Избранный богами

Lacrimosa — Alleine Zu Zweit       Когда Виз заснул, Тильд вышел, а Гримберт погрузился в размышления, А Лиса решила хоть немного привести себя в порядок после нескольких дней пути и «ванн» из дождевой воды. Конечно, потминские кожи значительно помогли, но Лиска все равно чувствовала себя ужасно грязной.       Как она и думала, за простыней в углу оказалась ванная комната. Ночной горшок, а рядом старый, но еще не протекающий ушат — вот и все. Ушат до середины наполнен мутноватой водой. Интересно, это здесь из канализации такая течет или тут кто-то уже мылся? Хотя какая канализация? Судя по всему, Тильд еще не так плохо устроился.       Стащив узкую потминскую одежду и развесив ее на тонкой деревянной балке, Лиса осторожно ступила в воду.       Если вы — бедный дольцийский горожанин, мытье вряд ли доставит хоть какое-то удовольствие. Вода холодная, погрузиться в нее хотя бы по пояс не получится, из моющих средств у вас в лучшем случае старый обмылок, которым пользуются только по праздникам, потому что денег на новый нет… Но даже такие удобства сейчас показались измученной А Лисе верхом цивилизации.       Пока Лиска с ожесточением терла шею, ее ослепила вспышка со стороны стены. Проморгавшись, девушка увидела мягко светящуюся надпись: «Отдыхаешь?»       «А подсматривать нехорошо!» — огрызнулась Лиска, впрочем, без особой злобы. Она прекрасно знала, кто это.       Надпись на стене изменилась. «Поднимайся на крышу.»       «Нашел дуру! Там же дождь.» — проворчала А Лиса, но принялась быстро натягивать одежду и пристегивать ножны с кинжалами.       «Фу, как неучтиво. Ты меня недооцениваешь.»       Не отвечая собеседнику и не реагируя на вопросительный взгляд Гримберта, Лиска вышла за дверь. Она плохо представляла себе планировку традиционных потминских домов, но тут ей вспомнились слова мага о местных особенностях. А Лиса стала искать дверь на крышу.       Поднявшись по ржавой лестнице (одежда неприятно прилипала к мокрой коже), Лиса часто заморгала: сквозь тучи пробивались бледные солнечные лучи. После темного, провонявшего сыростью и плесенью дома свежесть улицы казалась благословением.       Редкие прохожие удивлялись неожиданно хорошей погоде, задирали головы кверху.       На краю опасно кренящейся крыши, свесив ноги, сидел светлый эльф. Его золотистые с рыжиной волосы искрились даже на таком слабом солнце. На плоской крыше соседнего дома стояла квадрига.       Подойдя поближе, Лиска почувствовала, как еще влажные после мытья волосы высыхают и распушаются. По телу разлилась светлая радость, граничащая с эйфорией. Так действовало на всех присутствие Лудиара, бога солнца. — Здравствуй, мой покровитель. — С широкой улыбкой Лиса преклонила колени.       Он обернулся. С молодого, веселого лица смотрели исполненные мудрости глаза старика. Бог похлопал по месту рядом с собой. — Садись, А Лиса.       Она повиновалась. Сосредоточившись, отогнала эйфорию на второй план. Бронзовое кольцо на пальце нагрелось в присутствии хозяина. — Что приехал? Соскучился? — продолжила Лиска уже в обычной ехидной манере.       Загорелое до желтизны лицо Лудиара озарилось безмятежной улыбкой. — Не будь такой колючей, Лис. Я как будто с Виверраном разговариваю. Спасибо, его я уже наслушался. Лучше посмотри, как красиво!       Лиса непонимающе на него воззрилась. — Чего здесь красивого? Серый, унылый городишко! — Зато он полностью отражает свое название. Ты знала, что Потму основали гринарские беженцы, та их часть, что не прижилась ни в Северграде, ни в Южном Гринаре? Так вот, с их языка это название переводится как Грязная Лужа. — Ну и? Что красивого в Грязной Луже? — Этот город воистину достоин стать обиталищем какого-нибудь бога. И не потому, что тон богат или живописен, велик или безопасен. Как ты думаешь, как становятся богами?       А Лиса опешила. Лудиар редко задавал вопросы «со звездочкой». Это, скорее, в характере Форенцо. По крайней мере, если судить по описаниям. Бога лесов Лиска видела только однажды — в День Выбора.       Что же касается Лудиара… У А Лисы не было никаких сомнений, что бог солнца проявляет к ней особый интерес. Неясно только, в чем причина. Дело точно не в любви или влечении: принимая божественную сущность, существо отказывается от возможности испытывать страсть и размножаться. Иначе Мир наполнился бы бессмысленными полубожками, только вносящими хаос. Но что же нужно Лудиару? — Так каков твой ответ? — прервал ее мысли бог, произнося слова с показной чопорностью. Но в золотисто-карих глазах сверкали веселые искорки. Лудиар ребячливо болтал ногами в воздухе. — Наверное, совершают что-то выдающееся… — А Лиса вспомнила их с Альфаренной историю. — Например? — Спасают целое государство, раскрывают всемирный заговор, побеждают в великой битве… — С каждым словом Лиска становилась все менее уверена в своей правоте. — А если ты метишь на бога коварства? — В каком смысле «метишь»? Очевидно же, что если отчаянно хотеть стать богом, ничего не выйдет. — Ну, это тебе очевидно, а какой-нибудь недалекий дворянский сынок или деревенский лоботряс и до этого не додумается. Вернее, не захочет додуматься. Так что же делает существо богом? — Я уже поняла, что тебе хочется рассказать мне самому. Не томи уж!       Лицо Лудиара выразило одновременно и досаду, и удовлетворение. Досаду — от того, что, во-первых, его раскусили, во-вторых, А Лиса не захотела думать дальше, а удовлетворение от того, что он получил возможность поделиться знаниями. — Главное в становлении богом — полное соответствие объекту своего покровительства. То есть, если ты бог коварства, в твоей душе совсем нет места честности. Ты можешь быть пешкой в чужой игре, простым осведомителем, но ты предашь десять раз из десяти, когда будет возможность. Даже если надо сделать совершеннейший пустяк. Поверь мне, найти такой образчик крайне сложно. Но теоретически возможно. И это не мы выбираем, кто подходит на роль бога, а кто нет. Нас ведь тоже когда-то выбрали, хотя и совсем не за то, за что все думают. Не из-за того перемирия.       Надо сказать, последние слова Лудиара удивили Лису. К тому же, совсем непонятно, как можно полностью соответствовать луне или солнцу. — А если ты какой-нибудь бог камня? Ты покрываешься мхом после полуночи? — съязвила Лиска. — Вовсе нет. Камень — олицетворение надежности, стабильности. Бог камня скорее всего будет консервативным флегматиком, серьезным. верным друзьям, но — прости за каламбур — тяжелым на подъем. Для него черное — это черное, а белое — это белое. А вот какой-нибудь бог рек, означающих постоянные перемены, это вечно меняющий свое мнение обо всем холерик, за день способный десять раз разругаться с женой и еще десять — спасти тонущего котенка. Ты на нашего Виверрана посмотри!       Для А Лисы все еще оставалось загадкой, почему бог солнца решил рассказать ей обо всем этом именно сейчас. Спрашивать не стала: бесполезно задавать богу вопросы, на которые он не собирается отвечать. По большому счету, бога почти бесполезно о чем-либо спрашивать: что захочет, сам расскажет, а в любом другом случае просто не ответит. — Ладно, заболтался я с тобой.       Легко вскочив на ноги, Лудиар пружинистым шагом направился к своей квадриге. Забравшись, он тут же умчался. Стоило ему скрыться за горизонтом, как на А Лису обрушился мощный потминский ливень. На нее словно вылили ведро воды. — Сволочь!       «Я все слышу!» — Тут же раздалось у Лиски в сознании.       Мысленно она послала Лудиару пару нелестных эпитетов, но уже без прежнего запала. Все-таки хороши потминские кожи!