Наш маленький мир

      — Спасибо всем, что пришли. До свидания.       Я попрощался с родителями учеников и обессиленно прислонился спиной к столу. Собрание, как и полагалось, затянулось дольше, чем я рассчитывал. Сначала обговорили успеваемость некоторых учеников, потом разобрались с недавним инцидентом, произошедшим на спортивной площадке. Однако, забавно было посмотреть на то, как Стрельникову отвесили подзатыльник за учинение драки. Ну, хоть какое-то наказание. Судя по всему, не видать парню интернета как минимум месяц. Насколько мне известно, отец у него строгий и воспитывает сына должным образом, того же не скажешь о его матери, которая жалеет единственного сына и разрешает ему всё.       Под конец я всё-таки обрадовал родителей образцовым поведением их детей на этой неделе. Весь класс в тот момент заполнился облегченными вздохами, остальные и вовсе нервно улыбались, будто не верили, что их дети могут помимо выговоров получать и похвалу. Последнее, о чем я завел разговор, была предстоящая школьная дискотека. Попросил добровольцев прийти и поприсутствовать на ней в качестве дежурных, заодно и за поведением детворы проследят.       Разобравшись с оставшимися делами в школе, я накинул на себя черное пальто, взял портфель и направился на парковку. Оставалось еще одно дело, не терпящее отлагательств.       Только я хотел было завести машину, как помешал внезапно раздавшийся звонок телефона. Время уже довольно позднее и в мыслях не проскакивало ни одной догадки, кто это мог быть. Да еще и номер незнакомый.       — Да?       Я резко отдернул телефон от уха, услышав громкий крик вперемешку со слезами.       — Пожалуйста, спасите мою сестренку, — раздалось на том конце провода. — Он делает ей больно!       От столь странной фразы я опешил и замер на месте. Голос был совсем детским. И по всей видимости звонил мне мальчик.       — Сестренку? О ком ты? И как тебя зовут?       — Рома, — всхлипнул тот. — Настя заперла меня в комнате, я выйти не могу, а наш отчим что-то плохое с ней делает.       Настя? Отчим? Младший брат…       — Твою же мать… — прошипел я, поворачивая ключ зажигания. — Ром, не отключайся, пока я не приеду.       — Х-хорошо, — с запинкой отозвался мальчик.       Он больше не плакал, видимо успокоился от разговора со мной. Все мысли вертелись вокруг Насти и что с ней может делать отчим. На ум приходило только одно, и я, сильнее сжав рукой руль, прибавил скорость. Рома периодически всхлипывал в трубку, но в остальном был порядок. Никаких истерик или криков. Молодец. Умеет держать себя в руках.       Я свернул на узкую дорожку и пытался хоть что-то разглядеть в окне. Все дома сливались в одно, освещения на улице практически нигде не наблюдалось, кое-где если и светили фонари, то с постоянным миганием от скачков напряжения. Несмотря на то, что во дворах была кромешная тьма, я то и дело слышал довольно громкие крики и хохот очередных пьяниц. От этого района по всему телу пробежали мурашки и меня невольно передернуло.       — Вы скоро? — послышался тихий голосок Ромы. — Настя плачет…       — Я уже здесь. Какой код от домофона, этаж и номер квартиры?       Мальчик продиктовал мне всё нужное и, выбежав из машины, я кинулся к подъезду. Я за пару больших шагов преодолел ступени и, оказавшись на третьем этаже, внимательно осмотрелся. Четыре квартиры на площадке, и та, что стоит без номера, и есть Настина. К моему огромному везению, входная дверь оказалась не заперта и войти не составило сложностей.       — Заебала брыкаться! Делов на три минуты, а столько ора!       Уже на пороге я услышал до скрипа в зубах противный голос. Я буквально влетел в комнату, откуда доносились голоса и плач, и мысленно помолился за то, что успел вовремя. Мужчина лет сорока в грязной, пропахшей потом и алкоголем майке, и приспущенных спортивных штанах нависал сверху заплаканной, перепуганной дочери и пытался стянуть с нее нижнее белье.       — Кхе-кхе, — решил я дать о себе знать. — Не помешал?       Это животное оторвалось от своего занятия и в непонятках уставилось на меня.       — Парень, ты квартирой ошибся? — в голосе проскользнула угроза, на что я ехидно ухмыльнулся.       — Не думаю, — беглым взглядом я обвел гостиную. Минуты хватило, чтобы сделать выводы касательно этой ситуации.       — Тебе бы убраться, да по-хорошему, — процедил он сквозь зубы, сжимая руки в кулаки. — Иначе я не ручаюсь за сохранность твоих костей.       Поняв, что угрозами ничего не добьется, он вскочил с дивана, кидаясь на меня с кулаками. Вовремя среагировав, я увернулся в сторону, схватил его за руку и вывернул ее с такой силой, что мужик не сдержал болезненный вопль. Спиртным от него разило за километр.       — Кто тебе дал право обращаться с дочерью подобным образом?! — прорычал я в его перекошенное от боли лицо. — Совсем страх потерял?!       — Она моя дочь, что хочу, то и делаю с ней… — прохрипел он. — Что? — вдруг оскалился мужик. — Тоже хочешь ее отыметь?       На последнем у меня окончательно снесло крышу и я заехал ему кулаком в челюсть. Мужик со стоном свалился на пол, вытирая кровь с разбитой губы.       — Тронешь Настю или ее брата хоть пальцем, — угрожающе начал я, наклоняясь к нему. — Будешь иметь дело со мной. Уяснил?!       Мужик состроил недовольное выражение лица и, небрежно сплюнув собравшуюся слюну на пол, поднялся на ноги.       — Я с тобой ещё поговорю по-мужски, — бросил он мне в ответ угрозу.       Подобрав с пола полупустую бутылку из-под водки, он заплетающимся шагом направился к входной двери. Как только дверь за ним закрылась, я повернулся к девушке, но на диване её не обнаружил.       — Всё хорошо, Ром, он ничего мне не сделал… Не плачь.       Услышал я тихий голос своей ученицы из дальней комнаты.       Я тут же последовал вглубь квартиры, по пути отмечая, насколько грязной и убогой она выглядела. Обои в некоторых местах отклеились и небрежно свисали со стен, сами стены были в довольно заметных трещинах и штукатурка с них осыпалась на пол. В каждом углу стояли большие мешки, наполненные непонятно чем, валялись разбросанные пивные бутылки, окурки, пепел. Отчим, видать, курил прям на ходу, струшивая пепел и бросая сигаретные окурки на пол, будто это и не квартира вовсе, а подъезд. До чего же омерзительно… И как только в таких условиях могут жить дети? Ума не приложу.       Настя сидела на полу перед братом и держала его за руки. По её щекам бесшумно текли слёзы, а Рома в это время поглаживал сестру по голове. Полупрозрачное платье небесно-голубого цвета было порвано на ней, лямки оторваны, а на бежевых капроновых колготках уже пошли заметные стрелки. Как я и думал. Ее вечер был распланирован и собиралась она на работу в клуб.       — Настя, ты как? — я слегка коснулся её плеча и она невольно дернулась в сторону от моего прикосновения.       Я поспешил убрать руку и отойти на пару шагов назад. Неудивительно, что она боялась.       Бедняжка… Пережить такой кошмар никому не пожелаешь.       — Собирайтесь, — кратко приказал я детям.       — Зачем? Куда? — напряглась Настя, вытирая остатки слез рукой.       — Переночуете сегодня у меня. Ваш отчим может вернуться в любую минуту. Бухой в хлам и озлобленный в первую очередь на вас. Оставаться вам здесь опасно, так что… — я кивнул на порванную одежду девушки. — Переодевайтесь и берите с собой всё самое необходимое. Я подожду за дверью.       Настя заметно растерялась, а в глазах виднелось сомнение. Она не торопилась давать согласие, а я не спешил покидать комнату, пока не получу ответ.       — Насть, давай переночуем у дяди, — Рома согласился на мое предложение и теперь пытался уговорить сестру. — Вдруг он снова попытается сделать тебе больно, когда вернется… Мы не справимся с ним. Пожалуйста, Насть.       Мальчик чуть было не плакал от безысходности и страха за сестру. Не выдержав, Настя легонько кивнула, принимая мою помощь.       — Спасибо вам большое, Кирилл Владимирович, — она посмотрела на меня глазами полными благодарности, отчего по моему сердцу разлилось тепло. — Если бы не вы, он бы… — девушка задрожала, опуская голову вниз.       Даже мне об этом думать не хотелось. Хоть я и собирался после собрания наведаться в гости к Масловым, но, не позвони мне Рома, я не успел бы вовремя добраться сюда, и всё в итоге закончилось бы плачевно.       — Ты брата благодари, — улыбнулся я и, медленно протянув руку, погладил ее по голове. — Он позвонил мне с просьбой спасти сестренку, — я перевел взгляд на мальчика. — Рома, ты молодец, не растерялся.       Рома от похвалы смутился и покраснел. В нерешительности он подошел к шкафу и, открыв его, стал собирать свои вещи в маленький рюкзачок. Я убрал руку с головы девушки и кивнул на шкаф.       — Оденься, как можно теплее, — единственное, что я сказал Насте перед тем, как уйти ждать их в коридор.

***

      Уже на входе в мой подъезд Настя остановилась и неуверенно потопталась на месте.       — Кирилл Владимирович, вы уверены, что нам можно?       — Я живу один. Нет ничего страшного в том, что я оставлю у себя кого-то на ночь. Идём.       Настя промолчала и взяла брата за руку. Всю дорогу, что мы ехали, никто из нас даже слова не обронил. Настя неотрывно смотрела в окно машины, изредка подрагивая, а Рома игрался игрушками, которые взял с собой.       Дети спокойно стояли рядом, пока я искал ключи от квартиры, а когда внутри загавкала собака, вздрогнули и рефлекторно спрятались за моей спиной. Я совсем забыл предупредить, что со мной еще живет большой породистый пес.       — Не бойтесь. Декстер добрый и не кусается, — поспешил я успокоить их.       Я открыл дверь и вошел первым, чтобы придержать пса. Он сразу же подбежал ко мне, радостно виляя хвостом. Декстер стал скулить и прыгать вокруг меня, радуясь приходу хозяина. Заметив гостей, он заскулил и подбежал к ним. Настя заслонила брата собой, боясь, что пес навредит ему, а Декстер в это время внимательно обнюхивал их.       — Декстер, ко мне, быстро, — я хлопнул себя по ноге и пес быстро вернулся ко мне. — Настя, Рома, проходите. Никто вас не укусит. Смелее.       Настя сначала раздела брата и аккуратно повесила его вещи на вешалку. Обувь с себя мальчик снял уже сам. Как только они разделись, я пригласил их на кухню.       — Присаживайтесь, не стесняйтесь. Вы голодны? — поинтересовался я, направляясь к холодильнику.       — Нет, спасибо, — тихо отозвалась Настя.       — Ром, а ты? — я решил обратиться напрямую к ее брату. — Чай с печеньем будешь?       — Да! — радостно воскликнул он, смотря на меня добрыми, искренними глазами.       Я улыбнулся ему и, поставив чайник на плиту, подошел к столу, присаживаясь рядом с мальчиком. Настя выглядела подавленной, бледной, а взгляд был таким, будто вот-вот расплачется.       — А можно поиграться с Декстером? — спросил у меня Рома, когда пес вошел на кухню.       — Конечно, можно. Его игрушки у меня в комнате. Последняя по коридору.       — Спасибо, — мальчик поблагодарил и слез со стула.       Он подошел к Декстеру и несмело его погладил, а когда тот завилял хвостом, Рома маленькими шагами направился в сторону комнаты. Декстер побежал следом и до нас донесся уже радостный смех мальчика. Радует, что Рома не унывает, несмотря на всё то, что сегодня произошло. Как-никак, домашнее насилие сильно портит детскую психику.       Тяжело вздохнув, я взял с края столешницы пепельницу и поставил ее перед собой на стол. Вытянув зажигалку и пачку сигарет с кармана штанов, я достал одну и тут же ее подкурил. Не успел я толком затянуться, как Настя протянула ко мне руку, прося одну и ей.       — Ты же не куришь ментоловые? — усмехнулся я, вспомнив наше совместное курение.       — От одного раза ничего не будет, — безразлично выдала она, не убирая руки.       На это я лишь нахмурился, но сигарету и зажигалку вложил ей в раскрытую ладонь. Пару тяг и напряжение уже не так явно ощущалось в воздухе, заполняя его сигаретным дымом с запахом ментола.       — И часто ваш отчим ведет себя как животное?       Прямота всегда была моей отличительной чертой.       — Постоянно, — невесело усмехнулась Настя. — Он и при маме вел себя не лучше.       — Расскажешь? — без нажима попросил я, уже заранее готовясь получить отрицательный ответ или ее любимую фразу «Вас это не касается». Но, заметив, как она замешкалась и набрала побольше воздуха в легкие, меня постигло облегчение.       — Я не родная ему дочь, — тихо заговорила Настя, водя пальцем по гладкой поверхности стола. — Мой отец погиб в автокатастрофе, когда мне было пять. Сейчас я смутно его помню. Мама долгое время ни с кем не заводила отношений после его смерти. Всю себя посвящала мне. Работала на двух работах, чтобы прокормить меня и дать мне всё необходимое. С отчимом она познакомилась пять лет назад. Сначала всё было хорошо. Комплименты, ухаживания, подарки маме и мне. У него и машина своя была и квартира. Мы переехали к нему спустя полгода, как они начали встречаться. Нашу квартиру мама продала, а деньги с ее продажи отложила на тяжелые времена. Мало ли что…       Девушку перебил закипевший чайник. Она резко замолчала, потушила сигарету и стала ждать, когда я сниму чайник с плиты и разолью по чашкам. Я решил заварить травяной чай, так как ей сейчас нужно что-то успокаивающее и расслабляющее. Поставив чашку перед Настей, я вернулся на свое место и она продолжила:       — Когда мама забеременела Ромой, отчима будто подменили. Он уволился с работы, пропадал с друзьями и сутками не ночевал дома. К маме относился холодно и безразлично. Он не интересовался ее самочувствием, не ходил вместе с ней в больницу, часто доводил ее до слез и постоянно искал повод на ней отыграться. Он даже не забрал маму из роддома, когда ее с Ромой выписали. Я тогда в школе была и маме пришлось одной с младенцем на руках и двумя сумками возвращаться домой на автобусе. Рома часто капризничал, плакал, не спал ночами, от этого отчим стал более раздражительным. Орал на маму и обвинял в том, что это из-за нее ребенок такой беспокойный и мешает всем спать. Мама заводилась, когда он начинал трогать Рому. Они скандалили, кричали друг на друга так громко, что к нам порой наведывались соседи, чтобы узнать, всё ли в порядке. Денег, естественно, не хватало на всех. Отчим продал свою машину, пропил все накопления и сидел у матери на шее. Она же была вынуждена снова работать на двух работах. Помимо меня и брата, нужно было еще кормить это чудовище. Любила она его, — на последней фразе Настя сжала пальцами края стола и горько улыбнулась.       На протяжении всего разговора она смотрела на что угодно, но только не на меня. Было видно, что ей стыдно рассказывать о своей семье и проблемах, что ее постигли. Но с другой стороны, я прекрасно понимал ее желание выговориться и поделиться с кем-то своей болью и отчаянием. В этот момент я искренне обрадовался, что этим человеком оказался именно я, а не кто-то другой.       Настя подула на чай, прежде чем сделать глоток и, обхватив чашку двумя руками, засмотрелась на пар, поднимающийся из нее.       — Утром мама как обычно ушла на работу, а вечером нам позвонили и сообщили, что она попала в больницу. На работе вдруг плохо стало. У мамы были проблемы с сердцем, вторые роды и нагрузка на работе лишь сильнее усугубили ее здоровье. Требовалась операция, но денег мы не нашли. Отчиму было плевать, а я не могла найти работу с таким большим заработком в силу своего возраста. Мама скончалась спустя три дня. Отчим оставил нас себе по одной простой причине — ему государство выделяло деньги на наше содержание. Как же он упустит золотую жилу. Рома его родной сын, но он ему и даром не нужен, не говоря уже что-то обо мне. Вся забота о младшем брате легла на мои плечи, но я даже рада этому. Не хочу, чтобы отчим воспитал из него подобие себя.       Девушка резко замолчала и отпила из чашки уже подостывший чай.       — Ты по этой причине работаешь в клубе? — решил я снова попытать удачу. К моему удивлению, Настя быстро кивнула.       — Я должна как-то прокармливать брата и оплачивать свою учебу. От отчима нет никакой помощи. Он хоть и рассказывает всем, какой он хороший папа, как заботится о нас, но это чистой воды ложь. Недавно нам отключали свет за неуплату и мы неделю просидели при свечах. Как только я получила аванс, то сразу же пошла погашать долг. Пока Рома в садике, он хоть как-то питается, а дома, кроме хлеба, больше ничего нет. И то, еду еще нужно заслужить… — до шепота понизила Настя голос, стыдясь своего положения. — Я тайком покупаю продукты и кормлю брата, пока отчим пропадает в подворотнях со своими дружками. Без моей работы нам с Ромой пришлось бы в разы тяжелее.       На душе вдруг стало паршиво за судьбу этих детей. Потерять мать в столь раннем возрасте, жить под одной крышей с отчимом-тираном, который мало того, что детей голодом морит, так еще и позволяет себе распускать руки. На моей памяти, я впервые сталкиваюсь с насилием внутри семьи своих учеников. И, честно признать, я совершенно не знаю, что с этим делать.       — И всё равно это не выход, — покачал я головой. — Тебе всего семнадцать, а ты уже вкусила взрослую жизнь. Тогда тебе повезло, что твоим клиентом оказался я, но что, если в следующий раз за ночь с тобой заплатит какой-нибудь старик или извращенец? Что ты будешь делать?       Настя поджала губы, не найдя ответных слов. Ее дрожащие плечи и нервно трясущиеся руки, державшую чашку, выдавали ее с потрохами. Мои слова зацепили за живое и она всерьез об этом задумалась. Ведь кому-то может захотеться провести ночь не с королевой, а с принцессой. Тот управляющий заведением хоть и говорил, что Настя не участвует в подобном, так как слишком неопытная. Вот только деньги раскрыли всю подноготную их бизнеса.       — Насть, я вот что спросить хотел… — вдруг вспомнил я одну маленькую деталь. Девушка вопросительно приподняла бровь, и я продолжил: — Откуда у тебя мой номер? Если мне не изменяет память, номерами мы не обменивались.       Девушка заметно покраснела и опустила голову, боясь встречаться со мной взглядом.       — Я у Светы взяла на случай, если мне придется отпроситься или предупредить, что в школе меня не будет.       — Почему ты лично не подошла ко мне и не попросила номер? — с неподдельным удивлением протянул я.       — Постеснялась, — она отпила из чашки, пряча за ней свое лицо, а потом, будто что-то вспомнив важное, нахмурилась и взглянула на меня. — Простите, мне нужно позвонить, — тихо произнесла девушка, смотря на меня в ожидании разрешения.       — Ванная комната слева по коридору.       Настя кивнула в знак благодарности и, встав из-за стола, поспешила уединиться. Не составило огромного труда догадаться, кому и куда она собралась звонить. Работа в клубе на сегодня отменяется, чему я был несомненно рад. Нечего моей ученице показывать свое тело таким же похотливым ублюдкам, как ее отчим. От одного лишь воспоминания, как на нее пускали слюни и взглядами пожирали каждый участок юного тела девушки, на душе становилось гадко.       Услышав тихие шаги, я поднял голову и заметил в дверном проеме смущенную ученицу. Она неловко переминалась с ноги на ногу и хотела мне что-то сказать.       — Кирилл Владимирович, — наконец-то обратилась она ко мне. — Рома уснул на полу у вас в комнате, — на лице девушки показался заметный румянец, а уголки губ приподнялись в виноватой улыбке.       — Ничего страшного, — улыбнулся я, вставая из-за стола. — Вы можете остаться в моей комнате, а я пойду спать в комнату родителей. Пойдем, помогу тебе перенести брата на кровать, — выходя из кухни, я слегка коснулся запястья Насти, намекая, чтобы она шла за мной.       Мальчик заснул в окружении разбросанных игрушек, а Декстер комфортно пристроился рядом с ним, согревая его теплом своей шерсти. Увиденная картина умилила меня и, тихо рассмеявшись, я присел на корточки, поднимая Рому на руки. Настя в это время собирала в коробку игрушки и периодически кидала на меня взгляды.       — Вы устали сегодня, — обратился я к девушке, когда уложил ее брата в кровать. — Тебе нужно отдохнуть, так что ложись спать и ничего не бойся.       — Я даже не знаю, как вас благодарить, Кирилл Владимирович, — смутилась Настя, теребя рукава кофты.       — Пустяки, — отмахнулся я, направляясь к двери. — Не стоит благодарностей.       Я хотел было потушить свет в комнате, как девушка меня остановила.       — Не выключайте! — вдруг воскликнула она. Я удивленно посмотрел на нее, так и застыв с протянутой к выключателю рукой. — Пожалуйста… — уже чуть тише попросила она.       — Боишься темноты? — без тени издевки или насмешки спросил я, на что она слабо кивнула, стыдливо отводя взгляд в сторону. — Хорошо, я оставлю свет включенным. Все мы чего-то боимся. В этом нет ничего постыдного.       — А вы чего боитесь? — несмело поинтересовалась Настя, а в ее глазах так и плескалось ничем неприкрытое любопытство.       — Плавать, — пожал я плечами. — Для меня зайти в воду то еще испытание. Так, ладно. Разговоры отложим на потом. Тебе пора спать. Спокойной ночи.       — Спокойной ночи, Кирилл Владимирович, — одарила она меня слабой улыбкой.       Я улыбнулся в ответ и вышел из комнаты, слегка прикрывая дверь. По пути в душ я снял часы с левой руки и расстегнул пару пуговиц на белой рубашке. И хоть я чувствовал себя, как выжатый лимон, валился с ног от усталости, душ сейчас нисколько бы не помешал. Всё-таки день выдался довольно насыщенным в плане событий. Думать, что же делать дальше, совсем не хотелось. С утра виднее будет, но одно я знаю точно. Директору обо всей этой ситуации пока умолчу. Иначе новость об отчиме и нестабильной обстановке в семье разлетится по всей школе и Настя станет центром внимания всех учеников и учителей. Для нее это будет сильным ударом, а этого я допустить не могу.       Выйдя из душа, я первым делом решил проверить Настю с Ромой. Тихонько заглянув в комнату, я увидел девушку уже спящей и полностью расслабленной. Она спала в обнимку с Ромой, крепко прижимая его к себе. Ее забота поражала и ясно давала понять, что она любит младшего брата и никому не даст его в обиду. Редко сейчас встретишь такие теплые отношения между братом и сестрой.       Думаю, они уже сегодня не проснутся. Я выключил свет в комнате и прикрыл дверь. Сам же отправился в комнату своих родителей с одной единственной мыслью в голове.       Позволить им вернуться домой слишком рискованно. Пьянки отчима не прекратятся, и он вновь попытается изнасиловать девушку, а мальчика ждут очередные крики и, возможно, физическое насилие. Значит, остается только один вариант — приютить Настю с Ромой у себя в квартире.