Monsters

Взлёт прошёл хорошо. Перейдя на режим «автопилот», Игорь отодвинулся на кресле, потом окинул взглядом Ренату. Пока они шли к самолёту, он бросил ей лишь одну фразу — попросил собрать волосы, аргументируя безопасностью. А в кабине Рената появилась уже с неаккуратно собранным хвостом, но про это ей выговаривать уже не стали. Она сидела на своём месте, не спуская глаз с приборов. Тонкие пальцы были перехвачены в замок. Было ли ей страшно? Скорее неуютно — новый экипаж, новые люди, им всем нужно понравиться. Конечно, она никуда отсюда не уйдет, даже если захочет: просто не позволят. Но сохранять хорошие отношения со всеми этими людьми необходимо. Через какое-то время Игорь представился сам, представил экипаж, затем потребовал того же самого от Ренаты. Он разговаривал абсолютно спокойно, стараясь не нападать. То ли понимание, что у него больше не будет шанса на смену второго пилота, то ли, то, что на Елену скорее всего реагировали также, сдерживало командира экипажа. Рената кашлянула, потом выпрямилась и подалась вперёд. Она не смотрела в глаза Игорю — нет, не боялась, но по какой-то причине было неуютно. — Дегунина Рената, — мягко говорила хорошо заученный текст, — закончила Ульяновское лётное училище в девяносто девятом, летала на разных типах, в том числе и на аэробусе. Последние два года не летала, но никаких проблем со здоровьем комиссия не выявила, поэтому я вернулась к небу, — Рената улыбнулась и бросила взгляд на Игоря, пытаясь прочесть по его лицу хоть что-то. Тот пожал плечами, затем внимательно посмотрел на Ренату. — Почему не летали? Два года — достаточно большой срок. Рената покачала головой и выдохнула, потом прикусила губу, наконец посмотрела Игорю прямо в глаза, ощущая, как кончики пальцев правой руки наливаются огнём — нервы. — По семейным обстоятельствам, — проговорила она, потом покачала головой, — но сейчас этого не повторится, — Рената улыбнулась, потом выдохнула. Игорь наклонил голову, потом кивнул, показывая, что разговор окончен. Ему и так показалось, что он достаточно напугал Ренату — та то бледнела, то краснела. В любой другой ситуации Игорь не обратил бы на это никакого внимания, но почему-то сейчас не хотелось её мучать. Она не была похожа на его умершую жену, дело было не в этом. Игорю казалось, что таким образом он отдаёт долг Елене. Через какое-то время Рената вышла из кабины. Как только за ней закрылась дверь, она шумно выдохнула, ощущая лёгкое головокружение — кажется, ей будет сложнее, чем требовалось ожидать. — Ты не принадлежишь себе, — прошептала она, потом выпрямилась, тряхнула волосами и прикусила язык, вспомнив, что они в дурацком хвосте. «Волосы ему не понравились» — пронеслась в голове мысль, но развивать её Рената не стала. Стараясь не обращать внимание на небольшую тряску и самолётный шум, от которого отвыкла за столько лет, она дошла до кухни. — Простите, — Рената отдёрнула шторку и обратилась к стюардессе, которая стояла к ней спиной, что-то отмечая в документах, — можно мне чай? Маруся, напевая себе под нос мелодию, обернулась. Разумеется, она уже успела расстроиться из-за того, что летят не вместе с Серёгой. В глубине души она была уверена в том, что Михаил не послушает его отца, но, видимо, невозможно противиться вечным рапортам. Она выдохнула, разглядывая Ренату — в этой авиакомпании больше не было женщин пилотов, и Маруся, как и её отец, невольно вспомнила Елену. Она помнила, как мама уходила на работу, предварительно отгладив рубашку, заплетя косу, надев свой китель. А по прилёте, особенно если был особенный рейс за границу, обязательно привозила что-нибудь. После своего последнего полёта Елена подарила дочери дорогие, французские духи, которые до сих пор стояли у Маруси на полке: она так и не смогла их использовать. — Простите, — вздрогнула и покачала головой, — задумалась… чай? Рената медленно кивнула. Разумеется, она была в курсе того, что вместе с её командиром летает его дочь, но не была уверена в том, что встреча предстоит уже на первом рейсе. Пока Маруся готовила чай, Рената стояла и наблюдала за ней, склонив голову набок, изучая девушку. — Что-то не так? — Маруся протянула Ренате стакан с чаем, чем заставила выпрыгнуть из своих мыслей. Рената покачала головой, потом сделала глоток, пытаясь хоть как-то утихомирить нервную дрожь. — Простите, Мария, — она и без бейджика знала, как зовут эту девушку, — я новый человек в коллективе… да ещё и после перерыва в работе. Всё хорошо, правда, — Рената улыбнулась, чуть сжав стаканчик между пальцами, — вы похожи с отцом… Маруся непонимающе посмотрела на Ренату — она старалась ничего не афишировать. Конечно, многие люди об этом знали, но она никогда не ссылалась на отца при каких-либо трудностях. — Спасибо, — проговорила она, потом отвернулась, вернувшись к своим обязанностям — не хотелось ни с кем разговаривать. Рената поняла всё правильно. Она улыбнулась, допила чай, поблагодарила ещё раз и вернулась в кабину. Остаток полёта прошёл в тишине — Игорь изредка бросал взгляд на Ренату, дабы убедиться, что всё идёт как должно быть, а Михаил с Геннадием молчали — то обдумывали своё, то в принципе предпочитали не лезть. Когда самолёт готовили к обратному рейсу, Рената вышла на трап, кутаясь в китель. Она вдохнула воздух и выпрямилась, изучая взглядом взлётно-посадочную полосу, и боинг другой авиакомпании, стоящий неподалёку. Рената улыбнулась своим мыслям — поняла, что соскучилась по всему этому. Она подняла взгляд к небу, наблюдая за нежно-розовым закатом. Рената услышала шаги позади себя, но не стала оборачиваться — почему-то догадывалась, что это Игорь. — Товарищ командир, — Рената прикрыла глаза, потом выпрямилась, а медные волосы упали на спину, — каков ваш приговор? — у неё почему-то было хорошее настроение — самолёты были для неё лечением. Игорь усмехнулся, подошёл поближе — почему-то ожидала увидеть сигарету в её руках. — Вы не курите? Рената отрицательно покачала головой, потом развернулась, уперевшись спиной в ограждение. — Нет, — она внимательно смотрела на Игоря, — а вы? Тот усмехнулся, подошёл поближе, взявшись ладонями за перила. — Уже давно бросил. Рената приподняла брови, потом улыбнулась своей мыслью и снова посмотрела куда-то на небо. — Мне говорили, что вы выгоняете всех пилотов, которые к вам приходят… — проговорила она, разглядывая Игоря. Он усмехнулся, покачал головой. — Правильно говорили. Подозреваю, что вы могли уже в тот момент пойти в другой экипаж… — Вы слишком хорошо обо мне думаете, Игорь Николаевич… я в этой компании не по блату, — Рената пожала плечами, — поэтому не имела права ничего говорить… меня могли и не взять. Да и, с другой стороны, — впервые за всё время их общения в её голосе проявились нотки металла, — я уже не молодой стажёр-вчерашний выпускник, — Рената серьёзно посмотрела на Игоря, чем позабавила его, — знаю, как дать отпор. — А мне так не показалось, — он встал напротив Ренаты, разглядывая её. Та не стала ничего делать, только чуть подалась вперёд, а через пару секунд они вдвоём рассмеялись. — Я подумал, что вы курите… у вас голос… — А, — Рената покачала головой, — я же говорю… семейные обстоятельства, — это было неправдой, но она не успела придумать другую отмазку, — а у вас очень красивая дочь, Игорь Николаевич. Игорь с удивлением посмотрел на неё. — Это вам кто уже рассказал? — Вы похожи, — проговорила Рената, не моргнув глазом — иногда ей казалось, что она целиком и полностью пропитана ложью, — или я ошиблась? Игорь пожал плечами — не видел смысла скрывать это. Маруся была его гордостью. — Да, она моя дочь. — Не страшно? — Рената вновь прислонилась к ограждению и посмотрела в его серые глаза, — я бы, — она прикусила губу, опустила глаза на носы своих туфель и покачала головой, — не допустила, чтобы моя дочь летала тоже… Игорь покачал головой — не хотел говорить, что у Маруси проявились гены ещё и в мать. — Она характером пошла в меня, поэтому я не имею права возмущаться, — улыбнулся — он не знал, с чего вдруг у них с Ренатой завязалась разговор, который практически не касался работы, — у вас есть дети? Рената приподняла брови, потом отвела взгляд, а через секунду и вовсе отвернулась, вновь смотря на аэродром, вот только возвышенных чувств уже не осталось — солнце село, и сумерки стремительно наваливались. — Нет, — проговорила наконец Рената, понимая, что пауза затянулась. Она ненавидела отвечать на этот вопрос — ко всему остальному уже привыкла, но здесь всякий раз приходилось себя переламывать, — вернее… мой сын, — ей стало тяжело дышать, Рената снова прикусила губу и выдохнула: ей всё ещё было больно спустя столько лет. Игорь уже пожалел о том, что задал этот дурацкий вопрос — как бы он отреагировал, если бы Рената спросила про мать Маруси? Он уже хотел извиниться, но сзади раздались звуки шагов. — Игорь, всё готово, — Геннадий, появившийся на трапе, отвлёк их обоих от беседы. Рената обернулась, кивнула и сразу же ушла в кабину, чтобы не возвращаться больше к этому разговору, оставив Игоря с чувством вины. Тот покосился на Гену. — Что?! Бортинженер усмехнулся, потом качнул головой. — Да мы вот с Борисычем поспорили, как быстро новый рапорт появится. — Смотрите, как бы он на вас не появился, — прокомментировал тот, потом качнул головой и ушёл в самолёт. Геннадий усмехнулся и последовал за командиром.

***

Лариса вздрогнула от звука открывшийся двери, а Кира сразу же сорвалась с её колен и побежала к выходу. — Папочка, я скучала! — она как обезьянка взобралась на Игоря, а тот улыбнулся, перехватил дочь поудобнее. Лариса вышла в коридор и улыбнулась, стараясь не думать о том, что со стороны они похожи на настоящую семью. — Лариса забрала меня из садика, — с улыбкой проговорила Кира, обняв Игоря за шею двумя руками. Тот улыбнулся, поставив кейс на тумбочку. — А где Алиса? — поинтересовался Игорь, поцеловав Киру в макушку. Маруся сказала, что поедет гулять с подругами, но Игорь в это поверил слабо — ну какая гулянка в форме? Но не мог же он за руку тащить дочь домой? Предпочёл потом прочитать ещё одну лекцию про то, что Серёга ненадёжный, и время с ним проводить не стоит. — Спит, — Лариса покачала головой, потом посмотрела на время, — Кира не спит, потому что ещё пока не девять, а Алиса… плохо себя чувствует. Игорь понимающе посмотрел на сестру жены, потом покачал головой. После смерти Елены он более-менее пришел в себя и научился справляться с тремя дочерями, но порой было тяжело. Лариса помогала с Кирой, ради этого уехала из Питера. Разумеется, ему было тяжело видеть рядом с собой призрак погибшей жены, но одновременно с этим было легче, потому что своих племянниц Лариса любила искренне. — Что там у Алисы-то? — устало спросил Игорь, когда они уложили Киру. — Ты будешь ужинать? — поинтересовалась Лариса, потом пошла к плите, снимая очки — устала Игорь оглядел кухню и выдохнул — Лена никогда не встречала его с ужином, но его всё устраивало. Готовил сам. — Да, — проговорил он, потом снял китель, повесил на спинку стула и устроился поудобнее. Лариса включила плиту, начиная разогревать, затем щелкнула тумблером чайника. — Алисе плохо, Игорь, — пробормотала она, потом развернулась и прикусила губу, — нет, ничего серьёзного… у подростков такое бывает, дай ей прийти в себя. Она сейчас спит. — Ну, что-то серьёзное или нет? — поинтересовался тот, ослабляя узел чёртового галстука. Алиса тепло улыбнулась, потом пожала плечами. — Для нас с тобой конечно же нет, — покачала головой, — но для неё, как для девочки шестнадцати лет настоящая трагедия, так что… пока не трогай её. Она сейчас всё воспринимает слишком остро. — Вся в Маруську, — Игорь покачал головой, потом посмотрел на Ларису, — сколько раз я ей говорил не связываться с этим придурком? Лариса выдохнула, развернулась за тарелками. Она не понимала, почему Игорь так против отношений его дочери с Сергеем. Да и никто не понимал, наверное, сам Игорь в том числе. С точки зрения психологии она понимала, что это отцовская ревность, но сказать об этом не могла — знала, какая последует реакция. — Что кстати с этим, как ты говоришь, придурком? — поинтересовалась она, выкладывая тарелку на стол, — помниться, ты собирался выкинуть его из экипажа к чёртовой матери. Удалось? Игорь усмехнулся, потом кивнул. — Конечно. — И что же ты пообещал Мише? — Лариса улыбнулась, потом строго посмотрела на Игоря, — руки. — Что руки? — Игорь Волохов, ты держал этими руками штурвал, иди, мой, — Лариса улыбнулась, раскладывая приборы. Игорь цокнул языком, потом усмехнулся и поднялся. В ванной комнате пахло детским шампунем Киры. Игорь выдохнул, разглядывая своё отражение в зеркале. Он был уставшим — рейс с новым человеком, да и бессонница как всегда. Игорь понимал, что нельзя себя изводить, он даже пытался начать жить заново, во многом ему помогло наличие годовалого ребенка, но сейчас он понимал, что Лена ни на секунду не покидает его мысли. Возможно, погибни она в авиакатастрофе, ему было бы легче. Но неизвестность и безнаказанность раздражали. — Ну всё, всё, — он зашёл на кухню, где Лариса как раз дорезала салат, — теперь ты довольна? Она кивнула, потом усмехнулась. — Ну так, что в итоге с Серёгой? — Лариса села напротив, потом бросила взгляд на часы — ей ещё ехать домой. — Ничего хорошего, — хмыкнул Игорь, беря вилку, — его убрали. Но лучше не стало. Лариса усмехнулась, потом прикрыла глаза, прикусив губу. И почему она не удивлена, что у Игоря снова возникли проблемы с другим пилотом? Но потом она всё-таки взяла себя в руки и внимательно посмотрела на него. — Внимательно слушаю, — улыбнулась Лариса, подперев голову рукой. Игорь покачал головой, потом пожал плечами. — Мой новый второй пилот — женщина, — прокомментировал он, потом замолчал, дав Ларисе время переварить. Та вздрогнула — разумеется, в основном благодаря своей работе, Лариса прекрасно понимала, что женщины в кабине — явление не самое редкое, за границей и вовсе нормальная практика. И, если бы не её сестра, она сейчас просто бы удивилась такому повороту событий, но… — И как? — спросила она сухими губами, внимательно смотря на Игоря. Тот никогда не летал с Еленой — при её жизни работал испытателем, это потом его здоровье перестало позволять. Тот покачал головой. — Да никак, если честно. Я же сказал Мише, что кто угодно, но не Серёга, и менять второго пилота уже не имею права, иначе ещё и меня выгонит, — Игорь хмыкнул, потом сделал глоток чая и неодобрительно посмотрел на Ларису, — водки нет? Та строго покачала головой. Лариса помнила, что Игорь едва ли не ушёл в самый настоящий запой, когда Елена погибла. — Ты уж извини, но пить при девочках я тебе не позволю, — проговорила Лариса, потом покачала головой. Игорь улыбнулся, но настаивать не стал — он давно уже перестал злиться по каждому поводу на Ларису, потому что прекрасно понимал, что ей тоже больно и, более того, наверное, сильнее, чем ему. Близнецы ведь связаны. Лариса даже отказывалась верить сначала, что это действительно произошло: кричала, плакала, что чувствует, что Елена жива, что она не умерла, но… постепенно суровая действительность себя показывала. Её сестры больше нет на свете. И всем нужно это пережить и жить дальше, потому что иначе нельзя — слишком большая ответственность в лице трёх детей лежит на Игоре, а теперь и на Ларисе. — Ну, так что с ней? Ну… похожа на Лену? — осторожно спросила Лариса, внимательно смотря на Игоря. Конечно, этот вопрос был ножом по сердцу, она даже сама не понимала, почему вдруг решила его задать. Лариса прикусила губу, ожидая, что Игорь сейчас ответит грубо. Захотела извиниться, но в итоге не успела. — Да нет… совсем нет, — Игорь отложил вилку и внимательно смотрел на Ларису. Да, она до ужаса похожа на его погибшую жену, но Игорь давно понял, что научился видеть в Ларисе исключительно её черты: мягкие жесты, волосы собраны совсем иначе, мимика была вовсе не такая, как у Елены. Да и характеры у них были совершенно разные. Лариса посмотрела на Игоря, ожидая дальнейший ответов. — Когда она только должна была пойти, я стоял и думал, — он усмехнулся, — что сейчас зайдёт копия Лены… конечно, это бред. Но почему-то именно это и ожидал. Но нет, совсем другая. Внешность, фигура… — О, — Лариса покачала головой, потом усмехнулась, — я так понимаю, она намного дольше задержится в экипаже… у Серёжи, видимо, с внешностью было что-то не так. Игорь отпил от чая, потом махнул рукой и скептически посмотрел на Ларису. — Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю. Спокойная, тихая… но, вроде бы, знает, что нужно делать. По крайней мере, — Игорь немного повысил голос, потому что не всегда был в силах совладать со своими эмоциями, — она не предлагала сажать самолёт без шасси и не придумывала, что первый пилот без сознания и вообще под приборной панелью! — Он просто шутил, а ты к нему привязался, — Лариса покачала головой, потом потянулась на стуле до хруста, — и что? Ты даже не попьёшь ей её крови, Игорь? — Она к моей дочери не липнет, — отрезал Игорь, потом вернулся к своему ужину. Лариса молчала несколько минут, потом вновь сняла очки, прикрыла глаза, пытаясь хоть как-то снять навалившуюся усталость. — Кстати, — пробормотала она, потирая глаза, — ты Лене цветы приносил? Игорь едва не закашлялся: не ожидал столь резкой перемены разговора. — В смысле? «Какие цветы?» —спросил он, вновь оставив вилку в покое. Лариса выдохнула, потом вернула очки на место, но всё равно сощурилась. — Мы с Алисой приезжали на кладбище… красные розы. Это ты? — Нет, — уверенно ответил Игорь, который достаточно давно был на могиле жены: он приезжал туда каждый месяц. Реже не мог, а чаще… чаще сердце начинало отчаянно ныть. Но он был там уже давно, и розы просто завяли бы, Лариса не смогла бы подумать, что они здесь недавно. — Странно, — Лариса выдохнула, потом мотнула головой, — может быть, кто-то из подруг, друзей… — О да, — Игорь дёрнул губой, сразу вспомнив Михаила, — друзей у неё было предостаточно. Лариса покачала головой, потом поднялась. — Ладно, приятного аппетита и… спокойной ночи, а мне уже пора, — она сняла фартук и направилась в прихожую. Игорь сразу же пошёл за ней. — Лар, — отобрал пальто, — останься, на улице уже темно. Лариса покачала головой — она и так порой чувствовала себя неловко в этой квартире. Всякий раз проходя мимо зеркала она ловила себя на мысли, что тут должна быть Елена. Это она должна водить Киру в детский сад, ходить на собрания к Кире и выбирать с Марусей подходящую помаду для свидания. Она, а не Лариса. И Игорь — муж Елены. — Нет, Игорь, — тихо произнесла она, взглянув в глаза хозяину квартиры, — я… не должна здесь оставаться, правда. Мы с тобой уже это обсуждали, и я не хочу возвращаться к этому разговору. Игорь несколько минут смотрел в её глаза — они были, разумеется, такими же, как у Лены. И всякий раз, когда он видел их, Игоря пробирало мурашками. — Ты хоть позвони, как доедешь, — пробормотал он, помогая Ларисе надеть пальто. Та печально улыбнулась, потом развернулась и быстро коснулась губами его щеки. — Обязательно. А ты мне скажешь, вернулась Маруська или нет, потому что она любительница влипнуть в какую-нибудь историю, — Лариса улыбнулась, потом открыла дверь и ушла, оставив Игоря стоять в коридоре. Он уже хотел догнать Ларису и поинтересоваться, о каких таких историях идёт речь, но вовремя остановился — наверное, с её стороны это действительно выглядело… ложной надеждой, что ли. Игорь покачал головой, потом осторожно открыл дверь в комнату дочерей, убедился, что средняя и младшая на месте и спят, потом пошёл обратно на кухню. Сделав глоток уже остывшего чёрного чая, Игорь посмотрел перед собой, пытаясь уложить в голове события прошедшего дня.

***

Ренате казалось, что привычные десять этажей лифт ехал дольше, чем нужно было. Возможно, дело было в том, что первый рабочий день всё-таки сильно вымотал её, хотя она готовилась к этому со всей ответственностью. — Игорь Волохов, — проговорила она, зайдя в квартиру. Её встретила тишина, которая была верным другом вот уже много лет. Сначала Рената хотела завести кошку или собаку, но потом поняла, что не с её работой можно себе позволять кого-то приручить. Она прошла в комнату, не снимая верхней одежды, не включая свет, только сапоги оставила в коридоре — на большее просто не хватило сил. Ей казалось, что форму с себя снимает целую вечность: сначала китель, потом рубашка, брюки. Наконец её тело обволок тёплый халат, и Рената подошла к большому окну, наблюдая за вечерней, практически ночной Москвой. Большой город, полный возможностей. Жизнь кипит везде, но только она не принадлежит сама себе. Рената прижалась к холодному стеклу, чувствуя стопами тёплый коврик. Она позволила себе навести хоть какой-то уют в этой, слишком большой для одного человека квартиры. Прикрыла глаза, но потом сразу же открыла обратно — видела перед собой кабину так, будто прямо сейчас находилась там. Её губы тронула слабая улыбка — их разговор с командиром запал в душу. — Игорь Николаевич Волохов, — снова проговорила она, потом улыбнулась и отошла от окна. Постель была разобрана с самого утра: привычка. Рената забралась под тёплое одеяло и прикрыла глаза. Косметику можно смыть завтра, всё равно она вряд ли кого-то напугает с утра своим видом. В глазах появилось ощущение сухости, и Рената взяла капли, стоящие на тумбочке — видимо, во всём был виноват сухой воздух в самолёте. В принципе, она была довольна первым рейсом в новой компании, с новым экипажем. По крайней мере, командир не выбросил её с самого начала, а это уже неплохой знак, зная его репутацию. Через десять минут Рената уже спала. Сказалось напряжение последних дней.