Просто будь со мной

      Россия медленно открыла глаза. Синяки ныли, а раны резью расходились по всему организму от вчерашних побоев. Кости жутко ломило, не давая стране полностью встать. Хрипы горла остротой рвали легкие, каждый новый кашель отзывался пульсирующей болью и шумом в голове. На миг показалось, что вот-вот девушка задохнётся. Запуганный взор мутнел, тело пылало. Триколор бросало в конвульсии: то резкий холод охватывал конечности, что аж пальцы немели, то опалял жар. Славянка обняла плечи, интенсивно дыша. Страшно было потерять свою, хоть и никчёмную жизнь. Тут налегли прискорбные мысли. Бороться за существование или оставить как есть? Она одна, жалкая раздавленная простушка, брошенная умирать на улицу. От нее хотят избавиться… избавиться навсегда…       - Мария! – раскрылась шумно дверь и послышался злой голос. Девушка с трудом приподнялась. ЕР подошел к жертве, срывая с нее одеяло, а потом с ухмылкой добавил. – Сегодня приезжают Медведев и Путин… - он на секунду остановился. – Даже не думай ничего рассказывать, ты меня знаешь… - партия с угрозой сверкнул глазами. Та кивнула. – Теперь вставай и приведи себя в порядок или мне помочь?       - Нет! – вскрикнула славянка, не обращая внимание на щипание во рту. - Ну же, быстро! – жестко приказал ЕдРо, удалившись из комнаты. РФ перебарывая невзгоду, с трудом нацепила кремовую кофту с длинными рукавами до запястья, закрывающее побои и расчесала волосы, заплетя их в косу. На полочке, около зеркальца, она увидела набор косметики. Видно «медведь» оставил ее, когда приходил. Дрожащая рука подводила пушистой кистью румянец. Получалось неровно, да и нужно ли. Если внешний вид можно исправить, то внутренний мир сломан, разбит на тысячи осколков, все мечты рухнули в глубокий омут фобий, из него федерации вылезти поможет только чудо. Черная юбка и последний элемент образа - шапка-ушанка. Теперь она готова открыться долгожданному белому свету. За все время, проведенное в кремле, девушка чуть не одичала. Мария была морально истощена. Ноги еле двигались, при каждом новом шаге девушка норовилась упасть. Как она покажется Владимиру? А если он обо всем догадается? Будет большой скандал, а стране так хотелось просто забыть этот кошмар. Оставить все в прошлом, простить…       - Сколько можно мне тебя ждать?! – рявкнул Единый, заметив подходящую к лестнице возлюбленную. Она осторожно приблизилась к нему. Гнев парня сменился на оскал. Его фирменная манера речи пробирала до костей. Оставляла противный осадок, чтобы надолго хватило впечатлений, даже после приезда ее «спасителей». – Улыбнись... – проговорил нагло политик. Мария одним словом, выдавила из себя подобие ухмылки. Без слез не взглянешь, конечно. - Ладно, сойдет, - пренебрежительно отозвался партия. – Не переиграй. И я советую не расслабляться… - он провел пальцами по спинке триколор, та испуганно вздрогнула. – Кто знает, может нам предстоит целый месяц пробыть вместе… - Россия скукожилась от последнего слова. Душой молила, что бы такого никогда не случилось.       Солнечный свет слепил пару. На улице разыгралась чудная погода, ветер почти не дул, густые мрачные тучи рассеялись, показывая земле голубое небо. Ощущалась легкость, свежий воздух наполнял грудь. Мария жадно глотала его ртом, наслаждаясь предоставленной свободой. Казалось минуты длились вечность. Она закрыла глаза. Мир растворился вокруг, оставляя РФ наедине с собой. Релаксацию прервал звук колес машины. Федерация осторожно подняла взгляд. Двое мужчин с радостными лицами вышли из лимузина.       - Здравствуйте! Мы вас заждались! – фальшиво улыбнулся ЕР.       - Привет, ребята, - произнес, доброжелательно президент. Дмитрий пожал руку партии в знак приветствия. Владимир взглянул на зашуганную Марию. Девушка, словно не своя, скромно стояла, не подавая и звука.       - Россь? – ласково позвал ее Путин, - Ты чего хмурая? Или не рада, что мы так рано приехали? – пошутил простодушно народный лидер, думая вызвать веселость у славянки. Но русская даже глазом не повела.       - Н-нет, я… рада! – было очень наиграно и видно, что не все на самом деле хорошо. Россия обычно так странно не вела себя с ним. Владимир поразился хриплым возгласом, по состоянию напоминающий скорее зов о помощи. Он подозрительно нахмурился, но талантливое мастерство сдерживать наплывы эмоций помогло ему не выдать смутные противоречия, накрыв их привычным самообладанием. Закралась тревога в сердце за девушку.