The secret of the stone world

Когда Антон проснулся, настенные часы в его спальне показывали половину первого дня. Медленно встав с постели, он сделал несколько осторожных шагов. Голова отозвалась лёгкой болью, но в целом состояние его было удовлетворительным. Услышав какой-то шорох в гостиной, парень прошёл туда и с удивлением обнаружил Иру, мирно спящую на его диване. Золотое платье на ней немного задралось, а русые с розовыми прядями волосы спутались. Пройдя на кухню, Шастун приготовил две кружки крепкого ароматного кофе, в одну из которых добавил жидкую карамель, которую подруга так любила.  — Ира, — он аккуратно потряс девушку за плечо. — Вэйк ап, Ира. Кузнецова зашевелилась, слегка повернув голову в сторону журнального столика.  — Это карамель? — сонно спросила она, не открывая глаз. Антон хмыкнул, присел рядом с подругой и сделал первый глоток. Ира открыла сначала один глаз, обвела им комнату, наткнулась на сидящего рядом парня, затем открыла второй, окончательно просыпаясь.  — Вообще не помню, как здесь оказалась, — сказала она, принимая сидячее положение и тут же хватаясь за голову. Антон посмотрел на неё, силясь вспомнить события вчерашнего вечера. Перед глазами тут же замелькали картинки — куча людей, резкий цветной свет, громкая музыка. Он успокаивает Иру, потому что та рыдает навзрыд. Долгие объятия, пока девушка, наконец, не успокаивается. Это и ещё несколько воспоминаний освежили парню память, а одно из них даже заставило довольно улыбнуться.  — Вспомнила, — огорченно сказала Ира, беря со стола кружку с карамельным кофе. — Вспомнила свою истерику. Антон кивнул, откидывая слишком тяжелую голову на спинку дивана.  — Всё в порядке, если что, — сказал он. — Не думай, что ты меня загрузила, или ещё что. Я знаю, что именно так ты и думаешь.  — Да, стыдновато, честно говоря, — грустно улыбнулась девушка, отпивая кофе. — Кстати, спасибо, — она указала на кружку.  — Не за что, — улыбнулся в ответ парень. Допив свой кофе, Ира нетвердым шагом отправилась к себе, чтоб привести себя в порядок. Антон решил, что навестит сегодня родителей, но для начала необходимо было найти Арсения. Этот факт заставил парня вздрогнуть от неожиданно проскочившего по коже электрического разряда. Не успел он выйти из своей квартиры, как тут же столкнулся с Поповым, который внимательно что-то изучал на экране планшета, облокотившись на стену коридора.  — Доброе утро, — сказал ему Антон, подходя ближе. — Точнее, добрый день. Мужчина резко поднял голову, находя Антона взглядом.  — Привет, — улыбнулся он. — Как самочувствие?  — Как у овоща, — честно ответил парень, пожимая плечами. — Но нужно съездить к родителям, повидать их.  — Я как раз собирался в одно место, — Попов заблокировал планшет, обращая все свое внимание на собеседника. — Подброшу тебя.  — Было бы неплохо, — кивнул головой тот. Повисло неловкое молчание. Арсений сцепил руки в замок, и его пальцы нервно подрагивали, а Антон теребил рукав толстовки, которую накануне дала ему Ира.  — Тогда… — Попов прокашлялся. — Тогда будь готов через полчаса.  — Договорились, — ответил парень, сделав какое-то непонятное движение головой. ***  — Нет, этого я не пойму никогда, — Попов наигранно хмурился, следя за дорогой.  — Ты слишком стар для этого, — хмыкнул Антон, чуть покачивая руками в бит одной из песен Эминема, что он включил, подсоединив свой телефон к магнитоле друга.  — Дело не в этом. Это же рэп на английском языке. Невозможно ведь разобрать, что он говорит!  — Да брось. Если песня западает тебе в душу, тут уже ничего не поделаешь.  — Не только песня, — тихо сказал Арсений. Антон замолчал, внимательно осматривая бледное лицо Арсения. Они не говорили о случившемся, не обсуждали ничего, хотя стоило бы. Парень чувствовал напряжение между ними, ощущал волну скованности, что излучал его скрепленный. А самое страшное заключалось в том, что Шастун даже не знал, что мог бы сказать. Не представлял, как действовал бы в данной ситуации. Может, правду говорят — человек не поймёт, пока не пройдёт через что-то. Когда Арсений остановился у дома Антона, парень внимательно посмотрел на него, ожидая дальнейших распоряжений.  — Позвони, как соберёшься домой. Я заберу тебя.  — Ты не обязан. Я могу доехать на метро, всё будет в порядке, — возразил Антон.  — Я буду переживать. Поэтому позвони, — спокойно ответил Арс. Его слова выстрелили прямо внутрь Антона. В ушах отдавался стук собственного сердца, а где-то под ложечкой сдавленно засосало. Изумруд чуть приблизился к другу, заглядывая ему в глаза.  — Это всё? Арсений рушил все его надежды одним взглядом. Он смотрел отстраненно, и по выражению его лица невозможно было ничего прочесть. Следующий момент поверг Антона в шок. Арсений словно сбросил с себя задумчивое оцепенение и резко приблизился к парню, прижимаясь к его губам. Антон приоткрыл рот, позволяя Арсению углубить поцелуй. Всё тело снова горело, а желудок совершал тройное сальто. Не удержавшись, Шастун положил руку Арсению на шею, лёгким движением поглаживая большим пальцем его скулу. На этот раз Арсений целовал без напора, спокойно, но крайне чувственно, от чего Антон чуть не взорвался.  — Потом поговорим, — тихо сказал Арсений прямо в губы парню, нехотя отстраняясь от них. — Обещаю. Антон кивнул, прикрывая глаза и ловя ртом дыхание Сапфира.  — Прошу, будь осторожен, — прошептал он, потому что голос куда-то пропал.  — Буду, — Арсений улыбнулся, а затем снова поцеловал парня, быстро и легко. — Давай, иди. Антон кое-как выкарабкался из машины друга и на непослушных, ватных ногах направился к подъезду, обернувшись перед тем, как зайти в него. Арсений сидел за рулём и широко улыбался, смотря ему вслед. *** Антон открыл дверь квартиры своим ключом и вошел, прислушиваясь к звукам. В квартире было тихо, и какая-то часть парня почувствовала скользкий страх. Когда в коридоре появилась мама и крепко обняла сына, страх отступил, предоставляя место терпкой нежности.  — Ты вовремя, — сказала Майя. — Я как раз закончила с обедом. Мой руки и проходи на кухню. Мамина еда всегда была и останется самой лучшей. Антон частенько обедал или ужинал у Иры, забегал перекусить к Арсу или даже что-то готовил сам, но ничего из этого не сравнится с тем, что могла сотворить его мама. Перед ним стояла тарелка домашнего жаркого, наваристого и такого ароматного, что рот сам наполнился слюной.  — А где папа? — спросил Антон, беря в руки ложку. Мама села напротив него, перебирая газеты за последние несколько дней.  — Его хотят отправить в командировку, поэтому ему нужно завершить кое-какие дела по работе, — ответила она. Когда парень наелся до отвала, они с мамой разговорились, обсуждая все, что происходило в последнее время.  — Ты всё же скажи мне, — женщина мягко улыбнулась. — Как вам удалось разрешить ситуацию с мамой Димы? Шастун внимательно посмотрел на неё, принимаясь обдумывать каждое свое слово. Многолетний обман значительно пошатнул степень доверия к родителям, но отказаться от них просто так он не мог.  — Мы обратились к Верхнему, — все же решился сказать он. — Мы использовали зелье и стёрли ей память. Мама испуганно уставилась на сына.  — Антон, это серьёзное преступление и ты…  — Я знаю, мам, — парень тоскливо взглянул на неё. — Я знаю. Но у нас не было выбора. Женщина долго смотрела на него, борясь с внутренними разногласиями, после чего сказала:  — Я горжусь тобой, — она улыбнулась, беря руку Антона в свою. — Ты готов пожертвовать собой ради друзей. Ты очень благородный. Только прошу, никому не говори об этом. Лучше сохранить это в тайне.  — Я понимаю, — кивнул Шастун и чуть помолчал, а после задумчиво добавил:  — Эти люди — больше, чем друзья. Мама смотрела на него, и он не мог прочесть этот взгляд. На её лице отражалось узнавание — Антон понял, что она вспоминает себя в его возрасте.  — Ты правда считаешь, что Короне можно доверять? Эти слова парня слегка обидели, и он ответил со всей серьёзностью, на которую был способен:  — Я доверяю им, как себе. Они не раз помогали мне и спасали мою жизнь и жизнь Димы. К тому же, как можно не доверять своему скрепленному? Майя ошарашенно уставилась на него, пытаясь понять, о чём он говорит.  — Ты что, скрепился? Антон улыбнулся и кивнул головой. Сам этот факт грел его душу, заставляя заново переживать тёплые воспоминания. Мама долго смотрела ему в глаза, пока, наконец, не догадалась:  — Это Арсений, да?  — Да. Женщина пожала плечами, словно так и думала.  — Я чувствовала, что так будет. Вас с самого начала притянуло друг к другу.  — Может быть, — неуверенно согласился парень, вспоминая, как поначалу относился к учителю — негативно и отрицательно.  — Думаю, ты понимаешь, насколько это серьёзно, — сказала ему мама. — Скрепление — это огромная взаимная ответственность, обязанности друг перед другом. Её слова пробудили в Антоне вихрь какой-то детской радости, такого глупого восторга, что даже дух захватило.  — Я была скреплена всего один раз, — вдруг сказала Майя, и взгляд её погрустнел. — Это была моя лучшая подруга. Однажды мы встретились в клубе на вечеринке Ценных, и с тех пор не расставались. К сожалению, я рано её потеряла.  — Что случилось? — тихо спросил сын у матери.  — Её убил Угольный, — ответила та, и в глазах её сверкнул недобрый блеск. Она закатала рукав своей кофты, обнажая правое плечо. На нём была какая-то небольшая кровавая рана, в длину не больше большого пальца.  — Когда ты разрываешь связь со своим скрепленным, на твоём плече остаётся шрам. Если скрепленный умирает, шрам навсегда останется красным. Антона до самых костей пробрали мурашки. Он представил красную метку на своём правом плече — представил, и что-то внутри больно укололо его, словно нож воткнули прямо в сердце.  — Ей было всего двадцать лет. Тогда я твёрдо решила, что отомщу Угольным, и вступила в Корону, чтобы бороться с ними, — мама поправила кофту, опуская рукав. — Девиз Ценных — Руководствуйся головой, живи сердцем. Судьба свела вас вместе, значит, так действительно надо. Но ты принял очень серьёзное решение. Будь в нём уверен.  — Я уверен, — негромко ответил Шастун. — Я не сомневаюсь в нём ни минуты. Я уже… Не могу представить своей жизни без него. Мама понимающе кивнула. Может, её глаза и можно было обмануть, но материнское чутье — никогда. *** Изумрудное сердце начало сбиваться со своего ритма, когда Арсений не взял трубку на третью попытку Антона дозвониться. Парень написал ему несколько сообщений, но тот упрямо не отвечал. Тогда Шастун, из последних сил не позволяя себе впадать в панику, позвонил Ире.  — Антон, — голос девушки был натянут и тонок, как нить.  — Ты знаешь, где Арсений? — Антон даже прикрикнул, потому что горло сдавила тревога.  — Он дома. Прошу, приезжай. Срочно. Голос девушки заставил Антона вздрогнуть и, наспех попрощавшись с мамой, он пулей вылетел из квартиры и устремился на маршрутную остановку. Ира — взъерошенная и заплаканная — встретила его в коридоре Короны. Её руки тряслись, когда она взяла ими руку парня.  — Что с Арсом? Он в порядке? — налетел на неё Антон, но дожидаться ответа не стал — ноги сами несли его к лестнице на второй этаж.  — Антон, послушай, пожалуйста. Её голос заставил его остановиться и повернуться. Такой Иру он не видел никогда. Это была не пьяная истерия, с которой он столкнулся вчера. Это была внутренняя боль, которая разрывала подругу изнутри. Антон подошёл к ней, снова беря её руки в свои.  — Арсений у себя. Он заперся и никого не впускает к себе. Антон удивлённо смотрел на неё. С каждой минутой тревога душила все сильнее, и, несмотря на то, что Сапфир был цел и невредим, с ним приключилась что-то плохое. Что-то страшное.  — Что случилось, Ир? Девушка шмыгнула носом, освободила одну руку и вытерла ею выступившие на глазах слёзы. Ира долго смотрела ему в глаза. В них читалось всё сразу — боль и отчаяние, страх и грусть, слабость и тревога — и в то же время её глаза были пусты, словно из девушки выкачали все эмоции.  — Ир? Она смотрела на него, а затем на выдохе произнесла:  — Владлена вернулась.