В Аду

      Здание содрогнулось сильнее прежнего. Взбешенный Сатана, которого контрактор просил не убивать всех до его прибытия, пошел вразнос. Сотни черных змей нырнули под фундамент, оплели стены и раскололи один из школьных корпусов, как скорлупу. Это был тот самый корпус, где в актовом зале собрались ученики. Теперь они все, вместе с теми, кто еще прятался или остался в школе, окаменевший, оказались погребены под обломками. Увлекая за собой ближайшие стены и этажи, корпус обвалился.       Сатану дернуло куда-то. Такамия ни прятаться, ни ждать не стал, и содрогание, словно при землетрясении, его не смутило. Люцифер обладала способностью перемещать предметы по своему хотению, и противника кинуло сначала на линию электропередач, где он ярко заискрил, а после впечатало в землю и погребло метра на два. Мощно, ничего не скажешь.       Остальным пришлось отбиваться от черного тумана, что жил своей жизнью, не иначе. Куниеда с Эбианом напару только и знали, что отбрасывали назад верткие щупальца тьмы. Не успел Сатана вылезти из ямы, как его пришибло сверху газетным киоском, который Такамия одолжил на ближайшей улице.В школьном дворе пронесся адский рык, а из ямы, куда свалился архидемон Фудзи, словно начали выливаться чернила.       «Он может еще!..».       Над ним зажглась метка, и без промедления последовал новый удар. Разбросанная во все стороны темная энергия обнажила фигуру самого Сатаны, порядком подкопченного, с порванным плащом, торчащими волосами и оскалом, заметным даже с высоты. Он поднял руку, но Баклажан ударил быстрее: с новой меткой Сатану кинуло оземь, одновременно сорвав с него пресловутый плащик. Прием этот назывался «игра на раздевание», вот только раздевал он вас в прямом смысле до костей, срывая и кожу, и плоть, и вообще все. Ну, это при условии, что у вас нет никакой от него защиты. На архидемона оно подействовало немного не так: благо, штаны на нем остались, а вот шкуру неплохо потрепало.       — Что, Асмодей, — ухмыляясь, Насу облизнулся. Он стоял у порванной сетки-ограды крыши, взирая на результат их с Такамией коллективного труда. — Сегодня у тебя есть настроение, да?       Рядом с ним материализовалась высокая женщина. Чтобы ее описать, хватило бы одного слова: суккуб. Она выглядела так, словно сбежала из борделя, то ли королева жриц любви, то ли сутенерша. Ее темные волосы были убраны золотыми цепочками, синие глаза лукаво смотрели из-под густых ресниц, полные алые губы соблазнительно приоткрылись, обнажая почти вампирскую улыбку, а ее тело, которое заставило бы Фуруичи изойти кровью из носа, прикрывали полупрозрачные шелка и то, что с натяжкой могло зваться купальником. Наряд ее воплощал лучшие традиции арабских танцовщиц.       — То ли еще будет, — бархатным голосом отозвалась она. — Ты мне не нравишься, но этого я не люблю больше.       Она говорила о Сатане. «Повезло», — подумал Баклажан. Его контракт с Асмодей стал вынужденной мерой, на которую они оба пошли однажды, будучи не в восторге друг от друга. И сработаться толком им не удавалось. Не говоря о дурном характере, Асмодей была сама себе на уме. Они не могли друг другу доверять до конца.       Насу едва успел увернуться от нового черного щупальца. Несколько других отбивали мечники в лице королевы и Затоичи; Такамия пытался попасть по Сатане, который метался внизу, избегая меток. Школьный двор превратился в филиал промышленной свалки: вперемешку с обломками школьных стен, кусками ограды, секцией рабицы, валялись выкорчеванное с корнем дерево и даже автомобиль, разбитый самым варварским образом. Такамия очень экспрессивно старался задеть врага.       Крышу озарили сполохи пламени, из которых явился контрактор Маммона и воссоздал защитный барьер из огня. Мечники получили передышку, а все остальные — на ближайшее время гарантию, что никто не превратится в камень.       Такамия дернул Сатану в воздух и на себя, а тот ловко сориентировался в броске и атаковал самое слабое звено — беззащитных покуда Химекаву и девчонок. Аой кинулась наперерез, понимая, что при прямом столкновении Сатане ничего не стоит обратить ее в камень по щелчку пальцев. Не потребуется даже короткого поединка с очевидным исходом. Куниеда была реалисткой и понимала, что она не сравнится с одним из архидемонов с одной лишь темной техникой. Зато она могла стать щитом для друзей.       Все происходило очень быстро, каждый участник сложного сражения реагировал больше инстинктивно, едва ли успевая анализировать и просчитывать варианты. Вот и Куниеда позабыла, что она тут не одна. Огромное черное лезвие, которое она приготовилась принять на себя, смело в сторону огненной кометой.       — Фух, фух, фух, — тяжело дышала девушка, наблюдая, как в демоническом пламени сгорает черная пыль. Только сейчас она поняла, как устала и запыхалась. Сказать «спасибо» своему спасителю она не могла, потому как тот оказался в гуще схватки. Сатана, который, похоже, и добивался сокращения дистанции, перегруппировался, увернулся от атаки Акахоши и обрушил следующий удар на Такамию, который тот заблокировал, но его отбросило к парапету. На спине Сатаны зажглась новая метка, и Насу вдарил ногой со всей дури. Его лодыжка оказалась в захвате, а в следующий миг его швырнуло и приложило головой, да так, что звезды из глаз посыпались. Следом за этим к нему устремилось черное копье, которое Асмодей рассеяла в пыль.       — Вставай! — зарычала она, дергая своего контрактора за руку.       Мимо пронеслась огненная волна. Адский жар заставил всех прикрываться руками и пятиться. Сатана, взмывший в воздух, заметался, как огромная стрекоза, пропуская мимо огненные заряды.       — А ну-ка, — скаля зубы, Такамия поднялся, держась рукой за рабицу ограды. Противника дернуло в нужном направлении, и там его наконец настигло пламя. Над школой пронесся вопль. Сатана, кувыркаясь, стал падать. Люцифер кинула его в сторону ото всех, а Акахоши приложил сверху еще одной огненной волной. Но не успел никто выдохнуть, как архидемон взревел так, что в школе повыбивало стекла, которые там еще оставались; вылетели они и на всей улице. Зажимая уши, ребята невольно дали заднюю. Сатана, согбенный и коленопреклонный, окутался черным дымом, и его было так много, что сама фигура демона исчезла.       Бвум! И пламя засыпало черной пылью, а Сатана хлестнул противников черной плетью, сотканной из своей магии… то есть попытался. На его пути выросла огненная стена. Архидемон взмыл в воздух. Такамия создал метку и влупил по ней от души, да так, что врага вышибло к чертовой матери: он перелетел через теннисный корт и рухнул где-то за ним.       — Неловко вышло, — хихикнул Насу. — Разговора не получилось.       — Не расслабляйтесь, — сказал Такамия, — он вернется быстро.       Доказательство его словам явилось немедленно: Сатана, сопровождаемый шлейфом из черного дыма, взмыл в воздух, и труппа контракторов приступила ко второму действию. Баклажан создал большую метку, которая встала на ребро рядом с ним и ребятами, словно мельничное колесо. Точно такая же зажглась метрах в двухстах на крыше какого-то здания повыше, куда черный дым еще не добрался.       — Ну что, — хихикнув, погромче провозгласил Насу, — пора позвать на вечеринку и Огу-чан! И вы тут не задерживайтесь!       С этими словами он первым прошел через метку, а за ним — Химекава с краснохвостками и Такамия. Все они перенеслись через вторую метку, а первая погасла. Насу не обладал способностью телепорта, строго говоря, он мог накладывать друг на друга точки пространства и тем самым сокращать путь.       Сатана ненадолго завис, соображая, что предпринять. Конечно, он понимал, что перед ним могли ломать комедию и побег являлся уловкой, но… вдруг нет? Они с Фудзи выяснили, что Огу крепко потрепал Нидхёгг, но ни в чем нельзя быть уверенным, когда речь о Вельзевуле и о таком контракторе. Решение нужно было принять быстро, ведь добрая половина его целей уже порядком оторвалась от места схватки, и, если медлить, они свалят, и поминай как звали. Ищи потом. Сатана сдул с лица пряди темных волос, которые носил зачесанными назад, и закатил глаза.       — Вот ведь геморрой, — недовольно проговорил он себе под нос.       В него полетела очередная огненная комета. Потом еще и еще; ответив на атаки волной черного дыма, демон увеличил дистанцию и устремился следом за беглецами.       Акахоши, Куниеда и Эбиан проводили его взглядами. За огненным барьером продолжал колыхаться черный туман, а над разрушенным корпусом еще оседала каменная пыль, да падали периодически обломки. Ребята перевели дух, но Куниеда с большой тревогой посмотрела в направлении, куда скрылись Химекава и остальные.       Все они дружно задумались, долго ли им торчать здесь, или стоит выйти в город и навести побольше шума, чтобы привлечь внимание Фудзи, но над городом появилось нечто, что сразу приковало их внимание, и мало того — привело в ужас.       Огромное сияющее колесо с демоническим символом посередине зависло над кварталом неподалеку. Прошло ровно столько времени, чтоб зрители сумели понять, что они наблюдают, а потом метка сработала, и часть города перестала существовать. На сей раз не было ни клубов пыли, ни черного дыма, ни грохота, взрыва или обвалов. Просто очерченный меткой участок заполнила чернильная тьма, которая рассеялась быстро, но после себя оставила лишь пустоту. Мгновение немого шока прошло, и ребята сбросили оцепенение.       — Это он, — скаля зубы, сказал Акахоши, — этот ублюдок.       — Он громит город! — почти закричала Куниеда, все еще содрогаясь от ужаса. Мощь контрактора Сатаны потрясала. Но еще сильнее потрясала легкость, с которой он избавился от десятков людей, которые вообще не имеют отношения к противостоянию демонов.       Акахоши, не дожидаясь приглашения, вспрыгнул на спину Коме и протянул Аой руку.       «Эй! Офигел? Тебя не приглашали!» — возмутился падший божок, но его все проигнорировали.       — Вот именно. Поэтому нам придется остановить его!       Куниеда залезла на загривок своему духу.       — Он того и добивается! Чтоб мы клюнули на его удочку, а не наоборот!       — Есть еще варианты?       Вариантов, конечно, не было. Фудзи провоцирует их, чтоб они показались сами и приплыли к нему на блюдечке с золотой каемочкой. Но раз уж они ему нужны, то этот топорик рубит в обе стороны: с таким же успехом они могут сделать вид, что удирают от него, или, ведя бой, так или иначе отступить в нужном направлении.       Последний пассажир оказался у Комы на спине, и тот стартовал, взметнув пыль на крыше. Он стремительно набирал высоту, чтобы избежать атаки черным дымом — тот продолжал клубиться по всем улицам города. Панорама внизу становилась шире и одновременно уменьшалась в масштабе. Далеко внизу над школой засияла еще одна печать, и старшая Иши вновь… нет даже не обратилась в руины — оказалась стерта с лица земли. Куниеда не сразу поняла, что кричит — просто кричит от потрясения и гнева. Они бессильны против такой магии. Нужно немедленно найти этого Фудзи и выбить из него весь дух. Ослепить его, сломать руки, чтоб он не мог больше вытворять подобного!       — Он их убил! — завопила она. — Там еще оставались люди! Тварь!       Это уже было не просто окаменение, контрактор уничтожил всякий след того, что оказалось в радиусе поражения метки. Ни тел, ни зданий, ни кусочка, ни пылинки. Голая земля, опаленная страшной магией.       Акахоши с Эбианом предпочли сосредоточиться на поисках самого Фудзи. Если он атакует с подобной точностью, значит, он недалеко. За школой в рандомном порядке последовало еще несколько участков. Если так будет продолжаться, то Ишияма просто окажется стерта с лица земли. Контракторы волей-неволей следовали за метками, но ни следа их создателя не заметили.       — Придется снизиться, — сказал Эбиан. — Пусть попытается нас задеть, вместо того, чтоб громить город.       — Согласен, — кивнул Акахоши.       Кома плавно пошел на снижение. Все трое его пассажиров прочесывали взглядом местность, затопленную черным туманом, одновременно следя, чтоб их не атаковали, и пытаясь найти Фудзи. Они кружили над городом несколько минут, прежде чем ими заинтересовался черный дым, и тогда вновь пришлось взять высоту. Акахоши отбился от черных щупалец огнем.       «Так не пойдет, — подумала Куниеда, когда Кома заложил очередной вираж. — Надо сосредоточиться. Не думай пока о жертвах. Их станет больше, если мы не найдем Фудзи и не уведем его отсюда». Контрактор Сатаны так и не атаковал их, ни разу. Если он хочет избавиться от них, то он мог бы покончить со школой и ее учениками одним ударом. Либо кто-то из контракторов нужен ему живым, помимо Оги, либо… он просто издевается над ними. Демонстрирует, на что способен. И без тени зазрения совести убивает невинных людей. Аой тряхнула головой, заставляя себя вернуться к главному на данный момент и сконцентрироваться. Думай. Думай. Анализируй. Вопрос первый, есть ли порядок в созданных метках? Если да, то куда они ведут и заманивают ли их в ловушку. Вопрос второй, где может быть Фудзи, ждет ли он в конце пути, или он занял какую-то удобную для атаки точку, откуда город виден как на ладони?..       Ну конечно! Куниеда быстро забегала глазами по панораме. Самая высокая точка Ишиямы. Телевышка на склоне горы. Быстро обернувшись, Куниеда оказалась нос к носу с контрактором Маммона. В его темных глазах на миг отразилось удивление. Но Куниеде сейчас некогда было смущаться, к тому же они, все трое, тесно друг к другу прижимались, сидя на спине падшего бога.       — Смотри, — Аой дернула головой в сторону вышки. — Сможешь по ней попасть?       Подавшись вперед и наклонившись над ее плечом, Акахоши слегка прищурился и оценил расстояние. Ему пришлось выпустить мех духа, чтоб сгрести и убрать в сторону треплемые ветром волосы Аой.       — Извини, — сказал он, — они мешают.       Она не ответила, не желая отвлекаться, хотя ощутила, как к лицу слегка прилил жар.       — Думаешь, он там? — спросил контрактор Маммона. — Тогда я ее снесу.       Он вытянул руку. На пальце у него блеснуло кольцо, которое он ей показывал в компании Соломона. Компания!.. Как давно это было… словно сто лет назад, словно в другом мире.       — Давай, — сказала Куниеда. — Кома, поворот!       Дух изменил направление, чтоб удобнее было ударить. Акахоши отреагировал не сразу. Он сложил пальцы для щелчка и, прицелившись, выпрямил их. Вышку окутал огромный столб сияющего пламени. Возможно, им почудилось, но его жар докатился даже досюда.       — Лес сгорит, — заметил Эбиан.       — Не сгорит, — отозвался Акахоши и щелкнул еще раз. Огонь, которым занялись деревья на склоне холма, потух.       Приходилось почти кричать, чтобы слышать друг друга из-за свиста ветра. Они сделали небольшой круг над парой кварталов, молча гадая, достали ли они Фудзи или тот (что более вероятно) передислоцировался.       — Я думаю, можно лететь на окраину, — сказал Акахоши. — Он уже какое-то время не атакует. Должно быть, мы застали его врасплох, а значит, сами можем диктовать правила игры.       Остальные молча согласились с ним, и падший бог, взмахнув хвостом, устремился на бензоколонку, где ждал Фуруичи.       Понадобилось пять меток, чтобы оторваться ненадолго от Сатаны, при том оставаясь в поле его зрения, и прибыть в особняк. Химе держался спокойно, хотя и у него дома все живое обратилось в камень. «Интересно, — подумал мимоходом Химе, — а если надеть герметичный костюм типа скафандра, он защитит от чар?» Ведь как они выяснили, обращение в камень происходит при прямом контакте. Ну да толку сейчас об этом думать. Необходимо разогнать дым, добраться до антидемонических устройств и активировать сначала генератор, потом заманить Сатану в клетку — если получится. Если нет, то отбиваться, покуда от не отступит. Когда Фуруичи разберется с контрактором, демону так или иначе придется уйти.       Разумеется, Химе не надеялся, что самопровозглашенный генерал сможет избавиться от Фудзи. Но вот вывести того из строя — вероятно. К тому же он там будет не один. И все же почему Фуруичи поделил их на группы именно так, ведь здесь сейчас нет никого, кто мог бы разогнать черный туман, ни Куниеды, ни того предвестника по кличке Затоичи. Химе глянул поочередно на контракторов, что пришли с ним, и его осенило.       — Такамия, — обратился он к главарю банды падших ангелов, — твой демон может двигать предметы, так?       — Может, — отозвался тот, — а что надо передвинуть?       — Сначала генератор. Потом посмотрим. Возможно, и клетку для демона.       Такамия чуть помедлил с ответом. Насу и краснохвостки с любопытством слушали, ожидая, что такое придумал Химекава.       — Я не могу притянуть предмет, если не вижу его и не знаю, где он, — сказал контрактор.       Химекава чуть не фыркнул.       — Так проломи потолок, какие проблемы?       Они находились на крыше особняка. Губы Такамии расползлись в усмешке. Проломить, да запросто. Химекава показал, где бить, и участок крыши прочертила ровная квадратная трещина. Бубум — и ее кусок отвалился, но не упал вниз, а поднялся, пролетел над оградой особняка и упал где-то за нею. Черный дым всколыхнулся, заинтересованный движением.       — Летит! — закричала Ненэ, показывая пальцем в небо. — Демон приближается!       И правда, Сатана стремительно превращался их черной точки в темную фигуру с крыльями. Химекава выругался. Люцифер подняла из особняка черный куб и бахнула его рядом с хозяином дома.       — Достань и клетку! Она рядом! — рявкнул Химе контрактору, а сам занялся ручным запуском устройства: искать пульт было некогда.       Насу создал метку прямо на пути Сатаны и, сам вспрыгнув в воздух, бесстрашно сократил дистанцию и ударил. Сатана словил удар лишь потому, что сильно разогнался и не успел затормозить, почти влепившись лбом в печать. Он закувыркался в воздухе, Баклажан — тоже, там и сям вспыхивали метки, позволяя ему не падать вниз.       — Ой-ей! Акробатика, акробатика!       Такамии пришлось сменить позицию, чтобы увидеть клетку, и он спрыгнул с верхней надстройки особняка на пологий участок крыши, что тянулся вдоль окон последнего этажа. Черный дым заинтересованно пришел в движение. Рядом и так уже нарисовалось очень много потенциальных целей и он не мог определиться, кого жрать. Все время вертя головой, чтоб не попасть под атаку, Такамия выдернул из здания клетку, которую Люцифер поставила рядом с первым черным кубом. Мики и Акинори, посаженные Химекавой на поводок, не показывались, что означало, что они окаменели. Не показывалась и проклятая Лерайе.       Тем временем Насу только и делал, что уворачивался от атак Сатаны. Тот шмалял черным дымом, который приобретал самые разные формы, превращаясь в лезвия, стрелы, копья, или оставаясь дымом, который стремился окутать противника. Самому Баклажану сложно было ударить, приходилось отбиваться, зато он отвлекал внимание на себя. Асмодей пыталась зайти к врагу со спины, но пока ей не удавалось достать его. Она била Сатану заклятьями, но они не причиняли сильного урона: ведь дым мог служить и броней.       Такамия присоединился к битве, как только клетка оказалась рядом с блокиратором. Мощным ударом он отбросил Сатану метров на сто, но преследовать его не торопился: контракторы понимали, что далеко от особняка не стоит уходить, ведь черный дым внизу не дремлет. Покуда они оба уходили от него лишь благодаря своей скорости, но продержаться так долго не выйдет. В воздухе мелькали три фигуры, сверкали метки, проносились черные щупальца и гремели взрывы, создаваемые ударами контракторов.       — Жалкое отродье! — взревел Сатана, которого порядком достало лупасить двоих противников, которые так упорно не давали ему добраться до Химекавы и помешать тому включить устройство. Демон уже сообразил, что Оги здесь точно нет, и, даже если он в Ишияме, то явно не поблизости. Но это никак не умаляло его желания задавить всех наглых насекомых, так любезно собравшихся в одном месте.       Черный дым коконом окутал его, и его длинные языки, похожие на лепестки диковинного цветка, хлестнули во все стороны. Контракторы прянули прочь и атаковали в ответ с помощью меток.       — Даваааай! — заорал Химекава.       Люцифер повела маленькой ручкой, и черная клетка, оторвавшись от поверхности, понеслась прямо на Сатану, а Сатану бросило к ней. Одновременно с этим Химекава внизу дернул рычаг запуска. Блокиратор, настроенный на демоническую энергию врага, создал поле, в котором силушка архидемона подавлялась. Такамия и Баклажан отрезали Сатане пути к отступлению. Понимая, что его провели, Сатана извернулся и за последнюю долю секунды успел ударить единственное, что стоило — саму клетку; в следующий миг поле начало действовать, и сила демона пропала. Но клетка разбилась на куски, которые со свистом полетели куда попало, тяжелые неуправляемые снаряды.       — Блять! — ругнулся Такамия, прянув в сторону, чтоб не задело осколком.       Насу только присвистнул. Они оба сопроводили полет Сатаны вниз. Тот перегруппировался в воздухе и ловко приземлился на ноги. Он выглядел потрепанным и уставшим, но не напуганным и побежденным. Контракторы в напряге не двигались с места. Химекава и девчонки на крыше тоже.       — Думаете, победили? — почти лениво обводя их взглядом абсолютно черных глаз, спросил Сатана.       Это был высокий мужчина, скорее молодой, с растрепанными волосами, что изначально были зачесаны назад. Черный плащ его изорвался, обнаружив такой же побитый и обугленный местами костюм. Лицо его, как и у всех архидемонов, само по себе отличалось красотой, но нельзя было смотреть на него без содрогания: у его глаз не было даже белков.       — Именно, — не стушевался Химекава. — Пусть клетку ты и разбил, но, пока поле действует, ты здесь ничего не можешь.       — Ну, допустим, не совсем так. Правда, придется тащить сюда Фудзи.       «Болтун — находка для шпиона, — подумал Химе. — Значит, сломать барьер возможно… но это продвинутая магия, для которой нужен контрактор-катализатор, действующий как усилитель. А Сатане придется на какое-то время уйти, и мы сможем эвакуироваться».       То, как смотрел на него, а точнее, на блокиратор, Сатана, не оставило у Тэцуи сомнений, что тот прикидывает, как разбить устройство. Ведь, строго говоря, это нетрудно. Как и любая сложная техника, генератор поля испортится от сильного механического воздействия, как он сам сделал со своей электрошоковой дубинкой. Хотя, возможно, дело было больше в электричестве. Но Сатане так просто до генератора не добраться: его с двух сторон зажали предвестники с демонами, сила которых осталась при них. В радиусе действия поля исчез и черный дым, поэтому все трое спокойно стояли во дворе. Никто не шевелился.       Все понимали, что, стоит Сатане дернуться, как его повяжут Насу и Такамия. Но он все равно оставался спокойным. Неужели он думает, что Фудзи может сам расправиться с остальными и прийти сюда?.. Даже если нет, нельзя позволить ему уйти и привести своего контрактора. Очевидно, они не могли взять Сатану в плен и увести с собой: они в безопасности только в поле блокировки. Оставалось только бросить его здесь, в этом поле, а самим бежать.       Сатана рассмотрел своих противников вблизи, в спокойной обстановке, с мимолетным интересом туриста, к которому в палатку заползли жуки. Жуки вроде как умели кусаться, и эксперимента ради он даже позволил им укусить себя. Но у него под рукой всегда есть репеллент, да и просто собственный ботинок.       Контракторы?.. Когда-то это были воины, наводящие ужас не только на смертных и простых демонов, но и ангелов. Теперь же, как и сказал тот парень из компании Соломона, сплошной детский сад с песочницей. Их кругозор ограничен, их интересы убоги, их влияние ничтожно, у них нет амбиций. Демон не удержался от тихого смешка.       — Ай-яй-яй, — пропела Асмодей. — А ты все такой же заносчивый. Не пробовал нос вниз опустить для разнообразия?       Он глянул на нее, все еще чуть заметно усмехаясь уголками губ. Эта женщина… распутная, без царя в голове, без каких-либо конкретных стремлений, и все же невероятно сильная, разбазаривала свою магию на какого-то клоуна.       — Лучше нос задрать, чем возиться в дерьме, — сказал он ей.       Асмо оскалилась. Насу напрягся. Когда Асмо злится, лучше отойти подальше. Атмосфера ощутимо накалилась. Никому не понравились слова Сатаны, потому что все поняли, что он имел в виду.       — И тебе позор, — повернув голову, Сатана обратился к Люцифер. — Наследница великой, первой подданной королевы.       — Королева была человеком, чтоб ты знал, — сказал Такамия, которому Насу все растрепал.       — Это миф.       «А вот и нет», — дружно подумали остальные.       — Чего мы ждем? — спросил Такамия. — Убьем его.       — О, — покосившись на него, произнес Сатана с усмешкой, — хоть кто-то здесь соображает.       Насу напрягся пуще прежнего. Он был хулиганом и безжалостно бил морды и давал пинка, но никогда не лишал жизни. Во всей их компании контракторов один лишь Такамия видел настоящую кровавую баню и он один убивал. Баклажан готов был биться об заклад, что Фуруичи стал не первым и не единственным. Даже Ога, при всей его репутации, при том, каким устрашающим он может быть, не убийца. По нему видно. Просто… видно. Как видно по всем, кто не отнимал чью-то жизнь.       Химекава вальяжно облокотился о блокиратор и с нескрываемым презрением глянул на архидемона.       — Убить?.. Да, пожалуй, так было бы очень удобно. Но, — тут он стряхнул с рукава сор, — крайне недальновидно.       Он обратил свое внимание на Такамию. Тот ответил ему вопросительным взглядом. Тэцуя тоже давно понял, что контрактор Люцифер отличается ото всех остальных, и не столько в силе, сколько в характере. У всех убийц слабо развита или вовсе отсутствует эмпатия, так вот, у Такамии она отсутствовала тоже. Пока копал под компанию Соломона, Химе нарыл немного и о контракторах. Шинобу Такамия оказался сиротой, на глазах у которого Люцифер перебила его семью и еще каких-то там ребят. Не нужно объяснять травму, очевидно нанесенную психике ребенка. Он так и остался бы затворником-социофобом, если бы не какой-то человек, за которым Химе подозревал Саотоме. Именно заслуга сенсея в том, что этот парень теперь может хоть как-то взаимодействовать с обществом, хотя причиненный кукушке урон уже не исправишь. Нет, Такамия вовсе не был психом, но и нормальным его не назовешь.       Идеально.       — Достаточно лишить его возможности двигаться. Надолго. — Химекава отлепился от устройства, спрыгнул на крышу первого этажа, приблизился к краю и присел. — Оторви ему крылья, руки и ноги.       — Химекава! — возмутилась Ненэ.       Ей захотелось проглотить язык под тяжелым взглядом наследника корпорации.       — Омори, ты, похоже, не понимаешь всей ситуации. Он здесь, чтобы убить нас. Я же проявляю милосердие. Пусть продиктованное нашими же интересами, но все же.       — Трусливый глупец, — с презрительным смешком произнес Сатана. — Ты пожалеешь, что не убил меня.       Химекава смерил его взглядом.       — Нет. Это ты пожалеешь, что я не убил тебя.       «Потому что когда тебя будет убивать Ога, ты захочешь уметь воскрешать людей. Молись, чтоб среди пострадавших в этом городе не оказалось его близких».       Ответить Сатана не успел, потому что, воспользовавшись моментом, Такамия и Насу вырубили его. Когда тело осело на газон, он уложили его лицом вниз, как он и падал. Баклажан разжал пальцы и отступил.       — В членовредительстве не участвую, — прокомментировал он.       — Тебя и не просят, — сказал Такамия. — Люцифер.       То, чего боялась Ненэ — мерзкого хруста костей, рваной плоти, фонтанов крови — не случилось. Люцифер быстро и точно отсекла архидемону крылья и обе руки. Ноги оставили на месте, но перебили демону сухожилия. Девчонки предпочли на это не смотреть, а Химекава грамотно спрыгнул с крыши и на время процесса скрылся в доме. Когда он вернулся, Такамия уже спокойно раскуривал сигарету на травке, а Люцифер сидела рядом, сложив окровавленные ручки на коленях. «Жуть», — подумал Химе и приблизился к тому, что превратилось теперь в Сатана-конструктор. Присев на корточки, он убрал с затылка демона волосы.       — Ты че? — удивился Такамия.       Насу тоже заинтересовался и подошел поближе, вытягивая шею. Химекава вытащил из нагрудного кармана рубашки зернышко.       — Когда я заказывал устройства в компании, то заинтересовался и кое-какими другими их разработками. Например, это.       Он поднес зернышко к затылку демона. Оно вдруг выпустило много искрящихся нитей и крепко присосалось к коже демона. Контракторы вылупили глаза: зернышко сделало на коже надрез и влезло в него, а после, видимо, изнутри, зашило ранку.       — Е-мое, — выдохнул Баклажан, — да это ж нанотехнологии.       Химекава кивнул.       — Что-то вроде. Надеюсь, теперь понятно, почему убивать его пока нельзя?       С этим стало понятно. Оставалось решить, как и куда им бежать.