***
Каждое утро стало ещё прекраснее, чем было: нет, Паркер безумно любил завтраки со своей любимой тётей, но теперь у него была не всегда большая, — все просыпались по-разному, но обычно пытались успевать к трапезе — но интересная компания. — Привет, шкет, — поприветствовал Клинт, нарочито-грубо трепыхая его, стоящего у вафельницы, по волосам. Следом прошёл Сэм и потыкал его пальцами в разные части спины, тоже своеобразно безмолвно здороваясь, отчего Паркер, скорее для виду, поворчал. — И вам, — Питер к этому времени уже был готов к выходу из башни: в школу он ездил в одиночестве на интуитивно-управляемой Tesla, что, в общем-то, было круто и вызывало восторг у его одноклассников да и других людей, но когда он нырял из атмосферы тёплого утра в компанию, состоящую из никого, становилось немного тоскливо. Ещё Паркер — чудо-ребёнок — обычно всегда успевал делать много вафель, и делал их… — Это охренительно-вкусно! Я не устану это повторять, у тебя золотые руки, — не прожевав, воскликнул Уилсон. — Не выражайся, — сонно буркнул Кэп. — Привет, Питер. Мальчишка улыбнулся ему и едва заметно кивнул, сгружая на общую тарелку ещё три вафли, отправляя в устройство последние остатки от приготовленной творожной массы, чтобы сделать ещё несколько. Паркер зыркнул на всех, потом на наручные часы, прикрыл глаза, расслабленно выдохнув, и… ещё раз кинул осоловелый взгляд на часы. Теперь на настенные, чтобы уж наверняка. Урок начинался через тридцать минут. Учитывая, что столько занимала только сама дорога, а Питер выходил как минимум за 50 минут, он был где-то на отметке «критическая». — Ого, — чересчур громко обронил Паркер. — Мне надо бежать. Бартон, — паучок осёкся. — Или кто-нибудь ещё, пожалуйста, вытащите оставшиеся вафли, когда услышите писк. «Эй!», — послышалось недовольное со стороны Клинта, когда он вдруг осознал произошедшую ситуацию. — Стой, Пит, ты же сам не позав… — начал Роджерс. — Мне надо бежать! Всё в порядке, я поем в школе, — подхватывая рюкзак, крикнул пацан, чуть не снося Тони по пути к выходу. Он, кстати, своевременно появился, спасая Питера от немягкого соприкосновения с полом. — О… о, спасибо, — Паркер в смущении помялся в чужих руках, сжатых на его плечах. — К чему спешка, карапуз? — О! — повторил Питер, эмоционально вскинув ладони. — Я опаздываю! Я не уследил за временем. — Всё нормально, а я как раз искал тебя, идём, Хэп докинет на раз-два, — Паркер только заметил, что Старк, в отличие от остальных и своего привычного утреннего — в такое время — вида, был одет в шикарный костюм. — С Ва… с Вами? — Ну… я вроде так и сказал, — съязвил Тони, усмехнувшись, и развернулся, и Пит, немного успокоившийся, засеменил за ним.***
— Спа… спасибо, Хэппи, — выйдя из машины, Паркер согнулся, осторожно заглядывая в салон. Мужчина дал неопределённую отмашку, но незаметно улыбнулся; кажется, Старк хвалил и благодарил его не слишком часто, а Хоган по натуре был человеком, который не только этого ждал, но и заслуживал — так считал Пит. — Спасибо, мистер Старк. — Хорошего дня и великих свершений, — на манер Стива-с-экрана-телевизора передразнил Тони, и Паркер, смеясь, убежал. Опоздал всего на две минуты и сорок семь секунд. Уже подъезжая к башне, куда его в омерзительную рань вызвала Пеппер, Старк заметил на сидении, где сидел Пит, небольшую книжечку: аккуратная, глубоко синего цвета, с закладкой и неразлинованными страницами. Как он мог не увидеть её до этого? Обложка — причём, вся — была обклеена стикерами со Мстителями, и в самом центре красовался тот, который изображал реактор Железного Человека. Видимо, мальчишка выронил её, когда устроил кавардак и выбросил всё содержимое рюкзака посередине поездки, боясь, что забыл какую-то — это-очень важный-конспект-мистер-Старк — бумажку. Тони открыл первую страницу: «не читай» — вот, какая незамысловатая фраза встретила его. Как негостеприимно! Это было неправильно, но он перевернул дальше. «Нет, правда, если ты нашёл это, не читай». И на третьей — «надеюсь, ты правда не дошёл до этого момента. Спасибо!» — и весёлый смайлик. Наивный ребёнок. Старка грызла совесть, — ого — поэтому он положил её в сумку с документами, о которой Поттс с утра прожужжала ему все уши, чтобы он точно не забыл.***
День выдался каким-то необъяснимо тяжёлым. Наверное, это потому что никто не сделал Тони ароматный кофе с утра. «Никто» по имени Питер — у него получалось вкуснее всего. Да и, сказать честно, мало кто горел желанием делать Старку кофе, а вот Питер успевал обслуживать с утра всех, и если видел, что Тони заходил на кухню, тут же отрывался от своих великолепных вафель и бежал к кофеварке, надеясь, что этого циклично повторяющегося действия никто не заметит. Ага, как же. Мужчина запрокинул голову назад, вскинув руки, и вытянулся, с некоторым огорчением услышав пару хрустов в пояснице и позвоночнике, впрочем, почти сразу отвлекшись от них. Документы — как оказалось, взаправду важные — были разобраны и подписаны, и, убирая их обратно в сумку, Тони наткнулся на книжечку, которая соблазнительно мозолила ему глаза. Старк не удержался и просто перелистнул первые три страницы — если их игнорировать, то можно сделать вид, что их нет вообще, и становилось намного легче, так что совесть Тони выдохнула, и уже на первом абзаце стало понятно, что это личный дневник. Да, личный дневник Питера. Не то, чтобы это странно, но почему-то мужчине казалось, что это всё-таки страсть девушек. Впереди у него был примерно час, так что Старк погрузился в аккуратный и местами угловатый, но очень разборчивый почерк и лёгкий слог повествования, будто каждое событие в жизни Пит описывал, как главу книги.***
«Ты говоришь…
Серьёзно? Гонки с подростком? Конечно, да! Сказал бы Старк, если бы его не опустили лаконичным «без костюмов». Что ж, тягаться с Соколом, двумя супер-солдатами и маленьким мутантом было бесполезно — в лёгкой атлетике он был плох, так что вызвался быть хотя бы судьёй, предсказуемо болея за Паркера, и вдохновляясь ещё больше после фразы «я обгоню вас, старички». В итоге составленный маршрут оказался около десяти километров, что было ни много, ни мало. Тони стоял на финише, когда спустя полчаса вдалеке показалась влажная каштановая макушка: Пит бежал расслабленно, улыбался, словно кот, совсем не беспокоясь о том, что его могли догнать, и только когда он оказался в примерно ста метрах от конца, на горизонте показались остальные. Паркер засмеялся, выпивая уже вторую бутылку воды. — Горжусь своим пауком, — с тяжело воздымающейся грудью, однако, победно улыбаясь, выдохнул Пит. Ещё не успевшие отдышаться, замыленные, остальные участники нарезали мелкие круги рядом, тоже ошалело глотая живительную влагу — было видно, что им финиш дался намного тяжелее, и это учитывая, что недавно Стив числился первым в ряду самых быстрых, и пытаясь восстановить сбитое дыхание. — Теперь ты заслуженный номер два, — не удержавшись, поздравил Тони, усмехнувшись; Роджерс смерил его недовольным взглядом. Старк помолчал, чиркая что-то на листочке, а потом добавил, негромко бормоча под нос, так, что и с паучьими способностями едва ли можно было расслышать. — Северный ветер, — обращаясь, вероятно, уже к Питеру, стараясь незаметно кинуть взгляд на него и прилипающую к мышцам спины спортивную футболку. Паркер, сказать честно, всё равно всё услышал, в который раз проклиная и благодаря свои силы, и именно по этой причине стоял к мужчине спиной, пряча улыбку, уже вовсе не связанную с победой.…что в моих венах течёт северный ветер»
«Пусть я младше и тебе по плечо…
— Я… я, — растерянно шептал Питер. — Это м…моя ошибка, я знаю, — голос предательски соскакивал. Тони редко разговаривал с ним так — холодно, громко и разъярённо. Несмотря на то, что писали и мусолили в СМИ, Старк а) сдерживал свои эмоции. б) всегда был по-особенному терпим к Питеру и его провалам, выходкам и ошибкам. Наверное, скрываемую рваную рану в боку можно было считать уважительной причиной подобного тона. Мужчина ждал: ждал один день, два, три, пока Паркер скажет ему сам (Тони же знал от Пятницы), но он выбрал тактику «тише воды, ниже травы», затаился, надеясь, что его не найдут. Старк довольно грубо гаркнул на него, заставляя снять домашнюю футболку — возможно, любимую — и остаться с голым торсом, и от этого Пит чувствовал себя ещё более беспомощным и бесполезным. Он ссутулился, наклонил голову и, подпирая правую руку левой, прислонил ладонь к глазам и… всхлипнул. Тогда Тони понял, что что-то не так, и следовало, вероятно, совершенно по-другому отнестись к раненому подростку. — Извини, — торопливо начал мужчина. — Я не должен так себя вести, — Старк в нерешительности встал, как вкопанный, но потом подлетел, словно курица-наседка, обхватывая Питера в кольцо рук в нелепой попытке успокоить. Тот неловко помялся, переступил с ноги на ногу и обвил руками за крепкий торс, утыкаясь носом в шею Старка. — Поплачь, всё в порядке, паучок. Паркер не был маленьким и не был большим, но всё-таки был ниже, и этот рост Тони волей-неволей назвал бы идеальным. Пит был ему по плечо или, может, чуть выше, так что обнимать его было удобно, смотреть в глаза — удобно, и целовать в лоб — удобно. Сплошные плюсы.…Я твой на свете…
— Пожалуй, карапуз, ты лучший ребёнок в моей жизни, — проронил Старк, когда Питер помог ему умыться и переодеться в домашнюю одежду после весьма весёлого мероприятия. К слову, каждое мероприятие становилось весёлым, если Тони напивался. Но Паркеру было абсолютно всё равно на то, что эта фраза была связана в алкогольном опьянении — она отдалась звоном где-то в ушах, перетекла в ком в горле и застряла, укольнув, в самой глубине сердца, заставляя остановиться. Тони перевернулся на другой бок, спиной к мальчишке, и сразу заснул, а Пит так и стоял, упершись в его спину тёплым взглядом; он был уверен, что Старк произнёс эти слова вполне осмысленно и запомнил их. Паркер, поддавшись желанию, нерешительно погладил чужие волосы рукой, оставил на тумбочке таблетку с холодным стаканом воды и осторожно, на негнущихся ногах, вышел из комнаты, отправляясь в мастерскую, к которой у него теперь был доступ. Заснуть сегодня можно было даже не пытаться.…Самый страшный и губительный шторм»
Питер нашёлся, теперь уже Тони, который с утра с ненавистью встретил головную боль, и с благодарностью — таблетку под рукой, внизу, когда Старк не обнаружил его ни в комнате, ни на кухне, заснувший с паяльником в одной руке, и микросхемой — в другой. Наверное, учитывая, что и сам засиживался, у мужчины не было никаких оснований ругать Паркера за бессонную ночь, тем более, вполне возможно, она была спровоцирована самим Тони. Старк только вздохнул, покачал головой и подкинул лёгкую крепкую тушку на руки — Пит спал, как убитый, и мужчина правда ему завидовал. Этакая взаимопомощь — созданы, чтобы таскать друг друга. укладывая на кожаный диван. Не очень удобный, но Старк побоялся, что в таком паршивом состоянии скорее запнётся об свою же ногу и упадёт вместе с Питером по пути в комнату. — Что же ты со мной делаешь, паучок… — негромко пробормотал Тони, с нескрываемой нежностью укрывая пацана и повторяя его ночное действие, которое, собственно, не помнил, легонько потрепав ладонью по кудрявым волосам. Признаться, к Питеру было невозможно остаться равнодушным, и даже разница в возрасте как-то прошмыгнула мимо, хитро махнув хвостом. И Тони не остался равнодушным тоже.***
Вместо часа было потрачено около двух: последние прочитанные строки и буквы расплывались, немного болели глаза и ломило спину, потому что Старк, увлечённый прочтением, почти не менял положение тела. Теперь он понятия не имел, что делать: подкинуть блокнот в сумку и обо всём забыть? Просто отдать в руки? Молча или что-то сказать? Тони ехал на базу в смятении, задумчиво рассматривая пролетающие мимо дома за окном, и даже Хэппи заметил его настроение, не донимая рассказами и историями. Старк знал, что Питер уже был дома. — Привет! — он весело махнул рукой, когда Тони зашёл на кухню, и сама судьба подталкивала его на разговор, потому что база пустовала — все разбежались в вечер пятницы. — Привет, — натянуто улыбнувшись, пробубнил Старк, и Пит как-то замялся, смотря на него прищуренным, понятливым, умным взглядом. — Что-то случилось? — Нет… да, — неопределённо произнёс Тони, усевшись на высокий стул, и Паркер присел напротив. — Нет? — вопросил мужчина, подняв взгляд на пацана. Ему, как взрослому, стоило быть более уверенным, но диалог предстоял трудный. — Да, — утвердительно кивнул Пит. — Не убежишь? Мальчишка, видимо, не совсем понял вопрос, но напрягся, дёрнув плечами. Тони достал блокнот, провел по нему большим пальцем и протянул в руки Паркера, который, застыв, рассматривал его, как инородный предмет, как что-то, выходящее за пределы реальности. — Твоё? — Старк неловко прокашлялся, и Пит торопливо забрал вещь, кивая и старательно пряча взгляд, пытаясь сдержаться от порыва сорваться с места и всё-таки сбежать. — Я… прочитал, — ответил Тони на предсказуемый риторический вопрос и снова прочистил горло. — Д…да? Всё? — с ускользающей надеждой уточнил он. — Всё, — и она тут же разбилась вдребезги, как самая хрупкая фраза, причём самая дорогая и раритетная: одна из тех, что стоит в музее под пятью слоями пуленепробиваемого стекла. Повисло молчание: Питер ёрзал на стуле, заламывая пальцы рук, отложив блокнот на колени в неосознанном жесте спрятать. — Я… я, мистер Старк, я… Это всё… — разумное сознание подбивало сказать «несерьёзно», но сердце старательно заглушало эти неискренние позывы. — Всё нормально, — Тони прервал его бубнёж и положил широкую ладонь поверх юношеской, чуть сжав тонкие пальцы. — Ты мне нравишься. Тоже. — Чт… что? — глаза у мальчишки были на мокром месте, наверное, из-за стресса. — Вы… что? — Ты мне нравишься, — непринуждённо повторил Тони. Стол между ними казался многокилометровым, но он всё равно подался вперёд, перегибая его, мягко обхватывая свободной рукой за мягкую копну на затылке, тоже пододвигая Питера к себе, и поцеловал: целомудренно почти, едва коснувшись губ, отчего Паркер всё равно прикрыл глаза, и ещё долго не мог открыть, соприкасаясь почти нос к носу с человеком, о котором мечтал всё время с их знакомства. — Я… я, — сглотнул он. — Вы мне нравитесь, мистер Старк, — запоздало выдохнул Пит, опуская взгляд, теперь покрываясь румянцем. — Я знаю. Питер с щемящим в сердце счастьем зажмурился снова и резко двинулся вперёд, обхватил ладонями чужие плечи и неуклюже поцеловал, спустя пару секунд снова давая мужчине вести его. Внутри Питера взорвался фейерверк. Внутри Тони — настоящее землетрясение, не меньше.