«Утопия» для двоих

      После жлобского шестичасового отгула жизнь в «Утопии» вернулась в прежнее русло, вернее заплесневелый отстойник, кишащий различной мерзостью под видом миленьких кистеперых рыбок. Затягивавшая в гибельную трясину размеренность слегка подкупала, но Билл жопой чуял, что интуитивный прогноз погоды на горизонте предвещал скорую грозу и вот-вот готов был раздасться первый отголосок грома. Чья-то репутация будет сильно подмочена, а то и вовсе свежепредставленным утопленником ляжет в глубокую лужу последствий. Не бывает всё так гладко. Не здесь и не с ним.        На фоне экспромта Ричи с большим полуночным бабахом случились внеплановые кадровые перестановки, затронув многих — стройные ряды прошерстили и едва ли не через одного вышвырнули вон. Вопрос только, живых ли? Не припоминал, чтобы Грей говорил о подобном. Новые лица под сводами борделя засветились внезапно и ярко, как фонарь, врезавший по беспечным глазам в кромешной темноте, и Билл с его параноей окончательно перестал переваривать людей рядом. Может спецом ослепляли, гады, чтобы истинную натуру не разглядел.       В полупустой золотой состав давно напрашивались изменения и вот их торжественный час настал. Не ко всеобщей радости. Мамаша Шино хоть и старалась сохранять свое негласное лидерство на правах старожилки и вести себя не предвзято, но новеньких — Салли, Рорка, Кита и Лесли — в рядах избранных «украшений» не очень жаловала, предпочитая ганять их с кухонных посиделок, как пугливых кур с насеста, куда подальше. Вместе с ними перестала приходить и Бев. Вроде как, села на диету. Смешно. Он прекрасно знал, что села она в немилость Грея по самое не балуй, а из этой хрени выхода наверх не было. Билл не в счёт, за ним смягчающие обстоятельства числились. Неизвестно надолго ли. — Чего ты на них взъелась-то? — Не пойми не правильно, но годик-полтора и молодёжь попрет меня отсюда сранным веником на курорт с турками загорать, — так сказала мамаша Шино, и начатый было опрос с пристрастием потерял любой смысл. Не подумал. — Прости, — Билл тактично захлопнул варежку и подлил ей шампанского «по-домашнему» в качестве извинений; не собирался своими словами как-то обвинять или задевать. — Не парься, салага. Сама знаю, что со стороны дерьмово выглядит. А что это у тебя так вкусненько пахнет? — она шустренько съехала с щекотливой темы, пока не стало еще более неловко. И за это он был ей искренее благодарен.       Кто вообще сказал, что за её показным оптимизмом и похуизмом высшего левела не стоял огромнейший страх за собственное будущее, которое вилами по воде писанно? Был бы он столь гуманным, если бы со стопроцентовкой знал, что каждый новый человечек мог запросто выдернуть из-под него неудобный, но зато свой лично выделенный стул? Вряд ли.       У проституток век короткий, туда-сюда, а потом природа возьмёт своё, хоть скрабируйся каждый день и кремами мажься. Возраст отразится складками и пигментными пятнами на осунувшемся теле. Пусть любители зрелости и найдутся, но насколько будет прибыльным для «Утопии» тратиться на её содержание? Всё упирается в деньги. Неликвидный товар пойдет на списание по акционной цене в сеть заведений подешевле, где бородатые клиенты с жадным причмокиванием хватают первое попавшееся на полке и суют в рот. Печально, конечно, но толку от этого понимания? Он и своей судьбой-то не владел.        Билл взглянул на часы и, уныло вздохнув, продолжил опрыскивать спреем фартук над мойкой. Грег, израсходовав запас доброты к проблемному помощничку, припахал его наводить порядок в альма-матер поваров во избежания неприятных эксцессов, пока вечерняя «Утопия» разрывался от громкой музыки и фейерверков. Ощущение складывалось, что от детонации вибрировали стены и потолок с минуты на минуту готов был осыпаться хрустящей приправой к наготовленным блюдам. Гратен со штукатуркой, сэр. Пудинг с венецианским стеклом, мэм. Вам добавить кусочки побольше или поменьше? Как вам наша фирменная пыль?        Билл мотнул головой и шустро принялся снимать губкой нагар с варочной поверхности. На повестке праздничного застолья — показ нижнего белья от известного кутюрье, а на деле аукцион рабов. Любой «лот» можно было снять на ночь для детального изучения. В подробностях рассмотреть, так сказать, раздеть и одеть, как куклу Барби для категории восемнадцать плюс. А потом эту «куклу» еще и отыметь во всех позах. Тошнотный момент. Как будто здесь за чем-то другим собирались. — Кухня т-только для своих, — Билл насухо вытер пластиковый ящик для овощей и затолкал обратно в холодильник. Сразу всё помоет, а потом будет долго и нудно заполнять продуктами полки. Интересно, если расставить всё как грёбаный перфекционист с соблюдением цветовой гаммы и формы? Круглое к круглому, красное к красному. Грег точно выпишет ему профилактический пендаль и заставит перескладывать. Не хотелось потом внеурочно пахать.       Билл не сразу обратил внимание, что предупреждение не сработало и на кухне он ошивался не сам. Одна из золотых — Салли — сиротливо ютилась у стойки и вертела в руках немытый огурец. Примерялась с какой стороны откусывать, чтобы попка не горчила? — А ты смотрю борзая, раз с первого раза не п-понимаешь. Повторяю, кухня только для своих.       Блондинистая Салли, чьи волосы на концах были покрашены в голубой и розовый цвета, как у копии подружки Джокера часто заморгала, корча из себя наивную дурочку. Билл передразнил её, сделав тоже самое. Она окончательно расстерялась и уронила из рук огурец. Он ощутил, как недобро дернулся его глаз. Недавно же выдраил всё. — Ещё и руки из задницы растут. — Извини. Очень есть хочется, — выдвинув аргумент в своё оправдание, Салли торопливо наклонилась, чтобы поднять упавшее. Билл с тенью настороженного интереса разглядывал её. Девчонка как девчонка. Вполне симпатичная, худая, с веснушками и ямочками на щеках — типаж некой летней феечки, вышедшей из леса и заблудившейся в городских джунглях. И тут ей на пути попался дядя сутенёр. Простоватая она, явно не вписывается в роль бордельной подстилки. А кто вообще на неё подходит? О людях же говорим.       Её желудок, сжавшись, буркнул, как самка бегемота на сносях. Дежурившая на вахте совесть постучалась с ноги в дверь, чтобы швырнуть ему в лицо «какая же ты сволочь, Денбро!». В конец особачился. Ещё немного и потребуется намордник для выгула среди прохожих. У Грея попросить, что ли? Билл тяжело вздохнул. А ведь он только решил спокойно отсидеться в стороночке и не искать себе приключений. Вышло как обычно. — Из карцера? — Угу, — промычала Салли с набитым ртом. Второй сендвич уже был наполовину съеден, а в чашке сока осталось на донышке. — Трое суток держали на голодном пайке, твари.       Билл кивнул, не зная, стоит ли вдаваться в распросы. Он, как огня, боялся теперь связываться здесь с кем-то, а корешиться тем более. Ему запросто могли запилить тайную проверочку. Мамаша Шино по секрету наушничала Кендре, Беверли — Шелдону. Не факт, что и остальные могли быть подставными утятами на выслуге у начальства, а простофиля Билл, раздобрившись, всех приютил под растопыренными пёрышками и исправно кормил. Интересно, не на свою ли зарплату? Да тот же Грей, спустивший его проеб с Джорджи на тормозах, мог в любой миг изменить принятое решение на кардинально противоположное. Что ему с того? Билл не первый и не последний интерес, а человечки сюда захаживают поэкстравагантнее и раскрепощеннее, с которыми можно на равных перепихнуться. Найдёт кого-то другого, не успеет и пальцами щёлкнуть. Как он там сказал «всё»? Билл на баш мог предложить смачный шиш, присыпанный сверху маком. Грею над ним придётся конкретно попотеть. В самом прямом смысле, хоть бы потом на заднице сиделось нормально. Иначе Грег не поймет. — И за что тебя? — Клиента отделала, — нехотя призналась она, опустив взгляд.       Билл с уважением присвистнул, закинув влажное полотенце на плечо. Мамаша Шино говорила, что с дисциплиной тут не заигрывают, но он ни разу не слышал, чтобы кто-то пошел в прямой отказ и не был попущен в жёсткой манере. В утиль и за меньшее пускали. Тогда что же из себя представляла эта Салли, если под неё прогнули правила?       Стоило напомнить о себе индейским богам, чтобы не на его голову белокурый геморр свалился. Он как раз развернулся, чтобы поставить на полку бутылки с соусом и случайно задел локтем ящик с разными видами перца — так и разлетелись они во всё стороны. Да что за день-то такой? — Блять, — при посторонних всё валилось с рук. Билл раздражённо наклонился к ножке стула, чтобы собрать закатившиеся под него халапеньо. Несколько вообще под стойку забились. К нему тут же пришли на помощь ещё одни руки. Шустро, однако. — Слушай. Мой отец, понимаешь, не из простых, — Салли доверительно шептала ему в подставленное ухо. — Он вытащит меня отсюда. Через два дня эту дырень будут штурмовать, — её слова от скорости сбивались неразборчивым гулом, но суть он уловил. — По ушам не ездишь?       Она активно замотала головой, закидывая собранное обратно в ящик. Билл поверил на половину. С таким дебильным лицом не врут, а ей явно было нужно, чтобы он проникся рассказом. К худу или к добру, правда, пока неясно. — Если замолвлю словечко, то тебя не тронут. — И в чём прикол лично для тебя за меня в-впрягаться? — Мне не кажется, что ты тащишься от этого места. Ну и ты не такой, как остальные, — она замялась. — Типа добрый.       «Это я-то добрый?» — со скепсисом подумал Билл, подымаясь с пола. Ящик с перцами во избежание был задвинут под самую стенку. Девчонка в людях разбиралась хуже, чем он, если за жрачку готова была вычеркнуть из памяти его недавнее хамство. Или ей было боязно тащить на себе в одиночку груз ожидания, которое вполне могло не оправдаться, если отец окажется не настолько крупной шишкой в сравнении с захаживающими сюда ёлочными игрушками? Людям свойственно в тяжёлые моменты искать поддержку извне, чтобы было на кого опереться. Но почему он? Черт знает. Билл пока склонялся к тому, что Салли, каким-то невообразимым способом, считала его личные несведенные счёты с «Утопией». Раскусила как грецкий орешек. Охуенно будет, если не одна она.       Салли собиралась Ещё что-то добавить, но он предупреждающе постучал пальцем по губам: — Наелась? Мамаша Шино не о-обрадуется, если увидит тебя на кухне. Так что не светись тут. — Да. Спасибо. — Топай давай.        Ему нужно было всё хорошенько обдумать. Камеры, конечно же, работали в штатном режиме. Гипотетически их заподозрить не должны. Перцы упали? Упали. Они их собирали? Собирали. А о чём они шептались между собой на записи не слышно и не видно. Билл устало привалился боком к стойке и прошёлся пятерней по волосам. Ввязался, так ввязался. Теперь у него реально были все шансы сыграть в восхитительную игру «сними мерки для ящика». Всё равно туда ляжет, что раньше, что поздней. Оставалась одна проблемка. Он был слишком сильно обязан Грею.

***

      Шумный вечер набирал обороты космического размаха. Двери «Утопии» впервые были открыты для такого наплыва нерестящегося баблом косяка клиентов. Грей высунулся буквально на десять минут поздороваться с вип-гостями, предоставив возможность коллегам блестать моднявыми нарядами и жирненько умасливать их щедрыми комплиментами. По десятку на каждое довольное рыло. Хозяин дал вольную организовать на территории борделя закрытый дизайнерский показ нижнего белья, используя в качестве моделей отборнейших шлюшок. Пришлось доставать из загашника даже тех, что числились в каталоге в категории «средненьких». Показ, с подачи Кендры переросший в аукцион, должен был покрыть весь их дебет, на много не сходившийся с кредитом. Сальдо — забитый выручкой чемодан на пути к хозяину вместе с папкой компромата и банковских выписок на одну проворовавшуюся персону. А потом. Потом Грей с удовольствием вручит алый преалый шарик ничего неподозревающему Плаксе, как только по трубочке телефона ему скажут «фас». — Мэттью. Подмени меня, — не дожидаясь ответа, он освободил место у монитора. У него на вечер свои планы. Может чуток отдохнуть вдали ото всех?       По дороге он осушил для храбрости бокал шампанского и поставил на ближайшую тумбу, не собираясь выискивать потерявшегося в толпе официанта. Сейчас не до него. Ему нужно было в корпус, где обитали немногочисленные штатные работнички. Часы давно перевалили отметку «тихий час», но он был уверен, что малышок так рано баиньки не ложился. В конце концов, Грей с постельки мог и поднять.       Мама в детстве учила стучаться в двери, а не выбивать их нахрен ногой с улыбкой во все тридцать два. Он хмыкнул, ослабив пуговицу на тесном воротнике рубашки, и достаточно громко забарабанил костяшкой по дереву. Давай, открывай уже. Не улыбалось словить конкретный облом, когда наконец решился припереться. — Ну привет. — Давно не виделись, — Билл если и удивился его позднему визиту, то в руки себя взял на раз-два. Действительно, что странного, что начальство посреди ночи в гости приходит? — Не боишься, что в твоё о-отсутствие ещё что-то ебанет? — Только если ты лично динамит по углам раскладывал. Так что, Билли-бой, мне ждать чего-то вроде связи с талибами или в этот раз пощадишь мои нервы? — А ты прошлой историей проникся? — Билл невесело улыбнулся, но от дверного косяка сдвинулся, прокладывая ему путь внутрь своего скромного жилища. Мол, заходи раз пришел, придурошный. Грей оценил его долгим заинтересованным взглядом. Все те же синие глазища, влажные после душа волосы и дурацкая футболка с принтом старины Мики, соблазнительно сползшая с плеча. Проблеск ключицы, две родинки у основания шеи — он ощутил, как внизу живота завязывается тугой узел. Выпитый алкоголь заиграл с гормонами с новой силой. Одежда показалась лишней не только на нём, а ладони зачесались от желания помочь избавиться от нее. К чему все эти тряпки, если под ними живая трепещущая плоть, которую хотелось касаться, гладить и томно ласкать? — Неа, такого добра и в «Утопии» навалом.       Грея боги терпением обделили, сыпнув на отмахнись щепотку, чтобы не совсем по нулям. Он подался вперёд, смыкая руки на талии опешевшего Билла. Медленно провел языком дорожку от подбородка до губ, собираясь начать прелюдию с поцелуя, а дальше как пойдет. Билл увернулся, подставив щёку, но и из объятий полностью не вырвался, продолжая глазеть на него с непониманием. Не расчитывал, видимо, что до секса дойдёт. — Не ломайся. Гарантирую тебе экскурсию в рай, — Грей спиздил коронную фразу Кендры, которой сегодня весь день встречали гостей. Вряд ли на малышка подействует так же, ну а вдруг? В интернете пишут, что чудеса периодически случаются. — А в качестве главного экспоната меня ждут н-незабываемые ощущения от члена в заднице? — Бинго. Ну так как, готов впечатлиться? — Грей поддел пальцами резинку его спортивных штанов и потянул на себя. Подогреваемый воображением пульс зачастил, быстрее гоняя кровь по организму. Каменный стояк болезненно упирался в ширинку.       Билл шкодливо закусил губу и наблюдал за его состоянием со снисхождением. По ходу проверял, на сколько у него хватит выдержки не задымиться, как перегретый карбюратор. Сученыш висел на волоске во всех смыслах, а выглядел на расслабоне, словно это не его держали прищученным за одно место, а он взял в оборот вся и всех и теперь командовал парадом. Восхитительное нахальство показывать зубки. — Удиви меня, мачо.       Грей не церемонился. Билл охнул, расстянувшись павшей звездой на кровати. Он хищно навис над ним, решая чего ему хочется больше — сию минуту трахнуть обнаглевшего пацана или потянуть резину с ласками, чтобы бошку у обоих снесло. С разомлевшим телом иметь дело проще. Он завис посередине между вариантами, стаскивая штаны с Билла и попутно выцеловывая податливый рот. Его одежда полетела следом, потом озаботится, где она там упала.       Сейчас важно было одно — Билл, неуверенно застывший под ним. Чужие пальцы мягко очертили кубики его пресса, скользнули вверх по груди и, упершись в неё ещё и основанием ладони, остались между ними хлипким барьером. Всё равно близко не подпускал к себе. — Не волнуйся, не покусаю я тебя. По крайней мере, больно, — Грей немного наклонился и чмокнул Билла в лоб. В синих глазах, наблюдавших за ним из-под ресниц, читался ожесточенный спор, где ни одна из заявленных сторон не хотела уступать право на ночь, и вместе с тем закрадывалось возбуждение. — Я не… — Я понял, — он избавил его от необходимости смущённо объяснять, что подобные отношения до сегодня обходил десятой стороною. Никогда не поздно начать. — Расслабься.       Грей смазку в кармане не таскал, зато слюны было достаточно, чтобы увлажнить сжавшийся от прикосновений вход. Билл был узким и горячим, он чувствовал, как сжимаются стенки вокруг его пальцев, стоит хоть немного продвинуть их вперёд. И от этой пульсации по коже волной расползался пожар. С тобой как на войне — не знаешь, когда шандарахнет. Сердце с силой зашлось в пересохшем горле, когда он решил, что малышок достаточно растянутый, чтобы принять его.       Грей не спешил, постепенно проталкивая член внутрь, и лишь под конец позволил себе двинуться резче. Билл от неожиданности зашипел дикой кошкой и выгнулся ему навстречу. Спасибо хоть рожу не расцарапал. — Твою же мать! — Тшшш, неженка. Сейчас пройдёт.       Грей замедлился, дав ему привыкнуть к незнакомым ощущениям. Билл, сцепив зубы, обиженно засопел и недовольно реагировал на любые ласки. Ершистый характер показывал. В его планы совместное изучение анатомии боли на первом занятии не входило, чтобы не спугнуть и так дерганного парня. Выждав немного, он начал двигаться размеренно, отмечая, что Билл, к счастью, перестал так напрягаться. Член входил свободнее. Заданный темп нарастал, ушей достигли сдавленные стоны. Чужие руки крепко сомкнулись на его предплечьях. Хорошо, вот так. Не то, чтобы секс хоть когда-то был для него загадкой, но как круто менялось восприятие, когда к делу подключался пунктик «симпатия». По крайней мере на сухую Грей его не рвал, зато с удовольствием кончил, не забыв помочь парню с разрядкой. — Ебырь-террорист, — буркнул Билл, устало прикрывая глаза рукой. Весь его потный, взъерошенный вид говорил о том, что он его конкретно затрахал. В лестном смысле. Грей, нащупав сигареты в брошенном пиджаке, закурил по привычке и с блаженством откинулся на подушку. В воздухе остро пахло корицей, сексом и никотином. Надо потом будет окно на проветривание поставить. — Докурю и могу повторить. — Хватит мне на сегодня твоих р-райских экскурсий. — Какой ты хилый, Билл, — он усмехнулся, рассматривая обнаженное тело рядом с собой. Хоть картины пиши. Настолько соблазнительный вид открывался. — В следующий раз п-подставишь свою задницу. Посмотрим, как долго ты выдержишь. — Мечтай.       Билл сел, вяло притянув к себе колени руками, и повернул к нему голову. Весь такой умиротворенно-задумчивый. Грей, сглотнув, отвёл глаза. — Как тебя занесло в «Утопию»? Ну типа, блин, ты мог р-работать где-то на секретной службе, заказывать пончики на обед и быть хорошим качком из боевиков девяностых. — Оттуда хрен уйдешь. И платят не так уж много, чтобы есть пончики каждый день и закидываться протеиновыми батончиками для формы. — Зато отсюда разве что вперёд ногами вынесут. Никогда не думал, что можешь на месте товара оказаться? — Всё может быть. Пока работу выполняю как нужно, не заморачиваюсь. — Хреново выполнил, — они столкнулись взглядами. Воцарилось понимающее молчание. Действительно, его персональная халатность, которую хотелось беречь. Нормально ли вообще всё это? Грей сильно сомневался. — Хочешь увидеть брата? — Естественно. Но не хочу думать, что так ты меня п-поощряешь за секс. — А если да, то что это проблема? Ты мне приятно, я тебе.       Билл мгновенно подобрался колким взглядом и отвернулся. Тонкие губы дрогнули и сомкнулись в ровную линию. Грея его переход от мягкого к твёрдому состоянию конкретно удивил. Нехорошо вышло. И как назло, сработала рация. Мэттью, наверное, заметил что-то неладное и спешил известить свинтившего начальника, пока не завертелось. А без него никак нельзя сейчас? — Тебя кажется в-вызывают?       Грей хотел бы остаться и переждать безумную ночку, но атмосфера не распологала. Сам того не зная, он надавил на больную мозоль мальчишки. Придётся теперь вину заглаживать. Час от часу не легче.