million mеn?

      — Зачем было резать живот, м? — Мелани обняла меня.       — Ну, потому что я считала себя толстой.       — А сейчас?       — Сейчас мне как-то пофиг.       — Понятно, но ты же не режешь себя?       — Мне нечем, ты же всё убрала.       — А ты хотела?       — Иногда да, а что, это разве не очевидно?       — Ну, ты так спрашивала меня, зачем я это делаю, поэтому я подумала, что ты никогда…       — Ну, так как ты, я уж точно делать не буду, надо хотя бы места не такие заметные выбирать.       — Спасибо за комплимент, но я о таком как-то не думаю, мне лишь бы хоть что-то сделать…и да, рвать бумагу не помогает и побегать тоже, так что не неси чепухи.       — Ну, можно же что-нибудь другое сделать?       — Ага, можно ударить себя, обжечь или просто провести вдоль, а не поперек…       — Не надо.       — Что?       — Ну, не надо, я не хочу, чтобы ты умирала, хоть ты и насиловала меня физически, в сексуальном плане и психологически.       — Всмысле?       — В прямом, ты меня сломала внутри, ты меня била, и ты меня лишила девственности без моего согласия, да еще и очень-очень больно.       — Когда это я тебя била? Такого же не было.       — Нет, ну, почти, пощечины тоже считаются, а еще ты меня скинула с дивана, и я чуть не сломала руку, потом ты меня за руку тащила по лестнице, потом ты меня прямо кинула на улицу, а еще ремнем по заднице била со всей силы.       — Потому что было за что.       — Да ну.       — Ага, было, ты не видишь сама, что мне плохо? Я постоянно вру психологу, меня должны госпитализировать и из-за астмы, и из-за…депрессии, так что надо было тебе давно сказать, что каждый день я хочу себя убить.       — А психологу говорила по другому.       — Конечно, мне не нужно в больницу, это добром не кончится.       — Почему ты до сих пор не сделала этого?       Я прижалась к ней и начала мять её руку.       — Ну, потому что…вот меня не будет и, наверное, хоть кому-то будет больно.       Обстановка накалялась.       — Мне на пример, но…ты какая-то странная: сначала мучаешь меня, потом говоришь, что не хочешь, чтобы мне было больно.       — Ты хочешь сказать, что я лицемерка, да?       — Ага, или ты забыла, что я хотела застрелиться, но если бы…а что вообще произошло?       — Ну, я выстрелила им в ноги, ты же меня не хотела слушать, так ты хотя бы от страха его уронила.       — А если бы я от страха нажала?!       — Ну, риск был.       — Риск был?! Это ненормально!       — Не ори, я хотя бы попыталась, потому что не хотела тебя терять, это лучше, чем просто стоять в стороне и ждать, пока ты нажмешь.       — Почему? Не хотела терять секс игрушку?       — Что? Ты охренела?!       — А ты?       Я заплакала из-за сильной пощечины.       — Это тебе за то, что ты только что сказала, — она дала еще одну. — А это за то, что ревёшь.       — Ты себя со стороны не видела! И все, что я сказала, лежа под тобой на этом диване, правда!       — Тебе сейчас лучше замолчать.       — Лежа на этом диване и рыдая от боли, потому что ты черствая, тупая, не думающая о последствиях дура! Да если бы я сдохла, ты нашла бы новую игрушку и так же кидала её за порог в грозу, а потом у тебя просыпалась совесть, и ты закрывала её одеялом!       Я скинула её руки и вскочила с дивана. Мне сейчас влетит, но зато я говорю все, что думаю.       — Ты у меня сейчас получишь! — разозлилась Адель и тоже встала с кровати.       Я побежала от неё на второй этаж.       — Ненормальная! Ты меня достала! Да тебе плевать на меня!       — А что, мне разве должно быть до тебя какое-то дело?       Я вбежала в свою комнату и закрыла дверь.       — О, какие мы, блять, умные, ключей же у меня нет!       Я услышала, как она сбежала вниз и открыла дверь. Я оперлась на неё, чтобы хоть как-то избежать наказания.       — Сучка, отойди от двери!       — Нет! Я не хочу пускать сюда педофила! Не хочу пускать мразь, которая сейчас будет бить меня или ебать!       — Если ты прямо сейчас не отойдешь, я позову охрану! И вот тогда от тебя живого места не останется!       — И что?! Сейчас тоже не останется!       — Да, блять, открой дверь! Ты все равно не сможешь держать её так вечно!       — Ну, и что?! Я хотя бы пытаюсь!       — Ну, молодец! Попыталась, и хватит, открывай!       — С чего бы мне это делать?!       — Да с того что ты, тупая шлюха, получишь больше, если не откроешь.       — Ну, и что?! Какая разница? Я уже столько мата сказала и всего остального, что легче прыгнуть с балкона!       — Открой эту долбанную дверь!       Я начала отъезжать вместе с открывающейся дверью, Мелани была сильнее, это и так понятно. Я отошла в другой конец комнаты, когда она была уже внутри.       — Ну всё! Попалась в свою же ловушку, принцесса.       Она начала подходить ко мне. Я бессильно упала на пол и опять заплакала.       — Ладно, прости, прости!       — Ты такая странная, сначала говоришь такие вещи, убегаешь от меня, а потом думаешь, что скажешь «прости», и ничего не будет?!       — Потому что, я уже боюсь тебя!       — Ну и хорошо, — пожала плечами Мелани и подошла вплотную ко мне. — Ты у меня сейчас попляшешь, сучка, — она взяла меня за руку, положила на кровать и села сверху, мне даже стало трудно дышать. Она стянула с меня штаны.       — Не надо! Не надо! Я же еще маленькая!       — По твоим словам такого не скажешь, маленькая ты тварь…ой, а ремешка то и нет, ну, ладно.       Она шлёпнула меня ладонью, я вздрогнула. Она шлепнула еще раз.       — О да, детка, твоя задница уже красная.       Еще шлепок.       — А чего мы не кричим? Недостаточно больно?       Я промолчала.       — Чего не кричишь, сученька? — зашептала она мне на ухо. — Я сама с собой разговариваю?       Я не буду отвечать на тупые вопросы, и сама ты сученька       — Ааай! Прекрати! Хватит! — Мелани надавила на места, где об меня тушили сигареты.       — Ну, так что, ответишь?       Нет       Она шлепнула меня по спине, там, где была куча синяков.       — Ааай! Все, ладно! Потому что ремнем было больнее.       — О, так я же прикупила стек! Совсем забыла, прости, малышка.       — Нет! — закричала я.       — Будешь знать, как себя вести.       Она подняла меня на руки так, что я обхватила её ногами, а мои руки лежали у неё на спине. Я кричала и умоляла отпустить меня, но она даже ничего не ответила.       Мы зашли, ну, точнее она зашла со мной в комнату и наклонилась у кровати. Я вцепилась в неё, чтобы я не оказалась лежащей.       — Нет! Папочка, нет!       — Что за фокусы?!       Я крепко держалась за неё, так что она не смогла меня стряхнуть.       — А ну, слезь с меня!       — Нет, папочка, пожалуйста, одно исключение! Пожалуйста, папочка! Я больше не буду, только не бей меня!       — Я не бью, а шлепаю. Да слезь ты с меня!       — А вот и нет, не слезу!       — Уверена? — Да, уверена!       — Даже если я сделаю так?       Она сняла шорты.       — Да, даже так!       — И даже если так?       Она спустила топ без лямок.       — Я не хочу, чтобы ты меня наказывала!       — И если так?       Она спустила лифчик, тоже без лямок.       Мне стало неудобно.       Блин, я к её сиськам прижимаюсь!       Но слезать точно нельзя, будет намного хуже. У меня уже устали руки, но я все равно держусь.       — Да, даже если так, я тоже не спущусь!       — То есть, тебе нравится? Ну, прижиматься к моей голой груди.       — Нет, но у меня нет выбора!       — Ты маленькая сучка, но так уж и быть, сегодня исключение из правил, и только из-за того, что ты сегодня и так настрадалась, я больше не буду тебя, как ты выразилась, бить.       — Спасибо, папочка!       — Слезай с меня уже.       — Точно все?       — Да!       Я аккуратно слезла с неё и сразу направилась к выходу.       — Ты норм?       — Папочка, что-то еще? — не оборачиваясь, спросила я.       — Ага, еще много чего, сюда иди.       Я подошла к ней, смотря в сторону.       — Ну, что, теперь стесняешься? Только что по-другому было.       — Нет, только что было также.       — Ну, так что, тебе неудобно?       —Не надо задавать такие вопросы, и да, мне, конечно же, неудобно видеть перед собой полуголую девушку.       — Ну, тогда подойди поближе или вообще лучше сядь.       Я села напротив неё.       — Одень меня.       — Ч-чего?       — Одень меня, я же голая.       — Нет, не могу.       — Либо ты оденешь меня, либо разденешь себя.       — Не хочу, папочка.       — Выбирай. —Ты не будешь приставать?       — Не знаю.       — Значит, будешь, тогда первое.       — Круто, я жду.       Легко сказать. Так, ну, и где её лифчик? И вот че она ухмыляется, бесит       — Папочка, а где твой бра?       Какой. Стыд. Блять       — Вот, — она протянула мне лиф.       — Ты не могла бы развернуться?       — Зачем?       Хочет, чтобы я еще постеснялась…       — Ну, чтобы я могла его застегнуть.       — И так нормально, — пожала плечами она.       — Ладно.       Я вся раскраснелась, пришлось сесть поближе. Я надела лифчик и перегнулась через неё, чтобы его застегнуть.       — О, ты так мило меня обнимаешь.       — Я тебя не обнимаю, — я отстранилась, закончив.       Так, еще топ. Ну, он хотя бы на ней       Я натянула его. Выглядела, как дурочка.       — Всё, папочка.       — На самом деле, я зря попросила тебя сделать это, всё равно мне в пижаму переодеваться.       — Папочка, можно в душ?       — Да, но только со мной.       — Что? Нет, это уже слишком.       — А что такого? Я же тебя видела голой, просто постою в стороне, а то вдруг ты что-то острое припрятала.       — Можно будет хотя бы закрыться?       — Да, всё равно прозрачные дверцы.       — Ладно, папочка, пошли?       — Ага.       Было, конечно, очень стыдно, но мне действительно не хотелось, чтобы приходил гинеколог. Мелани почти не смотрела на меня, только когда я переодевалась.       — А что же делать с моими месячными?       — Ты правда не можешь пользоваться тампонами?       — Да.       — Ну, ладно, дам прокладки.       — Что? Ты говорила, что их нет!       — Ой, забыла, какая жалость, пошли уже.       Она дала мне пачку. Когда я вышла из её же туалета, она ела мои чипсы.       — Эй! Это же мои!       — И что? Психованная, че орёшь?       — Потому что мои, ты мне ничего не оставишь.       — Серьезно? У тебя там еще пачек двадцать.       — Ну, ладно, я тебя прощаю.       — Что? Эм, спасибо, конечно, не думала, что Вы сможете простить, это же такой удар в ваше сердце.       — Ага, — я пошла из комнаты.       — Куда это ты намылилась?       — В свою комнату, папочка, можно?       — Нет, сегодня со мной спишь.       Да, блять, сколько можно?       — Зачем, почему?       — Безопаснее со мной.       — Наоборот.       — Нет, спишь со мной.       — Ладно, можно игрушки взять?       — Ага.       Я специально взяла того огромного медведя. Мелани удивилась, когда я еле зашла с ним в комнату.       — Эм, ты прикалываешься?       — Нет, а что такое?       — Да ничего, просто твой медведь не поместится.       — Поместится, как раз между нами будет.       — Ты нарываешься.       — Вовсе нет, — я легла в кровать и положила медведя на себя. — Тогда так полежит.       — Ну, как хочешь.       — Спокойной ночи, папочка.       — Спокойной, принцесска.

***

      Я не могу уснуть, уже полпервого. Мне жарко, но медведя не хочу убирать, а если скинуть одеяло, то будет холодно, вот так всегда. Я встала с кровати и пошла подышать в окошко, Мел спала. Открыв окно, я облокотилась и вздохнула.       На дворе была тишина, не считая звуков животных, а на небе — тысяча звёзд. От скуки я начала их считать, плохая была идея, у меня аж голова закружилась.       Пить охота       Я пошла на кухню и выпила стакан молока.       Как же мне уснуть?       Я решила пойти обратно в комнату, все равно окно забыла закрыть. Я всё закрыла и села обратно на кровать. Теперь совсем спать не хочется. Взяв телефон, я сделала селфи со спящей Мелани.       Фу, вся подушка в слюнях. Может, её разбудить? Она, наверное, будет злиться, но если притвориться, что это не я её разбудила, то всё ок       Я сильно потрясла Мелани, чтобы она проснулась. Адель перевернулась на другой бок, лицом ко мне, и я опять её потрясла.       — Аа? Что…       Я притворилась спящей.       Мелани встала с кровати и пошла на кухню.       Так что, все делают?       Она вернулась, легла в кровать и включила телефон.       — Папочка? — шепнула я.       — Я что, разбудила мою маленькую принцессу?       — Нет, я давно не сплю.       — Маленькая принцесса разбудила меня? Мне снился сон.       — Ну да, да, это я, просто не хочу спать.       — Ну, а я тут при чем?       — Не знаю, прости.       Она отложила телефон и перевернулась ко мне лицом.       — Папочка, мне жарко.       — Сними одеяло.       — Тогда будет холодно, я уже пробовала.       — Ну, тогда, может, снимешь с себя этого медведя?       — Мне некуда будет его положить.       — Ну, положи на меня.       — Я его обнимаю.       — Ну, обнимай меня, чем я хуже твоего медведя, не такая мягкая?       — Ага, во всех смыслах, ну, ладно.       Я положила медведя на Мелани и придвинулась к ней.       — Ну, тебе будет неудобно.       — Да нет, норм будет.       — Ну, ладно.       Я запрокинула ногу и руку на Мелани.       — Нифига себе.       — Я же говорила.       — Ну, ладно, короче, давай спать.       — Я не хочу.       — Зато я хочу.       — Давай болтать.       — Ага, ты рассказывай что-нибудь, а я послушаю.       — Нет, ты уснёшь.       — Не усну.       — Ну, ладно, про что рассказать?       — Я не знаю.       — Может еще раз в было/не было?       — Давай просто вопросы.       — Давай. Любимое блюдо?       — Шоколад. Любимый цвет?       — Желтый. Ты смотришь сериалы?       — Нет. Блин, не знаю, что задать. Самое худшее, что ты слышала про себя?..от меня.       — Что я твоя сексигрушка. Тебе меня не жалко?       — Нет. А меня тебе не жалко?       — Иногда да. Хочешь домашнее животное?       — У меня, вообще-то, пони на заднем дворе.       — Ого, я не знала, можно посмотреть завтра?       — Да. Хочешь меня?       Я немного смутилась.       — Очень редко. Смогла бы убить меня?       — Никогда в жизни. У меня уже вопросов нет.       — У меня есть, как именно ты совершишь суицид?       — Отличный вопрос, я не буду на него отвечать.       — Ну, ладно, давай спать, я уже захотела, — я ушла от темы.       — Окей.