Николь стояла за стойкой, где располагался журнал, куда она записывала всех, кто приходил за выпечкой, новые заказы, расходы и полученные деньги, и тому подобные нюансы. Сегодня воскресенье, так что Мириам в городе, покупает всё, что необходимо домой. А выпечка сделана утром, и новой сегодня ждать не следует, соответственно и людей меньше, но всё так же есть. Все любят булочки из «Пекарни Мириам», даже если они не только что приготовлены.
Девушка поздоровалась с новым клиентом, когда тот зашёл в дом. Этот постоянный покупатель — мужчина лет тридцати, каштановые волосы аккуратно лежат на голове, а карие глаза светятся обычным счастливым блеском. Фишер сразу уходит на кухню, чтобы принести заказ молодому человеку. И сегодня, второй раз за всё время знакомства, в доме находится Дерек. Сейчас он на глазах у Николь помыл кружку и поставил её на место, следя глазами за действиями своей дамы.
Выйдя следом, он замечает мужчину, что лучезарно улыбается его дражайшей Николь, так что подходит и становится рядом, целуя свою девушку в висок. Его рука в этот раз как-то сильно сжимает тонкую талию девицы, отчего та смотрит на него, недоумевая, что происходит. И когда посетитель скрывается за дверьми, она поворачивается к парню, убирая его руку.
— Это было неприятно, Дерек. — Николь застывает, когда парень смотрит ей в глаза. В них тут же сеется умиротворение и любовь, но секунду назад она точно видела совершенно иное. Что-то шевельнулось в глубине этих тёмных глаз, что-то вовсе не доброжелательное и даже… страшное? Девушка нервно сглотнула, натянуто улыбнулась вопросительному взгляду Дерека, скидывая всё на воображение.
Фишер освобождается от парня, и идёт на кухню, чтобы приготовить пирожки для посетителя из Разведотряда. Сегодня приезжает Леви. Четвёртый раз за год. Ему она всегда печёт чуть больше, чем всем остальным, потому что он редко приезжает. Дерек рассматривает свою леди, когда она готовит, и неожиданно для них обоих произносит:
— Ты готовишь капитану?
— Да, Леви приезжает.
— Леви? — Оба застывают в странной прострации, и девушка осознаёт, что ей не почудилось в тот раз. Испуганные глаза бегают по тесту, думая, что же сделать.
— Да, он едет от Ханджи, чтобы передать мне какие-то письма. — Ложь. Он едет по поручению Смита. Но она не может этого сказать, потому что она слышала, как дрогнул его голос. И почти почувствовала, что Дерек испугался того, что сделал только что, испугался, что она заметит. Но Николь обернулась, тепло улыбаясь, и подошла к парню, чтобы дать ему кусочек булочки, за которой сегодня не пришли. Фишер заметила удивление в его глазах, но продолжала искусно играть, чтобы не узнать, что бы такое вскрылось, если бы она испугалась. Надо дождаться хотя бы Леви, он будет раньше Мириам. Если до появления мужчины ничего не произойдёт, то она не скажет. Если хоть что-то ещё скользнёт между ними, Николь попросит помощи. Но в её голове не укладывается то, что он что-то скрывает. Ведь всё это время он был светлее солнышка, добрее, чем его дядя и тут такие всплески. Может, просто что-то случилось? Только вот спрашивать — желания нет. Так что Фишер произносит, будто играя с Дереком.
— Ты чего такой мрачный? — Поцеловав парня в нос, девушка удалилась, чтобы принести подносы с улицы. Свежий воздух придал немного уверенности ей, и она вернулась в дом.
— Здравствуй, Леви. — Улыбаясь, Николь вышла навстречу капитану, который только спешился.
— Здравствуй. Вот, Эрвин просил передать. — Леви всунул девушке в руки письма, и уже хотел уходить, как до него донёсся неуверенный голос.
— А как же…? — Он обернулся на этот голос, и увидел свёрток, от которого пахло просто восхитительно. Поджав губы, он взял пирожки и, смотря на них, произнёс: — Спасибо.
— О, капитан Леви, рад видеть. — Рядом с Николь неожиданно появился Берн, которого она меньше всего хотела здесь видеть.
— Мы незнакомы. — Сухо констатировал капитан. И ему тут же протянули руку. Леви пожал, после чего Дерек незаметно сжал и разжал руку.
— Меня зовут Дерек Берн, я ухаживаю за Николь. — Какая лучезарная улыбка у него получилась, вы бы видели. — Передали то, что хотела Ханджи?
Николь застыла.
Леви заметил, как она нервно теребит письма в своих руках, смотря на Дерека. Страх, он видел страх в её зелёных глазах.
— Не твоё собачье дело, что я передал и от кого, Дерек, тебя это не касается. — Отрезал капитан, собираясь уходить. Дерек был в странном шоке, будто ожидал такого, но не столь серьёзно. Николь вообще застыла, приоткрыв рот и смотря на Леви.
— Что вы так грубо, капитан? — Издевка в его голосе была явно лишней, Фишер готова поклясться, что видела, как рука Леви дрогнула над клинком.
— Вынь голову из своей задницы, пёс, иначе это сделаю я, но только потом я её отрублю. — Грубо рыкнув столь непристойное высказывание, Леви невольно посмотрел на Николь, и в этот момент она тоже смотрела на него. Впервые за год Фишер видела его глаза, которые ещё и смотрели на неё. Какое странное зрелище, оказывается. Его серые глаза всё так же были покрыты пеленой, но сейчас в них что-то блеснуло, и Николь чуть не обомлела. Сглотнув ком в горле, девушка суетливо попрощалась и ушла обратно в дом.
Дерек смотрел на Леви и слишком ликующе улыбался, на что капитан скривил губы в отвращении. Запрыгнув на коня, он уехал.
Николь долго не могла прийти в себя, вспоминала то, как смотрел Дерек на Леви, его слова и действия. Всё так странно. Ещё и эта острая реакция капитана на Берна. Жгучее чувство тревоги поселилось в сердце девушки.
Дерек ушёл после Леви, так что Фишер осталась одна, что несказанно радовало её. А когда вернулась тётушка, то и вовсе успокоилась. Вечером к ним зашёл Эрик, и они все вместе сели ужинать, будучи абсолютно спокойными.
Впервые к ним на чай зашёл Дерек. Он выглядел напряжённым, когда заходил, когда целовал Николь, да и вообще на протяжении вечера. Мириам смотрела на Дерека, не отрывая своих пронзительных янтарных глаз, что тревожило Фишер ещё сильнее. Его поведение пугало девушку не на шутку. И она уже просто не могла дальше молчать.
— Дерек, что случилось? — В ответ Берн молча поднял свой тяжёлый взгляд, от которого все внутренности Фишер перевернулись. — Прекрати, пожалуйста. Ты пугаешь меня. — Голос предательски задрожал, и на глаза девицы навернулись слёзы.
— Так и должно быть. — Все замерли от этих слов. А вот на лице Дерека появилась странная необъяснимая улыбка. Она была похожа на добрую, но только глаза его горели чем-то настолько страшным, что девушка подорвалась с места, тяжело дыша.
За ней подорвался и Дерек, хватая девушку за руку. Тихо пискнув от боли, она попыталась освободить свою кисть, но не получалось от слова совсем. Потом Николь вовсе не понимала, что происходит. В дом ворвались четверо мужчин, один из них тут же схватил Эрика, который вставал, чтобы помочь девушке, и ему перерезали горло. Нож прошёлся одним резким движением, а шокированный выдох Николь полностью заглушил крик Мириам, которая тут же кинулась к Эрику. Но её перехватил другой мужчина и, глянув на Дерека, получил в ответ кивок. Николь в тот момент не думала, откуда же столько сил у человека, чтобы так просто свернуть кому-то шею голыми руками, об этом думал Дерек. Девушка же смотрела, как безвольно опадает тело Мириам Шел на пол, в янтарных глазах которой гаснет жизнь.
Вот теперь кричала Николь, и кричала она так, что пара мужчин, закрыли уши. Берн не стал церемониться с девушкой, удар пришёлся по голове, и она тут же отключилась, опадая прямо в руки к Дереку.
— Хорошо, милая, спи. — Приговаривал парень, поглаживая свою возлюбленную по тёмно-русым шелковистым волосам.
Пробуждение Фишер было просто отвратительным. Голова раскалывалась надвое, тошнило и тело будто ватное. Это казалось ей ужасом, пока не пришло осознание действительности. То, что случилось в доме — вот что действительно было диким ужасом. Девушка уже было подорвалась, открывая глаза, как зрение, да и тело её подвело. Медленно сложившись пополам, ложась на колени, Николь закрыла глаза руками.
— Ты проснулась, детка? Хочешь воды? — Она узнала этот голос сразу же. Каждая молекула её существа вздрогнула от животного ужаса, который пронизывал её сознание насквозь. Но она заставила себя убрать руки и посмотреть, где она находится. Тёмных тонов камера освещена ярким пламенем огня в факелах на стенах. За решёткой стоит Дерек, мило улыбаясь, и рассматривая беспомощную девушку, которая сжалась в углу, как загнанный зверь. И когда она заглянула в его глаза — он расстроился.
— Ты боишься меня? Может, ненавидишь? — Николь молчала. — Я сделал это для нас, а всё это… — Он очертил рукой камеру. Когда-то девушка любила эти руки, сейчас она бы предпочла их сжечь. — … чтобы ты не наделала глупостей. Я подумал, что тебе нужно всё объяснить для начала, только потом приводить в свой мир.
Фишер нахмурилась, Дерек принял это за знак внимания к его рассказу.
— Сначала я думал, ты будешь очередной моей игрушкой, к тому же ещё и красивой. Но потом понял, что влюбляюсь в тебя, и просто убить будет недостаточно, чтобы избавиться от этой любви. Поэтому я решил, что должен привести тебя в моё царство, чтобы сделать королевой. Но мой дядя и Шел мешали мне это сделать, они бы не поняли. А ты поймёшь, я уверен. Может, не сразу, но мы точно будем вместе. — Николь всю передёрнуло на имени тётушки, и это заставило её опустить глаза вниз. Цепи сковывали её тонкие руки и судя по ощущениям, что только вернулись, ноги тоже.
Девушка ничего не ответила парню, так что он завершил:
— Думаю, ты просто в шоке, так что отдохни, потом я тебя заберу отсюда, обещаю. — Он ушёл, и Николь выдохнула с облегчением.
***
Сидя в своём кабинете, Эрвин ждал пока придёт письмо от Николь, так как послал ей приглашение на торжество, которое ежегодно устраивают солдаты, и она должна была ответить до ночи. Но уже стемнело, а ответа, так и не пришло. И, возможно, Смит мог бы списать это на недошедшую почту, или Николь не открывала сегодня письма, ну или ещё какая-нибудь глупость, если бы не полное ощущение того, что что-то случилось. Николь всегда проверяла почту в тот же момент, когда она приходила. И птица, которая летала от Фишер, никогда не опаздывала.
Эрвин встал со стула и твёрдым шагом направился к майору Ханджи.
— Завтра рано утром, ты и Леви, едете к Николь, проверьте её. — Строго приказал Смит Зоэ, которая была завалена горой документов.
— Но Леви ездил сегодня, всё нормально, он ничего не докладывал. — Непонимающе пробубнила Зоэ, заваленная работой.
— На этом точка. — Отрезал Главнокомандующий и ушёл обратно в свой кабинет.
***
Поздно ночью, девушка проснулась от шарканья ботинок по каменному полу, и подняла глаза. Только усталость взяла своё, как кто-то решил навестить эту темницу. Николь неподвижно наблюдала, как блики пламени приближаются к её клетке, и немного позднее поняла, что идут двое. Ещё через мгновение, перед решёткой остановились двое, как и предполагалось. Ими оказались Дерек и, незнакомый Николь, мужчина. Она смотрела в его голубые глаза и не чувствовала ничего. А после перевела глаза на Дерека, как её сразу же охватил страх, так что, к сожалению Дерека, изумрудные глаза вернулись к незнакомому мужчине.
— Её. — От его твёрдого голоса, казалось, задрожали стены этой темницы. Николь не понимала почему, но она не боялась этого шатена, он внушал ей скорее уважение, чем страх.
— Она моя! — Тут же возмутился парень, преграждая обзор мужчине на Фишер. — И никуда отсюда не уйдет.
— Я. Её. Забираю. — Было такое ощущение, что этот человек мало говорит и, может, поэтому Дерек сжался, как листик на ветру, когда незнакомец всё же заговорил с угрозой. У него и так грозный голос, а с угрожающей интонацией, так вообще убивать одним голосом можно.
У Дерека Берна не оставалось выбора, кроме, как отдать свою девочку этому страшно влиятельному мужчине. Но просто так он не хотел этого делать. Главный сказал, что заберёт её утром, а значит у Дерека вся ночь.
Николь, смирившись со своей судьбой, мирно сидела на полу, ожидая уготованной ей участи. И даже не думала, что увидит кого-то до утра, а ещё то, что этим кто-то оказался Дерек, девушка почти завыла от безысходности. Он молча вошёл в клетку, закрывая за собой двери. Его почти чёрные глаза в темноте горели каким-то звероподобным блеском. Николь стало страшно настолько, что она просто застыла, смотря на Берна. Он всё приближался, а она даже вздохнуть не могла.
Резкий рывок, и девушка лежит на полу, а Дерек садится сверху, рассматривая искажённое ужасом лицо своей любимой.
— Ты такая красивая, Николь, когда тебе страшно — ты великолепна. — Он наклоняется к оцепеневшей Фишер, которая всё ещё не дышит. Его сухие губы припадают к её лбу, и чувствует насколько же она холодная. — Я не могу тебя отпустить просто так, я должен это сделать, потому что люблю тебя.
Парень срывается и начинает жадно исцеловывать каждый сантиметр девичьей шеи, кусая и посасывая нежную кожу. Вот здесь у Николь начинается настоящая паника: из горла вырывается нечеловеческий крик, ноги отчаянно сучат по земле с такой силой, что ей удаётся уйти немного вверх, но парень двигается вперёд, тут же предугадывая движения Николь, и хватает её хрупкие руки, прижимая к полу. Вторая рука скользит по груди, талии, животу и бёдрам девушки, которая отчаянно вырывается из объятий ненавистного ей человека. Крик оглушает парня, но он не собирается останавливаться несмотря ни на что.
Вырвав одну руку, Николь с размаху ударяет Дерека цепью в челюсть, надеясь, что это хоть как-то поможет. Но парень лишь злится ещё больше. Средней тяжести удар приходится по скуле девушки, от звонкой пощёчины голову откидывает вправо, и Фишер застывает. Она осознаёт, что кричи не кричи — никто не придёт. Никто не спасёт её от этого чудовища. У неё нет такой привилегии, как чья та помощь. Нет никого, кто будет её искать. Подумают, что убили, да и всё. Так какой смысл ей сопротивляться неизбежному? Она лишь травмирует саму себя. К тому же страх поднялся из самых потаённых уголков души Николь и заполонил её сознание болью. Она боится боли и сейчас она будет невообразимой. Слёзы скатывались по бледному лицу девушки, которая уже ничего не чувствовала, кроме отвращения к себе. Не из-за того, что с ней сделает этот ублюдок, а из-за своей беспомощности.
Истерика сменилась пустотой. Тугой узел связал глотку, чтобы девушка больше не могла кричать. Она сама себе противилась в том, чтобы защищаться: «Ты жалкая и слабая, Николь», — такие мысли носились в голове юной девы, что лежала на холодном камне, который неприятно жёг на контрасте с горячим, и таким же противным, Дереком сверху.
Маленький отголосок сознания рвал глотку, чтобы девушка сражалась, чтобы не сдавалась чёрт его возьми. Но его успешно заглушала тьма, которая протягивала свои костлявые чёрные руки, обещая тепло и защиту, а главное, никакой боли. Но Дерек не дал девушке погрузиться в себя. Схватив её за горло, он повернул зелёные глаза к своим звериным.
— Ты моя, Николь, и всегда ею будешь. — Шептал парень, прямо в губы задыхающейся Фишер.
Чуть ослабив хватку, он продолжил ласкать её тело, попутно скидывая одежду. А Николь быстрее стала погружаться в саму себя от нехватки кислорода. От этого она даже мимолётно улыбнулась, но тут же её вид стал почти мёртвым. Она отдала себя той прекрасной и, кажущейся такой родной, тьме. Здесь было противно, унизительно и больно, а вот ласковая тьма предлагает Николь беззаботность и покровительство. Так отчего же противиться? Пусть это животное трахает пустое тело, сознание он не тронет. И Николь уходит вместе со
своими демонами, которые следуют за тьмой.
Дерек только после того, как выдолбил из тела своей возлюбленной всю дурь, заметил, что она не с ним. Громкий и жалкий скулёж вырвался из его горла. Он ничего не мог сделать с ней сейчас. Не может привести в сознание, да и акт любви — по его задумке — Дерек совершил, так что ничего уже не вернуть.
Убитый горем Берн одевает Николь, и аккуратно укладывает её бездушное тело на кровать. Просидев над ней ещё два часа, Дерек сдался и ушёл из темницы.
Утром девушка пришла в себя, но уже не та, что раньше. Поломанная и опустошённая. Николь чувствовала себя куклой в чужих руках, которой поигрались и выкинули, когда она отказалась повиноваться. Сев на постели, Фишер смотрела вперёд, ожидая, пока её заберут. Для чего, для кого или куда — наплевать. Уже абсолютно насрать, что с ней сделают. Она сломалась, разбилась на мелкие кусочки, и они разлетелись в самые тёмные уголки её истерзанной души.
Мужчина пришёл утром.
Зайдя в камеру, он окинул пустое тело Николь взглядом и тихо произнёс:
— Хорошо. — Взяв ту на руки, он положил её голову к себе на плечо, и вынес из проклятого дома Берна.
