***
По прошествии ста девяноста семи лет старость незаметно подкралась к Гимли. Гном уже не мог так же, как раньше, легко передвигаться, совсем ослабел. Даже сейчас, прогуливаясь по пристани, он едва передвигал ноги. Леголас с другом направлялись к пристани. Несмотря на эльфийскую медицину, гном совсем ослабел и все дни, свои последние дни, проводил с лучшим другом на побережье. Он всегда старался веселить эльфа, но Леголас понимал, что Гимли едва ли проживет ещё один год. — Не Дасиэль ли там плывёт? — сын Глойна прищурил подслеповатые глаза. — Она… — отозвался аранен. Все годы, прожитые в Амане, Леголас провёл с другом. Но эльфу было скучно. Он все свои три тысячи с хвостиком лет прожил в постоянной войне. Здесь, в Валиноре, никто не носил мечи, не устраивал дружеские поединки. Аранен довольствовался рассказами эльфов о Войне Самоцветов и Второй Эпохе. Он надеялся, что встретит Орофера, своего деда, но тот ещё не вышел из Чертогов Мандоса. Леголасу становилось скучно. Он невольно вспоминал родной дом. Эллон вспомнил его разговор с Дасиэль, произошедший пятнадцать лет назад: — Леголас, ты ведь понимаешь, что гном совсем скоро умрёт? — заговорила эллет, обходя стол за которым они сидели. Тёмные волосы были заплетены в две косы. Синее платье подчёркивало идеальную фигуру. Тонкие пальцы с кольцом, подаренным ей на день зачатия Трандуилом, сжимали серебряный кубок с вином. — Я понимаю, Дасиэль… И понимаю, что даже здесь бессмертие будет мне в тягость… — пришло осознание к аранену. Зачем же он уплыл от отца? Что он ему скажет, когда он вернётся? — Может… Потом… — сбивчиво начала эллет. — Ты вернёшься со мной в Лихолесье… До меня дошли слухи, что Король Трандуил очень опечален твоим уходом… Люди думают, что эльфы, все эльфы, ушли из Средиземья… — она бросила взгляд в окно, за которым виднелось море и чайки, и, резко развернувшись, схватила его за грудки. — Леголас! Я прошу тебя, вернись в Лихолесье вместе со мной! Мы проживём ещё тысячи лет! Леголас приобнял её за плечи и проговорил: — Я подумаю… Наверное… Я… Ты права. Дасиэль улыбалась им, но с грустью в глазах. Леголас под руку с Гимли подошёл к пристани. Эльфийка легко и проворно скользнула вниз по трапу. — Привет! Она обняла аранена за плечи, а тот провёл рукой по её неизменно шелковистым волосам. — Здравствуй, Гимли! — красавица склонилась к гному и улыбнулась ему, смотря своими полными сочувствия глазами в его усталые.***
Леголас стоял на коленях у постели Гимли, слёзы застыли в глазах. В горле стоял ком. Руки тряслись. Мысли путались, собирались в кучу. Боль железными тисками сдавила сердце. Оно истекало кровью, отдаваясь стуком в висках. — Не плачь, друг мой Леголас. Я прожил счастливую жизнь и не жалею, что она заканчивается. Я хочу, чтобы ты вернулся в Лихолесье к отцу… — прошептал гном, его голос звучал непривычно хрипло и надтреснуто. Жизнь покидала ослабевшее тело. — Хорошо, Гимли, я вернусь… — И не потому, что я тебя попросил об этом, а потому, что ты сам этого хочешь… И найди, наконец, себе девушку! — он усмехнулся. — Отдай ей это. — Гимли разжал руку и вложил серебряное кольцо с узором из листьев и изумрудом посередине в ладонь Леголаса. - Считай кольцо подарком вам обоим... и возьми это. — Гном слабой рукой указал на прикроватный столик. — Митриловая кольчуга! — воскликнул аранен, на секунду забывая о горе, снедавшем его. — Да, таких было выковано совсем немного, и они разошлись по миру… Я хочу, чтобы эта досталась тебе… — Гимли… — Не плачь по мне, Леголас… Гимли провёл морщинистой рукой по щеке эльфа, вытирая слёзы. — Похороните меня рядом с Арагорном, передай моё тело гномам в Серых Гаванях - я послал им весточку… Если у тебя родится сын, не называй его в честь меня, твоя супруга будет против, назови в честь Арагорна… Прости меня за всё, дорогой мой эльф, и будь счастлив, — сказав это, гном в последний раз посмотрел на Леголаса и умер. Сын Короля Зеленолесья сжал кольцо и со скоростью выпущенной из лука стрелы вылетел из дома, почти не различая дороги.***
Аранен сидел на берегу и сжимал в руке кольцо. По щекам катились слёзы. Боль потери была всем, что он чувствовал. Гимли был ему больше, чем просто друг. Он был его семьёй. Ненависть их народов не помешала им привязаться друг к другу поистине братской любовью. Счастье от их дружбы можно было сравнить лишь с теми радостными днями, когда Дасиэль ещё не влюбилась в него, и они вместе с ней и её братом гуляли часами напролёт под тенью древ. За его спиной раздался лёгкий, свойственный лишь ходьбе эльфов, шелест травы под ногами. Ещё секунда — и рядом с ним опустилась Дасиэль. — Ты как? — спросила она. Эллет сжала руку Леголаса. Он уткнулся носом в её плечо. — Нормально… Что ещё я могу сказать? — выдохнул аранен, пряча кольцо в карман. Дасиэль погладила его по щеке и спросила: — Когда ты хочешь уплыть? — Как можно скорее! Эльф встал и потянул её за собой. — Идём же, милая моя Наер Эсэт! Мы плывём домой!