The secret of the stone world

Антон докуривал сигарету, переминаясь с ноги на ногу и воровато оглядываясь по сторонам. Он специально ушёл в школу раньше, чтобы успеть покурить за гаражами перед первым и самым адовым уроком — математикой. Парой по математике. Как глупо, ей богу. Вчера вечером Антон сходил до магазина за пачкой никотиновой отравы, потому что нервы откровенно начали сдавать. Остаток дня парень не ел, а ночью так и не смог уснуть, метаясь по своей комнате, как полоумный. Ему не терпелось встретиться с лучшим другом и выплеснуть ему все свои эмоции, что так яростно его душили. Судьба, говорят, злодейка. Когда Антон нуждался в Диме больше всего, тот наглым образом не пришёл в школу. Вы: Ты где, блин? (8:18) Шастун перевёл взгляд на Арсения, который стоял у доски и наблюдал, как одноклассник Влад пытается решить уравнение. Лицо учителя было хмурым и напряжённым, и он почему-то даже не обращал внимания на откровенно глупые ошибки ученика.  — Арсений Сергеевич, разве Влад прав? — подала голос возмущенная Катя.  — А? — дёрнулся учитель, и стало очевидно, что его вырвали из своих мыслей. Он растерянно осмотрел класс, не переставая хмуриться, а когда встретился взглядом с Антоном, и вовсе часто-часто заморгал, словно смахивая пелену с глаз.  — Арсений Сергеевич, я, короче, не знаю, — сдался Влад, небрежно кидая кусок мела на стол.  — Садись, — тихо сказал Арсений, беря тряпку и стирая неправильные фрагменты уравнения, записывая вместо них верное решение. Антон быстро переписал его в тетрадь и откинул в сторону ручку, утыкаясь в телефон. Вы: Игнорить вздумал? (8:34)  — Шастун, а где у нас Позов? — поинтересовался Арсений, открывая журнал и внимательно осматривая класс. Тот раздражённо пожал плечами, смотря на тёмный дисплей своего мобильного. Пусть вообще не говорит с ним. Пусть делает вид, что его нет. К концу первого урока сил у парня уже не осталось. Зато появилось жгучее желание пару раз глубоко затянуться. На перемене Антон отправил другу ещё пару гневных сообщений, в одном из которых даже упомянул, что разузнал таки, кто такие соулмейты. На втором уроке Попов объяснял новую тему. На свой страх и риск Шастун совершенно его не слушал, раз за разом прокручивая в голове события предыдущего дня.  — Шастун к доске, делать номер пять точка сорок, — бросил учитель, стирая с доски написанный незадолго до этого материал, который класс должен был зафиксировать в тетрадях, чего Антон, конечно же, не сделал. Недовольно цокнув языком, он взял с парты учебник и поплёлся к доске. Начал, как говорится, за здравие, а закончил за упокой. Задача упрямо не желала решаться, и Антон из последних сил сдерживался, чтобы не швырнуть мелом в кого-нибудь.  — Вот здесь хорошо шло, — сообщил Арсений Сергеевич, указывая рукой на начало решения задачи. — До тех пор, пока ты все не испортил, — рука переместилась в конец писанины. Антон в неверии уставился на математика, не понимая, ослышался он или нет. Он что, действительно это сказал? Глаза Арсения погрустнели, и он невесело улыбнулся, давая понять — слова Антона ранили его.  — Арс… — шёпотом выдохнул парень так, чтобы никто из одноклассников не услышал этого.  — Садись, — устало отозвался Арсений, принимаясь записывать правильное решение задачи. Антон молча сел на свое место, ощущая неприятное давление в области груди. Пара одноклассников удивлённо посмотрела на него, недоумевая, как вечный отличник начал скатываться. Шастун подумал, что если они задержат свой взгляд ещё хоть секундой дольше, он начистит им морды. После звонка с урока Антон все же решается и подходит к столу преподавателя, но тот уверенно встаёт и спускается из-за кафедры.  — Что-то хотел? У меня совещание, — небрежно бросает Попов, беря со стола свой телефон.  — Нет, — покачал головой Антон. — Ничего. Арсений кивает и пересекает кабинет, уже приближаясь к двери, как парень все же выдаёт:  — Прости за то, что наговорил тебе вчера. Я не подумал. Учитель замирает и медленно поворачивается, прищурив глаза.  — Я не со зла, — снова говорит Антон. — Просто нервы сдали. Арсений молча кивает, смеривая ученика прохладным взглядом.  — Это всё? Мне идти надо.  — Да, — выдавливает Антон и тяжело вздыхает, когда тот уходит из класса. Попов злится, слова Антона больно ранили его, и парень это осознавал. Арс ведь изо всех сил пытался помочь ему, поддержать, даже кольцо это чёртово подарил, а Антон обвинил его в том, что тот открыл ему глаза на пожизненно изолированную правду. Мужчина поступил правильно. Антон устало отправился на следующий урок, отправляя другу очередное сообщение. *** Выйдя из школы, возмущенный Антон набрал Диму, но тот не взял трубку, словно намеренно игнорируя друга. Даже мысль об этом, невинно проскочившая в голове Шастуна, заставила его поёжиться. Вдруг, Позов и правда испугался? Вдруг он решил оградить себя от неожиданно свалившейся на голову опасности и оборвать все контакты с источником пугающих бед? Вдруг он действительно обдумал всё произошедшее за последнюю неделю и решил больше не рисковать собой ради друга? Антон мог бы злиться на Диму, окажись предполагаемый расклад правдой, но он не имеет на это права. Он понимает лучшего друга, понимает его страх и считает его вполне обоснованным. Но Дима должен, должен узнать, что Антон остался прежним, что вот он — рядом, и никуда не денется, что он отрёкся от фантастическим образом появившейся новой жизни, отрёкся от какой-то части себя. Дима должен, обязан об этом узнать. Но он не отвечает ни на один из десятка последующих звонков. Как и через час. И через два тоже. Шастун не находит себе места до самого вечера, потому что боится. Боится потерять его, потерять единственного человека, которому может безоглядно доверять, перед которым может выворачивать наизнанку пестреющую от эмоций душу. Антон вспоминает его испуганный и удивлённый взгляд, когда Арсений обнажал болезненную правду. Дима лишь оказался заложником ситуации, попал на страницы истории совершенно случайно. И теперь опасается этого. Антон вышел в коридор, потянувшись к висящей на вешалке куртке, как квартиру заполнил звон домашнего телефона. Сняв трубку, Шастун ответил на звонок, вдруг услышав на другом конце провода обеспокоенный голос мамы Димы.  — Добрый вечер, Антош, — поздоровалась она.  — Здравствуйте, — ответил парень, напрягаясь. Изумрудное сердце чувствовало беду.  — Скажи, Дима не у тебя случайно?  — Н-нет, — сглотнул Шастун. — Что-то случилось?  — Да нет, просто он после школы домой так и не пришёл. Я подумала, вдруг он у тебя, — её голос напрягся вместе с Антоном. «После школы так и не пришёл», — набатом пронеслось в голове. Но его не было сегодня в школе. Наспех попрощавшись с женщиной, Антон быстро натянул на себя куртку, прыгнул в кроссовки и пулей вылетел из квартиры, в спешке чуть не забыв закрыть её. Во время того, как Антон бежал до места своего назначения, он успел обзвонить всех одноклассников и, как следствие, выкурить сигарету, чтобы успокоить нервы. Диму сегодня никто не видел и не слышал, ни один общий знакомый даже предположить не мог, где может находиться Позов. Уничтожающее отчаяние захлестнуло парня с головой, когда их с другом место оказалось пусто. В этой заброшке они пробовали пиво после школы, пытались курить сигареты, которые Дима тайком брал у своего отца. Измученный Антон припал лбом к холодной стене, остужая разгорячённое тело. Прохладный мартовский ветер пробирался под куртку, заставляя поёжиться. Он боялся за лучшего друга так, как не боялся даже за себя, когда на него напал угольный. Возвращаясь домой, Шастун заглянул во все близлежащие кафе и магазины, но не для того, чтобы отыскать Диму. Для того, чтобы убедиться, что его там нет. Родителей дома все ещё не было. Собрав рюкзак, Антон достал телефон из кармана джинс и слегка дрожащими руками набрал номер. — Антон? — отозвались на другом конце. — Арс, — Шастун помялся, прикрывая глаза и глубоко вздыхая. — Арс, Дима пропал. *** — Что будешь делать с родителями? — спросила Ира, видимо давно уже введённая в курс дела. — Не знаю, — честно ответил Антон, грея руки о кружку с горячим чаем. Арсений привёз Антона к себе, чтобы они смогли вместе во всем разобраться. В квартире Попова тут же появилась Кварц, услужливо угощая нервного парня печеньем. — Не очень хорошо выглядишь, — замечает она. — Тебе бы поспать. — Некогда спать, — огрызается парень. — Сначала меня пытаются прикончить, потом вредный учитель донимает, а теперь ещё лучший друг бесследно исчезает. — Очень смешно, — хмурится Арс, видимо реагируя на слова об учителе. Они сидели втроём на кухне Арсения, и Антон уже раза три перессказал всё, что было ему известно — Диму никто не видел на протяжении дня, и на звонки он не отвечает. — Я просто подумал, что он испугался того, что со мной происходит, — объяснил парень. — Прости, Арс, но это и твоя вина тоже. Попов закатил глаза и нахмурился, хотя сам прекрасно понимал — пацан прав. Дима стал невольным свидетелем раскрывающейся правды, узнал то, чего ему знать не следовало бы, и всё это допустил Арсений. — Найдём мы твоего друга, — улыбнулась Ира, что сделало её ещё более красивой. — Но прошу, Арсений, заставь его поспать, — она кивнула на Антона. С этими словами девушка встала со своего места, поправила длинный розовый кардиган и ушла в коридор. — Значит так, — Арсений перевёл взгляд на парня. — Ты сейчас идёшь спать в гостиную, а я тем временем звоню твоим родителям и объясняю им ситуацию. — Уверен, что справишься? — вымученно улыбается Антон, намекая на непростой характер своей матери. — И не с таким справлялись, — улыбается в ответ мужчина, хлопая парня по плечу. Антон послушно направился в зал, укладываясь на диван и накрываясь лежащим рядом пледом. Он понимал, что уснуть ему всё равно не удастся, но с Арсением спорить он бы не стал. Только сейчас к парню пришло осознание, что сотрудничество с Сапфиром возможно только путём компромиссных решений возникающих проблем. Арсений ведь принял его, согласился помочь, хотя вовсе не обязан был. Он просто понимал — Антону больше некуда пойти. И это понимание стоило так много. *** Антон снова стоял на площади между двумя зданиями, к которому вёл тот самый тёмный переулок. Было темно, но глаза парня прекрасно видели очертания зданий и высокий силуэт, находящийся напротив. Человек стоял, укутавшись в чёрный плащ, сверкая глазами из-под капюшона.  — Рад видеть тебя, Антон, — произнёс спокойный мужской голос. — Как поживаешь?  — Ты кто? — задал резонный вопрос парень, внимательно всматриваясь в мужчину.  — Друзья зовут меня Яд, — в голосе незнакомца проскочил смешок. — Будем знакомы. Антон ни капли не сомневался в том, что сейчас имеет дело с одним из угольных. От мужчины сквозило опасностью, но парень изо всех сил старался не подавать виду, что ему хоть на мгновение страшно.  — Разве у таких, как ты, есть друзья? — высокомерно поднял голову он. Понимал, что силу продемонстрировать сможет только через смелость. Мужчина молчал, сверкая в темноте белыми зубами. Антон напрягся, опустив руки в карманы куртки.  — Ты выбрал могущественного союзника, мальчик, — наконец, удовлетворённо произнёс мужчина. — Но ты даже не осознаешь своей ценности. Антон молча буравил тёмное пятно взглядом, хмурясь от сверкающих в пяти метрах глаз.  — Я предлагаю тебе присоединиться к нам. Ты никогда в жизни не пожалеешь об этом. Антон продолжал молчать, ожидая, что ещё скажет угольный. В его горле встал неприятный ком, который парень тщетно старался проглотить. Интуиция внутри активно нашептывала: это ещё не все.  — К сожалению, Антон, отказаться ты не можешь. Либо мы получаем тебя, либо жизнь твоего дружка.  — Дима? — сдавленно выдохнул Антон, пошатнувшись.  — Дима, — удовлетворённо усмехнулся мужчина. — И твои друзья тебе не помогут. Жизнь Димы в твоих руках. После этих слов поднялся сильный ветер, штормируя изолированную от основного квартала площадку. Антон прикрыл рукой глаза, чтобы защитить их от летящей прямо в лицо пыли. Мир вокруг стремительно завертелся, словно Шастун оказался в водовороте. Струи ветра не позволяли дышать, сносили с ног. Антон с шумом грохнулся с дивана, больно ударившись головой об пол. На звук тут же примчался Арсений, испуганно заглядывая в комнату.  — Арс, — парень попытался встать, но запутался ногами в пледе и снова чуть не упал, удерживаясь только благодаря крепким рукам мужчины, обхватившим его со спины.  — Арс! — повторил Антон, всем телом поворачиваясь к другу. — Дима! Дима у них! Арсений обеспокоенно смотрел ему в глаза, держа руки на худых плечах.  — Мне приснилось, — объяснял парень, чуть отдышавшись. — Мне приснился один из них, сказал, что его зовут Яд. Предупредил, что убьёт Диму, если я не сдамся им добровольно. Учитель нахмурился, проводя внутренней стороной ладони по лбу парня.  — Пойдём за мной. Они покинули квартиру, а затем двинулись к лестнице на первый этаж, остановившись у двери с табличкой «Павел Добровольский. Бриллиант» Дернув за ручку, Арсений открыл дверь, и та легко поддалась. Проходя внутрь, Попов обхватил запястье парня, принуждая следовать за ним. Они прошли в одну из комнат, которая напоминала рабочий кабинет. В центре помещения располагался большой стол, за которым сидел сгорбленный мужчина лет тридцати.  — Паш, — Арсений постучал костяшками пальцев о дверной косяк. — Мы к тебе. Названный Пашей поднял на друзей глаза, без особого интереса оглядел парнишку и жестом пригласил их войти. Он встал, вымученно улыбнулся и протянул Антону руку, негромко представляясь:  — Павел Алексеевич Добровольский, Алмаз, глава Короны Санкт-Петербурга.  — Антон Шастун, — кивнув, ответил парень, и добавил:  — Изумруд.  — Ну рассказывайте, что стряслось, — сказал Алмаз, усаживаясь обратно за свой стол. Арсений, снова взяв парня за запястье, потянул его к небольшому кожаному дивану, стоящему сбоку от рабочего стола. Антон принялся выкладывать всё, что узнал за последние сутки. И про исчезновение друга, и про сон. Павел слушал его, иногда потирая опухшие глаза. Вот он, настоящий глава огромного механизма — уставший, сонный, замученный.  — Паша, — в комнату к мужчине зашла молодая женщина, сразу обратив внимание на гостей. — Привет, Арс.  — Привет, — улыбнулся учитель.  — Чай? — предложила она, переводя взгляд на Пашу.  — Да, Лясь, спасибо, — тепло улыбнулся ей Алмаз. Когда дверь за ней закрылась, Павел встал со своего места и подошёл к огромному окну, всматриваясь в улицы ночного города.  — Как они смогли проникнуть в его сны? — спросил он, обращаясь к Арсению.  — На нем нет защиты, — ответил тот. — Мать отказалась от способностей, едва забеременев. На таком раннем сроке защиту не ставят. Паша понимающе кивнул, снова отводя взгляд к окну.  — Антон, — сказал он. — Вступишь ты в Корону или нет — это дело твоё. Но Угольные похитили обычного человека и угрожают ему. Это нарушение закона о неприкосновенности. Корона обязана вмешаться. Антон молча слушал, не сводя зелёных глаз с Бриллианта.  — Я не могу допустить тебя к этому делу, потому что ты не являешься членом Короны, — продолжал он. — К тому же, даже не знаешь, на что способен.  — Вы предлагаете мне сидеть и ждать? — возмутился парень. — У них мой лучший друг!  — Антон, — предостерегающе произнёс Арсений.  — Нет, Арс, пусть говорит, — кивнул Паша. — Я хочу, чтобы между нами был полноценный коннект.  — А если я вступлю в эту вашу… Корону, я смогу принимать участие в делах, которые касаются Димы?  — Да, — просто кивнул Алмаз. — Ты станешь полностью уполномоченным камнем. Антон умолк, обдумывая сказанное. Посмотрев на лицо Арсения, он нервно сглотнул. В комнату снова вошла женщина, неся поднос с тремя дымящимися кружками. Поставив его на стол, она мягко улыбнулась Паше, подмигнула Антону и ушла.  — Ляйсан, — объяснил Павел. — Моя жена.  — Она — обычный человек? — спросил Антон. Павел кивнул, и, взяв одну из чашек, снова начал говорить.  — Значит, так, — он сделал глоток. Антон и Арсений последовали его примеру и взяли свои чашки. — Завтра утром я собираю Совет, чтобы ввести остальных в курс дела. Если ты, Антон, всё же решишь присоединиться к нам, то тебе в срочном порядке необходимо приступить к изучению хотя бы азов боя. Без этого никуда, — он сделал ещё один глоток и продолжил. — Я бы советовал тебе поставить защиту. Ты слишком ценный, чтобы пострадать.  — Я не понимаю, о чём вы говорите, — честно признался Антон, снова кидая виноватый взгляд на Арсения.  — Камень способен поставить на подобного себе защиту, — объяснил тот. — Она не позволяет проникать в сознание, управлять им, также помогает справляться с травмами и ранениями. К сожалению, защиту можно поставить только единожды.  — Большинство камней бережёт защиту для своих детей, — добавил Паша. — И я в том числе. Мой ребёнок, без сомнений, будет камнем. Антон кивнул, хмурясь.  — А где мне её взять? Паша пожал плечами.  — Честно — не знаю. Предположить не могу, кто согласится добровольно отдать свою защиту незнакомому мальчишке. Он снова поднёс чашку к губам.  — Значит, ждём собрания? — уточнил Арсений.  — Да. Антон остаётся здесь под присмотром Арсения.  — Зачем? — удивился парень.  — Чтобы не решил вдруг заняться альтруизмом и бежать, сломя голову, добровольно сдаваться в плен. Арсений улыбнулся и положил руку парню на плечо.  — У тебя здесь есть своя квартира. С твоими родителями я договорился, — сказал он. Антон сокрушённо покачал головой, допивая свой чай. Его голова была готова взорваться с минуты на минуту. Парень боялся каждую чёртову минуту, был раздражен до предела и невыносимо хотел сбежать куда-нибудь подальше.  — А теперь спать! — хлопнул в ладоши Павел.  — Но разве можно ждать до утра? — с сомнением посмотрел на него Шастнун. — Вдруг за ночь они…  — Нет, — покачал головой Попов. — Ты имеешь огромную ценность, и очень, очень им нужен. Они будут ждать тебя до последнего. Они блефуют, а ты можешь контролировать ситуацию некоторое время.  — Арс прав. У нас есть время. И без осведомления всей команды мы не будем ничего предпринимать. Так или иначе, Антону пришлось смириться. Впереди действительно ожидал сложный день, возможно, самый сложный из всех, который должен положить начало новому пути парня. Как к этому можно привыкнуть — он не имел ни малейшего понятия, но крепился ради друга, которого предстояло вытащить из лап этих мерзких хищников. Попов привёл его в пустую квартиру по соседству со своей. По типу она напоминала поповскую, но казалась пустой без вещей и прочих банальных мелочей, типа календаря на столе или шампуня на полочке под зеркалом в ванной.  — Я зайду за тобой утром, — улыбнулся на прощание Арсений, оставляя парня одного в своём новом жилище. Антон кивнул и тут же сказал:  — Спасибо, Арс. За всё. Попов снова улыбнулся, на этот раз шире и лучезарнее, отчего его лицо словно осветило тёмный коридор. Он ушёл к себе, а Антон устало уселся на кровать в спальне, задумчиво кусая губы и смотря в одну точку. *** Когда Арсений вежливо постучал в дверь квартиры Антона в половину девятого утра, парень уже был на ногах, готовый к новому тяжёлому дню.  — Доброе утро. А ты, оказывается, ответственный, — мягко улыбнулся Арсений. — Во сколько встал? Антон склонил голову набок и натянул на лицо самую очаровательную из всех своих улыбок.  — Антон? — тут же уловил его мысль Попов, подходя ближе и настырно вглядываясь в покрасневшие глаза напротив. — Только посмей сказать, что не спал всю ночь. Только посмей…  — Да брось, — Шастун задорно сверкнул глазами, словно всё было в порядке. — Я же долго спал перед этим. Организм отдохнул. Но он не был в порядке.  — Шастун, — строго произнёс Попов, включая учителя по математике Арсения Сергеевича. — Ты хреново выглядишь и паршиво врёшь. Наигранная беззаботность парня дала трещину. Он шумно выдохнул, бессильно разведя руками в стороны.  — Мне страшно, Арс, — сказал он, и его глаза наполнились болью. — Мне страшно за Диму, страшно, что я не справлюсь. Не спасу его. Он мне как брат, понимаешь? Как родной. Часть семьи. Арсений сочувственно кивнул, аккуратно опуская руку на плечо парня.  — Я знаю, Антон. Бояться — это нормально. Страх является движущей силой действий и поступков.  — Да? — парень выгнул бровь. — Всегда был уверен, что миром правит любовь.  — И дибилы, — добавил Арсений, ухмыляясь, но в следующую секунду снова стал серьёзным. — Корона — моя семья. У меня никого нет, кроме них. И я боюсь за них каждый день. С этим нужно учиться жить, Антон. Если ты не в силах что-то изменить, приходится мириться.  — Но я ведь могу всё изменить! — Шастун почти вплотную подошёл к мужчине, ощущая, как его пальцы крепче сжали плечо. — Я могу пойти к ним, понимаешь? Я могу…  — И думать забудь, — оборвал его учитель. — Им не ты нужен, а твоя сила. С тобой они церемониться не будут. Антон сдавленно проглотил ком в горле, в отчаянии прикрывая глаза. Всё внутри него рушилось.  — Иди сюда, — Арсений мягко потянул парня на себя, аккуратно обнимая за плечи. — Ты не один, слышишь? Я помогу тебе справиться со всем этим дерьмом. Попов считал своим долгом вмешаться в судьбу мальчишки и не дать ей разрушить и без того хрупкую жизнь Антона. Когда-то он сам оказался один, разбитый, потерянный. Если бы не Паша, мальчик бы и вовсе пропал, поддавшись на соблазнительные провокации смертельной опасности. Шастун ещё такой юный, такой неопытный, что его нельзя бросать одного, иначе будет беда. Арсений должен, обязан ему помочь. Хотя бы сейчас, в начале пути. Антон выдохнул, заводя руки за спину учителя и обнимая его в ответ. Он знал, чувствовал, что Арсений его точно не бросит. Не позволит себе бросить. Одиночество убило бы его окончательно, но теперь этого не стоит бояться. Шастун не один. Независимо от того, какое решение парень примет на счёт Короны, у него останется близкий и надёжный друг. С Арсом было тепло. Волны, что он излучал, медленно крались по коже парня, покрывая её мурашками. В его объятиях было уютно, безопасно. Невероятная энергетическая сила Сапфира приковывала к себе, заставляла чувствовать умиротворение и надёжность.  — Спасибо, Арс, — сказал Антон, когда они оторвались друг от друга. — Не знаю, что бы я без тебя делал. Арсений покачал головой, улыбаясь. Жил бы спокойно и не знал никаких бед.  — Пойдём к Ире. Она звала нас на завтрак. Шастун согласно кивнул, беря с полки в коридоре телефон и обувая кроссовки. *** На весь первый этаж пахло блинчиками. Ира в милой домашней пижаме усадила гостей за стол, ставя перед ними кружки с чаем и тарелку с целой горкой аппетитных солнечных дисков.  — Ир, ты просто чудо, — крикнул ей Арсений, когда девушка скрылась в соседней комнате.  — Я знаю! Только Серёже не рассказывайте, иначе окупирует мою квартиру! — раздался в ответ голос Кварца. Арсений посмеялся, складывая блин в треугольник и откусывая середину.  — Если ешь блины с середины, значит, они не вкусные. Смотри, как надо! — с этими словами Шастун смело откусил хрустящий край блина.  — Да что ты говоришь? — улыбнулся Попов, сверкнув голубыми глазами. Антон довольно кивнул головой, запивая съеденный блин чаем. Арсений выжидающе смотрел на него, пока тот не проглотил последний кусок, а затем неожиданно выдал:  — Шекотки боишься, Шастун?  — Да… Чего? — не понял он и тут же выставил руки вперёд в защитном жесте, но было уже поздно: длинные пальцы Арсения нащупали ребра под футболкой парня и принялись активно их щекотать. Шастун залился громким смехом, пытаясь отодвинуться подальше и убрать от себя руки учителя.  — Арсений Сергеевич! — возмущался парень.  — Не знаю таких, — улыбался Арс.  — Что тут происходит? — спросила вошедшая на кухню Ира и замерла в удивлении.  — Ира, помоги! — выкрикнул Антон, продолжая судорожно смеяться от действий Арсения.  — Мартовские коты, — покачала головой девушка. — Пора идти, если не хотите опоздать. Попов, наконец, остановился, прижимая ладони к бокам парня. Тот, шумно выдохнув, вытер выступившие от смеха слезы, едва подавив в себе желание хорошенько отомстить другу. Он опустил свои руки на руки учителя, опасаясь, как бы тот снова не начал адские мучения, но Арсений ничего не делал, чуть сжимая руки на теле парня. Их энергетики смешались в одну, и только тут Антон вспомнил слова неизвестного из своего сна:  — Ты выбрал могущественного союзника, мальчик. Арсений был силён. Он был настоящим Драгоценным камнем — красивым, уверенным в себе, умным, статным. Антон хотел бы быть на него похожим. Руки, что кожей соприкасались с руками Попова, начало слегка покалывать. Антон смотрел в голубые глаза Арсения, и ему было больно. Сапфир, разумеется, видел это. Видел, и корил себя за то, что ничего не может сделать.  — Эй, — неуверенно позвала Ира, когда зрительный контакт между парнями неприлично затянулся. Но Арсений не спешил его разрывать. Он так отчаянно цеплялся за душу парня, не переставая повторять: яздесьяздесьяздесь. Антон, как зачарованный, блуждал по маленькой голубой вселенной напротив, улавливая каждую эмоцию мужчины. Он словно попал в его внутренний мир, осторожно озираясь по сторонам и медленно бредя вперёд. Парень ничего не осозновал — он полностью растворился в Попове, на себе прочувствывая каждую струну его души.  — Я чувствую, — прошептал он, нежно проводя большими пальцами по рукам мужчины. — Я чувствую твою энергетику, Арс! Они словно вернулись в реальность, расцепляя руки и часто-часто моргая. Арсений ещё не успел придти в себя, когда Антон кинулся к нему на шею, крепко обнимая.  — Я почувствовал! — радостно говорил он. — Я понял, что значит чувствовать другие камни. Всё, о чем ты думал, что ощущал — я всё испытал на себе. У меня получилось!  — Получилось, — удовлетворённо отозвался Арсений, улыбаясь и проводя рукой по спине Антона.  — Вау, — выдохнула стоящая рядом Ира. — У тебя это впервые? Антон оторвался от друга и молча несколько раз кивнул, смотря на девушку горящими глазами.  — Мы опаздываем, — напомнила она, но всё же улыбнулась и склонилась к Шастуну, потрепав его по голове. — Ты молодец, Антон. Ты большой молодец. Парень счастливо улыбнулся ей и встал из-за стола, благодаря девушку за неимоверно вкусный завтрак. Арсений встал следом за ним, и они вместе направились к выходу из квартиры.