***
Три часа сплошных неудач. Наверное, ему всё же стоило взять в дорогу тот талисман, который ему предлагала жена. Хотя вряд ли это помогло бы от пробитого колеса, особенно с учётом того, сколько гвоздей тут было раскидано. – Специально их тут что ли кто-то швырнул! – выругался водитель и вытер рукавом пот со лба. Оба конвойных сидели в сторонке и курили, любуясь на закат. Доктор Мейрик гулял, рассматривая что-то у себя под ногами. Изолированный, которого собственно и требовалось доставить в госпиталь, сидел невдалеке, закрыв глаза, от чего было непонятно спит он или просто о чём-то задумался. И только ему приходилось стирать кативший градом пот и придумывать как отремонтировать это колесо, в двух местах пробитое длинными и всё ещё острыми гвоздями. Нет, сегодня точно был крайне неудачный день. Мейрик подпнул камешек носком ботинка, тот отскочил и покатился по земле. Жаль, что все проблемы не решаются так же просто: пнул и нет их. Он стоял задумавшись, когда что-то привлекло его внимание. Какой-то шорох, отличающийся от остальных звуков вокруг. Звук выстрела прозвучал столь неожиданно, что один из конвойных уронил ружьё, а второй просто не сообразил, что его надо хотя бы в руки взять, он вскочил на ноги, а ружьё так и осталось висеть у него за спиной. Никто не ждал засады в степи хотя бы потому, что до сих пор ни с чем подобным не сталкивался. Ну ладно разгонять толпу зевак на городской площади, или ещё что-то подобное, но засада... Такого с ними до сих пор не случалось. Нападавших было трое, они взяли в заложники водителя, изолированного и доктора, забрали оружие, прострелили три остававшихся целыми колеса и были таковы. Чуть позже водителя найдут брошенным на дороге, а вокруг места засады множество следов лошадей. Но каждый из участников будет лично предупреждён о том, что рассказывать о событиях того дня запрещено. Однако, с тех пор условия транспортировки изолированных радикально поменяются.***
– Они не простят тебе этого... Амаль с каким-то странным сожалением смотрел на доктора Мейрика. Они уже успели отъехать на приличное расстояние и даже сменить лошадей. Тогда же их покинули двое парней, первоначально устроивших засаду. Теперь по едва заметной лесной тропе шли три лошади с седоками. Чуть впереди на какой лошади ехал Верен Мейрик, давно сменивший строгий костюм на более удобные и свободные холщёвые штаны и рубашку. Сразу за ним держался Амаль Торрен, за несколько лет практически разучившийся держаться в седле и сейчас нещадно натеревший себе пятую точку. И чуть в стороне присоединившийся к ним немного позже Каин, оставивший городские улицы и босоногую мальчишескую ватагу. – Они мне многое не простят. Одним пригрешением больше, одним меньше... Я и без того на пулю в лоб уже заработал, – философски пожал плечами Верен. Амаль только печально улыбнулся в ответ.***
Нет, их не держали совсем уж голодом, но питание в местах, подобных тем где он провёл последние годы, разнообразием не особо отличалось. Амаль сидел за столом и ложкой доскребал со дна тарелки тушёные овощи с крольчатиной. Наконец-то можно было сполоснуть одежду, переодеться в что-то хотя бы условно отличавшееся от привычной робы, поесть и... не траястись в седле как куль с мукой, до крови натирая себе попу. Можно было сказать, что Амаль был счастлив. – Итак, ты поел и вроде бы готов к диалогу, – заключил Верен. Тот усмехнулся: – Раньше мне казалось, что я знаю тебя. Знаю и понимаю. Сейчас я вижу насколько я был не прав. Да, будем считать, что я готов. – Наверное представлю тебе моих ближайших помощников: Эмина и Джошуа. – А мальчишка? – проницательно сощурил глаза Амаль. – Мальчишка он и есть мальчишка, лишнее ему тоже ни к чему. Вернёмся к нашему разговору, начатому много лет назад: тогда ты сказал, что мы ничего не знаем о затуманье. Расскажи поподробнее. Амаль откинулся на жесткую спинку грубо сколоченного стула. Скрестил на груди руки и огляделся. Он слишком долго прожил в изоляции и знать не знал о том, что происходило в мире, но кое-какие сдвиги сейчас он видел своими глазами. – Около трёхсот лет назад была война. Мы против затуманья. Не особо успешная, единственное, к чему она привела, это разделение первоначально единого мира на две части. Затуманье это не то, что мы привыкли видеть, я встречал документы, книги... Это иной мир, но там живут люди и они обладают некими технологиями. В первую очередь технологиями позволяющими поднять машины в воздух и заставить их летать. – Ну, предположим, – скривился Джошуа. – У нас нет ресурсов, чтобы создать подобные машины, а у них - есть. Топливо, которое используют они, куда эффективнее нашего. Да и на то, чтобы создать подобную машину у нас уйдёт не один год. Однажды мы почти смогли... Тогда в руки наших инженеров попала одна из тех машин и её пилот. Они разобрали всё буквально до винтика, перебрали, описали, составили чертежи. Но пилот что-то заподозрил, украл чертежи и испортил машину. К нам попали только обрывочные данные, которые удалось спасти. Их слишком мало для того, чтобы восстановить нечто подобное. Амаль замолчал, глядя на людей, сидевших рядом. Он ожидал восторг, недоверие, но не угрюмое молчание. Кажется, он опять что-то пропустил. – Вы не удивлены? – уточнил он. Трое отрицательно покачал головами.