Когда судьба затевает игру

      Софи долго сохраняла молчание, наблюдая за действиями г-на де Жюссака. Гвардеец обвёл комнату пристальным взглядом, словно пытался что-то найти. Тем временем, его слуга принёс в комнату белоснежные рубашки, купленные у одного надёжного человека, который не стал задавать лишних вопросов, стоило ему услышать параметры телосложения от графа, и тёмные сапоги. Г-жа фон Фёр взглянула на гвардейца, ожидая от него пояснения. Франсуа де Жюссак подошёл к окну, всматриваясь в пустые улочки.       — Он считает, что вы обретёте покой от испанского господина, если временно будете…       Тут гвардеец кардинала несколько замялся. Он поглядел на лицо юной госпожи через отражение в окне, пытаясь распознать её состояние. Софи предстала перед ним весьма сдержанной особой, умеющей скрывать иногда свои эмоции. Сейчас же его гостья имела некоторые доли сомнения и страха, понимая, чем она могла рисковать, стоило ей выйти на улицу в мужском одеянии.       — Если временно будете находиться на службе у Его Высокопреосвященства, — закончил Франсуа, медленно вышагивая по прямой в комнате, — Будьте спокойны, никто не выдаст вашу тайну. Это будет лишь формальным пребыванием, никакая опасности вам не угрожает.       Это было достаточно смелое заявление, однако, юная особа поддавалась страху. Всем известно, что улицы в Париже хранят опасность, тем более, все известно о частых стычках между мушкетёрами короля и гвардейцами кардинала. Возникал вопрос: при каких обстоятельствах вдруг г-н Рошфор согласился на столл опасную авантюру для неё? Вряд ли это было решение мимолётного порыва! Неужели настолько близко подобрался к их семье испанец?       — А шпага… я буду с окружением ходить? — невольно вырвались слова у Софи фон Фёр.       Что за глупые вопросы она задаёт? Всё довольно очевидно: она должна походить на мальчишку. Судьба решила внести некие поправки, отправив её бегать по улицам со шпагой, находится среди мужчин и слушать различные разговоры, которые не подходят для дамских ушей. На что она обрекла себя?       — Мне поручили оберегать вас, — воскликнул г-н де Жюссак, — Отнеситесь к этому благосклонно, это воля одного господина…       — Я понимаю, — только и ответила Софи фон Фёр.       Возникло желание вновь встретиться с графом, посмотреть ему в глаза, выдержать молчание, а потом уже неторопливо заговорить о чём-то непринуждённым. Граф бы слушал внимательно, только изредка опускал свой взгляд, обдумывая сказанное, а внутри всё кричало, чтобы объяснить ей все свои помыслы, оправдаться перед ней, признаться, что испугался за неё так, как в жизни ни разу не боялся. Чистый взгляд вынудил бы произнести слова успокоения, но г-н Рошфор так бы и не решился объяснить, почему именно так он поступил. Трус? Нет! Мужчина, не способный противостоять перед красотой женщины.       Перед тем как выйти из комнаты, г-н де Жюссак ещё раз напомнил своей гостье, что на вечер запланировано некое важное мероприятие: вечерний обход улиц. Софи фон Фёр только лишь кивнула, чувствуя волнение. Она имела представление, в какие истории можно попасть, будь на улице в тёмное время. Тем более, ходить с оружием, представление о котором было весьма неоднозначным. Юная особа ещё раз прошлась по комнате, скользя взглядом по одежде, лежащей на кровати, заглянула в окно. Во дворе было пусто, хотя солнце поднялось высоко.       — Что и как там? — спросила Софи, после появления своего слуги в комнате с огромным сундуком.       Юная особа наклонила свою голову несколько в бок, пристально смотря на своего человека, который не мало пострадал от г-на Эмилио Эрнандеса. Это можно было судить по рубцам на лице, как видно, испанец решился выманить правду. Во взгляде гостьи скользнули жалость и сожаление от всей ситуации, что произошла в особняке. В верности Гаскона сомневаться не приходилось, однако, он каждый раз страдал от появления человека из прошлого, Софи фон Фёр испытывала неловкость, стоило ей со слугой встретиться.       — Он не намерен останавливаться! Честное слово, он превратился в фанатика…        Послышался приглушённый вздох. Опустившись на кровать, Софи де Фёр пронзительным взглядом смотрела на слугу. Её одолевал страх. Она чувствовала дрожь во всём теле, пальцы её рук похолодели, а губы плотно сжались в одну тонкую линию.       — Что он предпринял? — почти не своим голосом спросила г-жа фон Фёр.       — Он был намерен стучаться во все двери монастырей Франции, — ответил Гаскон после небольшого молчания, — Действия графа весьма оправданы: вряд ли испанец додумается искать среди гвардии кардинала…       Издав тяжёлый вздох, Софи фон Фёр закрыла своё лицо ладонями, пытаясь справиться с волнением. Больше всего она переживала за графа, который взял на себя ответственность за её жизнь, тем самым рискнув собственной. Осушив стакан с водой, она почувствовала некий прилив сил и снова смогла заговорить:       — Значит, единственный выход, мне ходить мужчиной со шпагой по Парижу?       — Это позволит скрыть вас от господина Эрнандеса. О всей ситуации знают только три человека. Они заинтересованы в том, чтобы вы спаслись от него!       На том было решено: юная особа перестала думать о приличиях и о своей репутации. Понимая всё сложность ситуации, Софи фон Фёр решила для себя, что непременно не подведён людей, которые спасли её. Она понимала, что сейчас целиком и полностью должна положить на г-на де Жюссака. Ему несомненно можно доверять, раз и г-н Рошфор полагается на него. Ещё раз взглянув на сапоги, которые должны были подойти ей по размеру, Софи закусила губу.       — Вот так история получается, — воскликнула она и засмеялась, не веря в проделку.

***

      Парижские вечера были прохладными и тёмными. Часы на башне Люксембург показали восемь вечера. В такой поздний час мало кого можно было встретить на улице. Тех, кто не горел нажить себе приключений, находились дома. Голоса доносились лишь из трактиров. На одной из улиц показались силуэты пяти человек в красных плащах. Возглавлял отряд Франсуа де Жюссак. Он вышагивал, чувствуя себя хозяином ночи. По правую руку от него шёл юнец, который, хоть и старался показаться смелым и решительным, казался совсем ещё юным и глупым. Это был его первый день на службе. Остальные троя гвардейцев, которые славились своим владением шпагой.       Софи фон Фёр не переставала задаваться вопросом, почему эти троя людей не задали никакого вопроса ни ей, стоило появиться в отряде, ни их капитану. Они поприветствовали её кивком головы, словно она всегда с ними ходила на службу. Неужели настолько огромную власть имеет г-н Сезар де Рошфор? Юный гвардеец не вслушивался в непринужденные разговоры бывалых солдат, его беспокоила совершенно другая проблема.       — Ай, — приглушённо шикнула Софи, когда они свернули на улицу Феру, придавив темп.       — Что с вами? — тихо спросил г-н де Жюссак, с неким беспокойством посмотрев по правую руку.       — Сапоги трут. Как в них ещё так долго можно ходить?       Капитан гвардейцев устремил напряжённый взгляд вдаль. Как он и предполагал ранее, начались проблемы, касающейся нового гвардейца в его отряде. На их пути был трактир «Сосновая шишка», который мог позволить перевести дух и справиться с болью у Софи фон Фёр, однако, это место являлось постоянным местом встречи у мушкетёров. Скорей всего, они в этот вечер захотят провести время здесь.       — Никто не хочет вино? — спросил г-н де Жюссак.       — Не отказались бы, капитан, — ответил господин де Каюзак, обменявшись взглядом с его верным боевым товарищем.       — Да, господин капитан, — поддержал Жак Ротонди де Бикара, — Хотелось бы передохнуть от патрулирования улиц.       — Если позволит молодой господин, — тихо воскликнул г-н Бернажу, бросив пристальный взгляд на нового человека в их отряде.       Трактир был полон людей разного сорта и толка. Они весело распивали вины, поддаваясь беседам и обсуждению последних придворных интриг. Дальний столик был занят тремя мушкетёрами, один из которых был погружён в задумчивость, а два остальных товарища обсуждали представительниц прекрасного пола. Обстановка располагала к столь откровенной беседе, так как тут находились в своём большинстве служивые королю и два пьяницы из соседнего дома. Дверь распахнулась, как все присутствующие замерли, пристально смотря на гостей «Сосновой шишки». Гвардейцы кардинала прошли к свободному столику и заказали вино. Прежняя атмосфера была разрушена.       — Так-так, люди кардинала что-то забыли на улицы Феру, — прозвучал насмешливый голос какого-то мушкетёра.       Мужчина поднялся со стула и медленно приближался к красным плащам. Софи фон Фёр, стоило ей сесть, почувствовала всю тяжесть ходьбы, и растирала затёкшие ноги, когда услышала голос посетителя заведение. Сглотнув, она подняла свой взгляд на мушкетёра. Краем глаза юная особа заметила знакомого мужчину, сидящего в компании своих друзей. Это был тот самый, который встретился ей на площади в злополучный день. Его тёмная чёлка упала ему на глаза, он был поглощён размышлениями, потому и не обратил внимание на столь слова.       — Так ещё в столь поздний час, — продолжил говорить мушкетёр, приблизившись к столу, занимающему гвардейцами.       Г-н де Жюссак понимал, что нужно молчать, не поддаваясь на провокации. Он рисковал всем, что имел: именем, репутацией в Париже, даже службой, но ставить в опасность доверенного ему человека, никак не мог. Остальные гвардейцы также молчали, переглядываясь между собой и капитаном.       — Он умеет владеть шпагой? — одними губами прошептал г-н де Каюзак, кивая на молодого гвардейца.       — Вы так и будете молчать? — не унимался посетитель трактира.       Ещё минута, и случится конфликт. Г-н де Жюссак уже подумывал план отступления и рассуждал, кого поставит на её защиту.       — Что плохо в том, что мы решили посетить именно этот трактир? — неожиданно для всех голос подала Софи фон Фёр. — Мы устали и решили зайти выпить вино. А своими словами вы, сударь, показываете только невоспитанность! Разве мушкетёров короля не обучают этикету? Главное достоинство человека проявлять в том, как он умеет себя вести с врагами. Так ведь?       Г-н Франсуа поднял свой взор к потолку, мысленно проговаривая молитву. Мгновение держалось напряжение, прежде чем мушкетёр кивнул и вернулся к своему столику. Столь странное поведение вызвало удивление не только у гвардейцев кардинала, но и у самих мушкетёров. Софи фон Фёр заметила на себе пристальный взгляд того мушкетёра, с которым она встречалась ранее. Она предпочла не смотреть в его карие глаза, тем самым не испытывать судьбу. Этот господин может её узнать! Внутри её разбирало любопытство, и несколько раз взглянула на него, запоминая его черты лица. Сейчас г-н мушкетёр казался весьма задумчивым и немного пьяным, отчего его взгляд был затуманен.       — Изволите поесть? — спросил трактирщик, поставив на стол четыре бутылки бургундского.       Софи утвердительно кивнула, стоило ей встретиться взглядами с г-ном де Жюссаком. Он приказал принести зайца с тушёной капустой и грибами. Расположившись поудобней, гвардейцы достаточно тихо распивали вино, несколько удивляя присутствующих своей воспитанностью. Капитан то и дело поглядывал на Софи фон Фёр, которая обеспечила им ужин, столь храбра высказавшись с мушкетёром короля. Она оказалась подстать г-ну Рошфору.       Г-н Атос вновь уставился на бутылку. Странное видение одолело его, словно перед ним предстала та несчастна, которая умерла в муках несколько месяцев назад. Неужели совпадение? Или же он столь болен, что теперь стал видеть везде её славный образ? Отогнать свои мысли прочь не получилось, в голове вновь и вновь сплывали детали их встречи на площади. Мушкетёр помнил о крови на своих руках, её кровь. Г-н Атос вновь решил помолиться сегодня вечером за несчастную судьбу той незнакомки, что была связана со шпионом кардинала.       — Никогда больше так не делаете! — сказал г-н де Жюссак этим вечером. — Вы рисковали в первую очередь собой. А если бы они обнажили шпаги?       Софи фон Фёр закусила губу. Она помнила свой страх, когда услышала речи пьяного человека в трактире, как решилась высказать всё, что думала, дабы отвести их от опасности. Всю злость, что сейчас испытывал капитан гвардейцев юная особа понимала и считала это уместным. Франсуа де Жюссак намеривался выйти из комнаты, забрав собой пару свечей. Усталость хлынула совсем внезапно, сейчас в большей степени он хотел размять свою затёкшую шею.       — А господин де Жюссак, научите меня владеть шпагой, — воскликнула г-жа фон Фёр.       Мужчина остановился, позабыв как дышать. Такая неожиданная просьба застала его врасплох. Неужели он не ослышался: знатная дама просит его научить обращаться с оружием? Боже! Что с ним сделает г-н Рошфор, если он узнает.       — Что я буду делать, если на нас нападут, скажем, пятеро мушкетёров? — вновь подала голос прелестная особа.       Её манера убеждать делала своё дело. Г-н Франсуа провёл рукой по лицу, пытаясь стереть усталость и напряжение. Сделав несколько шагов к ней, он вглядывался чистые глаза, в которых не было ни капли злости и порока. Она не понимала, что просит! Софи не способна убивать! Это всё глупости! Однако истина такова, если г-жа фон Фёр не научится владеть шпагой, то тайна вскроется намного раньше, чем того хотелось бы.              Софи держала эфес шпаги, пристально смотря на г-на де Жюссака. Он был без камзола, облачённый в белоснежную сорочку, тёмных штанов и сапог. Короткий сон сказывался на его состоянии, но всё изменилось, когда он завидел её. Волосы были убраны, одеяние делали их неё мальчишку. Усмехнувшись, капитан гвардейцев был доволен.       — Начнём? — воскликнул он. — Важно то, как вы держите оружие. Расслабьтесь, сейчас вы крайне напряжены. А в таком состоянии вы обречены на провал. Так, двигайтесь плавно, словно дикий зверь, заметив добычу… Так, медленно, держите шпагу ровно. Непривычно?       — Как выяснилось уже через пару минут руку тянет, — сказала Софи фон Фёр.       — Это пройдёт, — заверил гвардеец, — Вы должны привыкнуть к оружию. Постойте так минут пять…       Вся пытка была назначена минутами позже, когда рука медленно начала неметь. Как же хотелось бросить оружие и пошевелить пальцами, но г-н де Жюссак то и дело подходил к ней, поправлял шпагу и корректировал её, не позволяя сдаваться. Сжимая в руке карманные часы, гвардеец подглядывал на стрелку. Он видел, с каким трудом даётся это юной госпоже, но приходилось забыть о нежности.       — Шпага должна стать продолжением вашей руки, — говорил г-н де Жюссак, — Не машите так шпагой, её легко могут так выбить! Плавно, ещё плавней, но темп не теряйте…       Как оказалось сложно удерживать оружие в правильном положении, а ещё и двигаться по кругу, не спотыкаясь и не путаясь в собственных ногах. Напряжение мешало ей выполнять движения так, как делают это мастера шпаги. Эта была непросто детской забавой, а настоящим искусством, овладеть которым удаётся ни каждому.       — Это оказалось сложней, чем я думала, — воскликнула Софи фон Фёр.       — Любое ремесло требует концентрации внимания и собранности… Вы научитесь, верьте моему слову!       И Софи фон Фёр верила. Верила каждый раз, когда она принималась за оружие. Занятие проводились каждое утро и отводилось на него несколько плодотворных часов. Действие подобных уроков пошло на пользу, когда однажды поздно вечером отряду де Жюссака пришлось обнажить шпаги перед нарушителями ночного спокойствия. Софи фон Фёр сумел ловко обнажить шпагу и держать около минуты, пока г-н Бернажу и г-н де Каюзак разбирались с ними.       — Отвернитесь и прикройте уши, — посоветовал капитан гвардейцев, шепнув девушки, которая как заворожённая смотрела на всю эту уличную потасовку.       Так или иначе данное вечернее происшествие заставило Софи фрон Фёр весь оставшийся день молчать, а на утро она выглядела помятой. Как видно, г-жа плохо спала всю ночь. Г-н де Жюссак знал чему причиной могло стать данное состояние и поспешил объясниться с ней:       — Сударыня, вчера те господа получили по заслугам. Подумать только, что они могли ещё ужасного натворить в таком состоянии!       Софи встретилась с ним взглядом. Сглотнув, она обнажила шпагу, желая продолжить обучение. Невинная душа с жестким стержнем — данная особа восхищала гвардейца. Г-н Франсуа отвёл чуть меньше времени на урок, желая с ней позавтракать. Как правило, за едой Софи фон Фёр всегда молчала, переводя дух и набираясь сил. Он наблюдал за уточнёнными движениям, которые выдавали её принадлежность к аристократии. В человеке, который не ведал пощады, просыпалась нежность и жалость к её судьбе. Разве такое создание достойна каждый вечер находится в компании жестоких мужчин?       — А вы не получали о нём известия? — спросила Софи, перестав бессмысленно ковырять вилкой в тарелки.       — Нет, — ответил г-н де Жюссак, — Его возвращение всегда становится внезапным.       — А он… поехал по поручению кардинала?       Гвардеец встретился с ней взглядом. Он только кивнул, не желаю продолжать данную тему. Франсуа поклялся сохранить тайны графа, в которые г-н Рошфор его посвятил в одни тяжёлые для него вечера. Софи фон Фёр чувствовала тоску по графу, гадая в каких числах ждать его визита. Уже неделю он отсутствовал, и пусть г-н Франсуа уверял, что непременно к ней вернётся, страх за его жизнь только усиливался.       — Он обязательно вернётся, — произнёс г-н де Жюссак, — Он любит вас всей душой!       Её губы расплылись в доброй улыбке.       Г-н Рошфор показался на пороге дома утром. Он уже оповестил кардинала о последних новостях, и смог выпросить у него двухдневный отдых. Сейчас все его мысли были посвящены только ей одной. Он за рекордное время преодолел расстояние от Пале-Рояля до квартиры, которую снимал Софи фон Фёр. Они встретились в её комнате, долго обнимались, пытаясь, тем самым, выразить все свои чувства от долгой разлуки. Взгляд графа зацепился на свежей царапины на кисти у хозяйки квартиры. Он замер.       — Это откуда? — только и спросил Сезар.       — Ах, это. Я пропустила выпад г-на де Жюссака, и он случайно задел меня, — ответила Софи фон Фёр.       Волна гнева накрыла дом. Граф кричал и ругал своего боевого товарища, называя его безрассудным и глупым созданием, который рисковал жизнью самого дорого для него человека. Через несколько минут разум всё-таки взял главенство над его эмоциями. В тот момент г-н де Жюссак сумел объяснить, что стоит за этим решением. Тяжело дыша, Сезар посмотрел на друга, сверяя его гневным взглядом.       — Она делает большие успехи в обучении, — воскликнул капитан гвардейцев.       Г-н Рошфор глубоко вздохнул, провод рукой по своему лицу. Он чувствовал, как земля уходит из-под его ног. Сезар, как ему казалось, не был во власти, чтобы защитить своего любимого человека. Это его очень сильно пугало. Пристально смотря на огонь свечи, он рисовал образ Софи, облачённого в мужское одеяние со шпагой. Неужели у неё получается обращаться с оружием?