аплодисменты мальчик прошёл и сел на свободное место за крайним правым столом. — Тёрнер, Эмилия! Вперёд вышла милая черноволосая девочка. Её шляпа отправила в Слизерин. Затем раскидали по факультетам ещё несколько детей. Тех противных мальчиков, которых трио встретили в поезде звали Сириус Блэк и Джеймс Поттер. Их шляпа отправила в Гриффиндор. — Эванс, Лили! Она отпустила руку подруги, на дрожащих ногах вышла вперёд, села на табурет. Едва шляпа опустилась ей на голову, выкрикнула: — Гриффиндор! У Снейпа вырвался тихий стон. Лили прошла мимо него с грустной улыбкой. Когда она проходила мимо Юфимии, успела шепнуть: — Надеюсь, мы будем вместе. Девочка увидела, как Сириус подвинулся, давая ей место на скамье. Она взглянула на него, узнала соседа по купе и решительно повернулась к нему спиной. Наконец, настала очередь Северуса. Резерфорд смотрела, как он подходит к табурету, надевает шляпу. — Слизерин! — объявила шляпа. Когда он подошёл к столу на противоположной стороне зала, высокий красивый парень с белыми волосами и серебряным значком на груди хлопнул его по спине. — Резерфорд, Юфимия! Её сердце гулко бухнуло о рёбра. Ноги подгибались, а ладони потели. Девочке стоило титанических усилий изображать более менее спокойный вид. И вот, на её голову опускается шляпа. «Так-так-так… — раздаётся трескучий голос у неё в голове. — Куда же тебя, милочка, отправить? У тебя незаурядный ум, ты довольно храбра, но не безрассудна. У тебя доброе сердце… нет, это не то. Я вижу, ты очень…» Дальше Юфимия перестала разбирать слова, звучавшие у неё в голове. Ей казалось, что она невероятно долго сидит на этом табурете, хотя прошло около минуты. Она думала что прямо сейчас упадёт в обморок, но тут над её головой прозвучало: — Слизерин! Юфимия кинула мимолётный взгляд на стол гриффиндора, поймав на себе печальный взгляд Лили, и пошла в противоположную сторону. Села на свободное место, оказавшись напротив Северуса. — Привет, я Эмили. — рядом сидела миловидная брюнетка и протягивала руку. — Юфимия. — девочка улыбнулась.***
— Комната мальчиков слева, комната девочек справа. Меня зовут Агата Вальтер, а это, — девушка кивнула в сторону темноволосого парня, который стоял, подпирая спиной стенку. — Мэтью Грант. Мы старосты Слизерина, поэтому вы в любой момент можете обращаться к нам с вопросами. Это, — слизеринка показала на красивого юношу с платиновыми волосами — Люциус Малфой, он староста школы. Завтра утром за завтраком раздадим вам расписание. Надеюсь, на факультете Слизерин вы будете чувствовать себя как дома. — она обворожительно улыбнулась. Юфимия с Эмили наскоро разобрали свои вещи. Пожелав друг другу спокойной ночи они сразу залезли под одеяло. Последней мыслью, прокравшейся в сознание Резерфорд было: «И всё же Слизерин — не так уж и плохо».