В Аду

      Ринго Ходжо безо всякого восторга взирала на собравшихся в школьной аудитории людей. Хотя можно ли было их назвать людьми? Почти все здесь так или иначе заключили или были способны заключить контракт с демоном и использовать его силу. Предвестники, с лицами один угрюмей другого, сидели на полу, подпирали стену или устроились на горке паллет, что остались от стройки.       — Пардон? — переспросила она, когда Акахоши озвучил, по какой причине они здесь. — Как-то у меня нет желания работать в команде с этими гоблинами.       — Чё сказала, кошелка старая? Папиросы убили последние твои серые клетки? — пропел Насу ака Баклажан.       Секунда, две — и он едва не словил подачу от бывшей краснохвостки.       — Баклажан вонючий, — прошипела она, — отжарить бы тебя как маленькую сучку.       — Ооо, — приплясывая, отозвался Насу, — шлюхи готовить умеют?       Затоичи, ака Эбиан, угрожающе сверкнул лысиной.       — Уймитесь!       Тем временем снаружи, этажом выше, на лесах Хидетора Тоуджо продолжал отстраивать любимую школу в поте лица своего. Прораб, весьма довольный усердием своего падавана, добродушно заметил:       — А ты стараешься, сынок!       — Ну так, — приосанился Тора, — я ж учусь тут.       Бабах!       «Что, опять?» — подумал Тоуджо, глядя, как новенькая пробитая стена исходит пыльными клубами, а вниз сыплются осколки и щебень. Ну держитесь, уродцы. Как только он закончит стройку, не сносить вам головы.       Такамия осмотрелся, не утруждаясь тем, чтобы отряхнуть школьную форму — на ней едва ли осталась пара пылинок. «Выпендрёжник», — хмуро подумал Затоичи. Акахоши, который ближе всех стоял к месту взрыва, чудом остался цел и невредим и бровью не повел. Затоичи тяжко вздохнул, обозревая сборище. Ещё даже Ога, который и заварил всю кашу, не появился, а уже начались тёрки.       — Слышь, Така, — ткнул в Ястреба пальцем Насу, — ты прям как отаку с такими патлами.       — А мне нравится, — подпаливая вторую сигарету, сказала Ринго, — такой прям весь загадочный.       Такамия хмыкнул.       — Ну да, загадочный. До вас и Ога меня спросил — «ты кто?».       В дверном проеме мелькнула тень. «Ога!» — подумали все как один, но дверь отъехала в сторону и там появилась… девушка.       Невысокая блондинка с пышным бюстом и косой чёлкой на один глаз. Взглядом второго, незакрытого, она обвела присутствующих. Её черный костюм был выполнен в лучших традициях стиля готической лолиты.       «Она», — так же хором подумали предвестники, что сделало их угрюмее прежнего. Они вспомнили, при каких обстоятельствах видели эту девушку.       Так, Баклажан мирно рубился в приставку у себя дома, когда игра вдруг заартачилась. Изображение пошло серыми полосами, звук захрипел и забулькал. Не успел Насу понять, что монитор неиллюзорно начал источать демоническую энергию, как картинка сменилась. Вместо Саб-Зиро, который лупил Скорпиона, появилась сисястая блондинка с косой чёлкой на фоне карты каких-то неизвестных земель — те не походили не то что на Японию, вообще ни на один известный материк на Земле.       — К сожалению, мы прерываем передачу ради срочного прогноза погоды, — сообщила девушка.       «Шта?» — захлопал глазами Насу. За девушкой на экране начали извергаться вулканы. Баклажан прекрасно помнил, что отрубил тв-кабель, тот черной змеей лежал на ковре в паре шагов и Насу видел его так же отчётливо, как свои руки.       — На завтра обещается рагу из баклажанов с соусом из крови баклажана. На второе отбивная из баклажанов и на третье баклажанный компот по методу отжима повелителя Вельзевула. Чтобы избежать дурных предзнаменований, необходимо явиться в старшую школу Ишияма к двенадцати ноль-ноль дня. Всего хорошего.       «Это что за кулинария?» — заинтересованно приподнял брови Насу. Происходящее его забавляло. Но девушка сказала всё, что хотела, экран мигнул и вернул игру. Насу хихикнул, высунув кончик языка. Значит, от него хотят, чтоб он пришёл в школу? Намечается что-то интересненькое.       Он вспомнил, что девчонку уже встречал. Когда махался с Огой. Из того, как она себя вела, он сделал вывод, что девчонка Огина и есть; видно, та самая печально известная его «жена».       Затоичи был на тренировке. Он упражнялся с деревянным мечом с закрытыми глазами на пустыре. Именно поэтому он получил кличку «Слепой мечник» — он мог управляться с катаной не глядя. В этом была вся суть: видеть не то, что видят глаза, а чувствовать энергии и их движение. И ему, особенно как контрактору, не составило особого труда засечь всплеск демонической магии. Мгновение, и его тренировочный меч рассекли напополам. Затоичи замер в атакующей позе. Рядом был настоящий, и очень смертоносный клинок, и его обладатель — не менее смертоносный, чем любой демон высокого уровня.       — Очень неплохо, — сказал женский голос.       Затоичи открыл глаза. Рядом парила в воздухе светловолосая девушка. Её неприкрытый чёлкой изумрудный глаз смотрел на него не столько надменно, сколько изучающе и с ноткой одобрения. В руке у девушки была шпага, и эта шпага подрагивала в каких-то сантиметрах от груди контрактора, прямо напротив сердца.       — Завтра в полдень. Старшая Иши. Аудитория класса 5-С.       На сём аудиенция закончилась. Девушка исчезла так же неожиданно, как и появилась. Затоичи выпрямился и задумался. Он видел эту девицу в одежде готической лолиты впервые в жизни, но не стоило сомневаться, что она имеет отношение к недавней заварушке. На чьей стороне она ни была, вряд ли ее послала компания. Скорее всего, это посланница контрактора Вельзевула.       Ринго Ходжо делала себе маникюр. И не абы где, а в салоне. Изнывая от жажды никотина, она нетерпеливо ёрзала на стуле, чем заставляла маникюрщицу постоянно просить её не двигаться.       — Тьху, — хмыкнула она в сторону и откинулась на спинку стула, ничуть не упростив задачу мастеру.       Та подпиливала её ноготки в смертоносно заостренную форму. Ших-жих, ших-жих, и на фоне балаболит телевизор. Ринго ужасно хотелось покурить, но ей уже сделали замечание. Она не была дурой и понимала, что её просто выгонят. Выбирай, потерпеть часик-другой и ходить с идеально красными ноготками, или курить и вылететь с очередного салона красоты. Тогда в округе вскоре не останется ни одного, куда она могла бы сходить.       Что-то изменилось. Ринго повернула голову и остолбенела. Вместо её мастера напротив сидела девица с вызывающе большой грудью, что выглядывала из откровенного декольте черного платья, и светлыми волосами, собранными в пучок на затылке. Её тонкий, отточенный до того, что об него, наверно, взглядом можно было порезаться, клинок покоился на столешнице в опасной близости от пальцев Ринго.       — Хмм, — оценивающе промолвила девица. — На сколько же укоротить? На одну фалангу? Две?       Ринго прошиб холодный пот. Она достаточно имела дела с демонами, чтобы понять, кто перед ней и какую угрозу он представляет.       — Постой, — выдавила она, — а где…       — Я сожалею, — убийственно улыбнулась девушка, склонив голову набок, — но вашему мастеру неожиданно поплохело, и вот она я.       Ринго обвела взглядом помещение и увидела девушку, к которой она пришла делать маникюр, с рабочим фартуком на голове и связанную его же завязками.       — Так на сколько укорачиваем? — уточнила блондинка, занося клинок над кистью Ходжо.       — Н-не надо укорачивать! — сказала Ринго.       Блондинка опустила оружие и ее взгляд упал на пузырьки с красным лаком. Одна взяла один и повертела в пальцах.       — Значит, сразу покрасим? — поинтересовалась она. — Вот этот хорош. В цвет твоей крови.       У Ринго задёргался глаз.       — Притормози-ка. Чего ты хочешь? — напряжённо выдохнула она.       — О, я? — незнакомка изящно заправила за ухо прядь волос. — Сущую мелочь. Будь завтра в школе ровно в полдень.       …Словом, Хильда, как и обещала, занялась тем, чтобы необходимая информация дошла до ушей нужных людей. И вот теперь пришла полюбоваться на результаты своих трудов.       Она вошла в аудиторию, собрав взгляды всех предвестников. За ней проследовал Ален Делон в компании Фуруичи, за которого держалась Ламия, за которой шла Юка Ханазава в паре с Ненэ Омори и сопровождении Аой Куниеды, за которыми появились как два брата-акробата Канзаки с Химекавой и последним — Нацуме.       «Чуть…».       «Больше, чем мы думали».       — Если вы считаете, — вместо приветствия заявила Ринго, — что вы здесь одни такие умные, то вы ошибаетесь.       В аудиторию вошли представители всех школ, в которых учились предвестники, их ближайшие друзья и соратники. Краснохвостки, новые и старые, перебрасывались неприязненными взглядами. Приятели Насу, которых отлупил Канзаки, из-под бровей смотрели на него.       — Ну и ну, — проговорил Фуруичи. — Дышать тесно становится.       Ненадолго наступило молчание, которое нарушилось словами Баклажана:       — Погодите-ка. А где ж виновник торжества?       Он огляделся.       — Давайте вместе позовем Огу-чааан?       Да здесь я уже, тебе не терпится, что ли.       — Я очень извиняюсь, — краснея, как девушка на выданье, Ален Делон разделился. В переливчатом сиянии показался силуэт. У силуэта были встопорщенные волосы и две головы, одна поменьше. Фигура становилась все чётче, пока в аудиторию не выбрался Ога.       «Показушник хренов», — подумал Фуруичи. Ринго Ходжо хмыкнула. Остальные подобрались. Хильда хлопнула в ладоши.       — Что ж, все вняли моим словам, это прекрасно, — сказала она. Фуруичи покосился на лица «внявших» и понял, что они предпочли послушаться, чем иметь дело с последствиями. Неудивительно.       — Я кратко ввёл их в курс дела, — сообщил Акахоши. Похоже, он остался единственным, кому не потребовалось внушение. Они с Огой неплохо успели сработаться, пока разбирались с Фуруичи и сладкой парочкой из компании Соломона.       Аой Куниеда посмотрела на него, потом на Огу, потом снова на контрактора Маммона. «Сравнивает», — понял Фуру. Не заметить сходства между ребятами мог разве что слепой. С точки зрения генерала, похожи они были не только внешне. Акахоши был как бы более серьёзной, более рассудительной, сдержанной версией Оги. Соображал он чуть получше и сначала использовал мозги, а потом кулаки.       — Сколько здесь контракторов смертных грехов? — спросила в ответ Хильда.       Акахоши осмотрелся.       — Пятеро, я полагаю. Включая меня.       Куниеда пристально вгляделась в каждого из предвестников. Она хорошо умела распознать демоническую ауру. И увидела она только троих.       — У этих двух, — она указала на Ринго и Насу, — нет демонов.       Баклажан высунул язык и захихикал. Ринго равнодушно выдохнула облако дыма. Кто-то закашлялся.       — Я мастер печатей, сладкая, — пропел Насу.       В ответ он получил убийственный взгляд краснохвосток.       — Че ты брешешь, — быканул Канзаки. — У тебя и твоих дружков тоже есть метки. Сам видел.       — Тюю. Ну вот, всю интригу запорол.       Куниеда сузила глаза.       — Сладкой назовешь булочку в столовой. Ты скрываешь демоническую ауру, так?       Баклажан не впечатлился и скорчил физиономию, которая вызвала у многих краснохвосток приступ тошноты.       — Так я тебе и сказал.       — Хватит!       Все взгляды устремились на Хильду, и не сказать чтобы в них появилась дружеская симпатия.       — А ты кто такая, чтобы нас затыкать? — резонно поинтересовалась Ринго.       По аудитории прошел одобрительный шепоток. Некоторые начали с откровенной провокацией зыркать друг на друга.       — Хочешь, чтоб я тебя заткнула? — холодно обратилась к ней Куниеда.       Ринго сплюнула в сторону и промолчала.       — У нас общий враг, — сказала Хильда. — Не время для междуусобиц.       — Ты про ебучих соломоновцев? — уточнил Такамия. — Я в деле. Будет нарушением этикета, — он улыбнулся, и от этой улыбки у рядом стоящих пошла дрожь по позвоночнику, — не объяснить им, на кого они прыгают.       Ога зевнул. Разговоры и всякие эти формирования ему были мало интересны. «Хоть сделай вид, что слушаешь!» — прошептал Фуруичи.       — Они мне сразу не понравились, — согласилась Ринго.       — Потому что не объяснили, что у тебя руки из жопы с демоном управиться? — хихикнул Насу и увернулся от пинка.       Затоичи громко и тяжко вздохнул.       — Вы замолчите или я вас прямо сейчас вынесу.       Насу причмокнул губами.       — Ну попробуй, кегля.       Бада-бум!       Здание школы вздрогнуло до основания. Снаружи повисли на лесах Тора и прораб, который уверился, что началось землетрясение и вопил, что нужно немедленно звонить в МЧС. У Торы лопнуло терпение.       У Оги оно кончилось тоже. Его приволокли в школу, ещё недостроенную, в день, когда не нужно было в принципе тащиться на уроки, собрали в одной комнате толпу и снова начали грузить. Он бы не отказался помахаться с кем-нибудь; да с тем же Акахоши, вроде толковый пацан. Или с этим громилой, что ходит с цветочком во рту, зожник, мать его. Ну или на крайняк с Торой, если он тут.       — Заткнитесь, бля.       Все присели, прикрывая головы или прячась за товарища. В воздухе медленно оседала каменная пыль. Бетон еще потрескивал. Пол прочертила до самого края, где мощь удара пробила стену рядом с дырой авторства Такамии, трещина.       «Ога-чан», — с ноткой осуждения проговорил Нацуме.       — Раньше сядешь — раньше выйдешь. Не знаете, что ли, — убирая кулак, сказал Ога. — Так сложно послушать, что вам говорят?       «Чья бы корова мычала», — подумал Фуруичи. «Мне еще джамп дочитывать», — пробормотал Ога.       Весь вид Хильды говорил о солидарности с применённым методом усмирения.       — Проблема в том, — повысив голос, вновь заговорила она, — что есть два вопроса, требующих нашего внимания. Химекава. Продемонстрируй.       — Здесь я, — блеснул очками министр финансов. — Ишь, раскомандовалась.       Он щёлкнул пальцами. В из без того полную людей аудиторию вбежала команда техников с эмблемой «Химекава Индастриз». Они притащили с собой проектор и колонки. Установив аппаратуру менее чем за минуту, они такими же стройными рядами покинули помещение.       Химекава поправил очки и жестом фокусника извлёк из кармана смартфон. Нажав что-то на экране, он активировал презентацию, которая транслировалась на девственно чистую стену аудитории. Собравшиеся были вынуждены немного передислоцироваться, чтобы всем стало видно. Не обошлось без толкотни и мелкой грызни. Наконец, когда все успокоились, Химекава приступил к демонстрации.       Все увидели карту Японии. Карта стремительно сменила масштаб, остановившись, когда появились городские улицы и на них — школа Иши.       — Вопрос первый. Все вы, шпана желторотая, — начал Химе, обводя далеко не дружеским взглядом предвестников, — приперлись сюда, чтобы сковырнуть Огу, но отхватили неиллюзорно.       В интерактивной презентации появилось несколько карикатурных рожиц, которые отчетливо походили на Баклажана, Затоичи, Акахоши, Ринго и Такамию. Рожицы принялись водить хоровод вокруг помеченной другим цветом на карте школы Иши, но потом появилась физиономия Оги и дала пенделя двум из них. Остальные разлетелись, продолжая прыгать вокруг, как мячики.       — Это еще чё такое, — сказал Насу.       — Не гони вперед паровоза, — подал голос Заточи. — Отхватили те, кто на рожон лез. А потом приперся соломоновец.       — Верно, — согласился Химекава. — И он спас вашу жопу.       Канзаки кивнул, краснохвостки согласно переглянулись.       — Это точно, — сказал Хаджиме.       — Ну-ну, — отреагировал Насу, — не говори «гоп».       Аудиторию пересекло не менее пяти многозначительных, если не сказать, кровожадных взглядов. «Что, махач, пацаны?» — заозирался Ога, но словил затрещину от Хильды. Химекава средним пальцем приподнял очки на носу и вернулся к сути.       — Вот что мы имеем. Вас, которые на своем хвосте приволокли компанию Соломона, спасибо большое, мне удалось отследить их.       Компашка предвестников на проекции, разевая зубастые рты, как у пакмэна, затрусила вокруг изображения школы. За ними протянулся общий хвостик с аватаркой Удагавы и «бога смерти».       — Химекава-семпай, — миролюбиво встрял Фуруичи, — а вы не могли бы не делать из своей речи наезд на предвестников?       «Да уж, — подумала Ламия. — так мы их в союзники не получим».       Химекава глянул на Фуру, но не отреагировал на его слова. Будто.       — И все мы стали свидетелями, как этой самой компании глубоко положить на вас всех на примере Такамии и Люцифер. Хоть они и снабдили вас демонами, но, как сказал этот их «бог смерти», они в любой момент отберут их обратно.       «Бог смерти» в презентации прыгнул на аватарку Такамии и несколько раз цапнул её. К верхнему краю картинки взвились цифры с полученным уроном. «Готовый сценарий для видеоигр», — подумал Фуруичи. Тем временем появилось еще несколько кружочков, помеченных буквой S — обозначение компании Соломона. Они принялись тюкать предвестников, то отбирая, то возвращая им цветные фонарики — демонов.       Акахоши хмыкнул.       — Если смогут.       — Вот именно, — согласился Баклажан.       — Придурки, — ответил Химе, — вы же не думаете, что этот упоротый самый сильный в компании? Если им надо будет, они закатают вас в асфальт. Но продолжим.       Он не стал слушать ответных вяков и говорил дальше.       — К тому же у них в распоряжении Фудзи. А у того контракт с кем, напомните?..       — С Сатаной, — сказала Ринго.       «С Сатаной!» — ужаснулась Ламия.       — Согласно разведданным, этот парень чудовищно силен. Нам неизвестно, есть ли у него личные цели, однако компанию Соломона интересует ребёнок Оги. Верно я говорю, Баклажан летучий?       — Вееерно, — протянул тот и подмигнул малышу Вельзи, который со звуком «мююю» спрятался за Огиным плечом.       — А значит, Фудзи рано или поздно заявится. Он и так уже засветился на информационной периферии. Против него лучше играть в полном составе, учитывая, что за его плечами всё ещё поддержка этой соломоновской шайки. И это подводит нас ко второму вопросу.       Карта, проецируемая на стену, начала стремительно уменьшаться. Вот показался весь город, страна, океан, другие материки… все увидели карту мира. И тонкую линию, которая ползла из Японии через полмира.       — Америка? — изумилась Ханазава. — Во дела. Ударимся в бега?       Теперь стала увеличиваться точка, что обозначала город на американском побережье. «Лос-Анджелес, — прочёл Фуруичи. — Ну конечно! Город падших ангелов… там такой шараге самое место».       — Вот здесь, — сказал Химекава, — и засел этот клоповник. И вопрос, собственно, в том, кто отправится туда, чистить рыла соломоновцам, а кто останется здесь, давать отпор Фудзи.       Наступила тишина. В ней очень хорошо была слышна тяжёлая поступь рока, который навис над Ишиямой. Она неумолимо и быстро приближалась. Похоже, её услышали все, потому как многие оглянулись на дверь.       В аудиторию заглянул Тоуджо, скалясь, словно в предвкушении.       — Кажется, у нас снова намечается большой махач?