Чудовища и красавица

      После следующего дежурства Ольга закончила работу в теплицах пораньше. Сегодня она хотела в третий раз попытаться найти другого выгоревшего. Требовалось уговорить Вальдемара побеседовать в публичном месте: заходить в квартиру незнакомого мужчины Ольга опасалась. Вести его в библиотеку или музей странно, в тренировочных залах он не бывает, так что остаётся только ресторан, а для этого следовало подготовиться.       Вальдемару двести с лишним лет, во времена его жизни наверху женщины не расхаживали в брюках. Надо поменять тактику с учётом этого обстоятельства и привлечь к себе внимание проверенным женским способом.       Приняв душ, Ольга подвила кончики волос, надела маленькое черное платье, в котором выглядела особенно хрупкой. Дополнила её наряд бижутерия — эффектные длинные красные серьги. Ольга старательно наложила макияж, подобрав необычно яркую для себя помаду в цвет серёг, и оценила себя в зеркале: вылитая роковая красотка, женщина вамп.       «Точнее, личинка женщины вамп», — скептически подумала она. В конце концов, и она может позволить себе немного эпатажа. В местном ресторане Проводники порой появлялись в разных, иногда довольно экзотических нарядах. Ольга сама видела Анхесенамон и Зенобию в похожих на древнеегипетские, тончайших, просвечивающих одеяниях, и других Львиц в стилизованных фэнтезийных доспехах. Тогда Прайд устраивал весёлую костюмированную вечеринку по случаю первого выхода в Лабиринт самой младшей из своих членов, Элишки Львички. Помнится, тогда Фарадж появился в кафтане из золотой парчи и тюрбане, усыпанном сапфирами.       Постучав в дверь жилища Вальдемара, Ольга подождала. Ничего не произошло. Она вновь постучала, и, не дождавшись ответа, развернулась, пошла по переулку обратно. Вдруг за спиной раздались скрип двери, откашливание и хрипловатый мужской голос:       — Фрёкен, вы что-то хотели от меня?       Ольга обернулась. На пороге стоял, и, часто моргая, смотрел на неё худой, бледный мужчина среднего роста с близко посаженными, зеленовато-серыми глазами навыкате. Длинный нос и оттопыренные уши делали его немного похожим на эльфа Добби из фильмов о Гарри Поттере. Совсем не красавец. Стало жаль его: у бедняги не было времени накопить силы и изменить свою внешность к лучшему. Ольга приветливо улыбнулась:       — Здравствуйте. Я Ольга Белка и хотела бы поговорить с вами. Вы ведь Вальдемар?       — Да, так меня зовут. Проходите, если уж пришли, — мужчина вяло махнул рукой, изобразив приглашающий жест. Заходить в его жилище не хотелось.       — А не могли бы мы поговорить в другом месте? Например, у Робера. Там очень уютно. Я обожаю его фирменный шоколадный торт.       Улыбнувшись, Ольга взмахнула накрашенными ресницами, выставила вперед ногу в изящной туфельке. Вальдемар оглядел её, задержав взгляд на груди, потом, решившись, буркнул:       — Ладно. Только подождите, я сейчас переоденусь.       Он отсутствовал минут двадцать и появился в чёрном костюме с клетчатым жилетом. Кажется, костюм сшили в середине двадцатого века. Белая рубашка слегка пожелтела от времени. Ольга опять его пожалела. Впрочем, он не выглядел старым, всего-то лет на сорок, что радовало. Значит, Гору тоже не грозит быстрое старение.       Пока шли по улице, Ольга коротко рассказала о себе и спросила о его работе:       — Я слышала, что вы незаменимый специалист-техник.       Вальдемар приосанился, расправил плечи, потом вновь ссутулился, видимо, по привычке.       — Да, это так. Я слежу за водопроводом, это большая ответственность.       Ольга охотно в это верила, поэтому попросила его рассказать о работе побольше. Вальдемар быстро разговорился, и она заметила, как часто в его речи встречаются «я», «мой», «мне», «моему», «благодаря мне». Это настораживало, хотя, может, он и не приукрашивает, ей-то откуда знать.       Рассказывал он про то, что Ольге было уже известно: в Цитадели отапливали помещения водой из горячего источника, а питьевую воду для водопровода брали из другого, холодного. Кроме источников внизу под Цитаделью протекала подземная река, на которой построили небольшую гидроэлектростанцию. Вальдемар подробно описывал водозабор, насосные станции, резервуар с чистой водой, водоводы и очистные сооружения, из которых вода сливалась в реку.       Дорога до ресторана показалась Ольге очень долгой. Когда они вошли в зал, Робер из-за стойки удивлённо посмотрел на них, поздоровался и спросил:       — Вальдемар, тебе не доставили заказ? Его собрали как обычно.       — Нет, всё в порядке, — ответил Вальдемар. — Я здесь с дамой.       Задрав подбородок, он гордо глянул на Робера. Расположились они за квадратным столиком в дальнем углу большого зала, причём Вальдемар сел не напротив Ольги, а по правую руку от неё. Помощница Робера, младшая в его пятёрке Маргарет Лань принесла им меню. Разумеется, на десерт Ольга, а за ней и Вальдемар заказали шоколадный торт.       Пока они ели прованский салат, суфле из цыпленка, телятину с шампиньонами, Ольга расспрашивала Вальдемара о Дании времён его молодости. Вино Вальдемар заказал сам, усердно подливал себе, и вскоре щёки его раскраснелись, а глаза заблестели. Он похвалил её знание английского и спросил, правда ли, что в России медведи по улицам бегают, а получив отрицательный ответ, начал без остановки говорить о себе и своей стране.       Обилие всяческих «я», «мой», «мне» в его речи уже начало утомлять. Но Ольга принуждала себя слушать и приветливо улыбаться. В конце концов, она сама вытащила сюда несчастного мужика, так что ему причитается хотя бы немного внимания с её стороны. От достопримечательностей родного Копенгагена Вальдемар перешёл к туманным, высокопарным восхвалениям служения воинов света, как он называл Проводников.       Она пыталась вставить словечко, но собеседник не давал ей это сделать, увлечённо рассуждая о предопределении, жертвах, подвигах и грядущей Последней битве. Ольге пришлось ограничиться поддакиванием и замечаниями в духе: «Да неужели?» и «Что вы говорите». Если выгоревший читал такие лекции любому, кто проявлял к нему интерес, неудивительно, что его избегают.       Сейчас в зале было совсем немного посетителей, но Ольга заметила, как они косятся на Вальдемара и стараются занять места подальше от неё и выгоревшего. Ей мимоходом кивали, но и только. Люди шушукались, и казалось, что обсуждают её со спутником.       Вальдемар и Ольга почти закончили есть десерт, и она мечтала поскорее завершить встречу. То, что ей было нужно, она узнала — быстрое старение Гору не грозит. Расспрашивать этого выгоревшего о том, как он справляется с тоской, не хотелось. Он так увлечённо рассказывал о своём деле, может, работа и спасла его от отчаяния. Однако, не похоже, что возня с растениями в теплицах может стать делом жизни Горгия. Скорее уж он найдёт утешение в живописи.       Потом стукнула дверь, и мимо них в малый обеденный зал прошествовала группа элегантных женщин — Клариче Прекрасная с тремя подругами. Вальдемар аж рот приоткрыл, уставившись на золотоволосую пышногрудую Прекрасную в алом платье. Хотя Ольга и недолюбливала Клариче, но и она невольно восхитилась: среди подруг та выделялась как пламя в ночи, гибкая и сильная, словно тигрица. Если вспомнить, как ошеломляюще красив белоснежный единорог, её второе воплощение, то Клариче здесь и впрямь не было равных.       Проходя мимо, Прекрасная громко и презрительно заметила по-итальянски:       — Смотрите! Эту puttana уже не удовлетворяет один выгоревший, она и на второго лезет.       Её подруги захихикали, слышавшие это посетители усмехались. Ольгу бросило в жар. Вальдемар, видимо, не знал итальянского, и никак не отреагировал, продолжая пялиться на грудь Герцогини, как называли Клариче в западном отряде.       Прекрасная и её спутницы скрылись в малом обеденном зале, а Вальдемар перевёл взгляд на Ольгу, облизал губы. Вдруг она почувствовала, как под столом его рука обхватила её колено, сжала. Собеседник заискивающе улыбался, на кончике его длинного носа блестела капля пота. Стало противно, и Ольга сбросила нахальную руку с колена.       Вальдемар в это время вещал что-то о всем известном пророчестве о повторении подвига Двухсот, закрывших выходы во тьму, о страшной гибели, грозящей воинам Света, и о своей готовности спасти их всех. Последнюю фразу он произнёс слишком громко, и парочка, сидевшая ближе всех к ним, не удержалась от смешков. Похоже, Вальдемара считали городским сумасшедшим, и он об этом знал. Бедняга осёкся, закашлялся, покраснел.       — Давайте уйдём, — тихо сказала ему Ольга.       Он согласился, встал и вышел из зала первым, даже не подумав расплатиться. Когда Ольга у стойки рассчитывалась за двоих, Робер тихо сказал ей по-русски:       — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Белка. Будь осторожна.       Вздохнув, она кивнула.       Выйдя из ресторана, Ольга обнаружила, что Вальдемар поджидает её у дверей. Заискивающе улыбаясь, он предложил:       — А теперь пойдёмте ко мне.       От его сального взгляда хотелось отмыться. Похоже, Вальдемар всерьёз рассчитывал на продолжение банкета у него дома. Ольге стало смешно, но разумеется, она никуда с ним не пойдёт. И как теперь выкручиваться из нелепой ситуации?       На её счастье, мимо проходила Кэтрин Зеленоглазая, и Ольга мысленно попросила её о помощи. Подойдя к ним, Кэтрин поздоровалась и тут же безапелляционно объявила, что Ольгу ждут в госпитале на осмотр, и она её туда проводит. Ольга извинилась, девушки вежливо попрощались с огорчённым Вальдемаром и пошли в сторону госпиталя. Через минуту Ольга оглянулась — выгоревший, ссутулившись, удалялся от них. Бедняга. Но утешать его совсем неохота.       Кэтрин пожелала узнать, для чего Ольге понадобился выгоревший. Та объяснила, что хотела узнать, не грозит ли Горгию быстрое старение. Укоризненно покачав головой с роскошными пепельно-белокурыми локонами, Кэти деловито заметила:       — Ты могла спросить об этом Аврелию или меня. Мы наблюдаем за Вальдемаром.       — Я не знала об этом.       — Ольга, ну ты хотя бы иногда советуйся со старшими, прежде чем куда-нибудь влезть. От этого выгоревшего лучше держаться подальше.       И Кэтрин рассказала, как лет пятнадцать назад Вальдемар через других техников вызвал врача в свою квартиру, уверяя, что встать с постели не может.       — К нему пришла Ребекка Куница, осмотрела его. Ничего опасного не нашла и заподозрила симуляцию. Тут Вальдемар схватил её за грудь. Куница пнула его коленом в пах, опрокинула на пол и ушла. Так он потом прибежал в госпиталь жаловаться на неё.       Ольга подумала, как ей повезло, что она не зашла в квартиру выгоревшего. Кэтрин продолжала:       — Аврелия уже обо всём знала от Ребекки. Вальдемару сделали ЭКГ. Аврелия убедилась, что сердце у него здоровое, и пригласила к себе в кабинет для дальнейшего осмотра. Этот дурак и её принялся лапать. Ой, что было! Вальдемар выполз из кабинета бледный, с багровой от оплеухи щекой, и обделавшийся от страха. Аврелия показалась ему пантерой и пригрозила откусить голову, если он ещё хоть раз посмеет приставать к женщинам вообще и её подчиненным в частности. Потом он долго торчал в туалете, застирывая штаны. Аврелия распорядилась выдать ему старый плащ, чтобы прикрыть мокрые брюки, и он убежал.       Интересно, знал ли об этом Рамзес? Кэтрин покосилась на Ольгу и сказала:       — Вальдемар иногда заходит в библиотеку. Сара Мышка жалела его, подбирала ему литературу, специально для него приносила свежие датские газеты и журналы, мол, пусть посмотрит, как у него на родине сейчас люди живут. Так он вместо благодарности шлёпнул её по заду. Сара закатила ему пощёчину и ушла. С тех пор он ходит в библиотеку только если Сара на дежурстве.       Впереди появился Арнольд Полосатый, улыбаясь, подошёл к девушкам. Ольга ещё немного поболтала с ним и Кэти, затем отправилась домой. Обжигал стыд, когда вспоминались злые слова Клариче и грызла досада на себя, угораздило же так вляпаться, но она сама пренебрегла предупреждением Рамзеса. Хорошо, что хоть в квартиру Вальдемара Ольга не зашла, а то он, похоже, любое внимание к себе со стороны женщины рассматривает, как готовность лечь с ним в постель.       Можно сказать, что и полезной информации Ольга получила минимум, зато по городу пойдут сплетни о том, как её унизила Клариче. Некоторые сочтут, что поделом. Впрочем, плевать на сплетни. Если бы Ольгу заботили пересуды, она давно бы прекратила общение с Горгием.

***

      Вечером после очередного дежурства Ольга забежала к Горгию. Тот предложил накормить её ужином, она, естественно, согласилась. Пока он варил в кухне ньокки, Ольга составляла ему компанию, болтая о новостях верхнего мира, Ей захотелось чаю, и она заглянула в заветный кувшин с водой, но тот опустел. Ольга наливала в чайник воду из крана, когда Горгий вдруг уставился на струю, протёр глаза и слегка охрипшим, странным голосом сказал ей:       — Белка, дай сюда чайник.       Она подчинилась. Гор взял чайник и медленно вылил воду из него в мойку, а потом включил кран и пристально смотрел на льющуюся прозрачную струю, нахмурив брови. Недоумевающая Ольга молчала.       Закрыв кран, Горгий с помрачневшим лицом повернулся к Ольге и сказал:       — Эту воду нельзя пить. В ней яд.       — Как?! Почему?!       — Потом узнаем. Немедленно свяжись с кем-нибудь в госпитале, ресторане, с Эдитой и Шаммурамат. Предупреди всех, кого сможешь, о том, что воду из водопровода пить нельзя и умываться ею тоже. И чтобы они тоже известили других. Давай быстрее, Оля!       Она мысленно связалась с Кэтрин, Эдитой, Сефу и Робером, повторив им слова Гора. К её удивлению, те не стали смеяться, будто слова «это Горгий сказал» были волшебными. Все они обещали сообщить другим. Рамзес сообщение не принял, возможно, он спал.       Гор попросил её связаться с Пентауром, но она не смогла этого сделать. Зато предупредила Аманду Рыжую в библиотеке, а та обещала известить Набу Мушруша и всех, кого сможет. Тем временем Горгий выключил плиту, отставил в сторону кастрюлю с ньокки и спросил:       — Можешь связаться с кем-нибудь из командующих или Высоким?       — Нет, не могу.       Ольга и в самом деле не могла. Ведь для того, чтобы мысленно разговаривать, Проводникам с рядовыми способностями требовалось пройти так называемое «запечатление» с будущими собеседниками, это примерно как обменяться номерами телефонов у обычных людей. Не знаешь номера — не можешь связаться с человеком, так и с мысленным общением. Высокого, командующих и большую часть коллег она знала не так уж близко, чтобы общаться с ними телепатически.       — Тогда вернись наверх и оттуда прыгни во дворец. Найди координаторов, и пусть те сообщат командующим и всем, кому смогут.       — Пойдём со мной?       — Нет! — отрезал Горгий. — Я доберусь до дворца сам. А ты ступай! Быстрее!       Повинуясь приказу, Ольга переместилась домой, оттуда во дворец и побежала к координаторам. Сегодня там дежурили двое. Начальник смены, хмурый Абеди Ибис, весьма скептически отнёсся к Ольгиному сообщению. Услышав, что информация исходит от выгоревшего, Ибис закатил глаза к потолку, мол, нашла кому верить. Только когда Ольга, исчерпав аргументы, повысила голос, Абеди неохотно процедил:       — Сначала я сообщу господину Хабибу. Пусть он решает, есть ли основания для беспокойства. Я подчинюсь только его приказу.       Ольга сжала кулаки за спиной, борясь с желанием обругать Ибиса. Ладно, Хабибу доложат о происшествии, а уж он не станет медлить.       Горгий сейчас наверняка бежит во дворец. Подумав об этом, Ольга помчалась ему навстречу, одновременно мысленно связываясь с коллегами, предупреждая их об опасности. Верили не все. Многие находились на дежурстве.       Пробежав по длинным коридорам, Ольга выскочила в холл и на крыльцо южного входа во дворец. Навстречу ей стремительно взбегал по ступеням Гор, и Ольга крикнула ему:       — Ибис доложит Хабибу!       — Хорошо, — бросил ей Горгий и прошёл мимо к лестнице, спустился вниз. Не раздумывая, Ольга двинулась за ним.       Миновав короткий коридор, Гор буквально ворвался в двустворчатые дубовые двери слева. Большое, залитое ярким светом помещение за ними принадлежало техникам. Те сидели за столами с компьютерами, что-то обсуждали, рассматривали схемы и документы. При появлении Горгия с Ольгой все обернулись к ним с удивлёнными лицами, но никто не задавал вопросов. Понятно почему, здесь же их начальство — Главный техник Цитадели.       Крепко сложенный, со строгим лицом, словно высеченным из камня, Луций Аквила неторопливо поднялся им навстречу. Ольга помнила, что раньше он был ниже Горгия. Теперь Аквила-Орёл превосходил Гора ростом на целую голову и глядел на него сверху вниз. Он неохотно кивнул:       — Здравствуй, Луций. Послушай, в водопроводной воде яд. Ею нельзя пользоваться, — с ходу начал Горгий.       Аквила вскинул брови в крайнем изумлении.       — С чего ты это взял?       — Увидел.       — Это как? Просто взял и увидел?       — Неважно как. Пока просто поверь, в воде яд, который убивает. Прикажи взять анализы и убедись сам. А ещё надо немедленно отключить насосы и начать сброс зараженной воды. И нужно предупредить людей, чтобы не пользовались водопроводом. Задействуй систему оповещения, объяви об опасности.       Выдержав короткую паузу, Горгий добавил:       — Луций, пожалуйста, поверь мне. От этого зависят жизни людей.       С недовольным видом Аквила отвернулся, приказал одному из подчинённых взять пробы воды и сделать анализ. Тот вышел. Затем Луций повернул голову к Горгию и холодно спросил:       — А если окажется, что ты ошибся?       — Тогда я буду дураком, признаю это и извинюсь публично, но лучше предупредить людей.       — Да ты и так дурак! — выпалил скептически усмехавшийся до того молодой техник Альфред Дятел. — Вообразил невесть что и думаешь, что мы купимся на враньё!       — Альфред, помолчи, — укоризненно одёрнул его Аквила.       Ольга подумала: «Мог бы и рявкнуть, он это умеет. Просто не хочет приструнить наглеца».       — Но, господин Луций, не могу я больше наблюдать этот театр одного актёра! Он же выгорел, у него нет силы. Он ничего не может, а внимания хочется. Вот и явился сюда с истерикой.       От наглости Дятла Ольга потеряла дар речи. Остальные техники только молча, растерянно переглядывались. Альфред вышел в соседнюю комнату, скорее, даже нишу без дверей, — маленькое подсобное помещение с кофеваркой, мойкой и холодильником. Схватив там со стола красную керамическую кружку, он налил в неё воды из крана и вернулся обратно.       — Сейчас я выпью, и станет ясно, что эти бредни ничего не стоят. Зато мы не будем позориться с оповещениями.       — Не делай этого, — предостерёг Горгий.       — Альфред, не пей, подождём результата анализов, — спокойно и даже безразлично сказал Луций.       Дятел проигнорировал его, поднося кружку ко рту. Выпить ему не дали — подскочивший Горгий выбил кружку из рук. Альфред замахнулся, но ударить не успел, на нём повис другой техник, кудрявый Франсуа Терьер.       Горгий отступил назад. Аквила вяло произнёс:       — Остынь, Дятел.       Но тот выругался и с криком: «Тоже мне, спаситель нашелся!», подскочил к крану и налил воды в другую, белую кружку. Вышел, злорадно ухмыльнулся и поднёс её к губам. Аквила предостерегающе посмотрел на Горгия. Тот пожал плечами и остался на месте.       Выпив воду, Альфред издевательски отсалютовал Горгию пустой кружкой Ольга поразилась тому, какими ледяными стали глаза командира. Все молчали. Альфред поставил кружку на стол, скрестил руки на груди и вызывающе оскалился. Товарищи у него за спиной заухмылялись, послышался смешок. Луций Аквила оставался невозмутимым, и его подчинённые придержали языки. Казалось, что прошла вечность, а не две-три минуты тягостного молчания. Горгий выглядел бесстрастным, словно его заморозили.       Аквила хотел что-то сказать, открыл рот, но тут Альфред часто, глубоко задышал, поднёс правую руку ко лбу и пошатнулся. Его лицо побагровело, покрасневшие глаза с расширенными зрачками выкатились, из угла рта потекла слюна. Силясь что-то сказать, он схватился за горло, захрипел и рухнул лицом вниз.       Ольга вскрикнула. Техники зашумели, столпились вокруг Дятла, дёргающегося в судорогах на полу. Луций Аквила распорядился немедленно доставить Альфреда в госпиталь и сказал Горгию, не глядя тому в глаза:       — Я сейчас же оповещу город и остановлю подачу воды.       Окликнув Франсуа, он вместе с ним ушел в дальнюю дверь. Потерявшего сознание Альфреда унесли. Горгий с Ольгой вышли в коридор. Вскоре из скрытого динамика под потолком в коридоре раздался спокойный голос Аквилы — людей предупреждали о том, что в водопровод попали ядовитые вещества, воду из водопровода нельзя пить и умываться ею. Ольга знала, что такие динамики установлены не только во дворце, но и на улицах, и во всех общественных помещениях Цитадели.       Из комнаты стали выскальзывать техники, опасливо косились на Горгия и убегали. Через некоторое время вышел Луций Аквила и сообщил, что послал своих подчинённых к гидроузлу и на всякий случай в Караульный зал, чтобы те дополнительно оповещали возвращающихся с дежурства о запрете пользоваться водопроводом.       В коридор вбежала Шаммурамат Голубка. Выслушав Горгия и Аквилу, она ахнула, сказала, что отдаст помощникам распоряжения доставить в Караульный зал, госпиталь, школу, к Роберу и в другие общественные помещения бутилированную питьевую воду из верхнего мира и убежала проследить за этим сама. К Аквиле и Горгию присоединились встревоженные Хабиб, Пентаур Гепард и Надир Ворон, а Ольга тихо ушла: больше здесь её помощь не требовалась.       Она поспешила в госпиталь. Аврелия была на дежурстве в Лабиринте. Кэтрин вместе с другими медиками хлопотала возле впавшего в кому Альфреда, и поговорить с ней не удалось. Из госпиталя Ольга пошла в ресторан, рассказала о случившемся Роберу, его помощникам и посетителям. После ресторана она зашла в школу и библиотеку, предупреждая всех встречных и требуя передать информацию дальше.       Её расспрашивали о том, как Горгий догадался о том, что вода отравлена, но Ольга не смогла сказать ничего, кроме «посмотрел на воду и увидел». Большинство людей хмыкали и пожимали плечами. Выяснилось, что среди тех, кто находился в тренировочных залах, есть жертвы — две женщины.       Проводники передавали новость друг другу, и те, кто находился в Цитадели, собрались у главного входа во дворец с восточной стороны, на так называемой площади. Взбудораженные люди обсуждали ужасное событие.       Забившись в угол, Ольга коротала время, рассматривая огромный синий зал с причудливыми резными колоннами, облицованными небесно-голубым лазуритом с золотистыми прожилками. Пол здесь был вымощен плитами серого и белого мрамора, а стены ярко расписаны: в цветущих садах люди собирали плоды, танцевали, упражнялись с оружием. Эти сцены контрастировали своей безмятежностью с возбуждённой, гудящей толпой. Наверное, ещё никогда в Цитадели не случалось такого несчастья, когда смерть подстерегла Проводников здесь, а не в Лабиринте. Город всегда считался надёжным убежищем, а теперь эта иллюзия разрушена.       Наконец резные чёрные, выше человеческого роста, двери дворца раскрылись, и на беломраморных ступенях широкой лестницы, ведущей от входа вниз, на площадь, появились трое: командующий южного узла Хабиб Павиан, главный техник Луций Аквила, высокий, тощий, смуглый Хранитель закона Пентаур Гепард.       Одетый в белое, как арабский шейх, Хабиб Павиан поднял руку. Толпа притихла. Командующий юга опустил руку и звучным голосом оповестил собравшихся о том, что вода в водопроводе действительно была отравлена. Её выпили и умерли два Проводника: Альфред Дятел и Приянка Пегая. Третью жертву, Аушру Чайку, сейчас пытаются спасти в госпитале. Пользоваться водопроводом вновь можно будет через сутки. Отравил воду злоумышленник, который уже пойман и находится под стражей.       Толпа заволновалась. Послышались крики:       — Кто это?! Кто посмел такое сделать?! Он сумасшедший?! Назовите имя! Кто это?       Хабиб кивнул Пентауру. Тот выступил вперёд и объявил:       — Воду отравил выгоревший Вальдемар. Его задержали на месте преступления, и он признался в содеянном. Суд состоится завтра.