На первый взгляд могло показаться, что в такой жизни, которую вели Верен, Джошуа, и их товарищи, была частичка свободы. Что они были независимы от законов, правительства и повинностей. Они жили, ограниченные лишь собственными законами и правилами. Могло показаться... Но не стоит слепо верить тому, что кажется. Свободные от законов государства, они сами написали свой свод законов, где-то даже ещё более суровый чем те, старые законы, от которых они бежали. Они не могли просто выйти и погулять, сходить в магазин, да и просто посидеть, выпить вина. Свободы в их жизни было, пожалуй, даже меньше чем в жизни всех остальных.
Верен стоял на каменистой почве и смотрел в небо, закат уже догорал, погружая мир в синеватые сумерки, вслед за которыми неизменно приходила чёрная как бархат ночь.
– Разрешите доложить!
Верен обернулся, в десятке шагов от него стоял Торк, молодой парень, бывший военный. Своеобразная выправка и привычка отвечать по уставу видимо оставалась навсегда с теми, кто хоть как-то сталкивался с армией.
– Да, говори, – скучающим голосом ответил Верен. Он не особо доверял этому парню, скорее пока что только приглядывался к нему. Но в целом не мог сказать о нём чего-то дурного.
– Группа лиц, все гражданские. Сбежали после зачистки одного городка, наши им помогли укрыться.
– Так... Дальше.
Вот это уже напрягали. К сожалению подобные "зачистки" прошли по многим городам. То, что раньше хоть как-то пытались скрывать, сейчас проводилось в открытую и совершенно не таясь. Людей хватали среди белого дня и уводили, кого-то в спецпосёлки, типа того, где жил и работал Амаль, кого-то в тюрьму, кого-то в армейские части, а кто-то больше никогда не вернётся. Конечно Верен знал об этом, собирать слухи давно стало его второй специальностью.
– Восемь человек, среди них двое детей и шесть взрослых.
Эта манера отвечать так, что понятнее ни черта не стало, немного раздражала. Верен нахмурился и скрестил руки на груди:
– И... Где они на данный момент находятся?
– Направляются сюда с двумя нашими сопровождающими, – наконец закончил свою мысль парень.
Сейчас бесполезно было выяснять кто именно принял это решение и насколько верным оно было. Сейчас группа вынужденных беженцев уже двигалась в сторону их лагеря, и когда они дойдут, было всего лишь вопросом времени. Верен, кивнул, давая понять, что информацию принял и отметив про себя, что в дальнейшем надо бы всё же выяснить чья это была идея и провести с ним беседу. Слишком долго они искали подходящее место и ему уже было казалось, что этот лагерь, где они сейчас находились, был расположен практически идеально. Но... Чем больше человек знали об этом лагере, тем менее идеальным он был.
Это всё было до отвратительного плохо, хотя и как человек с определёнными моральными принципами, он не мог отрицать того, что много выбора на тот момент могло и не быть. Искать новый лагерь для этих людей? Как бы они не перемёрзли на смерть пока для них готовят этот самый лагерь. Спрятать их там, где их ищут? Ну так можно и вовсе не помогать им, всё равно толку от такой помощи нет. В общем ситуация была скверная со всех сторон.
***
В темноте тропу было практически не видно, женщина оступилась и громко ойкнула.
– Всё хорошо? – спросил мужчина со стеклянным масляным фонарём в руке.
Взять больше фонарей было конечно можно, но это значило бы привлечь внимание лишних людей. А в данном случае это было совершенно ни к чему. Женщина потёрла лодыжку и кивнула.
– Идти можешь?
Женщина опять кивнула и встала. Она была готова идти ради дочери, и ради... Впрочем, это не так уж и важно. Главное то, что ей надо идти.
– Я ей помогу! – с готовностью сказала девочка, и схватила мать за руку.
Они шли уже не первый день, конечно неподготовленная и непривычная к длительным переходам группа, не могла идти быстро и им часто требовался отдых, но между тем никто не жаловался. Они уходили, бросив дома, друзей и родных. Уходили, потому что не было выбора, потому что жить дальше там, где они жили, нельзя. Так вышло. Эти люди потеряли дома, а вместе с ним и всё то, чем до сих пор жили.
Женщина вздохнула и оперлась одной рукой о плечо дочери. Нога болела, но куда меньше чем болело сердце, это было хотя бы терпимо. Они пошли дальше. Тусклый свет фонарика слабым огоньком мелькал впереди, даже луна не светила сегодня, люди ориентировались на неясные тени тех, кто шел впереди, стараясь идти ровно за ними. Потеряться в темном лесу на горном склоне было проще простого, но ещё худшим вариантом представлялась перспектива снова ночевать в лесу.
– Скоро дойдём! – ободряюще сказал сопровождающий. Женщина, недавно подвернувшая ногу, вздохнула. Может быть хоть сегодня её дочь будет сыта и будет спать в тепле. Но сейчас надо было идти.
Где-то ухнула сова, девочка вздрогнула, но мужественно промолчала. Она вообще за последние несколько дней повзрослела сразу на несколько лет. Стала рассудительной и удивительно ответственной. Наверное можно было бы ей гордиться, но куда больше её мать хотела бы не видеть этого и не знать, что привело к таким изменениям.
– Вот видишь, мам, скоро мы придём, – прошептала девочка.
Скоро...
***
Группа была не большой, всего восемь человек. Верен осматривал пришедших и находил их испуганно-настороженными. Несколько дней пути, для этих людей, ещё недавно живших обычной жизнью, даже это было тяжким испытанием.
– Сейчас вас всех покормят, и потом будем размещать на ночь. Места тут не очень много, но никто не останется под открытым небом, – сказал он, приветствуя группу как старший.
Джошуа стоял чуть в стороне, рассматривая вновь прибывших. Детей было двое: мальчик-подросток, пришедший с пожилой женщиной, и девочка, совсем ещё ребёнок, сопровождавшая молодую женщину с ранней сединой.
С сединой... Джошуа смотрел на её спину и не понимал, что кажется ему таким знакомым.
– Марлу... – вдруг позвал он.
Он позвал, сам не веря своей догадке, а женщина вдруг обернулась. А ведь раньше у неё не было седых волос...
