***
Рамили была совсем ещё не старой женщиной, ей едва минуло пятьдесят. Конечно времена юношества были далеко позади, но и до глубокой старости ещё было не близко. Кое-кто из ее подруг умудрялся только-только войти во вкус жизни и даже завести любовника. Но не Рамили. С самого детства она привыкла всё делать так "как надо". Её почерк ставили в пример всем детям в классе, она никогда не пачкала своих детских платьиц и не теряла на прогулке кукол. Она была прекрасная дочка прекрасных родителей. Единственный раз, когда она сделала немного не так, как от нее ожидали, это когда вышла замуж за мужчину, на полтора десятка лет старше себя и имеющего двух сыновей в первом браке. Но и тогда она умудрилась стать примером для других. – Вот посмотри на Рамили дочь Уорсена, вышла замуж за такого влиятельного человека, – говорили матери своим дочерям, а дочери смотрели на Рамили и соглашались. Это был тот случай когда завидовать было бесполезно. Потому что такая идеальная Рамили была всего одна. Но почему-то в итоге все пошло совсем не идеально. Рамили много раз размышляла, пытаясь понять где был тот момент, когда её идеальная жизнь превратилась в то, что представляла из себя сейчас. Она абсолютно искренне любила своего мужа, а позже и своего единственного сына. Она прекрасно готовила, могла поддержать любую беседу, много читала. Так почему она осталась одна? Женщина устало накинула на плечи шаль и прошла на кухню чтобы поставить на плиту чайник. Наверное нельзя быть идеалом всегда. По крайней мере у неё не получилось. Муж умер, сын погиб... И только она до сих пор зачем-то жила под этим небом. Интересно, зачем? Идеальная Рамили хранила один совсем не идеальный секрет: она никогда не была верующей женщиной. Её откровенно смешили те, кто со всей искренность превозносил молитвы, надеясь на что-то лучшее. В семье с этим было проще, ни муж, ни сын набожностью тоже не отличались, но сейчас иногда ей даже хотелось стать чуточку глупее, чтобы придти в одну из местных церквей, пробормотал пару десятков слов и верить, что это хоть чем-то поможет. Лично ей не поможет никто и ничто. В дверь постучали. Гости в её доме были редкостью и сейчас она тоже никого не ждала. Однако, воспитание не позволяло ей проигнорировать визитёра. Как бы она не хотела остаться одна, но она прошла в коридор и распахнула дверь. – Здравствуй, Рамили. На пороге стоял мужчина лет сорока, с жёсткими темными волосами без намёка на седину, с резкими чертами лица, словно это был карандашный набросок, а не лицо и с карими глазами, темными по краю и чуть светлевшими к середине. – Вирко? Проходи... Старший сын её мужа от первого брака не то, чтобы был к ней особо привязан или чувствовал себя ей чем-то обязанным, но почему-то жалел эту женщину, потерявшую всех, кого она любила. Иногда он заходил к ней, приносил немного продуктов, развлекал её беседой. Раньше он часто бывал в этом доме, отец никогда не запрещал старшим сыновьям приходить сюда, да и Райнер любил братьев. Он ещё помнил Рамили молодой и полной жизни, сейчас же она походила на странную тень себя самой. Тень, которая разучилась радоваться, переживать, любить и надеяться. – Чай? Как раз чайник закипел. Вирко кивнул и прошел на кухню. Время шло, а тут ничего не менялось. Разве что обои выцвели и побледнели. Рамили хранила этот дом таким, каким он был при жизни её мужа и сына, не позволяя себе изменить хоть что-то. Даже газета, которую отец читал, привычно менялась каждый день на свежую и аккуратно складывалась на подоконник на кухне, где она и лежала раньше. Те же чашки, тот же пузатый, до блеска натёртый чайник, те же цветы в горшках. В этом доме все было точно так как раньше, за исключением одного – тут давно не было жизни. В отличии от Райнера Вирко полностью пошел по стопам отца, став пусть не таким именитым, но всё же влиятельным инженером. Он сидел за столом, вертя в руках чашку чая и не зная как начать разговор. – Тебя что-то беспокоит? – спросила Рамили, заметив его неуверенность. Мужчина кивнул. Дома он избегал разговоров о подобных вещах. Его жена была слишком эмоциональна и к тому же совсем недавно после многих лет бездетности у них появилась дочь. Он не хотел волновать кормящую младенца женщину. Другое дело Рамили, она всегда была куда умнее многих и интересовалась такими вещами, интересоваться которыми было не принято среди женщин. – Ты помнишь туманность, где пропали Райнер и Джошуа? – Пропали? Это проклятое место, сначала там погиб один, потом почему-то решил покончить с собой мой Райнер и прихватил с собой Оливи. Рамили отвернулась к окну. Хотела бы она не помнить об этом месте. А лучше вообще не знать о нем. Но разве такое забудешь? – Не все так однозначно. Я совершенно случайно встретил одного парня, который работал с ними наттой платформе, никто не видел как монолет Райнера упал. Они считают, что он преодолел туман. Туман... Женщина напрягла память, пытаясь вспомнить, что она знала о тумане. Говорили, что там обитают демоны, но это даже звучало как полнейший бред. Должно быть там было что-то, о чём она не знала. – Думаешь... Он мог выжить? – Я не знаю, но там что-то происходит. Церковники стягивают к туманности воздушные корабли. И не монолёты, а полноценные боевые корабли. Я почему-то подумал, что тебе следует знать.***
Верен шёл в сторону бункера. Сегодня была его очередь идти за водой и сейчас в руках у него было два полных ведра. Днём они предпочитали не отходить далеко от бункера, может быть тут и не было случайных путника, но встретиться в лесу с забредшим в эти места охотником вполне можно было. Ходить за водой под покровом ночной тьмы пусть и было сложнее, зато чуть безопаснее в плане нежданных встреч. Что-то хрустнуло под ногой. Он остановился, поставил на землю ведра и наклонившись, начал шарить рукой по земле. Под пальцы попал скомканный лист бумаги. Машинально положив его в карман, Верен взял ведра и понес дальше. Лишь спустя час он смог рассмотреть находку: скомканный листок, исписанный убористым почерком Джошуа. Письмо, так долго и тщательно сочинявшееся, но так и не отправленное адресату. Адресат сам нашел его.