На окрестности Хогвартса постепенно опускалась ночь. Стояли сумерки. Над горизонтом виднелась тонкая полоска оранжевого цвета, оставшаяся как напоминание о солнце. Облака на фоне ещё пока что светлого неба казались тёмными серыми тучами, хотя ещё час назад радовали глаз своей приятной белизной. Где-то вдалеке раздавался стрекот сверчков, доносимый лёгким ветерком до слуха студентов. Воздух пах свежестью и жизнью, был наполнен ощущением чего-то прекрасного, что должно вот-вот случится.
Юфимия и Эмили прогуливались вдоль берега Чёрного озера, накатывающего небольшие волны в такт колышущимся деревьям. Зелёные травинки под ногами держали на себе капельки воды, кажущиеся для них непомерной ношей. Воздух был влажным и тяжёлым, однако вдыхать его было приятно и вкусно.
После беседы со Слизнортом девушки ходили задумчивые, постоянно останавливались понаблюдать за красотами Шотландии, на которые ранее они обращали не так уж и много внимания. Полюбоваться верхушками тёмных деревьев и склонами холмов из окна им не позволяли подземелья и тёмные воды, держащие под своим крылом разнообразных обитателей.
Юфимия поморщилась от яркого луча, пробравшегося в теплицы сквозь окна и норовившего ослепить всякого, кто встретится ему на пути. Она сдула со лба мокрую от пота прядь и приготовилась срезать фиолетовый с синими прожилками листочек с длинного стебля, как на входе в теплицу появилась Эмма, высокая и стройная, одетая всегда с иголочки. Из её тугого хвоста не выбивалось ни единой волосинки. Она обвела взглядом однокурсников, остановившись на Юфимии.
— Теперь ты, — звонким голосом сказала Эмма, надевая перчатки.
Юфимия бросила большие ножницы на стол, стянула с головы повязку и вышла на улицу. Солнце пекло беспощадно, гладь озера сверкала и блестела, отражая свет.
Спускаться в подземелья было наслаждением высшего разряда. Прохлада остужала и освежала, сквозняк обдувал тело.
Кабинет Слизнорта хоть и был небольшим, вмещал в себя огромное количество мебели, назначение которой некоторым было неизвестно. Пуфики, стульчики, столики, позолоченные часы разных форм и размеров. С мягкого, обитого болотно-зелёным бархатом кресла, на котором и восседал профессор, свисали золотистые кисточки, будто по случайности переместившись с чьих-нибудь тяжёлых портьер. На столе, рядом с хрустальной чернильницей и выглядывающем из неё пушистым пером, лежали аккуратные стопки разнообразных брошюр, в последнее время раскиданных по всей гостиной.
Учеников Слизерина подобное начинало раздражать: ни дюйма журнального столика из тёмного дерева видно не было, всё перекрывали разноцветные буклеты; валялись на каминной полке, в складках дивана, на подоконниках, как закладки в книгах. Находились и в самых неожиданных местах: под книжными стеллажами, на балдахинах кроватей, в туалете и в шкафах для одежды. В последний раз целую стопку нашли прямо в камине. Туда им и дорога.
Такое навязчивое давление действовало на нервы, экзамены дышали в затылок, а выбор профессии ходил по пятам. У многих за последнюю неделю наверняка поменялся боггарт на эти мордредовы пробники экзаменационных работ.
Хуже всего было непонимание: неужели профессора, которые так наседают на своих подопечных, никогда не жалели о решениях, принятых в пятнадцать-шестнадцать лет? Многие не могли разобраться с собственными мыслями, гормонами и телом. В головах было что угодно, но только не планы на будущее. Даже самые холодные ледники поддались влиянию переходного возраста. Эмоции-эмоции-эмоции. Трезвым разумом похвастаться не мог практически никто. Ну и как тут прикажете строить свою жизнь?
Юфимия неуверенно присела на краешек стула и посмотрела на Слизнорта. По-идее, сейчас нужно было озвучить то, чем она хочет заниматься всю последующую жизнь, вот только никаких идей по этому поводу у неё не было.
Слизнорт, видя сомнения своей любимой ученицы, мягко улыбнулся в моржовые усы и решил начать:
— Итак, мисс Резерфорд, мы встретились, чтобы обсудить ваши профессиональные перспективы и помочь вам решить, какие предметы лучше выбрать для изучения на шестом и седьмом курсах, — сказал Слизнорт. — Вы же собираетесь поступать на шестой курс?
— Да, сэр, — ответила Юфимия и села несколько более расслабленно.
— Замечательно. Есть ли у вас какие-либо идеи относительно того, чем вы займётесь по окончании Хогвартса?
Юфимия поёрзала на стуле и сцепила пальцы на коленях.
— По правде говоря нет, профессор. — растроенно произнесла она и закусила губу.
— Угу… — промычал Слизнорт, наклоняясь и вытаскивая из ящика стола табель со всеми оценками Юфимии. — Что ж, постараюсь вам помочь. Самые высокие баллы у вас по ЗоТИ, Трансфигурации, Зельеварению, Заклинаниям, Астрономии и Древним Рунам. Везде «превосходно». Далее идёт «выше ожидаемого» по Прорицаниям и «удовлетворительно» по Травологии и Истории магии. В целом, это хорошие результаты, хотя признаться, меня несколько удивляет ваш балл по Травологии. У меня на уроках вы показывали блестящие знания.
«Ага, скажите спасибо Северусу.»
— Ну, одно дело знать как выглядит та или иная травка, и как её шинковать, другое дело — знать, как за ними ухаживать. — смущённо улыбнулась Юфимия.
— Тут вы правы, — хохотнул Слизнорт и отложил табель. — Что вас больше привлекает? Я имею в виду, может быть вы хотите связать свою жизнь с зельями или другой наукой?
— Эм… нет, — замялась Юфимия, — Мне кажется, профессор, это должно быть что-то менее… точное.
— Более творческие профессии значит… — пробормотал Слизнорт. — Хорошо, а как вы смотрите на работу в Министерстве?
— Широко раскрытыми глазами, — улыбнулась Юфимия. — Положительно. Но отдел магических игр и спорта или мракоборческая стезя точно не по мне.
— О, нет-нет, — замахал руками профессор. — Я заметил, что вы хорошо ладите с факультетом, — внезапно сказал он.
— Ну… да, мы общаемся. — неуверенно произнесла Юфимия, не совсем понимая, к чему это.
— Также я заметил, что о вас хорошо отзываются ученики не только со Слизерина. «Я бы хотела с ней дружить» — как-то услышал я на уроке с Когтевраном.
Юфимия пожала плечами, мол, да, наверное так они и сказали.
— Я это к чему, — решил прояснить Слизнорт. — Вы умеете создать хорошее впечатление и налаживать контакты. Это очень полезные умения для работы в Министерстве; именно поэтому я вам и предложил рассмотреть этот вариант. Задумайтесь об отделе магического правопорядка или международного магического сотрудничества. Конечно, вам надо подумать, можете не давать ответ сразу, но зацепку я вам в любом случае дал. — он откинулся на кресле, сложив руки на круглом животе.
— Да, я подумаю… — задумчиво проговорила Юфимия.
— Подумайте. Если согласитесь, я смогу познакомить вас с нужными людьми, которые смогут вам помочь. Мои бывшие ученики! До сих пор присылают мне билеты в театр или засахаренные…
— Спасибо, профессор, — перебила Юфимия, — Полагаю, нужно определиться с предметами?
— Да-да, предметы, — вынырнул из своих мыслей Слизнорт. — Что ж, перво-наперво вам нужно подтянуть Историю магии. Без неё, к сожалению, никуда…
Юфимия недовольно поджала губы. Она терпеть не могла этот скучный предмет.
— …Древние руны, полагаю, понадобятся. Защита от Тёмных искусств — обязательно. Впрочем, ни с тем, ни с другим у вас проблем нет. Трансфигурацию, Заклинания оставляем. Прорицания и Травологию, я так понимаю, вычёркиваем, — он вопросительно взглянул на Юфимию из-под кустистых бровей. Она положительно покачала головой. — Астрономия, в принципе, необязательна, Зельеварение требуется лишь в отдел правопорядка. Тут уж вам решать.
Юфимия вытянула ноги и пару секунд рассматривала носки туфель.
— Я бы, наверное, хотела оставить и то, и другое.
— Не слишком большая нагрузка? — спросил Слизнорт.
— Я справлюсь. В крайнем случае, просто откажусь от одного из этих предметов.
Профессор удовлетворённо покачал головой. Юфимия могла быть свободна.
— Позовите мисс Тёрнер, — донеслось ей в спину, когда она выходила из кабинета.
Хоть Юфимия и показалась декану более-менее уверенной в своём выборе, саму же её штормило как лодочку в бурю. Она стала неуверенна во всех своих действиях, ходила нервная и часто проваливалась в собственные мысли. Врезалась в студентов, когда шла по коридору, в диалогах почти не участвовала. Регулус время от времени щёлкал пальцами прямо перед её носом, пытаясь привлечь внимание.
Причину подобной перемены настроения никто не знал. На вопросы она отмахивалась «просто волнуюсь перед СОВ», но почему-то Северус, Регулус и Эмили были уверены, что дело не только в этом. Даже Лили забеспокоилась, поймав мрачный взгляд подруги, которым она сверлила деревянную поверхность стола в библиотеке.
С Эмили было полегче, однако её состояние было близко к состоянию Юфимии, с той лишь поправкой, что она не уходила в свои мысли, а просто ходила мрачнее вурдалака. Но, к облегчению Снейпа и Блэка, её настроение было предельно понятно: разные взгляды на жизнь и постоянные ссоры с родителями. Уж слишком они настаивали на том, чтобы Эмили заняла высокий министерский пост. Ей практически подготовили кресло, в которое она сядет, вот только саму Эмили о её планах на жизнь спросить забыли.
— Я не понимаю, — внезапно сказала она, не отрывая взгляда от водной глади. — Неужели моя жизнь мне не принадлежит? Почему каждое моё действие контролируется?
Юфимия сочувствующим взглядом скользнула по лицу подруги и вздохнула.
— Эми, я бы очень хотела тебе помочь, но ты знаешь — я не тот человек, который может раздавать советы по этому поводу. — печально проговорила она.
Со стороны совятни донеслось громкое уханье, и несколько птиц вылетело из узких окошек на охоту.
— Меня этим летом заперли в комнате на неделю, — созналась Эмили, наблюдая за удаляющимися точками в небе.
— За что? — обеспокоенно спросила Юфимия.
— Да я им в порыве чувств сказала, что сбегу от них куда подальше. В Америку там, в Германию. — хихикнула она. — Достали, честное слово. Хотя я всё равно нашла лазейку через окно. Да и эльфийка наша меня любит.
— Помогу тебе собрать вещи, как решишься, — сказала Юфимия.
Они нежно друг другу улыбнулись, хихикнули и, взявшись за руки, неспешно побрели в школу.
***
В воздухе летали пылинки, попадая под солнечные лучи и становясь золотистой пыльцой, оседая на носах студентов, заставляя тех морщиться, чесать нос и периодически чихать. В библиотеке как всегда стоял застоявшийся запах пергамента, пыли, дерева, старости. Так, кажется, пахнет история. Из разных углов иногда доносились звуки отодвигаемых стульев, шорох страниц, скрипение перьев и тихое перешёптывание, которое безуспешно пыталась прервать мадам Пинс, новый страж порядка и тишины, но молчание учеников длилось от силы секунд пятнадцать после замечания, а затем смешки и шушуканье возобновлялись.
Юфимия сжала пальцами виски и прикрыла глаза.
— Как же я ненавижу историю! — в сердцах воскликнула она. — Пока одно выучишь — другое забудешь.
— Если хорошо выучишь — не забудешь, — ответил Северус, бегая глазами по строчкам.
Юфимия закатила глаза и беззвучно передразнила Снейпа.
— Я всё вижу, — сказал он, всё также что-то усердно читая.
Юфимия подняла взгляд к потолку, будто надеясь сыскать там озарение. В голове противно пульсировало, а глаза болели так, словно она несколько минут беспрерывно смотрела на солнце.
— Юф, — беспокойно окликнул её Снейп, в волнении приподнявшись со стула.
— М? — она посмотрела на друга, но тут же ойкнула и резко поднесла ладонь к подбородку. На её руку упали пара красных капель.
— Всё в порядке? Может тебе в Больничное крыло пойти? — спросил он, неотрывно следя за её действиями.
Юфимия отрицательно покачала головой, держа руку у подбородка, другой зарываясь в сумку и вытаскивая оттуда белый кружевной платок. Она вытерла им губы и, достав палочку, очистила себя от крови, намочила и охолодила платок, тут же приложив его к переносице. Жаль, что моментально остановить кровь палочкой можно только если нос сломан или повреждён.
— Это определённо знак, — сказала она, поднимая указательный палец вверх. — Истории на сегодня хватит.
— Точно всё нормально? — недоверчиво протянул Снейп.
— Да всё чудесно, просто перенапряглась. У меня в детстве постоянно такое было, я ещё на зельях сидела успокоительных. — отмахнулась Юфимия, откидываясь на спинку стула. — Но мне приятна твоя забота, — лукаво добавила она, расплываясь в улыбке, заставив Северуса слегка покраснеть.
Снейп тут же уткнулся в свою толстенную книгу, время от времени заправляя волосы за уши. Юфимия опёрлась щекой о руку, прикрывая глаза, попутно наблюдая за Северусом. Она была одновременно здесь, в библиотеке, и где-то ещё, в своих мыслях, о содержании которых окружающие могли лишь догадываться.
Юфимия отняла платок от лица, поморгала и, раздражённо цокнув, встала с места, заходя Северусу за спину. Она цепко схватила его за плечи, доставляя небольшой дискомфорт своими острыми ноготками, и потянула на себя, заставляя Снейпа выпрямиться.
— Юф, отстань, будь добра, — отмахнулся Северус.
— Нет, — отрезала Юфимия, костяшками пальцев обводя позвоночник с двух сторон от шеи до самой поясницы. — Вот так и сиди, — сказала она, когда Северусу ничего не оставалось, кроме как выпрямить спину и поднять книгу повыше, чтобы было удобно читать и чтобы избавиться от девушки.
Они пару минут сидели в тишине, нарушаемой лишь приглушёнными вздохами, доносящимися из-за соседних стеллажей. Юфимия выщипывала маленькие соринки в пёрышке, нет-нет, да и скользя взглядом то по Северусу, то по длинному списку дат и исторических событий, выведенных аккуратным почерком с вензельками и завитками.
— Что там с Лили? — спросила она, дождавшись, пока Северус отложит свой тяжёлый фолиант.
Он откинулся на спинку стула, устало помассировав глаза.
— А что с ней? — откликнулся Северус.
— Ну мало ли, — взмахнула руками Юфимия. — Вдруг между вами что-то происходит, а я не в курсе. — заговорщицки сказала она.
— А должна быть в курсе? — поднял бровь Снейп.
— Конечно! — воскликнула Юфимия так, будто бы это была самая очевидная вещь на земле. — Глупый вопрос, мне все сплетни интересны. Вот например Хлоя и Дэвид Аддингтон пару дней назад расстались.
— Что за Хлоя? — без особого интереса спросил Северус.
— Парсон, — ответила Юфимия, помахивая пушистым пером в воздухе. — Когтевранка, заучка. Ну, знаешь, та, у которой на той неделе на ЗоТИ парта полыхнула. В очках таких идиотских.
—
Ценнейшая информация, — ехидно протянул Снейп. — Теперь я понимаю, отчего вы с Эмили так спелись. — пробормотал он себе под нос.
***
— Готова? — спросил Северус, перекатывая пальцами палочку.
— Нет, — испуганно ответила Юфимия, покусывая губу.
— Неважно, давай, — поторопил её Снейп.
— Что за иллюзия выбора… — пробубнила она себе под нос, тем не менее поднимая палочку. — Экспекто патронум, — чётко проговорила она, увидев лишь белое сияние на кончике палочки.
Северус покачал головой.
— Самое-самое счастливое, — сказал он.
Юфимия кинула на него раздражённый взгляд.
— Как можно определить, какое воспоминание самое счастливое? — непонимающе воскликнула она. — Покажи.
Снейп выкинул руку вперёд, взмахнул ею, чётко произнеся заклинание, и из его палочки выпрыгнула красивая, источающая мягкий белый цвет… лань.
Брови Юфимии взлетели вверх, почти достигнув линии роста волос.
— Лань? — насмешливо спросила она.
— Как видишь, а что? — вздёрнул бровь Северус, как бы говоря: «имеешь что-то против?»
— Ничего, просто… Мне кажется, она тебе
вообще не подходит. — сказала Юфимия.
— Почему?
— Ну, лань — это что-то такое жизнерадостное, что ли, — неуверенно протянула она. — С твоим характером связать никак не получается.
— По-твоему, я слишком депрессивный? — сложил руки на груди Снейп.
— Да нет же! — воскликнула она. — Просто… ай, да всё, отстань короче.
Юфимия подошла поближе к лани, протянула руку к её вытянутой мордочке. Лань переступила тонкими ногами, дёрнула стоячими ушами, приближая нос к ладони Юфимии. На ощупь патронус был словно лёгкий прохладный газ, но одновременно с этим твёрдый, такой, что насквозь рука не проходила, и позволяющий будто по-настоящему ощутить шелковистую шёрстку.
— Красивая, — тихо проговорила Юфимия, поглаживая лань по голове.
Через пару секунд патронус растворился в воздухе, оставив после себя лишь невесомую дымку.
— Ладно, попытка номер восемьсот шестьдесят пять, — вздохнула Юфимия, вставая в позу.
Сверкающий снег, яркое солнце, вкусный запах ванили и шоколада, звонкий смех, ярко-красные щёки с милыми ямочками Эмили, белые хлопья на непослушных кудрях Регулуса… Да, наверное, оно…
—
Экспекто патронум, — произнесла Юфимия, и из её палочки выпрыгнула полупрозрачная пума. Совсем небольшая, почти котёнок, она спрыгнула на мягкие лапки, немного царапнув коготками пол.
Юфимия счастливо улыбнулась и присела на корточки. Пума подошла и, обнюхав её лицо, облизала щёки и нос девушки, благо, не оставляя и намёка на слюни. Она не была котёнком, но явно чуть поменьше взрослой особи; с треугольными ушками, немного грозным нахмуренным взглядом, широким носиком и торчащими усами. И хоть в её пасти виднелись внушающие клыки, лапки скрывали в себе острые когти, она не внушала совершенно никакого страха, а поведением и вовсе создавала впечатление изнеженной домашней кошечки.
Пума подставляла мордочку под руки Юфимии, принимая ласку. Внезапно замерев, она подвигала ушами и мягко скользнула мимо своей хозяйки, полностью её проигнорировав. Пума подошла к Северусу, понюхала его руку, ткнув носом в ладонь, и стала тереться о его ноги, прикрывая глаза и периодически издавая рыки, больше похожие на мяуканье.
Снейп присел на одно колено, потрепав пуму между ушами, а та, окончательно разомлев, плюхнулась на бок, перевернувшись и подставляя пузо, в упор не замечая шокированного взгляда Юфимии.
Юфимия пару секунд постучала пальцами по своему плечу, сложив руки на груди, и тихо кашлянула, стараясь привлечь внимание. Пума повернула мордочку и, поймав укоризненный взгляд хозяйки, рыкнула на неё, обнажая острые клыки, снова подставляясь под руки Северуса.
— Предательница, — проскрежетала Юфимия. — Северус! — воскликнула она, притопнув ногой. — Я тут как бы впервые
свой патронус вызвала.
— Я люблю кошек, — сказал он, почёсывая за ушком пуму.
— Я рада за тебя, но это
мой патронус, — возмущённо произнесла Юфимия.
Пума выдала нечто вроде раздражённого «мявк» и истаяла в воздухе.
