По воле случая

      Всё в мире должно иметь своё собственное объяснение. Он знал почему солнце восходит утром и почему заходит за горизонт вечером, он понимал как возникает радуга и почему идёт дождь. Но было в этом мире кое-что, чего он категорически не понимал. И это, откровенно говоря, бесило.       Амаль вновь и вновь пытался строить какие-то рассчёты, рисовал, перерисовывал, иногда сминал лист бумаги и в сердцах выбрасывал его в мусор. Потом брал новый и снова пытался что-то рассчитать. Выходило крайне дурно, хоть он и никогда не жаловался на способности к математике. Либо он чего-то не понимал, либо это была какая-то магия.

***

      – Ты думаешь, что я и в этот раз провалю задание?       Джошуа ходил из угла в угол крохотной комнатёнки, заложив руки за спину. Да, их информатор погиб, но разве в этом была вина Джошуа? Разве он сдал того парня агентам правительства? Почему же Верен держал его тут?       – Джошуа... Дело не в том...       – А в чём?       Верен вздохнул. Была у его друга одна крайне неприятная черта: когда он считал, что его угнетают или притесняют, он готов был сожрать с потрохами своего оппонента. И сейчас он смотрел на Верена именно так: словно говорил "ну давай, переспорь меня!".       – Давай посидим и всё обсудим, – миролюбиво предложил Верен.       – Что обсудим? Что я опять сижу тут?       Их диалог был прерван грубо и бесцеремонно: дверь резко открылась и на пороге возник Амаль Торрен, с блестящими от переизбытка энтузиазма глазами и плотно сжатыми губами. Верен ещё раз вздохнул, мало ему было раздражённого Джошуа так ещё и этот теперь.       – А, вот ты где! Объясни мне!       Мужчины переглянулись, пытаясь понять к кому из них сейчас обращается инженер. Но тот, видимо решил не облегчать им задачу и не стал пояснять кого конкретно он имел ввиду.       – Что конкретно тебе объяснить? – осторожно спросил Верен.       – Как эти острова могут вообще держаться в воздухе?       – Да, Джошуа, постарайся ему объяснить, от этого во многом зависит сможем ли мы обзавестись собственным монолётом или нет, – наконец спокойно выдохнул сказал Верен и убрался куда подальше.       В общем-то это было очень даже кстати, Джошуа терпеть не мог сидеть сложа руки, его извечно деятельная натура требовала каких-то свершений, а они уже который месяц прозябали в лагере. А так ему хоть будет чем заняться, может быть это отвлечёт Джошуа от ненужных склок.       Это было странно, живя там, в стране четырнадцати островов, Джошуа как-то не задумывался о том, что для других это сложно и непонятно. Он с рождения привык к тому, что земля и море разделены. Для него куда большим ужасом было то, что здесь морские волны находят прямо на берег. А между тем сейчас он сидел и силился объяснить инженеру как такое вообще возможно.       –Их всего четырнадцать?       – Что? – не понял вопроса Джошуа.       – Этих островов всего четырнадцать? – снова уточнил Амаль.       – А, нет конечно! Их число меняется, одни острова погибают, другие рождаются. Сейчас основных островов и вправду четырнадцать, но ведь есть ещё малые острова. Да разве же их все кто-то будет пересчитывать?       Кому надо – будут, – хотел было сказать Амаль, но не стал. У него были куда более интересные вопросы, а сейчас их количество ещё и увеличилось.       – Что значит "погибают"? Острова рассыпаются?       –Ну да, – пожал плечами Джошуа. Для него это было столь обыденным, что и вопросов никаких не вызывало.       Постучав пальцами по столу, Амаль наконец задал главный вопрос:       – Почему они висят? Ведь это противоречит логике, да и законам физики в конце концов!       У кого противоречат, а у кого и нет, подумал Джошуа. Наверное Амалю и впрямь было сложно представить нечто подобное, надо было успокоиться и постараться объяснить как можно понятнее. И Джошуа старался:       – Снизу их поддерживает огромной мощи поток воздуха. Он не даёт упасть острову. Но он же и подмывает края острова, день за днём нарушая устойчивость самой островной плиты. Тогда остров начинает погибать. Сначала помаленьку крошатся края, потом всё больше и больше. Это долгий процесс, годами он происходит абсолютно незаметно. Если упустить момент то остров рухнет вместе с жителями. Поэтому на каждом острове есть комиссия, которая раз в полгода оценивает прочность островной плиты. Если остров будет недостаточно устойчив, то комиссия поставит вопрос о переброске жителей на другие острова.       Это всё были прописные истины, известные ему с детства. Он даже помнил как на их родной остров переезжали с одного маленького разрушающегося островка. Никто не паниковал, никто не рыдал от горя, всё было просто и обыденно. Нет, конечно острова умирали не каждый день, говорили, что каждый остров живёт несколько сотен лет, он не проверял. Но то, что так могло быть – знали все без исключения.       – Поток воздуха? А где его основа? Ну потока этого.       – Не знаю. Наверное где-то в воде, – пожал плечами Джошуа.       Вода была проклятьем, в ней было сосредоточие всех страхов. Никто в своём уме не полезет в воду изучать откуда там берётся поток воздуха.       – А под островами вы летаете? – Амаль был максимально сосредоточен, и что-то опять чертил на бумаге.       – Не летаем, поток воздуха слишком плотный, в него даже влететь не выйдет, не то что пролететь через него. И рядом с островом летать надо аккуратно, если не рассчитаешь высоту и окажешься слишком низко то тебя собьёт завихрениями воздушного потока, которые образуются у края острова, – пояснял Джошуа.       – Турбулентность, – кивнул Амаль.       Верен стоял в дверях, наблюдая за неторопливым разговором. Это было хорошо и правильно, этим двоим надо чем-то заниматься, чтобы не досаждали окружающим. Вот пусть и занимаются самообразованием и просвещением друг друга. В конце концов это полезно для всех.       Осторожно закрыв за собой дверь, Верен пошел на улицу. У него и без этого было над чем подумать. А острова и их летучесть пусть как-нибудь сами без него пообсуждают.